Текст книги "Темно-алая кровь по щекам и губам (СИ)"
Автор книги: Девочка с именем счастья
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
– Разве у тебя больше его нет?
– Нет, у меня был один образец, и его я израсходовал на тебя.
У Ровенны в голове что-то щелкает. Она смотрит на Рейджи без привычной улыбки, с явным недоверием в сиреневых глазах. Она внимательно посмотрела на длинные тонкие пробирки, в которых плескалась жидкость разных цветов. Девушка потянулась к одной из них, заполненной темно-зеленой жидкостью, но ее руку тут же перехватила мужская, стянутая белой перчаткой.
– Не трогай, ― говорит Рейджи, отводя ее руку. Ровенна удивленно смотрит на Сакамаки.
– Что это? ― интересуется девушка.
– Клетки, которые и есть составляющие венгерского яда, ― объясняет юноша. ― В жидком состоянии. На незащищенной коже действует как кислота.
Ровенна слабо улыбается. Вовсе не той широкой рекламной улыбки от которой болят скулы, а теплой и спокойной. Она заглянула в записи перед вампиром. Рейджи в них практически не заглядывал, действуя по памяти. Ровенне было интересно наблюдать за его работой, брат выглядел очень сосредоточенно, и тем не менее было видно, что процесс создания антидота доставляет ему настоящее удовольствие.
Внезапно в животе что-то кольнуло, и Ровенна приложила к нему руку. Списав все на минутную боль она не придала этому значение и отошла от Рейджи, думая, что мешает ему. Она остановилась напротив каких-то растений, рассматривая яркие цветы лютиков и бузину. Другому показалось бы забавным наличие у вампира Сакамаки таких растений, однако у Ровенны были весьма обширные знания в биологии: лютик содержит едкий сок, который может оставлять на коже ожоги, а бузина провоцирует головную боль, слабость, боли в животе, иногда судороги.
Ровенна выпрямилась, но тут же почувствовала резкую боль в животе. Она была настолько сильной, что Ровенна невольно охнула, согнувшись. Рейджи тут же обратил на нее внимание.
– Ровенна? ― спросил он. Девушка приоткрыла рот в болезненном стоне, но тут же его захлопнула. Живот болел очень сильно, и вампирша могла сравнить это только с тем случаем, когда ей нанесли двадцать ножевых в живот заговоренным клинком.
– Больно, ― простонала она. ― Очень больно.
Обеспокоенный, Рейджи приблизился и заставил Ровенну выпрямится. Девушка слегка изогнулась, пытаясь найти положение, в котором больно не будет. Дышала она лихорадочно, кожа покрылась мелкими бисеринками пота.
– Наверное, остаточное действие яда, ― предположил Рейджи, озабоченно оглядывая любовницу. Он подхватил девушку на руки, преследовав в другую комнату, соединённую с лабораторией-кабинетом. Опустив Ровенну на кровать, он оценивающе пробежался оп ней взглядом. Она порывалась скрутиться в позу эмбриона, сжимая живот руками.
– Живот болит? ― уточнил парень. Ровенна судорожно кивнула. Обычно вампиры не страдали несварением, проблемами с пищеводом или поджелудочной ― точнее, это не вызывалось причинами, как у людей. Но вот какие-то особые растворы в крови жертв, сильные яды, смертельные дозы дурманов могли вызвать сильные боли. Поэтому, версия с ядом была вполне обоснованно. Он мог сильно обжеч стенки желудка, а из-за питания только человеческой пищей у Ровенны мог не запуститься процесс восстановления.
– Потерпи немного, ― сказал юноша, поднимаясь. ― Я сделаю чай с мятой, имбирём и анисом. Это уменьшит боль, а потом я дам тебе еще одну порцию противоядия.
Губы у Ровенны побелели. Она кивнула.
– Все два антидота, ― она болезненно усмехнулась. ― И все на меня.
– Если они тебе не помогут, толком в этом не будет, Ро.
Рейджи уже собирался выходить, как его остановил удивленный и немного смущенный голос девушки.
– Как ты меня назвал?
Рейджи повернулся к кровати и повторил:
– Ро.
К лаборатории к неудовольствию Рейджи оказалась Назлы. Она черным пятном выделялась в общей обстановке. Переведя на Сакамаки безэмоциональный глаза, девушка присела в глубоком поклоне, показывая, что она понимает свое место и вовсе не стоит ей не доверять.
