Текст книги "Темно-алая кровь по щекам и губам (СИ)"
Автор книги: Девочка с именем счастья
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
***
Ровенне казалось, что она должна испытывать большее, чем просто боль. Да, ей, как и Рейджи, было больно расставаться со своей половинкой, но создавалось ощущение, что должна быть больнее. Ровенна тряхнула головой. Так и должно быть. Скоро, Ровенна надеялась, все что было здесь рассеяться, как туман. Она сможет построить новую жизнь, с Рейджи и рядом с Повелителем, с его благословением. Она любовно проводит по серебряному обручальному кольцу и улыбается.
Она сможет. Обязана. Ради их будущего. Ради своего будущего.
– Юи.
Блондинка посмотрела на возникшую перед ней шатенку. Юи, которая раньше была довольно красивой, с симпатичными бедрами и небольшой грудью, теперь походила больше на оживший скелет, по ошибки ставший человеком. Выглядела она то ли сонной, то ли пьяной, руки ее дрожали, даже когда она просто пыталась посмотреть на них, ноги держали плохо.
– Куколка, – обратилась к блондинке вампирша, задумчиво смотря в карминовые глаза. Пару минут назад она взяла последний литр крови и оставила разобраться с оставшимся подготовленные Коу и Финника. Сама же она решила выполнить свое слово. – Ты еще веришь в этого вашего… Бога
Юи задохнулась от возмущения. Удивительно, что с таким истощением, она еще могла испытывать какие-то чувства, особенно возмущение. В этого вашего Бога! Да как она смеет! Кровь прилила к щекам, но Ровенна ждала ответа, и Юи слабо прошептала, сквозь плотно сжатые зубы, понимая, что этим вызовет лишь новые насмешки.
– Да.
На лице Ро заиграла удовлетворённая улыбка – такого ответа она и ожидала. Такой ответ ей и был нужен.
–Тогда, мне есть что тебе показать.
Холодная рука коснулась лба белокурой, в опасной близости мелькнули желтые глаза. Из-под ладони вампирши выбил внезапно полыхнуло жаром, и Юи мгновенно погрузилась в сон, бессильно повиснув на руках Ро. Янтарные глаза сверкнули в темноте, а губы девушки украсила удовлетворённая улыбка.
Только Дьявол знает о существеннее Бога на сто процентов.
***
Яркий свет ударил в закрытые глаза. Ресницы Юи затрепетали, блондинка открыла карминовые глаза. Место было ей не знакомо. Это было большое помещение, вместо пола и стен – камень. Холодный. В воздухе летал неприятный смрад, как от гниения тел…Тел?
Юи быстро встала и огляделась. Ничего. Девушка нахмурилась и сделала шаг вперед, порываясь идти искать выход… Но тут же с грохотом упала. Поскользнулась. Потирая ушибленное место, Комори посмотрела на то, что стало причиной ее падения. Что-то жидкое, теплое, густое – кровь!
Юи закричала не своим голосом и посмотрела на вверх. Картина была более, чем странная: многочисленные цепи, соединяющиеся со стеной, связывали кого-то, по принципу штук, которыми закрепляют белье на верёвки. Только вот там было не белье, а люди. Те что были ниже, источали ужасный запах и Юи поняла – мертвы. Откуда то сверху слышались крики.
Внезапно раздался лай, и Юи обернулась в ту сторону, откуда, как ей казался, он шел. Помещение было круглое, расширяясь к потолку. В стенах не было дверей, но одна часть внезапно рассыпалась, в прямом смысле этого слова. Быстрым шагом в помещение вошел мужчина, лет сорока. Вытянутое лицо, заточенный подбородок и серые глаза, слегка впалые. Создавалось ощущение, что глаза были присоединены к черепу.
– Аластор, тормози!
Мужчина, Юи поняла, что его зовут Аластор, тяжело вздохнул и остановился. Вслед за ним, все тем же «рассыпчатым» входом, вошел молодой паренек. На вид ему едва ли было всего около двадцати. Каштановые волосы, зачёсанные назад, темные глаза выражают тревогу. Одергивая рукава рубашки, – оба мужчины были в черных штанах, отличающихся покроем, и в рубашках: на Аласторе – серая, на парне – темно-пепельная, – зашел вслед за своим старшем товарищем. Тот спокойно закурил трубку.
