Текст книги "Безликий и Чудовище (СИ)"

Автор книги: Atyra Rommant

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Чуть придя в себя, мальчик отлепил дрожавшую от напряжения ногу от пола и переставил её. В ту же секунду плита, на которую приземлилась ступня, слегка продавилась вниз. Агний взвизгнул, подлетел на месте и вжался в резной рельеф на двери. Тут же продолговатый зал последовательно осветили зажигавшиеся будто по волшебству сбоку факелы и в зловещем алом свете мальчик смог разглядеть на небольшом возвышении фигуру высокого человека в мантии и короне.

Драматическая пауза продолжалась с минуту, после чего высокий человек зловеще рассмеялся, запрокинув голову, расправил руки и явил взору единственного зрителя меч и когтистую перчатку, от которой тут же пошли разряды электричества, заплясавшие по стенам и потолку. После этого человек двинулся на онемевшего Агния, который, как это не странно, и не думал отступать. Как бы это странно не звучало, но мозг Агния предпочёл сосредоточиться не на приближающейся опасности, а на совсем иных вещах. В частности на том, что наступавший на него противник был… не человек. Человек не может так двигаться, его голос не может так звучать… Но довести мысль до логического вывода Агний не успел. Когда враг был уже менее чем в десяти метрах от жертвы, большущий кусок потолка рухнул прямо на него вместе с несколькими изломанными роботами в придачу. Сверху показались ошарашенные лица солдат, которые тут же встречались взглядами с не менее ошарашенным Агнием.

Минут через десять в, как выяснилось, тронный зал, без всяких помех в лице «омертвевших» роботов, ввалился отряд Искури с ней самой во главе.

– Он был здесь? – Девушка подошла к мальчику.

– К-Кто? – Агний еле как разлепил посиневшие губы.

– Бальтазар. – Маленький раб впервые в жизни ощутил на себе такой холодный и требовательный взгляд со стороны Искури.

Не сумев заставить себя произнести вновь хоть что-то вразумительное, Агний просто указал пальцем на груду обломков, под которой уже расплывалась красная лужа.

Алиса подошла к ней и замолчала. Кожаные сапоги, с силой вжатые в пол, со скрипом заёрзали. Кулаки женских рук сжались до белизны. Алиса за несколько секунд позеленела, глаза её налились кровью и всё тело затряслось… но она сдержалась.

Смачно харкнув в красную лужу, девушка с гордо поднятой головой обошла груду обломков и направилась к трону. К застывшему на месте и глядящему на подступающую к ногам алую жижу Агнию приблизились Имир и Гальдора с Матильдой в руках.

– Парень, всё хорошо? – Чисто кстати спросил юноша маленького раба. – Всё закончилось, можешь расслабиться.

Тут же рядом с ними оказался и прихрамывающий Альфюма, которого направление взгляда мальчика, по неизвестной причине, насторожило сильнее. Агний, к сожалению, был тогда не в том состоянии, чтобы вновь открыть рот и внятно объявить о том, что от так называемой «крови» шёл неестественный запах. И Агний знал этот запах. Так пахла дорогая краска, которой он красил амбар у своего второго хозяина.

– Итак, свершилось, господа! – Во всеуслышание объявила Искури, стоявшая спиной к находившемуся меньше чем в метре от неё заветного трона.

Агний с трудом сглотнул и уже хотел поднять голову, как вдруг маленький раб вновь уставился в одну точку.

– Что там? – Прошептал Альфюма, ткнув мальчика лапой в бок.

– С сегодняшнего дня – всё не унималась девушка, – рука тирана более не властвует над нами и мы начинаем полномасштабно возвращение королевству его прежнего облика, как оплота добра и справедливости.

– П… П-П-Пловр…

– Что? – Альфюма начал волноваться.

– Невинная кровь больше не оросит землю нашей страны…

– П-Провода?..

Имир обратил внимание на слова мальчика, проследил за его взглядом и каким-то чудом смог разглядеть то же, что и он: пучок проводов, выбивавшийся из сколотого каменного плинтуса, один из которых, тонкий и почти незаметный, шёл прямиком к трону.

– … уж я-то в этом клянусь.

