Текст книги "Гнездо черного сокола: Потерянное дитя (СИ)"

Автор книги: Чудище озорно и лаяй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

А еще Пинки выяснила, что во всем этом замешан некий Добби – пришлый эльф, чью принадлежность выяснить не удалось. Домовушка утверждала, что Добби совсем не дружит с головой. Эльф хоть и скрывал кому служит, но хозяев люто ненавидел и мечтал, чтоб его выгнали. По крайней мере выходило, что неприятности Поттеру доставлял именно он, причем от большой любви и заботы. По всем признакам наблюдалось полное извращение эльфийских ценностей. Клэр задалась вопросом, как действует на эльфов империус. На текущий момент выходило, что Добби больше всех тянет на агента Неупокоенного. Эльфов никто не отслеживает, творить они могут что угодно. И если Поттер до сих пор жив, то либо так надо, либо эльф управляется криво.

========== Глава XX. Хогвартс, 6й курс, зима-весна 1993 года ==========

Тем временем в Хогвартсе намечалось открытие дуэльного клуба. Поскольку профессорский состав отличался от прежнего только Локхартом, а ранее никто идеей дуэльного клуба не загорался, Клэр, идя на мероприятие, подозревала, что это будет очередной театр одного актера имени Гилдероя. Ожидания ее не подвели, но без сюрпризов не обошлось. Вместо набившего оскомину разыгрывания книжек в лицах и мордах состоялась реальная, мгновенно и бесславно закончившаяся, дуэль профессора ЗОТИ со слизеринским деканом. После эффектного «избиения младенцев» началось самое интересное. Локхарт, питающий из-за национального героя особую страсть к второкурсникам, разбил их на пары. Поскольку уследить два преподавателя за таким количеством одновременно колдующих детей не могли, то началась неразбериха – кто-то корчился от ерундовых проклятий, кто-то уже лежал в отключке, а кто-то вовсе перешел на кулачный бой и выдергивание друг у друга волос. Хаос прекратили. Локхарт попытался вывести на помост пару Лонгботтом и Финч-Флетчли, но Снейп, походя проехавшись по способностям Невилла, выволок Малфоя с Поттером. Мало того, дал белобрысому какие-то без сомнения ценные указания. Гилдерой очередной раз опозорился, уронив палочку, когда показывал герою некий суперзащитный прием, очень возможно, что и вовсе свежепридуманный. Все дальнейшее определенно выглядело как подстава со стороны слизеринского декана.

Малфой призвал гадюку, дуэльный зал погрузился в звенящую тишину, все замерли, включая и героя вместе с дезориентированной рептилией. Снейп же начал обстоятельно рассказывать, что он собирается убрать змею, а по факту тянул время, дав шанс проявить себя неотразимому Локхарту. Тот, как обычно, с большим пафосом выдал нечто невразумительное. Для Клэр было удивительно, что шляпа когда-то распределила это недоразумение на ее факультет. Гилдерой подкинул заклинанием змею в воздух, и та чудом упала с высоты обратно на помост, а не в толпу учеников, иначе укусов было бы не избежать. От яда банальной гадюки никто бы не погиб, это убиралось рядовым антидотом, но приятного тоже было мало. Разъяренное пресмыкающееся пошло в атаку на случайно подвернувшегося хаффлпаффца. И вот тут-то Поттер отмер и … отчетливо зашипел. Змея, что характерно, тут же успокоилась и вышла из угрожающей стойки, а ее несостоявшаяся жертва в истерике убежала из зала, и вот только тогда Снейп соизволил развеять гадюку. Иначе как презентацией наследника Слизерина широкой общественности это назвать было невозможно. И общественность не поскупилась выдать реакцию: от победителя Неназываемого разбегались по широкой дуге.

Никого не волновал факт, что это была срежиссированная провокация, никто не обратил внимания, что змея была вызвана и науськана не Поттером, а как раз отступила при его вмешательстве. Студенты увидели только одно: раз Поттер – змееуст, значит – наследник Слизерина, значит – темный маг, который истребляет грязнокровок. В качестве особого доказательства заинтересовавший змею Финч-Флетчли тоже оказался маглорожденным.

