Текст книги "Темно-алая кровь по щекам и губам (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Они не скучают, ― Аббадон подмигнула Ровенне. Та раздраженно выдохнула. Прошла минута, прежде чем Сакамаки встала и, дежурно улыбнувшись, кинула: «Прошу меня простить», быстро выйдя из столовой. Назлы дернулась в след за Госпожой, но Аббадон одним холодным взглядом пригвоздила девушку к месте. Тень остановилась и обменялась взглядами с Рейджи. Тот сцепил пальцы в замок и снова стал слушать демона, которая пустилась в рассуждение о Ван Гоге.

========== Белая кошка и полынь ==========

Мотоцикл стоял на обочине, Ровенна смотрит на рогатые костистые горы в тумане. Когда над ней с криками пролетали птицы, она снисходительно улыбалась, поднимая взгляд в темное небо. Была поздняя ночь, а шоссе, на котором раздраженная вампирша остановилась ― заброшенным, поэтому девушка могла наслаждаться тишиной. В руках у нее ― горящая веточка полыни, которая девушка подносит ко рту и делает глубокий затяг на манере сигарет. Полынь, вопреки народным убеждениям, вовсе не вредна для сверхсуществ, напротив ― она придает им сил.

Ровенна курит полынь и, не отрываясь, смотрит на опустевшее шоссе. Вчера был ливень, который смыл с него всех людей. Сакамаки глубоко вдыхает ночной воздух с примесью горящий полыни и улыбается. Внезапно на мотоцикл наваливает что-то тяжелое.

Лениво сделала вполоборота головы, она с удивлением увидела на мотоцикле своего старшего брата. Шу наклонил голову на плечо, устало прикрыв глаза.

– Шу? ― он что, ушел из особняка на добрые тридцать километров? Поразительная активность для главы семьи Сакамаки. Ровенна выкинула догоревшую полынь, отряхнув руки.

– Тише, ―в своей привычной манере протянул блондин, даже не открыв глаз. ―Дай отдохнуть. Тащиться за тобой…

– Так не тащился бы! ―внезапно гневно сказала девушка и столкнула брата с мотоцикла. Шу слабо застонал, но не стал уходить от падения. Ровенна покрутила в руках другую веточку полыни и достала откуда-то кусок бумаги. Шу посмотрел на это с ленивым интересом: ему было все равно, что именно делает сестра, но ее умения в данном вопросе удивляли.

– Это что, сигарета?

– Называет самокрутка, ― усмехнулась вампирша, поджигая кончик бумаги и поднося ко рту. Она сделала глубокое затяжку и выдохнула дым в ночной воздух. Шу кинул красноречивый взгляд на ее плоский живот, но Ровенна его взгляд не заметила.

– Кажется, любое курение вредит здоровью.

– Мне плевать, ― отвечает девушка, но все-таки сжимает сигарету в пальцах и выкидывает. Немного зябко ежится – не успела переодеться, поэтому пришлось оставаться в платье. Шу промолчал, сидя на земле, и Ровенна решила, что он заснул. Она смотрела на него, как на научный объект – словно думая, что он может сделать, если его поместить в какую-то ситуацию. Ровенне не был интересен не один ее брата, если не считать Рейджи, конечно. Она подумала, что даже не против быть настоящей матерью, если одна из ее дочерей будет похожа на своего отца. Вампирша понимала нежелания Рейджи назвать ребёнка Беллатрикс, но имя было предложено Им и противиться девушка не могла, да и не стала бы.

Она посмотрела на старшего брата, припоминая, что у нее все еще нет его крови в арсенале. Что же, возможно, его внезапный всплеск заботы может ей помочь.

– Я не люблю такое отношение к женщинам, – внезапно сказала Ровенна. Шу приоткрыл глаза и посмотрел на сестру. Ровенна нахмурилась, закусив губу. —Вопиющее средневековое отношение к девушкам как к куску мяса, разменной монете, дорогой вещи, которой можно замаслить партнера или господина, —Ровенна чуть не добавила «Я столько сил отдала, чтобы искоренить такое отношение», но вовремя замолчала. Она действительно помогла подняться самым значимым женским фигурам в истории, однако Шу об этом было знать необязательно.

