Текст книги "Гарри Поттер и вежливые люди (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Рон недолго радовался полученным десяти баллам. Предательство вскрылось уже вечером, и Фред и Джордж с большим удовольствием устроили непутевому братцу темную. Общее собрание всего Гриффиндора вынесло приговор – Рона полностью игнорировать, а, случись его новой покровительнице убраться из Хогвартса ко всем дементорам, туда же уберется и Рон.

СССР, Ленинград, 23 мая 1996 года

– Ну что ж, Гарик ибн Яша, твое обучение подходит к концу, – как обычно, провел руками по бороде Хоттабыч. – Ты замечательно справился, мой юный друг, и осенью ты вполне сможешь поступать в любое учебное заведение нашей страны, не важно, чародейское или нет.

– Спасибо, Гассан Хоттабович, – смутился Гарри. – Вы уверены, что меня туда примут?

– Уверен, о Гарик ибн Яша, обязательно примут. Самое главное, поверь в себя, и все у тебя получится. На этом я заканчиваю наш урок, но был бы рад еще раз с тобой побеседовать.

– Спасибо, Гассан Хоттабович… До свидания! – попрощался Гарри со старым джинном и вышел на улицу, направляясь домой.

«Домой»…

Вот так вот незаметно город на Неве стал для Гарри новым домом. А дальняя русская родня стала для бывшего гриффиндорца той самой семьей, которой ему так не хватало.

Кроме того, именно русские добились того, чего Гарри так страстно желал последние два года – они дали убежище Сириусу и выдвинули иск против англичан за то, что те посадили невиновного. Конечно же, Фадж и Амбридж взвоют, когда об этом узнают… Теперь в Англии лучше не показываться. Хорошо, здесь, в России, Великобританию не любят, значит, беглецам оттуда здесь ничего не грозит…

[22] Город Зеленогорск относится к Курортному району г.Ленинграда, несмотря на территориальное удаление от центра города. Так что поездки на электропоездах не далее ст.Зеленогорск являются передвижением внутри города и подписка о невыезде, взятая с Сириуса, нарушена не будет.

[23] В доме №13 на улице Рубинштейна располагался Ленинградский Рок-Клуб. Именно там получили признание такие группы, как «Кино» или «Алиса».

[24] «Большой дом» – так в народе называют дом №4 на Литейном проспекте.

[25] Штази (нем. Stasi, сокр. от Ministerium für Staatssicherheit – Министерство государственной безопасности) – общеупотребительная аббревиатура политической полиции ГДР, до сих пор считающейся одной из самых эффективных спецслужб в мире и по ряду показателей соперничающей даже с советским КГБ.

[26] Штабс-офицерский чин в германской армии, соответствует званию полковника.

[27] Унтер-офицерский чин в германской армии. Примерно соответствует званию старшины или прапорщика.

[28] Выдуман автором сих строк, по внешнему виду больше всего напоминает опытный образец «Объект 279».

[29] Имеется в виду Вторая линия ленинградского метрополитена, также именуемая Московско-Петроградской, и соединяющая центр города с Петроградской стороной и железнодорожными платформами «Купчино» и «Удельная».

====== Глава восьмая. Презлым за предобрейшее ======

Он ангел, он демон, он такой заводной,

Но вместо крыльев фанера гремит за спиной!

Опереточный паяц, надушенный хрен,

Он ждет для страны больших перемен!

Главное – вовремя вильнуть бедром,

Будь ты на трибуне хоть помойным ведром,

И неважно, что петь, важней – кому дать,

У него никогда не скрипит кровать!

ДДТ «Фонограмщик»

Великобритания, Лондон, 23 мая 1996 года

– Стало быть, сэр, наш Герой оказался вовсе не героем? – спросил у Дамблдора редактор газеты «Ежедневный пророк».

– Увы, но это так и есть. Как бы это ни было прискорбно, но он предпочел забыть о своей героической роли в нашем обществе и эмигрировать в Россию.

– Почему именно туда?

– Возможно, у него в России нашлись какие-то контакты, – Дамблдор никогда никому не открывал всей правды. – Он же в прошлом году участвовал в Турнире Трех Волшебников, и общался с Чемпионом из Болгарии. А Болгария вот уже пятьдесят лет как в красном блоке, и до этого вполне симпатизировала русским...