После этого Алиса сделала два шага назад и, не разворачиваясь, согнула колени и уже успела взяться за мраморные ручки, когда Имир заорал на весь зал:

– Алиса, СТОЙ!!!

… но было уже поздно. Девушка приземлилась на седушку и в тот же момент плита, заменявшая её, прогнулась под весом новоиспечённой правительницы. Тут же на руках, ногах и талии Искури защёлкнулись железные кольца, обездвижившие девушку, после чего по залу прокатилась невидимая волна, заставлявшая попадавших под неё солдат биться на месте в конвульсиях от пропускаемых через их тело разрядов тока. За мгновение до того, как страшная волна достигла бы противоположной стены и накрыла бы всех стоявших там людей, Матильда успела подхватить Имира, Гальдору и Агния, а Альфюма, допрыгнув до зависшей в воздухе метлы, развоплотился, обернулся невесомым облаком вокруг шеи Агния и превратился в подобие толстого вязаного шарфа с кошачьими лапками. Как только волна «ударилась» в стену, по ней тут же скатилась прицепленная к потолку растянутая пятёрка простыней, сшитая между собой, на которой красовалась размашистая надпись: «Да здравствует королева!!!».

С высоты было как нельзя лучше видно подвергшийся недавнему ремонту пол, каменные плиты которого были заменены на более лояльный к току материал. Как только Матильда приблизилась к пьедесталу, на которого не распространялась действие тайного оружия, Имир с Гальдорой тут же слетели с летательного средства и бросились помогать уже поддавшейся панике Искури, совершенно забыв об Агние, меткий взор которого уже выхватил еле видный из-за стыка стен проход. Интуиция навязчиво подсказывала мальчику, что ему просто необходимо туда заглянуть.

– Я тоже его вижу. Давай, беги! Я подстрахую! Вытерплю! – «Лапки» шарфа на шее маленького раба вытянулись и обмотали ноги последнего, закрыв ступни. Мальчик уж было хотел отказаться от такой помощи, но, взвесив все «за» и «против», собрался с силами и с разбегу прыгнул на пол. Передвигаясь скачками, чтобы как можно меньше раз касаться земли, мальчик добрался до заветного хода и перед ним предстал тёмный коридор с деревянной дверью в конце.

– Я оставлю тебя здесь. – Агний собрался снять шарф. – Ты уже достаточно раз рисковал своей жизнью ради меня.

– Мы встретимся с Бальтазаром вместе. – Шарф затянулся потуже. – Мы вместе пойдём через это.

– У тебя есть мама, папа, народ, который ведёт в тебе опору и надежду. Тебе есть к кому вернуться. А я… – Агний мельком взглянул на всё ещё не сумевших освободить Искури Имира с Гальдорой и Матильдой. Люди с «Наследия» им вряд ли в ближайшее время помогут, они заняты более важным делом – обломки роботов собрались в более сильных чудовищ, которые сейчас безжалостно рвут на куски непрошенных гостей.

– Так… – Завершил мальчик. – Просто…

– Из-за этого человека я провёл детство без отца. Во главе нашего прайда встал недостойный правитель, лишивший меня братьев и сестёр. Для меня выйти против него – дело чести.

Агний лишь глубоко вздохнул и направился к двери.

– Ладно уж. Видать, если мне когда-нибудь всё-таки поставят хотя бы совсем-совсем маленький памятник – мне придётся делить пьедестал с тобой.

Оба друга нервно засмеялись, после чего Агний толкнул тяжёлые доски.

Перед ними предстала длинная винтовая лестница, ведущая глубоко-глубоко вниз, в вязкую темноту. Слегка прикрыв дверь, дабы оставить хоть какой-то источник света, мальчик приложил руку к холодной стене и сделал первые шаги, попутно напевая песню, которую так удачно напомнил ему ныне покойный солдатик.

«Жил-был на нашем свете

Простой трудяга Жан,

Работал день и ночь он

Не корча гордый стан.

Но как-то шёл с работы

Попал под дождь, промок,

И вот бедняга Жанчик

Совсем уж занемог»

Вот уже последние отблески слабого света затерялись во мраке, но, к огромному счастью, редкая грива Альфюмы начала источать мягкий, разноцветный свет, отогнав кровожадную мглу от всё прибавлявшего темп Агния.

