Текст книги "Гарри Поттер и Теория Вероятности (СИ)"

Автор книги: dadagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Снейп и не подумал, что Сириус мог завести себе секретаря. Хорошо еще, что это Перси Уизли. Практически повезло.

– Я бы хотел встретиться с Сириусом Блэком. Он ведь сегодня дома?

– Да, – ответил Перси и открыл было рот, но Северус его прервал:

– И где я могу его найти?

– Он с Гарри Поттером в дуэльном зале, – отрапортовал Уизли и замер.

Семилетняя привычка давать полный ответ на любой вопрос профессора и сегодня не дала ему промолчать. Впрочем, Перси тут же вспомнил, где он находится и чем теперь занимается, поэтому гораздо высокомернее продолжил:

– Мистер Блэк живет по строгому расписанию. Я могу записать вас на понедельник, если хотите.

– Думаю, после такого количества зелий, снимающих последствия темной магии, я уже могу считаться приближенным к семье. Веди меня.

– Но… Они в дуэльном зале…

Северус, устало вздохнув, ответил потерянному парнишке:

– Сам не верю, что говорю это вслух, мистер Уизли, но последний раз мы с мистером Блэком желали друг другу поскорее сдохнуть на нашем выпускном. Дуэльный зал – идеальное место встречи. Ведите. Смелее, мистер Уизли. Гриффиндорец вы, или как?

Перси, заметно покраснев, все же поднялся со стула и направился к двери. Четко печатая шаг, они дошли до двери, за которой вниз уходила лестница. Спустившись, Перси открыл одну из дверей и пропустил Снейпа вперед. Дуэльный зал Блэков традиционно располагался в подземелье, но был совсем нетрадиционно просторен и выглядел скорее как турнирный зал. Вся огромная комната имела по своему периметру балкон. Именно на него и вышел Северус с Перси. На площадке снизу перед пятеркой мишеней стоял Поттер.

– Это заклинание для удара по площадям, Гарри, – голос Сириуса отражался от каменных стен. – Поэтому и предполагается, что ты будешь палочкой задавать примерное направление. Оно одно из самых простых, поэтому попробуй растянуть его на три манекена сразу.

– Ты же сам говорил, – задумчиво звучал голос Поттера, – что в магической дуэли больше двух противников на одного – это верный проигрыш.

– Представим, что тебе нужно отшвырнуть от себя трех ну очень плохих дуэлянтов. Для экономии времени. Одно заклинание – это быстрее, чем три подряд. Давай.

Снейп подошел к перилам балкона. Сириус, судя по всему, стоял как раз под ним. Поттер же в это время широко взмахнул рукой с палочкой, прозвучала смутно знакомая фраза на латыни, и волна магии снесла с ног четыре мишени.

– Неплохо, – похвалил крестника Блэк. – Но нужно было три. Считай, что вдобавок к трем врагам ты сбил с ног еще и своего союзника.

Он вышел из-под балкона и посмотрел наверх. Гарри тоже поднял голову и удивленно произнес:

– Профессор Снейп!

– Надо же, – хмыкнул Сириус. – Какие люди. Знаешь что, Гарри? Бери-ка ты Драко и валите к Лонгботтомам. А ты, Перси, навести уже мать. А то меня Молли извергом, кажется, считает.

Гарри что-то тихо ответил крестному, а потом быстро забежал по ступеням наверх, с любопытством косясь в сторону профессора.

– Ну что, спускайся, – в голосе Блэка явно чувствовалась насмешка.

Отличившийся Сириус получил несколько дней отгулов, что и позволило ему встречать нежданного гостя в джинсах и магловской футболке. Северус, в традиционной мужской мантии с воротником-стойкой, опять же казался словно выходцем из другой эпохи, рядом с рок-н-ролльным Блэком.

– По делу, или так, на чашечку чая зашел? – с прежней иронией спросил Сириус, когда Гарри и Перси закрыли за собой дверь дуэльного зала.

Он улыбался, привычно для себя и раздражающе для других крутя палочку в руках.

– В Хогвартсе ты был не самым лучшим дуэлянтом, – вспомнил Северус, спускаясь по лестнице вниз.