Большую часть земной жизни Ровенна терпела неудобства лишь из-за того, что она не была рождена мужчиной. Женщин всегда считали слабыми, не имеющие прав и прочая чепуха. Что она может? Лишь носки мужу стирать да детей рожать, одного за другим. И желательно мальчиков – семье нужны наследники, а девочек в расчет не берут. Но единственное отличие – Ровенна была упертой и уж точно не позволяла себя принижать. В каждой эпохе, в каждом деле добиваться уважения, это конечно было возможным, но вот из-за этого приходилось находить подходящие образы. Особые критерия, которых Ровенна придерживалась так долго, ну, в прицепе, пока в этом была нужда. Не симпатичная блондинка, чьи руки не годятся для грубой работы, а длинные ноги ни в коем случае нельзя прятать под брюками, нет, только под юбками, подчеркивая свою женственность. Ровенна считала это омерзительным, судить женщину по ее внешностью.

– Поэтому тебя так разозлили разговоры Аббадон? – спросил Шу. Ровенна посмотрела на него и кивнула. Но после встряхнулась и весело сказала:

– В прочем, это проблемы их Госпожи, я же свободная женщина, – и тут девушка улыбнулась немного искренне. – Кроме того, она точно не выберет Рейджи. Мне неочем волноваться.

Шу, приоткрыв глаза, посмотрел на сестру. Ровенна оставалась для него – для всех – самой неизвестностью. Ровным счетом, они не знали о ней ничего. Старший Сакамаки не брался судить, насколько хорошо любовницу знал Рейджи, однако для других братьев внезапно объявившиеся сестра была стеной —за ней что-то скрывалось, но что, они понятия не имели. Казалось, Ровенна идет на встречу и раскрывает себя, но Шу лишь чувствовал, как с каждым открытым маленьким секретики —любимая музыка, предпочтение в книгах и просто хобби – у Ровенны становится вдвое больше тайн.

И Шу понял это только сейчас, когда предмет его размышлений туго сжимал губы, борясь с желанием снова прикурить полынь. Было даже интересно, откуда она умеет ездить на мотоцикле. Но главное: где она провела те года, когда ее не было в особняке. С кем и чем она жила, что любила, от чего могла закричать? Были ли у нее какие-нибудь друзья или слабости?

Шу подумал, что никогда не узнает о сестре столько, что можно будет сказать «Я знаю ее на все сто процентов!». Он —и все, включая Рейджи – знали ее ровно настолько, насколько она сама хотела того.

Ровенна выдыхает воздух, потирая плечи, но явно не от холода. От девушки несет сгоревший полынью, а для вампиров это тоже самое, что запах дыма от сигарет – неприятно. Шу не понимает, как она терпит этот омерзительный запах. Лениво задает свой вопрос вслух.

– Привыкла, —коротко кидает она, причем таким тоном, будто это было само собой разумеющееся. – Вся моя жизнь – довольно необычная ситуация. Чтобы с ней справляться, и не крушить вещи как Субару, я подсела на полынь. Сначала пробовала обычные сигареты, но не понравились. А так – и нервы целее, да и мебель тоже.

– Рейджи знает? – внезапно спрашивает Шу, хотя прекрасно знает ответ. Конечно, Ровенна отрицательно мотает головой. Если бы брат узнал, Ровенне – или, как ее называет любовник, «Ро» – точно было бы несладко. Хотя, сестру Рейджи и мог несколько пощадить из-за ее особого положения.

У Шу все еще в голове не укладывается – Ровенна носит детей его младшего брата. Скоро их жизнь так изменится. Сакамаки не решил, как относится к этой новости: он ненавидел Рейджи, да и Ровенну мало любил, но было что-то… что-то, заставляющее хотеть прикоснуться к ней.

–И ты не говори ему, – Ровенна то ли приказывает, то ли просит, однако Шу для себя решает, что не скажет ничего брату. Даже как-то мило – у них с сестрой будет общий секрет. —Что было после того, как я ушла? – внезапно спрашивает девушка.

–Отец сказал, только мне, что к нам приедет жертвенная невеста.

