Текст книги "Гарри Поттер и вежливые люди (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

====== Пролог ======

И вот ушли мы с ним в руке рука,

Рукоплескали нашей дерзости зэка –

Зэка Петрову, Васильеву зэка.

И вот – по тундре мы, как сиротиночки,

Не по дороге все, а по тропиночке.

Куда мы шли – в Москву или в Монголию,

Он знать не знал, паскуда, я – тем более…

Владимир Высоцкий «Зэка Васильев и Петров зэка»

Великобритания, Хогвартс, 14 апреля 1996 года

– Гарри Поттер! Сэр! – пищал Добби, трепеща. – Гарри Поттер! Добби пришел предупредить вас! Но домашним эльфам было строго запрещено что-либо говорить об этом…

Он начал биться головой об стену. Гарри уже знал об этих инстинктивных попытках самонаказания эльфа, когда он делает что-то неразрешенное. Гермиона и несколько девочек принялись оттаскивать Добби от стены.

– Так что же случилось, Добби? – Гарри схватил эльфа за руку и не давая ему биться об соседние предметы.

– Гарри Поттер, она… она… – повторял Добби и свободной рукой колотил себя по носу. Гарри схватил и её.

– Кто она, Добби?! – спрашивал он, уже зная, кто мог вызвать у эльфа такой ужас. Эльф нес белиберду, явно не решаясь сказать.

– Амбридж? – сказал Гарри с опаской. Добби кивнул и попытался удариться головой об колени Гарри, но мальчик держал его на вытянутых руках.

– Что она задумала, Добби? Она не догадалась относительно нас, про АЗ?

Он читал ответ на лице Добби, который не находил себе места от горя. Гарри продолжал держать эльфа, но тот попытался себя пнуть и свалился на пол.

– Она идет сюда? – спросил Гарри, взяв себя в руки. Добби завыл и начал извиваться на полу.

– Да, Гарри Поттер, да!

Гарри распрямился и оглянулся вокруг – все стояли, застыв, пораженные услышанным и испуганно глядели на эльфа.

– Что же вы, чего вы ждете? – крикнул Гарри. – Бегите!

Как будто все очнулись – кинули все дела и бросились к выходу. У дверей образовалась давка. Когда люди выбрались наружу, Гарри услышал их топот по коридорам и надеялся, что они будут достаточно умны, чтобы не побежать сразу к своим спальням.

Было только без десяти девять. Если бы они успели добраться до библиотеки или совятни, которая была ближе…

– Гарри, пойдем! – крикнула Гермиона, зажатая в толпе людей у выхода.

Гарри схватил Добби, который всё еще истязал себя, и присоединился к толпе.

– Добби, всё будет хорошо. Возвращайся на кухню, к другим эльфам, и если она спросит вас, предупреждали ли вы кого-то из нас – врите и говорите «нет», – сказал Гарри. – И я строго-настрого запрещаю тебе наказывать себя! – добавил он, захлопнув дверь, так как он уже стоял на пороге.

– Спасибо, Гарри Поттер, – пропищал Добби и побежал прочь.

Гарри посмотрел по сторонам. Остальные убегали так быстро, что только пятки сверкали по обоим концам коридора, пока последние не скрылись за поворотом. Шум от бегущих ног вскоре стих. И только Гарри решил направиться вправо, так как неподалеку был туалет, как…

– Ага! – из-за угла, за которым он прятался, выскочил Малфой. – Попался, Поттер!

– СТУПЕФАЙ! – взмахнул палочкой Гарри. Кое-как натренированные рефлексы сработали в нужную сторону. Малфой повалился на пол, словно мешок с песком.

Но если рядом Малфой – то где-то здесь должна быть и Амбридж. Раз уж Добби предупреждал…

Достав Карту, Гарри справился с обстановкой. И точно, самая ненавистная (ну, честно признаться, наравне со Снейпом) преподавательница школы, наверняка пыхтя и отдуваясь, поднималась как раз на тот этаж, где находился сейчас Гарри. А с другой стороны заходили Крэбб и Гойл, и пускай эти двое мало что смыслили в магии, но кулаками владеть умели, и встреча с ними была все же нежелательной.

