Текст книги "Дай мне силы подняться (ЛП)"
Автор книги: AuroraAustralice
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Словно невидимый кинжал пронзил его тело. Его грудь превратилась в одно большое красное пятно. Чем больше было злобы в заклинании, тем серьезнее становились последствия. Он повалился на пол, проклятие разрезало его кожу вплоть до каждой мышцы и сухожилия, вытягивая кровь из его жизни, словно это просто вода.
Кровь просто текла без остановки.
– Драко! Нет! – закричала Гермиона. Её страх превзошел её боль, когда она безуспешно пыталась добраться до него. – О, Драко! – рыдала она, когда он потерял сознание. – Пожалуйста, остановись! – умоляла Гермиона отчаявшуюся женщину. – Пожалуйста!
– Круцио! – Молли повторила проклятие.
И остолбенела на секунду… Это не входило в ее планы! Он не должен был защищать свою жену!
Не опуская палочки, она повернулась к Гермионе. Пытки больше не забавляли ее.
Теперь она просто хотела смерти Гермионе, хотела справедливости.
Молли почти выкрикнула первое двух из роковых слов «АВАДА».
Именно тогда Гарри ворвался в дом и повалил женщину на пол, но было слишком поздно.
Часть смертельного проклятия вылетела из её палочки и ударила Гермиону прямо в грудь. Девушка отлетела в стену, больно ударившись, и рухнула на пол. Гермиона почувствовала, что её тело поглощает сокрушительная темнота, надвигающая на неё. Мозг и тело пытались сражаться, но одного слова Молли было достаточно. Проклятие забирало её.
«Нет! – она закричала, но никто не мог ее услышать.– Я так много не успела сказать. Я умираю. Пожалуйста, нет. Остановите меня от погружения. Остановите меня от ухода. Не говоря им, что я люблю их. Я увядаю, и забвение приближается все ближе и ближе, и смерть стучится в мою дверь сейчас. Остановите меня… Остановите меня…»
Но никто не услышит её мольбы.
– Мама! О, мама, что ты наделала?! – плакала Джинни, вбежав в дом вслед за мужем, и увидела кровавую бойню в комнате. Молли уничтожила всё своей яростью. Джинни подбежала к ней, но была остановлена Гарри, который возник перед женой, блокируя её движения, словно стена.
– Ты сделала это с ними? Что с тобой случилось, Молли?! – кричал Гарри.
Она просто подарила Джинни улыбку, полную удовлетворения, игнорируя Гарри, и совершенно спокойно сказала:
– Я спасла твоего брата, дорогая! Разве ты не счастлива? – а потом Молли пнула Гарри ногой и поспешила отойти.
Она всё ещё крепко держала в руках палочку.
– Мама! – рыдала Джинни. – Пожалуйста, мама, прекрати, пожалуйста! Я люблю тебя! Я люблю тебя! Не делай этого! Я люблю тебя! – она взвизгнула. Мучительные вопли сцепили её горло.
Прежде чем они успели остановить её, Молли мирно улыбнулась и направила палочку в свою грудь, пробормотав:
– Скажи Рону, что я люблю его, Джинни. Я очень люблю тебя, и скажи своему отцу, что я буду скучать по нему. Я иду к Фреду.
– Авада Кедавра!
И рухнула на пол… мертвая.
Смерть… Умерла…
Смерть только что получила оплату, добровольную жертву, и забрала её, унося в единственное место, где она могла быть счастлива сейчас.
========== Глава 43. Ухожу прочь ==========
Джинни поспешно собирала чемоданы. Ни о чем не думая, она беспорядочно закидывала одежду в чемодан. Ей просто нужно было что-то делать. Все закончилось… Она больше не могла так жить. В памяти все продолжал всплывать тот момент, когда ее мама направила палочку на себя. Что озадачило и ранило Джинни больше всего, так это безмятежное выражение лица матери.
Как она могла! Выбрала самый легкий путь, отняла у себя жизнь, оставив её, Джинни, в одиночестве.
Гарри вошел в комнату и увидел свою собирающуюся куда-то жену. Он ожидал этого, но все же почувствовал, в его сердце вонзился невидимый нож.
– Ты расскажешь об этом Джеймсу? – спросила Джинни, не поднимая глаз.
– Нет.
– Что?! Что значит «нет»?! – в отчаянии спросила Джинни.
– Я хочу сказать, что ты сама расскажешь ему, почему уходишь, – устало ответил Гарри, садясь на кровать, и потирая глаза за очками.
