Текст книги "История животных"

Автор книги: Аристотель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 30 страниц)

(75) Некоторые птицы живут в горах и в лесу, например, удод и брент, последняя птица хорошо живет и поет. Ржанка живет в кустах и пещерах, она трудно ловится и постоянно убегает, по нраву слабая, легко достает себе пищу, ловка; ее называют старцем и царем, поэтому, говорят, и орел с ней воюет.

(76) Некоторые птицы живут у моря, например, кинкл; нрава кинкл хитрого и трудно уловим; если же его поймать, становится самым ручным; бывает он и увечным: не владеет задними частями тела. Около моря, рек и озер живут все веслоногие, так как природа их требует соответственного места^[422].

(77) Также из расщепленноногих многие обитают около воды и болот, например, овсянка около рек; она имеет красивую окраску и неприхотлива. Нырок живет около моря; когда он ныряет в глубину, то остается там не меньшее время, чем во сколько можно пройти плетр^[423]; птица эта – меньше ястреба.

(78) Лебеди также принадлежат к веслоногим и проживают около озер и болот; они хорошей жизни, хороших нравов, заботятся о детях и достигают глубокой старости. Защищаясь, они побеждают орла, если он начнет сражение, сами же не начинают; они способны петь, и поют в особенности при своей кончине: они улетают в море, и некоторые люди, плывя около Ливии, встречали в море многих лебедей, поющих жалобным голосом, и среди них видели несколько умирающих.

(79) Ночной ястреб редко показывается (он живет в горах); он черного цвета, величиной с ястреба, называемого голубятником, по фигуре длинный и тощий. Ионийцы называют его киминдой, о чем упоминает и Гомер в “Илиаде”: среди богов она “слывет халкидой, у смертных киминдой”^[424].

(80) Гибриду и птинкса некоторые считают одной и той же птицей; последний днем не показывается, потому что видит плохо, по ночам же охотится, как орлы, и он так ожесточенно сражается с орлом, что нередко оба живыми попадают в руки пастухов. [Самка птинкса] откладывает два яйца; гнездится [гггинкс] также в скалах и пещерах.

(81) И журавли сражаются друг с другом так сильно, что их захватывают во время битвы, так как они не покидают места. Журавль откладывает два яйца.

Сорока изменяет свой голос на многие лады (каждый, так сказать, день издает другие звуки); откладывает около девяти яиц, гнездо вьет на деревьях из волос и шерсти; когда недостает желудей, она прячет их, делая запасы.

(82) Относительно аистов, у многих авторов встречаются рассказы, будто старые в свою очередь выкармливаются детьми; некоторые же утверждают, что и меропсы делают то же самое, и выкармливаются потомством не только стареющие, но и дети сейчас же, как только будут способны, кормят отца и мать, а те остаются дома. Оперение этой птицы таково: снизу оно желтое, сверху, как у зимородка, синее, концы крыльев красные. Порождает шесть или семь птенцов в начале осени в обрывистых мягких берегах, причем проникает вглубь даже на четыре локтя.

(83) Зеленушка, называемая так из-за желто-зеленой окраски нижней части, величиной с жаворонка, откладывает четыре или пять яиц, гнездо строит из окопника, вырывая часть около корня, подстилку набрасывает из волос и шерсти; совершенно то же самое делают и черный дрозд, и сорока, и внутреннюю часть гнезда делают из того же материала.

(84) Искусно сделано также гнездо акантиллиды: оно оплетено как льняной шар, имеющий небольшой вход. Говорят, что существует “коричная” птица, люди из тех мест^[425], и что эта именно птица приносит откуда-то так называемую корицу и делает из нее гнездо; гнездится же она на [вершинах] высоких деревьев и на их ветвях. Но туземцы, прикрепив к стрелам свинец и стреляя, сбрасывают гнездо вниз и таким образом собирают из кучи корицу.

ГЛАВА XIV

(85) Зимородок [размером] чуть больше воробья, окраску имеет синюю, темно-желтую и слегка пурпурную; так окрашено вперемежку все тело, и крылья, и шея, а не то, чтобы каждый цвет был расположен отдельно. А клюв желтоватый, длинный и тонкий.