Блэк безразлично пожал плечами:

– Так и ты, вроде, тоже как-то умудрился из невнятного недоразумения вырасти до лицензированного боевика.

Снейп занял место напротив своего школьного врага и честно ответил:

– Долохов был хорошим учителем. А тебя, судя по всему, натаскали в Аврорате.

– У меня был учитель получше.

Северус усмехнулся и медленно кивнул.

– Джеймс. Вот уж кто мог уделать нас обоих.

– Я рад, что хоть здесь ты признаешь его превосходство, – ухмыльнулся Блэк.

Снейп не спеша достал палочку, понимая, что дуэль – вполне неплохой вариант для первого за многие годы разговора.

– Беллатрикс ведь сказала про Пророчество? – прямо спросил он и увидел ответ в том, как зло Сириус прищурил глаза. – Я не буду оправдываться. Но вот в тот момент я даже не знал, когда именно появился ребенок Лили.

Блэк резко взмахнул рукой, быстрой тенью по каменным плитам зала пробежало что-то явно мерзкое, Северус принял проклятье на сильнейший щит из своего арсенала. Щит вспыхнул, рассеиваясь, но и проклятье, впрочем, исчерпало вложенную в него магию. Что ж, Блэк и в школьные годы был известен коварными проклятьями. Северус ответил серией из нескольких классических заклинаний – онемение, оглушение, отталкивание, увеличение веса. И Сириус не стал поднимать щиты или читать контр-заклинания, он несколько лениво, но все же достаточно быстро отошел в сторону. Четыре отрывистых луча впитались в стену дуэльного зала. Они опять замерли, не предпринимая никаких действий. И Северус посчитал нужным продолжить объяснение:

– И я считаю себя виноватым, что дал Лорду повод открыть охоту за молодыми магами, в тот момент мне неизвестными… Но вот только я никогда не желал смерти Лили, а тебя с Поттером мечтал уничтожить лично, а не руками покровителя.

Сириус, по-прежнему молча, отправил еще одно проклятье – дымное облако зашипело, коснувшись щита, который бы выдержал, если бы следом за явно ядовитым туманом не прилетело еще одно проклятье, которое и заставило щит лопнуть. Третье проклятье Северус смог остановить всего в десятке сантиметров от себя. Прежний Блэк был сторонником классической британской школы. Лорд Сириус Блэк сражался иначе, совсем как Антонин Долохов. Темные проклятья, пусть и из раздела общедоступных, минимальный набор щитов, подвижность во время боя, скорее всего, в ход пойдет и простая грубая сила. Смешанная школа. Так учат мальчиков из темных семей, и этому сложно научиться, если нет врожденной направленности. Снейп, никогда не выделяющийся отменным физическим здоровьем, был вынужден оставаться верным британскому стилю боя: проклятья темной магии не давали возможности держать щит, который был Снейпу остро необходим для сохранения своей жизни. И пусть лицензию боевого мага Северус получил уже в мирные годы, в бытность Пожирателем ему никогда не удавалось выиграть раунд у Долохова.

Проклятье, еще одно, затем два друг за другом. Северус часть принимал на щит, что-то удавалось распознать и обезвредить заранее. Иногда удавалось послать в Блэка несколько блоков своих заклинаний. Тот уклонялся. Брошенное веером режущее – модификация того, чему совсем недавно Сириус учил Гарри – все же заставило того выставить первый щит. Но пугало то, что на лице Блэка не было никаких эмоций. Ни азарта, ни злости, ни любопытства. Тот спокойно закидывал его проклятьями, словно пытаясь выяснить предел бывшего соперника. Проблема в том, что им обоим хорошо известно: на открытом пространстве, где негде спрятаться и некуда бежать, смешанная школа ведения магического боя практически непобедима.

Через минут пятнадцать Северус понял, что начинает выдыхаться. Как физически, его тело устало от непривычной деятельности, так и магия все неохотнее отзывалась, что было нормой для затянувшейся дуэли в столь высоком темпе. Можно было, конечно, позволить Блэку довести себя до полного истощения, в надежде что и он на пределе… но все же глава рода, в собственном доме, еще и практикующий, по косвенным данным, высшие темные чары… он не скоро устанет. Поэтому Северус уловил одно из тех проклятий, что были ему относительно знакомы, и не стал его останавливать. За прошедшие годы он научился проигрывать, пусть было очень сложно заставить себя проиграть именно Сириусу Блэку.

