Текст книги "Гнездо черного сокола: Потерянное дитя (СИ)"

Автор книги: Чудище озорно и лаяй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Как-то само собой получилось, что Клэр стала раз в неделю помогать Флитвику проверять эссе первокурсников. Она обратилась к декану за консультацией по чарам, а та превратилась в оживленную беседу с печеньками, затянувшуюся так, что профессор внезапно хлопнул себя по лбу, что засиделся и когда же он будет проверять студенческие работы. В результате Керриган предложила свою помощь, а освободившееся от проверки время профессор Чар и известный дуэлянт мог позволить потратить на вопросы Клэр, касавшиеся не только профильного предмета, но и ЗОТИ. Обращаться за консультациями к Квирреллу она сочла неуместным.

Проверка особого усердия не требовала, а темы эссе были не особо интересны. Зато с первой же проверкой выявилась картина как общей успеваемости первокурсников, так и отдельных экспонатов. Очень выделялись свитки гриффиндорки Грейнджер, они почему-то всегда были чрезмерно объемными, будто та писала не рядовую домашнюю работу, а фундаментальное исследование по теме. Только вот так основательно стоит заполнять собственные блокноты, а заставлять преподавателя тратить на проверку лишнее время как-то не особо вежливо, можно было бы тот же материал подать более сжато. Впрочем, Филиус относился к этому лохматому феномену спокойно и ее работы регулярно просматривал. В среднем по Чарам все успевали хорошо. Юный герой особо не блистал, но свои «Выше ожидаемого» вполне заслуживал.

***

Убедившись, что Комната-по-требованию не дает выносить только свое, а принесенное не только отдает назад, но и прекрасно хранит, Клэр вызвала более уютный кабинет с рабочим столом, стеллажами и зеркалом специально для одного рыдающего призрака. С помощью Пинки они устроили непримечательное ограбление кладовки Филча и вернули все отнятое у Миртл. Теперь один из стеллажей хранил ее богатства, а стены были оклеены плакатами. А сама Уоррен частенько крутилась рядом с Клэр, когда та набивала руку на варке простейших зелий школьной программы. Как оказалось – болтовня призрачной подружки совершенно не отвлекала от рабочего процесса, а когда Миртл была увлечена пересказом сплетен, то ей было достаточно вставляемых Керриган в паузах междометий. Иногда Клэр слышала знакомые фамилии и уточняла детали.

Ингредиенты Керриган покупала в аптеке Хогсмида, а более редкие заказывала из аптек Косой аллеи. К сожалению, это был единственный способ держать планку по предмету, злосчастный профессор которого, все так же продолжал регулярно портить зелья одним своим присутствием на уроке.

***

В Хеллоуин Клэр ожидала какого-то отступления от традиций, ведь этот день был днем трагической гибели родителей Поттера. Сделали же ради него исключение, приняв в квиддичную команду раньше положенного. Но все выглядело как обычно, Хагрид с его тыквищами-переростками, летучие мыши и праздничный пир.

Все уже собрались, когда внезапно в Большой зал вбежал какой-то весь помятый Квиррелл и со словами «Тролль в подземелье!» рухнул как подкошенный в проход между столами. Клэр вскочила и бросилась оббегать стол. Место, куда упал Шляпник, ей не было видно, все повскакивали, началась суета и толкотня. Пока она добежала, не всегда успешно уворачиваясь от чужих локтей и не особо следя за собственными, Квиринуса уже не было нигде. Преподаватели умчались ловить тролля, факультеты наконец организовались и двинулись в гостиные.

Причина суматохи была в принципе непонятна, тролль сидел в подземелье как минимум два месяца, о чем было известно и Квирреллу, и директору с деканами. Разве что… тролль был не в том подземелье. Но директор же не послал бы половину Хогвартса навстречу троллю? Там же гостиные барсуков и змей.

