Текст книги "Nemeton (СИ)"
Автор книги: Чиффа из Кеттари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Собираешься, Стайлз. Или соберешься, – голос Криса отдает сталью. – С тобой я поговорю позже.
========== Часть 4 ==========
– С тобой я позже поговорю, – зло передразнивает Арджента Стилински, когда за Дитоном закрывается дверь. – О чём? Что ты собираешься мне такого сказать, что меня переубедит?
Крис бросает страдальческий взгляд на часы, показывающие одиннадцать утра, и на стоящий в углу зала бар.
– Да, пить ещё рановато, – Стилински согласно кривит губы, плюхаясь в кресло. – Вообще, тебе не кажется, что принуждение – не лучшая политика?
– Стайлз, изредка случаются вещи, которым сопротивляться невозможно, а в данном случае – опасно даже пробовать.
– Ты предлагаешь мне согласиться? – Стайлз скептично приподнимает бровь. Стайлзу, пожалуй, можно проводить мастер-классы по скептичному приподниманию брови.
– Тебе уже сказали, что это не предложение, – сделав круг по комнате, Арджент останавливается напротив кресла, в котором, нахохлившись, сидит Стайлз.
– Да ты что? – юноша резко вскидывает голову, зло сверкнув глазами. – И как ты себе это представляешь? Ты меня учил убивать этих тварей и учил хорошо. А теперь предлагаешь вступить в оборотнический Гринпис? Что мне их там, холить и лелеять? Занозы из лап вытаскивать?
– Я не учил тебя убивать их всех без разбора, – резко осаживает Стайлза Арджент. – Ты не забыл? Мы охотимся на тех, кто охотится на нас.
Стилински кривит губы, отворачиваясь и передергивая плечами, несколько секунд бездумно смотрит в окно, сжимая пальцы на подлокотниках.
– Тебе не кажется, что лучше уж идти на опережение?
– Нет, – споры по этому поводу, бесконечные и бессмысленные, всегда были единственным, что выводило Арджента из себя, у закаленного охотника начинался нервный тик, когда Стайлз или Кейт поднимали эту тему.
Кейт считала брата слишком мягкосердечным, толерантным. Стайлз молчал, но понятно было, что позиция Кристофа его не устраивает. Крис всегда отвечал одинаково:
– Мы не убийцы. Или ты считаешь иначе?
– Нет, не считаю, – глухо бросает Стайлз. – Но речь, вообще-то, даже не об этом. Ты сказал, что этот альфа пытался убить Кейт.
– Пытался, – Арджент наконец-то опускается в кресло напротив. – Его потом убил родной племянник…
– Милые волчьи обычаи, – успевает вставить Стайлз.
– … И сам стал альфой, – как ни в чем не бывало продолжает Крис. – Я не знаю, что произошло потом.
– Ну и зачем мне эта ценная информация?
– Во-первых, я давно знаю Дитона – он был советником Талии Хейл, старшей сестры Питера. Если он говорит, что Хейлы готовы прекратить эту войну, то я только всеми руками “за”. Моя дочь через три месяца станет главой клана, фактически. Во-вторых, вендетта эта тянется ещё со времён моего отца, и у Хейла были причины желать смерти Кейт.
– Эмм… Крис? Ты сейчас что, оборотня-убийцу оправдываешь?
Арджент хмурится.
– Послушай, Стайлз, ты ведь знаешь, что ты мне как сын.
– Та-ак, – подозрительно тянет Стилински.
– И я вовсе не хочу, стать свидетелем того, как ты сходишь с ума. И, если твоя удачливость на охоте обусловлена защитой Неметона, я не могу тебе позволить продолжать это занятие, если ты откажешь ему.
– Ты бред несешь, Кристоф.
– Не зарывайся, Стайлз. Ты станешь друидом, станешь советником. У тебя нет выбора. Но, поверь, я с этим сталкивался, видел людей, которым пришлось принять эту судьбу, вел с ними переговоры…
Стайлз корчит красноречивую рожу.
– Ты справишься, – заканчивает Арджент.
– И многие из них были охотниками? – голос у Стайлза язвительный и неприятный.
– Друиды – люди без прошлого, Стайлз. Если ты не захочешь, никто не узнает, кем ты был в жизни до всего этого.
