Текст книги "Shall we dance? (СИ)"
Автор книги: Bevolsen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Его палочка сделала едва уловимое движение, и на руке Минервы появился еще один порез. Женщина тихо вскрикнула, но всё также продолжала висеть в воздухе подобно безвольной кукле. Северус непроизвольно дернулся, но Макентош среагировал мгновенно, вновь направив палочку точно ему в грудь.
– Осторожно, Снейп, – предостерегающе прошипел он. – Я никому не позволю отнять у меня мою игрушку. Даже тебе. Если ты здесь не по приказу Дамблдора, то зачем? Не думай, что я поверю, будто ты всё еще верен Темному лорду. Мне прекрасно известно о твоем предательстве.
– Я пришел за ней.
Его голос звучал тихо и размеренно, и лишь лицо выглядело бледнее обычного, выдавая истинное волнение. Больше всего он боялся, что Макентош одним движением палочки оборвет жизнь Минервы, а он, Северус, не успеет этому помешать.
– Неужели волнуешься за свою учительницу, а, Снейп? Не припомню, чтобы тебе нравилась трансфигурация, – ухмыльнулся Макентош. – Или тебе она тоже позволяла себя гладить, а, Северус? – заметив, как переменилось лицо Снейпа, мужчина мгновение медлил, а затем отрывисто засмеялся, отчего палочка в его руках задрожала, вновь сместившись в сторону. – Да ты никак влюбился, Снейп! – с издевкой воскликнул он. Это открытие, похоже, изрядно его веселило. – А ты в курсе, что у нее муж есть? Я с ним неплохо поразвлекся, пока она не заявилась. Видел бы ты, как она молила пощадить его – я едва не прослезился. На всё была готова.
Северус крепче сжал волшебную палочку. Его и без того темные глаза потемнели еще больше, сделавшись антрацитово-черными. Макентош провоцирует его. Нельзя поддаваться.
– А знаешь, мне даже немного жаль тебя, Северус. Я помню, как ты просил Повелителя пощадить ту грязнокровку, Поттер. Тебе ведь она тоже была не безразлична, верно? Ты не задумывался – каждая женщина, в которую ты влюбляешься, умирает…
Снейп не издал ни звука, но с его палочки сорвался яркий всполох. Макентош среагировал в ту же секунду, его высокую фигуру окутало голубоватое свечение защитного заклинания. Но из защиты он сразу перешел к нападению, и Снейпу пришлось тяжко. Пространство между ними наполнилось вспышками заклятий. Боясь случайно угодить в МакГонагалл, Северусу приходилось преимущественно защищаться. Он пытался заставить Макентоша сместиться в сторону для полноценной атаки, но тот, видимо, понимая план противника, не желал покидать выгодного для себя расположения. Отбивая одно летевшее в него заклятье за другим, Снейп лишь надеялся, что действие зелья удачи не иссякнет в самый неподходящий момент.
– Тебе не победить меня, парень, – зло прошипел Макентош, отбивая очередную атаку. Заклинания Северуса плясали вокруг него ослепительным фейерверком, но ни одно не достигало цели. – Но знаешь что? Пожалуй, я тоже не стану убивать тебя… сразу. Сперва ты посмотришь, как я развлекаюсь с твоей драной кошкой. Она будет кричать от боли, умоляя меня о смерти… О да, ее стоны – услада моим ушам. Впрочем, кто знает, может ее стоны будут не только от боли, – он криво ухмыльнулся, уворачиваясь от летящего в него заклятья. – Она вроде еще ничего. Быть может, она сможет доставить мне удовольс….
Всё произошло в считанные секунды. Палочка Снейпа стремительно рассекла воздух, и Макентоша сбило с ног. Невидимая сила подхватила его, словно тряпичную куклу швырнув через всю комнату и со всего размаху впечатывая в стену точно над столом. Его глаза удивленно расширились, когда, опустив голову, он увидел торчащие из своей груди заостренные костяные концы. С его губ сорвался булькающий звук, он закашлялся, выплевывая сгустки крови. Словно завороженный, Северус наблюдал за последними минутами агонии своего противника, нанизанного на оленьи рога, украшавшие стену. Палочка выскользнула из ослабевших пальцев, со стуком ударившись о деревянный пол, глаза Эйдана Макентоша закатились, и он обмяк, больше уже не двигаясь. Его магия развеялась, и Северус едва успел подхватить МакГонагалл, не давая ей упасть.