Никто при этом не вспомнил, что ближайшая подруга и даже мать героя – те же самые грязнокровки. С какой целью Снейп подставил Поттера? Вывел на чистую воду, потому что считал виновным, или это был приятный сюрприз к публичному унижению Гилдероя? Но, несмотря на опалу, близкие друзья Поттера остались с ним, и похоже все так же продолжали верить в его непричастность к нападениям и строить планы поимки истинного наследника.

На следующий день Поттера застали рядом с окаменевшим Финч-Флетчли и остекленевшим призраком Гриффиндора. Клэр стала опасаться, что Миртл, ни в какую не желающая менять дислокацию, может попасть под раздачу во второй раз.

Мог ли Поттер сам быть не в курсе, что открыл Тайную комнату? Нашептал что-то там, где не надо, или оставил кровавый отпечаток в подземелье в прошлом году, или само присутствие наследника будило чудище, а оно было достаточно разумным, чтобы выйти и расписывать стены на современном английском. Или же одной из его возможностей было входить в ментальный контакт и управлять кем-либо. Если присмотреться, надпись на стене была размещена высоковато, чтобы ее мог написать эльф, но при этом и не слишком высоко, как будто писал кто-то из младших учеников или попросту низкорослый. Владеют ли взрослые эльфы письменной речью? Малышка Пинки с ее лингвистическими способностями была не в счет, но даже она уже говорила заметно связнее, чем в первый год их знакомства. А может быть, что уже совсем фантастика, наследников в Хогвартсе больше одного? Кто мешал Риддлу размножиться более одного раза? Поттер, похоже, был не особо в курсе своего происхождения, воспитывался у маглов – родственников по линии матери, и Том в его воспитании участия не принимал. Да и жив ли он был? С тем, сколько прожили его ровесники Блэки – мог и вовсе не дожить до рождения внука, запросто сгинуть в горниле магической войны. Однако нападения начались только на пятом году пребывания Риддла в Хогвартсе. Значит, все-таки открыть комнату не так просто или на самом деле новым наследникам особо и нет нужды открывать. Что, если в 1943 году лучший ученик Хогвартса снес все запоры, и чудище сидело до сих пор лишь под условным замком?

Поттера боялись. От него шарахались, любые разговоры умолкали, стоило ему появиться рядом. Это некоторое время развлекало рыжих близнецов. Они как заправские глашатаи объявляли о проходе злейшего врага маглорожденных – его слизеринского величества, величайшего темного мага всея Хогвартса и требовали всеобщего падения ниц. Интересовались, как поживает салазаров питомец и кого он будет окаменять сегодня.

На Клэр как-то по пути из столовой налетел маленький тайфун из двух близнецов и отделил ее от сокурсников.

– Пс! Рэлк! У нас есть к тебе дело!

– Очень большое и важное дело!

– Просто государственной важности!

– Мы тут подумали и решили…

– Раз ты наша самая что ни на есть родственница…

– То негоже нашей прабабке … Ауч! Рука у тебя тяжелая!

– Это не по-братски! Ему досталось, а мне нет! Ауч!

– В общем, негоже нашей большой…

– И суровой сестре упускать лучшего…

– Пока еще бесхозного!

– Жениха всей Британии!

– Так что мы готовы…

– По-родственному…

– За умеренную плату…

– Организовать тебе свидание…

– С самим Наследником!

– Через свою мелкую с Поттером породнитесь! *

– Так она малявка ж совсем!

– Так растите сестру и берегите героя!

И, раздав профилактические подзатыльники, Керриган унеслась догонять уже прилично отошедших рейвенкловцев.

***

Однако оказалось, что почти весь Рейвенкло, как и остальные факультеты, снимется на рождественские каникулы из Хогвартса. Поняв, что даже сходить в столовую будет большой проблемой, Клэр впервые уехала из школы, попросив Пинки и Миртл не рисковать зря.