Варианта было два: тролль выбрался из своего подземелья, а поскольку он левитировать не умеет, чтобы выбраться через Пушка, то значит должен был найти альтернативный выход из комнаты, и потому он именно внизу, а не на третьем этаже. Или Квиррелл просто имел в виду что-то вроде «Тролль в подземелье крушит аттракцион», просто не успел договорить. И тогда факультеты эвакуируют на всякий случай, пока монстр таки не нашел запасной выход.

Весь факультет собрался в гостиной, столы в которой сервировали едой наподобие фуршета. Пир продолжился. Убедившись, что в туалете никого нет, Клэр вызвала Пинки и спросила у нее, на месте ли Пушок. Цербер оказался на месте, третий этаж выглядел обычно. Тогда она попросила домовушку по возможности держать ее в курсе ситуации.

Позже, улучив минутку, когда Клэр была одна в спальне, Пинки сообщила, что все живы, сильно никто не пострадал, тролля из женского туалета первого этажа куда-то унесли друг мисс и профессор зельеварения.

Первый день ноября прошел как обычно. Миртл, засланная проверить аттракцион, сказала, что там все так же, как и было, когда она была в первый раз. И самое главное, тролль, который там сидит, это вовсе не тот тролль, который разнес туалет. Зато потом несколько дней подряд, она рассказывала красочную историю, обрастающую с каждым разом все новыми деталями, как национальный герой с мелким Уизли спасли от тролля девочку в женском туалете, и рыдала, потому что ее саму никто не спас. И зачем вообще спасли ту девчонку, ведь Уоррен совершенно не жалко туалета на первом этаже. Потому что Клэр через три года уедет, и с кем тогда дружить?

И если, конечно, на глазах у Клэр не формировалась новая «городская легенда», то выходило, что гриффиндорские старосты, среди которых с этого года числился и задавака Перси, непрерывно полирующий свой значок, прозевали троих первокурсников. Упустить одновременно всеобщую знаменитость и собственного брата – требовало просто феноменального ротозейства. Клэр не удивилась бы, узнай, что по пути до гостиной посеялось гораздо больше львят, для тех же близнецов это была бы рядовая выходка, но старшие братья Уизли в героическом спасении заучки Грейнджер не участвовали.

Вообще, такого пиетета перед должностью старосты Керриган не понимала, наводилась новичков с Шляпником на втором курсе. Интереса – только отдельная ванная, да возможность свернуть по своим делам на дежурстве. И то, там больше пяти минут не выкроишь. Пустая, неоправданная трата времени.

***

В субботу после мерзкой погоды внезапно выглянуло солнце, хотя все равно было холодно. Клэр стояла и смотрела в окно, как вереница учеников после завтрака тянулась в сторону квиддичного поля. Казалось, весь Хогвартс выдвинулся совершать паломничество к спортивной святыне. Значит, предстоял матч. И тут две фигуры привлекли ее внимание – отчаянно хромающий Снейп, ну он-то ладно, у него возможно змеи сегодня открывают сезон, и идущий несколько впереди Квиррелл. Что могло занести на стадион Шляпника, с которым они ни единой субботы не убили на эту ерунду?!

Клэр сбегала за теплой мантией и купленным в этом году на всякий случай омниноклем. Несмотря на быстрый темп, на стадион она попала, когда матч уже начался. В небе алые мантии метались против зеленых. Первый выход Поттера. Неужели Квиррелл пошел посмотреть на воробушка в деле? На нее никто не обратил внимания, и она расчехлила прибор, не удаляясь от входа, благо с его увеличением никакого особого наблюдательного пункта искать было не требовалось. Ловец должен был болтаться где-то вверху, так что искать его с риском напороться оптикой на солнце она не стала, да и интересовал ее не Поттер. Вместо этого она стала обшаривать трибуны. Квирелл нашелся, что интересно, рядом обнаружился и декан Слизерина, причем сидел тот на пару рядов выше, и у Клэр сложилось впечатление, что его интересует не происходящее на поле, а коллега.

