Текст книги "Пламя нашей жизни (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 67 страниц)
– Пусть покажет себя, – возразила Лар Милч.
– Я могу соединить ваши сознания, – проявила решительность Хром. – Я буду мостом и, если почувствую, что что-то не так с Акирой-сама, тут же верну ее обратно.
– Что и требовалось доказать, – хмыкнула я, задрав голову, чтобы взглянуть в глаза Конраду. – Отпусти меня.
Рыжий нерешительно разжал руки, не сумев нарушить приказ, что прозвучал в голосе. Кёя хмурился, когда мы с Хром быстро подбежали ближе к фиолетовому шару.
– Я отказываюсь! – снова крикнул Тсуна. – Я не могу поступать так жестоко!
Встретилась решительным взглядом с упрямо поджавшим губы Кёей. Видимо, он уже жалел, что взял меня с собой. Подобных ошибок он теперь вряд ли сделает.
– Ты понимаешь, что если это сделаешь, то не выйдешь из моего дома? – строго поинтересовался он, пытаясь давить.
– Так тому и быть, – сохраняя спокойствие, пожала плечами, и, смотря ему в глаза, понимаю, что он не станет мешать.
Да, его это злит. Да, будет потом мне припоминать это. Но в подобных вопросах я готова стоять на своем до последнего, и его несогласие будет сродни пробежавшей между нами черной кошке. Таким он жертвовать не станет. Кёя может сколько угодно навязывать свое мнение и спорить, но поостережется перегибать палку настолько, что я захочу его убить.
Подхожу и быстро обнимаю его, тихо прошептав:
– Я вернусь.
Быстро отстраняюсь, провожаемая его взглядом, который обещает мне, что это последний раз, когда он так поступает. Хром кладет ладонь мне на лоб, и мы замираем. Разум проясняется, исчезают посторонние мысли. Ощущение твердого пола под ногами исчезает, я словно плыву на качающихся волнах. Мои глаза все еще закрыты, но в этой темноте проступают людские очертания. Все они стоят кругом и говорят, как один:
– Убийство, месть, предательство, ненасытная жажда силы… Кровавая история мафии Вонголы.
– Ты обладатель кольца Вонголы, у тебя действительно есть решимость…
– Решимость унаследовать грехи Вонголы.
Где-то на заднем фоне слышится очередь выстрелов, чьи-то крики: мужские и женские, взрывы и прочая неприятная какофония звуков. Кажется, если я закрою глаза еще раз, я даже смогу увидеть, как эти люди умирают. Не удивительно, что я разглядела Тсуну, сжавшегося в комочек, в окружении этих людей. Даже у меня, взрослого человека, смотрящего на ситуацию очень скептически и оценивающую ее, как навязанное кем-то влияние, усилилось сердцебиение и сжались кулаки. Но я едва могла сдвинуться с места. Движения были скованными и каждое усилие выдавалось непомерно тяжелым, словно я стояла под толщей воды.
– Не отводи своего взгляда, это судьба наследника Вонголы, – обезличено-строгим голосом говорит какой-то из силуэтов. – Это цель жизни, которую тебе дали.
– Мы должны заплатить эту цену за силу, к которой стремимся. Если ты хочешь огромной силы, у тебя должна быть решимость принять нашу Великую историю.
– Я отказываюсь, – слабым голосом возражает задыхающийся Тсуна. – Я думал, что смогу сделать так, что защищу всех… но это… Мне не нужна такая сила! – кричит он. – Если вы хотите, чтобы я унаследовал подобные ошибки, тогда я уничтожу Вонголу!
Что-то во мне вспыхнуло от его слов. Вероятно, пламя. Это так глупо… За любую силу следует своя цена, это так. Но эти люди, точнее безликие силуэты, говорили действительно как один человек. Они внушали, что следует принять то, что делала Вонгола, и поступать так же. Не по своей правде или чести. Очень извращенное понимание того, что должен делать босс. Но Тсуна, который вовсе не был мафиози или убийцей, сказал то, что мог сказать человек, который никогда никого даже не бил. Они просто вынуждали говорить именно то, что сказал Тсуна. Но… разве этого хотел Девятый? Ему нужна была марионетка, разве нет? Просто безвольное мясо.