– Но почему он вдруг решился покинуть Британию, сэр?

– Этого я не знаю. Надо для начала спросить его самого. Возможно, он не сошелся взглядами с кем-то из моих преподавателей, или чем-то еще. Если пожелаете, я могу пригласить на собеседование друзей юного Гарри – Рональда Уизли и Гермиону Грейнджер.

– Были бы Вам признательны, сэр!

– Так за этим дело не станет! Уже сегодня они будут у вас.

Спустя пару часов Рон и Гермиона действительно появились в редакции.

– А, это Вы, мистер Уизли и мисс Грейнджер, – обрадовался редактор. – Начнем? Ну-с, что вы смогли бы рассказать о своем пропавшем друге?

– Он мне больше не друг! – подскочил Рон. – Из-за него я получил по морде от своих же братьев!

– Что за новости! Поведайте-ка нам, пожалуйста, об этом прискорбном событии!

– О чем тут еще говорить? Я не желаю об этом упоминать.

– Позвольте мне сказать, – попросила редактора Гермиона.

– Мисс Грейнджер? Вы что-то хотите рассказать?

– Конечно, хочу! Я надеюсь, что я хотя бы так вразумлю Гарри, умудрившегося сбежать из школы в самый разгар учебного процесса.

– Вы помните, как обстояло дело?

– Конечно, помню! Месяц назад Гарри, идя с последнего урока, вдруг куда-то свернул, и больше в тот день в нашей гостиной не появлялся, не видели его и в спальне. Как только об этом узнала профессор Амбридж, она сразу же сняла с нашего факультета сто баллов. Лишь две недели спустя после таинственного исчезновения Гарри мы получили от него письмо, из которого узнали, что он, оказывается, каким-то образом покинул школу, добрался до России, и теперь находится в городе Петербурге у каких-то людей, кого он называет своими родственниками, и прекрасно себя чувствует!

– Он раньше не говорил о каких-то родственниках в России?

– Нет, все, о ком мы знали, это его маггловские опекуны, у которых он проводит все лето. Сейчас же он написал нам, что в России, оказывается, живет какой-то «дедушка Моисей», якобы приходящийся ему двоюродным дедом по отцу.

– А говорил ли он, что собирается сбежать?

– Мы об этом не знали. Да он вообще-то доверял нам.

– А с чем может быть связано заявление Рональда Уизли о том, что собственные братья с ним… подрались?

– Рональд рассказал профессору Амбридж о том, где находится Гарри Поттер, и она наградила его десятью баллами за образцовое поведение. Но Фреду и Джорджу, это его старшие братья, это не понравилось, и они устроили в гостиной какой-то примитивный мордобой! Но когда я собралась отчитать их за неподобающее волшебникам поведение, те наградили меня свиным пятачком вместо носа, который я не смогла свести три дня, и прежде чем я рассказала о драке профессору МакГонагалл, они оба исчезли из школы, и никто не знает, где они теперь находятся! Но и это еще не все!

– А в чем дело?

– Они… они, в общем, подложили в кабинете профессора Амбридж навозную бомбу, взорвавшуюся на следующий же день!

– Амбридж заочно исключила обоих из школы! – вставил слово Рон. – Потому что для этих двоих дружба с этим беглецом Поттером важнее семейных уз! Больше я не считаю их своими братьями!

…Номер «Ежедневного Пророка», пошедший в печать, выделялся ярко горевшим заглавием на первой полосе: «МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-СБЕЖАЛ!» Оперативно вызванная Рита Скитер расстаралась на всю катушку и не поскупилась на выражения, изрядно измазав помоями репутацию беглого гриффиндорца, который, по мнению газет, предал доверие Магической Британии и сбежал в Советский Союз, в самое расположение злейшего врага этой самой Британии.

Причем, что самое плачевное, достать беглеца едва ли представлялось возможным. Как Дамблдору стало известно вечером того же дня из доставленного ему на стол экземпляра советской «Чародейской правды», гэдээровские пограничники двумя неделями ранее задержали бывшего штурмбанфюрера СС Антонина Долохова. Арестованный был передан в КГБ, допрошен и повешен как нацистский преступник.