«Понурились родные

И вся в слезах жена,

А Жан им всем твердит

Такие вот слова:

«Состарился уж, или

Попал ты под карету —

Страшнее смерти твари

На свете белом нету,

Всем тяжко, если жизни

Дрожит худая свеча,

Но не боюсь я смерти –

И мне страшиться неча!»

На мгновение мальчик запнулся из-за того что споткнулся об мелкий выступ. Чудом удержавшись на ногах, маленький раб, у которого в эту секунду сжалось и похолодело всё внутри, отдышался и продолжил свой путь, постепенно возвращаясь в привычный ритм.

«Но ночью, в полумраке,

Присел вдруг, – сер, худой, -

Меж рёбер Жаньих злобный,

Свирепый домовой.

«Не страшно тебе, друг мой,

Смотреть мне в мутный глаз?

Завьюсь, заворочусь – и в миг

Ты без костей у нас!»

И усмехнулся Жан мой,

Улыбкой синих губ

И молвит вдруг он гостю

Оскалив белый зуб:

«Состарился уж, или

Попал ты под карету —

Страшнее смерти твари

На свете белом нету,

Всем тяжко, если жизни

Дрожит худая свеча,

Но не боюсь я смерти –

И мне страшиться неча!»

Уже привыкшие к темноте глаза Агния через какое-то время уже смогли различить внизу твёрдую поверхность, знаменующую конец лестницы.

«Всё смолкло ненадолго,

Но вдруг грохочет гром

И прямо перед Жаном

Встаёт ночной фантом.

«Мне передал слуга мой,

Что ты, раб Божий Жан,

Страх потерял, оставив

На чести моей шрам.

Но ничего, узри же

Ты ужас во плоти!

Дрожи, кричи – но я уж

Не дам тебе уйти!»

Но Жан лишь улыбнулся,

Протёр платочком лоб,

И тычет белым пальцем

В стоявший у стен гроб:

«Состарился уж, или

Попал ты под карету —

Страшнее смерти твари

На свете белом нету,

Всем тяжко, если жизни

Дрожит худая свеча,

Но не боюсь я смерти –

И мне страшиться неча!»

Предвкушая окончание пути, полный решимости мальчик преодолевал последние ступеньки.

«Мир смолк вдруг, в тихом страхе

Дрожит ночная мгла,

В предсмертном бреде Жану

Явился Сатана.

Копытами грохочет,

Что пол весь ходуном

В глазах огонь, рычит он,

Словно грохочет гром:

«Смотри же, ты, пропащий,

На мощь царя греха!

Признай же, что не чист сам!

Пойдёшь в МОИ края!

Порвём тебя на части,

Разложим по котлам,

И будешь ты вариться

Всю вечность в радость нам!

Но Жан лишь, без испуга,

Закрыл усталый глаз,

И говорит он чёрту

В последний в жизни раз:

«Состарился уж, или

Попал ты под карету —

Страшнее смерти твари

На свете белом нету,

Всем тяжко, если жизни

Дрожит худая свеча,

Кто не боится смерти –

Тем и страшиться неча!»

И вот, наконец, перед ним большая дверь с кольцом вместо ручки. Момент настал.

Потерев замёрзшие пальцы, Агний прислонился будто уменьшившейся в несколько раз ладонью к деревянной поверхности и толкнул её. Дверь поддалась не сразу. Только когда маленький раб навалился на неё всем весом и, перебирая ногами по скользкой поверхности обработанного камня, двинулся вперёд она открылась и мальчик оказался внутри. Когда Агний отпустил дверь, она тут же с грохотом захлопнулась, но громкий звук маленького раба, на удивление, почти никак не испугал.

Агний огляделся. Окружение представляло собой большую пещеру с высоким потолком, сплошь уставленную какими-то совершенно непонятными мальчику вещами. И разглядеть он это благодаря исходящему от стоящего в отдалении захламлённого рабочего стола алого света керосинок. И за этим столом сидел человек, который тут же поднял голову со столешницы, стоило ему только услышать грохот упрямой двери.

Незнакомец обернулся и посмотрел прямо в сторону Агния.

