Текст книги "Nemeton (СИ)"

Автор книги: Чиффа из Кеттари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Кора любит книги не меньше, чем Бойд, и этих двоих иногда можно застать в зале на первом этаже дома или на крыльце у задней двери, обсуждающими какую-нибудь очередную литературную находку. Эрика читать не любит, не книги, во всяком случае, но тоже иногда присоединяется к ним, прижимаясь к Вернону, устало и сонно укладывая голову на его плечо. Бойд каким-то очень домашним, теплым и привычным жестом приобнимает девушку, и Эрика иногда засыпает, особенно если споры на тему “что имел в виду автор” затягиваются до позднего вечера.

Лидия наблюдает за стаей с мягкой усмешкой, привычно решая какие-то мелкие споры, с которыми волчата не хотят беспокоить альфу, и пока еще не уверены – могут ли дергать с этим друида. Джексон при Лидии умудряется даже становиться вполне приемлемым членом общества. Правда, очень молчаливым, потому что баньши безжалостным, отработанным движением пинает его в голень за каждый словесный косяк.

Джексон хочет сделать ей предложение, но боится, что ведьма ему откажет – об этом Стайлз узнает примерно на третий-четвертый день, когда “ящерка” с тяжелым вздохом спрашивает, должен ли он согласовывать этот шаг с друидом. Стайлз понятия не имеет об этом, но честно отвечает, что не против. Уиттмор даже не пытается отпустить какую-нибудь колкость, кивая в ответ, и Стилински осознает, насколько это важно для несносного, язвительного – можно подобрать еще сотню нелестных эпитетов, – но явно очень любящего Лидию Джексона.

Питера Стайлз видит нечасто, в основном на стайных тренировках, которые посещает, как в практических – присматриваясь к оборотням, запоминая их движения, уловки; так и в сугубо эстетических целях. Что за Питером, что за Дереком просто приятно наблюдать; приятно с утра, за чашкой кофе, кутаясь в колкий шерстяной свитер, подаренный Эллисон на прошлое Рождество, сидеть на ступеньках крыльца, лениво рассматривая действительно красивые рельефы тел. Волчата у Стайлза такого интереса не вызывают, но эти двое – урожденные оборотни, и в них определенно есть что-то притягательное. Даже Малия, которая действительно ощутимо отстает по своим результатам, выглядит и ведет себя в драке куда естественнее, чем обращенные оборотни. На взгляд Стайлза, девочке просто не хватает опыта, но Дерек старательно исправляет это упущение, гоняя кузину дополнительные три-четыре часа после колледжа.

– Что думаешь? – альфа опускается рядом на крыльцо – разгоряченный, буквально пышущий жаром, и привычно усмехающийся с легким лукавством.

– О чем? – Стайлзу до сих пор еще немного сонно – неделя каких-то полубезумных в плане расписания каникул, с подъемом в десять-одиннадцать утра, совершенно выбила его из колеи.

– Вообще, – Питер коротко рычит на валяющуюся на земле Эрику, и та вскакивает, недовольно сверкая глазами. – В общем. Хочешь, можешь тренироваться с нами. По упрощенной, конечно, программе.

– Нужно бы, – Стайлз разглядывает себя в отражении на поверхности плещущегося в кружке кофе.

– У тебя все в порядке? Хотя бы относительно? – Хейл сидит на ступеньку ниже, и Стайлз смотрит на него сверху вниз, когда тот откидывается на локтях, полуложась на лестницу.

– Я не знаю. Я не привык еще… ни к чему, так что мне трудно судить. Все неплохо, но мне происходящее все равно не кажется хорошей идеей.

– Ну, это не нам с тобой решать, – Питер снова поворачивается к стае, наблюдая за тем как Кора, уже совсем не в тренировочном стиле, дубасит Джексона по спине. Ящер, полуобратившись, хватает волчицу за руки, точнее пытается это сделать, но девушка явно шустрее его – град сильных, злых ударов валит парня на спину, и девица издает победный клич, напоследок легонько пнув поверженного противника в бок. Дерек лишь немного скашивает на них взгляд, и снова возвращается к остальным.

Скорее всего, Джексон снова отпустил по поводу Коры какой-то нелестный комментарий. С Эрикой это заканчивалось скандалами, на которые никто не обращал внимания, с Корой же – избиением острого на язык канимы. У Коры с чувством юмора, как и у Дерека, проблем не было, по мнению Стайлза. Нет чувства юмора – нет и проблем с ним.