– Минерва, – он перенес ее на диван, бережно уложив на изъеденные молью подушки. Ее бледность испугала его. – Минерва, ты меня слышишь?
Ее веки задрожали, и Северус увидел синюю радужку замутненного взгляда. Она всматривалась в его лицо, словно пытаясь вспомнить, а затем покрытые запекшейся кровью губы тронула болезненная улыбка.
– Ты пришел…
Ее голос звучал тихо, едва слышно. Такой знакомый и родной. Она попыталась поднять руку, но сил почти не осталось, и Северус перехватил ее дрожащее запястье, вдруг показавшееся ему таким тонким и хрупким.
–Конечно, – он прижал ее ладонь к губам, нежно целуя прохладную кожу. – Я никому не позволю причинить тебе вред.
Нужно как можно быстрее доставить ее в больницу Св. Мунго, там о ней позаботятся. Глупая, глупая гриффиндорка. Одна лишь мысль о том, что он мог потерять ее, приводила его в ужас.
Она смотрела на него так ласково, так доверчиво, и завороженный ее взглядом, Северус не сразу расслышал тихий женский голос.
– Макентош… – Минерва на мгновение прикрыла глаза, собираясь с последними силами. – Он был не один.
Прежде чем Снейп успел осознать смысл услышанного, в воцарившейся в комнате тишине со второго этажа отчетливо послышался шорох. Северус невольно обернулся, прислушиваясь. Сперва он решил, что ему показалось, но шорох повторился снова. В доме явно был кто-то еще. По словам мракоборцев один из соучастников Макентоша был убит в Хогсмиде. Но видимо, он был не один.
Оставив Минерву в гостиной, Северус стал медленно подниматься по лестнице. Наверху снова сделалось тихо. Сквозь заколоченные ставни свет практически не проникал, погружая комнату в полумрак. Держа палочку наизготовку, Северус медленно двинулся вдоль стены, обходя комнату и освещая с помощью заклинания каждый закуток. Внезапно позади него тихо скрипнула половица. Чья-то тень метнулась к лестнице, но метко выпущенное заклятье сбило человека с ног, и, громко вскрикнув, тот повалился на пол, пытаясь ползти. Северусу понадобилось меньше секунды, чтобы настигнуть своего противника. Грубым движением он схватил человека за ворот черного балахона, рывком разворачивая его лицом к себе. В бледном свете показалось испуганное лицо молодого человека. Аристократические черты, русые волосы гораздо длиннее, чем были, когда они виделись в последний раз.
– Северус, – испуганно прошептал Алестор Редгрейв, перестав сопротивляться. Его взгляд напоминал взгляд загнанного в ловушку зверя. Но в этот раз Снейп не чувствовал к нему сострадания. Всё, чего он желал в эту минуту, была месть за любимую женщину, которую едва не отняли у него. – П…прости меня… я не хотел… они нашли меня в Америке, пригрозили, что убьют, если я не вернусь. Ведь я дал клятву служить нашему Повелителю. Я не хотел участвовать в этом… пожалуйста, Северус… ведь ты знаешь меня…
С видом глубокой брезгливости Снейп отпустил корчащегося на полу юношу и молча встал, продолжая держать палочку направленной на него.
– Умоляю, Северус, – Редгрейв попытался ухватиться за полы его мантии, но не дотянулся, и теперь стоял перед ним на коленях, едва ли не плача. – Я во всем признаюсь. Пусть меня отправят в Азкабан. Я согласен на всё, только не убивай меня, прошу… Северус, я…
– Ты говорил, что никогда не совершишь прежних ошибок снова, – голос Снейпа звучал ровно и тихо, но стоящий перед ним на коленях юноша вздрогнул, как от удара хлыстом. – Ты обещал больше никогда не возвращаться к прежней жизни.
– Северус…
– И вот ты здесь.
– Меня заставили… Они бы убили меня… Прошу, позволь мне уйти. Я исчезну, и ты больше никогда меня не увидишь.