Ровенна отмечает поразительную активность и сговорчивость Шу. Значит, не такой же он ленивый и без эмоциональный, каким его считают все. Тем временем, сам Шу изучал Ровенну. Глядя на нее в оба глаза, а не из-под приоткрытых, Шу отмечает то, чего раньше не замечал. Безусловно, Ровенна – красавица, однако вид у нее был не совсем здоровый, даже для вампира. Особенно – для беременной вампирши. Слишком бедная кожа, четко выделенные скулы, необычная худоба – несмотря на то, что девушка была обладательницей прекрасных форм – длинные волосы, сейчас собранные в красивую, но немного растрепавшуюся прическу. Ровенна представляла собой почти полную копию вампиров их сказок и мифов. Красивая, но выглядела как скелет, который по воле случая обтянулся кожей. Девушка была слишком неживой. Слишком мертвой.

Так же, Шу стоило отметить, что на словах «жертвенная невеста» на лице сестры не дрогнул ни один мускул. Разумеется, блондин не знал, что сестра проинформирована в этом опросе больше, чем он сам. Что шатенка знала о «невесте» все, начиная с ее имени, заканчивая любимым цветом.

– Зачем? – кидает Ровенна. Спросила это так, чисто для галочки, открыто показывая, что ей совсем не интересно.

– Она будет давать нам кровь, – черты лица красавицы сложились в новое выражение. Шу понял, что она так ухмыляется.

–А самим выходить и охотиться никак? – Ровенна кинула на Шу какой-то странный, неподдающийся расшифровке взгляд, но от него – от взгляда – вся вампирская суть напряглась. – Впрочем, нам всем будет весело.

Удар приходится на спину. В глазах Сакамаки потемнело, он упал на землю мертвым грузом, совсем как мешок. Ровенна откинула светлые волосы и провела кольцом по загривку, вспарывая прочную кожу вампира. Подождала, пока кольцо с бледно-золотистым камнем наполнится, после чего стерла кровь. От щелчка пальцев Шу вздрогнул.

– Не спи здесь, – посоветовала девушка, когда брат с трудом выпрямился. Глаза его недобро сверкнули, но Ровенна не предала этому значению. – Возвращайся на свой любимый диван, а я еще покатаюсь.

Она вновь перекинула ноги, и завела мотоцикл. Шу встал, непонимающе глядя на сестру. Та, застегивая шлем, заметила его взгляд, и криво ухмыльнулась.

***

Ро сравнивала своих братьев с грудными детьми, которые не могут сами «накормится». Карлхайнц, был этаким кормильцем, волнующегося о здоровье своих сынках. Теперь, он присылает им эту девчонку, которая будет выполнять роль «пустышки». Какими-то уголками души – если таковая была – вампирша жалела «невесту». Она будет подвергнута самому настоящему насилию, Ровенна это четко осознавала. Шесть вампиров с садистскими наклонностями, и одна тощая – Ро была в этом уверена, ведь глупые люди считают обжорство, чревоугодие, одним из смертных грехов – девчонка, которая наверняка не сможет дать им отпор. Сакамаки считала бы так же, даже не знай она эту бедняжку. Но именно новую невесту она видела, даже если из далека, когда Он договаривался на счет этой куколки, как окрестила ее девушка – вампирша смогла разглядеть ее. Не будь она той, кем она есть, Ровенна возненавидела ее бы.

Впрочем, ненавидеть кого-то у Ровенны получалось неплохо поэтому, да – девчонка была как бельмо на глазу.

Мысль о том, что Рейджи будет брать кровь у этой девочки, Ровенна даже представляла каким образом, сводила ее с ума. Необъяснимая злость, ревность, что эта мелкая безродная девчонка будет так близка к ее Рейджи. Однако, вампирша успокаивалась несколькими фактами: Его словами о том, что она будет невестой для другого, да и сама внешность «жертвы» не представляла ничего необычного.

Кроме того, теперь помимо зависимости от крови сородича, второй сын Беатрикс испытывал к ней едва ли не вечную вампирскую любовь. Да и гарантии были у Ровенны более, чем надежные.

А еще шатенку немного веселило название «невеста». Ро прекрасно понимала, что жертва может и вправду стать «Сакамаки», если заинтересует кого-нибудь из парней. А если она проживет установленный срок, и каким-то образом узнает, что именно происходит в сложно демонском мире, то будет вольна выбирать себе мужа. Опять же, ревность, что она может выбрать Рейджи.