– Алиса? – Прокатилось эхо по пещерным сводам.

Агний немного растерялся и, замотав головой, вымолвил:

– Н-Не-Нет.

Тёмная фигура с растрёпанной головой ещё секунду глядела в сторону остолбеневшего мальчика. После недолгого молчания неизвестный попытался привстать со стула, но тут же споткнулся об какую-то железку и с тихим «Чёрт!..» застыл, нагнув спину.

– Я… – Снова начал незнакомец, снова встав в полный рост. – Я извиняюсь, зрение уже не то. Много работаю в темноте, да и алкоголизм, знаете ли… Плохо на это влияет. А вся энергия ушла на то, что сейчас творится наверху. Приходится свечками довольствоваться.

Высокий, сутулый силуэт начал приближаться к Агнию. Хоть света и не было, но Агний сумел заметить то, что на его собеседнике не было ничего, что хотя бы отдалённо напоминало доспехи или хотя бы обмундирование. Незнакомец был в обычной рубашке и штанах, подвязанных на голени.

Когда мужчина оказался на достаточно близком расстоянии от мальчика, который был ниже неизвестного более чем в два раза, глаза последнего, судя по всему окончательно привыкли к темноте, и он наконец-то сумел разглядеть стоявшего перед ним гостя. Альфюма, переставший, на всякий случай, излучать свет, стянулся на шее мальчика сильнее, будто говоря своему другу быть начеку.

Вновь повисла напряженная тишина.

– А-а-а… Всё-таки пришёл. – Устало усмехнулся собеседник.

Мальчик поморщился в недоумении.

– Ты-ж тот самый парень, которого они подослали, чтобы меня укокошить? Да ладно, ладно, не отвечай.

Тёмный силуэт подошёл к мальчику вплотную и присел на корточки, оказавшись лицом напротив Агния. Маленький раб всем существом ощутил на себе пристальный взгляд, пронизывающий насквозь.

– И как я понимаю, против финального чудовища ты пришёл сюда драться один, м? Н-да. У остальных, по-видимому, есть более важные дела – Собеседник глубоко вздохнул и продолжил. – Парень, ну вот если откинуть абсолютно все розовые мечтания о блаженной жизни в достатке в окружении так называемых «друзей» и обо всём прочем, что они тебе там понаобещали – сам подумай, ты им зачем? Почему они не отправили на это дело Имира – знаешь его? – Лейва, может быть. Они-ж по любому умеют в разы больше тебя! Я, конечно, не хочу разрушить нежную детскую психику, мой друг, но скажу тебе напрямую – им плевать, выживешь ты или нет. И это не я такой-сякой, как говорится, это жизнь такая. Они себе пообещали, что скинут меня с трона любой ценой. В том числе и ценой жизни вот таких, как ты.

Агний ощутил, как ком больно сдавил горло, почти перекрыв доступ к кислороду. Очень хотелось сделать резкий вдох.

– Ты обычный раб. Таких, как ты – маленьких, легко внушаемых, верящих в чудо и хороших людей сопляков – великое множество. И они этим пользуются, парень. Ты им не нужен, и именно поэтому единственное, что ты получишь в награду, если доживёшь до сегодняшнего вечера – это банка варенья, кулёк конфет и билет в какой-нибудь самый дремучий край королевства, чтоб глаза не мозолил.

– Я знаю.

– Чего?

– Я з-знаю. Знаю. Всё это знаю. – Агний никогда не чувствовал себя настолько раскованно. Он позволил себе… плакать. Тихо и сдержанно. С этой функцией его организма у него, повидавшего много человеческих страданий, виновником которых были выходившие из-под контроля эмоции, были самые тёмные ассоциации. Но сейчас было всё равно. Совсем скоро всё равно будет на весь мир.

– Знаешь, значит? – Собеседник хмыкнул и на секунду повернул голову в сторону. – Видать, реально подошли к выбору кандидата на это всё основательно. Не какого-то там идиота взяли. Но, в таком случае, позволь спросить: почему не удрал? У тебя же когда-то получилось убежать, почему опять не поступил так же и не бросил это всё?

