Текст книги "Алый океан (СИ)"

Автор книги: Assyra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

отдышаться. По раскрасневшемуся лбу катились капли пота

величиной с добрую жемчужину. Понимая всю нелепость

своих попыток, чиновник поклонился и вышел на улицу. Через

минут пять он вернулся, его лицо по-прежнему было красным,

но он уже говорил внятно и чётко. Речь шла о том, что офицер

отказывается от поединка, так как бой заранее будет нечестным,

и он запятнает свою честь, сражаясь с женщиной, тем более

ёкаем. На что Акено совершенно спокойно напомнил о онна-

бугэйся – женщинах воинах – и о помощи снежного народа, где

царил матриархат, и население было в основном женское, и что

никто из них не уступает воинам-мужчинам. Чиновник на такие

аргументы не мог возразить, да и желания особого на его лице

не было, на том и порешили. Так же Акено добавил, что если

офицер отказывается от боя с некоматой, он с удовольствием

займёт её место, против такого любой довод был обречён на

провал, поэтому глава совета с кислой миной вылетел прочь, а

Сёгун громко рассмеялся, подбадривая подругу.

К полудню всё было готово, посреди площади был

поставлен церемониальный круг для проведения дуэлей на

забаву феодалам, вокруг него установлены скамьи и небольшая

возвышенность с мягким креслом для императора. Лира

по-прежнему находилась в плохом настроении, и, хотя она

рассказала Акено, что её гложет, легче от осуждающих взглядов

ей не стало. Много лет она помогала людям деревни, а тут в

одночасье она стала злобным духом, которого оболгали и хотели

изгнать, только воля Сёгуна спасла от жестокой расправы.

Некомата вошла на ринг и встала у красной черты, ожидая

своего противника, сжимая в руке вакидзаси Акено, но и тут

офицер заявил протест, который заключался в ограничении силы

ёкая. Император был против этого, но народ возроптал, склоняя

его переменить решение. Только после кивка Лиры он, скрепя

сердце, отдал приказ прикрепить на Кошку амулеты с печатями,

что лишат её сверхъестественных сил. После установки

прямоугольных бумажек с иероглифами, написанных тушью,

Лира почувствовала себя очень уязвимой и слабой, но утратив

силы некоматы, она больше не слышала шёпот людей и могла

сосредоточиться на схватке с весьма серьёзным противником…

Самурай предстал перед девушкой в полной боевой

готовности, ярко-оранжевая броня прямо пылала жаром, густой

белый воротник обрамлял ворот панциря. Каждый щиток был

прошит золотой нитью в виде чешуи и переливался в лучах

солнечного света. На голове при каждом шаге раскачивались

роскошные павлиньи перья, рога полумесяцем венчали шлем

кабуто, лицо закрывал длинноносый ухмыляющийся клыкастой

улыбкой демон, на поясе слева покоились два меча. При

движении офицер создавал тихий шорох, так как множество

пластинок, из которых состояли доспехи, тёрлись друг о

друга. Зайдя в круг, противники одновременно поклонились

императору, затем зрителям и разошлись в разные стороны,

встав в стойку каждый на своей позиции. Глава совета выбежал

в центр ринга и, ударив в небольшой гонг, так же быстро исчез.

Кошка, выставив перед собой вакидзаси, осторожно двинулась

на противника, самурай же неторопливо, достал катану и

играючи стал обходить некомату по кругу. Обычная тактика

воина решила кошка, изменив угол, и теперь противники

двигались по кругу, и медленно сходились, испытывая друг

друга на прочность нервов. Первым не выдержал офицер,

он внезапно сократил расстояние, замахнувшись мечом,

рассчитывая покончить с девушкой одним ударом, но не вышло.