– Господин Сакамаки, ― произнесла она. ― Где Госпожа?
– Ей плохо, ― холодно обрубил Рейджи, не желая вести разговор со служанкой. С ним, с Ровенной и Шу она вела себя крайне уважительно, но вот при встречи с другими Сакамаки было видно все ее недовольство Аято, Райто, Канато и Субару. Особенно, пожалуй, Райто ― насколько знал Рейджи по жалобам Ровенны, шляпник уже пытался затащить симпатичную холодную служанку сестры в постель. Безуспешно, и это делало честь Назл в глазах Рейджи.
В черных глазах промелькнуло беспокойство. Пожалуй, Ровенна ― или, как ее назвал Рейджи, Ро ― была единственной, что вызывало у Назлы эмоции. В общей сложности, хорошие: Рейджи видел едва ли не раболепное поклонение своей сестре, однако Назлы не была лишена такта, сообразительности. Он даже мог назвать их с Ровенной подругами.
– Я могу ее увидеть? ― поинтересовалась Тень. Если бы вампир ответил отказом, Назлы бы покинула комнату, но Рейджи не хотел обижать любовницу. Поэтому он просто кивнул.
– Не долго, ― предупредил он. ― Я сам с ней разберусь.
Назлы кивнула. Волосы, собранные в косу из пяти прядей тянулась красивым узором вдоль позвоночника. В другое время, Рейджи нашел бы ее весьма красивой и утонченной девушкой. Назлы не переставала таковой быть, однако теперь его мыслями владела только одна женщина.
Назл тенью проскользнула в комнату. Она прикрыла дверь и подошла к кровати. Ровенна посмотрела на девушку, которая почти сливалась с темнотой, только ее глаза, отчего-то ярко-синие в темноте, светились в комнате.
– Это не яд, ― говорит Ровенна, сжимая блузку на животе. ― Не яд.
– Я знаю, Госпожа, ― шепчет Тень. Она склоняется над девушкой. ― Я возьму вашу кровь и отнесу Финну, если вы позволите.
– Позволю, ― шепчет Сакамаки в ответ. Назлы быстро и аккуратно делает надрез на руке Ро. ― Я хочу знать, что со мной.
– Вы знаете меня, Ровенна, ― говорит Назлы. ― Я никогда вас не подводила.
***
– Она не отравлена, ― говорит юноша, задумчиво крутя в руках пробирку. Это был не Рейджи, а тот бронзоволосый парень, с которым Назлы разговаривала не так давно.
– Тогда что с ней? ― спрашивает послушная Тень.
Слишком полные для мужчины губы расходятся в едкой насмешке. Он был красив, чертовски красив, и Назлы бы обязательно в него влюбилась, однако цель в жизни у нее была только одна ― та женщина, которую Рейджи Сакамаки ласково называл Ро. Нет, Назлы не была влюблена в Ровенну. Да, она бы отдала за Ровенну жизнь.
– Я хочу, чтобы та умерла, ― внезапно говорит юноша. Назлы щурит глаза, которые на свету были черными, а в темноте сияли синим. ― Пусть в этот раз поработает Ровенна.
– А Он…? ― тянет Назлы.
Бронзоволосый усмехается.
– Скоро Он поднимется с самых глубин Ада, ― юноша перевел взгляд на пламя в камине. В бирюзовых глазах появилась жестокость, которую не мог испытывать смертный. ― И потекут реки крови за то унижение, что они нанесли нашей семье.
========== Неожиданный фактор ==========
Назлы, послушно исполняя приказ Финника, ходила за Ровенной едва ли не по пятом. Сакамаки это, естественно не нравилось, но не было ни одной возможности избавиться от надоедливой служанки. Назлы была бескомпромиссна и оставляла Ровенну только тогда, когда девушка оказывалась рядом с Рейджи.
Ровенна и Назлы впервые встретились в 1085 году в городе Мадрид, который тогда был покорён королём Альфонсо VI. Ровенна была желанным гостем при дворе Альфонсо, хотя было ясно, что красавица больше интересует его как любовница. Ровенне на тот момент отношения были не нужны, поэтому она проводила время гуляя по городу. В один такой день она забрела в бедный район Мадрида, где и встретила тогда еще очень юную Назлы. В действительности девушка звали Анна-Мария Гертруд, но Ровенна посчитала это имя не слишком красивым.