Для себя вампирша решила, что кровь «пустышки» ее не интересует. Ровенна не знала, как изменится обстоятельства, но решила, что кровь девчонки она пить не будет. Для себя у Ровенны было объяснение, которое она не сообщит братьям. Дочь Беатрис решила, что всем остальным будет говорить, что уходит охотиться в город. Объяснять это будет тем, что «легкая добыча» не интересна.

Ровенна прикрыла глаза, что было совсем не уместно, учитывая то, что вампирша вела мотоцикл. Она разогналась на приличные триста километров, и, кажется, не собиралась сбавлять скорость. Внезапно что-то рвануло перед ней, волк или что-то более крупное. Ровенна попыталась затормозить, но мотоцикл закружился волчком.

– Черт! – громко выругалась Сакамаки. Выставив ногу, девушка смогла кое-как затормозить. Из темноты на нее внимательно глядели чьи-то сверкающие красные глаза. Ровенна раздраженно закатила глаза, как внезапно на клипон опустилась чужая рука, и Ро увидела Аббадон. Та слабо улыбнулась девушке.

– Я не хотела тебя обидеть, – сказал демон.

– Я не обиделась, – Ровенна раздраженно пожала плечами. – Просто не хочу разговаривать об этом.

– Но мы обе понимаем, что я права, – мягко заметила женщина. Ровенна возмущенно вздернула бровь, но ничего не ответила. Спорить с женщиной ей не хотелось. – Ты и твои дети… Они дороги для нас. Куда важнее, чем отпрыски Сакамаки.

– Но эти отпрыски Сакамаки важны для меня! – горячо возразила Ровенна. – Поэтому, госпожа Аббадон…

– Бейхан, я же просила.

Ровенна усмехнулась. Когда ты живешь тысячу лет имя начинает приедаться, так и Аббадон сменила имя на «Бейхан». Кроме того, она действительно чем-то напоминала сестру султана Сулеймана – имев детей от первого брака, она убила своего мужа и вышла замуж за Бальтазара.

– Так что, Бейхан, – Ровенна выделила это имя, отчего демон нахмурилась. – Ты здесь, чтобы смотреть, как протекает моя беременность?

– И удерживать от необдуманных поступках, – кивнула Аббадон. – Ты же знаешь – я Мать нашей семьи. И для меня важна ты и твои дети.

– Прекрасно, – Ро устало закатила глаза. Ей уже порядком надоели серьезные разговоры, хотелось оказаться рядом с Рейджи и, по возможности, побыстрее заснуть.

– Завтра прибудет Жертвенная невеста, – сказала Бейхан, нахмурившись. Впрочем, ее лицо тут же разгладилось. – Насколько мне известно, у тебя еще нет крови Райто Сакамаки.

– Она будет, – холодно заявила Ро. – Не волнуйся. И другим так скажи. Как ты любишь думать: есть чувства или их нет, Семья превыше всего.

– Да, – эхом откликнулась Аббадон. Ее нефритовые глаза потемнели. – Семья превыше всего.

Ее рука легла на живот девушки и так замерла.

***

Ровенна шипит от неприятного жжения в руке, когда Рейджи обрабатывает разбитый костяшки.

–Скажешь что-нибудь?

Судя по взгляду Рейджи, он хотел многое сказать своей беременной любовнице. Однако продолжал молча перевязывать сбитые костяшки. Хрупкие бледные руки выглядели до жути неправильно, отчего в вампире поднимался новый инстинкт —защищать. До этого, юноша не горел желанием помогать кому-то не было, но Ровенна, и он не знал, почему, вызывала в нем это. Возможно, из-за того, что в детстве любила его и заботилась, любила сейчас. Кроме того —носила его детей.

Запах крови распространился на всю его лабораторию. Ровенна сидела на кушетке, с равнодушием смотря на то, как ей помогают. Она не выдержала, и после разговора с Бейхан в хлам разнесла кулаками свой мотоцикл – любимый, между прочим. Руки были повреждены, несколько пальцев сломаны, поэтому пришлось обратиться за помощью к брату.