Разом навалившаяся слабость заставила его мешком рухнуть на пол. Не самое приятное проклятье, но что-то из неизвестных может быть еще более унизительным. И в тишине зала отчетливо прозвучал голос Блэка, вслух произносящего заклинание снятия проклятья.

– Честно говоря, – глухо звучал голос Сириуса. – Я был уверен, что отделаю тебя в дуэли подчистую, и станет легче. Ни хрена не работает.

Северус поднял голову. Его противник стоял к нему спиной, совершенно показательно, в своей раздражающей манере заботясь о том, что вряд ли кто захочет, чтобы его видели таким… жалким. Опираясь на чуть подрагивающие руки, Северус медленно поднялся с пола. Чуть пошатнулся – слабость мышц не сразу проходит – и ответил:

– Надеюсь, хоть с кулаками не полезешь?

Сириус резко развернулся и прямо посмотрел в глаза Снейпа.

– Вот не понимаю, и за что они тебя уважают? Это, наверное, какая-то магия. Но если бы я сидел в месте, которое мне категорически не подходит, зазря тратил свой талант на школьников, не имел семьи и друзей, то меня бы все называли неудачником. А ты – непонятый и трагический герой. И свою жизнь под откос пустил, и для других ничего не сделал. Но все равно почему-то находят, за что уважать…

Сириус замолчал на минуту, а потом махнул рукой:

– Пойдем уже отсюда.

Северус тяжело сглотнул. Блэк был как всегда в своем репертуаре и как всегда ударил в самое больное, обнажая то, что Снейп предпочитал не замечать. Под откос? Без сомнения. Ни карьеры, ни семьи, ни друзей. Все, что есть, – это ненависть к работе, ненависть к людям, которые уже давно изменились, да ненависть к самому себе. Так и умрет… в ненависти. Глубоко несчастным человеком, о котором несколько людей скажут, что он был хорошим человеком, и не смогут сказать, почему они так считают.

– Зачем пришел-то? – спросил Сириус, даже не оглядываясь.

Они поднялись на первый этаж, и Блэк зашел в одну из ближайших комнат. Это было что-то вроде гостиной, между окон стояло пианино, одна из стен была полностью занята книжными полками. Здесь была только магловская художественная литература, на кофейном столике лежал забытый кем-то учебник. Что характерно: по зельеварению. Дети почему-то любили эту комнату. Наверное, все дело в диванах и креслах, которые образуют в центре комнаты уютный круг, где вся эта веселая толпа с комфортом размещалась. Но Сириус прошел к трем креслам, что стояли около окна. Одно спинкой к виду на розарий, два других чуть развернуты к нему. Если Гарри и Драко уже ушли, то в поместье осталась только Белс, а она вряд ли зайдет в эту комнату даже случайно.

– Итак… – еще раз напомнил о том, что ждет ответа, Сириус.

– Метка, – просто ответил Снейп. – Как много Белс о ней знает?

Сириус несколько презрительно хмыкнул:

– Белс о них знает вряд ли больше, чем я смог узнать во время первой войны.

Северус кивнул: он был прав. Беллатрикс пришла в организацию с совершенно непонятными другим целями и почти ничем не интересовалась.

– Он раздавал метки тем, кто был ему особенно нужен, либо кто доказал свою преданность. Я получил свою потому, что талант к алхимии встречается редко… Белс, скорее всего, просто потому, что она сильный дуэлянт.

– Но многие убивали, – кивнул Сириус. – Это я знаю.

– И знаешь, что чем сильнее он становился, тем ярче наши метки? – устало и с долей отвращения к самому себе уточнил Северус.

Сириус снова ухмыльнулся:

– Он набирает силы… Метка темнеет. Да, Белс вчера вечером уже устроила истерику.

– Он в стране. В смысле – на этом острове. Белс ведь не покидала страну в тот год. А вот я точно знаю, что он заехал в страну в день матча. Видимо, из-за жуткой неразберихи именно в этот день было проще всего сделать это незаметно. Я узнал это ощущение.