Значит, Том все же решил действовать? Долохов, он же был одним из его слуг еще тогда, в ту войну…

Нейтральные воды Северного моря, 23 мая 1996 года

Эсминец «Гордый», приписанный к военно-морской базе Вильгельмсхафен, месту базирования Атлантической эскадры Балтийского флота, совершал патрулирование нейтральных вод вдоль английского берега. Пускай между Советским Союзом и ГДР, с одной стороны, и капиталистической Британией, с другой стороны, и не велось на данный момент никаких боевых действий, но, как говорится, с медведем дружись, а за ружье держись. Тем более что сами англичане за те полвека, что прошли со времен Победы в Великой Отечественной, нарываться на неприятности отнюдь не перестали.

Вот и сейчас эсминец шел на юг, обшаривая локаторами пространство и находясь в готовности немедленно сообщить в штаб о какой-то нештатной ситуации…

– Человек за бортом! – зоркий матрос заметил качающуюся на волнах оранжевую надувную лодку.

– Катер на воду! – отдал команду вахтенный офицер капитан-лейтенант Симонов.

Спустили катер, и он подошел к этой самой лодке. Внутри были обнаружены двое совершенно одинаковых с виду рыжеволосых парней, сжимавших в руках какие-то чемоданы и узлы.

– Эй, на шлюпке! Перебирайтесь к нам! – прокричали с борта катера по-русски и по-английски.

– Спасибо, спасибо! – оба рыжих перебрались на катер, не забыв втащить за собой все свои вещи.

– Кто такие будете? – спросил главстаршина Петров.

– Я Фред Уизли…

– А я Джордж Уизли…

– Мы сбежали из Англии…

– За то, что, когда учились в школе…

– Съездили по морде своему братцу…

– А об этом пообещали настучать…

– Преподавателям!

– Вот мы и решили…

– Последовать примеру своего друга…

– Которого месяц назад…

– Занесло аж в Петербург!

– То есть, по-вашему,

– Ленинград!

– Так вы что, убежища у нас хотите получить? – удивился моряк.

– Если вы позволите…

– То мы вам очень пригодимся…

– А уж быть благодарными…

– Мы умеем!

Нежданных пассажиров препроводили на борт эсминца, и корабль двинулся в путь дальше. Гости оказались весьма доброжелательными людьми, склонными к сотрудничеству, поэтому командир «Гордого» принял решение доставить их на базу. Вечером встретились со своим же эсминцем «Достойный», шедшим на базу, на него близнецов с их поклажей и передали.

Великобритания, особняк семьи Малфой, 23 мая 1996 года

Северус Снейп выл волком, скорчившись на полу от очередного «Круциатуса».

– Сссеверуссс, шшшто ты мне ссскасссал? – Волдеморт был в ярости от неудачи. – Ты ссскасссал, шшшто мальчишшшка Поттер в Россссссии. Не было ли это приманкой?

– Какой приманкой, Повелитель?

– Сссегодня я уссснал, шшшто Долохххова, которого я поссслал сссхватить мальчишшшку, арессстовали в Германии и повесссили. Не было ли это сссговором?

– Клянусь собственной жизнью и магией, я даже в мыслях не мог ни о чем таком подумать!

– Мошшшет быть, ты и не думал. Только нашшши ряды лишшшилисссь ещщще одного иссс верных сссторонников. И теперь мне придетссся посссылать братьев Лессстрейнджшшш на поимку мальчишшшки, шшштобы они сссделали то, шшшто не сссмог Долохов. Они, в отличшшшие от него, не были в Германии ни расссу.

– Повелитель, я знаю, почему Долохова арестовали, – вставил слово Руквуд.

– И почшшшему? – прошипел Волдеморт.

– В России военные преступления не имеют срока давности. То есть, не имеет значения, сколько лет прошло с тех пор, даже пятьдесят.

– Но это шшше проссстые магглы, и к тому шшше грясссные ссславяне, – ответил Волдеморт. – Шшшто они сссебе восссомнили?

– Они сами так не думают, Повелитель.

– Сссуки. Надо их проучшшшить. Родольфуссс! Рабассстан! Подойдите сссюда. Вы поедете в Россссссию и принесссете мне оттуда мальчишшшку Поттера. Он долшшшен быть сссахххвачшшшен шшшивым, я убью его сссам!