Тупик.

Выход оставался только один – назад, в Комнату, и пережидать там, пока опасность не минует.

«Ну же, ну же, мне нужно убежище или аварийный выход, так, чтобы выйти подальше от Амбридж и Малфоя!», начал думать Гарри. И, как только дверь открылась, он шагнул туда. Шагнул, но его ноги вместо твердого пола провалились в пустоту. А руки не нашли ничего, за что можно было бы зацепиться.

Последнее, что он успел услышать, это был писклявый голос Амбридж:

– Эннервейт, мистер Малфой! Где Поттер?

– Он ушел, профессор Амбридж, – протянул Малфой.

А потом все исчезло.

====== Глава первая. А куда мне деться, дайте оглядеться... ======

Нарисуйте мне дом, да такой, чтобы в масть,

В масть козырную, лучше бы в бубну.

В доме том укажите место, где бы упасть,

И заснуть, и не слышать зов глашатаев трубный,

Нарисуйте мне дом, да такой, чтобы жил,

Да такой, где бы жить не мешали,

Где, устав от боев, снова силы копил,

И в котором никто,

И в котором никто

Никогда бы меня не ужалил!

Я бы сам, я бы сам,

Да боюсь, не сумею,

Не найти мне никак эти полутона!

По дремучим лесам

Все скачу, все скачу на коне я,

И в холодном поту

Через день пробуждаюсь от сна…

Александр Розенбаум «Нарисуйте мне дом»

Неизвестно где и когда

Сначала была пустота. Потом возник довольно сильный холод, как бывает, если долго стоишь, прислонив голову к каменной стене. Впрочем, для питомца замка Хогвартс, где по коридорам частенько гуляют сквозняки, ощущение неновое. Потом послышалось чириканье каких-то птиц. Чувства понемногу возвращались, и Гарри открыл глаза.

Он больше не был в школе. Наоборот, он лежал на земле посреди густого леса, где довольно низко над головой переплетались еловые ветви. Там, куда не попадало солнце, еще лежал нерастаявший снег. Вокруг – множество деревьев, названий которых Гарри даже и не знал, но он мог сказать точно – это был не Запретный Лес, не Хогвартс, да и вообще неизвестно, какое место.

«Вот же волшебник из меня выйдет… аврор недоделанный», подумал Гарри. В самом-то деле, что мешало перед тем, как заходить в Комнату, проверить, что же она сотворила. И что в итоге? Не посмотрел глазами – проверил теперь сам, на своей шкуре. Сиди теперь в лесу, без какого-либо представления, куда эта самая Комната тебя забросила. Куда теперь идти, кого искать и что вообще делать?

Встал, отряхнул с мантии землю. Чуть правее взгляд поймал еле заметную среди кустов тропинку. Куда бы она ни вела, а все же лучше, чем ничего. Теперь вот куда бы по ней пойти…

– Осссторошшшней ссставь копыта, бесссхвоссстый! – раздался голос откуда-то из-под ног. – Расссдавишшш! Ххходят тут всссякие…

Гарри отпрянул, испуганно посмотрев под ноги. Оттуда в сторону ближайшей ели быстро уползал некрупный уж.

– Исссвините, я сссдесссь недавно, – что ж, иначе тут не поговоришь. – Вы не подссскашшшете, шшшто сссдесссь ссса месссто?

– Говорящщщий? – уж удивленно обернулся и поднял голову. – Ты умеешшш говорить ссс нами? Нечшшшасссто нашшши вссстречшшшают таких.

– Да, я говорящщщий, – ответил Гарри. – Шшшто это ссса месссто?

– Это Большшшой Лессс, – сказал уж. – Тропинка, на которую ты вссстал, направо ведет к большшшому болоту, где водятссся вкусссные лягушшшки. Сссдесссь иногда ххходят другие бесссхвоссстые сссобирать грибы и ловить рыбу. Есссли пойдешшш налево, то выйдешшш к большшшой дороге, по которой бесссхвоссстые есссдят в шшшелесссных гусссеницсссах. А ссса этой дорогой дома бесссхвоссстых, там нашшши ловят мышшшей.