– Ты уже давал подобное обещание и не исполнил его. Я помог тебе скрыться, но ты вернулся, нарушив данное мне слово. Больше я не совершу такой ошибки.
Парень испуганно затрясся. Его взгляд метался по комнате в поисках выхода, но он понимал, что спасения нет. Палочка Снейпа была направлена ему точно в лицо.
– Умоляю… – прошептал он, размазывая по щекам катящиеся градом слезы. – Северус… дай мне второй шанс.
Он всхлипнул, и вдруг увидел, как Снейп медленно опускает палочку. В его глазах вспыхнул огонек надежды. Утирая рукавом мокрое от слез лицо, он всё же ухватился за подол мантии зельевара, преданно глядя тому в глаза.
Минерва однажды сказала ему, что каждый заслуживает второго шанса. Когда-то Дамблдор сделал для него тоже самое, подарив возможность начать жизнь с чистого листа, и Северус всеми силами исполнял данное директору Хогвартса слово. Он сам три года назад дал Редгрейву шанс, когда помог покинуть Англию. Но Алестор всё равно вернулся к прежней жизни.
– Я больше не подведу тебя. Клянусь.
Северус взглянул в его лицо и не почувствовал ничего, кроме презрения и ненависти. Свой второй шанс он упустил.
– Не подведешь.
Глаза юноши широко распахнулись, когда в наступившей тишине волшебная палочка Снейпа бесшумно рассекла воздух и холодный голос отчетливо произнес:
– Авада Кедавра!
– Где она?
Бледный как полотно Урхарт вбежал в палату, едва не снеся по дороге дверь. За ним следом возмущенной гусыней следовала колдомедик, пытаясь вразумить взволнованного мужчину, что всё хорошо и жизнь его жены вне опасности. Но вряд ли Элфинстоун ее слышал. Его взгляд метался по помещению, пока не замер на поднявшемся с кресла ему навстречу Снейпе. Перед ним на больничной койке, укрытая одеялом, лежала Минерва.
– Она спит, – Северус произнес это тихо, но его уверенный, даже в какой-то степени повелительный голос подействовал на Урхарта отрезвляюще.
Мгновение он смотрел на Снейпа, а затем молча приблизился и опустился на краешек постели МакГонагалл.
– Как она? – осторожно спросил он, не спуская пристального взгляда с бледного лица жены.
– Вне опасности. Ей дали зелье сна, чтобы она отдохнула. Думаю, она проспит до утра.
– Дамблдор сказал, это вы спасли ее.
Директор был первым, кому Северус сообщил о произошедшем. И спустя каких-то десять минут старик был уже здесь. Вместе с ним прибыли человек пять мракоборцев, но были почти сразу же отправлены на место, указанное Снейпом. Дамблдор выслушал его рассказ спокойно, и это спокойствие натолкнуло Северуса на мысль, а не такой ли именно исходи старик и планировал.
– Это уже не важно. Главное, ее жизни ничего не угрожает.
Северус наблюдал, как Урхарт держит ее за руку, чувствуя, как внутри него медленно растет желание любым способом убрать этого человека из палаты. Он провел у ее постели последний час, наблюдая, как она спит. Такая спокойная, безмятежная. Здесь были только он и она, и Северус вновь мог гладить ее волосы, держать за руку, снова и снова повторяя признание, которое не осмеливался произнести вслух.
– Спасибо.
Северус с трудом заставил себя перевести взгляд с Минервы на Урхарта. Слова благодарности из уст этого человека отнюдь не грели душу. Скорее наоборот, раздражали.
– Я знаю, как вы к ней относитесь, – вдруг проговорил Урхарт. – Не могу сказать, что одобряю это, но сегодня я искренне рад, что вы оказались рядом с ней.
Он с благодарностью протянул Снейпу руку.
– Вы ее муж, – холодно проговорил Северус, пронзая стоящего перед ним мужчину ледяным взглядом. – Но вас не было рядом. Вы не смогли позаботиться о своей жене, нарушили собственную клятву, данную у алтаря. А теперь благодарите меня за то, что я исполнил вашу обязанность?