Кошка поднырнула под замах и полоснула по рёбрам, лезвие

только легонько оцарапало пластины доспехов, содрав краску

и порвав нити. Мужчина машинально отреагировал, ударив

латной перчаткой по лицу. Лира, кувырнувшись, стала вновь

недосягаемой для меча, но и сама не могла атаковать, однако

на стороне девушки были скорость и ловкость. Офицер, хоть и

был одет в лёгкую броню, не мог похвастаться тем же, поэтому

Лира, приняв стойку низкого старта, бросилась на противника,

вот только забыла, что сейчас она человек. Девушка была

быстра, но не настолько, чтобы обойти опытного в боях

воина. Сделав обманный рывок, метя в щитки на ногах, Лира

внезапно подскочила, намереваясь снести если не голову, то

шлем противника. Однако скорости оказалось недостаточно, и

офицер разгадал её план. Защитившись, он наотмашь ударил не

защищенную бронёй девушку в грудь, но удача сопутствовала

кошке, и тупая сторона меча только оставила красную полосу

на её теле, немного порвав кимоно. Бой становился всё более

ожесточённым, и ни один из противников не хотел уступать…

Акено с замиранием сердца наблюдал за боем, готовый в

любой момент остановить его, даже если это будет неправильно.

Он спокойно бы отнёсся к смерти офицера, т.к. его он не знал,

но если Лире угрожала бы опасность, он мог пожертвовать

ради неё честью. В спутнице он был уверен, она не могла

солгать, да и с чего ей нападать на самураев? Задавая этот

вопрос, Сёгун внезапно понял, что задаёт себе другой вопрос:

«А не могла кошка действительно напасть на воинов». И чем

больше он думал о невиновности, тем больше история Лиры

казалась неправдоподобной. Серьёзную дилемму надумал себе

Акено, пока смотрел, как сражались, ёкай и человек. Некомата

проскользнула под лезвием меча и попыталась поставить

подножку, но свалить взрослого человека в доспехах хрупкой

девушке оказалось не так просто. Пришлось быстро вскочить

и, забежав за спину, изо всей силы лягнуть противника двумя

ногами под колено, самурай под натиском упал на одно колено

и поравнялся с кошкой ростом. Крепко вцепившись в меховой

воротник, девушка уже хотела вогнать клинок между доспехами,

как казавшийся беспомощным воин начал стремительно падать

на спину, и Лире пришлось снова отступать, при таком весе она

могла что-нибудь сломать. Но теперь самурай был на спине и

был лёгкой мишенью, мужчина это понимал, поэтому вытянул

вакидзаси из ножен и покатился в сторону, защищаясь от

нападок некоматы, как ёж своими иголками. Выбрав момент,

офицер встал на колени, а затем и полностью поднялся, чтобы

снова вступить в бой. Тактику он не изменил и по-прежнему

крутился, орудуя двумя мечами, правда, Лира нашла прореху

в столь слаженных действиях. Катана была гораздо тяжелей

вакидзаси, поэтому держать её в одной руке было сложней,

и после множества косых ударов рука начала слабеть. Когда

катана в очередной раз просвистела над ушами, ловкая кошка

попала остриём меча в зазор между щитков, дальше острое

лезвие сделало своё дело, проткнув предплечье как холщовый

мешок. Рука самурая мгновенно повисла, в пальцах больше

не осталось сил, чтобы держать тяжёлый клинок. Играючи

отобрав оружие, Лира, пригнувшись, рубанула по щиколотке

противника. На этот раз меч только распорол толстую

шнуровку доспехов, едва задев ногу. Перекатившись, некомата

выставила перед собой отобранную катану, тем самым унизив

благородного воина перед всей деревней, что давало девушке

автоматическую победу. Народ разразился проклятиями в

адрес кошки, но та даже ухом не повела, она чувствовала

превосходство и была уверена, что доказала свою правоту. Но не

успела она насладиться победой, как её тело сковало судорогой,

и она рухнула без чувств. Последнее, что она видела это то, как

Акено перепрыгнув через перила, бежит к ней…

Очнувшись, Лира не удивилась, что люди снова предали

ее, и она снова оказалась в плену. Бумажные печати тяжёлым

грузом тянули вниз, плюс ещё всё тело болело, и двигаться

совсем не хотелось. Девушка не знала, что сейчас Акено

пытается отстоять её сторону и добиться освобождения. Сёгуна

облепили деревенские жители и люди из совета. Наперебой

они требовали наказать дикого ёкая. Парень был в полной

растерянности, ему хотелось вернуться в барак и, забрав её,

сбежать. Но, назвавшись императором, он не мог так поступить.