В тот вечер было тихо и относительно спокойно для особняка, полного вампиров. Ровенне легче не становился, живот все еще ужасно болел, но девушка не заостряла на этом внимание. Отношения с Рейджи не прогрессировали ― они занимались сексом и утоляли жажду крови в друг друге, хотя было ясно, что кровь сородича для этого не подходит. Но помимо физической составляющих их отношений, Ровенна хотела верить в духовную. Она иногда устраивалась на диване и наблюдала за тем, как и юноша работает с ядами, каким-то отварами. Это завораживало, но все равно Ровенна часто засыпала, наблюдая за этими манипуляциями.
Если что и беспокоило Ро на данном этапе жизни ― отсутствие крови Райто и Шу. В шутку она предложила Назлы согласиться переспать с Райто, но после отмела эту идею ― Назлы она ценила как женщину и не хотела так ее унижать. Но сейчас она все больше рассматривала этот вариант. Ей нужна их кровь и не важно, кто пострадает в процессе этого.
Рейджи спросил у нее о прошлом, и Ровенна не сразу поняла, что именно он хочет от нее услышать.
– Это как нечеткая картинка, ― пояснил вампир, все еще стоя к ней спиной. Ровенна села на диване в позу лотоса, глядя на него. ― Но чем больше я об этом думаю, тем яснее она становится. Тебе когда-то в детстве кусали волки?
В памяти пронесся рядок дат.
–Да, как-то, ― наконец сказала Ровенна. ― Я еще была тогда маленькой, и волчица едва не откусила мне руки. Мать была в ярости, хотя, больше переживала по поводу испорченного платья, кажется.
Ровенна хмыкнула. Она поняла, о каком событии говорил Рейджи.
– И что было? ― спросил Рейджи, побуждая ее говорить. ― Как это произошло?
– Ну, мне было лет тринадцать, ―припомнила девушка. ― Я сбежала от нянек, которыми Беатрикс пыталась заменить себя, гуляла по лесу, а потом наткнулась на раненого щенка волка. Хотела ему помочь, но внезапно появилась его мать и накинулась на меня. Я рефлекторно закрылась руками, и она едва не отгрызла их, ― Ровенна уставилась в кожаный диван, на котором сидела. ― Я сломала ей ребра, а потом пришел ты и Шу.
Рейджи перевел взгляд на хмурую сестру. Она его. Её тело, душа, разум. Все в ней влекло его и принадлежало ему. Ровенна была прекрасна в своей темноте, в своем несовершенстве. Вампир подошел к ней и приподнял подбородок двумя пальцами. Ровенна посмотрела на него снизу-вверх и улыбнулась.
«Как прекрасна улыбка женщины, сумевшей пленить его сердце.» – единственное, что пронеслось в голове Сакамаки, прежде чем его лицо озарила еле заметная улыбка.
– Ты моя и только. Никто и никогда не посмеет отобрать тебя у меня, а ты не посмеешь сбежать.
Ровенна сжала руку Сакамаки и кивнула. Это не было обещанием остаться здесь, это не было ничем, просто жестом. Ровенна точно знала, что надолго здесь не задержится, но если та жизнь, о которой она грезила была рядом, она хотела видеть в ней Рейджи.
Вампир коротко поцеловал девушку в губы и вернулся к своей работе. Ровенна задумчиво посмотрела на него.
– Аккуратнее надо быть, ― холодно заметила Беатрикс, смотря на тринадцатилетнюю дочь. Ровенна подняла взгляд, смотря на женщину не менее холодно. Но ничего не ответила. Беатрикс подошла к девочке и сжала ее перебинтованную ладонь.
– Пусти меня! ― тут же взвизгнула девочка. Мгновение ― между Беатрикс и Ровенной оказались Шу и Рейджи. Шу глядел на мать, а Рейджи закрывал Ро.
– Не трогай ее, ― сказал Шу. ― Ей же больно.
– Она сама виновата, ― холодно отчитала Беатрикс. ― Ей было сказано, не ходить в лес, истинные леди не должны так себя вести, ― синие глаза перешли от старшего сына к дочери. ― Если ей не будет больно, то тогда она не запомнит этого урока.