– Когда-нибудь он успеет полностью обратиться, и ты полдня будешь валяться парализованной, – бросает Хейл племяннице, когда та, сердито рыча, проходит мимо, в дом.

– Пускай прикусит свой змеиный язык и держит пасть постоянно захлопнутой, – зло фыркает Кора, уходя.

– Я никогда не выдам ее замуж, – Питер притворно закатывает глаза, нацепляя на лицо уже знакомую Стайлзу маску заботливого дядюшки. У Питера полно масок на все случаи жизни. – Впрочем, может, оно и к лучшему. Боюсь себе представить, кого она может привести.

– Не очень-то хорошо так говорить, – Стилински усмехается, качая головой.

– Две из трех постоянных девушек Дерека пытались его убить, – Питер поднимает взгляд. – Думаешь, я перестраховщик?

Стайлз фыркает, не сумев сдержать совсем не приличествующий моменту смешок, и виновато косится на Дерека, внимательно наблюдающего за происходящим на крыльце.

– Я бы сказал тебе, если бы что-то было не так. Больше, чем… чем я готов терпеть, – Стайлз возвращается к первоначальной теме разговора, потому что выяснять хоть какие-то подробности сказанного альфой под тяжелым взглядом его племянника представляется чистой воды самоубийством.

– Правда? – Хейл удивленно, и, как кажется Стайлзу, с легкой издевкой приподнимает брови. – Думаю, мне ты скажешь в последнюю очередь. Или я не прав?

– Не в последнюю, – Стилински про себя соглашается с альфой. – Но и не в первую. А насчет тренировок – я был бы не против, а то я совсем уж… растекся от ничегонеделания.

Волк довольно щурится, глядя куда-то в лесную чащу, раскинувшуюся неподалеку от дома.

– И я бы хотел на выходных съездить домой. Это возможно?

Альфа пожимает плечами, и внезапно садится ровно, поворачиваясь к Стайлзу и поджимая губы. Потом бросает взгляд на стаю и поднимается на ноги, протягивая Стайлзу ладонь.

– Пойдем, поговорим, советник.

Стилински несколько мгновений смотрит на протянутую руку, но все же ухватывается за нее, крепко сжимая, и рывком встает, во второй руке удерживая кружку.

– Ты странно смотришься в свитере и в шортах, – задумчиво замечает Питер, когда Стайлз проскальзывает мимо него в дом. Стилински невольно опускает взгляд на свои ноги, чуть спотыкаясь, но удерживая равновесие. Только горячий кофе выплескивается из кружки, обжигая кожу.

– Черт, – Стайлз шипит, трясет рукой, и заворачивает на кухню, ставя кружку на мойку, и засовывая ладонь под холодную воду. – Черт-черт-черт. Когда я в прошлый раз облил руку кипятком, она очень быстро стала напоминать жертву радиации, – чуть виновато бормочет, кося взглядом на заинтересованно наблюдающего за ним альфу. – Ну, знаешь, покраснела, покрылась волдырями. И так каждый раз… А у вас наверняка нет даже подобия аптечки, а? Откуда бы у вас… Хотя, может у Лидии…

– Незачем, – Хейл перехватывает ладонь Стайлза, внимательно рассматривая покрасневшую в месте ожога кожу.

– Термокружки всем хороши, кроме тех моментов, когда ее содержимое выплескивается на тебя… – Стилински ненавязчиво пытается вытащить ладонь из захвата оборотня. – Пусти. Съезжу в аптеку. Вообще, я об этом не подумал, вы ж не болеете, а я…

Вервольф немного раздраженно шикает – Стайлз изумленно замолкает, – и наклоняется к ладони, сначала медленно проводя по коже большим пальцем – Стайлз наблюдает за тем, как чуть сереют вены на руках мужчины, – а затем, крепко ухватив запястье человека, не давая ему вырвать руку, вдумчиво несколько раз проводит языком по покрасневшему участку. Боль уходит вместе с жжением, горячий язык резко контрастирует с холодной кожей, а цвет кожи постепенно выравнивается. Стайлз шумно сглатывает, осторожно отдергивая руку, и заводя ее за спину.

– Это было… необязательно, – отводит взгляд, вцепляясь одной рукой в запястье другой, стараясь унять нервную дрожь.