Она перевела омнинокль обратно на Квиррелла, тот сидел, задрав голову, хотя высота места позволяла наблюдать за основным ходом матча без особого напряжения шеи. Клэр приблизила кадр. Так и есть: Шляпник безотрывно смотрел, по-видимому, на кого-то из ловцов, и лицо его при этом было так знакомо сконцентрировано, что у нее даже сомнений не возникло – фокус. Подсуживает алым? Отвлекает внимание ловца зеленых или наоборот? Теоретически, он мог бы еще вести снитч в нужном ему направлении, но Керриган сомневалась, что Квиррелл способен разглядеть мелкий мячик невооруженным глазом на такой высоте, так что объект должен был быть крупным. Она перевела прибор на слизеринского декана – тот активно что-то проговаривал, теперь тоже задрав голову. Поединок? Она повела омнинокль по линии, где должно было обнаружиться яблоко профессорского раздора – это оказался Поттер. Он выделывал совершенно непонятные кульбиты, вцепившись в метлу. Та вырывалась словно норовистая лошадь, и мальчишка уже буквально висел на руках, постоянно стряхиваемый. Клэр прочертила обратную диагональ – Квиррелл был в той же позе. Внезапно на него кто-то налетел, и он потерял концентрацию. Клэр резко перевела омнинокль туда, где должен был быть мальчик. У Поттера явно начало получаться совладать с метлой. Резкий же переход на Снейпа – тот резво вскочил.

– Я поймал снитч! – раздалось с поля. Клэр переместила камеру на поле – живой воробушек стоял на траве с высоко поднятой сжатой в кулак рукой. Керриган резко метнулась к выходу и побежала в замок, пока ее не застали там, где не надо.

Пересматривая запись на омнинокле раз за разом, она смогла заметить несколько упущенных в суматохе деталей. Вот в кадре взмывают чьи-то каштановые лохмы и Квиррелл чуть не валится с сидения, а когда она переводит омнинокль с Поттера, в кадре со Снейпом чуть снизу и сзади там, где как оказалось у него горит мантия, видно спину и вновь лохматую макушку, и когда профессор вскакивает, в ту же секунду огонь с его мантии убегает в карман фигуры, которая при развороте оказывается Гермионой Грейнджер, стремящейся покинуть место диверсии. «Кажется, у нас появилась еще одна фокусница», – подумала Керриган.

В сухом остатке выходило, что неустановленная группа лиц, из которых Керриган вычислила только двоих, устроила магический поединок на квиддичном поле, используя в виде объекта метлу Поттера, а народная мстительница Гермиона вывела всех из игры. По крайней мере два ее нападения были зафиксированы.

Был интересен еще один факт. Как-то не верилось, что Снейп слабоват в невербалке. Однако он проговаривал, четко шевеля губами. Значит ли это, что она видела демонстративное «я не делаю ничего предосудительного, мне скрывать нечего»? Так оно больше тянуло на спасателя, хотя при его репутации как раз ему бы подошла роль опереточного злодея. Какова была роль Шляпника? Спасал ли он от кого-то третьего, кого Клэр не заметила. Или? Зачем он вообще пошел на стадион? Что если весь этот спектакль, тянущийся с конца прошлого года, как-то связан с Поттером? Клэр никогда не замечала за Шляпником выраженной симпатии ни к одной из сторон-участниц магической войны. Он всегда был нейтрален и всегда себе на уме.

Нельзя было отрицать одного. Если бы Поттер сверзился с такой высоты, то никакие костеросты ему бы уже не помогли, мертвых не лечат. Был, конечно, шанс, что кто-то успеет подхватить во время падения, но риск для жизни был огромный. Можно считать, что национальное достояние, тщательно охраняемое десять лет, пытались отправить на тот свет.

***

Клэр как раз была у Флитвика, когда к нему пришла Макгонагалл.

– Филиус, я могла бы позаимствовать кого-то из твоих учеников? Мне нужна помощь в Архиве, с этим прекрасно справился бы Персиваль Уизли, но он собирается сдавать СОВ по всем предметам, не хотелось бы отвлекать мальчика от занятий. А младшие мои слишком неусидчивые.

– У меня как раз есть одна очень любознательная студентка, которая вполне могла бы помочь тебе, Минерва, за возможность обсудить какой-нибудь каверзный вопрос вне школьной программы.