С трудом перекричав толпу, Акено попросил совет собраться в

отдельном доме и всё окончательно решить.

Собравшись в большом прямоугольном зале, за широким

квадратным столом расположились шестеро из совета, седьмым

был красный от волнения глава, который сел рядом с открытой

дверью внутреннего двора, где тихо плескались оранжевые

карпы и дул прохладный ветерок, остужая красную лысину.

Акено вышел во двор, чтобы проветрить голову, и даже хотел

вести переговоры оттуда, но его убедили сесть рядом с главой

совета. Мужчины разных возрастов и телосложения сидели по

двое, поочерёдно кашляли, ожидая, когда император начнёт

говорить, но парень молча рассматривал собравшихся и комнату.

Простая комната не имела никаких украшений и даже картин.

Стены были оклеены плотной бумагой, в углу возвышалась

целая гора деревянных коробок. Громкий кашель заставил

Акено оторваться от наблюдений. Сёгун совсем не хотел что-

то доказывать, он мог даже приказать, пригрозив смертной

казнью, но сделать так было невозможно. Легче ночью выкрасть

девушку и сбежать, о чём не единожды подумывал парень,

однако до ночи Лира может не дожить. Акено начал с того, что

Лира смогла одолеть офицера в честном бою, на что получил

множество отрицательных выпадов. Дискуссия продолжалась

несколько часов, но безрезультатно. В итоге Акено со всей

силы ударил по столу кулаками, и громогласно заявил, что

готов сразиться за девушку ценой собственного титула, от

такого глава поменял красный цвет лица на тёмно-бордовый.

Шестёрка загалдела, и Сёгун повторил своё заявление, добавив,

что готов отдать всё одному из них, кто будет готов сразиться с

ним за свои убеждения.

С этими словами Акено покинул комнату и направился

прямиком в тюремный барак. Рассказав Лире, что он предпринял,

чтобы её освободить, получил щелчок по носу. Кошка даже не

поленилась вскочить и схватить парня за воротник. Некомата

долго ругала глупо поступившего императора, пока их не

прервал побледневший глава совета, который заявил, что

один из офицеров готов принять бой. Правда, даже некомата

не понимала, как Акено может проиграть свой титул, но видя

уверенность в глазах парня, она немного испугалась, ведь

офицер был искусным воином. Чтобы проверить это, оставалось

дождаться утра…

Солнце встало, озаряя покрытые тонкой паутинкой льда

крыши деревни, свет достиг свинцового потолка и исчез

за непроницаемой пеленой серых туч, погрузив деревню в

холодную тень осени. Люди с неохотой поднимались из тёплых

постелей и брели в центр. Крестьяне всегда вставали с первыми

лучами солнца, но сегодня день был, будто проклятый богами, и

каждый чувствовал это. Лиру не посчитали нужным выпустить

из барака, и Акено остался один на один со своими подданными.

Облаченный, наверное, в самую лучшую броню темно-

серого цвета, что было редкостью для самурайских доспехов,

металлические щитки были намного толще, чем у воинов в

столице, Акено испытывал странное ощущение, будто именно

эти старые доспехи были даны ему для форы офицеру. Видя,

как самурай ловко управлялся двумя руками, Акено считал,

что никакие поблажки ему не нужны. Дороги назад не было,

только вперёд на блестящий от капель росы ринг. Там его уже

ожидал офицер, в здоровой руке он держал вакидзаси, раненая

была крепко привязана к доспехам и усилена небольшим

длинным прямоугольным щитом во всё руку. Мужчина был

в приподнятом настроении – это было видно по его как бы

незаметной ухмылке. Такое поведение раздражало гордого

парня, и в нём уже начал закипать гнев, что могло привести к

весьма неприятным последствиям в виде проигрыша. Крепко

сжимая вакидзаси, Акено вышел напротив своего противника и

поклонился ему в качестве приветствия, офицер, скривившись,

одарил парня коротким кивком. Глава, прежде чем ударить

в медный диск, громко сообщил, что император ставит свой

титул за спасение ёкая. Весть была принята неодобрительным

гомоном. Удовлетворённый своим поступком, чиновник

объявил начало дуэли и быстро сбежал под прожигающим

взглядом Акено.