– Ты – моя стая, – Питер пожимает плечами. – И это было несложно.

– Спасибо, – Стилински неуверенно улыбается оборотню, послушно следуя за ним, когда тот отворачивается, жестом зовя человека за собой.

Зал на первом этаже нравился Стайлзу больше всех остальных комнат в доме, и тому было две причины – самый настоящий камин, который он, впрочем, пока еще ни разу не видел зажженным, и самая настоящая здоровенная медвежья шкура перед ним. Питер проходит к дивану, садясь, и заметив взгляд Стилински, замечает:

– Бойд хорошо управляется с камином. И Дерек тоже. В предыдущем доме они разжигали его позже, когда становилось прохладнее.

– Никогда не видел настоящего камина не в фильме, – задумчиво проговаривает Стайлз, обходя расстеленную на полу шкуру по кромке.

– Увидишь, – Питер терпеливо ждет, пока Стайлз, подойдя, сядет на диван, не рядом, а практически вжавшись в противоположный подлокотник. Диван большой – за вечерним просмотром фильмов волчата могут уместиться на нем всем составом, правда, предпочитают все же разваливаться еще и на полу и на соседних креслах.

– О чем ты хотел поговорить? О том, что тебе не хотелось бы, чтобы я ездил домой? – Стайлз прищуривается, переводя взгляд с черного экрана плазмы на Питера.

Хейл кивает.

– Хотя бы не на этой неделе. Ты никогда не привыкнешь к нам, если не будешь проводить здесь больше времени.

– От меня все равно никакой пользы, Питер. Слоняюсь по дому, пью кофе, и один раз приготовил обед, хотя я вообще редко готовлю, представляешь, насколько мне скучно?

– Займись чем-нибудь, – альфа наклоняется вперед, чуть ближе к друиду. – Чем ты занимался дома?

Стайлз прищуривается, сдерживаясь, чтоб не ляпнуть что-то вроде “выслеживал и убивал тебе подобных”.

– Это неважно. У меня пока нет возможности этим заниматься.

– Я могу тебе ее предоставить? – волк смотрит внимательно, так, что Стайлзу становится немного не по себе, и он резко качает головой. – Тогда займись чем-то другим. Чем хочешь, – Хейл пожимает плечами.

– Я могу съездить домой? – Стилински качает головой. Больше всего ему хочется поговорить с Кейт, она как раз должна приехать сегодня-завтра. А на следующей неделе обещала приехать из университета Эллисон.

– Ты можешь делать все, что захочешь, Стайлз. Буквально, – Стайлз непонимающе смотрит на вервольфа, улавливая странную насмешливость в интонации.

– И уйти? – Стилински наклоняет голову к плечу. – Например, жить неделю дома, а к вам заезжать на выходных? – Стайлза почему-то невероятно веселит эта идея. Короткий смешок, который он издает, больше похож на истерический.

– Попробуй, – в голосе альфы нет злости, и это немного удивляет Стайлза. Он на его месте, наверняка бы злился. Если бы, конечно не знал чего-то, чего не знает Стайлз.

– Значит, я не смогу? – Стайлз нервно пытается улыбнуться. – Потому что ты так смотришь на меня, будто у меня не получится.

– Попробуй, Стайлз. Но у тебя действительно не получится, – Хейл поднимается на ноги, проходит вдоль дивана к Стайлзу, смотрящему на него с вызовом, и наклоняется, упираясь рукой в спинку дивана возле головы Стилински. – Я не стану тебя удерживать – никто не станет. Но мой тебе совет – возвращайся тогда, когда захочешь вернуться, не пытайся перешагнуть через себя.

– Тот факт, что я вообще здесь, уже означает, что я наступил себе на горло, поддавшись разумным доводам со стороны, – Стайлз смотрит во внезапно очень близко оказавшиеся светлые глаза Хейла с насмешкой и вызовом, непонимающе смаргивая, когда оборотень кивает:

– Как и я. Разумные доводы со стороны бывают беспощадны.