– Когда ты стал таким жестоким? – закричала Джинни, из её рук выпала одежда.
– В тот момент, когда ты превратилась в трусиху, и решила сбежать, – холодно ответил Гарри. – Просто уходи, Джинни… Я устал, и у меня нет времени на твои игры и загадки. Но я не скажу Джеймсу, почему его мама ушла, не попрощавшись. Ты не можешь просто уйти, а меня оставить разбираться со всеми трудностями.
– Мне нужен перерыв, – отчаянно сказала Джинни.
– Но ты не можешь просто так взять перерыв! Брак и семья – это не то, что ты можешь просто так оставить и забыть, как только уйдешь, Джинни. Не возвращайся, потому что я никогда… Никогда не смогу простить тебя. Брак – это совместная работа. Ты не можешь убежать при первых же неприятностях! И если ты действительно хочешь сбежать… не оглядывайся назад, чтобы мы с Джеймсом могли двигаться вперед… с тобой или без тебя, – яростно прокричал Гарри. – Мерлин, ты не думала, что вся эта драма утомляет меня? Я сыт этим по горло, и держусь из последних сил, но где-то там есть маленький ребенок, в замешательстве и ужасе, потому что не знает, где его родители, и он не понимает, что они сейчас в больнице, борются за свою жизнь. Его родители не выбирали эту судьбу. Думаешь, Гермиона когда-нибудь сделала бы то, что было в том доме, если бы знала, что оставит Скорпиуса сиротой? Она верит в лучшее в людях… Даже в тех, которые причиняют ей боль. А ты хочешь уйти, потому что слишком слаба, чтобы справиться с этим! – с отвращением сказал он. – Просто уходи. Я не думаю, что есть какие-то слова, которые заставят тебя остаться. Поэтому уходи, – сказал он, массируя виски.
Джинни грустно посмотрела на мужа. Она всё ещё любила его, но ей нужно было уйти, а он этого не понимал. Гарри с раннего возраста привык жить, не взирая на боль, для Джинни это было слишком трудно. Он слишком сильно…
Гарри услышал, как жена вышла из комнаты, и направилась в спальню сына. Ему было невыносимо слушать ту ложь, которую она придумает для маленького мальчика. Поэтому он просто подошел к окну и стал рассматривать магловскую улицу.
Люди шли, не обращая внимания ни на что, яркие огни и громкие звуки теперь падали на пустые уши и слепые глаза. Гарри всегда терялся в местах и лицах, чтобы попытаться забыть свои проблемы, но это не помогло, не сегодня. Он выглядел таким отдалённым и отстранённым, не обращая внимания на свое внутреннее смятение. Это было проклятие его детства. Он был Гарри Поттером, он не мог убежать и спрятаться, независимо от того, сколько кошмаров преследовало его, или какие тени угрожали поглотить его. Он должен был быть сильным, храбрым, честным. Бремя того, что люди хотят видеть только хорошее в тебе, добралось до него, и тогда он проклял своё несчастное рождение.
Он провел первые несколько лет своей жизни, застряв в нелюбимой, холодной тюрьме, и теперь, наконец… когда у него появился шанс на счастье и нормальную жизнь, Джинни собралась всё это разрушить. И вот снова возвращается жизнь, которая не принесет ему радости.
Гермиона и Драко находились в Св. Мунго, оба в критическом состоянии, оба на грани смерти. Он не мог даже представить, как тяжело сейчас маленькому Скорпиусу, не понимающему, что сейчас происходит.
Спустя несколько минут он услышал тихий стук в дверь, и открыв её, увидел несчастного Джеймса в мятой желтой пижаме.
– Папа, мама ушла, – печально сказал он. Его карие глаза были полны слез, когда он смотрел на отца через свои круглые очки. – Можно я сегодня посплю с тобой? Мы составим друг другу компанию, – с надеждой предложил мальчик.
Гарри почувствовал, как сжалось его сердце, и мысленно проклял Джинни за то, что она сделала.
– Конечно, малыш, заходи. Сегодня мы сможем поспать вдвоем, – мягко сказал Гарри, подняв сына, и положив его на кровать.
– Можешь рассказать мне историю? Например, как вы с мамой поженились, – попросил Джеймс.
Гарри почувствовал, как боль в груди стала сильнее, словно горячая кочерга пронзила его сердце. Не сегодня, он не может вспоминать о том дне.
