Текст книги "Королевство черной крови (СИ)"

Автор книги: ClemSSB

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Варис не посчитал нужным отвечать, шумно отодвинув стул, он поднялся на ноги и скрылся за дверью столовой, провожаемый растерянными взглядами.

– Он не со зла, принцесса, – Арвен едва коснулась своими тонкими пальцами сгиба моего локтя, а после поднялась. – Прошу извинить и Вариса, и меня.

После ухода Арвен за столом воцарилась тишина.

Следующим утром я наблюдал за тем, как Аро мастерски смешивает различные растения, экстракты и невесть что еще. В храме ему выделили комнату главной жрицы. Каменные серые стены, большие окна, скромная деревянная кровать, шкаф и стол было всем убранством комнаты. Толи никто из жриц не успели ее обжить, толи кто-то пытался сделать ее совершенно непохожей на жилу.

– С верховными жрицами у меня в последнее время не ладилось, – размышлял в слух Ласэн, наблюдая за работой Аро.

– Это с той жрицей, которая мечтала залезть к тебе в штаны? – делая совершенно невинный взгляд спросила я.

– Если уж быть до конца откровенными, – Ласэн заговорчески понизил голос. – У Ианты это получилось.

– Прошу, избавь меня от подробностей, – я скривилась, вспоминая истории, рассказанные Тамлином.

– Но ваша верховная жрица выглядит иначе, – Ласэн выглядел бледнее прежнего и сомнений в его заболевании не оставалось.

– Ты не знаком с ее предшественницей. Энна была благородна, умна и добра. Как бы Арвен не хотела казаться такой, иногда мне кажется, что с искренностью она переигрывает, – тоже понизив голос сообщила я свои подозрения.

– Насколько ваш народ близок со жрицами? – тихо кашлянув спросил Ласэн.

– Наверно, как и любой другой. Кто-то бьется челом у их ног, а кто-то снисходительно кивает, встретив на улице, – я пожала плечами.

– И к какому числу относишься ты?

– Я была принцессой, мой долг показывать жителям Ефрада, как необходимо относиться к жрицам. Но мне это никогда не было в тягость. Я любила храм, а еще больше я любила Энну. Она заменила мне мать, – проговорив эти слова в слух, мне почему-то захотелось прикрыть рот рукой.

Отец всегда растил меня в любви и уважении к моей маме, которую я никогда не знала и видела лишь на портретах. Но особых чувств привязанности к ней у меня не было, им было попросту неоткуда взяться. Но Энна была тем примером женщины, к которому я всегда стремилась, было время, когда я хотела пойти послушницей в храм, но военное дело меня прельстило тогда больше.

– А что произошло с твоей мамой? – слова Ласэна были осторожными.

– Она умерла. Не все роды бывают простыми и не всегда может помочь лекарь. Организм моей мамы смог выносить крылатого ребенка, но родить его она не смогла. Плод лежал в неправильном положении, а крылья, несмотря на их гибкость, все только усложнили. Я выжила, а она нет.

Ласэн понимающе кивнул. А я поняла, что, рассказывая ему об Энне, испытала больше чувств, чем вызвал рассказ о смерти собственной матери.

От разговора нас отвлек радостный возглас Аро. Он уверенно тряс в руках склянку, переливающуюся фиолетовым цветом, повторяя, что спасет всех нас.

========== 17. ==========

Двумя днями позже утро было хмурым. Я замерла на верхней ступеньке лестницы у входа в поместье, наблюдая за Тамлином, Ласэном и Варисом. Все трое были облачены в боевые доспехи.

После принятия лекарства Ласэн стал выглядеть лучше, бледность лица ушла, сейчас он был спокойным и уверенным, его длинные медные волосы были убраны в высокий хвост, концы которого трепал теплый ветер. Варис отстраненно стоял ниже на лестнице, нервно теребя крепления на блестящем золотом доспехе.

Тамлин нежно перебирал мои пальцы, наши бедра соприкасались, а сердце в груди болезненно сжималось. Нам предстояла совсем короткая разлука: войско Двора весны и остатки воинов Ефрада уже двигались в сторону границы, Варис и Тамлин должны будут разместить все наши силы в лагере и начнут готовиться к бою. Я и Эмори прибудем на границу через два дня.