Теперь Сириус нахмурился.

– Что еще? – не меняя голоса потребовал он.

– Метку в небе мог поставить только кто-то из сорока трех магов. Я и Белс не делали этого. Еще четырнадцать либо в Азкабане, либо мертвы. Но даже оставшиеся в списке… они не обрадуются возвращению Лорда. Нет, они все, конечно, ненавидят маглов и с удовольствием поднимут новое восстание… но Темный Лорд, каким он был в последний год…

Блэк задумчиво прищурился, невидящим взглядом скользя по книжным полкам.

– Примерно тоже самое мне говорил Малфой, – кивнул он. – Устроить хаос и вернуть влияние чистокровным семействам они по-прежнему хотят… Он был совсем невменяем? Просто Белс – не самый надежный источник информации, а Нарцисса его видела всего пару раз…

Северус хмыкнул:

– Невменяем? Это слишком мягкое описание. Это был не тот человек, что меня вербовал. И уж тем более не тот, что вербовал Малфоя. Совсем не тот. Пыточные направо и налево, сомнительные предприятия, эта одержимость пророчеством, начал влезать в разум даже тех, кому раньше доверял. Он полностью и безоговорочно сошел с ума. У Долохова с ним достаточно суровый магический контракт, даже, по слухам, долг жизни…

– Долохова везли из Румынии в Россию, на смертную казнь. Волдеморт его выкрал. Думаю, там действительно долг жизни, – ответил Сириус.

Снейп продолжил:

– И даже Антонин незадолго до финала этой истории говорил, что с нетерпением ждет, когда кто-нибудь прибьет уже свихнувшегося темного и он будет свободен от клятв.

Сириус задумчиво кивнул. Долохову однозначно стерли память, темные семейства хорошо хранят тайны. На родине он убил кого-то высокопоставленного. Родня, по слухам, решила не добивать беглеца, вроде бы убийство имело свои резоны, уже и не понять какие. Но из рода изгнали и постарались затереть в памяти все, что смогли. При этом Долохов, хоть и был изгнан, оставался темным. Он-то знал, как выглядит спятивший маг, что больше не контролирует себя. Хотя остается вопрос: есть ли отличия между спятившим от собственной силы и спятившим из-за крестражей? Вряд ли есть исследования на эту тему.

– Значит, метку запустил кто-то сумасшедший, – подвел итог Сириус.

– Ты точно из Азкабана один сбежал? Потому что лично я не знаю, откуда еще может появиться сумасшедший фанатик, который желает вернуть спятившего темного мага? – заметно поморщился Снейп.

Они оба замолчали на какое-то время, а потом Сириус знакомо усмехнулся, обычно это не предвещало ничего хорошего, ударил в ладоши и бодро заявил:

– А теперь я вытяну из тебя все, что ты знаешь. О каждом из них. Ты ведь не грезил о детях, пока унижался перед этим огрызком мага? Нет? Значит видел побольше моей бедной кузины.

И Сириус начал спрашивать. Дотошно. Настырно. Вытаскивая такие мелочи, которые Северус и не хотел вспоминать, но впервые в жизни подчинился Блэку. Просто потому что знал, что этот… этот Блэк сможет выиграть войну просто имея информацию. Не то, чтобы Снейп желал видеть его победителем, но сейчас-то они, вроде как, на одной стороне.

Спустя несколько часов, выпив пятый кофейник, Северус все же встал с кресла.

– И еще… я пообещал Дамблдору, что помогу защитить сына Лили…

Он резко развернулся и направился к двери, но был остановлен возгласом Сириуса:

– Скажи ей.

Снейп недоумевающе повернулся к Блэку. Тот лениво пояснил:

– Скажи Нарциссе. Так уж и быть, я как-нибудь переживу, что одна из моих кузин будет носить твою фамилию.

Теперь Снейп не выдержал, и с искренним недоумением попросил:

– Ну вот объясни мне: как ты это делаешь? Как ты вообще понял, если я за весь вечер ни слова о ней не сказал? Как? Это у тебя какой-то особенный дар? Или что? Я просто не понимаю.