– О, это я могу пообещать, разумеется, если это не будет вопрос размером с гору, ты же знаешь, какая у меня нагрузка.

– Мисс Кэрриган, не хотите ли помочь замдиректора?

– Да, разумеется, – слово «архив» подействовало на Клэр как вожделенная приманка. За доступ к Архиву она бы и сама согласилась что-либо сделать.

– О, но это же экзаменационный курс, не помешает ли подготовке?

– Минерва, смею заверить, мисс Керриган можно отправлять на СОВ прямо сейчас. Очень целеустремленная студентка и всегда опережает темп преподавания в Хогвартсе.

– Мисс Керриган, все-таки не стоит пренебрегать непосредственной подготовкой к экзамену. Министерство дает опросник за все пять курсов, необходимо повторить все изученное. Впрочем, уверена, вы – справитесь. Пойдемте. Спасибо, Филиус.

Архив оказался картотекой. Рядами стояли узкие комоды со множеством продолговатых ящиков, в которых хранились уменьшенные личные дела. Десять алфавитных ящичков в ряд, три ряда на год поступления. Буквы с распространенными фамилиями могли занимать по два, а то и вовсе три ящика.

Цель работы Клэр была разобрать первую половину этого века – десять комодов. Всего в комнате было их около полусотни, видимо ранее либо архив не велся, либо не сохранился, либо хранился в ином помещении. Папки должны были быть на своих местах – в строго алфавитном порядке внутри ящичка своего года. Внутри папок должны были быть только документы, относящиеся к конкретному лицу, и тоже в строгом порядке. Лист с личными данными, экзаменационные работы по курсам, тоже отсортированные по алфавиту по названиям дисциплин, между ними годовые ведомости, потом в хронологическом порядке награждения и отдельный раздел с порицаниями. Если попадалось что-то чужое, то необходимо было или водворить на положенное место или отдать профессору, если подобрать его невозможно.

Поскольку Клэр не была уверена, что за ней не наблюдают, то никаких записей она делать не стала, а разбирать папки начала строго по порядку. До интересующего ее 1938 года, а именно там должно было быть дело Риддла, ставшего лучшим учеником школы в 1944 году, она добралась на третий день. Папка Хагрида нашлась в 1940-м.

========== Глава XIV. Хогвартс, 5й курс, Рождество 1991 года ==========

В картотеке оказался относительный порядок. Время уходило именно на то, чтобы убедиться, что все разложено верно. Однако в ящичке «Р» 1938 года папка Риддла лежала первой. Будто кто-то ей интересовался и просто сунул в ящик – спешил или поленился поставить согласно очередности.

Том Марволо Риддл, рожденный 31 декабря 1926 года, оказался воспитанником лондонского приюта. Человек. Маглорожденный. Идеальный ученик с великолепной успеваемостью, отсутствием каких-либо порицаний, идеальный префект, идеальный староста школы. Совершенство. Наградной лист за заслуги перед Хогвартсом гласил «оказал огромную помощь в расследовании школьного инцидента». Выпустился в 1945 году.

Рубеус Хагрид был его полной противоположностью. Сын великанши. На пару лет младше Риддла, воспитанный отцом-магом, ученик с отвратительными оценками и судя по всему таким же отвратительным поведением. Хорошо, что порицания шли именно списком, а не отдельными листами каждое, а то бы Клэр закопалась восстанавливать хронологию его подвигов. В 1943 году к началу летних каникул Хагрида выгнали из школы за «создание обстановки, опасной для окружающих».

Вот, собственно, и весь расклад трагической смерти Миртл. Негодяй Хагрид отчудил, лучший ученик Хогвартса спас школу. А Уоррен достался заголовок в газете о несчастном случае и пожизненное, точнее посмертное принудительное пребывание в альма-матер магической Британии. Так все гладко, что никаких сведений о том, кто именно зыркнул и довел бедную девочку до инфаркта? Остались тайной неведомой как сам факт зырканья, так и то, кто же выгуливал глазастую зверушку. Хагрид, конечно, мог с его репутацией. Но голос полувеликана Миртл бы опознала, затруднительно подвергать сомнению принадлежность такого баса. А она уверенно сказала Клэр, что голос был скорее приятный. Хагрид отпадал, если он не присутствовал там молча. Мальчик. Старшекурсник. Но кто?