– Береги себя, – я прильнула к груди Тамлина.

Он поцеловал меня в макушку и плотнее прижал к себе, обвивая одной рукой мою талию.

– Всего два дня и все закончится, – прошептал Тамлин мне в волосы, отстраняясь.

Я запрокинула голову наверх и даже привстала на мыски, позволяя губам Тамлина горячо скользнуть по моим. Мы не любили долгие прощания. Мне хотелось, как в детстве поскорее заснуть, чтобы наутро получить долгожданный подарок. Только сейчас подарком для меня будет победа в войне и сохранение жизни всех моих близких.

«Я буду очень внимательно следить за тем, чтобы эта нить не погасла»

Золотистые переливы нити стали еще ярче, когда послание достигло Тамлина. Он уже успел спуститься на две ступени ниже и поравняться с Ласэном. Обернувшись ко мне в последний раз, Тамлин одарил меня уверенно улыбкой.

– Не спускайте глаз с короля и принцессы, – скомандовал Варис пяти воинам, стоящим позади меня у дверей в поместье.

После случая в столовой, с Варисом мне поговорить не удалось, да и желания не было. Сам генерал особых попыток что-то объяснить не показывал, но о безопасности меня и Эмори побеспокоился и выделил трех крылах и двух обычных воинов, которые тенями будут следовать за мной и королем. Я не чувствовала, что здесь мне может угрожать опасность, но Варису перечить не стала. Да и Тамлину было спокойнее, что рядом со мной кто-то, кто сможет меня защитить.

– Передайте Ролену, чтобы не лез на рожон, надеюсь увидеть его пернатую морду целой и невредимой, – сохраняя бодрый настрой, я в последний раз посмотрела в переливающиеся изумрудами глаза Тамлина, прежде чем все трое совершили переброс на границу.

Ролен был один из командиров и остаться в столице со мной никак не мог, а Тиа, все еще испытывая передо мной вину (пускай об этом она никогда прямо и не говорила), ухаживала за выздоравливающими в храме. Но вечером она обещала вернуться в поместье, ее присутствие должно было сгладить нервозность, которая с каждой секундой после отправки Тамлина начинала расти.

Последний раз оглядев столицу внизу лестницы, я повернулась и зашагала в любезно открытые для меня двери. Трое крылатых зашли за мной следом, утреннее солнце блестело на их доспехах. Двое остались на улице, охраняя центральный вход.

Эмори был в кабинете. Я тихо открыла двойные белые двери с желтыми вставками, крылатые вслед за мной заходить не стали. Я не могла не радоваться изменениям в брате. Черные полосы на лице и руках поблекли и стали едва различимыми и сероватыми, глазные яблоки побелели и глаза вновь стали зелеными.

Брат улыбнулся мне и отложил стопку пожелтевших страниц в сторону, откидываясь в большое кожаное кресло темно-шоколадного оттенка. Мне все еще было непривычно смотреть на брата в тех местах, где допускалась восседать только нашему отцу. Массивный дубовый стол был завален горой бумаг и раскрытых книг. Бежевый ковер и тахта в цвет ему тоже были укрыты бумагами и картами, казалось, что небольшой ураган вытащил все что было в высоких книжных стеллажах цвета темного дерева и раскидал это все по кабинету.

Но поразило меня больше не это. За спиной брата висел портрет. Когда я была маленькая, я часами любила сидеть у отца в кабинете и смотреть на портрет за его спиной. Изображение моей мамы в кабинете короля было другим, нежели чем в столовой. На нем она была изображена более юной и нежной, отец рассказывал, что именно такой он впервые встретил ее и понял, что жить без нее не может. Но тот портрет Эмори решил снять, а на его месте висел мой. На нем я была значительно младше, чем сейчас, о чем свидетельствовала еще не сошедшая детская пухлощёкость и совсем еще не округлившаяся грудь.

– В кабинет я никого не пускал, хотел, чтобы хоть здесь я мог позволить себе делать что захочу и видеть только тех, кого захочу, – заметив мой удивленный взгляд, Эмори рассмеялся.