ГДР, военно-морская база Вильгельмсхафен, 26 мая 1996 года

– Так значит, Фред и Джордж Уизли, семьдесят восьмого года рождения? – начал писать протокол особист, майор госбезопасности Антощенко.

– Да, сэр…

– Все точно! – по своей привычке ответили близнецы.

– По какой причине вы решили эмигрировать из Великобритании?

– Тут история длинная…

– Мы были студентами…

– Частной школы «Хогвартс»…

– Это в Шотландии…

– У нас вышло крупное недоразумение…

– С преподавателем Амбридж…

– Из-за нашего друга…

– Которого зовут Гарри Поттер…

– И который месяц назад…

– Таинственным образом исчез…

– Чтобы потом оказаться…

– В русском городе Ленинграде…

– Так вот, наш непутевый братец Рональд…

– Рассказал обо всем нашей преподавательнице…

– Мы устроили ему темную…

– Но его подружка…

– Гермиона Грейнджер…

– Зубрилка несчастная…

– Настучала обо всем нашему декану…

– И самой этой Амбридж…

– Мы решили уйти…

– При этом хорошенько с ними попрощались…

– А потом двинули к ближайшему берегу…

– Купили на последние деньги лодку…

– И уплыли в море!

– Везучие вы парни, честно вам скажу, – ответил близнецам особист. – В море, на резиновой лодке, вам крупно повезло, что море было спокойным, да вас наш эсминец обнаружил. Так, вы говорите, что вас кто-то из наших может опознать?

– Да, в Ленинграде…

– Живет сейчас наш друг…

– Гарри Поттер…

– У него там оказался двоюродный дед…

– По имени Моисей…

– Так Гарри сейчас у него.

– Что ж, я свяжусь со своими ленинградскими коллегами, пусть спросят этого самого Гарри Поттера, знает ли он вас.

– Должен знать…

– Спасибо, сэр!

СССР, Ленинград, 28 мая 1996 года

– Вы дело по нашему интуристу никуда еще не задевали? – спросил майор Шишкин, зайдя в кабинет «убойного» отдела.

– Нет, Анатолий Палыч, вон, Паша и… эта, иностранная стажерка его сейчас читают, – сказал Вася Рогов.

Лейтенант Журбин на самом деле сейчас читал «дело интуриста», и рассказывал что-то явно заинтересованной Нимфадоре Тонкс, занявшей в «убойном» отделе должность стажерки. Должность сия была согласована с Сан Санычем по коллективной просьбе Моисея Поттера, Андромеды Тонкс и самого Шишкина. Учитывая, что семейство Тонксов явно намеревалось остаться в Советском Союзе, ибо билеты они взяли в один конец и назад не собирались, то самой Тонкс это было только на пользу. Да и не только это – отношения с лейтенантом, уважающим русский рок не меньше ее самой, только прогрессировали. Началось же все с похода в Рок-Клуб на Рубинштейна, а там в тот день как раз «Наутилус» выступал…

– А в чем дело, Анатолий Палыч? – оторвался от беседы Журбин.

– Тут мне от Сан Саныча поручение выпало. Оказалось, в ГДР сейчас допрашивают неких… – Шишкин глянул в бумажку, которую держал в руках. – Фреда и Джорджа Уизли, так они утверждают, что знакомы с нашим интуристом. Наш эсминец двадцать третьего подобрал их в море и сдал на базу, так сейчас флотские пробивают по линии КГБ, ну, а чекисты с нами связались.

– Ага, так, сейчас… – Журбин пролистнул материалы дела. – Точно, упоминал он таких, граждане Фред и Джордж Уизли в списке числятся.

Тонкс что-то сказала лейтенанту.

– Вот, и наша гостья тоже говорит, что их знает, они три года в одной школе учились. Говорит, великие специалисты по части гадостей ближнему своему.

– Такие нигде не пропадут, – усмехнулся Шишкин. – Что ж, Журбин, свяжись с интуристом или его дедом, пусть приедут. А я попрошу, чтобы тех двоих по мере возможности передали нам. По делу они проходят как свидетели, значит, допросим и их.

СССР, Ленинград, 1 июня 1996 года

Очередного письма от Гермионы Гарри однозначно не ожидал. Поэтому достаточно большой конверт, доставленный почтой из Англии, оказался для него сюрпризом. Довольно неприятным, надо сказать, сюрпризом, стоило бывшему гриффиндорцу ознакомиться с содержимым посылки.

