Текст книги "Друид в Лос-Анджелесе (СИ)"

Автор книги: Чиффа из Кеттари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Что опять? – Стайлз возится с ремнем безопасности.

– Все как всегда. Теперь он вздумал отстраивать особняк. Что им в лофте не живется.

– Питер, это хорошая идея, не будь занудой.

– Значит, это ты его подговорил? – Питер меряет юношу усталым взглядом.

– Как бы я его подговорил, я же с ним почти не разговариваю?

– Значит, ты Коре на уши присел, – ехидно фыркает Хейл.

– Ну допустим, – Стилински широко ухмыляется, откидываясь в кресле. – Допустим. Почему бы и нет?

– В тебе проснулась тяга к семейным вечерам? – Питер кривит губы, постукивая пальцами по рулю.

– А в тебе ее что, нет? – Стайлз снова ерзает на сидении, доставая из портфеля какую-то тетрадь.

– Нет, Стайлз, во мне – нет.

– Неправда, волк. Втайне, ты любитель тихих семейных вечеров, – безапелляционно заявляет Стилински, разглядывая тетрадку.

Хейл понимает, что ему придется с т а т ь любителем тихих семейных вечеров.

– Ты вообще отлично устроился, Стайлз. Ты отсюда творишь непонятно что, а мне там с этим разбираться. Сегодня он спросил, в какой цвет красить дом. Меня. Спросил. В какой чертов цвет. Стайлз, он издевается, а ты этому потворствуешь.

– Неужто грозный альфа решил нажаловаться своему советнику на нерадивого племянника? – Стилински уворачивается от подзатыльника.

– Нет, Стайлз. Я решил, что раз ты это начал, то ты с этим разбираться и будешь. Поэтому предоставляю вам с нерадивым племянником полную свободу действий. Вместе думайте, что и в какой цвет красить, меня с этим не доставайте.

Стайлз недовольно надувает губы, замолкая.

– Что? – не выдерживает Хейл минут через пять зловещей тишины.

– Питер, это твой дом. И ты должен быть заинтересован в том, чтобы его привести в порядок.

– Я бы его снес, – с внезапной злостью отвечает альфа, не глядя на юношу. – Я бы его сжег, но там уже нечему гореть.

Стилински обеспокоенно смотрит на оборотня пару мгновений, затем несмело касаясь его плеча. Есть у альфы такое свойство, напрягаться, до дрожи воздуха вокруг – Стайлз всегда остро чувствует это его состояние. Как сейчас.

– Питер… – тихо, ласково, осторожно. Альфа не отвечает, упрямо глядя на дорогу. – Ладно, давай дома поговорим, окей?

– Не о чем разговаривать, Стайлз. Я не против. Денег дам. Но меня с этим домом не донимайте.

Стилински неловко молчит до самой квартиры.

*

– Прости.

Хейл удивленно отрывается от ноутбука.

– Ты закончил? – Стайлз робко обнимает оборотня за плечи, разглядывая графики и схемы на экране.

– Закончил, – Питер закрывает крышку ноута, прижимаясь щекой к щеке мальчишки.

– Я бы все-таки хотел поговорить с тобой насчет дома, Питер. Только не злись. Пожалуйста.

– Ладно, – вервольф снова напрягается, сам наверняка не замечая, как его пальцы начинают выстукивать нервный ритм на крышке стола.

– Почему ты так относишься к особняку? Это память о твоей семье. Ты не сможешь выкинуть это все из головы, даже если продашь или снесешь дом.

– Стайлз, я что-то не припомню, чтоб твоя специальность хоть как-то была связана с психоанализом.

– Ну, это и не психоанализ. Потому что я читал Фрейда, и… нет, это точно не психоанализ, – Стайлз улыбается, касаясь губами шеи Питера. – Ты же знаешь, я умный. И я тоже могу за тебя беспокоиться.

Этому Стайлз научился быстро. Беспокоиться. Как-то по-взрослому, рассудительно, пытаясь найти решение проблемы. Ничего общего с извечной подростковой нервозностью.

– Не уходи от вопроса, альфа.