Почему-то именно после этих слов Кристофа на Стайлза накатывает окончательное осознание происходящего. Арджент хорошо разбирается во всех хитросплетениях подобных обязательств, и, если бы он знал способ – или хотя бы подозревал, что он существует, – как Стайлзу отказаться от этого сомнительного предприятия, он бы об этом сказал.
– И что будет? – Стилински опускает плечи, горбясь в кресле. – Теперь что будет? Если это не моё? Если я их ненавижу, их, Крис, что ты мне предлагаешь делать? Да я лучше сдохну, честное слово.
Арджент молчит, укоризненно глядя на приемного сына.
– Знаешь поговорку – когда боги хотят наказать человека, они лишают его разума?
– Очень прозрачный намёк, – бурчит Стайлз, замолкая.
Крис тоже молчит, внимательно рассматривая Стилински, сейчас кажущегося совершенным мальчишкой – хмурым, взъерошенным и совершенно растерянным. Крис видел его в похожем состоянии однажды.
– Это все не означает, что ты не сможешь видеться с нами, Стайлз… – охотник не успевает закончить мысль, потому что юноша внезапно вскидывает голову, глядя на Криса с тем неприятным выражением, которое Арджент видел в своей жизни очень часто: у родной сестры и у хладнокровных убийц-омег.
– Я соглашусь. Я их уничтожу…
– Стайлз, ты сможешь их контролировать. Тебе незачем идти на такие меры.
– Хочешь завести охотничью свору? – Стилински скалится. – Которую я смогу контролировать? Это любопытно.
– Я разве об этом говорю?
Холодный тон Криса отрезвляет, злая, с лёгким налетом безумия улыбка стекает с губ Стайлза, и он медленно качает головой.
– Я не хочу, – выходит по-детски жалобно.
Минутная стрелка переваливается за отметку полудня, и Арджент с облегчением подходит к бару, доставая пару стаканов. Стайлз следит за тем, как мужчина наполняет стаканы, и с кривоватой улыбкой принимает свой бокал, поднося к губам и втягивая в легкие терпко-острый запах виски.
– Это моя вина, – Арджент устало трет висок, снова садясь.
– С чего ты взял? – Стилински вскидывается, – Ты ни в чем…
– Послушай меня, – Крис хмурится. – Я переложил на Кейт заботы о твоем обучении, а Кейт – не политик, Кейт – боец. И ты тоже.
– В первый раз слышу, что это плохое качество для охотника.
– Не плохое, но этого не достаточно, – стакан пустеет на половину. – Достаточно для охоты, но дальновидности это не способствует.
– Я же не глава клана, – Стайлз весело щурит глаза.
– В отличие от меня, – Крис коротко вскидывает брови. – И, раз для тебя лишь это решающий аргумент, я настаиваю на том, чтобы ты принял этот статус и эту ответственность. И обеспечил моей дочери возможность не отягощать свою жизнь вендеттой, затеянной моим отцом.
– Вот как… – Стайлз глоток за глотком, неспешно осушает свой бокал, – … я не оставил тебе выбора, да?
– Не оставил. И, поверь моему опыту, все будет хорошо.
Молодой охотник кривится, разглядывая пустой стакан, а затем переводит взгляд на Арджента, недоверчиво покачивая головой.
– Мне нужно с кем-то поговорить… Я могу с кем-нибудь поговорить об этой хрени? С Эл? – длинные сильные пальцы нервно крутят толстостенный бокал.
– Только если не будешь продолжать пить. Но Эллисон не скажет тебе ничего нового.
– Ты сам мне налил! – оскорбленно кривится Стайлз, оставляя стакан. – Ты можешь мне объяснить, во что теперь превратится моя жизнь?
– Доктор Дитон лучше меня тебе это объяснит. И я бы тебе посоветовал связаться с ним как можно скорее.
– До новолуния, он сказал. Это через три дня. И как мне с ним связаться?
– У него ветеринарная клиника в восточной части города, – Крис чуть усмехается, поймав удивленный взгляд Стайлза.
– О, я понял твой намёк, Крис. Но я хочу заниматься охотой. Хочу, понимаешь? Я видел свою жизнь в этом и она мне, чёрт подери, нравилась!
