Текст книги "Свет во тьме (СИ)"

Автор книги: Anna1802

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Джаг? – тихо прошептала она.

– Эм. Привет. – незнакомый женский голос, хрипловатый, холодный.

– Ты… Кто это? Где Джагхед?

– Он… занят. Ему жаль, что пришлось так поступить с тобой.

Элизабет забыла, как дышать.

– Что это значит? Кто ты такая?

– Это значит, что он не приедет, Бетти, – сухо сказала незнакомка. – Я его подруга.

Бетти силилась выдавить из себя хотя бы слово, но слезы хлынули потоком отчаяния. Она сбросила вызов и медленно опустила телефон. Словно тысячи раскалённых игл пронзили её сердце насквозь, причиняя невыносимую боль. Бросилась к выходу, путаясь в собственных ногах. Воздуха не хватало, руки дрожали, а внутри все горело пламенем. Хотелось пробить дыру в груди, только бы избавиться от этой сумасшедшей боли. Бетти остановилась у урны и, размахнувшись, с ударом выкинула свой телефон, не желая больше видеть фотографию на фоне, напоминавшую о человеке, что безжалостно вырвал её сердце в одно мгновение…

Комментарий к Глава 24. Прощай

Дорогие мои читатели! Прошу прощения за такую задержку и за эту неудачную главу в частности.

Я сильно заболела. Мозги плавятся от температуры, и я совершенно не соображаю, что пишу. Эту главу начала ещё две недели назад. Пыталась переделать, отредактировать, переписать, но я потратила все силы на неё, а получилось отвратительно :( аж плакать хочется.

Я вернулась! Финал совсем скоро. Мы на финишной прямой!

Надеюсь, вы все ещё здесь! Спасибо, что ждёте ❤️

Надеюсь, у вас сложилась полная картинка того, что произошло между ними?

========== Глава 25. Я люблю тебя ==========

Сейчас.

– Ты приезжал… – сквозь тихие всхлипы прошептала Бетти. Соленые дорожки слез струились по её щекам, остывая на искусанных губах горьким привкусом отчаяния.

– Не прошло и дня, чтобы я не жалел, что так просто отпустил тебя.

Джагхед часто вспоминал тот день, когда его мир в одночасье рухнул. Непрекращающиеся звонки на выключенный телефон, поток сообщений, долгий перелёт, дождливое утро, парк у колледжа и её смущенная улыбка, адресованная незнакомому парню в пиджаке. Она держала его под руку, прижимаясь плечом и прячась под разноцветным зонтом от холодных осенних капель. Хрупкая, светлая, безупречно красивая, его Бетти, в чужих объятиях – достаточно для того, чтобы сердце разбилось вдребезги, осыпалось ледяными острыми осколками на сырой асфальт, оставив после себя огромную чёрную дыру. Тогда Джаг видел её в последний раз. Сдался. Пообещал жить дальше, но боль не исчезла ни через месяц, ни через шесть лет. Ему казалось, что он опустился в глубокий колодец с каменными стенами, где было темно и пусто, и выбраться оттуда он так и не смог.

– Я хотел, чтобы ты была счастлива.

– Счастлива? – грустно улыбнулась Элизабет. – Да я едва в психушку не попала. Я не знала, как мне дышать, двигаться, жить дальше. Все потеряло смысл. Абсолютно все.

Джагхед опустил взгляд на свои колени и вдохнул тяжёлый дым почти дотлевшей сигареты.

На горизонте забрезжил рассвет. Восходящее солнце бросило на мир свой первый пламенный взгляд, ласково касаясь верхушек высоких деревьев, окрашивая бушующую реку новыми оттенками синего.

– Прости меня, Бетс, – прошептал он и взглянул на девушку. Она обняла себя за плечи, мелко вздрагивая от бесшумных рыданий, и утёрла слезы натянутым на запястье рукавом кофты.

– Наверное, ты не помнишь, но я звонила тебе. Один раз. Ночью. С номера Оливии. Просто хотела услышать твой голос, узнать, что ты в порядке. Кажется, ты был пьян в стельку, кричал на кого-то… Я ничего не сказала и бросила трубку. Боже, как же это глупо. – Бетти горько усмехнулась и, резко поднявшись на ноги, двинулась в сторону припаркованной машины.