Самурай, как голодный пёс, с рычанием бросился на

парня, от мощного косого удара его спасла хорошая физическая

подготовка. Сделав кувырок, император сразу же контратаковал,

начисто срезав белый воротник у противника, и тут же отступил,

заблокировав удар с разворота. Юный воин, проскользив по

лезвию противника своим лезвием, крутанулся, и второй удар

пришёлся на шлем самурая, лишив того перьев и половины рога.

Офицер впал в ярость, как и рассчитывал Акено. Меч мелькал,

словно пёстрые ленты танцовщиц на праздниках в столице.

Вывести из равновесия противника удалось, но от его яростных

атак было трудно уворачиваться, и теперь Акено благодарил

старые доспехи за их прочность. Юный воин не мог даже

контратаковать и только защищался, нужно было срочно что-

нибудь предпринять, иначе даже такая крепкая броня не спасёт

его от острой стали самурайского меча… Пригнувшись, Акено

крутанулся на колене, ударил клинком между щитками, разрезав

мышцы под коленом, лишив противника прежней мобильности.

Его синие мешковатые штаны почернели от пролитой крови.

Посчитав, что этого хватит, Сёгун встал и хотел заложить меч

за пояс, но отступивший самурай внезапно налетел на юного

воина, чудом вакидзаси пробил резко снятый шлем. Выкрутив

кабуто, парень сумел выбить меч из руки воина, но ему в лицо

ударил щит офицера. Его раненая рука не была привязана к

телу, а была словно молот, сломав нос и лишив императора пары

зубов. Парень отшатнулся и снова получил удар от самурая, на

этот раз в живот. Офицер поднял парня на одной руке и швырнул

его через себя. Акено шлёпнулся на спину, гремя железом. Пока

поверженный Сёгун пытался подняться, самурай допрыгал до

меча и уже уверенный в своей победе, неспеша, прихрамывая,

направился к парню. Лира могла только слышать и по крикам

определять, что происходит на пощади. А происходило там

не самое лучшее для её друга. Печати шипели, обжигая кожу

и прожигая ткань кимоно. Вцепившись в решётку, девушка

вслушивалась в гомон толпы. Даже если бы она пролезла сквозь

прутья, самостоятельно снять печати всё равно бы не смогла.

Всё-таки Лире удалось протиснуть голову между прутьями

решётки, а там уже и вся девушка оказалась на свободе. Чувствуя

беспокойство за парня, она не могла стоять в стороне. Даже если

это повлечёт позор на голову Сёгуна, пусть лучше он сохранит

её на плечах. Почти выйдя из барака, девушка столкнулась с

главой совета. Увидев ёкая, мужчина, как хамелеон, поменял

цвет своего лица с розового на бледно-синий и начал пятиться,

пряча что-то за спиной. Лира нахмурилась и быстро наступила

на ногу чиновника, чтобы тот не сбежал, сил было достаточно.

Некомата схватила мужчину за бороду, подтянув к себе, вежливо

поинтересовалась, что он тут забыл. Чиновник что-то мямлил,

наверное, пытаясь оправдываться, но когда кошка ухватила

его за ухо и с силой вывернула мясистую мочку, глава явил

свои истинные намерения, попытавшись пырнуть девушку

ножом. Остриё едва коснулось живота кошки, но она вовремя

среагировала и избежала дыры в хрупком девичьем теле, зато

нож разрезал печать и, потянув её за собой, снял с кимоно Лиры.

Освободив часть энергии, некомата, зарычав, перехватила руку

с ножом и крутанув чиновника ударила его о решётку. Забрав

танто, девушка выбежала на улицу. Когда девушка добежала до

площади, то поняла, что было уже поздно…

Лира остолбенела, увидев, как меч проткнул Акено.

Вакидзаси и вправду пробил измотанные доспехи парня, но

клинок искривлённый щитками прошёл мимо тела, легонько

разрезав ткань кимоно и кожу, однако девушка этого не видела.