– Ищи компромиссы, – чуть более жёстко, чем хотелось бы ему самому, обрывает Стайлза Крис.
– Ты видишь здесь возможность компромисса? – Стилински резко поднимается на ноги. – Видишь? Скажи мне.
– Вижу, – Крис раздражающе спокоен. – Но тебе нужно найти его самостоятельно. Если тебе нужна будет моя помощь – я всегда к твоим услугам, но ты должен сам устраивать свою жизнь.
– Мне не дают этого сделать, если ты ещё не заметил. Ты в том числе, – Стайлз обвиняюще указывает пальцем на Криса. Арджент на палец смотрит укоризненно, слегка насмешливо, и Стилински быстро убирает руку за спину, коротко ругнувшись. Иногда эти старые привычки: активная жестикуляция, быстрая речь и прочие прелести гиперактивности, все же пробивались через тонкий налет сдержанности и собранности, теперь присущей молодому охотнику.
***
– Эл, я тебе вот что скажу. Друиды вообще, знаешь ли, были теми ещё плохими парнями.
Девушка с тихим вздохом откладывает книгу и усаживается на кровати, по-турецки подобрав под себя ноги.
– Ну что ещё ты нашёл такого ужасного? – Эллисон устало улыбается сводному брату, слегка закатывая глаза, заметив в его руках планшет. – Вчера ты остановился на человеческих жертвоприношениях, что сегодня?
Стайлз передергивает плечами, явно показывая, что его ни капли не смущает почти страдальческий тон девушки, и растягивается поперёк её кровати на животе, держа перед собой планшетник.
– Сегодня на повестке дня каннибализм, – с гордостью уведомляет сестру Стайлз.
Эллисон молчит несколько секунд, а затем вздыхает.
– Знаешь, я думаю, что в двадцать первом веке каннибализм – дело абсолютно добровольное.
– Ты издеваешься, – обиженно тянет Стайлз. – Я оскорблён в лучших чувствах.
– Я могу погладить тебя по голове, и сказать, что все будет хорошо.
– Ты вчера это делала, – Стайлз утыкается носом в цветастое покрывало, вытягивая перед собой руки и роняя планшет на кровать. – Но давай попробуем ещё раз. Может, сегодня поможет…
Эллисон почти невесомо проходится ладонью по взъерошенным каштановым волосам, тихо приговаривая:”Все будет хорошо, Стайлз”; тихо смеётся, когда тот в ответ издает приглушенное, но предельно довольное мурлыканье.
– Я бы на тебе женился, если бы я не был геем, а ты не была моей сестрой.
Эллисон фыркает, рассмеявшись.
– Тебе же нравятся девушки, – несильно дергает Стайлза за волосы, заставляя приподнять голову.
– Не настолько, – мычит Стилински, послушно приподнимаясь, опираясь на согнутые руки. – Эл, при чем тут это?
– А ты знал, что оборотни бисексуальны?
– Господи! – Стайлз издает полузадушенный вопль. – Я не буду спрашивать, откуда у тебя такая информация, но ради всего святого, зачем ты мне об этом говоришь?
– Просто любопытный факт, – Эллисон пожимает плечами. – Незачем так бурно реагировать. Я же не спрашиваю, зачем ты второй вечер подряд вываливаешь на меня тонны информации, связанной с друидами.
– Мне придется лазить по деревьям в белом балахоне, срезать эту хренову омелу хреновым золотым ножом, приносить в жертву людей и есть их. Как ты думаешь, это недостаточно важная информация?
– Доктор Дитон был похож на человека, который лазит по деревьям в дурацком наряде и ест людей? – Эллисон озабоченно хмурится, едва сдерживая смех.
Стайлз показывает ей язык.
– Представь себе – нет. Первое правило успешного психопата – не будь похож на психопата.
– Что говорит Кейт? – Эллисон снова кладет ладонь на затылок вновь растянувшегося на кровати юноши, медленно перебирая пряди.
– Она вашего с Крисом меланхоличного восторга не разделяет, – бурчит Стилински, не поднимая головы, почти не шевелясь, лишь бы Эл не вздумала убирать руку.
– Это не восторг, Стайли, – “ещё раз так меня назовешь, и я откушу тебе руку” – едва слышно бормочет Стайлз. – Это принятие неизбежного. С такими вещами не спорят и не шутят.