– Я н-не могу… – Агний тяжело сглотнул. – Я просто понял, что не могу. Просто не могу. Никто не может…

– Ла-а-адно. Продолжим разговор. – Собеседник негромко усмехнулся и тут же с характерным треском во мгле зажглись заплясавшие по той самой легендарной перчатке мелкие разряды, осветившие заросшее тёмными сальными волосами заляпанное кровью нездорового цвета лицо, обрамлявшие последнее словно грива, и бледные глаза с красными белками. Даже выражая холодное любопытство, они, как отражение разложения разума, некогда скрывавшегося в этой голове, выглядели неимоверно жутко. Именно их взгляд и напугал маленького раба больше всего.

Зловещая лапа приблизилась прямо к Агнию и остановилась ровно на том расстоянии, чтобы он смог узреть во всей красе мелкие молнии, «выпрыгивавшие» к лицу мальчика словно голодные звери к поднесённому на близкое, но всё ещё недосягаемое расстояние до их клетки сочному и ещё не остывшему куску мяса.

– Я устал, парень. – Рука тирана на мгновение дрогнула из-за глубокого вздоха. – Устал не меньше тебя. И именно поэтому у меня нет никакого желания рвать тебя на куски и причинять тебе неимоверные страдания чисто «потому что». Давай так: я быстро и безболезненно освобождаю тебя от этого бренного существования, а ты даёшь мне дожарить оставшихся наверху товарищей до хрустящей корочки и мирно дожить в этих трущобах остаток своих дней. Идёт?

Агний застыл, сжимая лапы Альфюмы. Принц, наверное, наивно полагал, что у его друга есть какой-никакой план, и поэтому бездействовал. Но мысли маленького раба в тот момент захватило кое-что другое. Протяжный гул дьявольского механизма заставил мальчика ощутить это чувство в первый раз. Что-то большое ударилось снизу об толстый вековой лёд подсознания, заставив ровную гладь звучно треснуть. Что-то напомнило о себе. Что-то далёкое-предалекое, вроде сна, увиденного ещё в самые ранние годы. Он когда-то слышал что-то похожее. Он когда-то проходил через что-то похожее. Или не он? Да, кажется так. Кто-то не отпрыгнул в последний момент, когда это было необходимо. Хотя он должен был. Тогда бы всё было по-другому. И…

– Ну-с, молчание – знак согласия.

После этого перчатка начала медленно приближаться к лицу Агния, но вдруг раздался грозный рык и в последнюю секунду оголённые когти высвобождающихся лап возвратившего свою изначальную форму хищника больно полоснули мальчика по руке, после чего грозный зверь бросился на Бальтазара.

– Агний, чёрт тебя дери!!! Чего застыл?! ДАВАЙ!

Не помнящий себя раб почти на автомате выхватил с пояса нож, за секунду оказался перед Бальтазаром и рубанул по внутренней стороне лучевой кости метавшейся руки правителя. Ему-то не досталось, а вот находившимся там оголённым проводам – ещё как.

– Ах ты-ж..! – Взревел обезумевший от гнева Бальтазар, ударив со всего маху потерявшего бдительность льва в висок запястьем с искрившимися концами проводов. Получивший мощный удар током принц тут же стал полупрозрачным и почти упал. В тот же момент король навалился на него всем весом и приготовился добить противника, но тут лезвие ножа вонзилось в спину тирана и тот был вынужден был отступить.

– Не вставай! Не вставай!!! – Завопил Агний.

Бальтазар, вопя что-то нечленораздельное, замахивался страшной лапой себе за спину, но наградой за это были лишь новые и новые царапины, так как наученный горьким опытом Агний укорачивался от каждого удара, вгоняя нож всё глубже и глубже. Король носился с криками из стороны в сторону, сшибая всё на своём пути и заваливаясь то вперёд, то назад, стремясь наконец-то скинуть с себя эту мелкую тварь или вовсе придавить её своим телом. Каждый раз, когда тиран собирался рухнуть спиной на пол или врезаться ею же в стену и переломать ненавистному противнику кости, Агний тут же выставлял ноги назад и до треска в сухожилиях отталкивался от твёрдой поверхности, придавая Бальтазару ускорения вперёд. Когда же королю всё-таки удалось упасть так, чтобы мальчик не успел упереться, Агни со всей силы рванулся в сторону и, отлетев в сторону, заставил врага больно удариться предплечьем.