Некомата из-за увиденного потеряла бдительность и была

тутже окружена четырьмя самураями. Воины без лишних слов

схватились за катаны. Проскочив между двумя горизонтальными

ударами мечей, что звеня, разрезали воздух, но не задели гибкое

тело девушки, Лира заблокировала третий клинок и бросилась

в сторону к соседним постройкам. Убегая, она в последний раз

глянула на ринг и поверженного Акено.

Самураи молча преследовали кошку, по-видимому, они

были заодно с главой совета и не поднимали тревогу. Некомата

резко затормозила и ударила ближайшего самурая в лицо, и сразу

же рванула дальше. Дождавшись, когда очередной воин нагонит

её, девушка остановилась и, пригнувшись от катаны, резанула

мужчину ножом, разрезав ремешок от шлема и подбородок. Пока

их не нагнали остальные, кошка когтями врезала самураю по

глазам и ударом ноги в прыжке повалила на землю. Опрокинув

противника, она побежала прочь. Воинов осталось двое, и они

атаковали её одновременно. Даже будучи запечатанной, Лира

могла без особых усилий справиться с двумя противниками.

Конечно, самураи ударили одновременно, но всё равно у них

не хватало слаженности, что дало гибкой девушке возможность

увернуться и столкнуть соратников лбами. Увернувшись от

мечей, девушка вскочила на перекрещенные клинки и, схватив

одного воина за шлем, снова подпрыгнула, сделав сальто, а когда

оказалась у него за спиной, с силой пнула в спину. Самурай,

потеряв ориентацию из-за свёрнутого шлема, не смог устоять

на ногах, повалился на товарища. Некомата ловко поставила

подсечку второму, и оба самурая, как подрубленные дубы,

рухнули на землю. Подобрав катану, девушка проткнула обоих

воинов разом, пробив щитки так, чтобы клинок не коснулся

тела воинов, Кошка хитро пригвоздила мужчин к земле. Такое

положение очень сильно задевало честь самураев, и после первой

же угрозы мужчины согласились рассказать, как всё было на

самом деле, только бы никто их не увидел в таком положении.

Доверившись слову самурая, девушка вырвала меч, и тут же

ей пришлось защищаться от подоспевших товарищей. Боя

удалось избежать, так как за девушку вступились побеждённые

ей самураи, не имея ничего против столь искусного воина,

мужчины решили пролить свет на всю ситуацию. Пока самураи

гонялись за прыткой девушкой, Акено приходилось не сладко,

но юный воин нашёл выход, он пнул офицера в раненую ногу

и бил до тех пор, пока самурай громко не закричал. От сильной

боли противник потерял равновесие, и очередной удар свалил

его с ног. Акено кое-как вытащил меч, тяжело поднявшись на

ноги, парень навис над распластавшимся самураем. Он уже не

кричал, а просто лежал, уставившись в свинцовое небо такими

же серыми безжизненными глазами.

Всё было кончено. Сёгун оставил при себе свой титул и

освободил подругу, но народ этого не хотел понимать. Кто-

то кричал проклятия в адрес императора, а кто посмелей,

бросились на ринг, но их остановили ворвавшиеся на площадь

четверо самураев. Во главе их была Лира. Видя, что с Акено

всё хорошо, она не смогла удержаться от объятий. Самураи

по просьбе кошки не стали рассказывать, что произошло на

самом деле, и позволили отдохнуть в спокойном месте вдали

от деревни.

Подлечившись в небольшом поместье офицера, пара

путников уже собралась в путь. Пополнив запасы, рано утром

они покинули деревню, оставив офицера, его воинов, главу и

крестьян на совесть богам. Накануне ночью небо разразилось

сильным дождём, а на утро туч уже не было и светило яркое

солнце, предсказывая путешественникам хорошую дорогу.

Через некоторое время Лиру и Акено догнали Кобояси Исса

и его друзья на новой повозке, теперь все были в сборе. До

конечной точки оставалось совсем немного…

Через пару дней Кобояси и его друзья расстались с Лирой

и Акено. Как и обещали, они показали другой путь к южным

землям, правда, этот путь выглядел не самым безопасным и

проходил через трещину между горами, которую и ущельем

назвать было трудно. Когда-то давно здесь маленькая речушка

разрезала горный хребет, разделявший земли севера и юга.