Огромным усилием я, наконец, едва смогла приблизиться и зажгла пламя на руке, размахнувшись ей. Силуэты отпрянули на шаг, перестав нависать, и замерли. Для меня все было тягуче медленным, но они будто существовали в нормальном времени. Я медленно от давления прикоснулась к плечу Тсуны, чтобы он пришел в себя, а горящее пламя на секунду выхватило лица.
Что-то неуловимо дрогнуло в окружающем пространстве, но это не относилось к этим силуэтам. Они действовали отдельно, по своему сценарию – выстроились в два ряда, будто у ковровой дорожки, на конце которой сидел человек на пышном, аляповатом троне. Креслом это назвать невозможно, а обозвать сидением – значит сильно преуменьшить.
На полу засияло изображение герба Вонголы, и вокруг разом посветлело. Они все стояли такие напыщенные, гордые. Лица троих даже были мне знакомы. Девятый Вонгола стоял ближе всех и держал в руках трость – его стиль. Напротив него была женщина, единственная присутствующая, очевидно, предыдущий босс Вонголы. Не знала, что ее оружием был арбалет. Дальше шла череда мужчин с непередаваемо напыщенными, пофигистическими, хищными или же безучастными лицами. Только на одном я задержала взгляд – на том, что держал в руках вилку, как оружие. Мой герой.
Второй Вонгола был точь-в-точь, как с картинки. Он стоял, как Занзас, и смотрел, как Занзас. Разворот плеч, постановка ног, руки, только лицо отличалось. А вот Первый был безликим. Лицо, как на фотографии, но ни единой эмоции, как на лице Хибари. Плащ с кучей регалий и блестящих застежек, как на той картинке, где мужчина явно позировал художнику. Перчатки, практически полностью идентичные перчаткам братца, разве что железная цифра на тыльной стороне ладони – римская единица, а не десятка. Во лбу тоже горело пламя, дополняя образ, похожий на лик Тсуны.
– Твоя решимость была принята безоговорочно, – так же обезличено произнес он.
У меня вырвался смешок. Стоящие рядками боссы Вонголы не отреагировали, а вот Тсуна удивленно вскинулся. Моя улыбка лишь стала шире, как только Первый Вонгола заговорил той же напыщенно торжественной речью, как и остальные боссы:
– Расцвести или погибнуть, эта фраза подходит тебе, Десятый. Пришло время тебе унаследовать доказательство Вонголы.
Сопровождаемые моим хихиканьем, люди превратились в сгустки горящего пламени оранжевого цвета. Все засветилось ярким белым светом, слепящим глаза, перчатки Тсуны также вспыхнули пламенем, а в следующее мгновение я оказалась вновь за пределами колючего шара.
На меня смотрели с тревогой, так как я не могла остановиться и продолжала смеяться до слез, до колик в животе.
Колючий шар пошел трещинами, через которые засияло вырывавшееся пламя. В следующую секунду он разлетелся ошметками пламени Облака, подняв горячую воздушную волну. Свозь эту волну, просматривался силуэт Тсуны. Вскоре я смогла рассмотреть его, и зря я волновалась, так как признаков для беспокойства не было видно. Братец находился в гипер-режиме, в его лбу горело пламя. Пламя излучало спокойствие и полную уверенность. Перчатки вновь поменялись. Теперь вместо бесполезной железной бляшки на тыльной стороне руки находился большой голубоватый камень с изображением герба Вонголы под ним. Снова пафосно, снова будто кричит о принадлежности этого человека к Вонголе, снова маскировка от Тумана. Вероятно, перчатки заменили, сделать это у Девятого была куча времени и возможностей. Даже Реборн мог бы сделать это.
Я понимала, для чего этот камень. Он концентратор или накопитель пламени, так как у Девятого набалдашник трости очень похожий. И как бы на меня странно ни косились, не понимая причин для смеха в такой торжественный момент прохождения «испытания боссов Вонголы», а мне казалось это смешным. Вся эта постановка от неизвестного мне Тумана, все эти безликие образы, индивидуальность в которых была лишь у Второго, Восьмой и Девятого. Хотя следовало бы плакать. Вероятно, это и есть истерика.