С номером газеты «Ежедневный Пророк», извлеченным из конверта, пожелал ознакомиться дедушка Мойше. Газета была та самая, с громким заголовком «МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-СБЕЖАЛ!» и словоизлияниями Дамблдора, Рона, Гермионы и многих прочих. Естественно, реакция ветерана не заставила себя долго ждать.

– Как я и говорил тебе, Гарик. В этой вашей Англии на людей смотрят и оценивают их не так и не по тому, что они представляют собой как люди, а по тому, что они могут дать, точнее – что с них можно взять. Говоришь, тебе когда-то пели славословия?

– Да, дедушка. Когда я в первый раз попал в Хогвартс, то все на меня смотрели…

– Ну вот. А стоило тебе попасть до нас, так герой тут же стал злодеем. Что там, кстати, твоя эта подруга написала? Дай-ка взглянуть… н-да, погорячился я немного, называя ее твоей подругой, – озадаченно сказал дедушка Мойше после прочтения письма.

«Гарри Джеймс Поттер!

Как староста факультета спешу тебя уведомить, что ты официально исключен из школы как пропустивший месяц занятий и тем самым не допущенный к экзаменам. Не знаю, что и как подвигло тебя бежать из Англии, но с твоей стороны это выглядит более чем бесстыдным. Ты же знаешь, и мы все это знаем, что ты нужен нам для борьбы с Волдемортом. Но ты предпочел предать нас и нашу дружбу с тобой во имя неизвестно чего.

Более того, твой пример оказался заразителен. Вслед за тобой из школы исчезли неизвестно куда Фред и Джордж Уизли, накануне до полусмерти избившие Рона за то, что он сказал Амбридж, где ты оказался. Мои же увещевания и призывы к решению вопроса миром они напрочь проигнорировали.

Единственное, что еще может тебя спасти, это твое срочное покаяние перед Дамблдором. Ты же знаешь, что и он, и я желаем тебе только добра. Поэтому тебе нужно срочно вернуться в Англию и извиниться за все, что ты совершил.

Надеюсь, что газета, которую я приложила к письму, поможет тебе вернуться на путь истинный.

Гермиона».

– Это называется, как в том фильме, «презлым за предобрейшее», – подытожил дедушка Мойше. – Ты к ним со всей душой, а они тебе в душу…

– Вот именно, дедушка, – ответил Гарри. – И это ведь не в первый раз. Гермиона еще на третьем курсе, когда Сириус прислал мне новую метлу, сообщила об этом профессору МакГонагалл, и метлу забрали на проверку.

– Вот видишь? Для нее настучать – как стакан воды выпить. Мы что на войне, что после нее таких крыс, как она, очень не любили, и если удавалось выловить, то били всем взводом или всей группой. Зуб даю, что и с этими твоими друзьями тоже не все так гладко, как она написала. Когда они примерно наказали своего непутевого братца, то она, скорее всего, заложила их учителям, вот они и сбежали, чтоб не попасть под наказание.

– Вот это более похоже на правду. Амбридж очень любит наказывать людей.

– Да, да, да, я помню, в каком виде ты впервые появился на мои глаза. Скелет ходячий, я таких с войны не видел. Да еще шрамы эти, один на лбу, второй на руке, еле залечил оба, уж не она ли тебе их наставила?

– Тот, что на руке был, она и наставила. А тот, что на лбу, это от Волдеморта, тогда, когда он убил моих родителей.

– Ну, слава Богу, залечил я и это. Теперь еще глаза тебе поправить, очки снимешь, и точно никто тебя не узнает. Как ты мне как-то сказал, тебя там только по очкам да шраму на лбу узнавали. А так ни того, ни другого, рядом пройдут и не заметят.

– Еще она тут какого-то покаяния требует.

– И не в чем тебе каяться, ты ничего не совершал. Наоборот, это Дамблдор у нас с тобой должен прощения просить, за то, что нарушил завещание твоего бедного папы и не позволил мне забрать тебя на воспитание. Знаешь что, Гарик, – дедушка Мойше сложил письмо и газету обратно в конверт. – Давай-ка мы с тобой покажем вот это вот все нашим знакомым с Литейного. Если они и впрямь намерены довести дело до логического завершения и изрядно подпортить этому бородатому поцу все его великие замыслы, то это может им пригодиться.