Что оказалось самой большой находкой, так это наконец обретшая оставшиеся буквы «М.». Какой магл станет называть приютского подкидыша так вычурно при том, что первое имя – простецкое «Том», а вся фантазия ушла на подковырку в фамилии. Зачем вообще сироте безродной второе имя? Больше было похоже, что Тома, как и Клэр, сдали уже именованным. А вот для магического мира имя Марволо было ох как значимое и кричащее о потенциальном родстве. Керриган его точно видела среди священных двадцати восьми. И поскольку справочник чистокровных семейств все эти годы жил в ее саквояже, то она быстро нашла, где оно упоминалось. Марволо Гонт – представитель известной ветви Слизеринов, канувшей на текущий момент в Лету. Отпрыск Гонта мог оказаться под чужой фамилией, если был бастардом или происходил из женской линии, или еще по какой-нибудь не столь очевидной причине. Но она нигде не видела ни упоминаний о последнем Гонте, которому и 65-то лет не было на текущий момент, что вовсе не возраст для мага, ни упоминаний о Риддле, кроме как в школьной хронике.

Справочник был выпущен в 1933 году. На момент его выпуска из школы среди Гонтов не было ровесников Тома, но был жив сын Марволо Морфин, а о дочери не было неизвестно ничего. Семейство находилось в таком упадке, что Меропа могла просто и незаметно умереть. Морфин же был обладателем наследственного дара Слизерина – владел змеиным языком настолько, что автор обоснованно сомневался в способности последнего Гонта пользоваться человеческой речью. Составитель справочника воспевал былую мощь салазаровых потомков и горевал по поводу того, что род Гонт перестарался с внутрисемейным размножением и, похоже, закрывает свои последние страницы в истории магического мира. Дата смерти Марволо была дана оценочно, он умер или до рождения Тома или вскоре после, и это могло объяснять, почему не поучаствовал в жизни сына и не признал его. С другой стороны, он, конечно, был уже довольно стар, поэтому нельзя было упустить вариант, что Том на самом деле его внук. Возраст обоих детей Марволо вполне позволял кому-то из них быть родителем.

Клэр была уверена, что «маглорожденный сиротка», подмявший под себя факультет чистокровных снобов, был ни много ни мало – последним наследником Слизерина, и скорее всего, не глупее Клэр, так что не только знал, кто он есть, но и активно пользовался этим. Однако выводы она сделала быстро: нашла в школьной библиотеке рецепт зелья родства и заказала ингредиенты к нему в аптеке Малпеппера. Дело было за малым: сварить зелье и обзавестись жертвой. Если уж потомок самого Слизерина попал в магловский приют… У нее не было ни уникального дара, ни говорящего имени, ни примечательной внешности, но магический мир был настолько узок, что старые семьи были переплетены родственными связями как спутанный клубок. И если в этом клубке найдется фрагмент с ее кровью, то есть шанс выцепить из него ту самую нить, которая приведет ее к разгадке ее происхождения.

Когда она закончила с разборкой Архива, замдиректора поинтересовалась, на какой же вопрос ей ответить.

– Я пока не придумала вопрос, можно я обращусь к вам позже?

– Конечно, мисс Керриган, только, пожалуйста, не во время экзаменационной сессии. Кроме того, вы по успеваемости можете пойти ко мне на расширенный курс Трансфигурации, и многие вопросы у вас могут отпасть в процессе занятий. Так что можете думать столько, сколько вам необходимо.