Он видел, как побледнел Урхарт, как медленно опустилась его рука, и это неожиданно доставило Снейпу удовольствие. Ему отчаянно хотелось унизить этого человека, растоптать. Показать, что он не достоин Минервы.
– И вам с этим жить.
Больше не говоря ни слова, он прошел мимо замершего каменным изваянием Урхарата, едва не задев его плечом, и молча вышел за дверь.
***
Все постепенно возвращалось на круги своя. Теплые погожие деньки, согреваемые весенним солнцем, озаряли жизнь Хогвартса ярким светом, даря надежду на теплое безоблачное лето. Но не все в эти дни радовались весеннему теплу.
Северус в негодовании перечеркнул лист пергамента, исписанный торопливым детским почерком и, поставив жирное «о» в конце, отложил свиток в сторону, опустив голову на ладони и прикрыв глаза. Как бы он ни старался, но сосредоточиться на проверке последней в этом году контрольной пятого курса никак не получалось. Его раздражало буквально всё, начиная с неумения некоторых студентов понять разницу между лечебной настойкой и исцеляющим отваром и заканчивая чересчур приветливым лицом директора за утренней трапезой. Хогвартс жил своей обычной жизнью, а вот Северус явно выпал из привычной колеи. И его это несказанно злило.
Минерва вернулась в Хогвартс этим утром, проведя в больнице Св.Мунго несколько последних дней. Северус больше так ни разу и не навестил ее там, ограничившись короткой запиской с пожеланиями скорейшего выздоровления, на которую так и не получил ответа. О его причастности к гибели одного из самых опасных Пожирателей смерти и спасению заместителя директора Хогвартса было мало кому известно (спасибо Дамблдору!), так что, не считая нескольких допросов в Министерстве, Северус мог снова вернуться к прежней спокойной жизни. Вот только ему никак не удавалось выкинуть из головы последние события. Перед глазами то и дело вставал образ Минервы, парящей в воздухе с раскинутыми в стороны руками, безвольной и кажущейся совсем неживой. И всякий раз ему отчаянно хотелось кинуться в больницу, чтобы убедиться, что она в порядке. Но он сдерживался. Для него это стало своеобразным демаршем против ее необдуманного поступка, едва не стоившего ей жизни. Утром, когда она вошла в распахнутые двери Большого зала, все, кто был там в тот момент, устроили ей оглушительные овации. Коллеги пожимали ей руки, поздравляя с возвращением и рассказывая о собственных переживаниях. Она любезно отвечала на все пожелания, но Северус чувствовал ее взгляд на себе. В это утро он покинул Большой зал раньше всех, оставив ее в недоумении.
Он злился на нее, и хотел, чтобы она это поняла. Глупо? По детски? Возможно.
Он устало прикрыл глаза, откинувшись на спинку стула, пытаясь выбросить из мыслей синеглазый образ, но и так было понятно, что ничего у него не получится.
Внезапный стук в дверь заставил зельевара резко вскинуть голову. Бросив быстрый взгляд на часы, он вышел из-за стола, направляясь к двери. Кроме студентов, посетителей у него почти никогда не было. Но уроки на сегодня закончены. Так кого же там принесло? Первой мыслью было не открывать. Желание скрыться ото всех было настолько сильно, что несколько минут Снейп молча смотрел на дверь, решая открывать или нет. Но затем всё же протянул руку к дверной ручке.
На пороге стояла МакГонагалл.
– Я уж думала, ты не откроешь. Могу я войти? – отрывисто бросила она и, поведя плечами, торопливо добавила, будто то был весомый аргумент в ее пользу: – Тут ужасный сквозняк.
Снейп молча отступил в сторону, впуская гостью в комнату. Его лицо превратилось в маску, и только черные как бездна глаза блестели в полумраке освещенного свечами класса.
– Меня могло и не быть здесь.
– Я слышала, как ты дышишь из-за двери, – тут же парировала МакГонагалл.
Окинув помещение быстрым взглядом, она едва заметно скривилась, когда на глаза попались банки с заспиртованными магическими тварями, выставленные на верхних стеллажах. Поговаривали, что Снейп специально их туда поставил, что бы пугать первокурсников, впервые оказавшихся на уроке зельеварения. Правда это была или нет, но эффект они производили впечатляющий.