– Она тут еще пишет про Фреда и Джорджа, ну, ты помнишь, кто они такие, я говорил, – сказал Гарри, на что дедушка Мойше согласно кивнул. – А ведь позавчера у нас из милиции спрашивали, знаю ли я их.

– Спрашивали, да, и ты ответил, как есть. Вот же ловкачи, бежать из Англии на резиновой лодке, надеясь только на удачу, что наш корабль пройдет поблизости и их заметит. Причем, что самое характерное, их таки заметили! Ну, эти двое однозначно нигде не пропадут!

СССР, Ленинград, 3 июня 1996 года

– Ну и дела… – только и смог сказать Журбин, когда закончил вести допрос доставленных с Варшавского вокзала братьев Уизли. – Такого я еще не видел.

– Не только ты, Паша, – сказал Любимов. – На моей памяти на лодках через море только рыбаки собирались, и то по пьяни. Так тут у нас хотя бы расстояния меньшие, сравни нашу Маркизову Лужу [30] с Северным морем. Макс, помнишь Лёву Соловейчика, его еще потом Контора к себе с повышением забрала?

– Такое забудешь, – ответил Виригин. – Как он тогда рассказывал, Кузьмич, приятель его, лишку выпил и вместо его кордона они на своем катере в Финляндию заплыли, в шхерах запутавшись. И ладно бы сами, еще генерала Иволгина с собой потащили, того самого, что псковской воздушно-десантной командует. Проблема была обратно вернуться, когда поняли, куда попали.

– Ага, и потом оказалось, что водку забыли, которую туда привезли да в сарай сгрузили. Пришлось второй раз туда ходить, забирать, – весь отдел, за исключением еще не посвященных в эти дела Журбина и Тонкс и не понимающих русский язык Фреда с Джорджем, дружно захохотал. Тот образный и содержательный рассказ Льва Соловейчика, в те времена – майора милиции, а ныне подполковника госбезопасности, в «Большом Доме» помнили многие.

– А вот что теперь с вами делать… – повернулся Журбин к близнецам. – Кстати! Вы тут говорили, что вы оба – великие специалисты по части испортить жизнь ближнему своему. Так?

– Это так, сэр…

– Это про нас! – наперебой сказали близнецы.

– Еще вы говорили, что хотите получить убежище у нас…

– Конечно, хотим…

– Наш друг Гарри где-то здесь…

– И мы пришли следом!

– Тогда… не хотели бы вы нам помочь? Работа как раз по вашей части.

– Обижаете, сэр…

– Если где-то мы можем…

– Приложить руки…

– То мы должны это сделать!

– Очень хорошо! Тогда давайте мы с вами сейчас пройдем к вашему коллеге и товарищу по интересам, он попробует объяснить вам.

– А давайте, сэр…

– Пойдемте!

– Куда ты их, Паша? – спросил Рогов.

– К Черныге отведу, покажу еще записи этих двоих обормотов. Пускай втроем головы поломают.

– А, ну тогда давай, веди.

Капитан Черныга, едва Журбин объяснил ему, по какому профилю работают двое добровольно сдавшихся персонажей, «двое из ларца – одинаковы с лица», как он их окрестил, сразу же нашел в них родственные души. Так что долго объяснять никому ничего не понадобилось, и братья Уизли вскоре ввязались в продолжительную научную дискуссию, по части «как испортить жизнь тому, кто об этом еще не догадывается» и некоторым похожим темам. Того, что могли предложить близнецы, с лихвой хватило бы не на одну докторскую диссертацию…

СССР, Ленинград, 4 июня 1996 года

– Дедушка, дедушка! Вон они! – Гарри показал Моисею Израилевичу на стоявших у выхода из метро «Петроградская» близнецов Уизли.

– Дред, Фордж, как я рад вас видеть! – подбежал к ним Гарри.

– Гарри, дружище…

– Знал бы ты…

– Как мы рады…

– Тебя видеть! – близнецы обрадовались не меньше.

– С тех пор, как ты исчез…

– У нас в школе творилось такое…

– Что мы и сами решили…

– Последовать твоему примеру!

– Меня уже тут порадовали, – ответил Гарри. – Гермиона прислала письмо с газетой, откуда я узнал, что, оказывается, вы дали по морде Рону за стукачество.