В груди плескалось отчаяние – бессильное и холодное. Слезы душили, а сердце болезненно ныло, билось, как сумасшедшие, лишая крупиц оставшегося самообладания.

– Бетти, – позвал Джагхед, и она остановилась. Медленно обернулась, до крови прокусывая нижнюю губу, чтобы снова не разрыдаться. Зеленые глаза, наполненные глубоким отчаянием, смотрели на него с немой мольбой и сожалением.

– Шесть лет, Джаг. Шесть лет я училась жить заново. Как только я хотела сдаться, когда жизнь без тебя казалась невыносимой, я вспоминала о том, как ты бросил меня. Думаешь, я возненавидела бы тебя за то, что случилось с Малахаем? Отказалась бы от тебя? Какой же ты идиот, Джонс.

– Я знаю, – преодолев оставшееся расстояние, Джагхед прижал её к себе, впиваясь в солоноватые от слез губы жадным поцелуем. Бетти тихо простонала и с жаром ответила, зарываясь рукой в мягкие спутанные волосы, отдавая всю себя.

– Идиот, – прошептала, сквозь улыбку, оторвавшись от желанных губ всего на мгновение. Джаг рассмеялся, поглаживая острую скулу шершавой ладонью, а затем вновь вовлёк её в мучительно сладостный поцелуй.

Через несколько шагов Элизабет уперлась спиной в заднюю дверь машины. Нащупала ручку, не отрываясь от губ Джагхеда, и, открыв дверь, утянула его за собой на кожаное сиденье. Обвила его талию ногами и сильнее прижала к себе, рывком стягивая его куртку с плеч, желая как можно скорее всецело отдаться охватившей их страсти. Джонс нехотя отстранился, бросил куртку на водительское кресло и притянул к себе Бетти за талию, одной рукой освобождая её от кофты, а затем и от футболки. Она выгнулась навстречу, когда его горячие губы опустились на шею, языком нащупывая ускорившийся пульс.

Кожа вспыхивала от требовательных касаний. По нервам било высоковольтным разрядом от горячего дыхания, от голодных поцелуев, от жара его обнаженной груди. Искрящийся между ними воздух кипятком опускался в лёгкие, и дышать становилось все труднее.

Купер пришлось изогнуться, чтобы стянуть джинсы. Джаг с щелчком расстегнул её чёрный бюстгальтер, тут же захватывая полушария груди в плен своей ладони, срывая первый стон наслаждения с приоткрытых губ. Бетти дрожащими от возбуждения руками пыталась расстегнуть ремень его брюк. Джагхед накрыл её холодные пальцы своей рукой и ловким движением открыл застежку.

Секунды без его губ казались вечностью, и Бетти отчаянно тянулась к нему, сходя с ума от желания. Пожар в груди грозил сжечь её дотла, и она так отчаянно жаждала сгореть в его сильных руках, отдать своё податливое тело и темную душу, до краев переполненную чувствами.

Джагхед сжал её оголенное бедро и закинул стройную ножку себе на поясницу, мучительно медленно скользя внутрь, взрывая фейерверк в её часто вздымающейся груди.

– О боже, – тихо простонала Бетти, впиваясь ногтями в его напряжённую спину и двигаясь навстречу.

Заглушив её безудержный стон поцелуем, Джагхед открыл глаза и утонул в изумрудном омуте затуманенного взгляда. Бетти закусила губу, сводя его с ума своими касаниями.

– Я люблю тебя, – хрипло прошептал он, перехватывая её руку и переплетая пальцы в крепкий замок.

Элизабет на секунду замерла, всматриваясь в его серьезное лицо, а затем чувственно коснулась губ страстным поцелуем, без слов отвечая на его признание.

Быстрые резкие толчки приближали к черте. Её громкие стоны, накрывающее наслаждение, бешеный стук сердец, тяжёлое дыхание. Джагхед целовал её до проступивших синяков на коже, до боли в мышцах прижимал к себе, то замедляя, то ускоряя темп.

– Джаг, быстрее, прошу, – умоляюще простонала Бетти, цепляясь за его влажные плечи и бёдрами толкаясь вперёд.