Поверили бы мне, если бы я сказала правду, что только что поняла? Девятый в самом деле хотел управлять Тсуной. Но в этой версии была небольшая загвоздка. Тимотео стар и вечно жить не будет, а значит рано или поздно бразды правления придется передать следующему боссу. Но он в самом деле выбрал Тсуну и менять свое решение явно не собирался.
Так что, возвращаясь к этому вопросу… поняли ли бы меня, если бы я сказала, что Девятый Вонгола хочет разрушить Вонголу руками молодого и бестолкового Тсуны? Полностью всю семью. Не зря же его «наследнику» и хорошо предсказуемой, послушной, в отличие от Занзаса, марионетке дается сила и привычка подчиняться?
Все мои выводы построены лишь на собственных ощущениях и на наблюдениях, которые другие, возможно, не смогут понять. У меня нет весомых доказательств, кроме своего слова. Та искренность в словах Девятого была в момент, когда он посмотрел на меня и сказал, что наши взгляды кое в чем сходятся. Я не поняла тогда, к чему это было сказано, но сейчас я понимаю, что это был ответ на мои слова о гнили в старой семье, которая вылезает со всех щелей.
Лар Милч была потрясена увеличившейся аурой пламени Тсуны. Та изменилась, став сильнее и увереннее. Тсуна зажег перчатки и пламя действительно изменилось. Стало плотнее и концентрированнее, очевидно, от камня на ладони, но не только. Оно было другим. Лар Милч считала, что его пламя Неба стало «чистым», но на самом деле дела как раз обстояли наоборот – в нем появилась примесь Урагана. Почему? Вероятно, потому, что у Тсуны все же был свой Ураган и эти перчатки как-то помогали ему собрать смесь из пламени. Все верно. Можно сделать все своими силами, но я к этому шла считай с самого рождения, чтобы научиться чувствовать пламя и управлять им, как того желаю. А можно использовать технические новинки и подручные средства, и сделать то же самое за, грубо говоря, пару минут.
Реборн был рад, что все прошло успешно. Даже Конрад и тот удивленно выпучился, а Хибари издал непонятное «Гхм»… и выпустил свою ауру пламени Облака, полностью перекрыв впечатление от обновившегося пламени Тсуны.
– Не думай, что это все, – холодно произнес он. – Ты прямо просишь избить тебя до смерти. Поэтому… ты можешь победить или умереть.
– Я одержу победу, – твердо сказал Тсуна, вызвав своими словами пугающую ухмылку на мраморном лице Кёи.
– Как самоуверенно. Иди и попробуй.
Тсуна использовал смесь пламени для того, чтобы быстро ускориться и атаковал. Только Кёю подобные трюки уже давно не способны удивить. Хибари перекувыркнулся в воздухе над головой Тсуны и вдогонку ударил тому тонфа по затылку.
К счастью, удар явно вышел вскользь, потому что Тсуна сумел развернуться в воздухе, приземлившись на каменную стену, и оттолкнуться от нее так, что она разрушилась. Применять разрушающее свойство пламени Урагана в соединении с усиливающим его Небом для передвижения… да он вообще без мозгов?! Как Тсуна себе ноги не поломал, видимо, чудом, но снова сорвался в быстрый полет.
Кёя видел его движения на этой скорости и неожиданно для Тсуны вновь оказался впритык, врезав тонфа теперь в живот. Но на этом Хибари не собирался останавливаться, и едва Тсуну подбросило в воздух, он оказался рядом, чтобы нанести добивающий удар. В такой ситуации Тсуна попытался уйти от удара, но его же собственное пламя с силой впечатало его в пол.
– Это что, шутка? – ледяным тоном поинтересовался Кёя, замерев на месте. – Чего ты этим собирался добиться?
Тсуна продолжал лежать, тяжело дыша. Очевидно, удар спиной был очень болезненный. Но братец смог встать и вновь атаковал, так как Кёя не постеснялся бы подойти и добить. В этом и состояла разница между нашими «играми» и тренировкой. Атака вновь слишком прямая, и Хибари доказал это, нанеся еще один сокрушительный удар, заставивший Тсуну остаться лежать на полу. Только это был обманный маневр. Братец вытащил у Хибари коробочку в момент атаки и открыл ее, заставив ежа атаковать своего владельца.