–Да, конечно, – устало проговаривает Стайлз, снова приподнимаясь на локтях. – Это я уже уяснил. Это вы мне все твердите, меня одно поражает – почему я ничего обо всем этом не знал?
Эллисон делает нарочито-задумчивое лицо.
– Может потому, что каждый раз, когда папа заводил речь не об охоте, а об истории, ты смывался в ближайший тир?
– Может быть, – легко соглашается Стайлз. – Я бы не сказал, что дело только в этом, хотя нет, сказал бы.
Эллисон отвешивает ему легкий подзатыльник.
– Ты будешь тянуть до последнего, да?
– Я буду тянуть до последнего, – согласно мычит Стилински, рассматривая лилии на покрывале, прижавшись к нему щекой. – Пойду в эту ветеринарную клинику завтра. Посмотрю, что там да как. Увижу на вешалке белый балахон – свалю сразу, – косит лукавым взглядом на громко фыркнувшую девушку.
– Не перепутай его с халатом, смельчак.
– Хэ-эй, смелость тут не при чем, мисс Эллисон Арджент. Вот если бы тебе сказали, что ты через две недели отправляешься пожизненно санитаркой в ближайший лепрозорий, без права досрочного освобождения и без права на отказ, что бы ты делала?
– Тебя никто не отправляет в лепрозорий, Стайлз.
– Ликантропия – тоже болезнь, знаешь… И там вся эта история тоже началась с каннибализма, – Стайлз перекатывается на спину, подкладывая руки под голову.
– Я знаю миф о Ликаоне, – Арджент садится удобнее, отодвигаясь и вытягивая ноги, чтобы прижать холодные ступни к боку Стайлза.Тот привычно морщится поначалу, но не отодвигается – приподнимает футболку, чтобы от прикосновения к коже девушке стало теплее. – И там дело было не в каннибализме, а в человеческих жертвоприношениях. Ты бываешь жутко невнимательным.
– Один черт, – Стайлз задумчиво рассматривает потолок. – Кейт сказала, что не сможет приехать раньше, чем через месяц. А через месяц… Я даже не знаю, где я буду через месяц, понимаешь?
– Я знаю, что стая не уйдет от родного города друида, пока тот сам не будет к этому готов. Они чтят волю Неметона, а вместе с этим и волю своего друида.
– Я не представляю себе этого всего. Мне не страшно, Эл, просто я не представляю.
– Иди завтра к доктору Дитону, и обо всем с ним поговори, – Эллисон наклоняется вперед, дотягиваясь ладонью до плеча Стайлза. – Я не верю, что все настолько плохо, как ты себе напридумывал.
========== Часть 5 ==========
– Значит, мы возвращаемся в Бэйкон Хиллс? – рыжеволосая девушка задумчиво рассматривает свои длинные изящные пальцы, украшенные серебряными ободками колец, и поправляет смявшийся широкий рукав короткого темно-зеленого платья, стараясь не встречаться взглядом с мужчиной напротив. – И ты мне первой говоришь об этом?
– Хотел выяснить, не возникнет ли у тебя при этом известии желания закричать, банши, – тон Питера полушутлив, но голубые глаза абсолютно серьезны, он внимательно следит за эмоциями, отражающимися на лице Лидии.
– Немного, – девушка поджимает умело накрашенные губы, зябко передергивая плечами. – Все очень неопределенно. Желание есть, но еще не до конца оформившееся, еще рано решать, стоит ли оглашать округу своим плачем, – Лидия старается улыбнуться, но получается у нее из рук вон плохо. – Я банши, Питер, я не занимаюсь предсказаниями. Предсказаниями занимаются…
– Друиды, – ровно проговаривает Хейл, перебивая Лидию. – Мне звонил Дитон, Алан Дитон, ты, может, его помнишь.
– Альфа, не так много лет прошло, да и склерозом я не страдаю. Он сказал, что мы должны вернуться?
– Он сказал, что Неметон выбрал для меня друида, Лидия, – мужчина скрещивает на груди, руки, чуть неприязненно кривясь. – Вообще-то, он сказал мне об этом пару месяцев назад.