Сириус расхохотался. Легко так, пусть и с некоторой долей издевки.

– Я не знаю, – ответил он, оборвав смех. – Я просто вижу, что ты в нее влюблен. Возможно, даже больше, чем в Лили. И так как я все же гриффиндорец, да к тому же чувствую вину перед кузиной, то считаю своим долгом помочь ей. Скажи ей.

Снейп нахмурился и уточнил:

– Почему ты уверен, что она согласится?

– А ты скажи ей, – улыбнулся Сириус. – Я хорошо знаю Нарциссу. Как и Лили, она не склонна к влюбленностям и прочим сердечным проблемам. Лили выбрала Джеймса потому что ей было с ним хорошо. У Нарциссы другие резоны. Я от души повеселюсь, когда ты с ними познакомишься. И еще, Снейп… я по-прежнему считаю тебя неудачником.

Северус замер у двери и искренне ответил:

– Умеешь же ты все испортить, Блэк. Я только что возненавидел тебя с прежней силой.

Но все равно, закрыв за собой дверь, Северус не смог сдержать на лице улыбку. Необоснованную, совершенно неуместную, но не смог. Даже понимая, что чертов Блэк прав, называя его неудачником, даже не веря тому, что идеальная Нарцисса Блэк может найти причины стать миссис Снейп… Почему-то Северусу казалось, что он впервые за много лет сделал что-то правильно.

========== Глава 5. О чем долго хотели спросить ==========

Пока старые школьные враги вели полезные для будущего беседы, Гарри и Драко ждали Невилла в небольшой беседке. У Лонгботтомов не было парка, разбитого по всем правилам ландшафтного дизайна. За домом – лес, сбоку – теплицы, напротив входа – аккуратная полянка и кусты сирени, посаженные лично Невиллом. Впрочем, в лесочке за домом имелся и мраморный фонтан, заросший тиной и кувшинками, и лавочки под сенью деревьев, и вот такая массивная беседка с лавками и столом. Решив, что Фрэнк Лонгботтом их за это убивать не будет, Гарри вытащил палочку и произнес несколько заклинаний. Так, самые простые – никаких насекомых, никакого ветра и никаких лишних ушей. Через пару минут появился и Невилл. Высокий и массивный для своих лет, он при этом был сущим ребенком на лицо и стариком в разговорах.

– Что такие кислые? – спросил он, выставляя на стол корзинку со снедью.

Они решили перекусить в этой беседке, с комфортом расположившись на полосатых подушках. В поместье Блэк было уютно, но тот уют был роскошным и тяжелым, а у Лонгботтомов все было теплым и простым. Как эта беседка – матрасы на сидушках, гора подушек и несколько свечек над столом без скатерти. Из корзины Невилл достал пирожки и булочки, а Драко в это время разливал по стаканам сливочное пиво.

– Мы делаем ставки: обойдутся ли разборки Сириуса и профессора Снейпа без крайностей? – чуть помедлив, ответил Гарри.

Невилл хмыкнул и спросил:

– Они правда так враждовали в школе? Просто я слышал много историй про Сириуса и твоего отца от профессора Спраут, но вот про то, что наш профессор зельеварения с ними вместе учился…

Драко предположил:

– Может это просто непедагогично: рассказывать тебе о том, как два самых талантливых ученика курса задирали третьего в списке лучших учеников?

Невилл, уже усаживаясь рядом с Гарри, согласно хмыкнул.

– Возможно, и мы были бы такими же, если бы я не был крестником Сириуса, – предположил Гарри. – Видели же, как наши в сторону слизеринцев косятся. Если к тебе, Драко, попривыкли за три года, то Крэбб и Гойл вызывают лютое отвращение.

Они на пару минут замолчали, каждый представляя мир, где бы они враждовали между собой, как и было заведено у змей и львов.

– Вам-то хорошо было бы, – вздохнул Драко. – Вас двое.

Он не очень любил возвращаться в школу еще и по этой причине. Несмотря на то, что Крэбб и Гойл почти всегда были рядом, Драко не хватало общения с друзьями. Каждый раз, встречая их за завтраком в столовой, Драко слушал последние гриффиндорские новости и завидовал друзьям. Совсем немного. Их на красно-золотом факультете много, они держатся тесной группой и почти каждый вечер у них что-то происходит.