Пламя Неба имело такие свойства, что схожи с нейтральной средой. Оно смешивалось со всем, открывало любую коробочку и ни к чему не было агрессивно. Оранжевый еж завертелся в воздухе, встретившись с фиолетовым. У Кёи было несколько коробочек. К сожалению, хоть Небо могло открыть коробочку любого другого типа, той же силой зверь из нее обладать не будет.
Оранжевый еж проиграл, Хибари зевнул и сказал:
– Достаточно.
Тсуна явно не мог продолжать бой и после этого слова облегченно выдохнул, возвращаясь в свое обычное состояние, и сразу же вырубился.
– Акира-сама, – негромко обратилась ко мне Хром, пока Лар Милч подошла к Тсуне, собираясь оказать помощь, – с вами все в порядке? Я чувствовала, что это иллюзия, но не видела ничего подозрительного. Что вас рассмешило?
На моем лице уже не было улыбки. Наблюдая за тем, как Лар Милч, вздохнув, подняла Тсуну за грудки и принялась бить по щекам, я пробормотала:
– Иллюзия, да?
– Возвращаемся, – на мое плечо опустилась тяжелая рука.
Кёя незаметно подошел и практически дышал в затылок. Конрад злобно сверлил его взглядом, но и только.
– Подождите! – сумел воскликнуть Тсуна, когда Кёя развернулся, собираясь уходить.
Лар Милч остановилась, а братец быстро заговорил, будто боясь не успеть все сказать:
– Пока ты еще здесь, ответь, имото! Почему эти убийцы из Варии так говорили? Почему тебя назвали сестрой Занзаса?! Вы ведь даже не были раньше знакомы! Тогда, получается, и мне он тоже брат? И почему ты была в том шаре вместе со мной? Как ты там вообще оказалась?! Почему тебя рассмешили все те ужасы, когда люди кричали?! Тебе ведь все это не нравится, верно? Не может нравиться! Но ведь вокруг тебя столько опасных людей и тебе не страшно, тебе комфортно! Ты даже говоришь, как Хибари-сан!
– Вдох-выдох, – улыбнулась я, переживая, что он задохнется.
Тсуна раскрыв рот, пытался отдышаться.
– Ты, правда, говорила так же, как Хибари-сан сейчас, когда Реборн заставил нас сразиться! – обвинительно воскликнул, будто приглашая всех поверить ему.
На лице Лар Милч было написано то, что думали многие присутствующие. Женщина приподняла одну бровь, будто спрашивая, что это сейчас было.
– Поосторожнее с братской связью с Занзасом, – вновь улыбнулась ему, представив эту ситуацию. – Он может неадекватно отреагировать. Кстати, растяжка у Занзаса до сих пор лучше твоей. А насчет нового пламени… Оно не предназначено для перемещения. Это атакующее пламя.
Я поспешила развернуться и нагнать Хибари, отошедшего на пару шагов и остановившегося. На остальные вопросы я боялась отвечать. Мои домыслы. Это мои домыслы. Тсуне этого лучше не говорить. Он не хочет быть боссом, по крайней мере, так он говорит и без его согласия его никоим образом боссом Вонголы не сделают. Если же Девятый захочет его переубедить… то я поговорю и с Тсуной, и с Девятым.
Догнав Кёю, я взяла его за руку, позволив вести за собой.
Комментарий к Глава 8
Да простят меня за это «Испытание Вонголы», но во время когда юная и еще неопытная Сова смотрела аниме и читала мангу все выглядело настолько же пафосно смешным. Так что можете представить, что будет, когда Сова доберется до финальной битвы арки будущего, мва-ха-ха.
========== Глава 9 ==========
Это испытание Вонголы заставило меня напряженно думать над всем произошедшим ранее и только возможным будущим. Меня даже не волновали поползновения Хибари на мою свободу. Честно сказать, по сравнению с настолько глобальной проблемой, мелкие неурядицы казались незначительными. Даже если они вовсе не мелкие.