(86) Таков его вид; гнездо же немного (но не по окраске) схоже с морскими шарами и так называемой соленой пеной^[426]; цвет у них рыжеватый, форма похожа на кровососные банки с длинной шеей; по величине они больше самой большой губки; бывают и больше, и меньше. Они покрыты и состоят из твердого вещества с большим количеством пустот. От удара острым железным инструментом гнездо не легко разрушается, но, если одновременно с ударом давить его руками, оно быстро раздавливается, как соленая пена.

(87) Отверстие его узко настолько, чтобы войти малой птице, так что, если оно опрокинется, морская вода не войдет в него; внутри имеет углубления наподобие губки. Неизвестно, из чего сделано гнездо, кажется, скорее всего из шипов [рыбы] морской иглы, ибо птица эта питается рыбой. Поднимается она и по рекам. Откладывает, самое большее, пять яиц; размножается в течение всей жизни, начиная с четырех месяцев.

ГЛАВА XV

(88) Удод делает гнездо чаще всего из человеческих испражнений; форму его изменяет летом и зимой, как большинство и других диких птиц. Синица, как говорят, откладывает множество яиц; некоторые утверждают, что и так называемый черноголов откладывает самое большое число яиц после ливийского страуса: видели семнадцать, однако он откладывает и больше двадцати, всегда будто бы нечетное число. Гнездится и эта птица на деревьях и питается червями. Особенность этой птицы наряду с соловьем составляет отсутствие на языке острого конца.

(89) Коноплянка неприхотлива и многочадна, на ноги же хрома. Иволга способна к учению и искусна в устройстве жизни, но плохо летает и имеет дурную окраску.

(90) Элея, как и некоторые другие птицы, хорошо приспособлена к жизни и сидит летом в подветренном месте или в тени, зимой же – на солнце в закрытом месте, в камышах у болот; размеры ее невелики, но голос она имеет приятный. И так называемая болтушка голос имеет приятный, окраску красивую, хорошо устраивает жизнь и привлекательна на вид. Птица эта, по-видимому, чужеземная; она редко показывается в местах, [лежащих] за пределами ее [обычного] обитания.

ГЛАВА XVII

(91) Крекс нрава воинственного, по разуму искусен в устройстве жизни; в других отношениях несчастливая птица. Так называемый поползень воинственного нрава, в отношении разума изобретателен, любит порядок и устраивает себе хорошую жизнь; его считают волшебником вследствие его многознания. Птица эта плодовита и многодетна, живет, раскалывая деревья.

(92) Сипуха птица ночная и редко появляется днем. Она тоже живет в скалах и пещерах; робка, но приспособлена к жизни и искусна. Есть некая малая птичка, именуемая пищухой, она смелого нрава, живет около деревьев и питается червями из дерева; по разуму способна к хорошей жизни^[427], голос имеет ясный. Акантиды жизнь ведут жалкую и невзрачно окрашены; однако голос имеют звонкий.

ГЛАВА XVIII

(93) Из цапель серая, как было сказано, тяжело переносит спаривание, но ловка, приносит много пищи и удачно ловит рыбу; действует она днем; окраска у нее некрасивая, а испражнения всегда жидкие. Из остальных двух (их всего три вида) белая имеет красивую окраску, спаривается без затруднении, гнезда вьет и выводит птенцов на деревьях, кормится на болотах, озерах, полях и лугах. Звездчатая цапля, прозванная ленивой, о которой рассказывают в баснях, что она в древние времена превратилась в цаплю из раба, в согласии со своим прозвищем чрезвычайно медлительна.

(94) Так живут цапли. А так называемый нырок имеет следующую особенность по сравнению с другими: он особенно охотно выклевывает глаза у птиц. Он воюет с гарпой, так как живет сходной с ней жизнью.