– Обычно в кабинеты вешают портреты любимых женщин, – растеряно проговорила я, отодвигая с тахты карты и усаживаясь на мягкую сидушку.

– А разве ты не моя любимая женщина? – Эмори выгнул светлую бровь, но заметив, как вытягивается мое лицо, улыбнулся. – Я прекрасно понимаю, о чем ты. Но боюсь, что подобной женщины я в наших краях не найду. Во всяком случае, могу с уверенностью утверждать, что она еще здесь точно не родилась.

Я согласно хмыкнула. Эмори действительно за двести лет своей жизни так или иначе был знаком с огромным количеством женщин Ефрада. Во всяком случае со всеми, чье происхождение позволяло им зайти в стены поместья уж точно. И если за столько лет он не нашел ту самую, то боюсь Ефрад может на долгие годы лишиться королевы.

– Найди уже эту женщину поскорее, братец. Хочу, чтобы у вас уже было пару десятков ребятишек и мне можно было бы забыть о том, что груз короны Ефрада все еще висит надо мной.

– Если бы все было так просто, Фейт.

Эмори расстегнул верхние пуговицы у своей белой рубашки и о чем-то задумался, когда двери скрипнули и в кабинет впорхнула крошечная фейка с гладкой розоватой кожей. Ее бело-золотое платье переливалось от каждого случайного лучика, а в руках она удерживала массивный золотистый поднос с чайником, чашками и дивно пахнущим пирогом. Впервые за последние недели в Ефраде я встретила в поместье прислугу.

Девушка почтенно склонила голову и водрузила свою ношу на небольшой столик у моих ног, потеснив стопку книг. Краем глаза я заметила с каким любопытством она разглядывает меня. Служанка все так же молча попятилась назад и скрылась за дверьми.

– Я заметил, что ты очень мало ешь, – брат вышел из-за стола и нагнулся к подносу.

Все его движения были плавными и грациозными, исчезла вся угловатость и медлительность, что не могло не радовать.

– Я очень отвыкла от местной кухни, – я потянулась к крошечному белому чайнику и начала разливать пахучий чай с бергамотом по чашкам, от которых сразу начал клубиться пар.

Эмори осторожно взял в руки чашку и пошел вдоль стеллажей с книгами, делая маленькие глотки. Я тоже осторожно коснулась губами обжигающей жидкости. Вкус был хорошо знаком мне с детства – во время детских болезней Энна частенько напаивала меня горячим чаем и закутывала в теплое пушистое покрывало, тихо напевая различные песни.

Сделав второй глоток, я уловила в терпком вкусе что-то одновременно мне знакомое и нет. Кровь прилила к лицу, когда меня бросило в жар. Чашка в руках дрогнула и несколько увесистых капель упали на белоснежный подол шифонового платья. Боль от горячего чая я не почувствовала даже тогда, когда пальцы разжались и чашка упала на светлый ковер, оставляя темные следы на платье. Звон разбиващейся чашки донесся и со стороны Эмори.

Двери в кабинет распахнулись и три крылатых воина вихрем ворвались внутрь. Сквозь размытую пелену, заменившую мне четкую картину перед глазами, я увидел, как все трое оголили свои мечи. Запоздалое понимание происходящего медленно доходило до меня. Холодный металл лезвия коснулся моей шеи.

– Оставайтесь на своем месте, – громкий голос будто привел меня в чувства и вырвал из затуманенного рассудка.

Перед собой я увидела склоненного воина, чей меч с силой надавливал на тонкую кожу горла. Боли я не чувствовала, но капли горячей крови проникали под тонкую ткань платья.

Я хотела отбросить от себя крылатого предателя, но вместо магической вспышки обнаружила вязкую тягучую пустоту. Яд. И именного его я почувствовала в чае. Раньше я встречалась с ним лишь на концах острых орудий, сейчас же я самолично выпила его.

– Что вы хотите этим добиться? – долетел до меня слабый голос брата, которого мне загораживали две широкие спины с крыльями. – В войне вам все равно не победить, даже если убьете нас.