– Не сегодня, сынок. Уже поздно. А как насчет того, чтобы послушать музыку, которая поможет тебе уснуть?
Мальчик кивнул головой, понимая, что отец не хочет говорить о маме. Но он утешал себя мыслями, что мамочка и папа не разлюбили друг друга. Он знал, что мама вернётся, ведь она любит его и папу…
***
Гарри сидел в темной спальне, покачивая сына, чтобы он уснул, и слушал голоса Нины Симон и Эллы Фицджеральд. Он никогда не думал, что это случится… что Джинни разлюбит его. Они должны были быть вместе и навсегда. Как в сказках…
Но сейчас, все, что он чувствовал, так это ошеломляющую боль. У него было что-то настолько ценное… пока это не отняли без предупреждения. И он остался здесь один, блуждающий в темноте.
Жестокая ирония жизни.
Теперь от него осталась только оболочка. Джинни забрала вместе с собой его сердце, душу и способность любить.
Бывает – заглотила боль
Всё бытие до дна,
Но бездну спрячет под собой,
Чтоб память перешла.
Так в оторопи человек
Легко проходит там,
Где зрячему дороги нет,
И упокой костям.
========== Глава 44. Первые слова ==========
Скорпиус не мог усидеть на месте, весь день Нарцисса пыталась отвлечь его, но ничего не помогало. Он никогда не оставался без Драко так долго.
Нарцисса устала. Последние несколько ночей маленький мальчик устраивал истерики, все из которых приводили к вечной бессоннице.
Она была обеспокоена, истощена и разбита, и она не просто волновалась. Она была в ужасе. Гарри рассказал ей, что случилось с Драко, и Нарцисса была уверена, что он поправится, но Гермиона… Она может остаться в коме на всю оставшуюся жизнь.
Скорпиус скривил лицо, а Нарцисса приготовилась к ещё одной его истерике, но он промолчал.
Сосредоточенно посмотрев на бабушку, он, наконец, выпалил:
– Мама, папа? – немного шепотом, грустно.
В любой другой день это заставило бы Нарциссу прыгать от радости, потому что Скорпиус наконец-то сделал успехи в логопедии, но сегодня это разбило её сердце.
– Мама и папа лежат в больнице, мальчик мой. Они скоро вернутся, – сказала Нарцисса, морщась от лжи, которая слетает с ее губ.
Малыш нахмурился, заставив Нарциссу перевести дыхание, потому что он выглядел точно так же, как его отец в детстве. Она знала, что Скорпиус не понял, что она сказала, но по тону он знал, что это что-то не очень хорошее.
– Мама, Папа? – уже более настойчиво сказал Скорпиус. Он подполз ближе к бабушке и потянул её за юбку.
– Нет, детка, твоих мамы и папы здесь нет… – снова ответила Нарцисса, мучительно наблюдая, как глаза её внука наполняются слезами.
Мальчик сердито завизжал, заколотив по полу своими маленькими кулачками. Слезы разочарования вырвались из глаз Нарциссы, когда она безуспешно попыталась его успокоить. Но Скорпиус был безутешен. Он всхлипывал, пока его маленькое личико не покраснело. И дышал он рвано, прерываясь, чтобы снова икнуть.
Она, честно говоря, хотела бы присоединиться к истерике ребенка, но это не решение. Как только Нарцисса собиралась отнести Скорпиуса в постель, в дверь постучали. Женщина незамедлительно открыла ее.
Снаружи стояла Астория. Нарцисса уже собиралась хлопнуть ей дверью по лицу, но голос девушки всё же остановил ее:
– Подождите! Пожалуйста! Я здесь, потому что слышала, что случилось с Гермионой! – начала Астория. – И вы можете не впускать меня, но я просто хотела сказать, что помогу вам в деле против Рона Уизли, даже если Гермиона не очнется.
– И зачем тебе это делать? – подозрительно спросила Нарцисса.
– Она помогла мне, когда я нуждалась в этом, – просто ответила Астория. – Я хочу отплатить ей за доброту. Я уже посетила Блейза Забини, сказала ему, что дам все показания, и сейчас я захотела поделиться этим с вами.
– Но почему?