***

Наступило Рождество, зелье наконец было готово, хотя получилось только со второй попытки. Точнее, всего со второй попытки, хотя это сложное зелье не входило в школьную программу даже на продвинутом курсе. Многие разъехались, но клан рыжих чистокровнейших Уизли, чья фамилия была среди священных двадцати восьми, остался в школе. Чарли уже тоже выпустился, так что их было четверо. Мелкого друга Поттера Клэр решила не трогать и вообще держаться от фокусницы, героя и рыжего подальше. Договориться с занудным старшим не представлялось возможным. Но если Перси включился в заданную первыми братьями гонку по добыче наград и должностей, то средние Уизли решили зайти к добыче славы с другого конца. Авантюрный характер неугомонных близнецов был Керриган сейчас безусловно на руку.

А еще семья Уизли была бедная, и Клэр предстояло выяснить, насколько гордая. По сути она собиралась без огласки купить образец эталонной крови. Самым надежным способом укоротить языки незатыкающимся оболтусам, было заставить их принести непреложный обет. Только вот нормально воспитанные чистокровки портить себе карму обетом не дадут, не говоря о том, что и крови от них тоже не дождешься. Уизли же позиционировали себя как ярые маглолюбцы, что, как она подозревала, означало некоторое демонстративное пренебрежение традициями и устоями.

В общем, Керриган рассчитывала на трех китов: тягу к приключениям, недостатки воспитания и банальную жадность мальчишек, донашивающих шмотки с чужого плеча. Оставалось только подловить их в пустом замке, что и было сделано, как только подвернулся удобный случай. Заметив близнецов в коридоре, Клэр двинулась к ним, на ходу последовательно бросив Гоменум Ревелио, а потом и заглушку. Кто-то из близнецов присвистнул.

– Эй, Фред?

– Нет, я Джордж.

– Нет, Джордж –это я.

– Ты Джордж, а я тогда кто?

– Погодите, я перо достану.

– Зачем тебе перо?

– Напишу вам имена на лбу, чтоб сами не путались и людей не смущали.

– Это если ты ему на лбу напишешь «Фред». То Фред – он или я?

– Фред тот, кто может прочитать «Фред».

– Значит Фред тот, у кого есть зеркало.

– Нет, тот, у кого есть зеркало – Дерф.

– А когда у него нет зеркала – он Джордж.

– Мы запутались.

– Мы совсем запутались, Рэлк.

– Мы, правда, запутались, как еще никогда не путались.

– Это плохая идея.

– Не надо перо.

– Не порть красоту!

– Ладно, красавцы, дело есть.

– Мы еще и умники

– Каких поискать.

– Что за дело?

– Поможете бедной сиротке?

– Приютим!

– Обогреем!

– Кровушкой поделитесь?

– Поде… что?!

– Хочу родственников поискать.

– Так породниться мы завсегда за.

– Мама так и говорит, где на вас всех.

– Приличных невест набрать.

– Езжайте, говорит в Хогвартс.

– И без невест не возвращайтесь.

– Мой брат готов на тебе жениться.

– Нет, мой брат!

– Ладно, мы готовы на тебе жениться оба.

– Вместе.

– Мы все вместе делаем.

– А если серьезно?

– Мы сама серьезность!

– Может вы мне и так родня, куда там жениться, проверим?

– Ну, если по цвету, то точно родня.

– А по крови? У меня и зелье есть.

– Мы ради тебя…

– На такие жертвы готовы.

– А что нам за это будет?

– Что хотите-то?

– Зелье сама варила?

– Да.

– Ингредиенты, значит, есть.

– Лишние.

– Есть кое-что.

– Нам тут надо…

– Ну, в общем, мы списочек накидаем.

– И принесем.

– Разорители!

– Подвиг ради прекрасной дамы…

– Должен быть вознагражден.

– Материально!

– Даже если она рыжая.

– И кровь в руки не дадим.

– Сами накапаем.

– Пойдет, зелье только не запорите, герои-экспериментаторы.

– Завтра после обеда.

– С вас класс.

– Заметано!

– Расходимся. Финита.

Стороны расстались крайне довольные результатами.

На следующий день Клэр дождалась, пока близнецы выйдут из Большого зала, и на некотором отдалении, чтобы не привлекать внимания, отправилась за ними. Пустой класс оказался на втором этаже. Клэр заперла дверь, забрала у близнецов список, достала каталог с ценами, и минут сорок они торговались.