– Мама, ― внезапно по слогам произнесла Ровенна, довольно четко. Глаза ее слезились, но далеко не от боли. Беатрикс глянула в них и замолчала. Что-то черное метнулось в сторону по стене, Шу и Рейджи синхронно посмотрели в ту сторону. В то мгновением, когда они отвернулись от матери и дочери, зрачки Ро сузились, а сиреневый цвет заменился темно-желтый, похожий на расплавленный янтарь: горячий и тягучий. Девочка усмехнулась.
– Не забывай, кто перед тобой, женщина, ― сказала Ровенна одними губами. Беатрикс ее поняла.
Лопнула лампочка в старом торшере, Шу и Рейджи выглядели озадаченными. Рейджи покровительственно положил руку сестре на плечи. Ее глаза вновь были сиреневыми. Беатрикс вздрогнула, но через секунду на ней снова была непроницаемая маска из-за льда. Она приблизилась к детям и буквально выдернула Ровенну из объятий Рейджи.
– Не смей к ней приближаться, ― сказала Беатрикс и вышла, таща за собой девушку. Рейджи выглядел растерянным.
Рейджи испытывал какое-то садистское извращенное удовольствие, когда понимал, что вышло ровно наоборот. Ему нравилось вспомнить то, как ластится к нему сама Ровенна, как изгибается в его объятьях и лихорадочно просит еще. Мать не была им указом при жизни, а толку слушать мертвых. Теперь ее воскресить можно было еще для того, чтобы показать, что женщина, которая не должна была быть его, принадлежит одному Рейджи.
– В особняке есть мороженое? ― внезапно спросила Ровенна, поднимаясь с дивана. Рейджи быстро взглянул на нее и снова отвел взгляд.
– Должно быть.
– Пойду посмотрю, ― девушка потянулась. ― Тебе принести?
Сакамаки хмыкнул.
– Посчитаю это за согласие, ― засмеялась девушка и вышла. Рейджи проводил ее стройную и ловкую фигуру задумчивым взглядом.
–Ты прекрасна, ― Ровенна, на высказывание Рейджи, смущенно улыбнулась. На девушке, которой исполнилось шестнадцать лет, было черное облегающее платье с пышным подолом, и туфли на высоком каблуке. Служанка собрала волосы в прекрасную прическу, нанесли макияж, и помогли надеть выбранные Беатрикс украшения. Ровенна действительно была прекрасна, а гордый вид и прекрасные манеры завершали образ истинной королевы.
Рейджи обхватил изящную руку сестры и прикоснулся к ней холодными губами. Ровенна наблюдала за ним с легкой усмешкой.
– Спасибо, ― сказала она в ответ на его комплимент. Вампир собирался сказать еще что-то, но внезапно подоспевшие Карл Хайнц и Беатрикс не дают ему это сделать. При виде матери юноша холодеет и отпускает руку сестры.
– Ты великолепна! ― сдержанно сказала Беатрикс, и Ровенна кивнула. Она больше не улыбалась. Глазами Ро нашла Рейджи, который отошел в сторону, но продолжал внимательно наблюдать за ней. Девушка не могла отрицать то, что в черном костюме он выглядел более, чем прекрасен. Холодный и красивый ― мечта любой девушки на этом празднике.
– – Воистину, ты выросла в прекрасное создание, Ровенна, ― сказал Карл Хайнц. К его комплименту Ровенна отнеслась еще холоднее, чем к словам Беатрикс. ― Первый танец по традиции достается отцу, ― сказал Король Вампиров, протягивая девушке руку внутренней стороной ладони вверх.
Ровенна по глазам матери поняла, что если она откажется будет хуже.
– С радостью, ― сказала Ро, при этом не меняя выражения лица. Карл сжал вложенную в его руку девичью ладонь и вывел девушку на середину зала. Все притихли и расступились перед хозяевами бала. Тихо шуршал подол платья при каждом движение Ровенны Сакамаки.
Заиграла музыка. Карл обхватил Ровенну за талию, она положила свою руку ему на плече, и они начали свой танец. Медленная и прекрасная музыка эхом отражалась от стен. Ровенна и Карл кружились по залу. В танце отца и дочери сочеталась невероятная грация, красота, гордость, со всех сторон слышались шепотки о том, как прекрасны отец и дочь.
– Если бы только мой отец был здесь, ― произнесла Ровенна. Лицо Карла на мгновение окаменело, но вскоре он вернул фальшивую улыбку.