– Может потому, что хороших воспоминаний уже не осталось? – Питер не расслабляется, но хотя бы отвечает, и Стайлз это считает победой. – Сначала меня сожгли вместе с этим домом. Затем похоронили под его полом. Поверь, это не то место, в которое я бы хотел возвращаться. У Дерека есть слабость к особняку, есть что-то связанное с ним – пускай он им и занимается, вместе с Корой, вместе с тобой, если тебе это нужно. Мне не нужно. Я просто не хочу, Стайлз. Делайте что сочтете нужным.

В голосе оборотня много горечи, даже больше, чем бывает в голосе Дерека, когда он вспоминает про свою семью. Стайлзу становится не по себе и он крепче старается обнять мужчину, слабо вздрагивая от переполняющих эмоций. Питер не похож на человека, нуждающегося в защите, но Стайлзу хотелось бы защитить его от этих воспоминаний, оградить, помочь хоть чем-то.

– Ты никогда не говоришь, чем я могу тебе помочь, – с легкой укоризной шепчет Стайлз.

– Все в порядке, Стайлз.

– В хаотичном? – Стилински пытается сострить. Питер качает головой. – Ладно. Не буду тебя с этим донимать. Но имей в виду, что у нас там тоже будет своя комната, ясно? – Стайлз дожидается кивка. – Ладно, волк, забудь. Все хорошо.

========== Рэйко ==========

– Ужастик? Ты что, хочешь, чтоб я тебя ночью достал своим нытьем?

– Ты что, боишься фильмов? – Питер задумчиво крутит в пальцах коробку с диском.

– Я не боюсь зомбаков, вампиров, маньяков, всякой фигни… Но эти штуки, – палец указывает на коробку, – давят на мой мозг и разлагают его.

– Невелика потеря, – Хейл смеется, отмахиваясь от обрушившегося на него гнева Стилински. – Еще один идиотский боевик я не переживу. И вообще – сегодня моя очередь выбирать фильм.

Стайлз кивает, садясь рядом с Питером на пол, стараясь прижаться теснее.

– Ладно. Но я буду ныть и плохо спать.

– Мне больше нравится, когда ты вообще не спишь и стонешь, малыш, – Хейл клацает зубами около уха подростка.

– Хватит меня так называть, – Стилински сурово смотрит на качающего головой оборотня. – Ладно-ладно, ты неисправим. – Стайлз сменяет гнев на милость, улыбаясь вервольфу.

Стайлз никогда не любил психологические ужастики. И никогда бы не признался Питеру, рассеяно поглаживающему его по плечу, что подобные фильмы вызывают в нем желание забиться под одеяло, вооружившись аконитом, рябиной, чем-нибудь колюще-режущим и фонарем. Поэтому Стайлз старается выглядеть равнодушно, совершенно забывая о том, что его оборотень вполне в состоянии определить посещающие человека эмоции по одному только стуку сердца.

На каком-то моменте подростку хочется завыть от страха, и Питер обнимает его чуть крепче, позволяя прижаться, уложить голову на плечо.

Но трель дверного звонка, прокатившаяся звонким соловьем по квартире, все равно прозвучала жутко.

– Ты кого-то ждешь? – оборотень щелкает пультом, останавливая фильм, и заинтересованно смотрит на Стайлза сверху вниз.

– Не-а, – у Стилински слегка растерянный голос и чуть виноватая улыбка. – Никого не жду. Ко мне никто и не ходит.

– Тогда не открывай, – мужчина наклоняется, мягко целуя теплые, чуть влажные губы. Стайлз с удовольствием отвечает на поцелуй, запуская пальцы в волосы Питера, надрывно дышит, когда тот отстраняется, и озабоченно хмурится.

– А если что-то важное?

– Отзвонятся на мобильник, – сильная ладонь ложится на грудь, поглаживая, медленно спускаясь к паху. Стайлз всегда мгновенно откликается на любую ласку Питера, вот и сейчас он уже буквально тает от его прикосновений, уже выгибается в руках оборотня, желая получить больше ласк, уже стонет, чувствуя, как пальцы соскальзывают под резинку домашних штанов и трусов, обхватывая вставший член.

Звонок повторяется вновь, и Стилински слабо дергается под оборотнем, уже прижимающим его к дивану, но попытка сопротивления слишком слаба, чтобы альфа подумал о возможности отпустить свою добычу. Стайлз шире разводит ноги, жадно целуя оборотня, нетерпеливо вскидывает бедра, постанывая, закатывая глаза.

Звонок дополняется стуком в дверь.