На глаза попалось отверстие в одной из машин, высотой в стандартный дверной проём, ведущее в тёмное нутро жуткого агрегата, кишащее тучей проводов, и имеющее аналогичный выход в противоположной железной стенке. План созрел моментально. Подхватив нож и со всей дури вогнав его в плечо приподнявшегося на руках Бальтазара, Агний напоследок хорошенько пнул правителя в бок, чтобы окончательно его «раззадорить» и стремглав влетел в заросли электрических лиан.

Взбешенный король заскрежетал зубами, голыми руками вырвал окончательно сдохший и теперь лишь мешавший аккумулятор в перчатке и нырнул во внутренности машины, тут же запутавшись в них.

Почти на четвереньках преодолев расстояние от одного отверстия до другого, Агний вылетел наружу, обернулся и тут же вид налитых кровью глаз Бальтазара, чуть ли не зубами прорывавший себе путь к ненавистному мальчишке, прибавил адреналина в кровь и маленький раб сорвался с места. Так начались дикие догонялки. Агний носился из стороны в сторону, нарезая круги вокруг правителя и тем самым пытаясь измотать врага. Иной раз мальчик даже проносился прямо перед ним, чтобы нырнуть во «внутренний мир» очередного механического монстра и затянуть за собой Бальтазара, чтобы тот запутался в проводах, уже тянувшихся за ним гигантской «мантией» ещё сильнее.

В конце-концов, отбежав от врага на максимальное расстояние, которое ему позволяли уже подгибающиеся ноги, Агний забежал за огромную груду металлического хлама и затих. Вокруг царила гробовая тишина, слышалось лишь с трудом сдерживаемое тяжёлое дыхание мальчика и доносившийся откуда-то протяжный стон Альфюмы, безуспешно пытавшегося подняться на лапы.

«Только не вставай дружище! Только не встревай! Ты слишком слаб, он убьёт тебя! Я с ним разберусь!» – Думал Агний, всё оглядывая окружавшую его обстановку, боясь даже вытереть градом катившийся с горячего лица пот.

Выслеживая хоть малейшее движение среди громадных силуэтов машин, Агний потянулся к ножу на поясе и… Твою-ж!

Пол ушёл у маленького раба из-под ног, а сердце пропустило удар. Ножа не было. Только сейчас Агний осознал, что оставил его в плече Бальтазара.

Так, ладно, без паники. Сейчас нельзя терять рассудок. Нужно осмотреться. Осторожно осмотреться и найти что-нибудь, чем можно было бы защититься.

Собрав всю волю в кулак, Агний начал медленно-медленно разворачиваться, стараясь не упустить момент пришествия сумасшедшего короля, но тут твёрдая рука вцепилась в волосы на затылке, рванула мальчика в сторону и живот пронзила острая, сковывающая всё тело боль.

– А вот и нож. – Прозвучал ехидный смех прямо над ухом.

Рука сжала лохматые космы ещё сильнее, после чего обессиливший раб отлетел к дальней каменной стене, находящейся близ хорошо освещенного рабочего стола, и стал безмолвно наблюдать, как двоившееся изображение его без минуты убийцы приближается всё ближе и ближе. Бальтазар ликовал. Если бы Агнию довелось лицезреть те ужасные события, то при лучшем освещении он бы смог понять по лицу мужчины, что он сейчас переживает заново тот самый момент, когда он, в припадке беспросветного безумия медленно, смакуя момент, приближался к матери, чтобы завершить ту кровавую бойню сочным финальным аккордом.

– Ну что, допрыгался? – Через отдышку прокряхтел король. – Знал же, что живым отсюда не уйдёшь.

Агний коротко застонал от боли сквозь парализованные губы.

– Больно, да? Вот именно. Посиди, помучайся. Я-ж тебе предлагал решить всё быстро, но не-е-ет, надо обязательно всё кардинально усложнить.

Подойдя к трясущемуся от напряжения и истекающему кровью Агнию, Бальтазар слегка нагнулся и ядовито усмехнулся.