Мое сердце рвалось прочь из груди. Мысленно я пыталась нащупать связующую нить – наш единственный шанс на спасение. Но она стала как вода, только мои пальцы касались ее, как она проходила сквозь них, не давай мне ухватиться. Сколько я не пыталась кричать, все мои слова поглощала тьма.

Заслышав лязг металла, я дернулась, ухватившись рукой за спинку тахты, но меч на моем горле сильнее распорол кожу, и я почувствовала боль. Она была мучительной и обжигающей, кровь растеклась под платьем, оставляя горячие дорожки на животе. Но воин надо мной не спешил закончить начатое, его рука подрагивала, он будто не решался совершить следующее последнее движение, которое оборвет мою жизнь.

– Я люблю тебя, сестра, – тихий голос брата отвлек от боли.

А последующий тихий вскрик и звук падения подтвердил мимолетную мысль.

– Нет, – сначала одними губами, а потом переходя на крик я отшатнулась от лезвия, упирающегося мне в шею.

Угрожающий мне воин тоже оглянулся назад и поймал два удивленных взгляда своих товарищей. Но я видела лишь вытянутую белую ладонь Эмори на полу и остекленевший взгляд зеленых глаз, когда мое тело перестало принадлежать мне.

Магия и сила всего рода устремилась ко мне от Эмори. Белый луч, который могла видеть лишь одна я, стремительно разрезал пространство между нами и ударил в грудь. Магия болезненно заполняла каждую клеточку моего тела, заставляя вибрировать воздух вокруг. Руки и ноги налились свинцом, казалось, что я не могу сделать и вдоха, словно легкие заполнены водой.

Но среди всех этих новых и непривычных ощущений одно чувство было сильнее всего. Боль. Она разрывала сердце на части. Я хотела кричать и плакать, но не могла выдавить из себя ни звука.

Контроль над своим телом я вернула в тот момент, когда предатель замахнулся мечом, надеясь принести и мне смерть. Но под моим взглядом металл в его руке дернулся в сторону и воткнулся в стену позади меня. Воин выглядел не просто растерянным, а по настоящему испуганным. Двое других уже собирались закончить дело, начатое товарищем, но замерли, когда я поднялась на ноги. Воздух в кабинете начал мерцать, моя вновь обретенная сила заполнила каждый темный уголок этой комнаты, не оставляя предателям и шанса на спасение. Белый свет затмил собой все.

========== 18. ==========

Я разглядывала свои руки, полностью покрытые темной кровью. Рукава белого платья пропитались алой жидкостью и прилипли к телу. В голове стояла звенящая тишина, я пыталась ухватиться хоть за какую-то мысль, но снова глядя на мертвое тело Эмори, я теряла всякую связь с реальностью.

Мои пальцы оставляли на белых щеках и волосах брата кровавые отпечатки, но я не могла перестать гладить его. Светлая рубашка на его груди была разорвана и пропиталась кровью. Темная кровавая лужа под ним уже давно перестала расти.

Пространство вокруг меня начало заполняться голосами. Связующая нить в пустом сознании тускло вспыхнула. Я начала медленно ощущать и слышать, что происходит вокруг.

– Фейт, вернись ко мне, – в голосе Тамлина слышалась настоящая паника, он нервно трогал мое лицо и руки, пытаясь понять, ранена ли я.

Мне с трудом удалось сфокусировать взгляд на нем. Он уловил проблеск сознания в моем взгляде и облегченно выдохнул, притягивая к себе. Я как безвольная кукла положила голову на его плечо, позволяя его запаху окружить меня. Это подействовало как удар, пустота внутри заполнилась болью. Я резко дернулась и отпрянула от Тамлина, оглядывая комнату.

Стены, пол и бумаги, разложенные на всех поверхностях, были окроплены кровавыми разводами, три тела с оторванными крыльями лежали нелепой грудой у стеллажа. Варис с непроницаемым выражением лица рассматривал то, что я сделала собственными руками. Пускай я и не помнила, как расправилась с предателями, но сопоставить кровь на своих руках и обезображенные трупы я сумела.