– Ну, в реабилитационном центре, где я… лечусь, есть программа двенадцати шагов, и один из шагов – это загладить свою вину и извиниться перед теми, кому вы причинили боль. Драко и Скорпиус были теми, кто пострадал больше всего из-за моей зависимости, поэтому я хочу попытаться сделать всё правильно. Я знаю, что мне понадобится много времени, чтобы снова завоевать их доверие, но я готова. Потому что это всё – с помощью Гермионы. Она очень добра, она увидела во мне лучшее, и теперь я хочу помочь ей, отправить Рона туда, где ему самое место, – искреннее призналась Астория.
Нарцисса осмотрела свою бывшую невестку: Астория выглядела иначе, спокойнее, и у неё больше не было беспокойного бегающего взгляда. Одета она была в простую юбку и хлопчатобумажный топ. Она была очень далека от богатой светской львицы, какой была всего пару лет назад, но все равно выглядела очень хорошо, будто одета по самой последней моде.
Астория снова стала похожа на себя, два месяца «трезвости» дали о себе знать. Её длинные светлые волосы, ранее вялые и сухие, отросли, золотистыми волнами спадая на хрупкие плечи в приятном беспорядке, её яркие глаза были ясны без тумана наркотиков, а бледная кожа снова стала гладкой и безупречной, теперь без макияжа.
Астория выглядела лучше, чувствовала себя лучше, и она была готова попытаться исправить всё, что она наделала. Она готова была взять на себя ответственность за поступки.
Если Гермиона смогла протянуть руку дружбы, то сможет и Нарцисса.
–Хочешь войти? – нерешительно спросила пожилая ведьма.
Астория улыбнулась и кивнула.
***
Нарцисса сидела напротив Астории и удивлялась переменам в девушке. Это было чем-то поистине шокирующим. И как только небольшая забота могла иметь для кого-то такое огромное значение? Гермиона беспокоилась о девушке, и поэтому Астория сидела перед Нарциссой, небрежно обсуждая своё пребывание в реабилитации.
– Так где ты сейчас живешь? – спросила Нарцисса.
– Все вышло потихоньку. Когда я познакомилась с Блейзом, я сказала ему, что мне негде жить, и тогда он рассказал, что Лаванда Браун тоже даёт показания. Он сказал, что она ищет соседку по комнате, так что я встретилась с ней, и мы обо всем договорились. У меня даже есть работа, я официантка в небольшом магловском кафе недалеко от квартиры. Платят не очень хорошо, и я ещё учусь, но это только начало, – улыбнулась Астория.
– Я так рада за тебя, но мне любопытно, как Гермиона помогла тебе? – спросила Нарцисса.
– Она спасла мне жизнь. Если бы не она, я лежала бы где-нибудь в канаве… мёртвая, или перебрала бы с дозой. Я встретила её в Св. Мунго, и она дала мне второй шанс. Гермиона не осуждала меня, и даже когда казалось, что я никогда не смогу отказаться от наркотиков, она всё ещё была со мной. Держала меня за руку, выводя из темноты. Она назвала это болезнью, и каждый раз с тех пор, когда я чувствую желание принять что-то, я звоню ей, и она меня отговаривает. Без неё я не выжила бы, я обязана ей своей жизнью, и поэтому хочу помочь. Вы мне позволите?
– Да, да, Астория, я так счастлива за тебя, – сказала Нарцисса, нежно обнимая молодую девушку.
– Мне пора идти, моя смена в кафе начинается через час. Мне было очень приятно увидеть вас, Нарцисса, – сказала Астория, и искренняя улыбка осветила её красивое лицо, после чего девушка ушла.
Это просто чудо! Нарцисса удивлялась, скольких человеческих жизней коснулась Гермиона. Верность на Слизерине была редкостью, как и любовь к чужому ребенку, как к своему собственному. Она была действительно замечательной женщиной… её невестка.
Нарцисса решила взять с собой Скорпиуса, повидаться с его родителями. Это пойдет мальчику на пользу.
Она на это надеялась.
***
Нарцисса вошла в приемную Св. Мунго, держа внука на руках. Он снова был чем-то раздражён, и она не винила его. Это не очень приятный опыт для маленького мальчика, но она знала, что это успокоит его. Он должен увидеть своих родителей, пускай и проведет с ними совсем немного времени.
Нарцисса вдруг услышала, как её кто-то окликнул.
– Миссис Малфой? – позвала секретарша, глядя на ведьму из-за очков.
– Да? – Нарцисса опасалась плохих вестей.
– У меня для вас хорошие новости. Мы как раз собирались связаться с вами, но хорошо, что вы прибыли сами. Ваш сын очнулся…
– А что насчет моей невестки? – осторожно спросила Нарцисса, и её сердце упало в живот, когда женщина печально покачала головой.