– А я-то думал, я твой джек-пот, альфа, – Стайлз задерживает дыхание, напрягаясь, потому что у оборотней вообще проблемы с понятием личного пространства, а Питер так вообще слишком – слишком – близко. Стилински вжимается в спинку дивана, заодно – чисто теоретически – прикидывая свои шансы справиться с этим конкретным оборотнем в прямом столкновении. Без оружия – шансы нулевые, с ножом Стайлз бы тоже на себя не поставил, пистолет мог бы уравнять шансы, при условии, что вервольф не находился бы так близко. Питер внимательно наблюдает за человеком, а Стайлзу чертовски хочется узнать, что он видит, за чем именно следит и что, черт возьми, знает. Потому что смотрит Хейл взглядом “я знаю про тебя абсолютно все”, и тем больше удивляет Стайлза его спокойствие.

– Есть такое понятие, как налог с лотерейного выигрыша, – Хейл криво улыбается одной половиной губ.

– О, – Стайлз кивает, прикрывая ресницами глаза, стараясь не думать о том, насколько близко сейчас к нему находится весьма привлекательный – если забыть о том, что он чертов оборотень, – полуобнаженный мужчина.

Но Стайлз хорошо умеет себя контролировать – действительно хорошо. Альфа медленно ведет носом у виска, принюхиваясь, затем немного отстраняется, заглядывая в глаза своему советнику – Стайлз в ответ старается смотреть как можно спокойнее.

– Если ты хочешь съездить домой – ты имеешь на это полное право.

– Это не может не радовать, – Стилински кривится, сглатывая нервный ком в горле, когда альфа отстраняется, отходя на пару шагов.

Стайлз думает о том, что домой, пожалуй, ездить не стоит. Дом наверняка пропах оружием и аконитом, поэтому с Кейт лучше встретиться на какой-нибудь нейтральной территории. Желательно полной специфических, но не вызывающих подозрения, запахов. Какая-нибудь мексиканская забегаловка, например, сгодится. А Кристофу можно просто позвонить.

– Мы же, по идее, должны с тобой ладить, да, альфа? – Стайлз поднимает взгляд на мужчину, рассматривающего его с глубокой задумчивостью.

Питер кивает. Стайлз дорого бы дал за то, чтобы узнать, какие мысли бродят в голове оборотня, но тот ничем не выдает себя – ни беспокойством во взгляде, ни излишней настороженностью, ни большей, чем обычно насмешливостью. От этого Стайлз нервничает еще больше.

– Считается, что должны, Стайлз, – Хейл засовывает ладони в карманы джинс и чуть наклоняет голову к плечу, задумчиво глядя на юношу. – Рано или поздно, так или иначе, но мы с тобой придем к взаимопониманию.

Стайлз отводит взгляд, неуверенно кивая.

– Я, наверное, еще заеду к Дитону. У него же наверняка есть какие-нибудь полезные книженции или что там… А то эта его фразочка “с силой приходит знание” вообще никакого доверия у меня не вызывает.

Вервольф не особо ведется на улыбчивую беззаботность последней фразы, просто кивая.

– У меня есть пара книг, которые тебе могут пригодится. Если что. Друид, – последнее слово Хейл выделяет какой-то особенной интонацией, от которой у Стилински в нервном спазме сжимаются все внутренности.

“Интересно, он мне сам голову свернет, если узнает, что я охотник?”, – мысль бьется в голове обезумевшей птицей, наверняка затапливая страхом запах, стук сердца и зрачок. Стайлз закрывает глаза, выравнивая дыхание, а когда открывает – Питер уже снова слишком близко, наклоняется над человеком, внимательно глядя в глаза.

– Так повелось, советник, что ни я, ни моя – твоя, – стая не сможем причинить тебе вреда. Тебе нечего бояться.

– Почему ты заговорил об этом? – Стилински до последнего надеется, что успел сдержать свои эмоции в рамках.

– Просто, чтобы ты знал об этом. И помнил, – серьезность, смешанная с едкой усмешкой не внушают Стайлзу ни спокойствия, ни уверенности, хотя в словах альфы он сомневаться и не думает.

– Я приму к сведению, – Стилински улыбается широко и до того неискренне, что Хейл кривится, отпрянув, и недоверчиво, по-собачьи тряхнув головой.

Стайлз так и не узнает, что ему хотел ответить оборотень, да и хотел ли вообще, но стук в открытую, впрочем, дверь отвлекает обоих.

Дерек, чуть более хмурый, чем обычно, смотрит на альфу несколько виновато, поясняя:

– Джексон все-таки обратился. И у нас теперь половина стаи парализована и валяется на заднем дворе. Поможешь?

Старший Хейл приподнимает брови в безмолвном “а ты куда смотрел”, и племянник лишь раздраженно рычит в ответ, осекаясь при взгляде на друида.