Джагхед сдерживался из последних сил, грубо вдалбливаясь на всю длину, стискивая зубы от невероятного наслаждения. Несколько грубых движений, рваных поцелуев, и Бетти прогнулась в спине, протяжно застонав. Тысячи искр взорвались внизу живота, посылая импульс по всему телу. Она сжала его талию коленями, вздрагивая от нахлынувшего оргазма. Джаг тихо рыкнул ей в шею и вдавил ладонь в запотевшее стекло, оставляя размазанный след на окне и след от зубов на её ключице.

– Как все шести лет я жила без этого, – сбивчиво рассмеялась Купер. Почувствовала вибрацию его смеха на своей груди и крепко обняла Джагхеда, наслаждаясь чувством лёгкости и трепетом бабочек в животе. – Мне так хорошо. Правда есть одно «но».

Джагхед приподнял голову и нахмурился.

– Я хочу ещё, – игриво улыбнулась Элизабет, скользя ладошкой вдоль линии его груди, опускаясь все ниже. Джаг усмехнулся и подался вперёд, но Бетти мягко толкнула его, и, когда он сел, устроилась сверху. Прошёлся хищным взглядом от розовых щёчек до живота и, грубо смяв округлые бёдра, слегка приподнял Бетти, задавая ей нужное направление. Она медленно опустилась, чувствуя острое наслаждение до самых кончиков пальцев. Приподнялась и мучительно плавно опустилась снова, заставляя Джагхеда запрокинуть голову и громко выдохнуть. Он наклонился к её груди, языком исследуя чувствительный бутон соска, от чего Элизабет прогнулась в спине и ускорилась.

***

Бетти удовлетворенно прикрыла глаза, спиной прижимаясь к груди Джагхеда и опуская голову ему на плечо. Он крепко обнял её и ласково погладил плоский живот, посылая волну приятных мурашек по коже. Она уткнулась носом в чуть колючий подбородок и тихо рассмеялась, когда Джаг пальцами очертил линию талии. Перехватила его руку, крепко переплела их пальцы и прижала к своему животу.

– Ты сняла кольцо? – заметил Джонс.

– Да. Оно мне больше не нужно. – Бетти почувствовала, как он нахмурился. – Мы расстались.

– Он тебя обидел? – тут же напрягся Джагхед, но Бетти успокаивающе поцеловала его в шею и улыбнулась.

– Нет. Просто… Все это время я не замечала очевидных вещей. Мне казалось, что мы идеально подходим друг другу, что с ним я смогу начать новую жизнь. Он помог мне пережить худший период, но… Это не повод выходить за него замуж.

Джагхед хмыкнул в ответ.

– Только не делай вид, что ты не рад, – подколола Элизабет, вспоминая его яростный ревнивый взгляд.

– Хорошо. Я рад, что ты не свяжешь свою жизнь с самовлюбленным идиотом, который тебя не уважает.

Элизабет сонно улыбнулась и расслабилась, позволяя усталости захватить её в сладкую дрему.

– Бетс, – нарушил молчание Джаг. – то, что я сказал… Я правда люблю тебя. И никогда не переставал любить. Но… я не могу просить тебя остаться со мной.

Бетти моментально проснулась и напряглась.

– А я не могу просить тебя поехать со мной.

Элизабет выпрямилась и села, прижав одно колено к груди. Джагхед спустил ноги, внимательно изучая её погрустневшее лицо.

– Но это ничего не меняет. Это не значит, что мы прощаемся.

Через полчаса Купер стояла на улице, наслаждаясь солнечными лучами и глубоко вдыхая свежий воздух, с примесью ментолового дыма сигареты. Джагхед докурил и ласково прижал к себе девушку. Она уткнулась носом в его плечо и обвила талию руками, чувствуя такое долгожданное спокойствие. Он слегка отстранился, их лбы соприкоснулись, и Элизабет закрыла глаза, пальцами соединяя созвездие родинок на его щеке. По памяти.

– Посмотри на меня, – нежно попросил Джаг, ладонью зарываясь в спутанные светлые волосы. Бетти послушно открыла глаза. – Ты веришь мне?

Она кивнула.

– Вагону дерьма, что тянется за мной, нет места в твоей жизни, Бетти.

– Мне все равно…

– Я знаю. Мне нет.

– И что ты…

– Ничего не говори. Ты любишь меня?

– Люблю, – уверенно ответила Элизабет.