– И правильно…

– Амбридж – наш враг…

– А с врагами мы не сотрудничаем!

– Полностью с вами согласен. После той кучи дерьма, что они с Гермионой вылили на меня, я и сам уже начинаю сомневаться, были ли они мне друзьями.

– Ну, в нас можешь не сомневаться…

– Мы тебя не предавали.

– Вижу, друзья. Кстати, это мой дедушка Моисей, у которого я сейчас живу. Оказалось, что именно ему мои родители завещали опеку надо мной. Дедушка, это мои друзья Фред и Джордж, о которых я тебе много рассказывал.

– Хорошие друзья у тебя, Гарик, если не предали да заступились. А вот с вами, молодые люди, я имею побеседовать отдельно, и ваш приятель Сириус Блэк тоже, думаю, был бы рад вас видеть.

– Так он здесь? – на два голоса спросили близнецы.

– Здесь, здесь, тут недалеко, на моей даче. Мы с Гариком, кстати, туда и собирались, вот теперь вчетвером и поедем…

Великобритания, Хогвартс, 6 июня 1996 года

– Странно как-то, – не переставала удивляться Гермиона. – Две недели как отправила письмо Гарри, а он и не думает здесь появляться.

– И писем не пишет, – вставил слово Рон, прожевавший очередную порцию еды.

– С чего вы думаете, что он стал бы вам писать? – удивился сидевший чуть поодаль Невилл Лонгботтом. – После той травли, которую учинили в «Пророке» я еще удивляюсь, как он вас «крикунами» не закидал. Хотя… кажется, я не уверен, что еще «не закидал»…

– В каком смысле? – синхронно удивились Рон и Гермиона.

– А вон, посмотрите…

Между тем точно на обоих гриффиндорских старост пикировали совы с конвертами в лапах. Сбросив посылки, они тут же улетели.

Рону достался конверт красного цвета. Едва «Уизли №6» его открыл, как вниманию всего Хогвартса предстало изображение какого-то бородатого мужика с посохом, который громким голосом произнес:

– Лукавый презлым заплатил за предобрейшее, сам захотел царствовать и всем владеть, м-м, повинен к смерти! – впрочем, сие было только началом. Из дальнейшей гневной тирады всем обитателям древней английской школы стало ясно, что представляет собой Рон Уизли как личность, член общества и еще множество иных определений. Многие из тех, кто не питал перед гением Дамблдора никакого пиетета, подумали про себя, что, услышь сие Молли Уизли, мамаша непутевого гриффиндорца, она бы умерла со стыда, настолько омерзительные склонности в половых связях ей приписывали.

Кто составил и отправил такое послание, никто так и не узнал. Обратного адреса на конверте не было, а едва бородатый мужик закончил ругаться и исчез, то конверт разлетелся на конфетти.

Посылка Гермионе была более скромной, и ругаться матом не начинала. Но из ее содержимого всему Гриффиндору стало понятно, что сбежавший полтора месяца назад Гарри Поттер отнюдь не собирается возвращаться назад.

«Гермиона!

Кто дал тебе право вмешиваться в мою личную жизнь? Если ты думаешь, что в силу нашей былой дружбы ты можешь вертеть мной как хочешь, то ты глубоко ошибаешься. И уж тем более не стоило привлекать сюда и Дамблдора. Из того, что я узнал от своего деда, именно он, Дамблдор, виноват в том, что спрятал меня у Дурслей от законных опекунов. А раз уж Амбридж исключила меня из школы – не с твоей ли, кстати, подачи? – то мне и подавно нечего делать ни в Хогвартсе, ни в Англии. Каяться мне не в чем и не перед кем, я ничего преступного не совершал. Если же вы начали меня травить, намереваясь таким образом вернуть назад, поздравляю, у вас ничего не получилось. Так что вы уж теперь как-нибудь сами справляйтесь, без меня.

Гарри».

– Что он себе возомнил? – взвилась Гермиона. – И этого мерзавца я еще считала своим другом?

