Текст книги "И только луна знает (СИ)"

Автор книги: -Avalanche-

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Девушке стало обидно за последние слова супруга, но она благоразумно промолчала, решив, что худой мир сейчас лучше доброй ссоры. И ей ничего не оставалось, как послушать и поверить Тарику.

Мужчина медленно приблизился к Арлетте.

– Позволишь помочь тебе раздеться, моя пугливая лань?

Она насторожилась и покачала головой, жалея, что поверила сказанным до этого словам.

– О небо! Арлетта, тебе самой не справиться со шнуровкой корсета, – объяснил ей Тарик, словно маленькому несмышлёному ребёнку. – Просто повернись ко мне спиной и представь, что я твоя горничная.

– Но вы не она. Тарик, мне страшно.

Мужчина прекрасно понимал, с каким трудом далось это признание мужественной девочке, которая целый день сопротивлялась, но ломалась перед чужой волей. Он просто зашёл за спину своей жены, быстро ослабил корсет и сразу отступил на шаг.

Платье сползло к ногам девушки, и она, оставшись в одной короткой вышитой рубашке, переступила через него, обняв себя руками.

Похоже, что его милая жёнушка совсем не знала, что на фоне горящего очага рубашка совсем ничего не скрывала. Он мог спокойно созерцать крепкие, как орешки, груди, тонкую талию, стройные длинные ноги и милые кружевные панталончики на бёдрах. Словно что-то почувствовав, Арлетта быстро просеменила к кровати, забралась под одеяло, натянула его до самого подбородка.

Тарик только хмыкнул. Сам он раздевался не спеша, позволяя рассмотреть себя как следует. А в том, что супруга внимательно смотрит, он был уверен. Арлетта действительно глядела на мужчину во все глаза, не упуская ни одной детали. Она заметила, что у супруга гибкое, смуглое тело, крепкое и мускулистое. Оно казалось твёрдым, как скала, и очень сильным. Её глаза непроизвольно скользнули вниз по телу, и она замерла. На Тарике не было нижнего белья. Она резко села на постели, продолжая внимательно следить за тем, как супруг погасил свечи, оставив только те, что стояли на прикроватном столике. Не обращая внимания на перепуганную девушку, он спокойно направился к своей половине кровати и скользнул под одеяло.

– Спи спокойно, красавица моя. Не зажимайся. Я всегда держу своё обещание. Хотя мне искренне жаль, эту ночь мы могли бы провести с гораздо большей пользой для себя. Постарайся не прикасаться ночью ко мне, иначе я пошлю куда подальше все девичьи страхи и возьму твоё тело, которому явно не хватает мужской ласки, – потом он повернулся спиной к Арлетте и затих.

Арлетта легла. Она боялась лишний раз пошевелиться на своей половине кровати и долго всматривалась в темноту. Она прекрасно осознавала, что Тарик мог взять её силой, но он действительно оказался человеком слова и не тронул её. Это обстоятельство смягчило её истерзанную страхом душу, она тихонько повернулась на бок и закрыла глаза. Уже засыпая, она решила, что о дальнейшей своей судьбе она подумает завтра.

***

После ухода молодожёнов в зале воцарилось молчание. Первой решилась нарушить звенящую тишину Аурелия. Будущий супруг не проявлял к ней никакого интереса, а сидеть уныло за столом у неё не было ни сил, ни желания. Она негромко извинилась, решив, что лучше почитает старые рукописные книги, чем без толку будет стараться привлечь внимание Дамира к своей персоне. Аурелия припомнила, что несколько дней назад, ещё до встречи с сестрёнкой, она принесла из старой секции библиотеки замка стопку книг. Они так и лежали нетронутыми в её комнате на подоконнике. Чтение точно поможет ей ненадолго забыться и уйти в мир грёз от неприятной действительности. Откинув с лица на спину волосы и даже не удостоив жениха взглядом, Аурелия быстро поклонилась и удалилась в верхние покои замка. Страшиться ей больше нечего, ведь её судьба уже решена, и обратной дороги нет.

Девушка почти подошла к своей комнате, как ей послышались чьи-то шаги за спиной. Аурелия обернулась и столкнулась лицом к лицу со своим женихом.