Рейджи же волновался немного больше ее самой, но поскольку речь шла только о руках и нескольких царапинах на лодыжках, не стал сильно волноваться на этот счет.

Ровенна зашипела, когда вампир сильно надавил на рану, но Рейджи лишь усмехнулся. Была сама виновата —пусть терпит.

– Я просто разозлись, – сообщила девушка, надеясь, что это немного успокоит любовника.

– Понимаю, – холодно откликнулся Рейджи. Он нанес на костяшки какую-то мазь и принялся аккуратно заматывать руку в бинты. Закончив с правой, он перешёл к левой, так и не говоря с любовницей.

– А на что злишься ты? – спросила Ровенна, но ответа не последовало. – Что Шу пошел за мной?

Рейджи стиснул зубы, отчего Ро немного насторожилась. Ей всегда нравилось играть с представителями противоположного пола, но зная, как сильно ненавидит один ее брат другого, Сакамаки немного нервничала. Шу ее вовсе не интересовал, Рейджи должен был это понимать, но ненависть к старшему затмевала все его мысли.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? – внезапно мягко обратился к ней юноша. Ровенна ждала чего угодно, только не этого вопроса. И не таким тоном. – Я не хочу, чтобы ты к нему приближалась.

– Но…

– Ты не должна не говорить с ним, не позволять ему прикасаться к тебе, – продолжал Рейджи. Заметив недовольный взгляд Ровенны, он пояснил. – Ты – женщина, которая носит моих наследников. Ты – моя женщина. Очевидно, что я могу требовать от тебя подобного.

– Средневековое отношение, – пробормотала Ровенна. Рейджи услышал ее и усмехнулся. Он не стал объяснять ей, да и сам, вероятно, не понимал причину такого ультиматума. Просто Ровенна была девушкой, которую он любил, и Рейджи не хотел, чтобы она была с его старшим братом. Это был болезненный, но настолько неясный страх того, что нечто, что Сакамаки любит, снова будет принадлежать Шу.

Ровенна раздраженно закатила глаза.

– Ладно, – протянула она. Собственно, она получила от Шу все, что ей требовалось, поэтому вполне можно поддаться Рейджи. – Но я тоже кое-что взамен, – внезапно выдала она.

Рейджи закончил перевязывать Ро руки, и посмотрел на нее с ожиданиями. Ровенна начала судорожно размышлять – по сути, ей ничего не нужно было, но просто так она сдаться не могла. Ровенна молчала, глядя в малиновые глаза. Рейджи ждал, когда она наконец-то что-то выдумает, и, судя по его взгляду, он знал, что решение что-то попросить взамен – спонтанное. Юноша оперся о кушетку, поставив руки по обе стороны от девушки. Очерчивая пальцами выделяющиеся скулы, Рейджи откинул прядку каштановых волос. Сняв очки, он внимательно посмотрел на любимую.

– Кошка, – наконец выдала Ровенна. Рейджи иронично изогнул бровь. – Хочу кошку. Белую. Британскую.

– Ты серьезно? – спросил Сакамаки. Ровенна кивнула. Несколько минут они оба молчали, а потом девушка внезапно выдала:

– Мы не долго говорили с Шу. Я сказала, что мне не нравится отношения к девушкам как к куску мяса, но я была слишком зла из-за слов Аббадон, поэтому быстро уехала, – Ровенне кажется важным это пояснить. – Больше ничего не было.

Рейджи цепляет девичий подбородок пальцами и внимательно всматривается в сиреневые глаза.

– Это действительно все, о чем ты говорила с ним?

– Да.

На этих словах вампир действительно расслабляется.

– Хорошо, – говорит он.

«Ты – драгоценный наследник своего отца».

«Прошу, побудь со мной еще немного, Шу…»

– Я не наша мать, – сказала Ровенна. Она положила забинтованные руки на плечи вампира. – Я всегда буду любить тебя больше, чем кого-то другого. Я люблю тебя.

– Я наконец обрёл тебя и больше никогда никуда не отпущу, – Рейджи обнял девушку. – Слышала? Теперь никуда от меня не денешься.