– И ты молчал? – ведьма укоризненно качает головой, стараясь сделать это как можно аккуратнее, чтобы ни одна прядь аккуратно уложенной прически не легла не на свое место. – Дерек будет в ярости, я думаю.
– Нужно было закончить с особняком, – лениво и безразлично тянет Питер, оглаживая спокойным взглядом изящную фигурку банши. – Нам придется пожить там некоторое время.
– Я думала, мы возвращаемся насовсем, – осторожно замечает Лидия, наконец-то поднимая взгляд на оборотня. – Разве нет?
– Посмотрим позже. Как ты верно заметила – все очень неопределенно.
– Когда ты скажешь стае?
– Сегодня. Завтра вечером выезжаем, нам желательно прийти в город за пару недель до полнолуния, обжиться, освоиться. В полнолуние Дитон проведет ритуал, – в голосе Хейла явно не чувствуется радости по этому поводу, и Лидия чуть удивленно вскидывает брови.
– Не желаешь делиться своей властью над стаей, Питер? Но ты же понимаешь, что это необходимо. Старые боги слабеют, вам, оборотням, больше нельзя долго обходиться без посредников, это вопрос выживания. Тем более сейчас, когда трапперы в своем праве из-за всех этих потерявших разум несчастных.
– Не нужно мне все это объяснять, Лидия, – Хейл усмехается чуть язвительно и едко, привычно. – Я все это знаю не хуже тебя, моя дорогая ведьма, ты училась у меня и по моим книгам, не забывай.
– Это сложно забыть, Питер, – Мартин хмыкает, аккуратно укладывая ногу на ногу и, сцепляя пальцы на колене, наклоняется чуть вперед. – Дело не в памяти. Дело в принятии очевидного. Тебе придется поступиться абсолютной властью, потому что только это может уберечь стаю и тебя самого от безумия. И тебе должен кто-то об этом сказать. Кто-то должен напоминать тебе об этом. И это буду я, не так ли?
– Все верно, моя слишком умная маленькая ведьма, – почти ласково произносит вервольф, обнажая клыки в улыбке.
– Ну, и утешайся тем, что у тебя теперь будет полный комплект – и банши, и друид. А стая обрадуется. Я читала, вы генетически запрограммированы на принятие друида в стаю. Это только ты, Питер, какой-то неправильный.
Хейл тихо, незло рычит в ответ на слова и улыбку ведьмы, но Мартин никогда не пугалась этого рыка, и сейчас почти не обращает внимания, лишь лукаво прищуривает зеленые глаза.
***
Дерек действительно в ярости, ну или где-то в пограничном с ней состоянии. По мнению Питера, племянник слишком много желает от своего статуса бывшего альфы этой стаи, но старший Хейл не теряет надежды рано или поздно смирить его со статусом беты – старшего беты в стае. Но не альфы, даже близко не альфы. Пожалуй, если бы Дерек не был столь необдуманно амбициозен, Питер посвятил бы его в свои планы раньше, но мальчишку, по мнению альфы, еще нужно научить примиряться со своей нынешней ролью, поэтому о предстоящем переезде Дерек узнает вместе со всей стаей.
Лидия права в одном – Питер какой-то странный, неправильный оборотень. Может дело в несколько искаженном восприятии мира, все-таки смерть всей семьи в огне и своя собственная почти смерть там же, накладывает неизгладимый отпечаток на психику, может, с самого рождения что-то пошло не так. Никого из своей нынешней стаи Питер не обращал, но волчата Дерека без пререканий приняли его своим альфой, когда сам Дерек пожертвовал своей властью и алыми радужками ради спасения своей младшей сестры, умирающей от яда. Питер сам ему и посоветовал этот способ – и это действительно был последний и единственный способ спасти Кору, но сам часто задумывался – смог бы он пойти на это ради кого-то из членов своей семьи. Однозначного ответа на этот вопрос никак не оформлялось. А волчата, проведя изрядное время в статусе омег, почти искренне обрадовались, когда Питер стал альфой и согласился, что стаю не стоит делить, взяв их всех под свою ответственность.