Я не хотела верить, что это действительно возможно, ведь тогда жизнь Тсуны будет разрушена. Все, от чего я его оберегала, все, чего не хотела раньше говорить, однажды настигнет его. Даже понимая, что это когда-нибудь случится, я не хотела, чтобы это произошло сейчас, когда ему всего четырнадцать. Но ведь не станет же Девятый передавать титул сразу же. Должны быть правила и нормы, даже если я права в своих догадках и Тсуну даже не собираются учить на должность босса. Даже банальная логика, что четырнадцатилетний мальчишка не справится и его задавят взрослые мафиози. Для перехода из наследника в боссы ему должно быть по меньшей мере восемнадцать – так я подумала и слегка успокоилась. А затем заметила, что лежу головой на коленках Хибари и тот меня умиротворенно рассматривает. В этот момент я вновь почувствовала себя домашней кошкой, от которой ничего не требуют, лишь время от времени берут на руки, чтобы погладить.
Я попыталась подняться, но была остановлена. Хибари придавил мне плечи, вынуждая вернуться. Я увидела потолок, который был не деревянным, а явно устланным железными листами и располагался гораздо выше, чем в особняке. Повернув голову, увидела просторную комнату, застеленную пушистым ковром и заваленную подушками.
– Где это мы?
– Это твоя комната.
Заподозрив неладное, я посмотрела Хибари в лицо, не заметив ничего за обычной его маской. Но… смена обстановки? Личная комната? Ладно бы я смогла вытрясти из него все своими силами, но после «испытания» он был, скорее, сильно недоволен, и можно было ожидать чего угодно, но не уступок с его стороны. Значит, где-то должен быть подвох.
– Кёя, – нахмурилась я. – Отпусти меня.
– Ты сказала, что тебе все равно, если я тебя никуда после твоего поступка не отпущу, – спокойно ответил он, ничуть не напрягшись.
– Речь была про особняк, – напомнила я. – А из него ты и так меня никуда, считай, не выпускаешь.
– Я тебя не остановил, – возразил Кёя, будто не слыша. – Выходит, теперь ты остаешься со мной на моих условиях.
– Я и так все время с тобой! – возмутилась я.
– Тш-ш-ш, – его палец прикоснулся к губам, и я недоуменно на него уставилась. Он посерьезнел и нахмурился: – К слову, меня злит, что хохлатый до сих пор не обнаружен. Я подготовил для тебя место надежней. Ни к чему хорошему это не привело, но мне понравилось, как ты вела себя последние пару дней. Продолжай так дальше.
Глядя на его улыбочку, я поняла, что мне не показалось. Кёя действительно видел и понимал все. Но поддавался и соглашался. Больше всего ему, видимо, нравилось, что эти пару дней я пыталась сдерживаться и не рычать на него.
Поэтому я не выдержала, держась за его пиджак, медленно села и неожиданно ударила его. В обычной ситуации у меня ничего бы не вышло, все-таки реакция у Хибари на зависть многим. Но сейчас он был слишком расслабленным от вседозволенности, а мой удар – слишком для него неожиданным. Правда, боль он умел терпеть превосходно и быстро пришел в себя.
В следующую секунду Хибари меня скрутил в захвате, снова став собранным и вечно недовольным, но я ничуть не жалела о сделанном, о чем тут же сообщила:
– Ты заслужил это.
Кёя повел подбородком, проверяя целостность челюсти, ведь силу я вложила вместе с пламенем. Видимо, все было целым, так как он тут же уточнил, как всегда безэмоционально:
– Если кто и заслужил наказание, так это ты, за постоянные попытки побега и неоднократное самодурство.
– Я имею право хотя бы на самодурство! – разозлилась я. – А все остальное исключительно контрмеры против тебя!
– Против меня, – повторил Хибари, поджав тонкие губы, перехватил меня поперек туловища и отцепил защелку, благодаря которой коробочка цеплялась к одежде. На мой вопль вернуть, заметил: – Я отдал, я же и заберу. Мои действия исключительно для твоей защиты. Прежде всего от твоего же самодурства.
– Что бы ты сейчас там ни задумал – лучше остановись! – предупредила его, заметив признаки сильной злости.