– Теперь ты киснешь, – обвинительно заявил Невилл.

Он опирался на стол локтями и задумчиво вращал стакан со сливочным пивом.

– Просто… скоро в Хогвартс, – признался Драко. – У нас на факультете почти все девчонки вечно сплетничают, а парни обсуждают только квиддич и свою семью. Захочешь поболтать о зельях, приходится тащиться в клубную комнату, а вы же все заняты на своих дополнительных. Луна танцует, Сьюзен неразговорчива, Ханна, поймите меня правильно, слишком уж девочка…

Невилл и Гарри тихо засмеялись, прерывая список жалоб Драко. Действительно, из всей их компании Ханна была не только самой тихой, но еще и самой домашней. Одри – дьяволенок в юбке, Гермиона загружена не меньше Гарри, Сьюзен любит книги и тишину, Джинни любит квиддич и пошутить, а Мишель уверенно идет к своей цели. Девочки старательно выполняют все указания сестер Блэк, и никто не сможет попрекнуть их в недостаточной женственности, но лишь Ханна выглядит и ощущается именно так. Как что-то нежное, хрупкое, что непременно нужно защитить. Она любит красивые платья, кулинарию, знает десятки бытовых заклинаний и всегда готова выслушать и утешить. Ханну любили и защищали. Но для Драко, в целом достаточно упрямого и любопытного, она была совершенно непонятым человеком.

– Мы уже поняли, что твой образец идеальной девушки – Гермиона Грейнджер, – беззлобно произнес Гарри.

Он действительно не пытался подколоть друга, или смутить. Одно из последствий его тренировок в светлой магии – он становился кристально честен с близкими людьми. Драко, легко распознав тон Гарри, лишь грустно спросил:

– Ладно вы. Но неужели так заметно?

Гарри и Невилл переглянулись.

– Понимаешь, – начал Лонгботтом, – мы почти уверены, что со стороны не заметно. У нас такая толпа, мы все друг с другом общаемся, поэтому сложно понять, что вообще нас вместе держит.

– Но мы-то видим тебя чаще, – продолжил Гарри, – и в несколько отличных ситуациях. Особенно заметно, когда дело касается занятий по традициям и твоего общения с отцом.

Драко тяжело вздохнул, сразу поняв, что имеют в виду друзья.

– Отец ни за что не позволит мне даже просто встречаться с ней. Он начинает орать, если я просто упоминаю, что в моем окружении есть маглорожденная… Поэтому я и не думаю, что вправе сказать Гермионе, – вздохнул он.

– А твоя мама? – нахмурился Гарри. – Вряд ли леди Блэк будет категорически против…

Драко грустно улыбнулся:

– Не знаю. Но я-то фамилию не менял. Я по-прежнему наследник рода Малфой. И подчиняюсь не Сириусу, а своему отцу. Я даже не знаю, почему отец согласился отдать право на мое воспитание. Вот честно не представляю. Что такое знают мама и Сириус, что они были абсолютно уверены в успехе?

Гарри пожал плечами и неуверенно предположил:

– Сириус постоянно говорит, что он тоже является образцом честности только внешне. Для достижения результата приходится давать взятки и даже угрожать. А твоя мама, к тому же, превосходный легилимент.

Драко качнул головой:

– Она старается не читать близких людей, – возразил он.

– Думаю, незадолго до развода она могла нарушить это правило, – усмехнувшись, предположил Невилл. – Кстати, как она?

– Пишет, что в Италии жарко, а так все нормально, – ответил Драко.

Ему тоже предлагали поехать в Италию на пару недель, но он не захотел менять планы. Его мама не должна была ехать, но Андромеда уговорила сестру отдохнуть и восстановить силы. Оказалось, идеальная Нарцисса Блэк никогда не подвергалась наказаниям от главы рода: она все всегда делала правильно. Поэтому ее спор с Сириусом имел более глубокие последствия: Нарциссе нужно было время подумать о том, каким человеком она становится и какими стали окружающие ее люди. Она всегда прятала свой блэковский характер, а когда начала проявлять его в полной мере, перестала замечать, что иногда ранит самых близких.