Питер раздраженно рычит, поднимаясь, кивает в сторону двери, наблюдая за тем, как Стайлз пытается встать с дивана и привести одежду в порядок.

– Иди открой, – недовольно фыркает Хейл. – Быстро. Не заставляй меня ждать.

– Ишь, раскомандовался, – бурчит Стайлз, направляясь в сторону входной двери.

Перед дверью он оглядывается на зеркало, спешно пытается пригладить волосы и, так и не справившись с этой задачей, распахивает входную дверь, даже не удосужившись заглянуть в глазок.

– Рей… Рейчел? – Стилински округляет глаза, рассматривая девушку. И ее брата, стоящего в паре шагов позади нее. – Кенни? А вы… чего тут делаете?

Реико смущенно краснеет, опуская взгляд и стараясь дышать через раз – от Стайлза исходит такой резкий запах возбуждения и альфы, что внутреннему зверю впору пятиться назад, виновато помахивая хвостом.

– Извини, Стайлз, мы не вовремя, да? Мне очень жаль. Нам очень жаль, – она бросает мимолетный взгляд на брата. – Но нам очень нужно поговорить…

– А завтра на занятиях никак? – Стилински старается, чтобы это не прозвучало грубо, пытаясь мило улыбнуться.

– Нет, Стайлз… На занятиях – никак… Можно войти?

Стилински кивает, отступая, пропуская однокурсницу в квартиру, беспомощно оглядывается на подошедшего Питера, мягко притянувшего его к себе и закрывшего за гостями дверь.

– Реико или Рэйко*? – холодно спрашивает вервольф, в упор глядя на девушку. Стайлз непонимающе оглядывается на альфу, Кеншин насмешливо кривит губы.

– Рэйко – не имя для окружающего мира, – девушка чуть наклоняет голову к плечу, кивая.

– Я явно чего-то не знаю, – Стайлз раздраженно дергает Хейла за рукав.

– Питер, мы бы хотели поговорить с вами. Извини, Стайлз… наедине.

– Зачем? – Стайлз невольно прижимается к вервольфу.

– Стайлз? – Рейчел беспокойно смотрит на однокурсника. – Ты против?

Стилински оторопело вертит головой, переводя взгляд с девушки на Питера. Тот чуть сжимает плечо подростка, успокаивая.

– Не думаю, что это целесообразно… Ре… йчел. – Хейл делает ехидную паузу.

– Но… Вы не понимаете. Вернее, вы, наверное, понимаете, но…

– Не думаю, что мне стоит решать какие-либо вопросы, в обход мнения моего советника, юная леди, – Питер улыбается с томной издевкой, явно получая удовольствие от удивленных взглядов, направленных сначала на него, а затем на Стайлза.

– Так ты еще и колдун? – Рейчел удивленно приоткрывает рот, одергивая хихикнувшего брата. – Кеншин, прекрати.

– Ну… друид… так получилось, – Стайлз почти чувствует себя виноватым под суровым взглядом японки. – Да. А вы оборотни, да? – Стайлз неуверенно улыбается. – Еще два волка на мою несчастную голову.

– Два лиса, вообще-то, – Кенни впервые подает голос. – Мы не вервольфы. Мы кицунэ. И у моей сестры есть разговор к твоему альфе. Ну и к тебе, раз уж ты колдун.

_______________

* Реико (яп.) – красивый, учтивый ребенок

Рэйко (яп.) – призрачная лиса

Примечание от автора: автор весьма поверхностно знаком с японскими легендами, поэтому они все будут перевраны. Приношу свои извинения.

========== Власть над волком ==========

– Ну… Проходите… располагайтесь, что ли, – Стилински задумчиво чешет затылок проходя в зал и ловким пинком зашвыривая свалившуюся с дивана подушку под стол. – Выпить не предлагаю… – нервное хихиканье. – Так… о чем разговор?

Брат и сестра садятся рядышком на диване, синхронно укладывая руки на колени. Только у Кенни при этом взгляд насмешливый, ехидный, он выстукивает пальцами какой-то ритм, чуть щурясь и улыбаясь каким-то своим мыслям. Он всегда такой был – у Стайлза иногда создавалось ощущение, что у этого парня наушники вмонтированы прямо в мозг.