– Просто подумай об этом, – настаивал он. – Ты сбегаешь от меня и нарываешься на капитана Мельфиоре с кольцом Маре, от встречи с которым я больше всего тебя хотел защитить. Только лишь ради двух подростков, один из которых вовсе не твой хранитель, а от второго ты отказалась сама. Точнее, ты из этого времени, и это, стоит признать, был верный поступок.
– Но в моем времени еще ничего не решено, и сейчас это всего лишь двое подростков! – возразила я и потребовала, попытавшись ударить ногой: – Отпусти меня!
– Нет. Ты специально сбегаешь от меня, – прищурился он. – Будто издеваешься.
Мне стало нехорошо от предчувствия. Его пламя вновь стало тяжелым и удушающим. Даже более, чем обычно. А острый взгляд серых глаз слишком уж нехороший. Нельзя сейчас отступать, иначе будет хуже.
– Даже когда я готов пойти тебе на уступки, ты вновь глупо лезешь в опасные ситуации. Даже если я запрещаю, ты меня совершенно не слушаешь. Как в случае с хохлатым, так и в случае испытания Вонголы.
– С чего это я должна тебя слушаться? – не скрывая яда в голосе, уточнила.
– Потому что ты, похоже, не осознаешь всех опасностей этого, нового для тебя, мира.
На мою приподнятую бровь, будто спрашивающую: «И что теперь?», Кёя неожиданно вздохнул:
– Я не позволю тебе здесь погибнуть еще раз.
После чего развернулся, отпустил меня, поднялся и, судя по всему, собрался уйти. Это признание далось ему тяжело, но…
– Эй, постой-ка! – очнулась я. – Ты что, меня здесь оставляешь?!
– Обед принесут позже. Подумай, что тебе еще хочется, чтобы здесь было, – коротко ответил, пересекая порог.
– Беза верни! – крикнула я, догоняя его, но Хибари нажал на кнопку с той стороны, и двери закрылись.
Я застыла у дверей, чувствуя себя очень глупо. Даже не поняла, как так получилось. Конечно, я тут же попыталась выбраться. Дверь была заблокирована и пульт был только с той стороны, поэтому я попыталась силой раздвинуть створки, но это тоже не вышло. Дверь даже на удары не реагировала. Да и… если обернуться, то железные листы, которые покрывали стены, ясно указывают на прочность помещения, сравнимую с тренировочными залами.
Тем не менее, по обстановке эта комната была больше всего похожа на игровую: куча разнообразных подушек, мягкий ковер, телевизор и приставка, даже боксерская груша на подставке и та есть. Только для меня эта комната выглядела клеткой.
Кёя вернулся скоро, не прошло и получаса, и тут же спросил, увидев меня, задумчиво рассматривающую грушу:
– Как тебе?
Хибари, судя по всему, слегка успокоился, но взглянув на него, я увидела что-то похожее на беспокойство. Переживал он не зря: хоть комната была очень хорошо и со вкусом обставлена, все равно казалось, что она меня душила. Хуже всего – Кёя ее явно давно готовил. Выбраться отсюда силой, да еще и без способностей дракончика, будет сложно… возможно, даже невозможно. Но я ведь наизнанку вывернусь, чтобы сделать это. Только Кёя… это последняя капля, но я попробую выбрать путь менее болезненный и дать ему шанс.
Вначале попытаюсь вновь его пронять.
– Кёя, – встав перед ним, задрала голову, заглядывая в лицо. – Мне нужно пространство. Ты меня свободы лишаешь, как к преступнику относишься. Я же не вещь, чтобы закрыть меня в сейфе, пока не понадоблюсь.
– Тебе принесут все, что захочешь, – безэмоционально отозвался, смотря на меня и держа при этом лицо кирпичом, будто у него лицевой нерв защемило. – Я буду приходить, едва у меня будет свободная минута.
– Здесь окон нет, – обняла его руками вокруг талии и снова сделала глаза голодного кота.
– В особняке наверху тоже не было настоящих окон, – ответил он невозмутимо. – Но, если хочешь, здесь поставят обманные.
– Зачем ты так жестоко со мной? – попробовала повторить интонацию Киоко. – Это из-за того, что я тебя ударила?