– А Джексон получает взбучку от Лидии.

Питер кивает, кажется прислушиваясь.

– Им я завтра сам займусь. Это становится уже традицией, нужно прекращать, – альфа поворачивается к друиду, вопросительно вскидывая брови, и Стайлз неуверенно пожимает плечами, не понимая, ни о чем его спрашивают, ни какого ответа от него ждут, но все же поднимается на ноги, проходя вслед за вервольфами, чтобы посмотреть, что происходит.

========== Часть 11 ==========

Стук в дверь отвлекает Стайлза от раздумий, стоит ли уточнять, чтобы Кейт не вздумала приезжать на своей, пропахшей порохом, оружейной смазкой и аконитом машине. Стилински не до конца был уверен, что его машина пахнет лучше, но стая, вроде бы, ей и не особо интересовалась.

На пороге стоит Айзек, одетый в пижамные штаны и футболку, выглядит он при этом еще виноватее, чем обычно.

– Лейхи, – Стайлз вздыхает, поворачиваясь к нему. – Ну почему ты вечно выглядишь как побитый щенок?

Айзек предпочитает не обижаться, только передергивает плечами, неловко улыбаясь и приваливаясь плечом к дверному косяку и прижимая к груди свернутое одеяло.

– Кошмары, да? – Стайлз искренне сочувствует юноше, кивком приглашая его в свою комнату.

Айзек угукает, проходя и прикрывая за собой дверь.

– Обычно мне помогает Дерек… – Айзек косит взглядом куда-то вправо, видимо там где-то находится спальня Дерека. – Но он сегодня с нами устал, – Лейхи чуть морщится. – Точнее, мы его сегодня достали. Не хочу его беспокоить. Но ты не подумай ничего, – волчонок встряхивается. – Питер сказал, что если ты откажешь, я могу с ним лечь.

– Забавно у вас здесь, – Стайлз садится на своей кровати, наблюдая за примостившимся на стуле Айзеком.

– Мы привыкли. К этому быстро привыкаешь. Я ведь понимаю, о чем ты, – Айзек улыбается. – Я могу и на полу, волком поспать. Все лучше, чем одному.

В голубых глазах плещется столько надежды, что Стайлз все-таки сдается.

– Не надо на полу… Иди на постель.

Волчонок тихо прошмыгивает мимо, бесшумно забираясь под свое одеяло.

– Что мне нужно сделать? – Стайлз не поворачивается, спиной ощущая выжидающий взгляд.

– Ничего, – Айзек поворачивается на спину, как-то очень умиротворенно вздыхая. – Просто рядом с тобой спокойно. Рядом с альфой тоже.

– А с Дереком? – Стайлз аккуратно укладывается на другой половине кровати, сосредоточенно рассматривая потолок.

Айзек молчит пару минут, а затем переворачивается набок, лицом к Стайлзу, подкладывая руку под голову.

– Дерек меня обратил. Он раньше был альфой.

– Я слышал об этом, – Стилински поворачивается к Айзеку, сталкиваясь взглядом с чуть улыбающимся волчонком. – Только дело-то не в том, что он был твоим альфой?

– Ну, не совсем, – Лейхи отводит взгляд, а по его лицу расползаются пятна румянца.

– Да ладно, Лейхи, я не собираюсь выпытывать у тебя подробности твоей личной жизни, – Стайлз снова возвращается к разглядыванию потолка, раздумывая над тем, что говорил Питер об уязвимости своих волчат. Айзек кажется глиняной фигуркой, пересушенной какими-то переживаниями, и из-за этого слишком хрупкой, крошащейся от любого неосторожного прикосновения.

– Да нечего выпытывать, – едва слышно ворчит молодой оборотень, прикрывая глаза, когда Стайлз снова поворачивается к нему.

– За пять лет вашего знакомства не накопилось ничего, что можно выпытать? – Стайлз сдерживает смешок, понимая, что обидит волчонка.

– Не-а, – простодушно мотает головой Лейхи.

Стайлз тяжело вздыхает, вспоминая, как Дерек блаженно прикрывал глаза, когда Айзек проводил носом по его шее, едва ли не касаясь губами кожи.