– Молчи, отродье, ― сказал он. ― Радуйся, что я не убил тебя, как только понял, кто ты.
– Убить меня? ― переспросила Ровенна. ― Тысячи людей, ангелов, вампиров, демонов и богов пытались это сделать. А сейчас: где они, где я? Твой подлый обманный ход, урод вампиров, ничего не изменит. Он вернется и вознесется на престол, который заслуживает. И вознесет меня с собой.
– Скоро ты покинешь это место, ― сказал Карл, словно не слыша слов дочери. ― И тогда никто никогда тебя не найдет.
Ровенна дрожала от ярости и, в попытки успокоится, ее взгляд заскользил по залу и наткнулся на Аято. Тот улыбнулся ей и помахал рукой. Другая рука была перебинтована по локоть. Она сорвалась. Ровенна улыбнулась ему в ответ. С Карлом она больше не говорила, а искала взглядом Рейджи.
Рейджи она нашла. Он стоял рядом с Беатрикс, и Ровенна не знала, почему он терпел компанию ненавистной матери. Она знала, что вскоре Рейджи планирует избавиться от Беатрикс, и с нетерпением ждала этого дня.
Беатрикс смотрела на дочь с нескрываемой гордостью.
– Она прекрасна, ― сказала Беатрикс. ― Просто очаровательная, почти богиня. Рейджи посмотрел на мать, но та говорила словно в прострации.
– Ее надо отдать замуж, ― сказала женщина. Вампир ощутимо вздрогнул и только тогда решился спросить мать.
– Не рано ли?
Беатрикс одарила сына холодным взглядом.
– Ни отпрыски Корделии, ни отпрыск Кристы не заслуживают ее. Лучше поторопиться.
– А у вас есть кто-то на примете? ― поинтересовался брюнет, будто равнодушно. На самом деле хотелось подойти и заявить права на эту девушку.
– Что значит «на примете»? ― Беатрикс непонимающе посмотрела на сына. ― Все уже решено, Рейджи.
Беатрикс нашла глазами в толпе юношу. У него были бронзовые волосы и янтарные глаза. Он, заметив взгляд жены Сакамаки, отсалютовал ей бокалом. Рядом с ним был еще один ― почти прозрачный, невидимый никому мужчина. Беатрикс испуганно вздрогнула и отвела взгляд. Да, все было решено. Но далеко не ею.
Едва танец закончился, Рейджи отошел от матери, оказываясь рядом с сестрой. Обвив рукой ее талию, он вынудил Ровенну повернуться к себе. Увидев брата, ее враждебный взгляд заменился на более нежный.
– Ты подаришь мне танец? ― томно спросил вампир.
– С превеликой радостью, ― ответила девушка. Рейджи крепко сжал руку на ее талии, а Ровенна положила руку на его плечо.
Ровенна открывает холодильник и без раздумья вытаскивает наугад одну из упаковок мороженого. Несмотря на то, что Рейджи настаивал на строгом соблюдении рациона, в доме всегда были сладости ― за это надо было сказать искреннее спасибо Канато.
На плите стояла кастрюля с чем-то кипящим. Запаха от жидкости не исходило, и девушка решила, что это эксперимент кого-нибудь из братьев. Не Рейджи, конечно, а скажем Райто или Аято, которым это надо в шутовских рамках. Вампирша решила не заострять на этом внимание. Ро глянула на упаковку ― клюквенное мороженое. Должно быть отвратительно. Но Сакамаки открыла крышку и поддела ложкой небольшой кусочек. Оказалось, гораздо вкуснее, чем она рассчитывала.
– Ровенна.
Девушка обернулась. Обычно таким голосом говорила Назлы, когда обижалась ― едва слышный, словно шелест ветра. Но никого не было. Более того ― не малейшего намека на присутствие Назлы или других Теней. Ровенна знала, что где-где, а в особняке Сакамаки Теней неупокоенных душ должно быть полно. Но, видимо, они были не так сильны физически сильны, как Назлы, существование которой напрямик зависли от существование.
Ровенна снова отворачивается, рассматривая содержимое холодильники. Внезапно она чувствует, как что-то ― или кто-то? ― с силой вцепляется ей в волосы и ее бьют головой о столешницу. Ровенна не кричит, потому что эта боль ―пустяк, по сравнению с той, что она испытывала раньше. Но да, разбить нос о столешницу не очень приятно. Ровенна рычит, хватаясь за руку того, что ее схватил, но пальцы, дотронувшись до рукава одежды, внезапно проходит через нападавшего.