ГЛАВА XIX

(95) Черных дроздов существует два рода: один [собственно] черный и встречается повсюду, другой – беловатый, равный первому по величине и с голосом, похожим на него. Этот водится в Киллене, в Аркадии^[428] и больше нигде. Из них с черным дроздом схож каменный дрозд, немного больший по величине. Эта птица проводит время на скалах и кровлях; клюв у нее не пурпурный, как у черного дрозда.

ГЛАВА XX

(96) Дроздов три вида. Один – иксобор, он ничего не ест, кроме ягод омелы^[429] и смолы; величиной он с сороку. Другой – трихад, он кричит пронзительно; величиной с черного дрозда. Третий, которого иногда называют илиадом, меньше всех и не так пестр.

ГЛАВА XXI

(97) Есть еще скалистая птица по имени синий дрозд; эта птица встречается по преимуществу на Нисире^[430]; время проводит в скалах; величиной меньше черного дрозда, немного больше вьюрка; длинноногая, она взбирается на камни. Вся синяя, клюв имеет тонкий и длинный, бедра короткие, почти как у дятла.

(98) Иволга целиком имеет желто-зеленую окраску; ее не видно зимой, она появляется по большей части около летнего солнцеворота^[431] и удаляется, когда восходит Арктур; величиной она с вяхиря. Сорокопут^[432] садится всегда на одно и то же место и там ловится; по виду: голова большая, хрящевая; по величине немного меньше дрозда; рот крепкий, небольшой, круглый, окраска вся пепельная; ноги хорошие, крылья плохие. Ловят его главным образом совы.

ГЛАВА XXIII

(99) Есть также [птица] пардал; она стадная в большинстве случаев, и ее нельзя видеть в одиночку. Окраска ее вся пепельная; величиной почти, как предыдущие, с хорошими ногами и плохими крыльями; голос большой и не низкий. Коллирион ест то же самое, что черный дрозд, и его величина такая же, как у предыдущих, ловится обыкновенно зимой. Все эти птицы видны во всякое время, а кроме того, живущие обычно в городах ворон и ворона, ибо их можно всегда видеть, они не меняют мест и не прячутся.

ГЛАВА XXIV

(100) Галок существует три рода: один [это] воронья [галка], она величиной с ворону, с пурпурным клювом; другой, называемый “волк”, и еще малый “скоморох”. Есть еще особый род галок в Лидии и Фригии, веслоногий.

ГЛАВА XXV

(101) Жаворонков два рода. Один наземный, с хохлом; другой – стадный, а не одиночка, как тот; окраску имеет подобную тому, но величиной меньше и хохла не имеет; съедобен.

(102) Аскалоп ловится в садах сетями; величиной он с курицу, клюв длинный, окраской похож на аттагена, бегает быстро и в достаточной степени кроток. Скворец пестрого цвета, по величине таков же, как черный дрозд.

ГЛАВА XXVII

(103) Ибисы, [живущие] в Египте, двоякого рода: одни из них белые, другие черные. Белые водятся во всем Египте, кроме Пелузия, черные же отсутствуют во всем Египте, а водятся в Пелузии^[433].

ГЛАВА XXVIII

(104) Сычи, одни встречаются всегда во всякое время года и называются всегдашними, их не едят, потому что они невкусны; другие появляются иногда осенью и показываются на один, самое большее на два дня; они съедобны и очень ценятся. Эти сычи ничем, так сказать, не отличаются от всегдашних, только толщиной, да те кричат, а эти безгласны. Относительно их происхождения нет никаких наблюдений, только показываются они при западных ветрах; одно это очевидно.

ГЛАВА XXIX

(105) Кукушка, как сказано в другом месте^[434], не делает гнезда, но откладывает яйца в чужие гнезда, чаще всего в гнезда голубей, гиполаиды и жаворонка на земле; на деревьях же – в гнездо так называемой зеленушки. Она откладывает одно яйцо, насиживает его не сама, а в чье гнездо оно отложено, та птица и выводит, и кормит; и, как рассказывают, когда птенец кукушки вырастает, он выбрасывает ее птенцов, и, таким образом, они погибают. Другие говорят, что сама кормилица убивает и дает пожрать их, так как вследствие красоты кукушкиного птенца, она отвергает своих.