– Вот эти пятнадцать и все.

– Нет, еще этот ингредиент.

– Вы мне дорого обходитесь.

– Родственники – это самые дорогие люди!

– Ладно, с вас нерушимый обет о том, что вы не разглашаете ни результаты, ни сам факт нашего сотрудничества, и получите свой ингредиент.

– Нас двое!

– И наше молчание стоит в два раза дороже!

Ну вот и отлично, деньги у Клэр были, и цена ее устраивала. Мало того, торговля сработала в нужном ключе. Уизли даже не попытались возмутиться самим фактом навязывания им обета, только живо сориентировались удвоить ставку.

Осталось только добыть все необходимое, и желательно срочно, пока никто не передумал.

========== Глава XV. Хогвартс, 5й курс, зима 1992 года ==========

Когда пришел заказ от Малпеппера, Клэр встретилась с близнецами в том же месте.

Выставив все запрошенное на стол и получив два обета от близнецов, она достала флакон с зельем родства, который нужно было активировать двумя каплями крови – ее и одного из братьев. Так что после небольшого спора зелье активировали, и оно начало причудливо менять свой цвет.

Красный обозначал бы отношения между ребенком и родителем, оранжевый – между детьми одних родителей. Зелье же стало бледно-желтым, что обозначало не самую близкую, но надежную степень родства с Уизли.

– О, сестренка!

– Троюродная бабушка!

– Мы знали…

– Что рыжий цвет…

– Не просто так!

– Но ты не переживай.

– Мы еще можем…

– На тебе жениться!

Клэр молчала. В руках она держала неопровержимое, но по сути ничего не стоящее, опровержение своего магловского происхождения. Наконец она собралась с мыслями.

– Девичья фамилии матери?

– Прюэтт.

– А бабушки по матери?

– Крауч.

– А бабушки по отцу?

– Блэк.

Вот, собственно, те четыре фамилии, которые могли окрасить зелье – все из списка священных двадцати восьми – Блэки, сыгравшие на темной стороне, Прюэтты и Уизли на светлой, и Краучи, где отец отрекся от сына, вставшего на темную сторону.

Барти Крауч младший, умерший в Азкабане, пожалуй, не дорос до того, чтобы его можно было рассматривать в качестве потенциального papa. Блэков на момент рождения Клэр было в достатке и разных возрастов. Из Прюэттов могли отметиться Гидеон с Фабианом, их убили в начале 1981 года, и опять же старшие поколения тоже нельзя списывать со счетов. Кроме того, родство могло образоваться и по женской линии, но дамы обычно щепетильнее в данных вопросах, так что вероятность была несколько меньше.

Рыжий цвет волос с большей вероятностью мог достаться от Уизли и Прюэттов или от второго родителя. Если конечно не случилось так, что в эти четыре рода попали оба.

Добыть новую жертву для уточнения не представлялось возможным. Никого из детей этих семейств в Хогвартсе не было, кроме юного Малфоя, сына Нарциссы Блэк. От Драко, в силу демонстрируемых им убеждений и характера, следовало держаться подальше. Дочь другой сестры Блэк – полукровка Тонкс выпустилась еще в прошлом году. Попытки уговорить на эксперимент кого-то из других чистокровных были бы разорительны, опасны для репутации Клэр, имели мало шансов на успех, а из-за всеобщего родства вероятно запутали бы картинку еще сильнее. Главное на текущий момент Клэр выяснила, ее история была шита белыми нитками. Но ни портной, ни его мотивы пока не вычислялись. И она решила не зацикливаться на этой теме, оставив ее до более подходящих времени и обстоятельств.