– Куда есссдят? – не понял Гарри. – Шшшто это ссса дорога и куда она ведет?

– Не ссснаю, как всссе это насссываетссся по-вашшшему, – честно признался уж. – Но я ссслышшшал, шшшто на сссевер отсссюда, ссса твоей ссспиной, большшшой город и много бесссхвоссстых. Туда дорога и ведет. Тебе туда блишшше, налево и иди.

– Ссспасссибо! – поблагодарил Гарри.

– Не зссса шшшто! – кивнул уж, уползая. – Будешшш ещщще сссдесссь, сссаххходи!

Действительно, немного погодя, когда Гарри, три раза споткнувшись о торчащие из земли корни, все же вышел к дороге, все стало ясно, что же именно уж имел в виду.

Дорога оказалась железной, причем с электротягой, судя по тому, что над единственной колеей на стоящих вдоль пути бетонных столбах висели провода.

«Стало быть, вариант с «Хогвартс-Экспрессом» отметаем сразу», подумал Гарри. «Маги не любят возиться с электричеством. Выходит, меня забросило в немагическую часть страны?»

Тропинка вывела к высокой платформе, залитой потрескавшимся асфальтом, сквозь который местами проросла трава. Поднявшись по выщербленной лестнице, Гарри прочитал единственную обнаруженную на выцветшей табличке надпись:

117 км

«Как тут меряют расстояния? Неужели не в милях? Сто семнадцать – чего и от чего?»

В гордом одиночестве Гарри пребывал на перроне недолго. В скором времени из деревни, видневшейся из-за густых зарослей, показались люди. Гриффиндорцу пришлось машинально набросить на себя плащ, чтобы не заметили.

Оттуда, где, по словам ужа, находился север, с жутким грохотом и лязгом промчался товарный поезд – два сцепленных тепловоза, густо дымя на всю округу и немилосердно громыхая дизелями, протащили на юг десятков семь самых разных вагонов. Но шокировало это зрелище только одного Гарри, в жизни еще не видавшего ничего подобного, всем остальным людям, стоявшим на платформе, такое, видимо, было наблюдать далеко не впервой.

Когда поезд скрылся за поворотом, и шум на какое-то время стих, Гарри огляделся вокруг. Совсем близко от него стоял старик в потертом пиджаке с орденскими планками на груди, кепке, потертых штанах и сапогах, придерживавший руками велосипед, к которому были привязаны удочки. Чуть поодаль какая-то старуха с завязанным на голове платком поставила на асфальт корзину, накрытую куском ткани. Молодая женщина, постоянно поправляющая норовящие растрепаться на ветру волосы, достала из сумочки журнал и начала его читать.

Примерно полчаса спустя с юга снова послышался шум. Поначалу приглушенный, он все нарастал и нарастал, пока, наконец, из-за поворота не выскочил электропоезд из восьми зеленых вагонов, обозначивший свое прибытие пронзительным свистом. Взгляд ошеломленного гриффиндорца поймал надпись на кабине: «ЭР1 – 178», чуть заметную табличку под стеклом, которую не удалось прочитать, а также, когда поезд уже тормозил перед платформой, непонятные гербы и буквы «Ок» под ними. «ОК, все о’кей, что ли? Дал бы Мерлин…»

Засипев тормозами, поезд остановился, распахнув двери. Все те, кто стоял на платформе, поспешили забраться в вагоны. Сделал это и Гарри, и почти сразу же вслед за тем, как он прошел в вагон, по громкой связи объявили: «Следующая остановка Чолово. Осторожно, двери закрываются». К сожалению, смысл сказанного остался для Гарри непонятен, ибо, кроме родного английского, другими языками он, увы, не владел. А в Хогвартсе другим языкам и не учили.

Двери закрылись, громко хлопнув створками, что-то вдали снова свистнуло, вагон дернулся и сдвинулся с места. Откуда-то из-под пола послышалось жуткое завывание на низких тонах, становившихся все выше по мере того, как поезд разгонялся.

Вагон оказался достаточно просторным, широким, не в пример «Хогвартс-Экспрессу», без каких-либо перегородок внутри салона, за исключением тамбуров. Внутри в два ряда стояли деревянные лавки, на одну из которых Гарри и присел, глядя во все глаза на пролетающие мимо лесные пейзажи.