– Если ты оттягиваешь время… – медленно, с насмешкой произносит Аластор, выпуская дым. Парень морщится, разгоняя их рукой. Он намекает на его неуверенность? Бред.
Юи практически вжалась в стену, когда они вошли. Теперь же она стоят рядом на столько, что парень мог ударить ее по лицу, когда разгонял дым. Однако рука проходит сквозь нее, заставляя кожу холодеть, а неприятные мурашки покрывают кожу. Однако любопытство берет вверх над здравым смыслом. Ей хочется узнать, для чего Ровенна отправила ее сюда. Ведь та женщина никогда ничего просто так не делает…
Женщина? Юи совсем отключается от происходящего. Нет, Ровенну сложно назвать «женщиной». Ведь так называют дам за тридцать, а Ровенне явно было меньше…Ну да, около ста пятидесяти лет, а так нормально. Или сколько там этим вампирам?
Юи снова отвлекается, смотрит на развернувшуюся перед ней сценой. Разговаривающие словно того и ждали, чтобы продолжить разговор.
– Если бы я не был уверен, я бы не стоял здесь, – ответил парень. Аластор кивнул, вновь «затягиваясь» трубкой.
– И все же, – говорит Аластор. – Мне интересно, где веселее, Гавриил?
Гавриил?!
И без того большие глаза Юи расширяются, становясь слишком большими для ее узкого лица. Третий архангел, Гавриил, открывающие тайные знания Бога. Что могло привести столь светлое и чистое существо в место, подобное этому? Это был Ад, или что-то похожее, но Юи Комори внезапно принимает мысль о том, что она находилась в ином измерении, а разговаривающие рядом с ней – демон и архангел.
– Ну, – в темных глазах архангела зажигаются веселые огоньки, – Мои же братья отрезали мне крылья, назвав предателем, сбросили с небес. Я умирал, пока не пришли вы. Даже если бы мне тут было скучно, я бы не стал возражать. На мою долю выпала большая честь, быть спасенным Повелителем и стать супругом его дочери, пусть и только на словах.
Аластор одобрительно усмехается, но Гавриил внезапно меняет тему, и спрашивает, будто пытаясь задеть его.
– А как твоя белоглазая дочурка? Ровенна о ней хорошо позаботилась…Какое там имя она дала блондинке?
– Юи, – с небольшим презрением ответил мужчина. – Даже смешно: я – палач Ада, а моя дочь воспитывается в Церкви…
– Это – пытка и издевка, а и тому, и другому, Ровенна обучилась у тебя, – хмыкает архангел. – Так что ничего удивительно…Ровенна самая извращенная личность, которую я знаю.
Аластор выдыхает дым…
***
Юи закашлялась.
Что это значит?! Я – дочь…как он сказал: плачь Ада? Нет, не может этого быть! Бог бы не допустил такого…
Но Комори, к собственному ужасу, понимает, что все, что сказано было правдой. В своей жизни, Юи никогда не чувствовала Божий защитой. Многочисленные монахини и Святые Отцы твердили ей, что Бог есть и если в него верить, он поможет. И Юи верила. Думала, что верит. Она воспринимала Бога как что-то обыденное, простое. Но Комори не верила. Молясь, даже в тот раз в часовне с Райто, она делала это, словно кому-то должна. Молитвы стали для нее чем-то обыденным, она воспринимала Господа как что-то должное.
Карминоглазая огляделась, надеясь увидеть свою комнату, или поместье, но это было не так. Судя по всему, она в чьем-то доме. Только вот в чьем?
Сверху раздались крик, и блондинка спешит туда, быстро поднимаясь по деревянной, совсем простой лестнице. Ей кажется, шума должно быть больше, но она вовремя вспоминает, что тут она не материально.
На втором этаже было не так много комнат, да и свет льется только из одной. Даже свет, как кажется Комори, источает опасность: ярко-оранжевый, он как предупреждающая окраска у ядовитого животного. Но отступать уж явно не в принципах Комори. Не совсем понимая зачем, она вламывается в комнату и…кричит во всю глотку.