– Тогда улетай из этой дыры, живи своей жизнью и не думай обо мне. Ради нас обоих…

Комментарий к Глава 25. Я люблю тебя

Ребятки, оставалась финальная глава, но… Я не осилила ещё несколько моментов в этой. Глаза ужасно болят из-за сильного насморка, поэтому много за раз писать не могу (а по-другому не умею. Либо сразу дописываю главу, залпом, либо потом не нравится абсолютно все написанное) Так что ещё две!❤️

Глав «тогда» больше не будет. Остались только «сейчас». Эта мне далась тяжело, но, надеюсь, справилась, смогла передать чувства.

Осталась верна рейтингу R, раз уж поставила с самого начала))

Маленький спойлер: в следующей главе будет разговор Джагхеда и Лот. Как думаете, что он ей скажет?))

========== Глава 26. Многоточие ==========

Джагхед аккуратно прикрыл за собой дверь, прислушиваясь к негромкой музыке из спальни трейлера. Шарлотта сидела на диване, согнув одну ногу в колене. Между пальцев тлела тонкая сигарета, в руках сжимала знакомую чёрную папку с листами, глазами внимательно изучая написанное. Она не подняла голову, когда Джонс зашёл и встал напротив, уперев руки в столешницу позади себя. Тяжёлый взгляд скользнул по её тёмным волнистым волосам, острым скулам, длинным подрагивающим ресницам, обнаженным хрупким плечам, останавливаясь на папке, плотно сжатой тонкими пальцами.

– Думала, что знаю о тебе все, – безрадостно усмехнулась она, – но даже не подозревала, что ты так круто пишешь.

– Старое хобби, – сдержано ответил Джаг. Лот крепко затянулась и затушила сигарету в пепельнице на журнальном столике. Захлопнула папку и выпрямилась, выжидающе смотря парню прямо в глаза. Пальцы сжали плед на диване в кулак, выдавая нервозность, напряжённые плечи поднимались и опускались, в такт её учащенному дыханию.

– Светлая девочка с высоким хвостиком, покорившая сердце темного волка-одиночки, – задумчиво протянула девушка, теряя защитную маску равнодушия. – Ты был с ней, да? – потерянный взгляд, проникающий в самую душу. Ждала ответа, стандартной отговорки или откровенной лжи, но Джагхед упрямо молчал. – Ясно.

– Помнишь ту ночь, три года назад, когда мы накурились и прыгали с обрыва в реку? Ты спросила меня, был ли момент, когда я почувствовал нечто большее, чем…

– Да, – грустно улыбнулась Шарлотта. – Ты не ответил.

– Когда я увидел, как ты танцуешь на посвящении. Когда нас остановили копы, ты спрятала пакет травы себе под куртку и взяла всю вину на себя. Во время вынужденной ночной прогулки в двадцать километров, когда тачка сломалась.

Лот тихо рассмеялась и поджала губы. Тёмные глаза заслезились, и она поспешила отвести взгляд, чтобы Джаг не заметил слабости. Впервые на памяти Джонса она была такой уязвимой, растерянной, без излишней самоуверенности, язвительности и напускного безразличия.

– Когда умер мой отец, – добавил Джагхед и, оттолкнувшись от столешницы, сделал несколько шагов к девушке. – Все жалели меня, выражали сочувствие, обнимали, но не ты. Ты заставила меня сесть на байк и разогнаться до максимума. Мы могли разбиться, но тебе было плевать. Ты сказала, что доверяешь мне.

Шарлотта силилась сдержать эмоции, но одинокая слезинка медленно скользнула по щеке, заставляя Джагхеда внутренне сжаться. Он никогда не видел, чтобы она плакала.

– Джаг, ты должен кое-что знать, – выдавила Лот, – Шесть лет назад, когда твоего отца подстрелили, Бетти звонила. Много раз. Я взяла трубку, и…

– Я знаю, – перебил Джонс. Лот удивлённо нахмурилась, поражённая спокойствием парня.

– И ты не злишься? – настороженно спросила она.

– Нет.

Лот неуверенно шагнула к нему навстречу и мягко коснулась щеки ладонью, посылая волну мурашек вдоль позвоночника. В темных глазах плескались беспокойные волны сожаления и нежности, преданности и любви.