Больше ее сейчас волновала разыгрываемая Шляпником партия, и ставки Керриган совершенно не нравились. Пинки возобновила непринужденную слежку, на этот раз это было совсем легкое касание – несколько раз в день оказаться поблизости и быстро исчезнуть. Оказалось, что Квиррелл ведет с кем-то переговоры, скорее всего по парному зеркалу, потому что в помещении он в этот момент находился один. По впечатлению домовушки, обладатель второго голоса вел себя с профессором как Хозяин с эльфом. Это обстоятельство категорически не нравилось Клэр, поскольку не было никакой возможности понять, действительно ли Шляпник попал в кабалу или это тоже элемент разыгрываемой по нотам пьесы. Но следить за ним было действительно опасно, в первую очередь для него, хотя подставлять Пинки тоже не хотелось, так что наблюдения опять прекратили.

***

В один из дней, когда студенты собирались уходить с урока зельеварения, профессор Снейп неожиданно притормозил Клэр.

– Задержитесь, Керриган.

Как только из класса вышел последний ученик, Снейп кинул запирающее и заглушающее на двери. Клэр напряглась.

– Вы не хотите мне ничего рассказать?

– О чем?

– О профессоре Квиррелле.

– Почему я должна знать о нем что-то, чего не знают его коллеги?

– Не отпирайтесь, Керриган. Неужели вы думаете, что ваши чаепития могли остаться незамеченными, – черный взгляд пытался просверлить ее насквозь. Клэр поймала себя на том, что пятится к двери, и остановилась.

– Чаепития были два года назад.

– И что с тех пор изменилось?

– Профессор Квиррелл заметно повзрослел, и его перестали интересовать мои детские проблемы.

– Но вы все равно ходите за ним хвостом.

– Это ошибочное впечатление.

– Идите, Керриган, но, если ваша детская память что-нибудь вспомнит, вы знаете, где меня найти, – дверь класса распахнулась. Клэр предприняла усилие, чтобы как можно более спокойно выйти из класса, при том, не поворачиваясь спиной к зельевару. В чем была суть конфликта между этими двумя она толком предположить не могла, но разыгранная партия с Поттером была достаточным доказательством, что они оба в чем-то замешаны. Возможно это игра, где каждый на своей стороне. В любом случае, разговаривать о чем-либо со Снейпом или позволять ему шарить в своих мозгах, даже если она толком не знает, что происходит, она не собиралась.

***

В то, что очередной матч с Гриффиндором опять кончится покушением, Керриган не верила, слишком глупо повторять неудачную попытку. Когда она в феврале увидела объявление о матче львят с барсуками, то даже не стала покидать замок. Матч собрался судить Снейп, что само по себе было нонсенсом. Клэр не представляла повелителя котлов на метле. Она уселась на пятом этаже у окна, из которого просматривалось квиддичное поле, и стала разглядывать в омнинокль толпу, идущую к стадиону. Квиррелл опять отправился приобщаться к спорту, а еще оказалось, что на матч решил заглянуть сам Директор. Под присмотром мага такого уровня Поттер должен был быть в полной безопасности. Толпа втянулась внутрь стадиона, и Клэр отложила прибор, достав книгу. Сидеть на окне часами она не собиралась, просто грелась на солнышке, выглянувшем после продолжительных дождей. Внезапно со стадиона донесся рев толпы, хотя в замке его по идее не должно было быть слышно. Неужели все-таки что-то произошло? Следующие полчаса она одним глазом поглядывала в сторону поля, что мешало сосредоточиться на книге. Несмотря на то, что Керриган прочла несколько страниц, их содержание прошло мимо головы. Она раздраженно убрала книгу в сумку и увидела, что со стадиона потянулась обратно струйка болельщиков, так что посчитала благоразумным спуститься на первый этаж. Как оказалось, народ был одновременно разочарован самой короткой игрой Хогвартса и вдохновлен тем, что исключительный во всех смыслах гриффиндорский ловец заканчивает игры раньше, чем кончатся приветственные речи комментатора. Поттер очередной раз отличился, похоже решив, что чем быстрее слезет с метлы, тем дольше проживет, и потому поймал снитч через пару минут после того, как выпустили мячи и начался матч. Вывод напрашивался однозначный – Поттер всех переживет, как пережил самого Неназываемого. Наш воробей в огне не горит, в воде не тонет и на метле шею не сворачивает.