Ровенна улыбается. Позволяя вампиру поцеловать ее, она думать, что это – навсегда. Прикрыв сиреневые глаза, в которых мелькнули золотистые крапинки, она позволила себе раствориться, не замечая пристального взгляда. За стеклом за парой следил кто-то третий. Впрочем, он исчез быстро, оставив за собой только еле уловимый запах Преисподней.

В дом Сакамаки постучала девушка по имени Юи Комори.

========== Жертва ==========

Когда у Ровенны появилась возможность разглядеть Юи чуть лучше, то вампирша с горечью осознала, что та не так уже и проста по внешности. Юи была обладательницей красивой фигуры, – хотя кличку Аято «Блинчик» это не отменяло, – и прекрасных карминовых глаз, а золотистые волосы доходили девочке до плеч. Куколка. В другой ситуации Ровенне захотелось бы держать подобную игрушку рядом с собой.

Ро сидела развалившись в кресле, закинув ногу на ногу и положив руки на подлокотник. Вампирша кривовато усмехнулась, когда поймала полный восхищения взгляд Юи. Конечно, Ровенна привыкла видеть подобное в глазах людей, и не только она, но и братья. Ровенне иногда было интересно посмотреть на себя со стороны – за множество веков она видела так много людей в своем отражении, что красота стала чем-то обыденным. У людей не было возможности выбрать, каким рождаться, и исправить какие-то дефекты своего тела можно было только путем усердных тренировок или пластических операций. Ро же было предначертано стать идеальной с самого ее рождения.

Но она даже не могла представить, какое впечатление производит на Юи.

Среди этих парней, особенно беловолосого Субару, который уже продемонстрировал свою недюжинную силу, Ровенна выглядела очень «тонкой». По крайней мере, так показалось Юи. Хотя Ровенна и была всего лишь на голову ниже Рейджи, среди парней она смотрелась странно. Однако все они были по неземному красивы – лица ангелов Боттичелли казались уродливыми рядом с этими аристократами, в которых все выдавало высшее происхождение – мелкие жесты, грация, внешность. Даже во внешней небрежности Субару и Аято было своё очарование. Они были прекрасными, без преувеличения.

Именно Ровенну Юи рассматривала дольше всех. Большинство женщин в ее окружении такими не были – молодые несформировавшиеся девушки, как и она сама, а более старшие настоятельницы если и были красивыми, прятали внешность под балдахинными и монашеской рясой. И это казалось правильным.

В одной посадке Ровенны было нечто вульгарное. Длинные ноги, в черных обтягивающих джинсах, туфли на высоком каблуке и обманчиво-строгая блузка. А этот взгляд. Развязанный и вызывающий взгляд желтых глаз, женщины которой знает, что она лучше все. Ровенна была похотливой, извращенкой и садисткой, но эта почти нежность в ее глазах сильно смущала. Так смотрят палачи на жертв, которые показались им забавными, но которых все равно придется казнить.

В девушке Сакамаки не было сожаления, надежды, доброты, в ее глазах раболепно склонялись все семь смертных грехов. Наверное, Комори могла еще долго судить о внешности, если бы на нее не накатил дикий, звериный страх. Видимо, уловив некую сменную настроения, красавица усмехнулась. Пытаясь игнорировать практически паническое чувство испуга, Юи встала. Ноги ее подрагивали.

– Простите, – голос девочки звучал уверенно, хотя она себя так точно не ощущала. Ровенна усмехнулась: в этой простушке знакомой крови было не на йоту, Юи Комори совсем не была похожа на ту, кем должна быть. – Полагаю, здесь какая-та ошибка. Я лучше пойду.

Комори поклонилась и собиралась выйти в коридор, а после рвануть со всей силы оттуда и бежать так долго, чтоб бока болели, а легкие словно скрутили железные кольца. Все-таки какой-то инстинкт самосохранения был. Ровенна часто это наблюдала – люди, которых она выбирала себе в жертвы, были очарованы ею, но как кролики чувствует хищника, так и люди понимали, что красоты Ровенны не спроста. Это как яркий окрас у ядовитого цвета.

– Подожди, – внезапно остановил ее Рейджи, и блондинка с ужасом замерла. Ей лучше было бы рвануть со всех ног, но казалось, лучше повиноваться. Что-то такое проскользнуло в голосе брюнета, отчего стало понять – будет хуже, попытайся она сбежать. – Я пытаюсь выяснить правду. Будет невежливо уйти прямо сейчас.