Ухватившись скользкими пальцами за раскрытую ладонь Тамлина, я поднялась на трясущихся ногах. Непроизвольно облизав пересохшие губы, я почувствовала металлический вкус крови.

– Позовите лекаря немедленно, – голос Вариса был тих и строг, кто-то за моей спиной шумно побежал по коридору.

– Со мной все хорошо, – звук собственного голоса показался мне чужим, настолько он был четкий и жестокий.

Взглядом я невольно скользнула по неподвижному телу брата и резко обернулась к Тамлину. Его широко раскрытые глаза с недоверием смотрели на меня, рука, сжимающая мои пальцы, превратилась в холодный камень, попытайся я вырваться, у меня ничего не получится.

– Как вы оказались здесь? – сознание почему-то до сих пор сопротивлялось принять тот факт, что все происходящее реальность.

– Я почувствовал переход силы, – Варис шагнул в мою сторону, медленно оглядев меня с ног до головы. Черные глаза генерала подметили каждый мазок крови.

– А я перестал ощущать нашу нить, – Тамлин не старался сократить между нами расстояние, но и руки не отнимал.

– Когда мы совершили переброс в поместье, застали тебя среди… тебя одну здесь, – тяжело вздохнув, продолжил Варис.

– Нас отравили через чай, – я махнула свободной рукой в сторону столика с подносом и увидела в дверях напуганного воина с улицы. – Найдите служанку и приведите ее сюда. Маленькая с гладкой розоватой кожей.

Воин сначала не понял, что я обращаюсь к нему. Но, наверно, мой ошалелый взгляд и измазанный кровью вид привел его в чувства. Быстро поклонившись, он устремился вглубь дома.

– Не думаю, Фейт, что тебе надо принимать участие в допросе… – начал Варис.

– Меня не волнует, что ты думаешь Варис, – жестко оборвала его я. – Кто-то спланировал наше с Эмори убийство. Подгадав тот самый момент, когда никого рядом с нами не будет, и мы будем ощущать себя в полной безопасности, так как все силы нашего врага собраны у границы. Кто-то отравил нас, специально заблокировав силы. И кто-то подослал этих троих, и я точно хочу знать, кто именно это сделал. И почему этот кто-то выбрал не самых безжалостных воинов, что у него были, – я перевела взгляд на груду окровавленных тел. – Один из них медлил меня убить. И Эмори пожертвовал собой… – я захлебнулась собственными словами и зажмурилась.

Мне мучительно хотелось плакать, но я сдержала рвущийся из груди рев. Я ощутила присутствие Тамлина, он осторожно приблизился ко мне, откидывая промокшие и свалявшиеся волосы от лица. Открыв глаза, я медленно втянула воздух через рот. Тамлин внимательно следил за каждым изменением на моем лице, мне даже показалось, что дышит он одновременно со мной.

– Сейчас найдут служанку и обыщут всю кухню и все комнаты прислуги, – медленно, разделяя слова, заговорил Тамлин. – Варис самолично приведет всех крылатых, оставшихся в столице. И ты допросишь каждого, если захочешь. Но в данную минуту тебе надо уйти отсюда и успокоиться, – пальцами он коснулся моего подбородка, почувствовав, что я собираюсь отвести взгляд. – Ты обрела огромную силу и тебе нужно хотя бы немного времени, чтобы освоиться с ней и приглушить ее. Король мертв, Фейт, и теперь твой народ нуждается в королеве. Но какой ты предстанешь перед ними, зависит лишь от тебя.

Я не могла выдавить из себя и слова. Сдерживая вопль, застрявший в горле, я лишь кивнула. Тамлин убрал от моего лица пальцы и обратился к Варису:

– Не думаю, что тебе надо говорить, что необходимо сделать, – Тамлин вновь вернул себе самообладание и в привычной манере отдавал распоряжение.

В другое бы время Варис не позволил Тамлину разговаривать с собой подобным образом. Но не сейчас. Варис согласно кивнул Тамлину, задержав на нем взгляд дольше, чем следовало.

– Позаботься о нашей королеве, Тамлин, как уже делал однажды.

– Всегда.