Ее глазам предстала дикая картина: незнакомая ей женщина, со светлыми волосами и гранатовыми глазами, лежит на кровати, она не может вздохнуть. Низ живот распорот, словно ей сделали кесарево. Только ребёнка нет. Её ребро, как могла определить Юи, сломано, оно проткнуло легкое. Женщина чувствует острую боль в груди, её пальцы немеют, а дыхание вырывается с трудом, хрипло и тяжело.
Ровенна возвышается над ней, высокая и красивая. Она усмехается. На руках она держит сверток, обмотанный белой простыней. И держит она его, как держала ба ребенка.
Юи отмечает поразительную разницу между этой Ровенной, и Ровенной которую она знала. Ровенна из этого времени выглядит моложе, длинные волосы собраны в небрежную прическу, которая уже почти развалилась, а пару прядей красные. Они в крови. В ярких аметистовых глазах плескается безудержное возбуждение и торжество.
Женщина тянет руки к Ро, а точнее, к сверточку в руках вампирши.
– Моя малышка… – шепчет она.
Ровенна перехватывает ребенка поудобней одной рукой, а второй…Юи уже почти поверила, что сейчас проснется совесть шатенки, но та видимо спала мертвым сном. Ровенна перехватывает её ладонь и крепко сжимает в пальцах. Хватка так сильна, что блондинка тихо вскрикивает от боли, а Ро ломает её тонкие белые пальцы собственными руками. Она отпускает её ладонь, и та безвольно падает на кровать. Умирающая смотрит на свою убийцу затуманенным взором. Шатенка ухмыляется почти радостно и так кровожадно.
– Моя малышка, – вновь шепчет женщина, но немного окрепшим, наверное, от ярости, голосом, – Она моя. Отдай ее мне, прошу…
–Ты ошибаешься, – жестко прерывает ее Ровенна. – Не важно, нужна она нам или нет, но она наша. Мой дядя Аластор, провел с тобой всего лишь одну ночь, но раз получилось так, что ты забеременела…
Ро смотрит на ребенка в своих руках с небольшим отвращением.
– Если Аластор захочет, – продолжает она. – Ты переродишься, и сможешь признаваться матерью своего ребенка. Но пока ты лишена такой чести, как и моя мать.
– Как ее зовут? – слабым голос перебивает женщина демона.
Ровенна смотрит на нее с бывшим пренебрежением, но внезапно в ее аметистовых глазах мелькает что-то, похожее на обреченность. С тяжелым вздохом, она шепчет еле слышно.
– Юи.
– …Юи, – вдыхает женщина, и умирает. Вот так просто, даже слишком. Все было похоже на дешёвую мелодраму: увидеть своего ребенка, прижать к груди и умереть. Только никто не давал ее матери прикоснуться к своему дитя, и бедная женщина, избитая, поломанная, изувеченная душой и телом скончалась.
Юи уже не сдерживала слезы. Она ревела, кричала, но тени прошлого ее не видели. Вся ее жизнь в одно мгновение пошло коту под хвост. Она дочь демона, ее мать убила Ровенна, Бог забыл про нее. Как же Юи хотела обладать возможностью расправить крылья и улететь прочь от всего. Её жизнь стала так отличалась от той, которую она себе представляла. Юи понимала, что навсегда застряла в этом мире, без надежды на спасение. Её загнали в ловушку, и надежду на спасение, спасения Бога, забирали из рук и разрушали у нее на глазах.
– О, боже мой, что с нею будет, она бледна и вся горит.
Сон это жалкая отсрочка, а тело только оболочка…
Юи, как и Ровенна, переводят взгляд на парня, появившегося в комнате. Вот только первая – затравленно и со слезами, а вторая – с гордостью и торжеством. Парень не замечает не первого, не второго.
–Пусть и не люблю современное творчество, а песня вполне хороша, – качает головой брюнет.
– Ааа, Руки, – протягивает Ровенна. Брюнет смотрит на нее и лишь после переводит взгляд на ребенка.
–Аластор сказал, что один из его друзей-знакомых обхаживает один монастырь…
Мысль он не заканчивает, но на лице Ровенны расцветает улыбка.