Не удостоив ее даже взглядом, Северус вернулся к себе за стол, кладя перед собой следующую работу очередного ученика. Несколько минут Минерва молча наблюдала, как он водит пером по пергаменту, делая пометки и будто не замечая ее присутствия.
– Я хотела поблагодарить тебя, – наконец, заговорила она.
– Не за что, – не поднимая глаз, проговорил Снейп.
Глаза Минервы недовольно блеснули.
– Ты за что-то злишься на меня? – скрестив на груди руки, спросила она.
Тишина в ответ.
– Ну, хорошо. Я поступила глупо, никому ничего не сказав. Но у меня была веская на то причина…
– Причина! – он отшвырнул перо в сторону, резко вскакивая на ноги, так что кресло едва не перевернулось. – Ты едва не погибла! Это не просто глупо! Это… – он запнулся, подбирая подходящее слово. В его глазах пылало бешенство. – Безрассудно. Думала, что в одиночку справишься с Макентошем? В прошлый раз он убил пятерых мракоборцев, прежде чем был схвачен. Пятерых, Минерва! Чего ты хотела этим добиться?
– Я пыталась спасти мужа! – вдруг выкрикнула она, прожигая Снейпа не менее яростным взглядом. – Разве ты не сделал бы тоже самое для Лили? Ты бы пожертвовал всем ради нее. Даже собственной жизнью.
Она видела, как изменилось выражение его лица. Как он побледнел. Еще мгновение назад его сжигала злость, но теперь он казался растерянным.
– Я уже теряла любимых людей, Северус, тебе это известно, – уже спокойнее проговорила МакГонагалл. – Если с Элфинстоуном что-то случится, я не уверена, что смогу это пережить.
Он молчал. Впервые за долгое время ему нечего было сказать. Должно быть, он эгоист – думал лишь о себе, о собственных чувствах. Она права: будь он на ее месте, тоже не раздумывая пожертвовал собой ради любимой. Но она ошиблась в одном. Он бы поступил так не только ради Лили.
– Я благодарна вам, профессор, за то, что вы сделали для меня, – ровным тоном проговорила Минерва, направляясь к двери. Прежде чем уйти, она обернулась. Снейп все еще стоял у своего стола, буравя взглядом столешницу. – Если я могу как-то отблагодарить вас, только скажите.
Что ж, он злится на нее – ну и пожалуйста. Она всё равно не жалеет о том, что совершила. Ему больше некого терять, он не понимает, что она чувствует.
– Я собирался на прогулку вокруг озера, – мягкий, бархатистый, почти шепот достиг МакГонагалл, когда она была уже в коридоре. – И был бы не прочь компании, – он стоял в дверях своего кабинета и смотрел на нее. – Разумеется, если вы не торопитесь домой к мужу.
Они смотрели друг другу в глаза лишь несколько мгновений, но Северусу показалось, будто прошла вечность.
– Думаю, я могла бы задержаться ненадолго, – наконец, произнесла Минерва, и на ее губах медленно расцвела знакомая улыбка.
========== Глава 15 “На обочине счастья” ==========
– Ох, лето всегда так быстро заканчивается, – вздохнула профессор Вектор, пододвигая ближе к себе блюдо с запеченными баклажанами.
Сидящий рядом с ней Снейп никак не отреагировал на замечание коллеги, предпочитая делать вид, что наблюдает за студентами своего факультета. Кажется, те вот-вот собирались затеять ссору с сидящими за соседним столом гриффиндорцами. Сколько раз он предлагал Дамблдору рассадить этих вечных соперников по разным концам Большого зала. Так хлопот было бы гораздо меньше, а нервы МакГонагалл и Снейпа остались бы целы.
Минерва тоже, очевидно, заметила намечающуюся ссору и прожигала гневным взглядом стол своего факультета, глядя на них поверх пергамента с именами первокурсников, выстроившихся перед ней неровными рядами.
– Аллан МакКормак, – громче, чем следовало, объявила она и отработанным движением надела Распределяющую шляпу на голову перепуганного мальчугана, только что взобравшегося на высокий табурет.