Между тем, Драко нерешительно предложил:

– Невилл… а ты не хочешь поговорить? Когда все произошло, Гарри запретил нам тебя расспрашивать, но Луна говорит, что…

Невилл горько усмехнулся и прервал Драко:

– Иногда я вас всех просто ненавижу. Луна знает все про всех, тут же поставляет информацию Гарри, а он регулирует личные вопросы. МакГонагалл права, мы и правда просто банда какая-то.

Гарри с Драко переглянулись и нерешительно улыбнулись.

– Мне показалось, что будет лишним, если вся наша дружная компания начнет постоянно спрашивать у тебя “Как ты?”, – стыдливо признался Гарри. – Но ты обычно рассказываешь обо всем, просто чуть позже… а тут молчишь уже год.

Невилл едва заметно вздрогнул и уткнулся взглядом в столешницу. Драко и Гарри молчали в ожидании. Лонгботтом не мог не представить, что было бы, не запрети Гарри всем интересоваться его состоянием. Близнецы, которые в желании подбодрить начинают не смешно шутить. Ханна с успокаивающими пирогами. Сьюзен со своей статистикой. Прямолинейный Рон, терпеливое молчание Мишель, письма от Зейна…

– Спасибо, Гарри, – искренне признался Невилл. – Я бы, наверное, с ума сошел, если бы они все начали разом мне сочувствовать.

Поттер смущенно улыбнулся и неуверенно повел плечами. Первое время решение казалось ему правильным, но время шло, а Невилл так и не заводил об этом разговор. И Луна говорила, что он часто думает о чем-то крайне грустном. И теперь, когда они начали собираться в Круг, Гарри и сам чувствовал некоторую затаенную боль у своего друга.

– Раз уж здесь нет Луны и Мишель, которые бы раскрутили тебя за пару минут, – недовольно произнес Драко, – то придется довольствоваться моими топорными методами. Рассказывай. Что ты чувствуешь?

Невилл усмехнулся:

– И правда топорные методы. Случилось то, что я не мог предположить. Оказалось, что я ошибался все то время. Я думал, что у меня совершенно нормальная, любящая семья, и винил судьбу за произошедшую трагедию. Если бы не это, то все было бы хорошо, у меня была бы любящая мама и занятой отец… а оказалось, что матери я не нужен.

Он грустно вздохнул и замолчал. Гарри осторожно спросил:

– Быть может, ты ошибаешься? Может… может дело в твоем папе?

Невилл резко махнул головой и недовольно произнес:

– Она ушла, даже не пожелав со мной встречаться. Даже развод оформляла через магического поверенного… уже уехала в Америку. Она не хочет меня видеть. Не знаю, любила ли она меня когда-то, ведь сейчас однозначно даже видеть не хочет.

Он опять замолчал, угрюмо буравя взглядом стол. В этот раз вопрос задал Драко:

– Быть может, это пройдет? Все же она долго была не в себе, может она и сейчас…

– Нет! – резко прервал его Невилл. – Я не буду успокаивать себя тем, что она передумает и вернется. Если я ей не нужен, то пусть так и будет. Папа рассказал мне все о том, как они жили. Я просто сделаю все, чтобы моя семья была другой. Ушла? Ну и пусть! Да, мне бывает грустно из-за этого, все же я всегда мечтал, что у меня будет мама, которая выслушает и успокоит, но… раз нет, так нет. Она могла бы вообще не прийти в себя и я бы всю жизнь прожил в иллюзии, что мой отец такой же строгий, как бабушка, а мама меня очень любит. И что в итоге? У меня, возможно, лучший папа на свете… Пусть ушла.

Всю эту речь Невилл произнес с горячностью, которая была знакома только тем, кто хорошо его знал. Посторонним он часто казался спокойным и даже несколько замкнутым. Но Гарри и Драко знали, что иногда Невилл бывает именно таким. И в такие моменты ему лучше не возражать. Младший Лонгботтом умел постоять за свои убеждения.