Юи медленно открывает глаза. Все по началу кажется лишь сном. Глупым сном. Однако глаза «горели» от слез, а веки словно налились свинцом. Значит все правда. Захотелось расплакаться, но Юи вовремя поняла, что лучше от этого не станет. Бесполезно. Кровь людская не водица, но как же до озноба хочется все забыть…
Стало холодно, и блондинка поняла, что она не в своей комнате, не в комнате Ровенны и даже не в особняке. Она находилась в саду, рядом с фонтаном. Холод ощущается всеми частями тела, но Юи внезапно понимает, что ей не так уже и холодно. Девушка впервые ощущает себя настолько потерянной. Все должно было быть не так.
– Я же была…
Но ее голосок замолкает. Юи подходит к двери. Ее мысли сначала метались в голове с необыкновенной скоростью, а потом улеглись…
У вас бывало такое чувство, когда вы что-то вспоминала и все выглядело так, словно вы помнили это всю свою жизнь. Юи испытывало что-то подобное. Все, что когда-либо было связано с ее «семьей», всплыло в голове Комори с такой легкостью, словно всегда там было. Даже то, чего она знать не могла, Комори знала. Например, десять Египетских казней. Юи казалось, что она все видела, видела глаза того человека, который, как оказался, назывался ее отцом. Рядом с ней стояли Ровенна, Руки и два неизвестных ей парня – позднее, она узнает о том, что это были Финник и Коу. Они ухмылялись, глядя на беды людей и тот, чьими глаза видела девушка, ее отец, Аластор, смеялся и веселился вместе с ними. Она буквально прожила то чувство безудержного веселья…
Все стало на свои места. В одно мгновение.
Дверь открылась на удивление легко и бесшумно. Юи вошла и тут же ее взгляд наткнулся на фигуру. Сделав шаг вперед, парень попал под освещение…
– Руки…? – кажется, Ровенна называла его так. – Почему ты здесь? —пришел к Ровенне, не иначе.
Руки отвечал так, будто ее не слышал:
–Как ты смеешь заставлять своего Господина ждать, скотина…Похоже тебя следует наказать.
Что он…Юи отступает, но парень хватает ее за руку, сжимая ее с такой силой, что рука неожиданно быстро стала бледной. После пережитого шока тело сильно ослабло, и рассудок сдавал свои позиции…
– Кто мог подумать, что так, которую мы ищем – такая посредственная женщина?
Руки явно говорил это себе, но в ответ на эту его фразу из далека донесся смех Ровенны. Руки усмехается. Он подтягивая ее к себе, жестко – может показаться, что обнимает – за талию.
– Я хочу по достоинству оценить кровь…Евы, – смех Ровенны опять донесся до сознания Юи. Юи не знала, что думать. В ее голове смешалось, а через секунду, кроме головы, заболело еще и плечо. Свистящий выдох, сорвавшийся с приоткрытых губ; Юи зажмурилась скорее от неожиданности, нежели от жгучей боли, пылающей на плече.
– Руки…Отпусти…– вновь и вновь девушка молила вампира, но тот даже и не думал ослаблять свою хватку. Он крепко прислонился к девушке, вытягивая багровую жидкость из ее вены, наслаждаясь каждой соблазнительной каплей. Все-таки Комори имела просто превосходную кровь, в этом нет сомненья.
Откидывая голову назад, карминоглазая уже было почти потеряла сознание, как почувствовала, что Руки вынул свои клыки. Обычно никто не выпивает так много крови, но этот случай – исключение.
«Так вот какова кровь их семьи…»
Внезапно он отстранился и поглядел куда-то за свою спину. У Юи уже плыло перед глазами, и чтобы сфокусировать взгляд, но голос раздался раньше.
– Я пришел потому что почувствовал вторжение, – знакомый, ставший за такое короткое время спасительным, голос. – Как ты смеешь трогать мою игрушку?!
Резкий рывок, и вот Юи прижата уже к другому телу, но не менее холодным. Аято Сакамаки. Девушка расслабилась и прикрыла глаза от удовольствия. Боковым зрением она увидела, что Руки небрежно стер струйку крови, что вытекла из уголка рта, и ухмыльнулся.
– Игрушка? – с небольшим удивлением в голосе спросил брюнет. – Такое отношение довольно опрометчиво.