– Зачем вы последовали за мной? – спросила в недоумении она. – Что вам угодно?

Дамир холодно посмотрел на стоящую перед ним Аурелию, но всё же ответил на вопрос:

– Соблюдаю правила этикета. Сопровождаю свою драгоценную невесту до дверей её покоев.

В первый раз в своей жизни девушка почувствовала, как в ней просыпается злость. Конечно, она была виновата, что по ошибке приняла одного мужчину за другого. Да, так уж получилось, что после первой и единственной ночи любви она забеременела. Но как он сам допустил такое? Уж точно она у него не первая, и он должен был знать, как предотвратить нежелательные для себя последствия. Она же до него ни с кем не была и никогда не целовалась. Просто сплошное «не». Кипя в душе от возмущения, Аурелия сложила руки перед собой на груди.

– А вы всегда придерживаетесь правил?

– А вы, дорогая леди? – вопросом на вопрос ответил Эльдамир.

Наследник замка Данорад не ожидал, что эта на первый взгляд нежная девушка может так резко разговаривать. Видимо, от матери не только Арлетте, но и Аурелии достался совсем не сахарный характер. Надо отдать ей должное, она долго и весьма умело скрывала свою истинную природу. Что же сейчас такого произошло, что ласковая кошечка превратилась в тигрицу?

– Я не играю в словесные игры. Предпочитаю прямые вопросы и даю на них по возможности честные ответы. Вас, уважаемый лорд, не смею больше задерживать. Я устала и желаю остаться одна.

– Надо же! – удивился Дамир. – Не ожидал, что у кошечки есть зубы. Что ж, невероятно, но факт. Тем интереснее.

Он обошёл девушку, протянул руку к двери покоев Аурелии и легонько толкнул. Дверь поддалась и тихонько отворилась. Девушка, не мешкая ни минуты, переступила порог и хотела тут же закрыть дверь перед носом жениха, но Дамир ловко вклинился в проём и оказался в комнате, даже не спросив дозволения войти.

Слуги уже побывали в комнате, развели в очаге огонь и зажгли свечи. Цепкий взгляд Дамира пробежался по интерьеру вокруг, отмечая для себя некоторые детали. Девушка любила нежные тона, об этом говорило преобладание пастельных окрасок в тканях. Портьеры нежно розового цвета, гобелены цвета слоновой кости, вышитые серебряной нитью, светлый полог большой кровати. Он на секунду представил, как прекрасно было бы заняться любовью с этой красавицей на этих шёлковых простынях.

Аурелия зорко, как сокол, следила за будущим супругом. Она никак не могла понять, почему он так долго смотрит на кровать. Но тут его взгляд проскользнул к окну и задержался на книгах.

– Вы любите читать? – поинтересовался он.

– Да, люблю, но не всё подряд. Некоторые книги я не понимаю. Они сложно написаны, и после нескольких страниц появляется головная боль.

– Однако, раз вы о них знаете, значит, все-таки просматривали.

– Конечно, – мягко улыбнулась Аурелия. – Я не могу судить о книге лишь по картинкам.

– Хм, думаю, мне приятно будет поговорить с вами о литературе долгими зимними вечерами. Не часто встретишь девушку, которая увлекается чтением книг.

– Значит, вы имели дело не с теми девушками, – резко сказала Аурелия. Её задело упоминание жениха о других.

– Совершенно верно, леди, – с улыбкой ответил он, не отрывая от неё взгляда.

«Духи природы! Он даже не смущается, а нагло подтверждает, что у него было много девушек», – возмущённо подумала она, шокированная таким признанием.

Не зная, что ещё сказать, Аурелия отошла к окну и стала наблюдать, как последние лучи заходящего солнца медленно угасают, погружая тем самым двор замка во тьму.

«Такая же темнота и в моей душе, – с грустью думала она. – Что мне готовит этот вынужденный брак?»

Аурелии совсем не хотелось повторить судьбу Малики. Из рассказа матери девушка поняла, что любовь, воспетая в книгах, выпадает далеко не каждому. Малика стала заложницей жизненных обстоятельств много лет назад, и вот ситуация снова повторяется. Ей было искренне жаль женщину, которая дала ей жизнь. И жаль себя, ведь она сейчас стояла на той же дороге.