Силы и самообладание покинули меня, как только дверь в комнату закрылась. Если бы ни Тамлин я бы рухнула на пол. Но он мягко удержал меня от падения, осторожно опустившись вместе со мной на пол.

Крик боли и отчаяния вырвался из моего горла, слезы грязными каплями срывались со щек и падали на светлый ковер. Пальцами я впилась в свои плечи, стараясь сдержать рыдания и что-то еще. Магическая сила черными щупальцами опутывала мое тело, стремясь подчинить меня чему-то более древнему.

– Посмотри на меня, – Тамлин огладил меня по спине и волосам.

Его голос как невидимый свет заставил магию замереть и отступить. Всхлипывая, я подняла затуманенный взгляд. Тамлин заключил мое лицо в свои ладони и заговорил спокойным и уверенным голосом:

– Ты сильная, Фейт. И никакая боль не сможет разрушить в тебе тот стержень, что находится где-то здесь.

Он нежно коснулся ладонью места над грудью.

– Я хорошо знаю те чувства, что ты сейчас испытываешь, – Тамлин медленно кивнул, все еще не отводя от меня пронзительного взгляда изумрудных глаз. – И скажу тебе то, что сам бы хотел услышать. Хорошо?

Я неуверенно качнула головой, не до конца понимая хочу я это услышать или нет.

– Чтобы не ждало тебя дальше, какие бы решения ты не принимала, я всегда буду рядом. И всегда буду сжимать твою руку столь сильно, чтобы ты знала, что ты не одинока, и одной тебе груз ответственности нести не надо.

Тамлин переплел наши пальцы. Поднеся мою ладонь к своим губам, он коснулся ими испачканных пальцев, все еще не разрывая визуальный контакт.

– Но никто не отнимает у тебя твоего горя. Ты имеешь полное право оплакивать своего брата столь долго, сколько посчитаешь нужным. Его потеря останется невосполнимой для всего Ефрада.

Слезы продолжали горячи каплями падать с подбородка на наши переплетённые пальцы. Подавшись вперед, я уперлась лбом в жесткий материал доспеха. Тамлин продолжал говорить своим успокаивающим голосом, гладя меня по спине. Магические щупальца отступили и забились в самый потаенный уголок моей души.

Тамлин лично отвел меня в ванну и помог вымыться и переодеться в темный камзол с золотой вышивкой на стоячем воротнике. Он ни слова не говорил о моем состоянии, лишь изредка бросал успокаивающие фразы или прижимал к своей груди на неопределенно долгое время. Я не противилась, казалось, что сил на что-то кроме слез и редких завываний у меня вовсе не было. Тамлин сменил доспех на простую белую рубашку с широкими белыми рукавами и перевязал длинные волосы лентой в низкий хвост.

В какой-то момент слезы просто перестали литься из покрасневших глаз. Боль, скорбь и желание отомстить все сильнее заполняли душу, и чем глубже эти чувства проникали в меня, тем яснее становился разум.

За окном стояла вечерняя прохлада и темнота. Я замерла у раскрытого окна, чувствуя, как разгоряченное лицо обдувает прохладный ветер. Тамлин обнял меня со спины, опаляя горячим дыханием не до конца высохшие волосы.

– Все уже ждут, да? – я не хотела покидать пределы этой комнаты не только физически, но и прощупывать новой силой все поместье мне было не по себе.

– Да. Варис собрал тех немногих, кто в первую очередь был посвящен в гибель короля в Зале Совещаний. Тех немногих, кому он решил довериться, – Тамлин поцеловал меня в макушку. – Но никто и слова не скажет, если ты сегодня…

– Я должна, – перебив его, я повернулась в кольце его рук и оказались лицом к лицу с Тамлином.

Он молча вытерпел мой взгляд и отвел упавшую на лицо прядь. Я заглядывала в его светящиеся глаза, оглядывала плотно сложенные губы и, казалось, что он совершенно спокоен и все держит под контролем. Но я знала и еще кое-что. В момент истерики я не контролировала не только свою обретенную магическую силу, но и внутренние барьеры разума, которые отгораживали Тамлина и нашу нить, позволяя каждому из нас руководствоваться лишь своими эмоциями и мыслями. И Тамлин точно знал, что я чувствовала, и я могла поклясться, что он мог бы дословно повторить каждую болезненную мысль, поражавшую мой воспаленный разум.