(106) Большинство сказанного подтверждают люди, бывшие очевидцами, что же касается гибели птенцов, то не все рассказывают одинаково, а одни говорят, что сама кукушка во время посещений пожирает птенцов гостеприимной птицы, другие, что превосходя своей величиной, птенец кукушки раньше поедает приносимый корм, так что другие птенцы погибают от голода; третьи, что, будучи сильнее, он убивает их во время совместного кормления.

(107) По-видимому, кукушка разумно заботится о потомстве: сознавая собственную трусливость и то, что она не в состоянии помочь, она вследствие этого делает своих птенцов как бы подкидышами, чтобы спасти их. Ибо трусость этой птицы превосходит всякую меру: ее щиплют мелкие птицы, и она бежит от них.

ГЛАВА XXX

(108) Что стрижи, которых называют иногда кипселами, похожи на ласточек, об этом сказано раньше: их нелегко отличить от ласточек, разве только по мохнатой голени. Они живут в ячейках^[435], слепленных из грязи, продолговатых, с соответствующим входом. Гнезда они делают в закрытом месте под скалами и в пещерах, избегая таким образом и зверей, и людей.

(109) Так называемый козодой – птица горная, по величине немного больше черного дрозда, но меньше кукушки. Откладывает два или самое большее три яйца; нрав имеет вялый. Прилетая, он сосет коз, из-за чего и получил свое название. Рассказывают, что когда он пососет вымя, оно иссушается, а коза слепнет. Козодой не обладает острым зрением днем, а видит ночью.

ГЛАВА XXXI

(110) В скудных местностях, не представляющих достаточно пищи для многих, вороны живут только вдвоем, и своих собственных птенцов, когда они уже в состоянии летать, сначала выбрасывают из гнезда, а затем изгоняют из этого места. Порождает ворон и четырех, и пятерых. В те времена, когда мидийские чужестранцы погибали в Фарсале, в местах около Афин и в Пелопоннесе не стало воронов, как будто они каким-то образом воспринимали сообщения друг от друга^[436].

ГЛАВА XXXII

(111) Орлов существует много видов; во-первых, так называемый пигарг. Он водится в полях, рощах и около городов; некоторые зовут его “оленятник”. Вследствие своей смелости он залетает и в горы, и в леса; остальные редко прилетают в поля и рощи.

(112) Другой род орла – планг, он второй по величине и силе; живет в долинах, лесистых ущельях и на озерах, прозывают его утятником или “темным”; о нем упоминает и Гомер в выходе Приама^[437].

(113) Следующий – черной окраски, по величине самый малый и самый сильный из них; живет в горах и лесах, называется черный орел или зайчатник; он один только выводит и выкармливает детей. Он быстр, опрятен, независтлив, бесстрашен, воинствен и предвещает хорошее, ибо не издает жалобных звуков и не поднимает крика.

(114) Еще другой род, “чернокрылый” с белой головой, по величине самый большой, крылья самые короткие, хвост удлиненный, похож на грифа; называется также “горный аист” и “подорлик”. Живет в рощах; дурные качества в нем такие же, как и у прочих, хороших нет; его захватывают и преследуют вороны и другие птицы, так как он тяжел, плохо приспособлен к жизни и уносит падаль; он вечно голоден, кричит и стонет.

(115) Другой род орлов – так называемый морской орел; у них большая и толстая шея, изогнутые крылья и широкий хвост; живут около моря и берегов, захватив добычу и не имея сил нести ее, сбрасывают в глубину.

(116) Еще другой род орлов – так называемые настоящие; говорят, что они одни только из прочих птиц являются истинными орлами, так как остальные роды возникли от смешивания и прелюбодеяния друг с другом и орлов, и ястребов^[438], притом самых малых. Орел этот самый большой из всех орлов, больше орлана, в полтора раза больше прочих орлов, золотисто-желтой окраски; показывается редко, как так называемый ночной ястреб. Время, когда орел действует и летает – от завтрака до вечера, ибо утром он спит до времени наполнения рынка.