Немало тому поспособствовала Лидия, умеющая в нужный момент направить Хейла в нужное русло. Ведьма Питера устраивала полностью – не претендовала на большие привилегии, чем Питер ей давал, не собиралась отдавать стае каких-либо прямых указаний, была умна, обучаема и талантлива. У Лидии всегда был только один минус – она не была друидом и, как теперь уже стало понятно, никогда не смогла бы им стать. А без связи с Неметоном у волков, даже в стае, даже с сильным альфой, постепенно ослабевал контроль над человеческой сущностью, оборотни постепенно теряли человеческий облик, и оставались лишь звери – по-человечески умные, по-зверинному жестокие, волки, которых в полнолуние обуревала жажда убийства, и им нечем было её контролировать. Для себя и своей стаи Питер такой участи не хотел, но мысль о возвращении в Бэйкон Хиллс не входила в топ сотни успокаивающих идей.
– Ардженты, – веско, будто свинцовую плиту на сырую кладбищенскую землю, роняет Дерек, когда волчата, воодушевленные предстоящей дорогой, рассредоточились по дому, чтобы начать собирать вещи.
– Меня вот больше беспокоит то, что они наверняка позабывают здесь все, хоть сколько-нибудь нужное, – Питер задумчиво смотрит на потолок, прислушиваясь к торопливым многочисленным шагам на втором этаже.
– Действительно? – Дерек хмурится сильнее обычного, проходясь по большому залу. – Я уже не заостряю внимания на том, что мне ты мог сказать раньше, посоветоваться со мной.
– Как раз таки заостряешь, – старший Хейл усмехается, оценивая степень беспокойства племянника, и остается доволен. Еще месяц назад Дерек прямо при стае зарычал бы что-то вроде “и ты не мог мне об этом сказать раньше?”, а сейчас в племяннике наблюдается куда больше терпеливой выдержки. Питер собой однозначно доволен. – А насчет Арджентов… не факт, что они вернулись в Бэйкон Хиллс, они уехали как раз после того, как ты меня… – Питер бросает на племянника повеселевший взгляд, – убил. Но даже если они вернулись, дело Дитона – уладить возможные проблемы с ними, не наше.
– И ты предпочтешь вести себя так, будто никакой опасности нет? – Дерек кривится от воспоминания об убийстве Питера, и продолжает неприязненно хмуриться, пока альфа не замолкает.
– Я предпочту вести себя так, будто опасность есть, но знаем об этом только мы с тобой. Незачем пугать волчат. Они еще достаточно неуравновешенны, особенно Малия и Джексон. Да и остальным не нужно думать об этом. Хотя Джексон, за пять-то лет, мог бы уже научиться полному контролю над собой.
Хейлы после этих слов внимательно смотрят друг на друга, каждый обвиняя своего собеседника в этом промахе.
– Ты его, все-таки, обратил, – Питер добивает племянника контрольным выстрелом.
Дерек раздраженно передергивает плечами.
– Сколько нам ехать до Бэйкон Хиллс? Два-три дня? – бета сдается, возвращаясь к насущным проблемам.
Питер согласно кивает, затем окидывая помещение задумчивым взглядом.
– Я вот думаю, стоит ли выставлять дом на продажу, или стоит приберечь?
– И это все, насчет чего ты готов со мной советоваться, – сердито подытоживает Дерек. – Повремени пока. Кто знает, может этот мальчишка захочет смотаться как можно быстрее из этого проклятого городка. Или у нас друидом будет девчонка?
– Мальчишка, – Питер передергивает плечами. – Алан сказал, что у него будет только две недели после новолуния, чтобы свыкнуться с новоприобретенной силой.
– Мы можем подождать, пока Дитон не подучит его получше, – осторожно замечает Дерек, прекрасно понимая, что в нюансах этой стороны стайного существования Питер разбирается намного лучше. – Пара-тройка месяцев ведь ничего не изменят.
– По всей видимости, изменят, – Питер качает головой, подходя к замершему возле окна племяннику. Вид из окна альфе всегда нравился, этот дом был чем-то похож на фамильный особняк Хейлов, стоял у самой кромки леса, достаточно далеко за городом. – Дитон четко обозначил полнолуние, к которому мы должны прийти в город. Следующее.
– И с чем это связано? – Дерек внимательно смотрит на дядю, по его взгляду понимая, что тот знает ответ, но отвечать не горит желанием. – Он сказал тебе?