Домой она ехала без предупреждения. С магическим совершеннолетием отпала бы надобность в министерском кураторе и все ограничилось бы аттестатом об окончании школы, но из-за опеки она теперь числилась на программе A-level, готовящей к поступлению в высшие учебные заведения, но поскольку обязательства лорда Малфоя создавать ей прикрытие заканчивались с наступлением ее магловского совершеннолетия в декабре этого года, то этот уровень образования должен был остаться незавершенным. В любом случае мисс Нортон уже никто не стал бы уведомлять о прибытии экспресса. Эмили давно ей выдала ключи от дома на случай всяких непредвиденных обстоятельств, а возраст позволял добраться от вокзала, не привлекая лишнего внимания. Дома никого не оказалось, но так было даже спокойнее. Каникулы она провела, гуляя в парке и сидя за новеньким компьютером Эмили, благо обучающая книжка обнаружилась рядом с высокотехнологичным устройством. Так и не дождавшись возвращения родных, она вернулась в Хогвартс. «Пророк» продолжал молчать о событиях в школе, видимо очередной раз по сложившейся традиции предполагалось спустить все на тормозах, а если кто-то умрет, то списать на несчастный случай.

Как всегда, первой по приезду ее встретила Пинки. За время отсутствия Клэр троица успешно доварила и использовала оборотное зелье по назначению. Грейнджер в силу собственной ошибки надолго угодила в больничное крыло: полуоборот в кошку из-за не того компонента в зелье отменить было нельзя. При использовании человеческого материала происходил распад зелья за час, но стоило в готовый состав ввести компоненты животного или растительного происхождения, как зелье фиксировалось в организме без возможности самостоятельного разложения. Такие недопревращения требовали длительной детоксикации спецсоставами. На самом деле никто не мешал гриффиндорке посещать занятия, другое дело, что лапками особо не попишешь и палочкой не помашешь. Поттеру с Уизли повезло больше. Новых жертв в лазарете не прибавилось.

Миртл была вся в нетерпении, даже особо не стала разглядывать привезенные Клэр подарки, так ей хотелось рассказать. История с ушками, шерстяной мордой и кошачьим хвостом была воспроизведена в красочных эпитетах и с кучей междометий. Оккупацию своего туалета призрак простить не могла, но была очень рада, что согласилась не трогать зелье: запори она его как хотела – не было бы столь веселых последствий. Поттер с Уизли в виде толстых слизеринцев куда-то ходили из туалета, пока Миртл целый час ухахатывалась над бедолагой Грейнджер, которой хватило ума сварить сложнейшее зелье, но не хватило его отличить кошачий волос от человеческого. Хотя сам факт того, что она оставляла это самое зелье месяц без присмотра в компании недружелюбного приведения, устраивающего регулярные потопы, как-то говорил о том, что интеллект у гриффиндорки весьма неординарный, скажем так – неравномерный в своем развитии.

Поскольку из-за госпитализации все переговоры троицы перешли из башни в доступный Пинки лазарет, то теперь Керриган была и в курсе результатов визита. Малфой подтвердил открытие Тайной комнаты полвека назад, и то, что виновника отправили в Азкабан, но тут он насчет Хагрида погорячился конечно – незадачливого ученика если и познакомили с самой тюрьмой, то точно там долго не держали, а могли и вовсе до слушания оставить в камере аврората, что было сподручней. Малфой-старший не был свидетелем тех событий в силу возраста, хоть и был «в курсе». А по всему выходило, что слизеринцы в то, что Поттер – наследник, не верят, но и кто именно им является, также в неведении. Больше новостей не было.