Ровенна нахмурилась. Они же знали о приезде жертвенной невесты, так к чему весь этот спектакль? Или это просто игра на нервах.

– Но… – Юи попыталась возразить, однако была перебита.

– Это ты та девушка, о которой он говорил?

Шу, по своей привычке, лежал на диване и даже не открыл глаза. Юи заметила поразительное сходство между ним, и прекрасной леди, имя которой ей еще не назвали.

– Это – невеста? – спросила Ровенна, желая уточнить это для самой себя. В голосе девушки проскочили нотки веселья и азарта, а в ее глазах разгорался никому не понятный огонек. Но ее чувства практически сразу же уловили и подхватила Аято с Райто.

– Скорее жертва, нежели невеста, – поправил Аято, и они с сестрой усмехнулись. Рейджи кинул быстрый взгляд на Ровенну.

– Что еще он сказал? – недовольно поинтересовался Рейджи. Шу лениво приоткрыл глаза.

–Сказал, что к нам придет гостья из церкви, – апатично произнёс вампир. – Просил любить и жаловать.

–Значит, у нас будут долгие отношения, – в своей привычной манере усмехнулся Райто.

Ровенна кисло усмехнулась в ответ, нахмурилась. Просил любить и жаловать? Карл Хайнц же прекрасно знает, зачем какую роль сыграет юница в большом перевороте. Так почему же велел «любить и жаловать»? Или просто Он был искусным вруном, и смог обмануть даже Шу.

Блондинка задрожала еще больше. Рейджи посмотрел на брата немного недовольно – конечно, его несколько задевало то, что столь тонкие вопросы сообщаются этому ленивому и ни в чем не заинтересованному отродье, но приходилось держать имидж. В конце концов, были вещи, намного важнее, чем презрение к Шу. И Рейджи быстро посмотрел на Ровенну, которая слегка покачивалась в кресле. Девушка посмотрела на него в ответ, ожидая вердикта.

– Судя по всему, здесь нет никакой ошибки, – спокойно ответил Рейджи. —Тогда позволь нам представиться. Это старший сын – Шу, – названный не отреагировал, но никого это не смутило. Глаза Комори испуганно бегали с одного лица на другого, по мере представления. —Я второй сын – Рейджи. Ровенна, единственная дочь в семье.

– Привет, – сказала девушка. Юи задрожала еще больше —она впервые услышала голос вампирши, и для той, кто в большинстве слушал только ломающиеся голоса сверстниц или грубые и немного хриплые голоса настоятельниц, голос Ро показался ей более искаженным. Неправильно правильным.

– Аято, – безэмоционально продолжал Рейджи.

– В следующий раз не уйдешь, Блинчик, – вызывающе усмехаясь, сказал Аято. Ровенна многозначительно покосилась на брата и тот усмехнулся еще шире, невзначай сверкнув клыками. Ровенна едва не рассмеялась – он же на драку провоцирует! Девушка справилась с собой, и со скучающим видом откинулась на спинку кресла. Теперь на лице Ровенны была серьезность. Казалось, Ро потеряла интерес к Юи, но на самом деле ей надо было о многом подумать.

– Канато, —продолжал Рейджи, и названные не теряли возможности вставить какую-то фразу. – Райто; и последний сын – Субару.

– Но, – лепетала блондинка, – Мне никто ничего не говорил про невесту. И тем более, вы какие-то странные.

– Кстати, для невесты она слишком худая, – внезапно вставила Ровенна. – Как чахоточная.

– Подойдет, – отмахнулся Аято. Ровенна возмущенно выдохнула, но ничего не сказала.

Юи становилось не по себе, от пристального взгляда желтых глаз Ровенны. Она словно что-то искала, пытаясь уследить на лице девчонки. И с каждым мгновением, черты ее лица, казалось, заострились от неудовольствия – она не находила, что хотела. Но вот в один момент девушка расслабилась, и прикрыла глаза. Потому снова открыла, смотря уже менее пристально, и уже сиреневые глаза сверкнули в свете.