– Нет, я же сказал, что заранее ее приготовил, – на лице Хибари показалась улыбка, и он неожиданно положил ладонь, погладив меня по голове. – Здесь хорошая вентиляция…
– И здесь есть камеры, – напомнила ему.
– Позволь угадать, – улыбнулся он насмешливо, – ты покусаешь меня, маленький зверек?
А вот это уже откровенное издевательство, насмешка, напоминание о том, что от меня ничего не зависит и права голоса я не имею. При мысли, что я для него что-то среднее между вещью и домашним питомцем, в груди разрасталось что-то темное и колючее. Помнится, Хибари разозлило то, что я раз высказалась словами его отца, а теперь… Теперь он мне напоминал Емитсу.
Разжав объятья, выпрямилась, с силой сжав кулаки. Кёя, будучи подростком, никогда не понимал словами. Правда, иметь дело с этим Хибари довольно проблематично, учитывая, что у него при себе все коробочки, и моя в том числе.
Пламя на руках вспыхнуло легко и мгновенно. Да еще как, взметнулось до предплечий, кусая рукава футболки.
– Вао, – усмехнулся Хибари, в руках которого в мгновение ока появились тонфа, объятые сильным фиолетовым пламенем. – Хочешь поиграть?
Он не чувствовал, как что-то во мне рушится. Кёя этого не чувствовал. Может быть, потому, что он не из моего времени, но это тот же самый Хибари Кёя, связь по пламени с которым трещит по швам. Я обещала, что этого не произойдет, но ничего не могла поделать со своими чувствами: как разгоралось пламя от сильных эмоций, так оно же и тухло от них.
Тренировок у меня было мало, поэтому, чтобы посох из пламени покрыть льдом, мне понадобилось время. Но Хибари стоял и ждал, просто наблюдая. Я атаковала всерьез, отмечая, что Кёя с легкостью уходит от атак или по крайней мере это так выглядит. Тренированными движениями блокирует ледяной посох и атакует в ответ. Сила удара заставила меня упереться ногами в землю и сделать то, что я больше всего умею – уклоняться. Замах двумя тонфа такой, что мне остается только перекувыркнуться спиной вперед, выпрямиться и выставить руку, в которой собирается маленькое Серо – шар из смешанного пламени Неба и Урагана. Техника еще не доведена до идеала и шар миниатюрный, зато собранный за доли секунды. Еще через мгновенье, шарик прорывает с одной стороны – вперед вырывается луч плотного огня, а меня слегка отбрасывает отдачей на шаг назад. Как и писала Акира из будущего, отдача значительно слабее, если шар энергии собрать вне тела.
Хибари уклоняется от быстрого заряда, который промчался у его правого плеча, и скашивает глаза назад, где этот выстрел встретился со стеной, оплавляя металл. Кёя усмехается и сокращает расстояние со словами:
– Очень хорошо.
Он ускоряется. Еще бы немного, но тонфа замирает у моего плеча, я отбиваю ее посохом и вновь разрываю расстояние большим прыжком. Он слишком опытен в ближнем бою. К сожалению, моя обычная скорость вряд ли тут поможет. Добавлю Грозу, отчего по телу проносится удар тока, который усиливает мою скорость, реакцию и выносливость. Конечно, с Конрадом, Леви или даже Ламбо не сравнить, для них это естественное состояние, но мои кости и кожа выдержат увеличение скорости до опасной границы. Это уже сделала я в будущем.
Ускоряюсь, перемещаясь быстрыми рывками. Атакую со спины по ногам – Хибари блокирует ногой. Сбоку в ключицу, едва не напоровшись на тонфа. Удар шестом по печени вновь встречен на блок тонфа. Чуть поворачиваю посох и резко опускаю его вниз. При создании посоха пламя специально мной направлялось, чтобы принять необходимую форму, но с краев остались острые кристаллы, которые протыкают носок туфли Хибари. Боль его, как всегда, не останавливает, и в следующую секунду я разворачиваюсь и блокирую посохом удар второй тонфа.