На самой высокой ноте вой оборвался, и теперь только быстрый перестук колес разрывал тишину. Впрочем, не только это – другие пассажиры, насколько позволял слух, беседовали между собой все на том же неизвестном языке.

Минут через семь поезд начал тормозить, прогрохотал по стрелкам и подкатил к платформе следующей станции, расположенной посреди большой деревни. «Чолово, следующая остановка Сто первый километр».

Как и та станция, с которой началось знакомство Гарри с неизвестной для него землей, эта тоже была достаточно глухой и заросшей. Недалеко от вокзала стояли редкие деревянные постройки, окруженные заборами и садами. Плодовые деревья еще сверкали голыми ветвями, все же только апрель на дворе. Возле одного из таких домов стоял желтый автомобиль неизвестной Гарри марки, с большими забавными «ушами» по обе стороны кузова. Там же рядом стоял и ржавый железный гараж, некогда бывший серым, на котором синими буквами было написано «ЗЕНИТ – ЧЕМПИОН!» Не умеющий читать на этом странном и непонятном языке Гарри смог понять лишь несколько букв, существующих и в языке английском. Но смысл написанного не стал от этого более понятным.

Здесь стояли достаточно долго, пока по соседнему пути не пролетел попутный пассажирский. Свистящий турбиной тепловоз, раскрашенный в оранжевый и коричневый цвета, протащил полтора десятка зеленых вагонов, быстро прошелестевших через станцию. Куда поезд шел, Гарри не успел разглядеть, слишком мелкими оказались надписи на табличках под окнами, и слишком быстро поезд промчался мимо.

Еще пара минут – и снова голос с неба. «Следующая остановка Сто первый километр. Осторожно, двери закрываются». Свисток, и снова дергается вагон, снова воет на разгоне, покидая станцию, и снова встает за окном дремучий лес.

Под мерный гул электропоезда закутавшийся в невидимый плащ Гарри даже задремал, а когда проснулся, то пейзаж за окном вагона успел радикальным образом поменяться.

Вместо леса и редких деревень поезд катил теперь по окрестностям явно большого и промышленно развитого города. С одной стороны теперь виднелось множество путей, плотно заставленных товарными вагонами, там же стояли электровозы, массивные, зеленые, с красными пятиконечными звездами на лбу. Впрочем, не только звездами – на одном из электровозов ясно читалась надпись какими-то иероглифами: «თემქ ТЭВЗ», что окончательно запутало гриффиндорца в размышлениях.

Еще одна станция, теперь уже в самом городе, и слева какой-то длинный павильон с синей буквой М на торце над входом, справа – автостоянка и рельсовое кольцо, на котором стоят несколько спаренных красно-белых вагонов. «Купчино. Следующая остановка Проспект Славы. Осторожно, двери закрываются». Здесь вышло очень много пассажиров, почти весь вагон, куда за ту часть пути, что Гарри умудрился проспать, набилось порядочно народу. Даже поразительно, что на замаскированного гриффиндорца никто не умудрился наступить или сесть.

Теперь по обеим сторонам от поезда раскинулся город. Каменные дома, пять, шесть, даже девять этажей, обсаженные деревьями, перемежались скверами и парками. По улицам неслись машины, грузовики и автобусы. Еще одна деталь, показавшаяся странной, все машины ехали по ПРАВОЙ стороне дороги, и разъезжались в узких местах, опять же принимая вправо.

По мере того, как электропоезд углублялся в город, дома становились все ниже и приземистее, все чаще стали попадаться здания явно промышленного назначения, в том числе дымящие из труб заводы. Стены примыкавших к путям складов и гаражей, как и бетонные заборы, были густо исписаны и изрисованы надписями и рисунками всех цветов, мастей и самого разного содержания. Знакомая надпись «ЗЕНИТ – ЧЕМПИОН!» соседствовала с другой, незнакомой уже надписью «Федя – казёл», а чуть дальше была написана еще одна, из букв Х, Y и еще какой-то третьей. Продолжение закрыл прошелестевший навстречу пассажирский поезд.