– Вот же черт, ― говорит Ровенна. Она пытается ударить нападавшего ногой, круто развернувшись, но никого не находит. Из разбитого носа сочится кровь, сиреневые глаза лихорадочно оглядывают кухню. Грубым движением она вытирает кровь с разбитого носа.
– Вы идиоты и трусы, ― говорит она в пустоту. ― Слабо драться в живую?
Ей не отвечают. Более того, что-то быстрое черное мелькает мимо нее, но даже она ― лучшая среди детей своего отца ― не может заметить этого. Ровенна пытается подключить другие ощущения ― звук, обоняние, ощущения, но тратит на это слишком много времени. Ровенна была прекрасным дуэлянтом, великолепно владела демонической магией и просто боевым мастерством. У нее присутствовали некоторые способности за грани вампирского владения. Ровенна была способна сражаться одновременно с несколькими противниками.
Но сражаться с Тенью было сложно. Противника сначала надо было обратить в физическую форму, и лишь потом уничтожать, но с этой Тенью было что-то не так. Он ― или она ― хотели навредить девушке, но боялись показаться в открытую. Такой стиль войны Ровенна презирала больше всего на свете.
Она успевает заметить черные волосы, но тут ее снова хватают за волосы и резким движением тащат к плите. Ровенна умудряется схватить Тень, проговаривая заклинания на то, чтобы придать ей тело. Она ломает руки нападающему, но тут ее буквально окунают в кипящую воду. Ровенна только подумала, что кипяток ей не может навредить в той мере, на какую рассчитывает это жалкое существо, как внезапно стало больно.
То есть, не просто больно. Ровенну как-то обливали кислотой, но тут было в несколько раз больнее. Кожа сначала начала гореть, а потом буквально растворяться, причиняя ужасную боль ― был затронут верхний слой эпителия лица. Образовались волдыри, но тут же лопнули, от чего вода окрасилась в отвратный красный цвет. Ровенна хотела закричать, однако понимала, что так сожжет себе еще и горло с языком, и может пострадать серьезнее.
Быстро случилось обширный ожог всего лица, с образованием некротических зон. Поражены мышцы и нервная структура. Тут Ро отпустили, и она тут же вынырнула из раствора. Но устоять на ногах не представлялось возможным ― она упала, по инерции отползая от плиты, хотя совсем не понимая куда. Девушка попыталась открыть глаза, но внезапно поняла одну вещь ― она не видит не потом, что закрыла глаза, а потому что, черт возьми, ослепла.
Слишком поздно она закрыла глаза. Раствор, в котором Ровенна узнала не только соотношение кислот, но и ангельскую кровь. Она обжигала не хуже кислоты. Ровенна дрожащими руками ощупала лицо, которое уже начало быстро заживляться и все-таки не смогла сдержать крика. Она закричала, оглушив саму себя, едва ли не плача.
Она не видела, черт возьми, она не видела. У каждого было слабое место. У Ровенны это были глаза.
На ее плечах меньше через минуту сомкнулись сильные руки.
– Эй, Ровенна! ― услышала она голос Аято со стороны и тут же повернулась в ту сторону. Парень явно растерялся, но не отшатнулся. ― Черт возьми!
– Что случилось? ― вмешался другой голос, принадлежавший Рейджи. Он подошел и, увидев любовницу, замолчал. ― Ро?
Девушка замолчала, лихорадочно дыша. Она протянула руку и схватила Рейджи ― или Аято ― за плечо, сжав пальцы.
– Я ничего не вижу, ― подвела она итог.
***
– То есть ты не смогла увидеть, кто тебя ослепил?
Ровенна не видела Рейджи, но прекрасно ощущала его физическое присутствие – он стоял напротив нее, и протяни она сейчас руку, могла коснуться идеальной черной рубашки. Однако вампирша только поджимает губы и крепче сжимает в руках чашку с чем-то горячим. В нос ударяет запах терпкого и ароматного напитка – крепкий черный чай.
– Ну, немного оплошала. С кем не бывает? ― просто отвечает Ровенна, пожимая плечами. Девушка из-за всех сил старается не реагировать на презрительный и высокомерный тон, понимая, что Рейджи есть за что на нее злится.