– Я стану королевой, Тамлин. Когда похоронят Эмори, Арвен коронует меня, и я стану королевой Ефрада, – до боли закусив нижнюю губу, я хотела, чтобы хоть какой-то проблеск эмоций отобразился на красивом лице правителя Двора весны.

– Я знаю, – его спокойный тон остался прежним, а на лице застыла маска, за которой он любил скрывать свои истинные эмоции.

– И как я смогу одновременно оставаться госпожой Двора весны и быть королевой Ефрада? – произнесенные вслух слова повисли между нами невидимым грузом.

Я прекрасно понимала, что этот вопрос не имеет ответа. Нельзя занять сразу два места, не потеряв чего-то очень важного. Нельзя быть одновременно хорошей королевой на далеком острове и женой правителя Двора весны на большой земле. Уделяя одной из этих ролей больше времени, я неминуемо буду терять расположение в другой.

========== 19. ==========

Зал Совещаний был тускло освещен фейскими огнями, плавающими над столом. В комнате оказалось больше фейри, чем я думала. Судя по утомленному взгляду Вариса, они ждали меня уже очень давно.

После моего появления в комнате пятеро присутствующих поднялись на ноги и одарили меня обеспокоенным взглядом. Помимо Вариса за столом сидела Арвен, как верховная жрица, двое почтенны господ – единственные кто остались здоровы и живы из городского совета Арса и старик почтенных лет с низко опущенными крыльями – казначей Ефрада. Советников от прошлого короля не осталось.

– Спасибо, что пришли, – тихо проговорила я, обходя стол. – Можете сесть.

Я замерла за креслом, которое не так давно занимал Эмори, а до этого мой отец. Положив ладони на высокую спинку, обитую бархатной золотистой тканью, я оглядела всех присутствующих. Серебристые глаза Арвен одарили меня сочувствующим взглядом, на бледных лицах фейри из городского совета застыла маска скорби, а казначей что-то быстро записывал в свою крошечную книжечку.

– Мы сочувствуем вашей потере, Ваше величество, – член совета с юным лицом и золистыми волосами, прикрывающими его заостренные уши, сцепил перед собой руки.

Я втянула воздух, через сжатые зубы, чувствуя, как истерика вновь готова меня накрыть с головой. Повернувшись к Варису, я спросила:

– Служанка была найдена?

– Да, – генерал поднял на меня тяжелый взгляд. – Она клянется, что ничего не подмешивала к вам в чай, и что никого постороннего на кухне она не видела. Если ты захочешь допросить ее сама, она со всеми задержанными крылатыми воинами находится в тюрьме.

Все еще не решаясь занять положенного мне места, я перевела взгляд на Арвен:

– К похоронам Эмори все готово?

– Да, Ваше Величество, – девушка кивнула. – Многие больные уже в состоянии передвигаться самостоятельно и почти всех удалось переместить из храма в дома и школу. Тело… вашего брата отпевают жрицы в храме. Я велела никого к нему не допускать, кроме вас, разумеется. Утром на рассвете мы предадим его тело огню.

Слезы комом встали в горле, но я смогла перебороть себя и кивнула.

– К коронации все тоже готово, – осторожно продолжила Арвен. – Я велела достать корону, приготовить скамьи и ковры, к завтрашнему дню все больные будут переведены из храма, и мы можем провести церемонию, когда вы захотите.

– Коронация – это хорошо, Ваше Величество, – подал голос казначей, отрывая взгляд от своих записей. – Но запасы, даже с учетом той помощи, что оказал нам правитель Двора весны стремительно подходят к концу. Многие выздоравливают и рационы питания у них увеличиваются. Но даже если завтра многие вернуться в деревни и поля, мы не сможем в столь короткий срок восполнить запасы.

– Сколько у нас есть еще времени, прежде чем ситуация станет необратимой?