– Я даже не знаю, что тебе сказать, Айзек. Серьезно, у меня слов не находится. Хотя я искренне надеюсь, что тебе все-таки не очень нужна моя помощь в этом вопросе. Не нужна ведь? Я же друид, а не… не… – Стайлз неопределенно взмахивает руками.

Лейхи тихо, сдавленно хихикает, уткнувшись лицом в подушку.

– Нет, не нужна. Я бы не стал тебя с этим доставать.

Стилински подозрительно косится на замолчавшего волчонка.

– Только не говори, что ты залез в мою кровать, чтобы этот жуткий волчара тебя заревновал и открутил мне черепушку.

– Меня правда Питер отправил, – тихо бормочет Айзек, привставая, неуверенно наклоняя вперед голову.

– Так, с чувством юмора у тебя тоже не очень, да? Я пошутил, Айзек. Ляг и спи.

– Я слышал, ты завтра уедешь?

Стайлз, уже закрывший глаза, явственно слышит тихое, недовольное урчание, сопровождающее эти слова.

– Нужно повидать кое-кого из своих. Не успел перед отъездом к вам.

– Но ты ведь вернешься?

Стайлз устало кивает.

– Возвращайся, – уже тверже произносит Айзек. – С тобой – всё правильно. Так, как должно быть.

– Я ничего не делаю, – ворчит Стайлз, перебарывая зевок.

– А это неважно, – Айзек возится, устраиваясь поудобнее, обнимая подушку. – Просто… не знаю, как объяснить. С тобой лучше, Стайлз. И не слушай Джексона, Джексон – придурок, это все знают.

– Да мне плевать на Джексона, – Стилински хмурится. – Он придурком был еще в школе. У меня иммунитет.

Лейхи смеется, тихо, но весьма заразительно – Стайлз улыбается в ответ, хоть и закутавшийся в одеяло Айзек наверняка его не видит.

Ночью Стайлзу снится что-то странное – закрытый металлический ящик, испещренный изнутри следами царапин, не открывающийся, сколько Стайлз ни барабанил в крышку; чей-то голос: Стилински не помнит слов, но от них горели уши и стыд раскаленным металлом прокатывался вдоль позвоночника; звон бьющейся посуды. Какая-то мешанина из образов, звуков, запахов, слишком слабая, чтобы в действительности напугать, но неприятная.

Айзек тихонько сопит рядом, по-прежнему обнимая подушку, и Стайлз, усевшись на кровати, задумчиво рассматривает его – худощавого, нескладного, робкого парня. Сон не идет, Стайлз снова откидывается на постель, раздумывая о предстоящей встрече с Кейт. Лейхи совершенно по-собачьи урчит под боком, на расстоянии меньше вытянутой руки, и Стайлз рассеяно поглаживает его по мягким, курчавым волосам, переключаясь мыслями на тот факт, что он, кажется, обречен стать волчьей нянькой. Мысль эта Стайлзу не нравится от слова “совсем”, и он аккуратно выбирается из-под одеяла, и тихо выскальзывает из комнаты, прихватив с собой пачку сигарет и прикрыв за собой дверь.

***

Стайлз даже не удивляется, когда после пары затяжек на заднем крыльце к нему со спины подходит Питер.

– Следишь за мной? – Стилински зябко поводит плечами, отвлеченно рассматривая ясное звездное небо.

– Скорее присматриваю, – Хейл подходит ближе, накидывая на плечи Стайлза его же куртку, висевшую в прихожей.

– Спасибо, – Стайлз делает еще затяжку, зажмуриваясь.

– Как Айзек? – Хейл по-прежнему стоит за спиной, и это немного смущает, если не сказать больше.

– Спит. Вроде бы спокойно. Только не надо мне читать нотацию на тему, что я не должен его оставлять одного…

– Я и не собирался, – оборотень громко фыркает, и Стайлз хмурится, поворачивая к нему голову. – Айзек взрослый парень, просто ему иногда бывает слишком тяжело. Если ты помог ему хоть немного – это уже хорошо.

Стайлз снова отворачивается, поджимая пальцы на замерзших ногах. На руках пальцы, впрочем, тоже замерзли, и оттого сигарета в них ходит ходуном, а огонек мелькает перед лицом, словно пьяный светлячок. Стилински слышит, как волк негромко хмыкает за спиной.

– Что?

– У тебя нет способностей к сверхрегенерации, поэтому мне просто интересно, зачем ты гробишь свои легкие.