– Ну что-ж… Дай хоть на твою рожу напоследок гляну, пока дух не испустил. А то космы себе отрастил – Боже мой!

Рука правителя сжала тёмные волосы в пучок, и одним ловким движением Бальтазар срезал чёлку мальчика под корень.

На мгновение Агний испытал легкую дезориентацию: перед глазами, с пути которых убрали многолетнюю преграду, предстал совершенно другой мир с иными формами и даже объемом. Но вот что реально заставило мальчика поёжиться, так это перекосившееся от увиденного лицо Бальтазара. Оно вытянулось и стало настолько белёсым, что его очертания в темноте можно было увидеть даже без сильного освещения. Ставшие серыми глаза выпучились настолько, что, казалось, они вот-вот вывалятся из глазниц. Ещё чуть-0чуть, казалось Агнию, и мужчина поседеет.

– Какого..? – Только и смог выдать открытый в безмолвном крике рот короля.

В эту самую секунду мальчик отмер и из последних сил саданул пяткой по коленной чашечке правителя. Раздался влажный хруст, которому тут же вторил громогласный гул. Донёсшийся откуда-то сзади. Это была та самая разнесчастная платформа, крепления которой Бальтазар так и не удосужился поменять. Не выдержав столь долгого напряжения, металлические болты повылетали со своих мест, а проржавевшие подпорки снизу безвольно проломились под невиданной тяжестью груды механических изделий, многочисленные провода которых в момент начавшегося движения стянулись на груди короля в один большой узел и потянули последнего за собой, в бездну. Король, не сумев удержаться на ногах, рухнул на пол и, волочимый сотнями мелких и толстых пут, заревел нечеловеческим голосом и стал цепляться за всё, что только попадалось под руки. Рычаги, углы, мелкие выступы на каменной поверхности – ничего не помогало. Злобный рок был неумолим. В последний момент, находясь уже у самого края, он успел вцепиться в выпиравшую над склоном панель с педалями. Разодранные до костей пальцы окрашивали гладкую поверхность в алый, мышцы трещали по швам, грозясь лопнуть в любой момент, выдерживая на себе вес многотонной конструкции. Но продолжалось это меньше секунды, после чего панель с треском оторвалась от твердыни, отправив тем самым своего создателя в полёт, сопровождаемый уже с трудом различимыми криками последнего и грохотом разламывающихся изобретений, в неизведанные пучины пещерной пропасти.

Спустя минуту стало тихо, а ещё через несколько секунд ожили оставшиеся в живых лампочки на стенах пещеры, заполонив всё светом. Агний с непривычки сощурился и попытался приподняться на руке, но дьявольская боль в боку тут же дала о себе знать.

Именно тогда Агний и вспомнил про подаренное Зигмундом снадобье, которое было тут же вытащено из кармана – хвала небесам, бутылёк был цел! – и выпито до половины. Почти сразу по телу разлилось приятное, мягкое ощущение. Боль постепенно исчезла, кровоточащая рана вмиг затянулась, на её место пришла усталость. Хотелось заснуть, прямо здесь, но вдруг со стороны послышался шорох. Это Альфюма с трудом ковылял на помощь своему напарнику.

– Стой, не двигайся! – Агний за несколько прыжков оказался перед товарищем, после чего остатки чудодейственного отвара были отданы принцу. Последних было невероятно мало, чтобы полностью восстановить организм хищника, но, несмотря на это, он стал выглядеть в разы лучше, чем до этого.

После того, как лев поднялся на ноги, Агний заприметил его взгляд. Альфюма смотрел на него. Причём смотрел так, будто видит нечто выходящее за рамки его понимания. Но мальчику было на это уже глубоко плевать. Его голова болела так сильно, что уже просто отказывалась соображать, и маленький раб с превеликим удовольствием сейчас вышел бы на поверхность, к свежему воздуху, но осталось ещё одно дело…

Агний прошёл к обрыву. За ним последовал непонимающий поведения друга Альфюма. Дна из-за поднявшегося в воздух гигантского количества пыли видно не было

Один бывший хозяин Агния был редкостным любителем горного туризма, и, разъезжая с последним по самым разным утёсам, хребтам, склонам и прочему, Агний кой-чего, да нахватался.