Зато через месяц Миртл рассказала ей душераздирающую историю о том, как в нее кто-то швырялся черной магловской книгой, которую подобрал пришедший позже Поттер. Мальчишки выяснили, что это пустой дневник Риддла. Клэр было бы любопытно взглянуть на этот предмет, но, разумеется, она бы не стала его трогать руками и уж тем более засовывать в карман как беспечный второкурсник. Первое, что надо делать с незнакомой вещью – это проявлять следы магии на ней. Смертельных проклятий хватает, неприятных еще больше. Однако никаких разговоров про дневник Пинки подслушать не удалось.

В начале февраля, когда Грейнджер полностью очеловечилась, домовушка отследила посещение троицей Трофейного зала, где они очень интересовались наградами Риддла. Только по опыту Клэр без архива это было тупиком. Однако, сам факт того, что чистая тетрадка вызовет такой неподдельный исследовательский энтузиазм, наводил на мысль, что с дневником не все так просто. Варианта было два: мозговой центр трио либо проявил скрытые записи, либо проявил какие-то заклинания на ней, достаточно любопытные, чтобы заинтересоваться личностью владельца. Из трофейного зала ребята ушли разочарованные.

В Хогвартсе между тем было затишье. Локхарт разумеется всем и каждому объяснял, что это благодаря присутствию его блистательной фигуры. Флитвик официально объявил в гостиной, что выделил в субботу время для групповой консультации по ЗОТИ. Точнее таких консультаций было две. На одну приглашались старшекурсники, начиная с пятого экзаменационного курса, на вторую – младшие, у которых все было не так критично. На действующего преподавателя не полагался никто. Если бы не необходимость отсиживать уроки, многие бы заняли время театрального кружка чем-либо более полезным. По этой же причине посиделки тет-а-тет с деканом у Клэр прекратились.

С февраля же обычным порядком начались курсы аппарации. Министерский тренер за умеренную мзду учил перемещаться в рядом лежащий круг. Приятного даже в такой близкой аппарации было мало. Метод трех «Н» Керриган оценила. «Нацеленность. Настойчивость. Неспешность.» можно было вполне делать собственным девизом.

В середине месяца на замок спустилось розовое безумие, и имя ему было (кто бы ожидал другого) – Гилдерой. Когда Клэр пришла на завтрак, оказалось, что поесть невозможно. В еде и соке плавало конфетти, кругом были одуряюще пахнущие цветы. Пришлось вернуться в башню и попросить Пинки организовать скромный уединенный завтрак.

На переменах по коридорам сновали картавые гномы с поздравлениями, они вцеплялись в адресатов мертвой хваткой, чтобы декларировать любовные послания.

«Цветет мойковь

вскипает кйовь

Я мчусь к тебе

Моя йубовь

На гипппогйифе

И метйе

Йечу к тебе —

Моей судьбе!»

В итоге у Клэр впервые в жизни получился «фокус». Бежавшего в ее сторону гнома снесло и приложило о дальнюю стену. Больше Керриган никто в этот день не преследовал, да и этот гном мог спешить не к ней. К сожалению, на тренировке ничего подобного воспроизвести не удалось. Это огорчало, но факт оставался фактом: цель достижима, нужно только помнить о правиле трех «Н».

Нападений так больше и не было, все расслабились, на пасхальные каникулы Керриган не стала делать исключений, оставшись в школе. Во время очередного квиддичного матча Поттера ограбили. Перевернули вверх дном его вещи. Что искали и нашли ли, было неизвестно, но ходили слухи, что попортили немало. Миртл узнала только про сам факт переполоха в гриффиндорской башне.

Наконец закончились курсы аппарации. Летом нужно было в индивидуальном порядке сдать экзамен в министерстве. Особо огорчало, что тренироваться самостоятельно в Хогвартсе было невозможно, антиаппарационный барьер не давал сдвинуться ни на дюйм. Зато эльфов подобная ерунда не касалась: Пинки могла переместиться когда угодно и куда угодно, лишь бы она была в этом месте ранее или имела якорь, каким служило упоминание ее имени теми, кого она «слушает». Развесистые эльфийские уши обладали редкостной ценностью – способностью вылавливать из эфира позывной от избранных лиц, не взирая на расстояния и магические барьеры.