Ефрад не сможет долго жить на помощи Двора весны. Двор сам не так давно вернулся в спокойную колею и мало кто из придворных мог похвастаться ломящимися от яств столами.

– Боюсь, что счет может идти на дни, – печально закончил казначей.

– Я узнаю, сможет ли Двор весны оказать нам поддержку вновь.

– На границе разбили лагерь воины под присмотром Ласэна и Ролена. Я бы мог отправиться на границу к ним, но не хочу больше доверять твою безопасность кому-то, – Варис перебирал пальцами по темной деревянной столешнице.

– Я считаю, что лучше тебя никто не справится со стратегическим расчётом и подготовкой воинов, Варис. О моей безопасности позаботиться Тамлин. А тебе я доверяю жизни двух армий.

Дальнейшие обсуждения проблем было решено перенести на другой день. Я первой вышла из зала, надеясь поскорее скрыться от вопросительных взглядов. Место во главе стола у меня так и не хватило смелости занять.

Ночь была тяжелой. Едва ли мне удалось заснуть больше, чем на пятнадцать минут. Стоило мне сомкнуть глаза, как сознание выкидывало кровавые воспоминания из кабинета. В какой-то момент организм не выдержал нервного напряжения, и я едва успела забежать в ванну, когда меня вывернуло. Желудок был пуст и все, что ему осталось лишь болезненно сжиматься в спазмах.

Тамлин, зашедший вслед за мной, не стал говорить ничего, лишь придерживал взмокшие от пота волосы, пока я не успокоилась. Когда волна тошноты отступила, я отодвинулась от туалета и уперлась руками в холодный каменный пол ванной комнаты. Тамлин осторожно притянул меня к себе за плечи, а сам облокотился спиной на дверь. Я положила голову на его гладкую обнаженную грудь и всхлипнула.

– Могу я попросить тебя не участвовать в предстоящем бое? – мой шепот утонул в темноте ванной.

– Не можешь, – так же тихо ответил Тамлин, поглаживая меня по голове.

Я знала, каким будет его ответ. Будь у меня больше сил, я бы обязательно попыталась его переубедить, используя и честные, и нечестные способы. Но сил у меня не было даже, чтобы разрыдаться от накатившего отчаяния.

Как только я начинала думать о предстоящей войне, любые преследуемые цели меркли, от осознания, что я могу потерять Тамлина. Страх такой силы не терзал меня три года назад, когда я прощалась с Тамлином, отправляя его на поле боя. Виной тому, скорее всего, было незнакомое мне чувство потери. Но тот день навсегда перечеркнул мое душевное спокойствие и веру в лучшее.

Я вслушивалась в мерное дыхание Тамлина, под своей ладонью я ощущала гулкое биение его сердца. В крошечном окошке под потолком небо начало светлеть.

– И кем я стану после твоей коронации? – в голосе Тамлина я услышала неожиданную улыбку.

– Даже в Ефраде, с его закостенелыми традициями, жена короля становится королевой, а муж королевы – королем. Без коронации, правда, – не будь я столь подавлена, попыталась бы даже улыбнуться. – Конечно, супруг из королевской семьи имеет больше власти, но второй не становится красивым приложением. Он также занимается политикой и экономикой Ефрада. Военным и культурным развитием, нередко короли даже не берут себе советников, так как эти роли принимают на себя их супруги.

Тамлин хмыкнул, а я грустно продолжила:

– Но у нас ситуация, видимо, будет другой.

– Мы что-нибудь придумаем, Фейт. За столько лет жизни и кучи наделанных ошибок я понял одну простую истину, нет неразрешаемых ситуация, надо лишь найти в себе силы и желания все преодолеть. Вдвоем у нас все получится.

Тамлин поцеловал меня в лоб, сильнее прижимая к себе. Я согласно хмыкнула, но в душе осталась неприятная тьма.

Черный дым от огня улетал в сереющее небо. Тело Эмори на деревянном ложе полностью растворилось в трескучем огне. Я стояла ближе всех к полыхающему пламени, его жар окутывал меня. Зеленый луг у границы города, где было принято решение провести сожжения, словно померк, будто бы, приглушая свою зелень, природа вокруг скорбела вместе со мной.