Заприметив около себя небольшой камешек, мальчик скинул его вниз и слегка нагнулся, выставив ухо вперёд. Спустя несколько мгновений прозвучал удар.

– Тут… Тут как минимум метров тридцать – не больше.

– Ты на что это намекаешь? Ты серьёзно думаешь, что он мог выжить?

– Ну… Судя по тому, что мне рассказывали – мужик живучий. – Усмехнулся мальчик.

Альфюма совсем недолго пребывал в раздумьях, но потом понял сам, что проверить данную теорию надо. Всё-таки им не нужны лишние сюрпризы.

Агний поспешно, но аккуратно, залез на спину льва и тот, словно спускаясь со склона заваленной рассыпчатым снегом горы, начал плавно спускаться по воздуху вниз, перепрыгивая с места на место.

Через какое-то время они достигли дна и огляделись. Всё замусоренное обломками гениальных изобретений короля пространство было освещено мягким голубоватым светом, исходящих от томившихся здесь минералов. Момент их созерцания прервал тот, ради кого, собственно, Агний с Альфюмой сюда и спускались.

Переваливаясь с одной сломанной конечности на другую, Бальтазар, громко бормоча себе под нос что-то неразборчивое, мужчина перевалился через одну из железяк, на секунду застыл с опущенной головой, но стоило ему только увидеть Агния, как он тут же нервно засмеялся и смех этот быстро перерос в истерический гогот.

Король на четвереньках попятился назад, неуклюже перелезая через всевозможные препятствия, пока не упёрся спиной в каменную стену. Бальтазар предпринял несколько попыток перелезть и через неё, то и дело оглядываясь на всё приближавшихся к нему мальчика и льва, пока окончательно не отчаялся и не сжался в комок на полу, когда маленький раб был уже прямо перед ним.

Агний безмолвно смотрел на болезненно всхлипывавшее перед ним существо и не испытывал никакой ненависти. Он понимал, что это – не жестокий правитель. Это просто сумасшедший. Судя по всему, Альфюма понимал это тоже.

Сделав ещё один смелый, но осторожный, шаг вперёд, Агний легко провёл рукой по уже практически покрывшейся плесенью голове теперь уже точно бывшего правителя. Тот дёрнулся всем телом, и, казалось, сжался ещё сильнее. Нападать он явно не планировал. Весь его вид так и говорил: «Отойди, не трогай меня».

Агний перевёл взгляд на льва. Тот слегка наклонил голову, как бы спрашивая: «Ну, и что делать будем?»

Мальчик вздохнул и задумался.

– Альфюма. – Начал он. – Я могу попросить вас о последнем одолжении? Хотя, нет, двух одолжениях?

– Что ж. Говори, что ты придумал?

– Ваша грива же тоже, как и у вашего отца, обладает волшебными свойствами? А вы не могли бы…

На улицы медленно начали высыпаться оставшиеся жители города, коих, как ни крути, было немало. Грохот от в последнюю секунду отключившегося робота-гиганта, проломившего своим весом крышу и пол в тронном зале, тем самым сохранив жизнь и малую долю здоровья небольшой горстке «недожарившихся» людей, был знатный. Постепенно к толпе исхудалых жителей и грязных рабов у подножия парадной лестницы замка стали присоединяться матросы подбитого в неравной битве «Наследия», прихрамывающие львы и Алиса с жалкими остатками её отряда, многих из которого пришлось выносить на руках. Великая и могучая Искури, придерживавшая сломанную при очередной попытке освободиться от железных наручников руку, выглядела так, будто её смачно прожевали и с отвращением выплюнули.

– Что с вами произошло? – Спросил оказавшийся перед девушкой запыхавшийся Орландо. Та посмотрела на него невидящими глазами и начала мерно шевелить еле двигающимися губами:

– Он видел, как Бальтазар умер. Ну, он, мальчик, как эту заразу пришибло куском крыши. Мы вошли и я сдуру уселась на трон. А трон этот, чтоб его, кнопкой оказался. Ловушкой, в общем. И их там всех…

Она не смогла договорить, ком подкатил к горлу. Орландо лишь посмотрел на подругу печальными глазами и прижал её сотрясающееся от беззвучных рыданий тело к себе.