– Пуффендуй! – возвестила Шляпа, и парень с явным облегчением побежал к своему столу.
– Сюзанна Бэкшот.
Северус уже собирался было подняться из-за стола и лично нанести визит столу Слизерина, но кто-то из гриффиндорцев, перехватив яростный взгляд их декана, пихнул своих друзей, кивком головы указывая в ее сторону, и конфликт тут же завял на корню.
– Когтевран!
В этом году первокурсников оказалось больше, чем обычно, и к концу церемонии все откровенно скучали. Когда Шляпа отправила последнего свежеиспеченного студента Хогвартса на его факультет, зал взорвался овациями, и непонятно было, поздравляют ли они нового студента или просто рады, что наконец-то можно приступить к ужину.
– Как вы провели лето, Минерва? – вежливо осведомилась Вектор, когда МакГонагалл заняла свое место за преподавательским столом. – Я слышала, вы ездили в Америку?
– Да, у мужа там родственники. Элфинстоун посчитал, что после прошлогодних событий смена обстановки пойдем нам обоим на пользу, – Минерва позволила Снейпу налить ей бокал сока. – Должна признать, он оказался прав. Поездка вышла интересной. Но признаться честно, я была рада вернуться. Все же американцы странный народ. Ужасно несдержанные. И эта их любовь обсуждать личные дела с каждым встречным, – она недовольно покачала головой.
Зато Урхарт был на седьмом небе от счастья. За те несколько недель, что они провели в гостях у его родственников, он успел показать Минерве Большой каньон, свозить в Йеллоустоун и заставил подняться с ним на вершину Эмпайр-стейт-билдинг. Как ребенок, ей богу!
– А еще я видела Аврору, они с матерью тоже были там, – Минерва чуть наклонилась к сидящему рядом Снейпу, делая вид, что тянется к блюду с салатом. – Она спрашивала о тебе.
Северус помнил молодую племянницу Урхарта, с которой познакомился в рождественскую ночь в их с Минервой доме. Весь вечер девушка оказывала ему знаки внимания, которые Снейп, впрочем, успешно игнорировал.
– Да, я ее помню.
– И? – многозначительно приподняла брови Минерва.
– Она меня не интересует.
МакГонагалл со вздохом покачала головой.
– Северус, ты не можешь прожить всю жизнь в одиночестве.
– Тут трудно остаться одному, – он обвел взглядом галдящий зал, полный учеников, преподавателей, призраков…
– Ты знаешь, о чем я, – упрямо проговорила МакГонагалл.
С минуту они боролись молчаливыми взглядами. Северус знал, что она волнуется за него, но связывать свою жизнь с пусть и хорошей, но совершенно не любимой девушкой он уж точно не собирался.
– Лучше ешьте пирог, профессор, – он пододвинул к ней красивое блюдо с мясным пирогом и вручил вилку.
Минерва недовольно поджала губы, но от пирога не отказалась. И как домовые эльфы его готовят? Она столько раз пыталась приготовить его Элфину дома, но так вкусно у нее еще ни разу не получилось.
– Ты чем-то недоволен.
Это была скорее констатация факта, чем вопрос. Банкет по случаю начала учебного года завершился, студенты были отправлены по своим спальням, а Минерве было пора возвращаться в Хогсмид. Северус вызвался проводить ее до ворот школы.
Они неспешно брели по погруженной во мрак опустившейся на замок ночи аллее, освещенной лунным месяцам, да россыпью жуков-светляков, маленькими звездочками вьющимися вокруг. Минерва выставила перед собой руку, и через мгновение в раскрытую ладонь опустился светящийся жучок.
– С чего ты взяла?
Северус наблюдал, как она посадила светляка себе на мантию, и теперь у нее на груди мерцала живая импровизированная брошь. Минерва изогнула бровь.
– Ты всегда чем-то недоволен.
Высказывание было довольно спорно, но если вдуматься, не так уж далеко от истины.
– Ты видела нового преподавателя защиты от темных искусств?
Минерва тихо рассмеялась, случайно смахнув светлячка, и тот, расправив крылья, присоединился к своим собратьям.