«Конечно, она ему череп может разнести» – хихикнула Ровенна. Юи вздрогнула и огляделась. Ровенны рядом нет, но голос точно был ее.
«Я в твой голове, лапушка-идиотка!» – на этот раз голос злее и будто нетерпимее.
Что…?! У нее в голове? Но как…
Аято что-то рыкнул и потянул Комори за собой. Та лишь быстро оглянулась и заметила, как рядом с Руки появилось еще три фигуры. Одна из них явно принадлежала Ровенне.
***
Аято сделал ей больно. Снова. Сейчас Юи хотела поесть, а что еще лучше – поспать. Однако мозги, – как они еще умудрялись работать? – приказывали ногам идти совсем в другом направлении. Юи неожиданно осознала, что на этот раз силы восстанавливаются быстрее. Словно ее подпитывало что-то.
За несколько недель жизни тут, Юи сильно изменилась. Ее глаза выглядели мертвыми. Они так давно потеряли свой блеск, что она даже не могла вспомнить. Некогда шикарные волосы утратили свой особый блеск, запекшаяся кровь, цеплялась за кончики волос. А тело…Столь юное, девственное…Теперь оно было изуродовано шрамами, синяками, и частыми укусами, что были нанесены ради удовольствия, издевательства. Однако Юи чувствовала то, что явно не могло быть. Ее тело будто оживало. Как перемотка киноленты, оно возвращалось на те моменты, когда Юи считала себя красавицей.
Ее отец…
Твой отец Аластор, дуреха! Иди ко мне, я жду тебя.
Ее отец всегда говорил ей, что она красивая, с бледной кожей и блестящими платиновыми светлыми волосами, и ярко-розовыми глаза. Но вновь попытаться вернуть хоть часть былой красоты было сложно, а в ее условиях – практически невозможно. Но что-то определенно происходило.
Может ты сходишь с ума?
А еще этот голос в голове?! Как, черт возьми, Ровенна эта делает. Только Ровенна могла дать ответ на вопрос. И не только на этот, а на все, что, скопились у Комори.
Девушка остановилась у нужной двери. Глубоко вздохнув, карминоглазая хотела быстро произнести молитву «Отче наш», но…
Не советую, куколка.
передумала.Резко выдохнув, она постучалась. Ответ раздался незамедлительно, Ровенна разрешила войти. Блондинка открыла глаза. И тут же зажала рот рукой, чтобы подавить крик. Ровенна Сакамаки ухмыляется.
========== Лебединая песня ==========
– Хм. А ты стала выглядеть лучше.
Ровенна Сакамаки была совершенна спокойна, а вот Юи Комори хотелось визжать от страха. Кричать так, чтобы горло заболело, а может даже – чтобы голосовые связки порвались от натуги. Трупов было немного, штук семь, не больше. Как минимум трое из них были еще живы. Они посмотрели на нее, но ничего сказать не могли. Они знали – Юи им не поможет. Ровенна проследила за ее взглядом. Слезы душили Юи, но она хотела остаться живой, а если она попросит Ро оставить их, та вряд ли сделает так. Скорее, наоборот.
Глаза Ровенны наполнились азартом, а губы исказились в противной усмешке. Бесспорно, Юи считала Ровенна красивой, но сейчас она видела то, что видели Шу, когда узнал, что Ровенна курит, Рейджи, когда она сказала, что пойдет за Повелителем – Ровенна была мертва, не так, как эти вампиры, а как будто по-настоящему. Слишком бледная и слишком тонкая кожа – как будто кожура луковицы —слишком худая, слишком четкие скулы. Все в ней было слишком. Однако темные глаза – янтарные глаза, отмеченные его силой – сияли таким светом, которое не могло создать даже небесное святило.
Ровенна смотрит на нее без любопытство. В ее голове крутиться та же мысль, что недавно озвучил Руки: такая посредственная женщина
Именно о ней все они, Ровенна, Финник, Коу, Бейхан-Аббадон и еще многие, грезили с самого своего второго рождения. Каждый из них втайне мечтала приблизить так называемую «наследницу» первым, чтобы затем похвастаться остальным, преисполниться чувством гордости от исполненного долга, торжества справедливости в конце концов. Кроме этого, им хотелось сделать то, что в одиночку им не удалось бы. Но в конце концов, скрепя зубы, они разделили славу поровну. Однако еще рано так говорить…
Милая девушка с аметистовыми глазами. Ангел, сошедший с небес. Так ли это? И теперь Юи отчетливо понимала: совсем наоборот.