В начале мая громом среди ясного неба в Хогвартсе обнаружились сразу две очередные жертвы. Рейвенкловская староста и подруга Поттера заняли койки в лазарете в ожидании созревания мандрагор. «Пророк» продолжал молчать, похоже без разрешения министерства они рта не открывали. А само министерство засуетилось – арестовали Хагрида, и тут же Попечительский совет отстранил от дел Дамблдора. Директор покинул школу. Толку, конечно, от его присутствия до сих пор было немного, но обезглавленный Хогвартс мог стать еще более уязвимой мишенью. Кроме того, не стоило забывать, что где-то тут пасется Неупокоенный. Школа превратилась в заведение строгого режима – в туалет под конвоем, с урока на урок ведет профессор, в шесть вечера комендантский час.

Миртл стала прилетать поболтать по ночам в туалет в башне, поскольку посещения Комнаты-по-требованию стали невозможны.

Двадцать девятого мая Макгонагалл во всеуслышание объявила, что мандрагоры созрели и вечером разбудят окаменевших. И даже не забыла напомнить, что в лазарете, под охраной одной мадам Помфри лежат четыре пока еще живых свидетеля. Воистину, деканы Хогвартса – мастера провокации. Оставалось ждать нападения на больничное крыло. Это было удобно сделать во время уроков, когда дежурить по школе было некому.

Пришлось после завтрака просить сопровождение в туалет и там, невербально огородившись от прослушивания, вызывать Пинки. Клэр попросила ее подежурить в лазарете и аппарировать оттуда при первых же признаках опасности.

Комментарий к Глава XX. Хогвартс, 6й курс, зима-весна 1993 года

*Хотя среди чистокровных семей все связаны родственными связями, но в данной реальности Джеймс – сын Юфимии и Флимонта, а не Дореи Блэк и Карлуса (Чарльза), поэтому бабушки Уизли и Поттера – не кузины.

========== Глава XXI. Хогвартс, 6й курс, май 1993 года ==========

Первые несколько уроков прошли нормально. Около двух часов дня по всему Хогвартсу прозвучало многократно усиленным голосом Макгонагалл объявление, требующее студентов срочно разойтись по гостиным, а профессоров собраться в учительской. Как только их довели до гостиной, Клэр тут же метнулась в туалет вызывать Пинки. Нападения на лазарет не было, однако у домовушки были новости. Во время этого урока в больничное крыло явились Поттер с Уизли и выдали версию происходящего в школе. Нападения производит перемещающийся по трубам василиск, и убитых нет только по счастливой случайности, поскольку ни один из пострадавших не встретился напрямую с его взглядом. А вход в Тайную комнату находится в любимом туалете Миртл. Мальчишки из лазарета собирались идти к Макгонагалл, что именно заставило ее разогнать всех по гостиным осталось неясным, но возможно они успели до нее дойти. Обед с ужином представляли собой единый фуршет из разнообразных пополняемых бутербродов, булочек и сока. Тянулось время ожидания неизвестно чего. Керриган периодически запиралась в туалете и вызывала Пинки. Новостей не было. С учетом предыдущего года можно было ожидать, что национальный герой, он же наследник Слизерина, попрется спасать Хогвартс от слизеринова наследия.

Когда стемнело, Клэр очередной раз пошла в туалет. Соседки на нее уже косо посматривали и пришлось объяснить им, что прихватило живот, а до Помфри теперь до утра не добраться. Так что взгляды сменились на сочувствующие.

Как только она вошла туалет, там появилось привидение собственной персоной.

– Миртл! В твой туалет нельзя! Там опасно! Там вход в Тайную комнату и василиск!

– Я зна… Василиск?! Меня убил василиск?!

– Выходит так.

– Здорово! А чего расскажу!

– Что?

– В общем, сижу я в туалете. А туда приходят эти двое и еще профессора с собой привели.

– Кого?

– Ну этого нового красавчика.

– Локхарта что ли?