– Так вот в чем дело, – отсмеявшись, проговорила она. – Естественно, видела. Я присутствовала во время его разговора с Дамблдором. Тебе он не нравится?
Северус едва заметно хмыкнул, выражая в одном коротком звуке всё свое отношение к новому коллеге. Честно признаться, он понятия не имел, кто такой Сеттимус Кнейсхарт, но уже за одно то, что этот человек занял пост, о котором Снейп мечтал уже не первый год, делало его в глазах зельевара крайне нежелательной личностью.
– Посмотрим, сколько он продержится в должности.
– Надеюсь, недолго, – наигранно равнодушно процедил Снейп, за что получил в ответ укоризненно-красноречивый взгляд.
Естественно, он не забыл о проклятье, лежащем на столь желанной для него должности. Но даже печальный опыт предшественников Кнейсхарта не мог охладить пыл декана Слизерина. Отчего-то ему казалось, что именно на нем дурацкое проклятье споткнется и укатится в небытие. Но Дамблдор, очевидно, был иного мнения, и лишаться своей ручной игрушки – раба, готового исполнить любую просьбу, ему совершенно не хотелось.
– И потом, – кажется, Минерва не собиралась прекращать начатую тему, – чем тебя не устраивает зельеварение?
– Кто сказал, что оно меня чем-то не устраивает?
– Ты.
– Не говорил.
– Сказал.
– Нет.
– Да. Ты ведь хочешь преподавать ЗОТИ?
– Хочу.
– Ну вот.
– Что «ну вот»?
– Северус! – не выдержав прикрикнула на него МакГонагалл, но тут же усмехнулась.
– В зельеварении есть один существенный недостаток, – после непродолжительной паузы первым нарушил тишину Снейп. – Испарения портят прическу.
Это было сказано с таким серьезным видом. То была беда всех зельеваров, почему многие из них либо носили короткие стрижки, либо вовсе брились налысо. Судя по выражению лица МакГонагалл и ее задумчивому взгляду, она как раз пыталась представить себе Снейпа с новой прической. Видимо прейдя всё же к некоему внутреннему выводу, она уже собралась его озвучить, но Северус вовремя прикрыл ей рот ладонью.
– Менять ничего не буду, – предостерегающе проговорил он, машинально водя пальцем по мягким губам.
Как давно он не касался ее вот так. Разум еще хранил в воспоминаниях вкус ее губ, аромат тела, такого теплого, податливого, словно мягкая глина в умелых руках гончара.
Она не отстранила его руки. Лишь взгляд синих глаз неуловимо изменился. Догадывалась ли она, сколь сильно было его желание поцеловать ее в ту минуту? Наверное, догадывалась – все его помыслы были написаны у него на лице, Северус не сомневался… и не скрывал. Сердце в груди вдруг забилось с такой размеренной силой, что почувствовать можно было даже сквозь плотную ткань сюртука.
Кажется, он уже начал склоняться к ее лицу, когда впереди в темноте послышались приглушенные шаги. Она тоже услышала, настороженная словно кошка. За секунду до того, как из ночного мрака вынырнула фигура Урхарта, Минерва отвела руку Снейпа от своих губ, отступая от него на несколько шагов.
– Минерва, так и думал, что это ты. Я слышал твой голос, – он вел себя как ни в чем не бывало, обняв жену и предложив ей руку, которую она с готовностью приняла. – Добрый вечер, профессор Снейп.
Северус молча кивнул, гадая, чтобы было, появись Урхарт минутой позже. Но он не появился. Удивительно, но этот человек всякий раз умудрялся портить ему планы, сам того не подозревая.
– Спасибо, что проводили меня, Северус, – вежливо улыбнулась Минерва. Ее тон звучал вполне буднично, ни намека на только что произошедшее. Вернее едва не произошедшее.
А если бы он ее поцеловал? А если бы их увидел Урхарт? А если бы он признался Минерве в своих чувствах? А если бы…. Черт, слишком много этих «а если бы». Ничего из этого не произошло. Они всё еще просто коллеги, друзья, не более. Она замужем и любит своего мужа. А он не станет помехой ее счастью. Он просто тень их прошлого.