В сторону отошла колея, превратившаяся в веер из путей, плотно уставленных вагонами электропоездов, точно такими же, как и тот, в котором сейчас сидел Гарри, не понимающий теперь решительно ничего. Судя по огромным размерам, в городе, куда он приехал, должно было жить не меньше миллиона человек, но где на севере знакомой ему Англии можно встретить такие большие города? Хотя... это ведь не Англия? А ЧТО ТОГДА?

Новая остановка. «Воздухоплавательный парк, следующая остановка Боровая. Осторожно, двери закрываются». Жилые дома вообще исчезли из виду, полностью сменившись промышленными постройками и грузовыми путями.

Теперь поезд ехал медленно, осторожно, как будто продираясь через плотную застройку, подходящую прямо к путям. Здания стали еще ниже и старше на вид, появились старинные дома и склады из красного кирпича, в промежутке между вагонами, стоявшими на соседнем пути, мелькнуло локомотивное депо, а за мостом над узенькой улицей, где поезд свернул с основного пути на боковой, чтобы остановиться у платформы, начались пути, заставленные пассажирскими вагонами. «Боровая, следующая остановка конечная, Ленинград-Витебский. Осторожно, двери закрываются».

Теперь пришла пора отступать уже промышленным зданиям, которые оказались вновь сменены жилыми домами, только уже совершенно другими – более вычурно отделанными, с ясно видимой печатью многих лет, прожитых домом и его жителями. Электропоезд прогромыхал по мосту то ли через реку, то ли через канал, Гарри так этого и не понял. Во всяком случае, оба берега у этой реки были заключены в гранит, и по обоим берегам пролегали проезжие дороги, с одной стороны даже с рельсовыми путями посередине.

И вот, наконец, поезд медленно втянулся на пути большого пассажирского вокзала, где с одной стороны стояли пассажирские поезда с тепловозами знакомой уже оранжево-коричневой расцветки во главе, а с другой – электропоезда, подобные только что прибывшему. Впереди по ходу медленно приближался крытый дебаркадер, возвышавшийся над пассажирскими поездами. На крыше этого дебаркадера большими белыми буквами было набрано название станции и города, куда Гарри, судя по всему, угораздило попасть.

Л Е Н И Н Г Р А Д

Но для беглого гриффиндорца сие название не говорило совершенно ничего. В первую очередь из-за того, что языка, на котором здесь было написано абсолютно всё, он не знал, а надписей на латинице нигде не было видно.

Электропоезд замер у высокой платформы. «Ленинград-Витебский. Конечная. Поезд дальше не идет. Уважаемые пассажиры, пожалуйста, освободите вагоны». Все те люди, что еще оставались в вагоне, потянулись к выходу. Пошел к дверям и Гарри, вышедший из вагона последним, и двери закрылись за его спиной.

Пути дальше не было. Впереди, перед первым вагоном, рельсы уходили в бетонную призму, преграждавшую движение. Провода тоже заканчивались, уходя в стену каменного здания прямо впереди.

Гарри смешался с толпой и преодолел вокзальную толкучку. А потом, выйдя из здания вокзала, оказался на площади, запруженной автомобилями всех мастей и расцветок. Прямо у него перед носом лихо развернулся только что подъехавший автобус, отличавшийся от обычных двумя длинными штангами на крыше, которыми он цеплялся за висящие над дорогой провода [1]. Развернувшись, диковинный автобус остановился, открыв двери, и в его салон сразу же начали набиваться люди.

Чуть поодаль лежал рельсовый путь, по которому с грохотом и веселым перезвоном катился длинный красно-белый вагон с большими окнами, напоминавший из-за этого большой аквариум, как бы перетянутый посередине широким ремнем [2]. Этот вагон тоже остановился у вокзала, и многие из тех, кто приехал сюда вместе с Гарри, стали подниматься в его двери. Большая же часть народа пошла вправо, туда, где над дверями в соседнем с вокзалом здании висела синяя буква М и надпись «ПУШКИНСКАЯ».