– Да ладно, – Стайлз стряхивает пепел под ноги. – А вы вообще с алкоголя не пьянеете.

– Распространенное заблуждение, – оборотень подходит еще ближе, обдавая теплом своего тела, так, что Стайлзу невольно охота податься назад, прижаться спиной к чужой груди.

– Не подходи так близко, – Стилински поджимает губы, оборачиваясь, когда оборотень отстраняется. – Так это что, было приглашением выпить?

– Тебе завтра за руль с утра, так что, это было бы немного безответственно, – Питер качает головой. – Послушай, Стайлз. Для меня и для стаи важно, чтобы тебе было комфортно. Я понимаю, что ты в любом случае не планировал на всю жизнь связаться со стаей оборотней, но, раз так случилось, просто позволь тебе помочь. Я не знаю, как, – оборотень отступает еще на шаг, чуть улыбаясь. – Но мы постараемся, если ты нам подскажешь, что делать.

– Ты убивал людей? – Стайлз делает еще одну затяжку, обжигая пальцы затлевшим фильтром. – Ч-черт…

Питер следит за тем, как подросток запихивает окурок в карманную пепельницу, затем, когда Стайлз снова поднимает на него взгляд, кивая.

– Кто еще из твоей стаи?

– Ты ведь видишь по цвету глаз, – альфа хмыкает. – Дерек, Джексон, Малия. Но это было давно, а в случае с Дереком – было вынужденной мерой. Малия вообще не знала, что она оборотень, как не знали и ее приемные родители. Джексон у нас вообще мутация, никто, включая его самого, не знал, что он стал канимой, Дерек, вообще-то, думал, что он не переживет укуса. А канимы ведомы, так что нельзя сказать, что он убивал по своей воле.

Питер замолкает, ровно глядя на Стайлза, и тот, осмыслив сказанное, уточняет:

– А ты? У тебя какое оправдание?

– А я умер, так что это не считается, – снова усмехается.

– Ловко, – Стилински морщится. – Вообще, очень… мило вот так спокойно говорить об убийствах.

Питер хватает его за запястье, когда Стайлз проходит мимо. Хватает и тянет к себе, наклоняясь к уху, обдавая горячим дыханием замерзшую кожу.

– Никто не говорит, что они об этом не сожалеют, поверь. Даже великолепный засранец Джексон, который не помнит ничего из того, что происходило с ним в то время.

– А ты? – снова повторяет Стайлз, чувствуя под губами теплую, чуть пахнущую хвоей щеку.

Хейл отстраняется, улыбаясь совсем криво.

– У меня была цель. Иди ложись, Стайлз. Замерзнешь.

– Ты не слишком-то откровенен для человека, которому нужно мое доверие, – Стайлз проходит в дом, стаскивая с плеч куртку, и с облегчением вдыхая полной грудью теплый воздух.

– Как и ты, Стайлз, – Питер негромко фыркает ему в спину, и Стилински замирает.

– Я не хочу говорить о своем прошлом. Тебя оно не касается.

– Как и наше не касается тебя, – в голосе оборотня проскальзывают жесткие ноты. Хейл делает шаг вперед, нагоняя Стайлза, и снова наклоняется к его уху. – Я могу выяснить все, что мне нужно, просто задавая тебе прямые вопросы и делая выводы на основе твоего запаха, сердцебиения и прочих мелочей. Но я этого не делаю – не хочу, чтобы тебе пришлось мне лгать. Будь так же корректен. Я ведь не спрашиваю, убивал ли ты кого-нибудь.

Стилински не отвечает, не оборачивается – быстрым шагом поднимается на второй этаж, чувствуя на себе тяжелый, внимательный взгляд Хейла.

***

Айзек по-прежнему тихо спит, свернувшись на постели каким-то очень долговязым калачиком, и Стайлз, невольно улыбнувшись, ложится на остывшую половину кровати, кутаясь в одеяло. Волчонок тянет носом воздух, и негромко фыркает, просыпаясь и осоловело моргая.

– Спи давай, – бурчит Стайлз из-под одеяла. – И поговори уже с Дереком.

– О чем? – Айзек не поднимает головы от подушки, поэтому его голос доносится до Стайлза еле слышным шепотом.

– О чем-нибудь, – огрызается Стилински, сам не понимая, зачем он вообще завел этот разговор. – Ладно, забудь. Я, вообще, о целебной силе обнимашек. Мне всегда помогало.