– И вообще, – уже спокойнее продолжил он, – быть может, все к лучшему. Папа со временем женится на ком-то, кто бы подходил ему идеально. И хватит об этом. Не хочу ни говорить, ни вспоминать. А еще хочу амулет от эмпатии Луны.

***

Как Сириус и предвещал ранее, работы к сентябрю у него прибавилось. Крауч, хоть и старательно скрывал свое волнение, все же попросил Сириуса об одолжении: высылать ему работу на дом и присутствовать на всех мероприятиях, где требуется быть главе Департамента Международного магического сотрудничества. Блэк сначала удивился: его начальник всегда был трудоголиком, а тут практически был готов поменяться с Сириусом должностями. Но потом он внимательно осмотрел Крауча. Бледный, истощенный, выглядит не столь безупречно, как всегда.

– Проблемы со здоровьем? – предположил Сириус.

Крауч с горьким вздохом кивнул, соглашаясь.

– Мне недавно пришлось выгнать свою домовичку…

– Да, я слышал. Она украла у кого-то палочку, – кивнул Сириус. – Я могу договориться, чтобы Вас немного продвинули в очереди.

– Нет, не стоит. Это будет слишком явным нарушением правил.

Блэк в ответ тихо расхохотался:

– Я придерживаюсь мнения, что раз уж нам не удается победить коррупцию, то стоит ей наслаждаться. Но вообще, я не собирался платить. Хотел припугнуть. Но раз Вы не хотите… Я подменю Вас. Только не больше года, мистер Крауч. Боюсь, что работа здесь, семейный бизнес и Визенгамот – это слишком много даже для меня.

Крауч облегченно кивнул. Больше всего его радовало, что Сириус никогда не задает лишних вопросов. Проблемы со здоровьем? Блэк не будет спрашивать, что именно не так. Только поинтересовался, нужна ли помощь, и тут же перешел к выяснению нового графика работы.

Теперь письма с бумагами к Краучу и обратно шли сплошным потоком. Он решился на столь отчаянный шаг не просто так: без эльфийки было сложно следить за сыном, а после того, как Сириус неофициально подтвердил возможность возвращения Волдеморта, Крауч решил не спускать с сына глаз. Иногда у мага возникала мысль: а не попросить ли помощи Блэка в столь щекотливой ситуации, но это был слишком большой риск. То, что Сириус потратил столько сил для снятия всех обвинений со своей кузины, вовсе не значит, что он поможет совершенно незнакомому парню.

***

Каникулы не вечны. Первого сентября в купе Гарри и Невилл развлекались, тренируя Гермиону. Выкладывали на сиденье мелкие предметы, затем Гермиона закрывала глаза, они переставляли некоторые предметы и убирали как минимум один.

– Что вы делаете? – удивился Драко, заходя внутрь.

Кребб и Гойл рубились в карты с Дином и Симусом в соседнем купе, поэтому Драко с чистой совестью оставил их.

– У Гермионы эйдетический тип памяти, – тихо произнес Гарри. – Замечал же, как она быстро все запоминает? Вот Говард предложил тренировать эту способность.

Девочка как раз открыла глаза и внимательно рассмотрела десяток предметов на кресле. Она переместила несколько предметов, а потом с улыбкой дополнила:

– А еще была другая карточка из шоколадных лягушек.

Невилл удивленно покачал головой:

– Надо же! Заметила…

Драко закрыл за собой дверь и упал на кресло рядом с Гермионой:

– Можно для простых смертных магов: что за эйде… короче, что за память?

Гермиона несколько самодовольно улыбнулась и произнесла:

– Эйдетическая память чаще всего основана на зрительных образах. Особенностью является то, что я могу прокрутить воспоминание и представить ранее увиденное в мельчайших подробностях… точнее, когда потренируюсь, то в мельчайших. А пока такие мелкие нюансы помню недолго.

Драко пораженно покачал головой, но все же уточнил:

– И что, ты можешь помнить все-все, что произошло с тобой?

– Скорее всего, – кивнула Гермиона. – Я хорошо запоминаю увиденное и услышанное, особенно если вижу говорившего. Ну, например, могу дословно произнести все, что нам говорил Сириус на вокзале… Но лучше помню то, что прочла.