− Ты… ― Ровенне показалось, или в последний момент Рейджи задушил какое-то грязное ругательство? Вампирша вскидывает голову, словно сможет увидеть его, но чувствует лишь как колыхается повязка белоснежных бинтов на глазах. Поправка ― на том месте, где они были пару часов назад. До того, как их буквально выжгли кислотой.
− Да ладно, Рейджи, – Ро беззаботно улыбается. ― Меня раньше и на куски кромсали ― ничего, срослась, как видишь. А глаза… глаза пустяки.
− Тебе их выжгли, Ровенна, – шипит вампир, и девушка физически ощущает волны злости, исходящие от второго Сакамаки. ― Представь, сколько они будут восстанавливаться, сколько времени потребуется, чтобы ты вновь видела.
– Не драматизируй, – Ровенна бы закатила глаза, да только вовремя вспомнила, что их нет. – Ты сделала все, что надо. Максимум неделя. Ничего страшного. Я смогу ориентироваться в собственной комнате и в особняке ― я временно ослепла, но не оглохла, не потеряла память, так что прекрасно помню расположение вещей в доме, – и прежде, чем Рейджи успевает добавить что-то от себя, Ровенна говорит. – А еще я могу ориентироваться по запаху.
− Черт возьми, – ругается Рейджи, уже начиная немного успокаиваться. Ровенна так всегда – сначала заставит подорваться с места, бегать, переживать, а потом легко, словно играючи, опишет даже самую страшную ситуацию настолько банально, что уже ничему удивляться.
Ровенна крутит головой, пытаясь немного восстановить картину того, что ее окружало. Так, слева – шкаф с книгами, дальше шкаф с пробирками. Напротив нее дверь в другую комнату, где находится кровать – едва ощущаемый в помещение ветер шуршит простынями. Скрип двери так же слева, и Ровенна чувствует, как из открытой двери «тянется» запах выпечки. Дверь прямо перед ней, шагов восемь, значит вампир перевязывал ее либо на письменном столе, либо на операционном. Сакамаки провела пальцами по поверхности – дерево. Ровенна хмыкнула:
– Наверное, сейчас мне стоит извиниться за то, что я вношу хаос в твою размеренную жизнь?
– Сделаешь это позже, ― Рейджи то ли махнул рукой, то ли просто ветер из окна достиг девушку.
Она ловко спрыгивает со стола, но, переоценив ― или недооценив― высоту, она на каблуках неловко спотыкается и подается вперед по инерции. Вампир тут же ее перехватывает, и Ро хватается за его руки. Тихо хмыкает. Сверху – теперь Ровенна могла оценить, насколько Рейджи выше нее – раздается смешок.
– Что ты там говорила про ориентирование?
Ровенна морщится.
– Ой, иди ты, ― она слегка отталкивает вампира, и делает пару неуверенных шагов вперед. Опирается руками на стол и проводит по гладкой поверхности. ― Дай мне пару минут.
– Конечно, ― едко говорит вампир. Ровенна разворачивается и старается ухватить его за плечо, но по колебаниям воздуха понимает, что Рейджи ускользнул в последний момент. Раздался его тихий, надменный смех, и Ро подалась в ту сторону, но наткнулась на черный стеклянный столик и чуть не упала. Рейджи перехватил ее за талию. Девушка попыталась ударить его в плечо, но юноша перехватил ее руки в одну и развернул, прижав к себе спиной.
Рейджи мягко начал целовать ее щеку, прикусывая острыми зубами. Одна его рука держала ее руки, а вторая выводила непонятные Ро узоры на ее животе, под блузкой. Ровенна больше не пыталась вырваться. Резкое понимание, что она уже соскучилась по его объятиям, прикосновениям, и просто собственная ограниченность в движениях, заставляло повиноваться.
Она прикрыла невидящие глаза, но из-за полной темноты ощущения лишь накалялись. Она чувствовала его запах, запах лица, шеи… вдыхала этот сладкий аромат, пытаясь компенсировать невозможность увидеть. Они так близко, они рядом.
Рейджи начал поцелуями спускаться к шеи, ухмыляясь, когда Ровенна вздрагивала. Он остановился у плеча, вдыхая ее сладкий, знакомый запах. Рейджи впился в ее плоть мягко, не отказывая себе в сладком опьянении от ее крови. Тихие стоны вырвались из красных губ Ро, будто подговаривая вампира на дальнейшее погружения клыков. Он вытащил свои клыки, от чего полились рубиновые капли крови.