(117) Под старость клюв у орлов растет кверху, все более искривляясь, и в конце концов они умирают с голоду; к этому присочинен и миф, будто орел испытывает это потому, что, будучи некогда человеком, обидел гостя. Излишнюю пищу они откладывают для птенцов: так как ее нелегко доставать каждый день, иногда им нечего приносить извне. Они бьют крыльями и терзают когтями, если застанут кого-либо подбирающимся к гнезду.

(118) Строят же они [гнезда] не на равнинах, а на высотах, в особенности на обрывистых скалах, однако и на деревьях. Птенцов они кормят до тех пор, пока те не будут в состоянии летать, а тогда выбрасывают из гнезда и изгоняют из всей округи, ибо одна пара орлов занимает много места, поэтому они и не позволяют селиться вблизи себя.

(119) Охотятся они не в близких от гнезда местах, но отлетев на большое расстояние. Когда же поймают и поднимут добычу, то кладут ее и не сразу уносят, но, испытав ее тяжесть, улетают. И зайца схватывают не сразу, а давши ему побежать по равнине, и спускаются на землю не сразу, а всегда переходя постепенно от сильного движения к меньшему; то и другое они делают для безопасности, чтобы не попасть в засаду.

(120) На высотах [этот орел] сидит потому, что медленно поднимается с земли. Летает же высоко, чтобы обозревать возможно большее пространство, поэтому люди называют эту – единственную из птиц – божественной. Все птицы с кривыми когтями очень редко сидят на скалах, так как их твердость препятствует этому, вследствие изогнутости [их] когтей. Охотится орел на зайцев, молодых оленей, лисиц и прочих животных, которых сможет одолеть. Он долговечен; это видно из того, что одно и то же гнездо остается долгое время.

ГЛАВА XXXIII

(121) В Скифии существует один род птиц, не меньше дрофы. Эта птица выводит двух птенцов, но не насиживает их, а спрятав в шкуру зайца или лисицы, оставляет. Сама же с вершины дерева сторожит, когда не охотится; если же ктонибудь будет влезать на дерево, сражается с ним и бьет его крыльями, как орлы.

ГЛАВА XXXIV

(122) Совы, ночные вороны и прочие птицы, которые не могут видеть днем, охотясь ночью, добывают себе тещу; они занимаются этим не всю ночь, но до вечерней звезды и около рассвета. Ловят они мышей, ящериц, сфондил и других подобных зверьков.

(123) Так называемый орлан чадолюбив, хорошо добывает средства для жизни и приносит пищу, нежен к детям и выкармливает как своих детей, так и [детей] орла. Когда последний выкинет их, [орлан], подобрав, кормит, ибо орел выбрасывает их раньше времени, нуждающихся в средствах к жизни и не умеющих летать.

(124) Выбрасывает орел своих птенцов, по-видимому, из зависти, ибо по природе он завистлив, прожорлив, кроме того, быстр на захват, когда схватит, захватывает много. Итак, он завидует созревающим птенцам, что они хорошо пожирают, и терзает их когтями; и птенцы дерутся друг с другом за место и пищу, он же выбрасывает и бьет их. Выбрасываемые птенцы кричат, и таким образом их подбирает орлан. А орлан с бельмом и поврежден глазами.

(125) Морской орел обладает наиболее острым зрением и принуждает детей, когда они еще без перьев, смотреть на солнце, а не желающего бьет и поворачивает, и у кого глаза раньше начинают слезиться, того убивает, другого же выкармливает. Время проводит около моря и живет, как сказано, охотой на морских птиц.

(126) Он охотится, выбирая птиц по одной и выслеживая, когда она вынырнет из моря. Когда же птица, высовывая голову, увидит морского орла, то, испугавшись, снова ныряет, чтобы вынырнуть в другом месте; тот же благодаря своему острому зрению все время летит, пока птица не задохнется или не поднимется на воздух. Если птиц много, он не нападает, так как, разбрызгивая воду крыльями, они отгоняют его.