– Каков спрос, таков и ответ, – ответил ей Невилл. – Если бы ты не разводила травлю Гарри в «Пророке», он, может быть, и вернулся рано или поздно. А теперь ты сама, своими руками оттолкнула его. Я еще удивляюсь, как он еще сдержался от ругани. Хотя в одном он прав – тебе и впрямь не стоило закладывать его перед Амбридж. Неудивительно, что ни тебе, ни Рону он больше не доверяет…

[30] Имеется в виду мелководная восточная часть Финского залива (Невская губа) к востоку от острова Гогланд.

====== Глава девятая. Азохен вэй, мы в Жмеринку поедем... ======

Есть пули в нагане,

И надо успеть

Сразиться с врагами

И песню допеть,

И нет нам покоя,

Гори, но живи,

Погоня, погоня,

Погоня, погоня

В горячей крови!

Песня из к/ф «Новые приключения Неуловимых»

Великобритания, Лондон, 10 июня 1996 года

– Вызывали, мистер Фадж? – прошла в кабинет министра магии мадам Боунс. Там, помимо самого хозяина кабинета, уже находилось и ее непосредственное начальство в лице Руфуса Скримджера, директора Департамента магического правопорядка.

– Да, Амелия, я Вас вызывал, у меня для Вас есть кое-какое поручение.

– Я Вас слушаю.

– Дело касается этого беглеца Блэка. Как выяснилось, этот каторжник месяц назад объявился в России, и более того – успел неизвестно как получить там политическое убежище как неправедно осужденный. И русские, что удивительно, пошли ему навстречу.

– Это еще почему? – удивилась мадам Боунс.

– Видимо, из-за той большой неприязни, которую в России испытывают к нам. Русские оказались настолько любезны, что прислали нам ноту за личной подписью их президента, мистера Жигулёффски, где говорилось как раз об этом. Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, – Фадж протянул мадам Боунс ту самую папку с бумагами из Москвы, содержимое которых послужило причиной недавнего нагоняя от премьер-министра.

– Ничего не понимаю, – произнесла мадам Боунс, ознакомившись с нотами и постановлениями. – Судя по тому, что написали русские, Блэк не совершал никакого преступления, а потому является заведомо невиновным. И он успел выдвинуть встречное обвинение в адрес Дамблдора?

– Так и есть, Амелия, – Фадж был сама любезность. – И предъявленное Дамблдору обвинение наложилось на что-то, уже имеющееся у русских. Вот только что они еще успели на него найти?

– Увы, мистер Фадж, это мне неизвестно, – ответила мадам Боунс. – Русские, насколько я их знаю, не очень склонны раскрывать подробности тех процессов, которые они ведут. Обычно они знакомят нас с результатами, и результаты эти практически всегда не радуют.

– Вы говорите, что у Вас есть какие-то связи в России?

– Были, в свое время я была знакома с одним из офицеров КГБ. Но я давно уже с ним не общалась, и даже не знаю, остался ли он на службе. Как Вы уже, может быть, знаете, туда пришло много новых людей, а по причине преклонного возраста их председателя мистера Крюкофф всей работой комитета фактически руководит его заместитель мистер Путилофф, о котором я почти ничего не знаю.

– Вот и узнайте, потому что именно Вам я хочу поручить задание по поимке и доставке в Великобританию беглого каторжника Блэка. Только это еще не все.

– А в чем дело?

– Дело осложняется тем, что где-то там, в России, ошивается еще и Поттер, которого неведомо зачем понесло туда где-то два месяца назад.

– Помню, Сьюзен что-то говорила мне о его исчезновении. Все настолько серьезно?

– Более чем. Как выяснилось, Поттер нашел в России каких-то своих родственников, и они тоже выдвинули обвинение против Дамблдора. Оказалось, в Петербурге живет двоюродный дед этого самого Поттера, и именно ему поручалась опека над пацаном в случае смерти родителей.

– Кажется, я что-то припоминаю, – нахмурилась Амелия. – Да, точно, у Джеймса действительно был дядя Моисей из России, я тогда была с ним знакома. Он еще в грош не ставил Дамблдора и неоднократно высказывался о нем в резких тонах.

– Значит, я в Вас не ошибся, Амелия, – удовлетворенно кивнул головой Фадж. – Тогда Вам я эту задачу и поручаю. Отправляйтесь в Россию, и доставьте сюда этих двоих. Как угодно, в средствах можете не стесняться. Возьмите с собой еще двоих человек по Вашему выбору… кажется, у Вас работает родственница беглого Блэка?