– Я не хотела разрушать твою жизнь. Я так боялась тебя потерять, боялась, что больше никогда тебя не увижу. Ты стал единственным, кто смотрел на меня иначе. Как на человека. Ты заменил мне дом, заменил семью, защищал, даже когда я об этом не просила. И поэтому… – она запнулась, закрывая глаза и словно борясь сама с собой. – Я хочу тебя отпустить. То, что я прочитала… это… такая любовь не умирает. Знаю, тебе не плевать на меня. И никогда не было. Но это не те чувства, не та любовь.

Джагхед чувствовал, как его сердце медленно холодеет, теряет важную часть, замедляет свой темп. В голове сотни воспоминаний, наполненных сигаретным дымом, отчаянием и маленьким спасением её тёплых объятий. Темнота, манящая, притягательно опасная, вдруг развеялась, и он увидел потерянную душу, искренность, слезы заблудившейся маленькой девочки. Он крепко обнял её хрупкие плечи, закрыл глаза, глубоко вдыхая свежий запах цитрусового шампуня, вперемешку с табаком. Она прижала ладони к его спине и уткнулась в плечо, тихо всхлипывая и вздрагивая от вдруг хлынувших слез. Когда она нехотя отстранились, Джагхед заботливо коснулся мягкой щеки костяшками пальцев, вытирая солёные слезинки, даря непривычную ласку.

– Черт, Джонс, ну хватит, – рассмеялась она, перехватывая его руку и мимолётно целуя открытую мозолистую ладонь. – Не хочу лететь в страну своей мечты с красными глазами.

Джагхед вопросительно изогнул бровь.

– Я улетаю, Джаг, – серьёзно сказала Шарлотта, зачесала растрёпанные волосы назад и внимательно посмотрела на парня. – Я взяла два билета до Рио. Хотела сделать сюрприз. Но теперь…

– Дом на берегу, как ты мечтала?

– Да. Большие окна, бассейн, и все такое.

Лот накинула на плечи свою кожаную куртку и вынесла дорожную сумку в коридор. Замялась, не решаясь сказать заветных слов.

– Я люблю тебя, – тихо прошептала она. – И хочу, чтобы ты был счастлив. И, если твоё счастье рядом с ней, то сделай все, чтобы закончить свой роман.

– Хорошо, – кивнул Джонс и снова прижал девушку к себе, невесомо целуя её в висок. – Береги себя.

– И ты. – Шарлотта отстранилась и оставила легкий прощальный поцелуй на его губах. Печально улыбнулась, закинула сумку на плечо и двинулась к выходу. Обернулась уже в дверях, задумчиво нахмурив брови. – Свет во тьме. Ты не дал своей книге название.

Джагхед улыбнулся и кивнул. Проводил взглядом зеленую змею на её куртке, и, когда дверь за девушкой звучно хлопнула, ощутил, как тёмное облако тоски и разочарования угрожающе нависло над ним, грозя обрушиться на голову ледяным дождем.

Взгляд зацепился за острые края белых листов, торчащих из папки, оставленной на диване. Он присел, перевернул несколько страниц, бегло просматривая напечатанные строки, полные его глубоких мыслей и чувств. Его собственный голос за кадром, взгляд сверху, со стороны. То, что он любил, что помогало через ровные буквы громко бесстрашно говорить, безмолвно кричать. Мир, принадлежащий ему.

Его взгляд на Бетти. Светлая. Справедливая. Бесстрашная. Самая красивая. Её глаза, губы, их первый поцелуй и первое острое чувство, беспощадно пронзившее его насквозь, при взгляде на её смущенную улыбку. Притягательная. Заботливая. Понимающая. Невидимый ток от её неловких прикосновений, посылающий разряд в самое сердце. Люблю. Гладкая фарфоровая кожа, горячие поцелуи и сладкие стоны. Моя.

Красной ниточкой через каждую строчку любовь к Элизабет Купер, наполняющая смыслом короткие предложения, абзацы, всю его жизнь. Последнее слово оборвалось так же резко, как весь чертов мир, когда она исчезла. Жирная точка.

Джагхед колебался секунду, а затем встал, открыл комод отца, в котором хранил его вещи, и за складом рубашек нашёл свой старый пыльный ноутбук. Невольно усмехнулся, вспоминая тёмные вечера за столиком в любимом кафе, в компании крепкого кофе без сахара, парочки бургеров и этого старого компьютера, купленного отцом давным давно. Под удары пальцев по клавишам погружался в свой собственный мир, сбегая от проблем и забот, окутанный волшебной аурой своих мыслей.