Его рука проскользнула с живота к его нижней части. Длинные пальцы расстегнули молнию на ее юбке, и Ро слегка дернула бедрами, заставляя предмет одежды упасть вниз.
– Я ничего не вижу…
– Этого не надо, ― немного грубее говорит он, а его руки заметно напряглись, а ровные белые зубы, которые он всегда показывает в безупречной ухмылке, начинают кусать кожу на нежной для него шеи вампирши. ― Чувствуй.
Ровенна всерьёз задумалась о том, что он с ней делает. Одно прикосновение к ней, заставляет вампиршу стонать от удовольствия и сходить сума от желания. И от этого желания она просто не могла связать двух слов.
После следующего его действия, Ровенна резко вдохнула, запрокидывая голову на его плечо. Рейджи скользнул пальцами ниже, средним пальцем касаясь сокровенного места и слегка надавливая. Она почувствовала, как ее оторвали от пола, а в следующее мгновение она оказалась сидящей на твердой поверхности. Пальцы прошлась по деревянной поверхности.
– Стол… ― выдохнула она.
– Не важно, ― шепчет Рейджи, хриплым от желания голоса. ― Твоя кровь… Это, безусловно, лицо недостойной женщины. И да, я нахожу его соблазнительным. Ты довольна тем, что скомпрометировала меня? Не будь высокомерной.
Рейджи резко входит в нее двумя пальцами. От неожиданности, она вскрикивает, а Рейджи усмехается. Он продолжает двигать пальцами внутри Ро, от чего она в который раз закрывает глаза, а слова вновь теряются где-то внутри, хотя Венн прекрасно знает, что он хочет, чтобы она сказала. Его губы касается места, где челюсть соединяется с шеей, прямо под мочкой уха. Рейджи знает, что это слабое место его любовницы. Он довольно усмехается на ее хриплый стон.
– Отдайся мне. Твоему аромату в последнее время невозможно противостоять. Ещё пытаешься сдерживать свои желания? Нет, я не хочу, чтобы ты сопротивлялась мне. Не стесняйся подать свой голос. Позволь мне слышать те звуки, которые ты будешь издавать, когда я возьму тебя.
Резко вынув из нее пальцы, Рейджи подхватил Ровенну под бедра, приподнимая, со стола заставляя обвить ногами его талию. Мягкие, сладкие и такие родные губы касаются ее. И это не нежный или мягкий поцелуй. Это страсть. В нем скопилась вся страсть и похоть, существующая в людях, вампирах, демонах.
Он снимает с Ровенны блузку и кидает куда-то в сторону.
– Я хочу видеть, ― срывавшимся от возбуждения голосом, шепчет Ровенна. ― Хочу видеть тебя. Хочу, ― громче сказала она, распахивая белёсые глаза и смотря туда, где по ощущениям было его лицо.
– Это не самое важное сейчас, ― раздраженно шипит Рейджи, на несколько секунд отпуская ее и раздеваясь сам. Когда его штаны и рубашка были сняты и кинуты в конец комнаты, а несчастный лифчик висел на люстре, Рейджи резко входит в нее, медленно начиная двигаться. Ровенна изгибается и стонет.
Рейджи целует ее, чем вызывает в громкий стон удовольствия. Он ухмыляется и начинает двигаться быстрее, кусая чужой язык. Ро громко стонет, когда он кусает, а затем целует самое слабое место. Через мгновение раздался звук рвущейся под натиском клыков кожи, слегка напоминающий хруст, и до неприличия громкий стон, сорвавшийся при этом с губ девушки.
***
Ровенна немного неуверенно касается бинтов и медленно развязывает. Она прикасается к глазницам. Глаза были полностью, уничтожены, но за полтора дня восстановились сами глаза. Рейджи сказал, что в них появляются зрачки и оттенок глаз, но девушка до сих пор не могла различать день сейчас или ночь. Передвигалась она только с помощью Назлы или Рейджи. Последний больше не заговаривал о нападение, но Ровенна знала, что у Рейджи есть мнение на этот счет. Назлы же говорила об этом много, но она не могла найти виновного. Финник тоже. Поэтому Ровенне оставалось ждать, когда зрение к ней вернется и закончить с этим самой.