– В общем, Поттер с порога мне – как ты умерла?

– И?

– Я рассказала.

– А он – а где глаза были? В общем, там кран, который даже тогда не работал. Он на него нашипел и кран открылся.

– Вход?!

– Да он самый, представляешь, они туда спихнули профессора и сами тоже прыгнули!

– Да толку от этого фантазера? Разве что прыгать мягче.

– Нууу… всех троих я, конечно, в туалет не приглашу, но очень рассчитываю на компанию.

– Самовлюбленное привидение – это, конечно, то, чего Хогвартсу не хватает.

– Ты еще год отучишься и с кем мне дружить? Ладно, полечу-ка я обратно. А то все интересное пропущу.

– Береги себя, Миртл. Постарайся не смотреть монстру в глаза.

Клэр вернулась в спальню. Получалось, что Поттер ожидаемо полез в пекло. Но чего ради? Если они дошли до Макгонагалл и сообщили ей то, что выяснили, а та в свою очередь разогнала всех по гостиным, то по идее должны были вызвать аврорат с Отделом тайн. Но в Хогвартсе не было посторонних. Прошло несколько часов просто сидения всех в заперти, и при этом профессора неизвестно что выжидали. В итоге к ночи Поттер с Уизли гонят пинками бестолкового преподавателя на рандеву с василиском без какого-либо силового сопровождения. Ну… вынос трупа профессора Керриган ожидала еще с Хеллоуина.

Посреди ночи внезапно всех подняли и, толком ничего не объясняя, отвели в Большой зал. Тот был празднично украшен, столы ломились от еды. Локхарт отсутствовал, но Поттер с Уизли были на месте. Судя по тому, что трио воссоединилось – и счастливому Филчу, вцепившемуся в живую и недовольную мисс Норрис – раскаменение прошло успешно. Всех поздравили с победой, отменили внутренние экзамены, вернувшийся директор сообщил, что Гилдерой в следующем году преподавать не будет – потерял память и поедет лечиться. Гриффиндору в лице национального героя с другом выдали 400 очков за победу над слизериновым чудовищем, так что поход в подземелье кончился во всех смыслах успешно. Также им пообещали выдать награду «За особые заслуги», что в свете того, что предыдущую Диппет выдал Риддлу за тоже самое, звучало вовсе анекдотично.

Пижамная вечеринка затянулась до утра, вернулся Хагрид. Особо конечно праздновалась отмена экзаменов счастливчиками пяти курсов. Поттера опять вознесли на пьедестал почета. Гриффиндорцы второй год подряд были на коне, несмотря на отмененные матчи по квиддичу – факультет опять выехал на заслугах национального героя. Ну а Клэр, воспользовавшись общей суматохой, метнулась в злосчастный туалет.

Никакого входа там разумеется не обнаружилось, зато пол очередной раз залит водой. Миртл ревела. Причина оказалась банальной – выжили вопреки ее надеждам все. Когда она успокоилась, то рассказала про феерическое возвращение героя: из трубы вылетел феникс, на его хвосте висели все, кто спускался вниз, и еще рыжая девчонка. По описанию выходило, что Уизли. Похоже именно о ней была свежая надпись на стене перед туалетом, обещавшая упокоить кого-то в Тайной комнате навечно. Зачем потребовалось убивать чистокровку, было совсем непонятно.

Керриган вызвала Пинки. Очень желательно было услышать версию произошедшего от участников. Клэр предположила, что если остатки разума у василиска (и василиска ли?) присутствовали, то змееуст мог и просто договориться с ним. Но в таком случае все равно оставался открытым вопрос, кто писал на стенах.