Реико смущенно теребит подол строгой черной юбки, не сразу поднимая взгляд на хозяев квартиры. Стайлз нервно мельтешит перед диваном, загораживая обзор опирающемуся на край стола альфе, и тому приходится изловить дерганого подростка и притянуть к себе, обняв, чтобы заставить наконец-то замереть.

– Вы что-нибудь знаете о нас? О лисах-оборотнях? – девушка выпрямляется, идеально ровно держа спину, внимательным взглядом окидывая альфу и его советника.

Первым отвечает Стайлз, неопределенно взмахивая руками и, как и всегда в моменты повышенной нервозности, давясь собственными мыслями.

– Не-а. Ничегошеньки. Я, когда в гугле рылся как-то не особо уделял внимание кому-то из… других оборотней. Я в общем-то и не знал… Хотя как не знал – у нас же Джексон. – Стайлз задумчиво замолкает, глядя сквозь Реико.

– Джексон? – непонимающе повторяет лисица, резким коротким движением наклоняя голову к плечу.

– Джексон – канима, – поясняет Питер. – Стайлз видимо прослушал ту часть, где говорилось, что оборотни могут принимать вид животного, более всего подходящего ему… по душевным качествам. Поэтому Джексон – змея.

– А еще ты так и не скинул мне бестиарий, хотя я прошу уже, наверное, полгода, – возмущенно продолжает какую-то свою мысль Стайлз. – Элисон мне свой не дает, говорит, что его надо привести в порядок. Вообще, нам надо этим заняться, Питер, надо как-то классифицировать всю эту ерунду. А то перед людьми неудобно, да и вообще…

– Ты таблетки выпил? – внезапно спрашивает оборотень вполголоса, а Стайлз в ответ хмурится, мотая головой и нашаривая в кармане неизменную пачку аддерала. Пока Стилински возится с таблетками и стаканом, Питер переводит взгляд с него на гостей, задумчиво кривя губы в слабом подобии не слишком дружелюбной улыбки.

– Я немного знаю о вас. Например то, что кицунэ предпочитают не покидать территорий родной страны.

– Вообще – да. Но Калифорнийский университет – это престижно, и брату было глупо отказываться от такой удачи. Поэтому мы переехали в Лос-Анджелес пару лет назад. Тем более, что нам проще контролировать себя, например, в полнолуние, поэтому проживание в городе не создает практически никаких проблем.

– Проще? – Стайлз садится на стол, рядом с Питером, болтая длинными ногами в воздухе. – Да это ж нереально круто. Всякие оборотнические примочки, да еще и в полную луну париться не надо!

– Но нам нелегко тягаться по силе с вервольфами.

– Не думаю, что вы можете тягаться по силе со стаей волков, – хмыкает Питер, качая головой.

Стайлз чувствует, что Хейлу не нравится ни эта парочка, ни вся ситуация в целом. Питер хоть и не высказывает пока никаких явных признаков недовольства, но Стайлз уже чувствует, что разговора не получится, слишком настороженно и враждебно настроен альфа.

– Рей может часами заходить издалека, – подает голос парень, переключаясь из какого-то собственного мира в мир реальный. – Все дело в том, что мы хотим просить у вас защиты. Мы хотим в стаю.

– От кого? – выдыхает Стайлз, одновременно с Питером, жестко произносящим:

– В стаю к вервольфу?

Реико вертит головой, обдумывая, кому отвечать первым, но, решив что альфа по социальному статусу явно выше, поворачивается к нему.

– У нас нет особого выбора, Питер. Понимаете… Лисы не стайные животные, мы живем семьями. Мы не обращаем людей, у нас нет альф. Есть глава семьи и этого, на родине, достаточно. Но за ее пределами, вдали от семьи, этого мало.

– Не обращаете людей? – Стилински приоткрывает рот, обдумывая. – А как же… ну… продолжение рода, все такое?

– Потомки человека и лиса наследуют оборотническую сторону кицунэ. Хоть и не всегда в полной мере. Мы вырождаемся, – спокойно поясняет девушка, отводя черную прядь волос от глаз.

– Абзац, – комментирует Стилински, переводя взгляд на Питера, который кивком призывает девушку продолжать.

– В чужой стране с этим… сложнее, особенно в большом городе. Другие оборотни чувствуют нас и это может быть опасно, ведь вервольфы не переносят омег…

– Разница менталитетов, – фыркает Кеншин.

– Да, можно и так сказать, – серьезно кивает Реико. – Очень большая разница.