Эллисон, действительно, будучи весьма чувствительной, сочувствующей девушкой, часто спасала Стайлза обнимашками – их спальни находились через стенку, поэтому чутко спящая Эл всегда слышала, когда Стайлз в очередной раз с неразборчивым хрипом подскакивал с постели среди ночи. Приходила, забавно шлепая по полу очередными дурацкими тапочками в виде зайцев, которые ей неустанно присылала бабушка по материнской линии, зябко куталась в халат, замирая на пороге комнаты, наблюдая за трясущимся парнем, обнимала его, мягко, ласково поглаживая по макушке, нашептывая что-то, чего Стайлз никак не мог запомнить.

Айзек тихо урчит.

– Не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но явно о чем-то очень хорошем, – тихо и неуверенно произносит волчонок.

– Угу, – Стайлз невольно улыбается. – Об обнимашках.

– Хорошо, когда есть с кем обниматься, – Айзек зевает, потягиваясь. – Подружка?

– Сестра. Сводная, – зачем-то уточняет Стайлз. – Она замечательная.

– Круто, – Стилински буквально слышит, как молодой оборотень улыбается. – А у меня был старший брат… Только он умер, – голос мрачнеет, и Айзек совсем замолкает.

– Извини, – неуверенно проговаривает Стайлз.

– Да ты ж не виноват, я сам заговорил, – Лейхи фыркает. – Давай спать. Рядом с тобой чертовски хорошо спится… Ну, то есть, вообще ничего не снится.

– А что тебе снится обычно? – осторожно уточняет Стилински, потому что точно знает, что ему то, что снилось сегодня, сниться не должно.

– Неважно, – Айзек снова зарылся лицом в подушку.

– Металлический короб, чей-то голос, бьющаяся посуда… – задумчиво перечисляет Стайлз. – А еще яма… пахнет мокрой землей, как могила, блин… И… – Стайлз переворачивается к Айзеку лицом. – Тебе Дерек снится, – произносит утвердительно, строго глядя на поникшего волчонка.

Айзек садится на кровати, кутаясь в одеяло и тоскливо глядя в сторону окна.

– Не говори никому, ладно? Хотя они и так, наверное, знают.

– А я-то откуда это знаю? – Стайлз морщится. – Просто это точно не мой сон, потому-то я и спросил…

– Ты же шаман, – легко отзывается Айзек, не сводя взгляда с окна. Стайлз видит, как он прикусывает нижнюю губу, морщась. Почему-то Стайлз чувствует себя виноватым.

– Ладно, иди сюда, – Стилински тоже садится, выжидающе раскидывая руки в стороны и закатывая глаза, когда Айзек, непонимающе посмотрев, не сдвигается с места. – Обнимашкотерапия, предлагаю один раз, – сурово поясняет Стайлз, и Лейхи несмело подается вперед, пряча лицо в изгибе шеи Стайлза. Шаман неуверенно смыкает руки у него на спине, аккуратно проводя ладонями по выступающим позвонкам. – Честно, я знать не хочу, что с тобой такого произошло, что тебе снятся такие сны. Просто не думай об этом всем. Забудь. Все ведь прошло, все в прошлом. У тебя стая есть… Это же важно для оборотня.

Айзек угукает, безвольно опустив руки вдоль тела, не решаясь обнять Стайлза в ответ. Стилински думает, что до Эл ему далековато.

– Ложись, – аккуратно поглаживает волчонка по макушке, отпуская. – У вас завтра тренировка, а я уезжаю с утра, нужно выспаться.

Лейхи снова угукает что-то невнятное, мгновенно укутываясь в одеяло, из-под которого до Стайлза доносится тихое “Спасибо”.

***

Привычно жизнерадостная даже с утра Кейт кажется невыспавшемуся, полчаса проведшему за рулем Стайлзу существом из какой-то параллельной вселенной. От женщины почти одуряюще пахнет какими-то приторными духами, и Стилински, обнимая ее, довольно усмехается.

– Конспираторша.

– Ну, малыш, я ведь не хочу, чтобы тебе свернули шею из-за того, что твоя тетка напрочь пропахла аконитом, – Кейт смеется, забираясь на переднее сиденье джипа. – Крис передает привет и искренне надеется, что ты как-нибудь все-таки заявишься домой через недельку-две, а не отправишься снова катать свою престарелую родственницу по злачным местам прямо с утра.