Домовушка появилась с донесением. Она проследила за сумасшедшим Добби, у которого оказался совершенно мерзкий хозяин – никогда раньше Пинки не видела, чтобы эльфов так обижали. В Хогвартсе провинившегося эльфа наказывали старейшины Дома – это могло быть и общее порицание и даже, что совсем ужасно – отстранение от работы. А тут хозяин был очень зол и пнул своего эльфа так, будто отбил бладжер. Пинки растерялась, но вдруг из директорского кабинета выбежал Поттер, и она увязалась за ним. Герой был в изодранной одежде, грязен и окровавлен, но бежал бодро. На ходу он стянул носок и вручил черную разодранную книжку вместе с ним лорду Малфою.

И вот тут произошло странное даже по эльфийским меркам. Лорд брезгливо отшвырнул грязную тряпку, Добби ее поймал и провозгласил себя свободным. Над этим стоило подумать позже. В данный момент Клэр заинтересовал не чудесным образом освобожденный эльф, а та самая книжица, которую вручили Малфою. Потому что черная обложка в этой истории уже фигурировала, правда в куда более целом варианте, а не с прожжённой по центру дырой. Не та ли? И с какой целью отдана? Ее-то лорд не выкинул, значит посчитал, что в собственных руках ее придержать будет надежнее.

А еще Поттеру недвусмысленно угрожали отправкой к праотцам, за то, что он лезет куда не надо. И это было еще до того, как эльф освободился. Кстати, об эльфах, Добби чудом не угробил бывшего хозяина. По крайней мере пролететь спиной вперед с лестницы и свалиться на следующей площадке без свернутой шеи и даже травм было большой удачей. Эльфы всегда представлялись как верные слуги, повара, прачки, няньки, транспортное средство, но не боевые единицы. У Клэр вообще сложилось впечатление, что они всецело подчиняются трем законам робототехники Азимова*. Четвертый бы она добавила от себя: «Бытие есть труд». И если уберечь Поттера согласовывалось с первым законом, то нападение на Малфоя ему противоречило. Лорда достаточно было обездвижить или обезоружить.

Пинки было наказано слушать, о чем говорит Поттер.

Несмотря на отмену экзаменов, по домам никого не распустили. Для тех, кто провалялся весь год в лазарете, это был шикарный шанс как-то наверстать упущенное, ведь дома их в большинстве своем ждал запрет магии. Выпускные курсы сдавали министерские экзамены, остальные же неприкаянно слонялись по замку, благо все ограничения были сняты, но в основном гуляли на улице. На берегу озера был аншлаг.

Пинки собирала обрывки разговоров, чтобы дословно воспроизвести их Клэр для записи. Это было сродни кусочкам пазла. Так у Керриган завелся блокнот с фрагментами разговоров, а то и вовсе случайными фразами, которые она пыталась осмыслить в контексте происходящего.

Миртл успела побывать в Тайной комнате. Просочиться сквозь фальшивую раковину для призрака труда не составляло, как и не задержали ее ни завал, ни двери со змеями. А вот в самой комнате ничего интересного, кроме туши огромного василиска, бассейна, статуи Слизерина и дизайнерского оформления стен не обнаружилось, исключая один нюанс: сама статуя и стена за ней были для Уоррен непреодолимыми. Клэр предположила, что хозяин, вероятно, знал толк в защите и экранировал какое-то помещение от праздношатающихся духов. Миртл пробовала звать в Тайную комнату Пинки, но та не слышала зова. Других способов проникнуть в заветное место обнаружить не удалось, и Керриган сделала себе пометку на будущее – попытаться взломать известный вход, когда ажиотаж вокруг происшествия уляжется.

Домашняя работа была сделана. В запретную секцию Пинс ввиду окончания учебного года пускать перестала. Керриган погрузилась в тренировки и зельеварение в доступной снова Комнате-по-требованию. У Миртл «заело пластинку»: все разговоры плавно перетекали к упущенным возможностям в обретении сожителей, среди которых занял почетное место лорд Малфой. «Пророк» между тем сообщил, что его не только сместили с поста главы, а и вовсе «попросили» из Попечительского совета.

Несмотря на то, что сама Уоррен во время падения высокородного чистокровного достоинства не присутствовала, этот рассказ она прожила, прочувствовала и присвоила. Так что ахи о полете были включены в обязательную программу.