– Мне не нужны омеги, – жестко бросает Питер. – Мне не нужны кицунэ – вы станете обузой при первой же проблеме. И мне не нужны подростки.

– Но мы вам нужны, – настойчиво проговаривает Реико.

– Обоснуйте.

Девушка задумчиво покусывает нижнюю губу, опуская раскрашенный цветными линзами взгляд фиолетовых глаз.

– Я не знаю, как вам объяснить, чтобы вы мне поверили. Опять таки – все дело в разнице восприятий: если мы не подвергаем сомнению слов своих… как вы говорите – друидов – потому что точно знаем, что они связаны с высшими силами, то у вас, особенно, говорят, у американцев, подобное отношение не в почете.

– Это потому, что чертова деревяшка только и может орать что-то невразумительное мне в голову, – виновато бурчит Стилински.

– Вы разговариваете с деревом? – с искренним интересом спрашивает Рейчел, поднимая взгляд на Стайлза.

Таким идиотом Стилински не чувствовал себя давно.

– Я не разговариваю с деревом. И оно со мной не разговаривает. И вообще я сейчас похож на пациента психлечебницы.

Лисы непонимающе смотрят на друида.

– Неметон – священное дерево друидов, – со вздохом поясняет Питер. – Продолжайте, Рейчел.

– Это дерево – оно источник силы? – уточняет лисица, снова наклоняя голову к плечу.

– В каком-то роде. Скорее – катализатор. Ну… Или идеальное место для жертвоприношений, это вот совершенно точно. Ты же убил Дженнифер именно там? – Стайлз поворачивается к альфе, недобро сверкнувшему алым взглядом при кивке. – Поэтому ты и получил больше силы, чем ожидал. Чем все ожидали… – Стайлз задумчиво фыркает.

– Вы… совершали жертвоприношения? – девушка испуганно моргает, в то время как ее брат смотрит на альфу почти восхищенно.

– Я… убил ведьму. В весьма удобном месте, – качает головой Питер. – И стал альфой. Но дело не в этом, а в том, что Стайлз достаточно прочно связан с этим… – Хейл замолкает, пытаясь подобрать нужное слово. – Девкалион называет тех, кто связал себя с ним – “детьми Неметона”, но я бы сказал, что Стайлз у него любимчик. Другое дело, что это скорее головная боль, чем привилегия.

– Вы знакомы с Девкалионом? – Лиса удивленно приоткрывает рот, нервно облизывая губы. – Мы слышали о нем. Все слышали о нем.

– Он пришел в Бэйкон Хиллс, когда мой племянник был альфой. И ведьма, которую я убил, вернула ему зрение. И душевное равновесие, в некотором смысле. Теперь с ним можно разговаривать, – Питер хмыкает, задумчиво качая головой.

– Значит, все правильно. – Лисица снова отбрасывает непослушную прядь волос, так и норовящую закрыть половину лица. – Ты, Стайлз, связан с источником силы. А мне… У некоторых из моего вида есть… предназначение…

– Божественный промысел? Не начинайте, Реико, в это я не верю.

– Вот как вы, сами являясь тем, в кого люди не верят, можете не верить в это?

Стайлз фыркает, сдерживая смешок и часто кивает, растягивая губы в улыбке. Питер, укоризненно глянув на юношу, разводит руками.

– Продолжайте.

– Я… не то что бы должна, но… мне нужно за тобой присматривать. Как дух-хранитель, если можно так выразиться.

– Вы сами за себя постоять не можете и просите защиты у меня. О каком “присматривать” может идти речь?

– Учить…

– Вы ничего не знаете о нашей культуре.

– Охранять.

– Как, юная леди?

– Почему я? – успевает вставить слово Стайлз.

– Я не знаю, – девушка со вздохом опускает голову, отвечая, по всей видимости, сразу на оба вопроса. – Я знала, что вы не поймете. Вы все воспринимаете слишком буквально, на слишком материальном уровне…

– Реико, – задумчиво улыбается Питер, – в японских легендах кицунэ описываются или как злые насмешники, или как… соблазнительницы. О вас редко проскальзывает что-то хорошее.

– В европейских легендах о вервольфах нет ни одного хорошего слова, – неожиданно едко парирует лис, вызывающе глядя на волка. – И что?