ГЛАВА XXXV

(127) Буревестники ловятся на пену, так как они ее глотают; поэтому, охотясь, их обрызгивают. Только копчик [у них] пахнет морским песком, а все прочее мясо с хорошим запахом. Они бывают жирными.

ГЛАВА XXXVI

(128) Из ястребов самый сильный сарыч, второй – кобчик, третий – кирк; что касается астерия, голубятника и птерна, то они другого рода. Широкохвостые ястребы называются гипотриорхами, другие “черноватыми” и “перепелятниками”, некоторые “тихими”^[439] и “жабниками”; эти наиболее неприхотливы и летают низко, над самой землей.

(129) Говорят, что родов ястребов не меньше десяти, отличающихся друг от друга: одни из них бьют сидящего на земле голубя и уносят его, а летающего не трогают; другие охотятся на сидящего на дереве или на чем другом, а на, находящегося на земле или в воздухе не нападают. Некоторые сидящего на земле или на чем-нибудь ином не трогают, но пытаются захватить летающего.

(130) Рассказывают, что голуби узнают каждый из этих родов, так что, когда они подлетают, то, если он из ловящих на лету, остаются на месте, где сидели, если же налетает из бьющих на земле, не остаются, но взлетают.

(131) Во Фракии, в месте, называвшемся когда-то Кедрейполис, в болоте люди охотятся на птиц с ястребами: имея в руках палки, они трясут тростник и деревья, чтобы птицы полетели, а ястребы, появляясь сверху, преследуют их. От страха перед ними [те] снова летят вниз, к земле, а люди бьют их палками и захватывают; часть добычи передают ястребам: бросают им птиц, а те подхватывают.

(132) А около Меотийского озера^[440] волки, рассказывают, близки к людям, ловящим рыбу; если те не делятся с ними, волки портят сети, растянутые на земле для просушки. Итак, относительно птиц дело обстоит таким образом.

ГЛАВА XXXVII

(133) Можно и у морских животных наблюдать много искусственных приспособлений, полезных для жизни каждого, ибо общеизвестные рассказы о лягве, именуемой рыбаком, о гнюсе истинны. Лягва доказывает это подвешенными перед глазами придатками, длинными, как волос, с круглым концом, расположенными у каждого глаза в виде приманки. Покрыв себя взмученным песком или илом, она выставляет волосовидные придатки, и когда рыбешки схватывают их, сокращает их, доводя до рта.

(134) Гнюс приводит в оцепенение рыб, которыми хочет овладеть, при помощи средства, имеющегося у него во рту, и питается ими. Он зарывается в песок и грязь, и схватывает подплывающих рыб, которых обездвиживает; это некоторые люди наблюдали собственными глазами. Скат-шипонос также прячет себя, только не таким способом. Доказательством такого образа жизни служит то, что часто ловятся рыбы, содержащие [в желудке] кефаль – быстрейшую рыбу, тогда как сами чрезвычайно медлительны. Далее лягва, когда уже не имеет ничего на волосовидных придатках, ловится похудевшей; гнюс же очевидным образом заставляет и человека цепенеть.

(135) В песок зарываются и [рыба] ослик, и бат, и камбала, и рина, и когда скроют себя, размахивают находящимися во рту, как их называют рыбаки, палочками; мелкая рыба подходит к ним, как к водорослям, которыми питается. Там, где можно видеть антия, нет хищной рыбы, признак, руководствуясь которым ныряют ловцы губок; этих рыб называют священными. Это похоже на такое совпадение: где встречаются улитки, не бывает ни свиней, ни куропаток, так как они съедают всех улиток.

(136) Морская змея окраской и телом похожа на угря, только темнее и сильнее; если ее поймать и отпустить, она зарывается в песок, быстро пробуравливая его клювом: ротовая часть у нее острее, чем у змей.

(137) Та, которую называют сколопендрой, когда проглотит крючок, выворачивает внутренности наружу, пока не выбросит крючок, затем так же вворачивает их обратно внутрь; идут сколопендры на жареное, так же, как и наземные. Ртом они не кусают, а прикосновением всего тела, как так называемая крапива.