– А он такой ему: «Возьмите свое!» И этой книжицей дыщ, которой в меня тоже швырялись, прям не книжка, а метательный снаряд такой. Прям в руки! А лорд ее как горячий пирожок эльфу. А тот как заорет: «Добби свободен!» И как жахнет! Я так надеялась, так надеялась. Он такой красавчик…

– Кто?

– Лорд Малфой, конечно. Я бы его пригласила жить в свой туалет.

Клэр все-таки решила уточнить детали счастливого освобождения у первоисточника. Опять же, в литературе никогда не рассматривали эльфов как свободный народ даже в ретроспективе, не было и эльфийских восстаний. Домовики шли как приложение к магам. Мало того, это описывалось как совершенно необходимое самому эльфу состояние. Маги без домовых прожить могли спокойно, а домовые без хозяина – нет. Если эльфа изгоняли, то это было великое несчастье для него. Такого эльфа могли больше нигде не принять. А существовать без хозяина он не мог. Те же эльфы, которые оставались сиротами, когда умирали их хозяева, пытались прибиться к кому-нибудь из кровных родственников, если не было прямого наследника. Или же попадали в ведомство Комитета по переселению, и те подыскивали им новых хозяев. Просто эльф сам по себе существовать не мог. Стремление Добби к свободе было абсолютно неадекватным самоубийственным поведением.

Выходило, для того чтобы эльфу освободиться – надо завладеть любым элементом одежды, упавшим из рук хозяина, и быть свято уверенным, что это выдали именно ему. А директор у нас не расшвыривает носки? Или он с каждым снятым носком повторяет формулу «постирай и верни»? Ладно, все эти тонны ученического шмотья не считаем, гости – не хозяева. Но вещи хозяев?

Пинки сказала, что Добби в итоге прибился к хогвартской общине. В остальном эльф еще более полоумный, чем был раньше. Он постоянно лез к другим эльфам с еретическими воззваниями, требовал учреждения профсоюза работников кухни имени Гарри Поттера. Пытался устраивать никем не поддерживаемые вечеринки и регулярно пропадал куда-то из замка. Но существование внутри общины позволяло ему нормально жить. И хотя в официально в Хогвартсе он не работал, Добби узурпировал право собирать геройское грязное белье. Странно, что он не прибился к самому Поттеру. Или тот в силу отсутствия воспитания с освобождением помог, а принять отказался? Или сознательно предоставил больного на голову домовика самому себе, чтобы не встречаться с последствиями его поступков?

– Пинки, почему эльфы не считают себя свободными, когда собирают по дому разбросанные хозяйские носки?

– Хороший эльф не сметь думать, что хозяйские вещи лежать для него. Если хозяин хотеть прогнать негодного эльфа – он сказать: «Вот тебе одежда, прочь из дома!»

– Ну, то есть Добби – уникум. А хогвартские эльфы принадлежат директору?

– Нет, мисс.

– А кому?

– Семьям Основателей. Они приводить наших предков и сказать служить Хогвартс.

– И ты?

– Пинки – эльф Дома Рейвенкло, мисс.

– То есть по факту, живых хозяев у тебя сейчас нет, разве что наша Серая дама.

– Да, мисс. Кто видеть живых хозяев давно сами умереть.

– Пинки, а если бы я предложила тебе стать моим эльфом? Если Елена Рейвенкло тебя отпустит?

– Мисс, вы очень добрая мисс! Я очень хотеть служить вам, мисс!

На сей раз разрыдалась домовушка. Клэр сгребла ее в объятья.

Комментарий к Глава XXI. Хогвартс, 6й курс, май 1993 года

*Три закона роботехники в научной фантастике – обязательные правила поведения для роботов, впервые сформулированные Айзеком Азимовым в рассказе «Хоровод» (1942).

Законы гласят:

1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.

2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.

3. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам.

========== Глава XXII. Хогвартс, 6й курс, лето 1993 года ==========