Её размышления были прерваны неожиданным вопросом Дамира:

– Зачем вы тогда на озере уступили мне?

– Это не тот вопрос, на который отвечают приличные девушки, – обернувшись и слегка порозовев, ответила Аурелия.

Мысленно девушка поблагодарила темноту, которая, как она надеялась, скрыла признаки смущения и волнения.

– Хорошо. Я могу надеяться, что больше нет ничего такого, о чём я узнаю после свадьбы, и что станет неприятным сюрпризом? – чётко выговаривая слова, спросил Эльдамир.

– У меня нет других секретов, – решительно ответила она. – Моей тайной являлась беременность. А если вы намекаете, что я постоянно так развлекаюсь, то смею вас заверить, что это была первая и единственная ошибка с моей стороны. Конечно, тут нет Тарика, который мог бы подтвердить искренность моих слов, но я говорю правду.

Как ни странно, Дамир поверил ей. В словах девушки было много горечи и праведного негодования. Впервые с того момента, как он узнал в наследнице Велора свою озёрную нимфу, у него блеснул лучик надежды, что всё ещё может наладиться. Он внимательно изучал глазами Аурелию, когда она, почувствовав, что пауза в разговоре слишком затянулась, подняла на него глаза. Это обстоятельство погубило Дамира. Желание снова обнять свою озёрную нимфу пересилило сдержанность, и он, шагнув к ней, сжал ладонями милое лицо и поцеловал. Губы девушки раскрылись с едва слышным вздохом. Их языки встретились и сплелись в чувствительном танце. Мужчина упивался осознанием того, что, несмотря на показную строгость и чопорность, Аурелия его желает. Девушка в его объятиях была нежной, податливой и неумело, но страстно отвечала на поцелуй. Оторвавшись от желанных губ и взглянув в затуманенные страстью глаза, Дамир прошептал:

– Мне лучше уйти, пока ещё не поздно.

Пытаясь прийти в себя, Аурелия облизнула губы и медленно кивнула.

«Кошмар! Ещё чуть-чуть, и он бы снова поддался страсти и овладел мною, воспользовавшись моей неопытностью в науке любви. Нужно было это прекращать. Хватит безумия!»

Дамир последний раз взглянул на Аурелию, упиваясь нежностью и смущением юного лица, кивнул и быстрым шагом покинул комнату.

Чувствуя себя безмозглой дурочкой, которая снова едва не бросилась в объятия человека, ещё недавно давшего понять, что о браке он даже не помышлял, Аурелия присела на стул и закрыла пылающее от стыда лицо руками. Она отчаянно хотела этого красивого мужчину, хотела страстно, со всем пылом горячего сердца. Вот только что дальше? Нужны ли её нежные устремления гордому наследнику замка Данорад?

– Нет, я не хочу сейчас думать об этом, – прошептала Аурелия. – И не буду.

Решительно поднявшись со стула, она подошла к стопке книг и взяла первую попавшуюся под руку. Аурелия честно пыталась сосредоточиться на прекрасно описанных пейзажах и проникнуться картинами, которые в красках описывал автор, однако, потерпев поражение, оставила это занятие, ибо мысленно она всё ещё переживала случившийся поцелуй. Отложив книгу в сторону, девушка решила, что крепкий сон обязательно прогонит стыдные мысли и очистит разум. А значит, нужно спать.

========== Глава 8 ==========

Малика и Доминик остались в зале вдвоём. У мужчины был такой вид, словно он готов оказаться где угодно, только бы подальше отсюда. Но через мгновение он, устало проведя рукой по своему лицу, произнёс:

– Ну, что теперь? Надеюсь, ты понимаешь, что в том, что я услышал, приятного мало. У меня и самого были женщины после твоего исчезновения, но двоеженцем я не стал.

– Доминик, веришь, меня это нисколько не трогает. Пусть они были, есть и будут – мне всё едино. Я бы и не подумала возвращаться, но так получилось. Я жила другой, свободной и полной жизнью за пределами Галианты. И будь со мной ещё и Аурелия…

– Что ты хочешь этим сказать, Малика? – с напряжением в голосе спросил Доминик.