Ноутбук громко загудел, когда Джонс подключил его к зарядке и поставил на журнальный стол. Экран загорелся. Джагхед прикурил сигарету, устроился на диване и положил компьютер на колени, закрывая глаза и впервые за долгие годы позволяя своей фантазии унести его разум далеко за горизонт. Первая затяжка, первое неуверенное прикосновение к клавише, первое слово. Удар за ударом, предложение за предложением. Джаг думал о Бетти и быстро писал, безразлично стряхивая пепел прямо на ковёр.

«Однажды мы снова встретимся. Возможно, в одну дождливую среду. На Брайтон-Бич, у театра балета. Я буду ждать, даже, если ты не придёшь.»

Многоточие.

Комментарий к Глава 26. Многоточие

Вот и хэппи энд для Лот, отдельно от Джага. Она улетела к своей мечте…

Следующая глава последняя. Финал!

Какие впечатления?))

========== Глава 27. Свет во тьме ==========

Год спустя.

Бетти бежала вниз по улице, укрываясь от дождя толстой папкой с бумагами. Лёгкое пальто промокло насквозь, ноги скользили по сырому асфальту в туфлях на высоких шпильках, а тяжёлый пакет с продуктами ручками резал ладонь. Она никак не могла поймать такси. Огромная пробка в несколько километров, поток людей, снующих туда-сюда после очередного рабочего дня. Эта оживленная часть города отличалась суетой и отсутствием свободных машин такси. Бетти успела сотню раз пожалеть, что сорвалась на эту встречу, которая, ко всему прочему, оказалась напрасной. Писатель, покоривший сердца миллионов своим противоречивым бестселлером, оказался запойным агрессивным алкоголиком, и Купер впустую потратила три часа, пытаясь добиться от него ответов на поставленные вопросы. В конечном итоге он попросту заснул, на том кресле, в котором сидел во время их неудачного интервью, и Бетти поспешила улизнуть из его огромной, но ужасно захламлённой квартиры.

Ей пришлось пройти ещё километр под холодным ливнем прежде, чем удалось найти единственную свободную машину. В кровь стертые ноги гудели, влажное фиалковое платье липло к телу, а с волос стекала вода.

– Сумасшедший день, мисс? – вежливо поинтересовался таксист, сочувственно улыбаясь ей через зеркало заднего вида.

– Просто безумный, – ответила Бетти, расчёсывая спутанные волосы пальцами и рассматривая своё отражение в стекле. Тушь потекла.

– Там улицу перекрыли. Можем объехать по дворам.

– Буду очень вам признательна. Ужас как хочется в горячую ванну.

Таксист свернул в переулок, включил первую попавшуюся волну радио, и Элизабет расслабилась. Достала телефон из сумочки и принялась листать огромный поток сообщений. Несколько от мамы, с прикреплёнными фотографиями солнечного пляжа Калифорнии, куда она отправилась на длительные каникулы. Напоминания от помощницы, со списком дел на завтра. Десяток от Вероники, которая постепенно сходила с ума, с головой погрузившись в свадебную подготовку.

«Би, я не могу выбрать. Ленточки розовые или сиреневые?»

«Арчи сказал, розовые. Теперь я все больше склоняюсь к сиреневым»

«Ты уже выбрала платье подружки невесты?»

«Только не голубое, прошу»

«И не красное»

«Боже, Бетс, без тебя я не справлюсь. Ау»

«Я тут подумала… Может, мне ещё рано выходить замуж?»

Бетти тяжело выдохнула и быстро напечатала ответ:

«Ви, просто выдохни, ладно? Твоя свадьба чуть ли не главное событие человечества. Все будет идеально. И послушай своего будущего мужа. Розовые»

Вероника появилась в сети и прислала ещё одно сообщение:

«Рада, что ты жива. Снова завал в редакции?»

«Целая куча не разобранных статей и одно повальное интервью. Ползу домой»

«Насчёт плюс один не передумала?»