– А мы и не претендуем, юноша. В нас и нет… ничего хорошего. Не для тех, кто пишет легенды. Твой брат – явно из породы насмешников, – спокойно продолжает Хейл. – А вы, юная леди?

– Я уже сказала вам, Питер. Мне нечего больше добавить, к сожалению. Мы решились просить помощи у вас, потому что нам показалось, что так будет проще. Я надеялась, что вы поймете.

– Знаете, наш семейный друид предупреждал о том, что к Неметону будет тянуть… многих сверхъестественных… сущностей. Но я не думал, что и с другого конца света можно рвануть за этой силой.

– Ты не прав, волк, они же приехали раньше, чем мы разбудили его. Они приехали два года назад.

– Может, год? – Питер недобро щурится.

– Питер, это нелогично, – строго заявляет Стилински.

– Мы не ищем силы, – лисица качает головой, – не такой, нет. Но вы правы, других будет тянуть туда, и это тоже станет проблемой. Особенно, для друида. Я уверена…

– То есть, какой-то голос сверху сказал вам… что вы должны, как вы же сами и выразились, присматривать за моим советником? – Ядовитая улыбка альфы неслабо понижает общую температуру в комнате.

– Мне не нравится ваш тон, – строго произносит девушка.

– Мне нет до этого дела.

– Вам не может не быть дела до того, что напрямую связано с вашим… советником.

Стайлз протягивает руку, обхватывая альфу за плечи, наклоняется к его уху, успокаивающе шепча что-то, удерживает мужчину на месте, прикрывая глаза и вымученно улыбаясь. Питер снова садится, ничего не говоря, но молчит он явно сдерживаясь.

Лисы напряженно замирают, прижимаясь плечами друг к другу – вспышка ярости альфы накрыла помещение душным маревом, прочувствовать которое в полной мере не мог только Стайлз.

– Я не страдаю… альтруизмом, – наконец-то произносит Хейл весьма холодно. – Вы мне не нужны.

– Питер, нельзя так, – Стайлз прижимается носом к виску волка, по прежнему обнимая его за плечи.

– Ты не сможешь навязать мне еще пару подростков, которые все равно не смогут защитить себя, даже если Дерек будет их гонять с утра до ночи. – Питер поворачивается к юноше, упираясь в него ледяным взглядом светло-голубых глаз.

Сложно убедить альфу в чем бы то ни было, если он смотрит вот так. Но Стайлз не был бы собой, если бы не попытался.

– Ты подумаешь? – юноша шепчет ласково, успокаивающе, наклоняясь к самому уху оборотня, чтобы уйти от жесткого взгляда.

Питер снова – как бывает часто – чувствует себя диким зверем, хищником, которого Стилински играючи приручает, иногда ломая, переделывая под себя. И все это под дурманящий аккомпанемент нежного голоса, влюбленного карамельного взгляда, сладковатого запаха молока и кожи, чутких прикосновений пальцев.

Волку хочется тоскливо завыть, потому что он в очередной раз понимает, в какую клетку он себя загнал.

Но человек не оставляет слабых попыток сопротивления.

– Я не…

– Ты подумаешь, – настойчиво шепчет Стайлз, поднимая голову и поворачиваясь к так и не шевельнувшимся кицунэ.

– Я не до конца понял, о чем ты говорила, Рей, да и вообще я о вас ничего не знаю. И не понимаю, что происходит. И уж совершенно точно не понимаю – почему это все происходит со мной. Мы обдумаем это все, ладно?

– Конечно, – девушка мягко улыбается Стайлзу, поднимаясь с дивана и дергая брата за ворот кислотно-зеленой рубахи. – Это большее, на что мы могли рассчитывать, спасибо. Я надеюсь, что мы все-таки сможем найти с вами общий язык, Питер.

Вервольф совершенно равнодушно смотрит на девушку в ответ.

Стайлз спрыгивает со стола, провожая гостей, неловко улыбается лисам на прощание и, захлопнув дверь, возвращается в зал.

Питер задумчиво барабанит пальцами по краю стола, чуть хмурясь.

– Я обидел тебя? – Стилински медленно подходит почти вплотную, накрывая ладонями пальцы мужчины.

– Ты перешел границу, – поясняет Хейл, качая головой. – А я тебе это позволил. Зря.