– Только то, что сказала. Я не вела монашеский образ жизни, как сумеречные сёстры в Обители печали. Я жила простой жизнью, не отказывая себе в простых земных радостях.

– Что именно под простыми радостями ты подразумеваешь?

– Ты уверен, что хочешь это услышать, Доминик?

– Да, я хочу знать, где и с кем жила моя жена все эти годы.

– Ну, коли так, то почему бы и нет. Доминик, я действительно была замужем. За пределами нашего мира я оказалась свободной женщиной. И так как надежды на скорое возвращение не было, то я устраивала нашу с Арлеттой судьбу как могла. Как было выжить, когда многого в другом мире не понимаешь и не знаешь? Правильно, попытаться как-то стать его частью. И Майкл на долгие годы стал моей поддержкой и опорой.

Лицо хозяина замка вытянулось. Он просто не знал, что ответить этой удивительной и прекрасной в своей холодности женщине. Он столько всего успел почувствовать за этот непростой день: радость, любовь, злость, боль, печаль. Однако сейчас не мог найти слов. В нём постепенно разрастался гнев. Он буквально раздирал мужчину изнутри.

– Повтори, что ты сказала? – попросил он.

– Не притворяйся глухим. Ты все прекрасно слышал. Этот человек мне очень сильно помог в своё время, а я по глупости своей приняла благодарность за любовь. Как результат, я сама не стала счастливой и испортила жизнь хорошему человеку.

– Хм, значит, ты не только ко мне холодна. Это касается абсолютно всех мужчин, – задумчиво произнёс Доминик Велор, постепенно успокаиваясь.

– Совершенно точно подмечено, дорогой супруг, – холодно заметила Малика. – Я не любила, и мне неизвестны муки влюблённого сердца. Мне искренне жаль, если ты подумал, что у нас есть шанс что-то изменить с моим возвращением. Я никогда не забуду прошлого. И тебе, и мне известно, кому сказать спасибо за то, что я отдалась тебе без сопротивления в ту злополучную ночь. Зелье верховной ведьмы Мегары подействовало быстро и надёжно, и я потеряла всякую связь с реальностью.

– Ты даже не представляешь, Малика, как я сожалею об этом. Это было временное помешательство. Я так желал, так любил тебя, а ты никак не реагировала на все мои знаки внимания. В отчаянии добиться от тебя хоть капельку внимания, я обратился к тёмной ведьме, и она мне пособила. Конечно, это непростительно наивно с моей стороны – желать того, что никогда не будет принадлежать мне, но, увы… Что было, то было. Ответь мне только на один вопрос. После твоего исчезновения я не нашёл кинжал. Где он?

– А, вот мы и добрались до главного, – проговорила Малика, натянуто улыбаясь и поднимая глаза на Доминика. – Волшебный кинжал спрятан в надёжном месте. Никто не будет искать его там, где он сейчас находится.

– Но он должен находиться только рядом с хранительницей! Ты обязана его вернуть, – приказал Доминик.

– Нет. После того, что произошло с нашей семьёй из-за этого артефакта, я не буду держать его рядом, – категорично заявила Малика. – Ты не заставишь меня вернуть его. Это смертельно опасное оружие, из-за которого может снова вспыхнуть вражда между нежитью и людьми. Я не стану провоцировать ни тех, ни других. Когда кинжал вне досягаемости, метка тускнеет и не привлекает внимания. Мне было с самого начала известно, что твоему самолюбию льстило иметь такую диковинку, как один из мощных магических артефактов этого измерения под боком. Я же была приятным и желанным приложением к кинжалу. Вот только беда, оказалась, строптива, неуступчива и не дура.

– Какая же ты дрянь, Малика, – скривив губы, прошипел Доминик. – Следовало ожидать, что ты выкинешь что-то подобное и избавишься от стоящей вещицы. От тебя требовалось не так много. Только стать хозяйкой этого замка, возлюбленной женой и ценить дар, возложенный на твою семью свыше. Я же получил только хозяйку, которая обокрала во всём, особенно в постели.

Малика пожала плечами, отрицать что-либо не имело смысла. Ей действительно были неприятны прикосновения мужа, да и кинжал находился далеко за пределами замка.