– Спасибо вам… – она тяжело дышала, зная, что Драко будет раздавлен, когда узнает, что его жена до сих пор не пришла в себя. – Могу я увидеть его сейчас?
Дама кивнула и вернулась к работе.
Нарцисса прошла по стерильному коридору в палату сына, и толкнула дверь.
Это была весьма печальная картина: Драко выглядел таким подавленным и поникшим, погруженным в свои мысли. Он был бледен и слаб, но выражение его лица окончательно раздавило Нарциссу.
– Ты знаешь, что они сказали? Что она может остаться в коме навсегда, – печально сказал Драко, не отрываясь от окна. – Как мне дальше жить, мама? – спросил он, его голос предательски дрожал. – Почему это происходит с нами, почему кто-то всегда хочет отнять её у меня? Я больше не могу! Не могу! – он болезненно сглотнул.
– Драко, – вздохнула мать, – любовь всегда тяжела, особенно когда любишь женщину, которая отдает своё сердце другим. Она всё равно будет ранена.
– Как я могу остановить её боль? Как я могу ее защитить? – сердито выругался Драко. – Как?!
Прежде чем Нарцисса успела что-то сказать, в её руках проснулся Скорпиус. Он посмотрел на отца и радостно вскрикнул:
– Папа!
Как солнце, вырывающееся из облаков, улыбка Драко осветила комнату, когда он повернулся, чтобы посмотреть на своего сына.
– Привет, – сказал он, протягивая руку маленькому мальчику. – Ты только что сказал то, что я думаю? Ты сказал «Папа»? – спросил Драко у Скорпиуса, посадив его себе на колени, и дотронувшись указательным пальцем до носика малыша.
Нарцисса была рада, что ребёнок отвлёк его, потому что ей внезапно стало очень трудно дышать, мешал комок страха в горле.
– Мама!
– Он только что… – начал Драко в благоговении.
– Сказал это, – подтвердила Нарцисса.
– Посмотрите на это, мой взрослый, умный мальчик! – сказал Драко, гордо целуя сына в макушку. – Я так горжусь тобой, Скорпиус! Подожди, пока твоя мама проснется, она будет так счастлива! Папа так гордится тобой, малыш. Ты мой ангел, – сказал мужчина, прижимая малыша ближе к себе. – Теперь осталось только, чтобы твоя мама проснулась.
– Мама! – взволнованно сказал мальчик, озираясь вокруг.
– Её здесь нет, малыш. Ты сможешь увидеть её, когда она выйдет из реанимации, – мягко сказал его отец. Он крепко прижал сына к груди, вдыхая знакомый запах, и чувствуя, как его маленькое сердечко мягко бьется о грудь. Чувствуя, как его пушистые, мягкие волосы щекочут лицо.
Это успокаивало его. Единственное утешение, которое он мог вынести.
***
– Здравствуй, милая, – ласково сказал Драко, держа лежащую на кровати жену за руку. Она выглядела такой маленькой и хрупкой на огромной белой кровати, и это разбило ему сердце. – Я скучаю по тебе, и Скорпиус, и мама. Они приходили ко мне сегодня, и сын плакал, а я не мог его успокоить. Такого никогда не случалось раньше. Он так скучает по тебе, он хочет, чтобы его мама… Да, он сказал это мне. Он сказал свои первые слова сегодня, Гермиона! Ты бы так гордилась им, что он назвал меня папой, а тебя мамой. Он знает, Гермиона! Знает, кто мы! И я просто хочу, чтобы ты проснулась и услышала, как он это говорит! Он такой… такой… идеальный. Я так горд! Ты бы плакала от счастья, если бы увидела сегодня этого ангелочка. Боже! Мне так больно… Пожалуйста, проснись, любимая, потому что я больше не могу без тебя. Ни сейчас, и никогда. Гарри был здесь сегодня, рассказывал тебе, как он хотел бы быть на твоём месте, когда ты вошла в тот дом. И я так сильно тебя люблю. Есть люди, которые ждут, когда ты наконец-то очнёшься. Не только я один. И мне так жаль, что я не смог защитить тебя, я не смог спасти тебя от этого… Я никогда не прощу себя за то, что позволил тебе войти в тот злополучный дом одной. Ты видишь только лучшее в людях, и смотри, к чему это привело… Но я не хочу, чтобы ты менялась. Ты прекрасна, и я не заслуживаю тебя. Это было моей обязанностью, смотреть, чтобы ты не пострадала. Я дал обет и нарушил его, но я надеюсь, что ты простишь меня, – сказал он тихо, горячо целуя руку жены. Его слёзы капали на её мягкую кожу. – Пожалуйста, любимая… Пожалуйста.