– Он мне ничего не говорил, – спокойно поясняет Питер, опираясь ладонью на подоконник, и выпуская когти с какой-то ленивой задумчивостью. – Но я догадываюсь, с чем это связано. В это полнолуние он проведет обряд, чтобы к следующей луне у меня уже был друид.
– Самайнская Луна Мёртвых, – Дерек обеспокоенно смотрит на дядю. – Кровавая луна. Но ты альфа уже два года, почему в прошлом году с ней не было связано никаких проблем, а сейчас они возможны?
Глаза альфы наливаются кровавым нехорошим блеском, заставляя бету внутренне подобраться, но Питер почти сразу же встряхивается, сгоняя подступающую трансформацию.
– Ты ведь знаешь, что для каждого альфы находится в тринадцатилуньи одна луна, действующая на него сильнее прочих.
– Кровавая луна тебе подходит, – Дерек коротко скалится в ответ на сердитый рык дяди.
– Тебе тоже, племянник, – язвит альфа. – Значит в этом году у меня есть все шансы не справиться с собой и потянуть вслед за собой стаю, если мы останемся без друида. И не пытайся меня убить, если вдруг тебе это покажется наилучшим выходом из ситуации.
Дерек закатывает глаза.
– Ты дал им действительно мало времени на сборы, – бета меняет тему, зная, что ни к чему хорошему назревающий обмен колкостями не приведет.
– Лучше они будут суетиться один день, чем неделю. Все равно забудут почти все необходимое, – альфа смеется, а Дерек, обдумав перспективу, согласно кивает, хмурясь меньше обычного.
– И еще, – Питер стирает улыбку с лица, внимательно глядя на заговорившего племянника. – Лидии ты наверняка сказал раньше. Что она говорит?
– Что все слишком неопределенно. Лидия не предсказательница.
– Это означает, что нам ничего не грозит, или это означает, что она ничего не знает? – Дерек, на взгляд Питера, никогда не понимал ценности банши, предполагая, что раз та не может дать четкий ответ на поставленный вопрос, то и слушать ее почти бессмысленно. Умения читать между строк, видений и интонаций Дереку определенно не хватало.
– Это означает, что прямой угрозы нет, Дерек, но многое зависит от нас самих. Я считаю, что нам нужно быть осторожнее и не нарываться на открытый конфликт с кем бы то ни было.
Младший Хейл кивает, пренебрежительно поджимая губы.
– А как тебе сама идея разделения власти? – все-таки язвительность – это фамильная черта Хейлов, передающаяся, видимо, по мужской линии: ни в Талии, ни в Лоре Питер этой черты не замечал, да и в Коре с Малией она развита не была.
– А как тебе такой факт: тобой будет командовать едва совершеннолетний мальчишка?
Дерек недовольно, по-волчьи ворчит, признавая поражение.
– Приходится мириться с этим, – философски замечает Питер. – Хотя мы с тобой оба драматизируем. По нынешним временам нам повезло, сам знаешь, далеко не для всех стай Неметон подыскивает советника.
– И это означает, что он признал тебя альфой, – Питер чувствует легкую ноту зависти, промелькнувшую в тоне племянника.
– Означает, – старший Хейл не опускается до самодовольства, произнося это ровно и почти безэмоционально.
– Хорошо, – Дерек закладывает большие пальцы за кромку черных потертых джинсов. – Пойду собирать вещи, в таком случае. Кого сплавишь в мою машину?
– Малия и Лидия с Джексоном поедут со мной, остальных забирай к себе.
– Остальных? – Дерек приподнимает бровь. – Многовато народу получается, не находишь?
– Их семеро, Дерек, кого ты предлагаешь пополам распилить? – альфа раздраженно взрыкивает.
– Тогда ты забираешь больше вещей. А если учесть, что Эрика вообще никогда не замолкает, а Айзек и Кора с ней постоянно спорят, то будь добр, прикупи ей кляп.
– Ну-ну, племянничек, я думаю, что с одной болтливой волчицей ты справишься. Могу обменять ящера на кудряшку, ведьма, конечно, будет недовольна, но…
– Нет, – в этом Дерек тверд и непреклонен. – Джексон пускай едет с Лидией. Может, возьмешь к себе Кору?
– Как же ты без семейной поддержки? – довольно ухмыляется Питер. – Просто ящер очень невовремя разнес в хлам свою машину, ничего личного, Дерек.