Доминик Велор неприязненно посмотрел на молодую женщину и уточнил:

– Правильно ли я понимаю суть твоего посыла: в наших отношениях ты ничего менять не собираешься? По-прежнему желаешь жить в другой комнате, отдельно от неугодного мужа?

– Всё верно. Давай не будем ссориться по этому поводу. Ты можешь иметь сколько угодно любовниц, так как я никогда не претендовала и не претендую на эту роль.

Беда в том, что Доминик не мог смириться с отказом жены, надеясь в душе на чудо. Но его не случилось. Малика категорически дала понять, что другого ответа, кроме слова «нет», он не дождётся. Хотелось бы надеяться, что его дочери не унаследовали ледяную кровь матери. Вряд ли перспектива холодного супружеского ложа придётся по вкусу их мужьям.

– Если тебе доставляет удовольствие одиночество, то я удаляюсь. Наслаждайся покоем, драгоценная супруга, – с сарказмом произнёс Доминик. – Где бы ты ни жила, но ядовитости не утратила.

«А меж тем, муженёк, я жила среди хороших людей. И отвечала добром на добро, ведь никто из них не пытался ни к чему меня принудить», – подумала она про себя.

Оставшись одна, Малика вздохнула с облегчением. Поддерживать светскую беседу она была не в состоянии. Хозяйка замка спокойно прошлась по залу, вспоминая былое, как неожиданно заметила возле двери старую служанку Марию.

– Подойди поближе, Мария, – мягко сказала Малика.

Пожилая, аккуратно одетая Мария мало изменилась за годы: та же милая полнота, те же белые волосы, зачёсанные назад, собраны в тугой узел на затылке, слегка раскачивающаяся походка и добрая улыбка на морщинистом лице.

Впервые за долгое время Малика ощутила, что вернулась домой. Эта невысокая женщина с первых дней приняла её, как свою госпожу, и всегда относилась к ней с должным уважением.

– Не хотите ли, моя госпожа, посмотреть Вашу комнату? – тихо, с почтением произнесла пожилая женщина. – Я всё сделала так, как вы любите.

– Спасибо, Мария. Как твоё здоровье?

– Пока не жалуюсь. Я и так долго задержалась на этом свете.

Малика улыбнулась доброй женщине и покачала головой.

– Поживи ещё, Мария. Мне сейчас так нужен кто-то, кому я могла бы доверять. День был не из лёгких, пойдём, посмотрим, где я сегодня буду отдыхать.

Пересекая огромный зал, они гасили по дороге свечи. Захватив со стола один подсвечник с зажжёнными свечами, они медленно покинули погружённое во тьму пустое помещение. Малика шла по лестнице за Марией и думала о том, что завтра ещё одна свадьба по принуждению. Ещё одно замужество, не связанное взаимными чувствами, и его нужно пережить. Здесь не Европа. Это Галианта.

***

– Ваша очередь, милая леди. Времени для размышлений больше не осталось, – ласково сказал служитель священного культа семьи и брака.

– Я не отказываюсь выходить замуж, просто задумалась. Конечно, я готова принести все клятвы и стану верной и преданной женой своему супругу.

Быстрая и тихая церемония свершилась. Немногочисленные родственники поздравили молодых, пожелали счастья и долгих лет жизни. Все снова принарядились в честь знаменательного события сегодняшнего дня.

Дамир взял за руку свою супругу, желая поддержать совсем поникшую девушку.

– Твои руки холодны, как лёд, – заметил он. – Давай отойдём к огню, Аурелия, если ты замёрзла. Возле тёплого очага быстро согреешься.

Аурелия через силу улыбнулась супругу, чувствуя острое головокружение и нехватку воздуха. Перед глазами появилась белая пелена, и тело стало невесомо лёгким.

– Дамир, что-то не так… Мне плохо.

Супруг едва успел подхватить пошатнувшуюся супругу и прижать к себе.

Арлетта отреагировала мгновенно. Выхватив нож, торчащий их сапога Тарика, она подскочила к сестре и быстро перерезала шнуровку корсета. Быстро ослабив давление этого чудовищного изобретения цивилизации, подчёркивающее женские прелести, девушка похлопала по бледным щекам Аурелии.