Комментарий к Глава 44. Первые слова
Десять глав до финальных эпилогов. Спасибо, что вы с нами! ♥
========== Глава 45. Потеря чего-то ценного ==========
Комментарий к Глава 45. Потеря чего-то ценного
За трейлер большое спасибо группе Creative Owls Wattpad & Ficbook (https://vk.com/creativeowls) и видеомейкеру Naty_69: https://youtu.be/cgnb7cguS7M
На следующий день Драко читал Гермионе какую-то книгу. Мама снова привела к ней Скорпиуса, и Драко надеялся, что она очнется раньше, чем малыш попадет в палату.
Гермиона пребывала в коматозном состоянии уже больше недели, и шансы на выздоровление оказывались все более ничтожными с каждым днем. Дело было не только в том, что она была поражена опасным заклинанием. Если бы не отягощающие ситуацию факторы, она уже давно могла очнуться. Целители заверили Драко, что тело Гермионы испытало сильнейший стресс во время пыток, поэтому просто «отключилось», пытаясь защитить себя.
Было и ещё кое-что, что обнаружили целители. То, о чём они еще не сказали Драко, – это раскрылось в недавних исследованиях.
Он отложил книгу и посмотрел на свою жену. Она выглядела такой умиротворенной… как будто просто спала. И ей следует очень скоро проснуться, потому что день суда неумолимо приближался. Блейз сказал Драко, что адвокат Рона смогла вытащить его из тюрьмы под залог.
Внезапно его окликнул тихий голос.
– Мистер Малфой, мы можем поговорить? – скромно раздался голос целительницы за его спиной. Драко повернулся и увидел женщину. Лицо её, бледное, не выражало никаких эмоций. Разве что… шок. Сердце Драко тяжело забилось. Это точно не хороший знак.
– Мистер Малфой, в наших тестах появились кое-какие несответствия, и я прошу прощения, но мне нужно знать, когда в последний раз у вас был половой акт с вашей женой? – спросил целитель, ожидая его за дверью.
– Шесть, может быть, семь дней назад… Какое это имеет значение? —рассеянно спросил Драко.
– Сэр, а когда у вашей жены была последняя менструация? Не знаете?
– Нет, нет, простите, но я понятия не имею, – обеспокоенно ответил Драко.
– Сэр, мы считаем, что ваша жена была беременна, когда вошла в тот дом. Ребенок, должно быть, был зачат совсем недавно, поэтому у неё не было никаких явных симптомов. Мы обнаружили это только что, проведя несколько дополнительных исследований. Яйцеклетка была оплодотворена с первого раза и, я полагаю, потому, что вы не использовали защиту. За полторы недели до того, как ваша жена впала в кому, яйцеклетка прошла через маточную трубу и вошла в стенку матки. Большинство симптомов беременности не проявляются до четырёх-шести недель, кроме, возможно, болезненности в груди. Её тело ещё не успело начать производить гормон ХГЧ, который является причиной этих симптомов. Таких как… ну, токсикоз. Поэтому я не думаю, что она это вообще знала, – осторожно пояснил целитель.
– Что значит, была беременна?! – Драко запаниковал. – Чт… что? Что случилось?! – он почти кричал.
– Сэр, я хочу, чтобы вы успокоились, – успокаивающе попросила целительница.
– Как я могу успокоиться, когда вы говорите мне подобное?! – неистово вспылил Драко. – Ребенок был зачат в ту же ночь, когда она потеряла девственность. Как такое возможно?
– Женское тело начинает овулировать за четырнадцать, может быть, пятнадцать дней до начала менструации, и тот факт, что вы не использовали защиту, просто ускорил процесс.
– Мистер Малфой, плод был еще очень, очень мал, и он не смог бы выдержать нагрузку тела своей матери. Мне жаль, что именно я сообщаю вам это… Мне правда… – целительница мягко опустила руку на плечо Драко.
Он ошеломлённо покачал головой.
– Вы говорите мне, что мой ребёнок… мой ребёнок мертв, что у него никогда не было шанса выжить, и теперь ещё моя жена на грани смерти! – Драко не говорил. Почти хрипел.
