Текст книги "Заточенная в Золотой Клетке (СИ)"

Белла не верила происходящему, сидела на полу, проливая горькие слезы. Как Эдвард мог так с ней поступить? Он снова врал ей. Он врал ей каждый день, пока у него была эта папка. Он знал все о ней, он клялся, что не читал дальше её имени, но как ей ему поверить, если все его слова сплошная ложь? А если он такой виртуозный лгун, искренни ли его слова с ней наедине? Когда он говорил, что полностью принадлежит ей, когда говорил что она дорога ему. Теперь под сомнением вся его сущность, потому что она не может ему доверять. Как доверять тому, кто уже предал? Не предаст ли он снова? А если предаст, то как жить с этой болью? Как ей сейчас смириться с терзаниями души?

Но помимо страданий она знала так же о странных совпадениях своей даты рождения с Изабеллой. Эдварду наверняка тоже больно, но это мало волновало её сейчас. Ведь ему больно по собственной вине, правильно это или нет, но так оно и есть.

В дверь постучали, и Белла с горечью вспомнила, что не заперла её вопреки привычке.

– Войдите, – всхлипнув, и стерев слезы со щек, произнесла она. Эдвард глубоко вздохнув, приоткрыл дверь, заходя в комнату и ища Беллу. Его взгляд наткнулся на девушку, когда она сидела на алой кровати. Неуверенно подойдя ближе, он с содроганием сердца смотрел на неё, не зная чего ожидать.

– Что вам, мистер Каллен? – ядовито спросила она, смотря на него затравленными глазами, пока он садился на кровать.

– Белла, я говорил и повторяю, что не знаю ничего, что написано в той папке. Я не читал дальше твоего имени.

– Это все что вы хотели сказать? – хмыкнула Белла, наплевательски глядя на него и перебивая.

– Нет уж дослушай! – рявкнул Эдвард, и Белла вздрогнула. – Твое имя чуть не убило меня там, в той комнате! Я не мог ничего более прочитать, потому что не смог. Не хватило сил. Ты можешь не верить мне, но так оно и было! Твое имя, имя моей дочери, в нем вся причина. Именно из-за него ты оказалась здесь!

– Дело только в моем имени? – непонимающе переспросила Белла, и Эдвард кивнул, признаваясь в самом сокровенном.

– Это было словно помешательство. Мне было больно и приятно, потому что я снова увидел напоминание о самом дорогом существе в моей жизни. Я даже не думал, что оно вернулось ко мне, пока не увидел тебя! Белла, ты даже не представляешь, что значишь для меня!

Белла не могла взять в толк что происходит. Такого рода извинений Эдварда она ещё не видела, и, несмотря на всю предательскую боль, блуждающую по душе, ей неизбежно захотелось утешить Каллена, и она знала, как это сделать, но пока держала всю себя под контролем, копаясь в мыслях.

– Как мне понять, что ты говоришь правду? – наконец спросила она тихим шепотом, глядя на расстроенного Эдварда, выжидающего её реакцию на его слова.

– Я не знаю как доказать тебе правду, Белла, – покачал головой Эдвард. – Скажи как, и я докажу. Я сделаю все что угодно, все что попросишь!

– Я заблудилась в этой непроглядной лжи. Я не знаю где искать свет, потому что погружена во тьму! – ударив по покрывалу кровати рукой, произнесла Белла. – Я не могу верить никому, потому что люди предают с невозможной жестокостью. Все, где я живу и жила, пронизано страданиями, и не только моими. Я приношу несчастья, и не знаю как самой от них спасаться, но ты, ты первый кому я поверила настолько, что сейчас рассказала все это! – она подняла на него неуверенные глаза, и с мольбой посмотрела в его изумрудные омуты.

– Я никогда не врал тебе, и не собираюсь начинать! – изрек Эдвард, легонько сжимая правую руку Беллы своей. – Ты одна из лучших чудес, происходящих в моей жизни. Я не лгу тебе, Белла! И ты всегда можешь довериться мне!

– Люди могут предавать, когда рассказываешь им слишком много, – неуверенно произнесла девушка.

– Ты по-прежнему думаешь, что я могу тебя предать? – горестно спросил Каллен, нежно смотря на неё.

– Я не знаю… – рассеяно отозвалась Белла. – А ты разве не боишься, что я предам тебя?

– Это невозможно! – отмахнулся Каллен, покрепче сжимая руку Беллы. – Я доверяю тебе больше всех на свете!

Беллу потрясло такое открытое доверие, и она удивлено взглянула на мужчину.

– А если ты ошибаешься? – неловко спросила она, не зная, зачем задает такие глупые вопросы. Ведь она действительно никогда не предаст и не бросит его. Ей даже кажется, что она перетерпит все на свете, согласится на любую пытку, только бы быть с ним. Знает ли он об этом? Догадывается ли?

Вот бы ей полную уверенность в таких вещах к нему. Она хотела доверять, но боялась, зная как сильно можно пострадать от собственных иллюзий.