– Дыши! – воскликнула Арлетта. – Говорила же тебе, корсет затянут слишком туго.

Затем она обвела взглядом родных в смятении наблюдавших за этой сценой. Все, за исключением Тарика, выглядели шокированными.

– Это из-за ребёнка. Уноси её скорее отсюда, Дамир. На сегодня с моей сестры достаточно волнений.

– Что?! Какого ребёнка? – в изумлении спросила Малика. – Аурелия беременна?

Она, как и все собравшиеся, провожала глазами спину Дамира, который уносил свою супругу с этого «праздника жизни». Однако, быстро опомнившись, Малика, а за ней следом Арлетта, поспешили за молодой парой. Они толпой вошли в ближайшую комнату, которая в эту ночь была спальней Тарика и Арлетты. Арлетта немедленно пристроилась в головах у сестры.

– Солнышко моё, – обратилась мать к испуганной девушке, – вдыхай медленно и глубоко. Не части.

Затем Малика строго посмотрела сразу на обеих дочерей.

– Девочки, так вы это всё затеяли из-за беременности Аурелии?.. Можете не отвечать, это был чисто риторический вопрос. Оно и так понятно. Наверное, будь я на месте Арлетты, то тоже бы поступила именно так. Однако, увы, обе свадьбы настоящие и отмене не подлежат. Поэтому, как только Аурелии станет лучше, вы обе отправитесь в имения своих супругов.

Ответом на монолог матери стал прерывистый вздох одной и спокойный взгляд второй.

– Как ты себя чувствуешь, Аурелия? – спросила серьёзно Малика.

– Уже лучше, головокружения больше нет, – ответила она, осторожно присаживаясь на кровати. – Простите, кажется, я снова всё испортила.

– Да ты что такое говоришь! – рассмеялась Арлетта. – Что значит один день, когда у нас обеих вся жизнь впереди. Смотри на это проще и не вини себя почём зря. Зато все теперь знают историю целиком, и можно избежать множества вопросов и неловких моментов.

– Как у тебя получается во всём происходящем находить что-то положительное? – солнечно улыбнулась Аурелия.

Её сестра неопределённо махнула рукой и призадумалась.

– Честно, не знаю, наверное, это я от подруги переняла. Есения – очень лёгкий человек и всегда старается найти даже в самых сложных жизненных обстоятельствах простой выход. Она говорит, если есть вход, значит, имеется и выход. Только его нужно отыскать, приложив немного усилий.

Арлетта обняла Аурелию и прошептала на ухо:

– Ты просто чудо и, вот увидишь, обязательно станешь счастливой.

***

– После обеда мы покидаем замок твоего отца.

– А твой брат и моя сестра? Они что, остаются? – удивлённо спросила Аурелия, глядя на супруга.

Дамир поднял голову навстречу ласковому солнцу, а потом изучающе оглядел свою жену, нервно теребившую ткань платья.

«Моя прелестная супруга забеспокоилась куда больше, чем старается показать», – подумал он.

Вслух же сказал:

– Нет, они уезжают прямо сейчас. Отец и мать уже попрощались с ними, очередь за нами. Пойдём, жена, пожелаем моему брату и твоей сестре приятного путешествия.

– А вот и они, – произнёс Тарик, не оборачиваясь.

Дамир и Аурелия спешили к родне через вымощенный камнями двор замка.

Конюший¹ держал под уздцы двух лошадей. Огромный вороной конь нетерпеливо перебирал ногами и косил чёрным глазом в сторону хозяина. И гнедая молодая кобыла, имеющая спокойный характер. Она смирно стояла в ожидании седока.

Дамир хлопнул по плечу Тарика и подмигнул, в то время как две сестры обменивались прощальными пожеланиями и нежными объятиями.

– До скорой встречи, брат, – улыбаясь, произнёс он.

– Конечно, мы же соседи, – лукаво ответил Тарик.

Затем Тарик повернулся к супруге и протянул руку.

– Помочь тебе сесть в седло? – спросил он. – Нам нужно успеть добраться до Зелёного Дола засветло.