Горы белели на высоте снежными шапками, ручейки из которых

стекали вниз, оставляя после себя замысловатые узоры. Лира и

Акено с некой опаской вошли в ущелье и сразу ощутили жуткий

холод. Пробирающий до костей ветер гулял между гладких

стенок, отшлифованных некогда бурной горной рекой, напевая

жалобную песню. Благо путники подготовились к наступающим

холодам, и в вязаных вещах им легче было переносить жутких

холод. Ледяные ручейки, стекавшие с вершин, создавали клубы

пара, отчего разглядеть что-либо не представляло возможности.

Так на ощупь пара путешественников добралась до первой

неприятности – выставленная рука напоролась на абсолютно

гладкую стену. Лира обернулась и сообщила, что впереди тупик,

на что Акено разразился проклятиями в адрес безответственного

поэта и осел на землю, скатившись по гладкой стенке. Вернуться

до темноты они бы не успели, оставалось идти вперёд. Подняв

парня, девушка поставила его на ноги, легонько отвесив ему

подзатыльник и дала установку не опускать руки. Превратиться

в кошку было невозможно из-за узкого пространства, девушка

попросту застряла бы там, ощупав стену и примерно прикинув

её высоту, кошка почесала затылок тростью, и ей в голову

пришла одна идея. Стянув рюкзак, Лира объяснила Акено,

что хочет сделать. Выслушав, парень не очень оценил идею

девушки, скептически заявив, что не может оставить её одну

в таком месте и нужно придумывать что-нибудь другое. Около

получаса кошка убеждала парня в своём действенном плане

и под обаянием милой девушки он сдался. Сняв тяжёлую

заплечную сумку, Акено подошёл к присевшей на корточки

Лире. Поставив одну ногу ей на руки, он приготовился цепляться

за выступ стены. Первая попытка оказалась неудачной, плохо

уцепившись за гладкую грань, Сёгун соскользнул вниз. Так

продолжалось ещё раза три, пока император не воткнул меч.

Остриё только немного вошло в полированный камень, но

этого было достаточно, чтобы вскарабкаться наверх. На второй

ступени было всё совсем по-другому, тут был виден горизонт.

Тонкая полоска разделяла океан и небо как нить, сшивающая

ткань, любование прервал крик предупреждения и сильный

удар в спину. Это Лира, не дождавшись сигнала, швырнула

дорожную сумку и скорей всего готовилась кинуть вторую. По

плану Акено он должен был разобрать некоторые вещи, сделав

из них верёвку, и закрепить её за что-нибудь. Так и сделав,

парень поднял девушку на ступень и со счастливой улыбкой

указал на океан, окрасившийся в палитру розового и красного

цвета, практически полностью слившийся с тёмным из-за

туч небом. Так получилось, что солнце садилось как раз над

головами путников, и тем самым освещало им путь последними

лучиками света. Путешественники поторопились сбежать из

ледяной расщелины к тёплому закату…

Добравшись до океана, парочка словно попала в другой

мир. Здесь на песчаном берегу осенью даже не пахло. Холода

и моросящие дожди остались там, за горным хребтом, но это

было не надолго, скоро фронт золотой гвардии дойдёт и сюда.

Погода уже менялась, из-за горизонта, словно бездонная пасть

демона, пожирая солнечный свет, плыла чёрная туча. Путники

не успели найти какое-нибудь достойное укрытие, и пришлось

расположиться на берегу. После того как костёр был разведён,

девушка изъявила желание искупаться, пока Акено возился с

ужином. Некомата, сбросив одежду, нырнула в накатывающую

волну и скрылась в тёмной пучине океана. Лиры долго не

было, и парень забеспокоился, не случилось ли чего, к тому же

он считал, что ёкаи кошачьей расы не выносят воду. Закатав

штанины, император зашёл в воду, зовя девушку, но никто не

отвечал, только волны шумели, поднимая белую пену. Акено не

на шутку испугался за свою спутницу, и вдруг его ноги что-

то коснулось, подпрыгнув, парень еле удержал равновесие.