За путями виднелся сквер, где среди развесистых деревьев стояла величественная церковь с пятью куполами, каждый из которых венчал восьмиконечный крест [3]. Оглянувшись же назад, Гарри увидел каменный вокзал, довольно старый на вид, чем-то напоминающий английские, но в то же время очень самобытный. Над его крышей со стороны города также стояла надпись, только уже другая:

ВИТЕБСКИЙ ВОКЗАЛ

Но это ни на грош не приблизило гриффиндорца к разгадке тайн, накопившихся за прошедшие несколько часов, наоборот, лишь возникли новые вопросы. Что же это за город? Как такое могло быть, что о существовании столь большого и многолюдного города ему, Гарри Поттеру, совершенно ничего не известно? [4]

Единственная надпись знакомым шрифтом встретилась Гарри лишь на борту красного автобуса, проехавшего по улице вдоль странных и непонятных рельсовых путей. Надпись гласила «INTOURIST», впрочем, автобус этот быстро скрылся из виду.

Гарри не смог опознать ни одного автомобиля из тех, что стояли на площади перед вокзалом и в боковых улицах. Слишком все же большим было различие между Англией и тем непонятным местом, куда его угораздило попасть.

Впрочем, кое-какая схожесть все-таки была. Погода в этом городе оказалась довольно сырой, небо серое и плотно затянутое тучами. Внезапно начался дождь, заставивший прятаться обратно под своды вокзала. А когда лить все-таки прекратило, Гарри направился по улице, куда глаза глядят, в надежде найти хоть кого-то, кто говорил бы по-английски. Спрашивать первого попавшегося прохожего ему не хотелось, уж больно хмуро люди выглядели. Точно он сам после очередного урока зелий.

Так что пришлось пешком, увы, пешком, ибо денег Гарри с собой не взял, направляться вдоль той улицы, где лежали рельсы. Вскоре он вышел к перекрестку с немного более широкой улицей, где на светофоре попался еще один автобус с надписью «INTOURIST», промчавшийся куда-то вправо.

«Что ж, если автобус поехал туда, значит, нужно туда и направляться», подумал Гарри и пошел направо, по широкому проспекту, все так же уставленному высокими каменными домами. Мимо гриффиндорца, одиноко бредущего по тротуару, пролетали машины и автобусы, и никому не было дела до Мальчика-Который-Выжил.

Хотя маги в этих краях однозначно обитали. В этом Гарри убедился, когда, дойдя до конца улицы, вышел на большую площадь, где, спрятавшись от очередного дождя под козырьком, украшенным буквой М, увидел человека, который шел без зонта, но был абсолютно сухим, ибо водяные струи над его головой встречали невидимую преграду и обтекали в стороны. Насколько Гарри мог понимать, неведомое заклинание, которое использовал этот странный прохожий, было очень похожим на Головной Пузырь, которым за год до этого пользовались его соперники на Турнире Трех Волшебников. Что удивительно, здесь, в этом странном и непонятном городе, никакого удивления такой способ защиты от плохой погоды не вызывал – пережидая, пока дождь не прекратится, Гарри увидел еще нескольких с такими же пузырями вокруг головы и всего тела.

Рядом висел стенд с афишами, извещающий жителей города о предстоящих концертах, спектаклях и фильмах. Азиатская физиономия, глядевшая с одной из афиш, показалась Гарри смутно знакомой. Ах, да, точно… Сразу же вспомнилась чудно выглядевшая племянница Сириуса, кажется, ее звали Тонкс, у которой на футболке была точно такая же картинка. Так, а кто это, собственно, такой, и чем известен? Надпись на афише, опять на этом же незнакомом языке, гласит «ВИКТОР ЦОЙ и группа КИНО», значит, знаменитость эта какая-то местная… но, все-таки, кто же он?

Ответа не было, да и дождь прекратился. Что ж, можно отправляться дальше.

Здесь тротуары были намного уже, чем раньше, похоже на то, что Гарри зашел в исторический центр города. Улица, по которой он шел теперь, была запружена машинами, и свободнее всего ездили те самые рельсовые вагоны. Высота домов не изменилась, всё такие же, от четырех до шести этажей, только лепнины и вычурности отделки добавилось, и чем дальше, тем роскошнее становились фасады.