– Я…Мне нужно позвонить отцу, —пробормотала карминоглазая.

Ро, как и все, уловили быстрое движение в стороне Аято, однако никто не среагировал. Девочка повернулась последней и увидела в руках Сакамаки свой розовый телефончик. Аято призывно усмехнулся.

Ровенна ненавидела розовый цвет, а блондинка почему-то начинала ее бесить. В ней было то, что делало ее важной, но в целом, Сакамаки ее уже почти ненавидела. И презирала. Сколько она проживет, прежде чем иссохнет заживо в этом особняке?

Сколько пройдет времени, прежде чем она отыграет свою роль и пропоет песню умирающего лебедя?

Ровенна представила, как разрывает Юи на кусочки, жадно смакует ее плоть. Ро видит, как темно-бордовая кровь стекает по ее собственному подбородку, пачкает рубашку. Вампирша улыбается, продолжая трапезу. Тошнотворный запах крови Юи заполняет всю комнату. Нормальному человеку давно стало бы дурно, но Ровенна с упоением вдыхает этот аромат. Улыбается.

Ровенне понадобилось пару минут, чтобы понять, что запах крови вовсе не в ее воображении. Он реальный, но не тошнотворный, а сладкий, ароматный притягательный. Шатенка распахивает глаза, и они принимают, всего на секунду, но уловимо для Юи, кроваво-красный оттенок. Не только у девушки, но и у всех, кто присутствовал в комнате. И это натолкнуло малышку на одну мысль. Правильную мысль.

–Вампиры? – дрожащим голосом произнесла Юи. Немного замявшись, она вытащила из кармана серебряный крестик и направила его на них, взвизгнув «Получите!»

Для Ровенна это было в новинку. Клыки засаднило, в горле словно начало нестерпимо жечь. Всего пара капелек крови разожгли в ней такой нечеловеческий аппетит, практически звериную жажду крови. Ее собственная кровь забурлила, в голове зашумело. Ровенна слегка дернулась в кресле, приоткрыв рот. Казалось, оголившиеся клыки каждого из вампиров напугали девушку еще больше.

Шу усмехнулся, а Рейджи наградил девочку хмурым взглядом.

– Как банально, – прошипел он. – Ты правду, веришь, что это тебя спасет? Веришь сказкам от руки простого смертного?

Голос Рейджи, неожиданно, привел Ровенну в себя. Девушка зажмурилась и сглотнула, стараясь унять жжение в горле. Юи, явно из последних сил подавляя крик, выбежала из гостиной. Сев в кресло, Рейджи недовольно прокомментировал:

– Скверные у нее манеры.

Тройняшки подорвались, явно собираясь преследовать ее. В особняке раздался их смех, эхом отражающийся от стен. В гостиной остались Шу, Рейджи, Ровенна и Субару. Старшему брату явно было не интересна дальнейшая судьба девушки, а двое других молчали.

– Она действительно очень худая, – внезапно сказал Ровенна. Рейджи и Субару посмотрели на нее. Ровенна задумчиво смотрела на двери зала. – Она не больна анорексией? А-то она меньше меня.

– Церковь не поставляет нам больных девушек, – ответил Рейджи. Ровенна встала и опустилась на подлокотник кресла, в котором сидел юноша. – Иначе бы у них были с нами проблемы.

– И как долго она проживет? – снова поинтересовалась девушка. – Какая у них продолжительность жизни?

– Почему тебя это интересует? – недовольно вклинился в разговор Субару. Ровенна равнодушно пожала плечами.

– Просто любопытство, если так можно сказать. Ведь у меня никогда не было жертвенных невест.

Рейджи удивленно глянул на любовницу сквозь очки, Субару непонимающе смотрел на сестру, однако Шу не повел и бровью. Ровенна непонятливо нахмурилась:

– Что?

– В семье где ты жила, не было жертвенных невест? – переспросил Рейджи. Ровенна незаинтересованно повела плечами. Субару фыркнул и исчез.

– Я всегда охотилась сама, – объяснила девушка, тряхнув волосами. Слегка завитые на концах, они действительно доходили до низа спины. – Но Юи… – Ровенна замолчала, а потом рефлекторно облизала губы. Я такого никогда не испытывала.