Выпрыгнувшая из бездны некомата окончательно перепугала

спутника, и он свалился в воду. Шалость кошке удалась, юноша

барахтаясь, пытался встать, борясь с волнами. Довольная

собой Лира громко рассмеялась. Выловив Акено, девушка

вытащила его на берег. Парень не оценил шутки и недовольно

надул щёки, Кошка с нахальной улыбкой, растрепав мокрые

волосы парнишке, пошла к костру. Обиженный император

искоса проводил девушку взглядом, стараясь не смотреть

на обнажённое тело ёкая. Попав в свет костра, некомата

почувствовала на себе взгляд, быстро надела сухую одежду и,

закутавшись в одеяло, позвала Акено к огню, явно не собираясь

извиняться за свой поступок. Посидев некоторое время, парень

начал замерзать, мокрая и соленая одежда заставила его

подчиниться призывам спутницы. Переодевшись, Акено молча

начал жевать жареную рыбу, а Лира пыталась его разговорить.

После десятка анекдотов парень сдался, на его лице появилась

улыбка, и он рассмеялся, дружеский ужин был спасён. Но

долго поболтать не получилось, после того, как оба обменялись

впечатлениями от первого купания в солёной воде, Акено уснул

с куском рыбы во рту. Забрав кусок, Лира съела недоеденную

рыбку и, заботливо отодвинув парнишку от костра, укрыв его

своим одеялом, легла по другую сторону от трещащего костра.

Сон от усталости мгновенно свалил девушку, и ей показалось,

что она вновь погружается в шумевшую бездну океана. Чёрные

тучи прошли мимо, будто жалея уставших путников, и пролили

дождь где-то в горах.

На утро не солнце разбудило Лиру, хотя свет был достаточно

ярок и резал чувствительные глаза, это было остриё копья,

упиравшегося ей в щёку. Проморгавшись, кошка протяжно

зашипела на окружаюших их людей в серых балахонах, чьи лица

были скрыты под капюшонами. Потенциальных противников

было слишком много для сражения, поэтому Лира вздохнула,

смиренно опустив глаза в знак покорности… Растолкав всё ещё

спящего Акено, люди в балахонах, тут же связали парня, не дав

ему даже дёрнуться, и заткнули рот кляпом, а на глаз повязали

непроницаемую ткань. С Лирой они были более лояльны,

просто завязали ей глаза и толчками направили куда-то. Босыми

ногами кошка чувствовала, что её ведут сначала по песку,

затем по мокрой траве, а потом и по холодному камню. Звуки

менялись одним за другим, шум волн сменился щебетом птиц

и свистом ветра. Таким образом, девушка поняла, как можно

вернуться обратно, если получится сбежать. Размышляя, кошка

услышала, как начало удаляться мычание Акено и рванула к

парню, прося оставить его с ней, но получила жесткий отказ

в виде сильного удара в живот. В глазах всё поплыло, и кошка

потеряла сознание, зная только одно – их схватили не люди.

Акено швырнули в солёную лужу, недавние царапины

зажглись новой болью. Перекатившись, парень ударился

головой и, опираясь о стену, сумел подняться. Обойдя комнату,

парень понял, что заперт в помещении два на два и по щиколотку

в солёной воде. Похитители не удосужились его развязать, и он

был в скованном состоянии, что пугало больше, чем заточение.

Открыв глаза, Лира вскочила. Она лежала на мягком футоне

в маленькой, но уютной комнате. Правда, в ней не было окон,

через гобелены с изображением каких-то сражений и бумажные

занавеси в деревянных рамах были видны не обработанные

каменные стены, под потолком был натянут купол голубого

цвета, подобно настоящему небу. Однако двери она нигде

не заметила и начала поиски хоть какого-нибудь прохода.