– Тем, что попросил тебя подумать? – Стайлз мягко улыбается, делая еще один маленький шажок вперед и чуть сильнее сжимая руки Питера, прекращая ритмичный стук.

– Ты никогда не понимал своей власти над волком, – Хейл смотрит серьезно и чуть болезненно. – Ты можешь требовать от меня всего, что я могу для тебя сделать. Но, во имя благоразумия, ты просто не должен так поступать. И я говорю даже не о своем авторитете, как альфы.

– Питер…

– Эта лисица заявляет свои права на тебя, аргументируя это каким-то “предназначением”. А ты даешь ей понять, что можешь давить на меня. Что можешь ставить мне условия, касательно моей стаи, причем не только на правах советника. Не только и не столько.

– Какие права, бэдвульф… – Стилински неловко обнимает оборотня, пристраивая острый подбородок на его плече. – О чем ты… Я просто подумал, что надо им как-то помочь… Но я не прав, волк. Ты не должен этого делать, правда.

Питер задумчиво проводит ладонью по худощавой спине юноши, задирая его футболку и мягко касаясь местами неровной от россыпей родинок кожи.

– Не должен, бэдвульф. Прости.

– И я не хочу, приехав в следующий раз, снова учуять на тебе ее запах.

– Так ты все-таки ревнуешь, волк? – Стилински прижимается губами к щеке, лаская теплым дыханием.

– Я беспокоюсь. Уместно было бы назвать это ревностью только в том случае, если бы у меня были сомнения в тебе.

– Их нет?

– Нет, – качает головой мужчина.

– Я не хотел тебя расстроить. Прости, Питер…

Хейл слегка улыбается, чувствуя теплое дыхание подростка, касающееся его щеки.

========== Об убеждении, цинизме и благотворительности ==========

Темно-синий автомобиль, на высоких тонах взвизгивая тормозами, резко останавливается у тротуара, неподалеку от юноши, явно тяготеющего к кислотным цветам в одежде. Кеншин поворачивается в сторону машины, удовлетворенно улыбаясь, так, будто бы Хейл вполне оправдал его ожидания.

– В машину. – Питер жестом указывает на соседнее сиденье.

– Киднеппинг? – лис смеется, обходя автомобиль и ныряя внутрь салона. – Хорошая машина, альфа. Так что? Похищение с целью… явно не выкупа, а?

– С целью допроса по всем правилам, – задумчиво фыркает Питер, выкручивая руль, чтобы свернуть с центральной улицы в проулок.

– Не бейте, дяденька, – скалится в ответ насмешник, расслабленно откидываясь на спинку сиденья.

– Твоя сестра немного… блаженная, – Питер кривит губы, чуть морща нос.

– Ага, – Кенни кивает. – Они все, хранители, такие. На всю голову. А с вами мы похожи, Питер.

– Не думаю, что мы похожи настолько, насколько тебе хотелось бы, юноша.

– Мне есть, куда расти?

– Если это была попытка лести – то она тебе не удалась.

– Вы не показались особо заинтересованным в разговоре, – японец зевает, выгибаясь, умудряясь хрустнуть, кажется всеми позвонками. – И куда мы едем? Явно же не к вам домой.

– Явно, – Хейл кивает. – В бар. Там будет спокойнее.

Кеншин беззаботно пожимает плечами, разглядывая то дорогу, то вервольфа.

В каком-то явно не слишком процветающем баре, неясно чем привлекшем оборотня, Хейл заказывает два темных пива, ставит одно перед лисом и садится напротив.

– Я не люблю темное, – насмешник разглядывает напиток, цветом скорее похожий на кока-колу.

– Без разницы, – Хейл пожимает плечами, кладя на стол руки и чуть наклоняясь к лису. – Рассказывай.

– Все по порядку и с самого начала? – лис не прекращает улыбаться, щуря темные, с желтоватыми вкраплениями глаза. – Для начала – можно на ты?

Питер безразлично пожимает плечами, кивая.

– Отлично, так с чего мне начать? – юноша покачивает головой в ритм какой-то мелодии, задумчиво помешивая темную жидкость в стакане.

– Начни со своей сестры.

– Ты мог расспросить ее в прошлый раз, я в этих, – Кеншин неопределенно помахивает руками, изображая явно что-то сверхъестественное, – делах не слишком разбираюсь. Зачем мне? Меня с этим никто не обеспокоит, я не из той породы.

– Говори, что знаешь.