– Я повторю, мне очень жаль, что я говорю вам это… но я думаю, что тело вашей жены понимало, оно теряет ребёнка, поэтому «отключилось». Выкидыш является очень распространенным явлением, но он также накладывает отпечаток на тело и душу матери.
Драко не мог ничего расслышать из-за громкого детского плача в голове. Это был его ребенок… И он умер ещё до того, как успел получить шанс на жизнь. Мальчик это, или девочка? Вопросы непроизвольно рождались в его голове, мучили его.
– Я не могу дышать… – пробормотал он, задыхаясь. – Я… я… я не могу дышать! Мне нужно идти… МНЕ НУЖНО ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА! – взревел Драко. Толкая целителя с дороги, он побежал к выходу, тяжело и резко дыша.
Его ребенок. И Гермионы. Их ребенок был мёртв. Мёртв…
Драко точно не мог дышать; и бежал, не останавливался, пока не оказался достаточно далеко от запаха антисептика в больничной палате. Наконец, остановившись, он сжал руками колени и закашлялся.
Это все они виноваты! Он считал, что если бы не Уизли, его жена проснулась бы и жила, как и их ребенок! Во всем этом виноваты только они! Он ненавидел Рона и Молли Уизли.
А Гермиона? Что Гермиона будет делать, когда очнется? Мерлин! Она будет винить во всем себя, а Драко не может позволить ей снова проходить через это.
Был только один способ покончить со всем этим.
Единственный способ, благодаря которому Гермиона, наконец, будет свободна.
Единственный способ освободить его семью
Ему нужно убить Рона Уизли.
========== Глава 46. Темный Драко ==========
– Да, – кивнул Драко охраннику. – Я еще вчера договорился, что сегодня встречусь с Рональдом Уизли до его освобождения.
– Хорошо, мистер Малфой, проходите. Сейчас я вам выдам именной бейджик и индикационный пергамент, и вы сможете с ним увидеться, – ответил охранник, указывая Драко на проход.
Драко вежливо кивнул и вошел в длинный коридор, ведущий в дальнюю камеру, где находился Рон.
Уизли неподвижно сидел до тех пор, пока не обернулся, чтобы посмотреть на Драко. Его глаза были пустыми, никаких эмоций, ничего… На его губах появилась сумасшедшая улыбка, от которой у Драко по спине побежали мурашки. Уизли продолжал сверлить его своими холодными, безжизненными глазами.
– Пришел пожелать мне удачи, Малфой? – насмехаясь, спросил Рон. – Или ты пришел сюда, чтобы совершить что-то такое, за что тебя упекут в Азкабан? – продолжал дразнить он.
Драко, не реагируя на насмешки Уизли, молча вошел в камеру и бросил на стол какие-то бумаги.
– Что это такое? – вопросительно посмотрев на Малфоя, потребовал ответа Рон.
– Это моя жена, – холодно ответил Драко, взяв в руки фотографию Гермионы, лежащей на больничной кровати. – А это то, что с ней сделал ты… Молчать! – жестко прервал он, заметив, как Рон открыл рот, чтобы что-то сказать. – Просто заткнись! Потому что сейчас я покажу тебе что-то намного ужаснее. То, что твоя семья сделала со мной и моей женой… То, что вы у нас забрали. Что-то очень ценное.
– Послушай, ты не можешь вот так просто преследовать меня здесь, – сказал Рон, поднимаясь.
– Сядь на место, ублюдок! – яростно зарычал Драко. – Ты выслушаешь меня, – он продолжил таким низким и стальным голосом, что у Рона по спине побежали мурашки. – Ты знаешь, что это такое? – спросил Драко, небрежно бросив фотографию в лицо Рона.
– Это ультразвук, – нахмурившись, ответил Рон.
– Да. Это ультразвук эмбриона. Трехнедельный эмбрион, – понизив голос, пояснил Малфой. – Мой ребёнок… Наш с Гермионой ребёнок даже не дожил до этого периода, потому что твоя мать… Твоя психованная мать-маньячка забрала их у меня! Мою жену и ребенка! Младшего брата или сестру Скорпиуса. И всё из-за тебя! Ты постоянно что-то у меня забирал: сначала Скорпиуса, затем Гермиону, а теперь вы убили моего ребенка. И, если Гермиона не выкарабкается… – угрожал он.