========== Часть 6 ==========
Стайлз приезжает по адресу, надиктованному Крисом, достаточно поздно, около восьми часов вечера, смутно надеясь, что доктора Дитона уже не окажется на месте, что, в общем-то не освободит Стайлза от принятия его участи, но хотя бы отсрочит его. Но надежды не оправдываются, – в окнах клиники еще горит приглушенный свет, а сам ветеринар выходит навстречу Стайлзу, который старается как можно тише проскользнуть в приемную. Единственное, что его выдает – это зазвеневший над дверью колокольчик.
– Я не могу сказать, что ты не тянул до последнего часа, – доктор Дитон добродушно усмехается, приглашая юношу пройти. – Хочешь чаю?
– Не очень, – с сомнением отвечает Стайлз. – Чего-нибудь покрепче – может быть, но точно не чая. Но мне за руль, знаете. Так что… – Стилински пожимает плечами, обозначая безвыходность своего положения.
– Предпочтешь сразу к делу? – друид понимающе кивает, оглядывая стоящего перед ним молодого человека. В Стайлзе едва ли можно заметить нервозность, но расслабленным его тоже назвать нельзя; он напряжен и собран, сосредоточен. – Хорошо. У тебя есть вопросы, не связанные с тем, что ты прочитал на просторах всемирной паутины?
Стайлз, уже открывший было рот для того, чтобы озвучить череду образовавшихся у него вопросов (Эллисон даже настояла на том, чтобы он составил список), обескураженно смотрит на мужчину, который довольно прищуривает смеющиеся глаза.
– Знаешь, в мое время интернет не был так распространен, как сейчас, и у меня не было таких обширных возможностей для забивания своей головы всяческой чушью. Садись, – указывает Стилински на один из стульев, и ставит перед ним чашку с чаем, видимо решив проигнорировать отказ Стайлза. Чай пахнет немного странно, какими-то травами, но не отталкивающе, напротив.
– Но я подумал, что ты наверняка кинешься за помощью к интернету, – продолжает ветеринар, садясь на стул напротив, и делая глоток из своей чашки. – Поэтому и сам решил посмотреть, что там пишут. Впечатлился, конечно, как и ты, я думаю.
Стайлз осторожно делает глоток, кивая.
– Так как там насчет белых балахонов, золотых ножей и человеческих жертвоприношений с каннибализмом?
– Из всего этого у меня в наличии только белый рабочий халат, если честно. Жаль, конечно, не оправдывать твоих ожиданий, но что поделать, извини.
Стилински натянуто улыбается в ответ на вполне искреннюю улыбку ветеринара.
– Тогда чем мне придется заниматься?
– А ты уже настроился на каннибализм? – Дитон покачивает головой, внезапно становясь серьезным. – Друид – это посредник между оборотнями и остальными мирами. Между оборотнями и людьми и между оборотнями и высшими силами, такими, как Неметон.
– А конкретнее? – Стилински снова принюхивается к чаю, чуть взбалтывая кружку, чтобы посмотреть, как маленькие фиолетовые лепестки закрутит в образовавшийся водоворот.
– Это один из немногих случаев, когда с силой приходит и знание. Как только ты примешь Неметон как своего покровителя, ты поймешь и в чем состоит твой долг.
– То есть вы мне ничего не скажете? Что значит “посредник”? В прямом смысле?
– В прямом. У друида есть право говорить за стаю, и есть право говорить со стаей. Так же мы служим своеобразным якорем для оборотней, только стая, которую оберегает друид, защищена от погружения в свойственный оборотням амок.
– Круто, – легкомысленно даже на свой взгляд резюмирует Стайлз. – И что? Ну… всякие обряды-ритуалы, заклинание и прочее? Этому не нужно учиться?
– Учеба, как таковая, не нужна. Тебе стоит прочесть некоторые книги, чтобы лучше ориентироваться в нюансах, как ты выразился, обрядов-ритуалов, но все это в большей степени приходит на уровне интуиции.
– И что теперь? – юноша нетерпеливо оглядывается. – Стукнете меня по лбу веткой омелы, и я уже друид?
Дитон усмехается, слишком невесело на взгляд Стайлза.