Он молча поклонился в ответ и, резко развернувшись, направился обратно к замку, обернувшись лишь на мгновение. Но этого хватило, чтобы заметить каким холодно-недовольным взглядом смотрит ему вслед Урхарт. Он видит в Северусе соперника? Глупо. Ни стоит не доверять своей жене. Ее следует боготворить. Он бы боготворил… если бы…
Если бы, которого никогда уже не будет. Он сам когда-то видел в Урхарте соперника, и, как теперь оказалось, небезосновательно. Он совершил ошибку, и теперь каждый день мог наблюдать напоминание этого в синих глазах. С Лили было легче, она умерла. А Минерва жива. И не просто жива, она постоянно рядом. Оказывается, каждый день видеть женщину, которую любишь, и не иметь возможности сказать ей об этом, гораздо мучительней, чем вспоминать ту, которой уже нет в этом мире. Вся его жизнь состоит из череды ошибок, которых уже не исправить. Интересно, а нормальная жизнь бывает? Та, в которой ты не сожалеешь о своих поступках, не оплакиваешь прошлого? Ему такое точно не светит.
Промотать бы его жизнь на ускоренном режиме, и посмотреть, что ждет в конце. Одиночество, мрак и забвение. Но жизнь, как назло тянулась медленно, неторопливо открывая ему каждый новый день, в котором неизменно присутствовала Минерва МакГонагалл: его учительница, его коллега, его друг, его лекарство от одиночества, его любовница, ставшая возлюбленной. Каждый чертов день он видел, как она живет полной жизнью, счастливая, прекрасная и такая недостижимая. И он проклинал каждый чертов день за то, что рядом с ней всегда оказывался не он.
С Урхартом они виделись редко, но прохлада отношений между ними, возникшая в тот день в больнице Св.Мунго усилилась. Элфинстоун больше не пытался отшучиваться на колкие замечания Снейпа, отвечая теперь уколом на укол. Неприязнь, изредка мелькавшая между ними, становилась всё сильнее. Но оба прекрасно понимали, что до тех пор, пока Минерва носит обручальное кольцо, в выигрыше неизменно будет Урхарт.
Так пролетела большая часть осени. Погожие сентябрьские деньки сменились промозглым октябрем. Деревья в Запретном лесу сбросили багряно-золотой наряд, и пейзаж быстро превратился в серый и скучный. Приближался Хэллоуин.
К празднику школу, как всегда, украсили зачарованными чучелами летучих мышей, расставив повсюду вырезанные из тыкв головы с зажженными внутри свечами. Когда кто-нибудь из учеников подходил к ним слишком близко, они начинали страшно смеяться, так что по коже невольно бежали мурашки. Приготовления к праздничному банкету были практически завершены, оставалось утрясти лишь несколько вопросов касательно меню.
Особых хлопот стоили жалобы школьного смотрителя мистера Филча о пропаже метел из чулана. Впрочем, метлы потом всё же нашлись – на одну из них усадили миссис Норрис, предварительно напялив черную мантию и шляпу, как у магловских ведьм, и подвесили под потолком на четвертом этаже. Ни кошка, ни ее хозяин такую шутку не оценили, и теперь Филч заваливал Дамблдора прошениями найти виновников и позволить ему применить к ним в качестве наказания розги, как это бывало в старые времена. Очевидно не желая такой судьбы своим студентам, и в тоже время опасаясь обижать чувства Филча, Дамблдор тактично передал решение данного вопроса Минерве, как своей заместительнице. Под конец недели она уже сама была готова превратиться в кошку и залезть куда-нибудь повыше, где бесконечное брюзжание Аргуса ее не достигнет. Спасали лишь вечера, когда она возвращалась домой к мужу.
В прихожей было темно, и Минерва не стала зажигать свет. С годами некоторые способности ее анимагической формы передались человеческой, и в темноте она видела гораздо лучше многих волшебников. Да и их маленькую прихожую знала, как свои пять пальцев. Из кухни доносились аппетитные запахи кроличьего рагу. Тихонько прокравшись по коридору, она заглянула внутрь. Элфинстоун как раз заканчивал накрывать на стол. Он стоял к ней спиной, поправляя салфетки в шотландскую клетку, разложенные на столе, и Минерва бесшумно сделала шаг вперед.