Навстречу прошли трое крепких парней, на шеях которых были повязаны сине-белые шарфы. Один из этих крепышей закурил сигарету, и разжег огонь без спичек и зажигалок – просто так, на кончике пальца.

В глазах Гарри рябило от пестроты вывесок, висевших на стенах домов, мимо которых он проходил. Но что на них было написано?

Новый перекресток, теперь с широким проспектом, который при взгляде направо пропадал за поворотом где-то вдали, а налево упирался в какой-то сквер, и за этим сквером стояло некое здание с золотым шпилем на крыше. Совсем же рядом на углу располагался, по-видимому, крупный магазин, так как из множества дверей выходили люди с сумками, мешками и свертками. А заходили, соответственно, с пустыми руками.

Здесь, на этом проспекте, дома выглядели роскошнее всего, наверное, это оказалась главная, «парадная» улица города.

Возле магазина остановился еще один автобус с надписью «INTOURIST», и Гарри даже подбежал туда, но увидел на табличке с маршрутом экскурсии какие-то азиатские иероглифы и разочарованно прошел мимо.

Огромный город жил своей жизнью, и до английского мага, каким-то образом проникшего на его улицы, никому не было никакого дела.

Перейдя проспект, Гарри пошел дальше вдоль рельсовых путей, и вскоре слева от него открылся вид на дворец с высаженным рядом большим парком. А чуть поодаль, насколько можно было видеть за деревьями, еще не выпустившими листьев, поднимались к небу разноцветные купола необычайно красивой кирпичной церкви, стены которой, насколько позволяло видеть зрение, были расписаны весьма причудливыми узорами и даже настоящими картинами [5].

За парком открылось большое поле с каменным монументом посередине. А еще дальше, за полем, впереди, между домами, за блестевшей золотом статуей, открывался необычайно широкий простор, казалось, следующий дом на улице практически тает в серо-голубой дымке. Подойдя туда, Гарри внезапно оказался на берегу широкой и полноводной реки, медленно несущей свои воды с востока на запад. Прямо с берега открывался вид на противоположную сторону, на приземистые серые стены старинной каменной крепости, посреди которой с невысокого здания, по виду еще одной какой-то церкви, вздымался к небу высокий золотой шпиль с корабликом наверху. Еще чуть поодаль, за парком, немного справа от моста, стояла мусульманская мечеть с большим куполом синего цвета и двумя минаретами с синими же навершиями, расписанная причудливым орнаментом [6].

На запад открывался вид на начинавшийся примерно в полумиле от моста остров с двумя каменными колоннами по бокам, возле двух мостов, которые подходили к этому острову, сквером между ними и каким-то монументальным сооружением на заднем плане.

На востоке же располагался совсем другой пейзаж, больше напоминавший промышленный, или даже рабочую окраину, на другой стороне реки над достаточно приземистыми и низкими зданиями где-то вдали торчало несколько заводских труб, курившихся дымком. Немного ближе этих заводов, в дальнем конце того острова, куда вел перекинутый через реку железный мост, на который теперь вышел Гарри, стоял на якоре старый военный корабль, окрашенный в серый цвет, с тремя трубами, двумя мачтами и пушкой на баке. Флага на мачте различить не удалось – корабль стоял слишком далеко, и расцветка флага сливалась с окружающим пейзажем.

Перейдя реку по мосту, на что понадобилось довольно много времени из-за того, что мост оказался достаточно длинным, Гарри подробнее осмотрел тот берег, который он только что покинул.

Вдоль гранитной набережной ровной линией тянулись дома и дворцы, иногда прерывавшиеся деревьями садов и парков. Там, откуда Гарри только что пришел, над серой крышей еще виднелись расписные купола церкви. Линия домов заканчивалась зеленым трехэтажным дворцом, украшенным очень богатым орнаментом, и за этим дворцом через реку был перекинут еще один мост. А еще дальше, совсем вдалеке, высилась монументальная громада собора с внушительным золотым куполом, по сравнению с которым меркло даже зрелище собора Святого Павла в Лондоне [7].