(138) Рыбы, именуемые лисицами, когда почувствуют, что проглотили крючок, помогают себе, как сколопендры: они бегут далеко вверх по удочке и откусывают его; в некоторых местах их ловят на несколько крючков в текучей и глубокой воде.

(139) Амии свертываются, когда увидят хищника, и самые большие из них плавают кругом него, и, если он схватит какую-нибудь, защищают ее; они имеют крепкие зубы, и видали, как ламия и другие хищники, нападая на них, покрываются ранами.

(140) Из речных [рыб] сом самец проявляет большую заботу о детях: самка, породив, удаляется, а самец остается сторожить яйца в том месте, где их скопляется больше всего. Он не приносит другой пользы, кроме того, что удерживает других рыбок, чтобы они не расхитили потомство, и делает это в продолжение сорока или пятидесяти дней, пока мальки, выросши, не будут в состоянии ускользать от других рыб.

(141) Рыбаки узнают, где ему случается сторожить яйца, так как, ограждая рыбок, он прыгает, издает щелкающие звуки. Сом настолько привязан к яйцам, что рыбаки каждый раз, как яйца находятся на глубоких корнях, выводят их, насколько могут, на мелкое место^[441]. Он, однако, не оставляет потомство, но, если он молод, скоро попадается на крючок, так как схватывает приближающихся рыбок, если же он уже это изведал и глотал крючок, тогда он не оставляет так потомство, но, раскусывая крючок самым твердым зубом, разрушает его.

(142) Все [морские животные], как плавающие, так и остающиеся на месте, кормятся на тех местах, где родятся, и на им подобных, ибо в них находится свойственная каждому пища. Блуждают больше всего плотоядные, а почти все они плотоядны, кроме немногих, например, кефали, сальпы, халкиды. У так называемой фолиды слизь, которую она выделяет, прилипает вокруг нее, образуя как бы убежище.

(143) Из безногих черепокожих больше всего и чаще всего двигается гребешок^[442], [быстро] перемещаясь самостоятельно, ибо багрянка передвигается чрезвычайно медленно, также и подобные ей. Из узкого залива у Пирры^[443] рыбы зимой отплывают наружу, кроме бычков, вследствие холода (залив этот довольно холодный), и с наступлением весны снова плывут туда.

(144) В этом узком заливе не водится ни скар, ни трисса, ни другая рыба из снабженных шипами, так же, как акулы акантиас, не водятся лангусты, осьминоги, болитены и некоторые другие. Из числа рожденных в заливе белый бычок не водится в открытом море.

(145) Яйцекладущие рыбы вкуснее всего весной, пока не вымечут икры, а живородящие – осенью, и кроме них – кефали, триглы и все другие того же рода. Около Лесбоса все рыбы открытого моря и залива размножаются в заливе; спариваются они осенью, а порождают весной.

(146) Осенью во время спаривания самцы и самки селахии встречаются вперемешку, весной же они приплывают в отдельности, пока не отродят; во время же спаривания ловятся многие соединенные попарно.

(147) Из моллюсков самая хитрая сепия, она одна пользуется чернилами для того, чтобы скрыть себя, а не только, когда испугается; осьминог же и кальмар испускают чернила от страха. Все они никогда не выпускают чернила полностью, и, когда выпустят чернила, снова восполняют их запас. Сепия, как было сказано, часто пользуется чернилами, чтобы скрывать себя и, сделав вид, что она движется вперед, поворачивается назад в “чернила. Кроме того, она ловит длинными щупальцами, вытягивая их, не только мелких рыбок, но часто и кефалей.

(148) Осьминог, хотя глуп (он идет к руке человека, если ее опустить), однако хороший хозяин: он собирает все в нору, в которой живет; когда же он потребит все самое пригодное, он выбрасывает черепки, и раковины крабов, и улиток, и кости рыбок.