Кошку тревожила судьба Акено и полная неизвестность перед

загадочным врагом. Поиски не увенчались успехом.Кошка была

заперта, и, даже перевернув всё в комнате, она не смогла найти

хотя бы намёка на дверь. Ничего не оставалось, как превратиться

в дикую кошку. Но первая же попытка обернулась против ёкая

– кошку объяло красное пламя, сменившись изумрудными

языками, обжигающими смуглую кожу девушки, причиняя

сильную боль. Пытаясь потушиться, Лира только подожгла

футон и стоящую рядом бумажную ширму. Вскоре боль стала

невыносимой, свалив её на пол. Скорчившись в агонии, Лира

не сдержала крик боли, эхом разлетевшийся по пещере. Перед

глазами замаячили чьи-то тени, взявшиеся неизвестно откуда.

Некомата чувствовала, что её обнимают и шепчут что-то на ухо,

постепенно она потеряла сознание.

Акено ясно услышал, как истерично кричит девушка, и эта

девушка была Лира. Парень стал судорожно соображать, что

ему сделать, чтобы освободиться и помочь подруге. Нащупав

в длинном рукаве что-то острое, парень выудил зазубренную

костяную заколку для волос. Крепко сжимая импровизирован-

ную пилку двумя пальцами, парень начал пилить верёвки.

Через некоторое время Акено сумел разрезать путы; сняв

кляп и повязку юнец долго привыкал к яркому свету идущему

сверху. Осматривая стены, парень заметил некоторые выступы

и впадины между кирпичной кладкой, на помощь к нему

пришла всё та же заколка. Острым концом парень соскрёб

тёмно-зелёную плесень и обнаружил тусклое свечение как

сквозь щёлку между створками. Там, с той стороны, светил

свет не такой яркий, как сверху, но достаточный, чтобы видеть

в коридорах подземелья. Акено изо всех сил соскребал плесень

и грязь, освобождая швы. Потратив уйму времени, Сёгун смог

отковырять очертания потайной двери, оставалось открыть её.

И вновь до Акено донеслись крики Лиры.

Кошка истошно кричала, кусая и царапая того, кто держал

её, крепко сжимая сильные руки на горящей зелёным пламенем

спине. Некомата неистово зарычала, когтями вцепившись в

тело обнимающего её человека, и обратилась огромной кошкой.

Ударом лапы Лира отбросила хрупкую на вид девушку в стену.

Ничего не соображая, она крушила всё вкруг себя и всех, кто

попадался под руку. Бешеные выходки одичавшей Кошки

сорвали занавес тайны – люди в балахонах оказались девушками,

чуть старше самой Лиры. Девушки, скинув неудобные одежды,

пошли в атаку, чтобы утихомирить взбесившуюся девчонку.

Обычное оружие не могло причинить вред пылающей

шерсти ёкая, поэтому в ход пошли сверхъестественные

силы. Воительницы явили свою истинную натуру, распушив

хвосты и показав остроконечные ушки, они начали создавать

блуждающие огоньки разных цветов и оттенков, окружая

кошку магической сеткой и одновременно сужая решётку,

ограничивающую движение Лиры, но она всё равно пыталась

прорваться и разорвать всех, кто пленил её.

Акено отчётливо слышал крики, переходящие в рыки.

До крови ломая ногти, он пытался открыть дверь, пальцы

соскользнули, и в трещине остались пара оторванных ногтей.

Стиснув зубы, парень сунул руку в воду, тем самым останавливая

кровь. От боли в голову пришла новая идея, и Сёгун уперся

спиной в стену, а ногами в дверь, и начал давить, что есть мочи.

Упираясь руками в противоположную стену, Акено согнулся,

как пружина, и изо всех сил выпрямился. Каменная дверь

щёлкнула, поддавшись на упрямство парня. Поднажав ещё,

Акено вывалился в коридор, перекатившись, встал на ноги и

побежал туда, где по его мнению, держат Лиру.

Парень нёсся по просторному коридору и не встречал

никаких препятствий или стражников. Пробегая очередную

развилку, Сёгун резко затормозил, увидев в боковом проходе

комнату с открытой дверью. Осмотревшись по сторонам,

парень рванул в комнату, закрыв за собой кованую сталью

дверь из чёрного дерева. Он огляделся. Комната выглядела

большой из-за высокого потолка, но была забита сундуками.

Акено чувствовал, что в этой комнате что-то есть, и вскоре