Река тоже жила своей жизнью, по ней туда-сюда сновали катера и яхты, баржи и буксиры. Вот, от пристани, что виднелась возле того самого зеленого дворца, отошел длинный белый катер, развернулся и ушел под ближайший мост, разводя широкий пенный бурун.

На этом же берегу с одной стороны, отделенная от берега протокой, стояла все та же серая крепость с воротами и деревянным мостиком, ведущим к ним. Рядом, на другой стороне неширокой улицы, возвышалось еще одно трехэтажное здание красного кирпича, некогда, видимо, бывшее военным, поскольку больше всего оно напоминало крепостной форт.

Внимание Гарри привлек серый памятник, стоявший чуть дальше, на окраине сквера. Подойдя поближе, гриффиндорец увидел скульптуру, изображавшую двоих матросов, заливаемых потоками воды из разбитого иллюминатора, но держащих руки на рукоятке крана. Лаконичная надпись над этими двумя фигурами возвещала:

СТЕРЕГУЩIЙ

Мимо проехал еще один автобус с надписью «INTOURIST», остановившийся у входа в крепость. Вышедшая группа людей направилась через мост в ворота. Пошел их догонять и Гарри, резонно решивший, что крепость посреди города явно будет служить местной достопримечательностью, и туристы здесь будут. В том числе и англоязычные.

Зайдя в крепость вслед за туристами, Гарри быстро от них отстал, ничего не понимая в речах экскурсовода, и вскоре вышел на площадь перед тем самым собором с высоким золотым шпилем. На фасаде собора оказались часы, и, взглянув на них, Гарри увидел, что, оказывается, уже начало пятого пополудни.

«Вот же погулял, так погулял», подумал гриффиндорец. «Так целый день и пропустил. Что там в школе-то творится, ищут ли меня?» Вспомнилась Гермиона с ее нотациями. «Гарри Джеймс Поттер, как это безрассудно с твоей стороны, исчезать неизвестно куда на целый день, не предупредив об этом нас!» – ведь скажет же так, обязательно скажет, стоит только мне появиться в стенах школы».

Но мысли об оставленных в Англии друзьях очень быстро разлетелись, словно брызги от брошенного в воду камня. Внимание Гарри привлек киоск с сувенирной продукцией и надписью «ИНФОРМАЦИЯ – INFORMATION СУВЕНИРЫ – SOUVENIRS». Привлеченный знакомой английской надписью, гриффиндорец подошел туда и заметил на стеллажах, в числе прочего, несколько красочных буклетов, изданных на английском языке. «ЛЕНИНГРАД – город трех революций», гласил один. «Петербург – Петроград – Ленинград. Славные страницы русской истории», гласил второй. Холодея, Гарри дрожащими руками пролистнул несколько страниц. Содержимое их не оставляло никаких сомнений в том, что некоего пятикурсника-гриффиндорца волей судьбы забросило на просторы неведомой ему России, более того – в город, считающийся одной из ее столиц.

«Так я ч…что… В ЛЕНИНГРАДЕ?»

По сравнению с открывшимися фактами какие-то тревоги по поводу пропущенных в школе занятий сами по себе отошли на второй план. В самом-то деле, что уж тут горевать о возможных снятых с Гриффиндора баллах, когда сам ты неожиданно для себя самого гуляешь по улицам неведомого русского города Петербург, или, как его сейчас называют русские, Ленинград. «Ведь слышал же о Петербурге, когда дядя Вернон по телевизору новости смотрел. Летом рассказывали, как какого-то местного торгового чиновника, кажется, его звали Юджин Петросян, приговорили к расстрелу за мошенничество».

И вот теперь он, Гарри, сам стоял на улицах Ленинграда. Вопреки ожиданиям и байкам о России, что доводилось слышать от Рона, никаких пьяных медведей с балалайками по улицам не ходило. Да и снега на улицах не было, а температура, в общем-то, не отличалась от той, что была в окрестностях Хогвартса и его коридорах.

На негнущихся ногах он вышел из крепости, перешел улицу, даже не обратив внимания на стоящие неподалеку старые пушки, и присел на лавочку в парке. «Вот влип так влип», пришла в голову мысль. «Сам того не зная, попал в чужую страну, не имея ни денег, ни документов. Как теперь отсюда выбираться?»