Арлетта скорее откусила бы себе язык, но ни за что не призналась бы, что пропускала в колледже занятия по верховой езде, на которых зачем-то настаивала мама. А та будто в воду глядела. И вот она, расплата на четырёх подковах, стоит и потряхивает гривой.

Девушка не успела ответить, как супруг легко приподнял её на руках и усадил на спину животного. Кобыла слегка попятилась, звякнув подковами о камни. Арлетта из парочки уроков усвоила, что следует слегка натянуть поводья. Она так и сделала, и кобыла послушно застыла на месте. Тарик заметил, что Арлетта побаивается лошадей. Это открытие позабавило его. Однако, ради безопасности супруги, он мысленно призвал животное к послушанию, и кобыла, тряхнув головой, замерла. Затем мужчина подошёл к своему жеребцу и буквально взлетел в седло.

Под напутственные крики обитателей замка молодожёны, а также их верная стража, выехали из ворот замка Велор.

Они быстро миновали окрестные поля и въехали в лес. Арлетте окружающая природа действительно нравилась. Она была не тронута вырубкой, и следов пребывания человека не было видно. Лёгкий ветерок играл в зелёных кронах деревьев, которые тянули ветви к яркому солнцу. Иногда по пути встречались небольшие поляны с луговыми травами, усыпанные полевыми цветами, словно искусное полотно, которое выходит из-под ткацкого станка местных умелиц.

Постепенно лес стал редеть, уже было видно впереди развилку дорог. Подъехав к ней, они повернули налево.

На вопросительный взгляд Арлетты супруг ответил с лёгкой усмешкой:

– На западе от Зелёного Дола земли моего брата и замок Данорад.

К вечеру они въехали на широкий двор поместья Блэкстэр.

Комментарий к Глава 8

(1) Конюший – старший конюх, управляющий конюшнями.

========== Глава 9 ==========

Арлетта так устала за целый день, проведённый в седле, что просто мечтала принять ванну и прилечь, пусть даже ненадолго. Она отбила кобчик, не чувствовала ног, и казалось, что её вообще посадили на кол, а снять не торопились.

Покои хозяина поместья, куда её проводили, были роскошными и обставлены с большим вкусом. Ковры на каменном полу имели затейливые узоры и поражали яркостью и чистотой красок. Сразу было видно, что это ручная, долгая и кропотливая работа. При виде кровати у Арлетты округлились глаза. На возвышении стояла самая большая кровать, которую ей приходилось видеть. Мягкая перина, покрытая переливающейся шёлковой тканью, тёмно-зелёный полог с золотом, свисающий с серебряного кольца, прикреплённого под потолком, приводили в священный трепет. У кровати стоял столик с вазой и цветами, названия которых девушка не знала.

– Что случилось, моя ненаглядная? – со смешком поинтересовался Тарик, входя в комнату вслед за девушкой. – Ты чего застыла?

– Ничего серьёзного, просто мне хочется принять ванну, – нашлась она с ответом.

– Ну, это дело поправимое.

Он прошёл к ширме возле стены и отодвинул одну половину легонько в сторону. За ней стояла большая мраморная ванна.

Тут же в комнату вошла молодая женщина, словно только и ждала распоряжения. За ней следовали двое крепких парней с вёдрами, полными воды, от которых шёл пар. А затем ещё двое и ещё. Они быстро наполнили ванну и удалились. В комнате остались Тарик, Арлетта и служанка.

– Дорогой супруг, могу я искупаться без вашего присутствия в этой комнате? – с нажимом произнесла девушка.

– Но, дорогая, мне нравится моя комната, и я не желаю покидать её, – пожал плечами Тарик. – Расслабься. Представь, что меня здесь нет.

– Но вы-то здесь, и мне неловко.

– Вместо того, чтобы попусту пререкаться, отправляйся в ванну. Ты теряешь драгоценное время. Вода не всегда будет горячей.

Тяжело вздохнув, Арлетта последовала его совету, а молчаливая женщина прошла следом, чтобы помочь ей раздеться. Проворная служанка бросила на пол небольшой мягкий коврик, и Арлетте не пришлось стоять на холодных плитах босыми ногами.