«Нет. С Бренданом покончено»

Элизабет заблокировала телефон и убрала его обратно в сумку, мысленно возвращаясь к прошлой неделе. Брендон – коллега по работе и ещё одна попытка построить отношения, вернулся к своей бывшей жене, которая, как оказалось, никогда и не была «бывшей».

После расставания с Кристофером она сторонилась мужчин. Не могу доверять. Такую отговорку она придумала для себя, что бы отказываться от свиданий с неплохими парнями. Отгораживалась от правды, хотя всегда знала правильный ответ – никто из них не похож на него.

Бетти не ломалась каждый раз, когда вспоминала о Джагхеде. Она не злилась на него, не осуждала за выбор. Больше нет. Он всегда оставался спутником её мыслей, иногда грустных и мрачных, иногда тёплых и светлых. Легкая тоска закрадывалась к ней в сердце, когда, разбирая вещи в своей новой квартире, она натыкалась на детали из прошлого, словно пропитанные им. До сих пор хранила несколько его старых футболок, открытку, подаренную на день влюблённых ещё в школе, его любимую книгу и письмо, написанное перед её отъездом в Нью-Йорк.

Бетти скучала, но больше не ждала. Любила, но перестала надеется. Она сохранила самое важное, что осталось после него – воспоминания.

Элизабет расплатилась с водителем и двинулась в сторону высокого пентхауса, где не так давно сняла большую квартиру-студию. Поднялась на свой этаж, зашла в квартиру и, не включая свет, сбросила ненавистные туфли. Услышала резвые удары когтей по паркету, она улыбнулась.

– Майки, я дома.

Свет включился по хлопку, озаряя просторное помещение. Чёрный щенок вился у её ног, тыкаясь мокрым носом в оголённые ноги.

– Соскучился, малыш? – Купер присела и погладила радостного пса, который без устали крутил хвостом и пытался лизнуть любимую хозяйку. – Я тоже. Разгребу то, что не успела на работе, и посмотрим сверхъестественное, идёт?

Элизабет быстро разобрала пакет, переоделась в тёплую домашнюю одежду, покормила Майки и налила себе бокал красного вина. Включила телевизор без звука, расположилась в кресле и открыла толстую папку, которую для неё собрала помощница. Майки устроился в ногах и задремал.

– Интересно, сколько бездарных рукописей мне придётся прочитать сегодня? – обречённо простонала Купер. Она бегло изучила оглавление, заботливо составленное Менди, и сразу отсеяла несколько второсортных статей.

По телевизору шло знаменитое кулинарное шоу, и Бетти периодически отвлекалась на темноволосую девушку, которая украшала трёхъярусный торт. На автомате разложила статьи по темам на журнальном столике и недоуменно взглянула на толстый увесистый бумажный конверт, с напечатанной надписью: «Для Элизабет Купер». Адрес её редакции и ничего больше. Она сделала несколько глотков вина и разорвала край бумаги. Белый лист. Короткая надпись в центре.

«Свет во тьме»

Элизабет перевернула лист, натыкаясь на небольшой текст.

«Спасибо, что была моим светом. Д.»

Сердце пропустило удар. Перечитала несколько раз. Мысли и едва теплящаяся надежда проскользнули сквозь защитные баррикады против воли. Бетти схватила телефон и быстро набрала нужный номер, наплевав на правила приличия и позднее время.

– Менди? – она выпрямилась, кусая губу от волнения. – Бумажный конверт. Кто отправитель?

– Не знаю, – призналась девушка. – Прислали пару дней назад. Адрес и имя не были указаны. Я положила тебе на стол, но ты была занята, так что…

– Ладно. Я поняла. Спасибо. Извини, что так поздно.

– Что-то случилось?

– Нет, просто хотела узнать, кто автор. Ещё раз извини. До завтра.

Элизабет медленно опустила телефон, не отрывая взгляда от единственной строчки, смысле которой так и проникал в сознание. Несколько секунд собиралась с мыслями, уговаривая себя перестать верить в то, чего быть не может, а затем перевернула страницу.

Взгляд жадно блуждал по тексту, и, чем больше Бетти читала, тем яснее понимала – это он. Именно его низкий голос звучал в голове, пересказывая события давно минувших дней.

Громкое убийство Джейсона Блоссома, перевернувшее жизни многих жителей города. Многочисленные теории и догадки. Расследование. Разговоры друзей за столиком в любимом кафе и глубокое чувство любви, что через строки проникало в самое сердце.