Ро кивает на кресло напротив ее:
– Присаживайся, – Юи неуверенно делает шаг вперед, потом еще один, и еще…Когда Юи садится на кресло, то не может удержаться, чтобы не погладить его. Мягкий ворс действует успокаивающе. Спокойствие, ох, как оно понадобиться блондинке в ближайшие четыре часа – до основного действия.
Юи поднимает глаза на Ровенну, всеми силами стараясь игнорировать умирающих людей. Зачем они только Ровенне?
– Ты…ты же ответишь на мои вопросы? —с надеждой спрашивает Юи. Ровенна лишь кивает.
– У тебя около, – смотрит на часы. – Пяти минут.
Комори поспешно кивает. И внезапно спрашивает не то, что хотела:
– Кто ты?
Но в ее глазах темнеет, и Юи с грохотом падает на пол. Ровенна смотрит прямо перед собой.
***
– Tu es dicimus ex profundo Inferni. Ex domo facta vestra carcere.
Это заклятье использовалась только одни раз во всей истории вампиров и демонов – когда великий Повелитель Демонов Азазель создавал свою семью. Теперь его семья пыталась повторить это заклятье, чтобы вернуть его. Видимо мир все-таки до ужаса замкнутый круг.
–Familia sanguine maculata advena, animas nostras et animas sumus tradendo ita ut vos can reperio nobis.
Центром всего были ни его сын, ни его сестры или братья, а Ровенна – девушка, которая носила наследников благородного рода. Раньше все это представлялось лишь отголоском, несбыточной мечтой, далекой и холодной, как свет звезд. Но вот теперь – они здесь, и казалось, что все будет хорошо. Для них всех все будет хорошо.
–Nos te suscipiam, ut magister noster et Dominus.
Финник отделился от общего действия. Вокруг этого своеобразного круга лежало тело того мужчины, которого выбрали сестры и братья Повелителя, и Ровенна скользила по нему нечитаемым взглядом. Финник прошел мимо нее, слегка задев плечом, и внезапно вылил на него всю ту кровь, которую Ровенна собирала так долго. Шах-Дагон присела рядом и аккуратно смазала правую руку мужчины кровью Сакамаки. В изголовье ему положили сердце Бейхан – Ровенна и Бальтазар синхронно отвели взгляд – а в ноги сердце Агаты. Кровь Юи Комори, до этого разливающаяся по всему полу, внезапно стала втягиваться обратно в тело мужчины, но кожа его оставалась все такой же бледной. Разве что неизвестный выбранный человек становится будто моложе: волосы густеют, становятся насыщенного каштанового ответа, морщины исчезают, лицо разглаживается.
– Приди, – говорит Финник. – Мы ждем тебя, отец, Повелитель.
Глаза мужчины широко распахнулись, он задёргался в конвульсиях. В полу, на котором он лежал, внезапно пошли трещины. Коу взял Ровенну за руку и слегка оттащил. Сколы в полу стали образовывать звезду Давида: шестиконечную звезду, в которой два одинаковых равносторонних треугольника (один развёрнут вершиной вверх, другой – вершиной вниз) наложены друг на друга, образуя структуру из шести одинаковых углов, присоединённых к сторонам правильного шестиугольника. Это инь и ян, мужское и женское начало, Небо и Земля.
Распахнулись желтые глаза мужчины, и все, кто был в этот момент в подвале, опустились на колени. Мужчина сел и огляделся.
– Повелитель, – произнёс Аластора.
***
Ровенна растерянно бредет по коридору особняка, массируя виски, стараясь унять головную боль. Тупая и режущая, казалось, она изрежет вампиршу изнутри, медленно одолевая все тело. Ноги не держали, но девушка продолжала идти вперед. В какой-то момент она остановилась и глубоко вздохнула, стараясь унять дрожь. У нее это получилось, и она вошла в общую гостиную.
Ее братья уже были там.