Погрузившись в тёплую воду с пышной мыльной пеной, девушка положила голову на край ванны, позволив ловкой женщине расплетать косы и расчёсывать волосы. Она прикрыла глаза, наслаждаясь купанием и не заметила, как подошёл Тарик.

– А вот спать в воде не стоит, – раздался голос прямо над ухом расслабленной Арлетты.

От испуга она подскочила и резко села, позабыв, что на ней нет одежды.

– Что вы здесь забыли? Я вам не разрешала подходить так близко.

– Неужели? Прости, пожалуйста… А я, бедненький, и не знал, что мне требуется твоё разрешение для передвижения по собственной комнате.

До Арлетты вдруг дошло, что служанка удалилась, а её полностью обнажённую грудь не скрывает осевшая пена. Она буквально испарилась, и в прозрачной воде всё видно, как на ладони. Её тело было бесстыдно выставлено напоказ. Арлетта сжалась как пружина, быстро подобрала ноги под себя и обняла колени руками.

На это защитное действие со стороны супруги Тарик не обратил никакого внимания. Он с молниеносной быстротой нагнулся над ванной и рывком поставил девушку на ноги.

В глазах бедной супруги он успел прочитать неподдельный ужас, но жалеть эту глупую девчонку, решившую подремать в остывшей воде, не собирался.

Арлетта приготовилась обороняться, но этот мужчина снова удивил её, накинув простыню на обнажённое тело. Затем отвернулся, отошёл от девушки, которая вцепилась в ткань, как будто от этого зависела её жизнь.

– Вот только не надо делать такие испуганные глаза, я не собирался набрасываться на тебя, – жёстко сказал Тарик. – Всего лишь хотел предупредить, что скоро подадут ужин.

– Я хотела бы поужинать здесь, в этой комнате. Можно?

– Как пожелаешь. Я буду ужинать в зале, мне нужно переговорить с моими людьми. Узнать, как в моё отсутствие шли дела в поместье.

Он больше ни разу не посмотрел на стоявшую соляным столбом Арлетту и бесшумно вышел за дверь.

И она осталась наедине со своими невесёлыми мыслями. Арлетта провела дрожащей рукой по распущенным волосам и огляделась в поисках одежды, которая лежала на кровати. Медленно вытирая тело, она посмотрела на вазу с прекрасными цветами. Против воли она вспомнила, какая счастливая и безмятежная жизнь у неё была когда-то. Раньше Арлетта любила часами мечтать, вдыхая аромат роз в аллеях парка и глядеть вдаль невидящим взором. Она грезила, чтобы, как в романе, её похитил незнакомец и увёз в свой замок, где она бы обрела любовь и счастье.

– Надо же, а у небес скверное чувство юмора, – покачала головой Арлетта. – Я получила всё и даже больше. Остаётся верить, что хуже уже не будет.

Та же служанка, что присутствовала при купании, проскользнула в комнату и молча, с поклоном, подала свежее чистое бельё. Арлетта поблагодарила, но отказалась от помощи при одевании. Уж с ночнушкой и халатом как-нибудь сама справится. Так что ужинала она, как сама того хотела, в гордом одиночестве. Лакей, который принёс ужин, быстро расставил приборы на столике и, пожелав приятного аппетита, удалился. Что же, местную кухню она оценила по достоинству. Мясо было сочным и очень вкусным, да и гарнир из картофеля с тушеными овощами ничем не уступал. Яблоки, приготовленные в карамельном сиропе, являлись верхом совершенства, а вино было изысканным с лёгкой кислинкой.

Потягивая вино, девушка не заметила, как захмелела. Щёки слегка порозовели, движения замедлились, глаза возбуждённо заблестели. Она с удовольствием поглаживала расшитый верх шёлковой ночной рубашки с кружевами, поверх которой был надет халат из дорогой парчовой ткани.

Именно такой увидел свою жену вошедший в комнату Тарик. Он остановился, как завороженный глядя на разомлевшую красавицу. Ему нестерпимо захотелось приласкать её, провести ладонями по всему телу: начиная с маленьких розовых пяток и заканчивая нежной шеей. Тарика сильно влекло к собственной жене. Это открытие не поразило его, но и не обрадовало.