(149) Он ловит рыб, меняя окраску и делая ее схожей с камнями, к которым приближается; то же самое делает он в испуге. Некоторые утверждают, что и сепия делает это: говорят, что она уподобляет свою окраску тому месту, в котором находится. Из рыб это делает только одна рина: она меняет окраску так же, как осьминог.

(150) И большинство рода осьминогов не переживает второго года, ибо [вещество, из которого он состоит], по природе [легко] растворяется; доказательство таково: сдавленный, он все время что-то выделяет и в конце совсем уничтожается. Самки после родов испытывают это в большей степени и становятся безвкусными. Они не чувствуют, как их носят волны, и, нырнув, их легко взять рукой, они становятся слизистыми и не охотятся уже, подстерегая. Самцы же становятся кожистыми и скользкими.

(151) Доказательством, что они не живут два года, служит то, что после рождения осьминогов в летнее время ближе к осени, редко увидишь большого осьминога, а незадолго до этого срока осьминоги имеют наибольшую величину. Когда же они отложат яйца, то оба пола настолько стареют и становятся слабыми, что, говорят, съедаются рыбками и легко вытаскиваются из нор; раньше с ними не бывает ничего подобного. Кроме того, малые и молодые осьминоги после рождения, по рассказам, ничего подобного не испытывают, но бывают сильнее старших. Не живут двух лет и сепии.

(152) На сушу выходит только осьминог; передвигается он только по неровному месту, а не по гладкому. Все прочие части у этого животного сильны, слаба только шея, если ее сдавить. Так обстоит дело с мягкотелыми. Раковины, тонкие и шероховатые, по рассказам, делают вокруг себя как бы твердый панцирь, – больших размеров, когда становятся больше, – и выходят из него, как из какой-то норы или дома.

(153) Наутилус – также осьминог, отличающийся по своим природным свойствам и действиям: он плавает на поверхности моря, поднимаясь снизу, из глубины, причем поднимается с перевернутой раковиной, чтобы легче подняться и плыть при помощи пустоты; на поверхности он переворачивается. Между щупальцами до их соединения он имеет перепонку, подобную той, которая у веслоногих находится между пальцами, с тем различием, что у тех она толста, а у него – тонка и похожа на паутину. Он пользуется ею, когда есть какой-нибудь ветер, как парусом, вместо весел опускает щупальца; если же испугается, то погружается в море, наполняя раковину водой.

(154) Относительно порождения и роста вместе с ним раковины нет точных наблюдений, по-видимому, он возникает не от совокупления, но вырастает, как прочие раковинные. Еще не известно, может ли он жить, если его выделить из раковины.

ГЛАВА XXXVIII

(155) Самые деятельные животные из насекомых, даже по сравнению с прочими животными, это род муравьев и род пчел, далее – шершни, осы и, коротко говоря, все родственные им. Есть и из пауков очень изящные, проворные и искусные в устройстве жизни. Деятельность муравьев у всех на виду, и [то], как они все ходят по одной тропинке, как откладывают и хранят запасы пищи; работают они также и в лунные ночи.

ГЛАВА XXXIX

(156) Пауков и фаланг существует много родов. Кусающихся фаланг два рода: один – похожий на так называемых волков, малой величины, пестрый, быстрый, прыгающий; называется “блоха”. Другой – больше, черного цвета, с длинными передними ногами, медленный в движении, идущий тихо, без усилий и прыжков. Все остальные, которых предлагают торговцы снадобьями, или совсем не кусают, или слабо.

(157) Не таков род тех, которых называют волками. Из них мелкие не прядут паутины, [те, что] покрупнее – прядут грубую и плохую на земле и изгородях. Над щелями [они] всегда плетут паутину и, имея концы ее внутри, караулят, пока что-нибудь, попавши в паутину, не двинет ее; тогда [они] приближаются. Пестрые [фаланги] прядут под деревьями небольшую и плохую паутину.

(158) Иное представляет собой третий род, самый мудрый и изящный. Он прядет паутину, сначала протягивая ее между выдающимися частями со всех сторон, затем делает основу, начиная от середины (середину он выбирает надлежащим образом), на нее накладывает нити, как бы уток, и затем соединяет их.