– Ты почувствовала это? – спросил хмурый Райто, вертя в руках свою шляпку. – Как будто толчок какой-то. Нас всех здесь хорошо тряхануло.
– Чувствовала. Я сама его и организовала.
Девушка присела на подлокотник дивана, оглядывая каждого из члена семьи Сакамаки. Ее золотистые глаза сияли ярко, как никогда прежде.
– Ваш отец обманул вас, – произнесла она. – Я никогда не была его дочерью. Моя мать Беатрикс родила меня от Повелителя Демонов Азазеля, уже после того, как Карлхайнц его предал.
Сакамаки внезапно замолчали. Взгляд Рейджи – серьезный и сосредоточенный – скользнул по его жене, и Ровенна кивнула.
– Поделись, – сказал Аято. В его голосе слышалась какая-то напряжённость, и весь он напоминал хищника, который вот-вот кинется на нее. Ровенна усмехнулась: усталая улыбка ни на секунду не покидала ее лицо, хотя вся девушка выглядела несколько слабой, и это на контрасте той силы, что сияла в ее глазах.
– Расслабься, я здесь не чтобы убивать вас. Я здесь чтобы поговорить.
– Азазель – демон, падший ангел, которого низвергли за то, что он дал людям первое оружие. Его скинули в пустыню, где он долго находился еще один, пока не решил создать себе семью – братьев, сестер, детей, чтобы править вместе с ними миром нечистой силы. Чтобы каждое колдовское существо было ему подвластно. Он создал нас, тогда только как сущностей, с помощью собственной силой, расколол ее, и из каждого осколка произошли члены Перворожденных демонов. Аббадон, Дагон, Аластор, Финник и Коу Муками, который ранее носил правда, другое имя. А еще была я.
Ровенна нахмурилась, прикрыла глаза, и слегка повела шеей. Та щелкнула, отчего по позвоночнику вампирши пробежала дрожь.
– Наша сила росла и множилась. Мы меняли людей, которыми овладевали, влияли на самые знаменитые исторические события. Но потом, еще до вашего рождения, в союз к моему отцу пришел Карлхайнц. Азазель никогда не был жаден до власти, намного больше его интересовали души людей, как таковые, и он позволил Карлу стать Королем вампиром.
– Но разве Азазель не стремился полностью контролировать Карла? – внезапно спросил Шу. Ровенна кивнула.
– Стремился. Фактически, Карл был лишь наместником, никогда не имеющий реальной властью – все происходило под контролем Владыки, явственного или нет. И Карлу такое расположение дел вскоре нравится перестало. Он предал моего отца и убил его земную оболочку, низвергнув сущность Азазеля в самые дебри Ада. Меня и двух моих братьев он убил.
Ровенна раздраженно выдохнула, и схватила себя за запястья левой руки.
– Но Перворожденного демона нельзя убить до конца, никогда. Когда Азазель достаточно окреп, он мог моментами возвращаться на землю, и тогда он выбрал трех женщин, трех матерей для своих детей. Он укрепил наши сущности, включая мою, и соединил нас с помощью слабого обряда на крови с телами тех младенцев, что родились. Так у Беатрикс появилась я. До четырнадцати лет я ничего не знала, думая, что являюсь дочерью Карла. Потом я узнала правду, и вскоре моим святым Граалем стало возвращение моего Отца, который креп с каждым часом. И сегодня я просто это сделала. Азазель был заточен здесь, на этой земле, и Карл надеялся, что никто не догадается о том, почему ваш особняк построен именно здесь. Но он не вспомнил о том, что помимо детей есть еще Князь и Княгини, или просто сам был слаб после сражения с Азазелем. Мой отец не ушел проигравшим. И теперь он вернулся.
Ровенна помолчала еще немного.
– Князь – это брат Азазеля, Аластор, и в одно время он был очень увлечён одной земной женщиной. В этом романе родилась Юи, но Аластор отрекся от нее, поэтому мы сослали ее в церковь. У демонов есть такая забава: совращать монахинь или вселяться в священников. Один из таких весельчаков как раз находился в церкви, куда я отправила Юи, тот, кого она считает своим отцом. Очень иронично, неправда ли?
– Я бы придушил тебя прямо сейчас, – сказал Субару. Ровенна мягко улыбнулась.