– Ты закончил? – спросил Рон, чувствуя холодную ненависть в глазах Драко.
– Разве ты не понял меня с первого раза, Уизли?! Я сказал, сядь! Я хочу тебе кое-что показать. Ты любил Гермиону, не так ли? Любил её всем сердцем и душой? – насмехался над Роном Драко, снова усаживаясь напротив него. – Готов поспорить, что ты страдал, когда услышал, что она вышла за меня? Что за старая пословица, что драконы никогда не меняют своей чешуи? Есть ещё одна поговорка. М-м, по-моему, когда дракон спаривается, то остается с партнершей на всю жизнь, и когда что-то или кто-то хочет причинить вред им… дракон уничтожает его, хватает своими большими когтистыми лапами и разрывает так же беспощадно, как вы разорвали мою жену. И поверь, я позабочусь о том, чтобы разорвать тебя таким образом, что ты никогда… никогда больше не сможешь причинить вред невинным… И ты, конечно, можешь сделать попытку убежать и спрятаться, но я найду тебя, мразь.
Взяв другую фотографию, он снова бросил ее в лицо Рону.
– Тебе нравилось, когда она была в цепях, да? Это удовлетворяло твой маленький член? Тебя это возбуждает? Почему так? Потому что ты знал, что никогда не сможешь заполучить эту женщину, поэтому похитил её? Ха! Разве в этом вся причина?
– Нет! – яростно закричал Рон, поднимаясь.
– Что случилось, Уизли? – насмехаясь, спросил Драко. Поднявшись, и обойдя стол, он остановился возле Рона и прошипел ему на ухо: – Что? Задевает за живое, да?
Рон тяжело дышал, смотря на фотографию Гермионы в больнице.
– Я могу заполучить любую, кого захочу… В любое время! – ухмыльнулся он. – Я герой войны!
– Ты не что иное, как чертов пьяница, пытающийся растянуть дни своей славы, потому что ты знаешь, что ни одна женщина не скажет и двух слов о твоем отвратительном теле, зараженном шлюхой, дегенеративной азартной игрой; твоем чрезмерном употреблении алкоголя, если бы у тебя не было «я-спас-мир-и-пожертвовал-собой» дерьмовой карты. Хочешь, чтобы я продолжил? – зарычал Драко.
В камере повисла тишина.
– Ты видишь это? – продолжил Драко, бросая на стол другую фотографию. – Это твоя мать… Твоя мать, подонок! Которая, я напомню, уже потеряла одного ребенка. Она была настолько расстроена тем, что может потерять ещё одного, что сошла с ума и напала на мою жену, издеваясь над ней, пока Гермиона не стала настолько слабой, что не могла ничего сделать, кроме как закрыться, чтобы защитить себя и нашего ребенка в животе. Ребенка, зачатого в ночь нашей свадьбы. Ребенок, который не успел вырасти… Потому что твоя мать убила его! А потом убила себя… Просто взяла палочку, сказала Джинни, чтобы она передала тебе, что любит тебя, и покончила с собой… А ты сидишь здесь такой самодовольный. Тебя даже не волнует, сколько людей погибло из-за тебя?! – через стол кричал на Уизли Драко.
– Ты знаешь, что чувствуешь, когда на тебе применяют круциатус? – спросил Драко мягким шипящим голосом. – Словно огонь ада пытается спастись от твоей кожи и сжечь тебя заживо. Ты уже горишь изнутри… корчишься… умираешь, раздавлен. Он чувствует, как ты не можешь дышать, потому что кто-то схватил тебя за горло, и ты не можешь кричать, потому что рот зажимают невидимые руки. И в ушах звенит от смеха демона. Даже если ты откроешь глаза, ты не сможешь ничего видеть, потому что боль делает тебя слепым. И простая магия уже не поможет. Горячие штыки вонзаются в твое тело, и медленно и тщательно вытаскиваются, будто каждую из твоих конечностей атаковали сотни быков. Ты знаешь, на что это похоже? Нет? А моя жена знает! Потому что твоя мать делала это с ней снова, и снова, и снова, пока она не выдохлась настолько, что могла только кричать. Мучительные крики горькой боли, снова и снова… Ну что, тебя это возбуждает? Тебе нравится слышать, как женщины кричат от боли? Не вздумай… – сказал Драко, приближаясь к Уизли ближе и ближе. Его ярость была настолько разрушающей и горячей, что Рон чувствовал её на себе.