«Если бы тебя спросили, когда мы впервые встретились, ты, вероятно, рассказала бы ту нелепую историю про домик на дереве и красивого рыжего соседа, который привёл с собой в ваше тайное место мальчика в идиотской шапке. Кто-то скажет, что первая встреча может быть лишь однажды, но я убеждён, что это не так.

Ты сидела одна за столиком у самого входа, помешивая свой клубничный молочный коктейль. Я всегда обращал на тебя внимание, когда ты приходила с друзьями, но в этот вечер ты казалась такой одинокой и глубоко несчастной, что я буквально ощутил печаль на своих плечах. Не то, чтобы я с лёгкостью принял решение подойти к тебе. Просто в какую-то секунду стало невыносимо видеть тебя такой, и я рискнул. Для многих «рискнуть» – значит прыгнуть с парашютом или проехать на красный свет. Для меня – заговорить с тобой за пределами школы, прямо посмотреть в твои невероятные зеленые глаза и спросить не о нашем совместном расследовании.

Ты не удивилась. Позволила сжать твою руку и рассказала мне о проблемах в семье, о том, как парень твоей мечты разбил твоё сердце. Ты открыто призналась, как сильно боишься. Идеальный обманчивый образ, за которым пряталась настоящая ты, рухнул, но именно тогда я понял, каким прекрасным может быть несовершенство.

Тогда мы впервые встретились.

Жуткие шрамы на твоих ладонях, что ты показала мне, открывая свою душу без остатка, не пугали и не отталкивали. Ты доверчиво тянула ко мне руки, печальным взглядом извиняясь за свою темноту, а я, как последний трус, боялся признаться в своей собственной.

И тогда я увидел тебя впервые.

Ты сказала, что любишь меня, и в тот момент я понял, что смогу пережить все, что угодно, только бы ты была рядом со мной. Убийство одноклассника, арест отца, давление со стороны общества – все мгновенно утратило важность.

Остался лишь наш мир и твои изумрудные глаза, полные любви и нежности, посмотрев в которые, я почувствовал, словно вижу тебя впервые…»

Бетти дрожащими пальцами переворачивала страницу за страницей, не чувствуя горячих слез, струящихся по щекам. Его мир. Его сердце. Все его чувства на просторах белого листа. То, что он не мог произнести вслух. Единственная комната её квартиры растворилась, все исчезло, и каждое воспоминание больно пронзало грудь. Картинка за картинкой. Каждая эмоция заново, каждое чувство острее заточенного ножа.

Элизабет забывала дышать, погружаясь в историю его жизни все глубже, утопая с головой в водовороте вспыхнувших чувств.

Он много пил, постоянно дрался и курил по пачке в день. Наркотики – главный атрибут любой тусовки. Шарлотта, дерзкая и смелая девчонка, всегда рядом. Защищала, спасала, помогала не сойти с ума. Предложения о ней хранили тепло и глубокую привязанность. Ему нравилась её редкая улыбка и своеобразный смех, которого она всегда стеснялась. Элизабет улыбалась сквозь слезы, когда читала о их передрягах; сжималась от ужаса в минуты его отчаяние, ярко переданные между строк.

»… Как же я ненавидел себя в тот момент. Смотрел на тебя и боялся, что ты вдруг исчезнешь, ведь всегда исчезала. Я видел тебя в галлюцинациях после очередной дороги; во сне, после нескольких бутылок алкоголя, но потом твой образ растворялся так же быстро, как сигаретный дым. Но не в этот раз. Сколько я не убеждал себя, что это всего лишь мираж, ты была реальна. Стояла на парковке, напуганная моим внезапным появлением, в своей нелепой пижаме. Я был уверен, что давно разучился чувствовать, но я чувствовал. Ты безрассудно села на байк Свит Пи, только для того, чтобы меня позлить, и у тебя это получилось. Всегда получалось…»

Купер потеряла счет времени. Дождь нещадно барабанил в стекло. По телевизору давно прошли ночные новости, а во многих окнах домов показ свет.

»… И, даже если твоя любовь станет для тебя проклятьем, а я останусь лишь темным воспоминанием и силуэтом из сна, я не устану ждать, ведь ты – мой свет во тьме»