– Я спасла вам жизни, хотя вы этого и не осознаете. У Азазеля война с Карлом, не с вами, поэтому я уговорила Отца оставить вас в живых. Вы дороги мне, вы не представляете насколько… Но на этом все. Азазель свободен и мне нет нужды здесь оставаться.
– И что —это все? – холодно спросил Рейджи. – Никаких угроз, ничего?
Ровенна надменно фыркнула.
– Вы не поняли? Я вам не враг! Да, я ненавижу вашего отца, но и вы его мало любите, не так ли? А своего отца я люблю, и я его спасла, – вампирша тяжело выдохнула. Взгляд Рейджи, осуждающий и недовольный, метнулся к ее животу и обратно. – Только разве что скажу еще на счет Юи Комори.
– А с ней что? – взвился Аято, едва ли не подскакивая на месте. Райто одарил братца едким взглядом.
– Она не останется человеком насовсем, – тяжело вздохнула Ровенна. – Хорошо, кажется, я должна задержаться чуть подольше.
И Ровенна говорит много, но не так долго, как им хочется. Девушка рассказывает, отвечает на вопросы, но едва ли все это длится больше часа. Потом Ровенна тихо растворяется за дверь гостиной, и ее шаги затихают в коридоре
***
Когда Рейджи заходит в свою комнату, Ровенна уже там, и он этому практически не удивляется. Девушка оперлась пятой точкой о край его стола, и когда поднимает глаза юношу, Рейджи отмечает, что у всегда собранной девушки глаза слезятся. Они одновременно шагают в объятья друг друга. Рейджи сразу поцеловал супругу, зарывшись пальцами в основание густых каштановых волос. Вздрогнув, Ро впустила горячий язык в рот, даже попыталась ответить. Тихонько застонав в поцелуй, мужчина навалился на нее, укладывая на спину на стол. Холодное тяжелое тело не давало дышать. Хотя, может быть, это жаркий поцелуй, вскруживший голову, не давал вдохнуть.
Они даже не раздеваются. Рейджи расстегивает ее джинсы и свои штаны, Ровенна оставляет тягучие широкие влажные лицо на его лице и открытой части шеи. Когда он резко вошёл, девушка еле сдержала стон. Волна наслаждения пробежалась по всему телу. Рейджи начал быстро двигаться, заставляя жену выгибаться в его руках и подаваться назад, чтобы он вошел глубже. Он заставил почувствовать то, что никому до этого не удавалось. Ровенна даже не старалась не подавать виду, что она сходит с ума от этого. В какой-то момент он вцепился своими зубами вампирше в шею, Ровенна не удержалась и застонала. От его грубых прикосновений наверняка останутся синяки, но сейчас никого это не волновало.
Мощная волна оргазма пронзила все тело с очередным толчком Сакамаки. Ровенна не удержалась и снова застонала, выгибаясь в его сильных руках. Поясница болела.
Рейджи посмотрел на нее.
Глаза были почти черные, как угли в почти потухшем камине. Дышал он тяжело, как и сама Ровенна.
Он отстранился и помог ей снова одеться, и привел в порядок себя. В абсолютной тишине, не отводя друг от друга глаз.
Им двоим хотелось сказать друг другу невероятно много, но слов просто не находилось. Два бессмертных так и стояли: Рейджи немного грубо обнимал ее, сдавливая кости ее плеч, а девушка в ответ обвила его талию и жалась из-за всех сил. Никто из них ничего не сказал, но каждый понял другого.
Острые черты лица, яркие, малиновые глаза с вертикальным зрачком. Ровенна проводит пальцами по щеке, Рейджи перехватывает ее руку и с жадным рыком припадает носом к запястью.
– Ты мой, – шепотом сказала девушка.
– Твой… – согласился Рейджи тем же шепотом.
– Реджина и Присцилла, – говорит она. – Я запомню.
Потом Ровенна Сакамаки растворилась в воздухе, оставив после себя запах горячего шоколада, запах дыма, опустошенную душу и тихое признание в любви.
– Я не умею любить, Ровенна, – признается Рейджи. Ровенна смотрит на него и тихо смеется.
– Я тоже, – она подается вперед и кокетливо целует его в щеку. – Давай не уметь вместе.