Разрываю расстояние, чтобы прервать череду его атак и… вновь отпрыгиваю вверх, уклоняясь от выскочивших из тонфа цепей. Они, будто живые, меняют свое направление… хотя нет, цепь просто на ходу удлиняется и направление меняется не резко, поэтому я успеваю переместиться и уйти из-под атаки. Только Кёя тут как тут, уже передо мной, цепь собирается обратно в мгновение ока. Я вновь вынуждена сойтись с ним в ближнем бою и не успеваю собрать хоть какую-то смесь. Моя скорость все же позволяет мне увидеть и избежать серии ударов. Хибари летать не умеет, и все же приземляется обратно, выбросив цепь из одной тонфа, которая дергается следом за его движением и захлестывает меня с левого бока.
К счастью, удар не критический и я быстро поднимаюсь обратно, так как вижу, что Хибари уже близко. Атакую ногой в голову, удар блокируется тонфа. С двух сторон неожиданно чувствую увеличение пламени Облака. Два миниатюрных ежа, едва видимых глазу, быстро растут, раскидывая колючки в стороны. Спереди – Хибари, с боков и со спины – колючки. Выставляю посох параллельно земле, чтобы острые края впились в фиолетовые шары, останавливая их приближение. Кёя запрыгивает на образовавшуюся перегородку и буквально сваливается на меня! Он оказывается вплотную, прижимая мои горящие ладони тонфа, пылающие фиолетовым огнем. Не зря, потому что небольшая смесь с Дождем укутывает тонфа льдом. Слишком мало, чтобы он хотя бы выпустил оружие, но больше делать не рискну, иначе могу и себя разом в лед заковать.
Вжимаю голову в плечи и резко бодаю лбом, целясь в подбородок. Попадаю, но от боли почему-то взвыла я, а не Кёя. Тот продолжает лежать на мне, будто так и надо. Перед взором исчезают звездочки, и я встречаюсь с серыми внимательными глазами на непроницаемом лице.
– Ты нападала на меня всерьез, – хмыкает он, с интересом всматриваясь в мое лицо.
– Я ошиблась, – возвращаю ему его безразличный тон. – Ты меня не защищаешь, ты меня ограничиваешь. Да, я младше и пришла не готовая встретиться с силами этого времени, как и все остальные, но ты забыл меня за эти полтора года. Я тебе не игрушка.
С такого расстояния мне видно, как серые глаза темнеют и в них появляется фиолетовый оттенок. Но признаков ярости не вижу. Обычно в гневе Кёя щурится и поджимает губы, а если все совсем плохо, то его лицо становится мраморного цвета.
– Разве я с тобой играю? – спросил он, не проявив эмоций в голосе.
– А разве нет? – с вызовом вскидываю брови. – Ты держишь меня, как домашнего питомца. Гладишь, когда тебе захочется, пренебрегаешь моим мнением, а если я захочу уйти, приковываешь к себе.
– Потому что ты не слушаешь, что тебе говорят, – отвечает Кёя.
– А когда я вообще слушалась? – напомнила ему. – Савада Акира из твоего времени была не такой. Ты же ждешь от меня послушания, будто я Хиберд, Ролл или Кусакабе. – Да простит меня Тетсуя за то, что я поставила его в один ряд с птичкой и ежиком… – Ты забыл, как оно было, когда наши отношения еще не устаканились, а я хорошо помню, что происходило после того, как ты пытался меня контролировать.
Кёя нахмурился и, кажется, действительно начал задумываться. Ну же, пойми, что ты совершаешь вновь те же ошибки!
– Ты… – выдохнул он мне в лицо, нависая, – маленький своевольный зверек. Ты хочешь сказать, что тебе нужно время от времени резвиться, но на данный момент я не могу позволить себе оставить тебя одну.
– На этой базе со мной точно ничего не произойдет, – ответила я. – У тебя паранойя, просто остановись, пока не стало хуже. Ты и так в прошлом был тем, на кого я могла положиться, – в горле собрался сухой комок. – Именно ты учил меня драться с оружием. Именно к тебе я шла, когда мне нужна была защита, тебе я рассказывала больше, чем другим. Сейчас я понимаю, почему не рассказала тебе о том, что умру. Это было неизбежно, но ты никогда не умел останавливаться.