– Я думаю, у нее это в голове щелкнуло – знаешь, как голос. Не знаю.Это только с девчонками случается. Ты возьмешь нас в стаю?

– Нет, – Питер категорически качает головой. – Но я могу пообещать вам защиту, если ты сможешь меня убедить.

– О, теперь у меня есть стимул постараться, – Кенни широко улыбается, лениво вертя стакан в руках, делает небольшой глоток и морщится. – Ну и гадость.

– Наверняка гадость, – вервольф пожимает плечами. – Ты можешь сказать мне хоть что-то конкретное? Пока что ты даже на стакан этой гадости не наговорил.

Кеншин задумывается, оглядывая альфу.

– Что-то случится, она не знает, что, не знает когда, но знает, что случится это с этим друидом. Еще это связано с источником силы – теперь, я так понял, что это ваш… как там…

– Неметон.

– Да, он. Ну, и то, что к нему будет тянуть разных тварей… А еще Стайлз сказал, что это идеальное место для жертвоприношений. Знаешь, все складывается в не очень приятную картину, мне так кажется.

Хейл задумчиво постукивает пальцами по бокалу, скользя пальцами по мокрому стеклу.

– Даже если бы это было похоже на правдивое, конкретизированное предупреждение – а этот набор мыслей на него совершенно не похож – остается, собственно, главный вопрос: зачем мне вы?

– Да ни зачем, – юноша хмурится. – Рей не думала, что Стайлз колдун вообще-то; ну знаешь, бывает так, что люди сами того не осознавая привязывают себя к каким-то силам… А потом не знают, что с этим делать. Тогда, изредка, лисица может за ним присматривать, направлять. Учить – не учить, но оберегать от слишком уж кривых дорог. Вот ты говорил – “дети Неметона”, значит есть еще кто-то?

– Есть, – Хейл кивает. – Оборотень и охотница. Но на них это не действует так, как на Стайлза.

– Значит ему суждено было стать друидом. Ну или что-то вроде. На самом деле я не особо верю в предопределенность, но это я так, к слову…

Кеншин, своей болтливостью, начинает напоминать Питеру Стайлза.

– А если бы у него не было возможности понять, что с ним происходит – тогда бы ему пригодилась кицунэ. Но у вас там, я посмотрю, все схвачено. Оборотни, друиды, охотники, канимы, ведьмы, Девкалион…

– О, у нас бывает весело.

– Ну так… Я что-то отвлекся. Потом она… с тобой столкнулась, ну и от Стайлза в то утро так несло альфой, что уши закладывало. Поэтому она дернула меня за шкирку и потащила разговаривать с тобой. Решила, что ее слов о предназначении хватит для того, чтобы убедить тебя взять нас в стаю. Я признаю, что идея была идиотской, – Кеншин смеется, пожимая плечами.

– Понятней стало не на много, вы двое мне по-прежнему не нужны, – Питер качает головой, чуть закатывая глаза. – Хорошо, перейдем к следующему вопросу – кого вы так боитесь?

– Да мы всех боимся, – Кенни пожимает плечами. – В дни около полнолуния из дома лучше не выходить – обязательно на кого-нибудь нарвемся… Омегам тяжело живется. А у нас никакой связи с семьей – мы здесь одни.

– Стайлз говорил, что вы с родителями приехали, – Питер хмурится.

– Приехали – да, но они потом умотали обратно. Старикам вообще тяжело подобное переносить, а уж с тех пор, как на отца нарычал какой-то синеглазый в переулке… В общем, они собрали манатки и уехали, вместе с Рей. Рей потом вернулась, тоже поступила в Калифорнийский. Никто конкретный нам не угрожает, если ты об этом. Пока.

– Пока? – альфа недовольно морщится. – Говори конкретнее, насмешник, мне скоро надоест выслушивать такую кучу лишней информации. – Питер хитрит, искренне считая, что никакая информация лишней не бывает, но время на исходе – у Стилински скоро закончатся пары.

– Пока никто конкретный не угрожает твоему советнику – никто конкретный и не угрожает моей сестре. Ну и мне.

– Так пускай не лезет в это дело, – Питер встает из-за стола, доставая из кармана портсигар.

– Она не сможет, – мальчишка идет вслед за вервольфом к выходу. – Поэтому мы окажемся втянуты. Можно сигарету?