– Тогда мне будет больно… – тихо произнес Эдвард, словно бы стыдясь своей слабости перед девушкой.

У Беллы сердце сжалось, и она прерывисто выдохнув, подняла глаза на Каллена.

– Тебе не будет больно, я не позволю! – твердо решив, произнесла она, и погладила пальцами скулу Эдварда, опускаясь ниже по щеке.

Мужчина улыбнулся, и перехватил руку Беллы своей, запечатлел на ней поцелуй. Вот он его ангелочек, его красавица, его Белла. Его целительница и единственная любовь. Его маленькая девочка…

– Я клянусь тебе Белла, что никогда не посмею предать тебя, причинить вред, или позволить кому-то навредить тебе. Ты будешь счастлива, чего бы мне это не стоило!

– Тогда ты опоздал, потому что я счастлива! – ухмыльнулась Белла, и, покидая свое место на покрывале, подвинулась к Эдварду, опуская голову на его здоровое плечо, и наслаждаясь ласковыми прикосновениями Каллена. Внезапно её взгляд упал на его левую руку, и, нахмурившись, она так же аккуратно, как и утром взяла её в свою, начиная медленно водить пальцами по только ей известным точкам и линиям.

– Я тебя вылечу, – пообещала она, сосредотачиваясь на занятии, которым занималась.

– Ты меня уже вылечила, Белла! – он поцеловал её макушку. – Ты вылечила мое сердце! – Белла робко улыбнулась, и её глаза засверкали. Эдвард последовал примеру девушки, и крепко обнял её здоровой правой рукой, продолжал смотреть, как она применяет свои познания на его левой руке.

Она действительно вела себя будто целительница. Она мягко и осторожно касалась полос на его ладони, образованных венными и нервными сплетениями, и проверяла каждое свое движение, пытаясь не причинить ему боль. Напрасно. Он ведь не чувствовал ничего, пока что…

Но вот она как обычно в конце своих манипуляций коснулась точки в середине его ладони на нервном сплетении вен, и его пальцы дрогнули. Теперь уже не один, а все разом. Белла обрадованно смотрела на это, в то время как Эдвард был шокирован так же, как утром. Он не мог найти логическое объяснение тому, что вылечить его руку было не под силу лучшим физиотерапевтам мира, в то время как Белла с помощью нетрадиционной китайской медицины смогла это сделать без видимых усилий.

Девушка тем временем дотронулась рукой до пальцев Эдварда, проводя по ним вдоль и поперек:

– Что-нибудь чувствуешь? – с надеждой спросила она.

– Да!– обрадованно произнес Эдвард, действительно ощущая, как пальцы Беллы пробегают по его, даря драгоценные секунды избавления от паралича. Он знал, что это чувство недолговечно и скоро пройдет, но наслаждался им, потому что мог получить хотя бы это.

–Отлично, – улыбнулась Белла, – а теперь попробуй дотронуться до моей руки! – она отвела свою небольшую ладонь немного в сторону, так, что бы дотронуться до неё можно было, лишь слегка согнув пальцы.

Эдвард отчаянно взглянул на Беллу, понимая, что потерянная связь с телом ещё не восстановлена, и он не может контролировать эту свою руку. Как же он сделает то, что она просит?

– Хорошо, давай вместе, – ласково улыбнулась Белла, и дотронулась до нескольких его пальцев, мягко наклоняя их к своей второй руке, по-прежнему расположенной чуть невдалеке от них. Когда подушечки его пальцев коснулись её ладони, она подняла глаза на Каллена:

– Чувствуешь?

– Немного, – согласился он, смотря на то, что Белла смогла сделать с ним, в его, кажется бы, безысходной ситуации.

– Сам попробуешь? – предложила девушка, поднимая его пальцы в исходное положение, и ободряюще смотря в его изумрудные глаза. Эдвард медленно кивнул, и переместил все свое внимание на левую руку, который пытался повторить тоже, что и Белла.

– Не выходит! – горестно произнес он, глядя как его онемевшие пальцы не желают подчиняться.

– Ничего страшного, все получится! – поддерживающим тоном произнесла Белла, и, обернувшись, взглянула в измученное лицо Эдварда.

– Тебе нужно немного времени, – мягко заметила она. В её глазах было понимание, и никакого отчуждения или разочарования. Похоже она верит в его исцеление даже больше чем он сам.

Ну ладно, и он поверит.

И вправду, совсем скоро он снова начал ощущать свою ладонь. Сначала медленно, едва ощутимо. Но уже через неделю он стал в полной мере владеть своей рукой, благодаря изучению китайской медицины Беллой. Она поддерживала его во всех тренировках и начинаниях, и у Эдварда был стимул, лучший нежели любой другой. Его девочка его простила, она с ним, и она действительно никогда не бросит его, как и обещала.

Кажется на эту неделю судьба дала им перерыв. Белла не просыпалась по ночам, и кошмары мучали её не так сильно, как раньше. Ночи она более или менее проводила спокойно, а дни её были полны радости, и дело было не только в успехах нового обучения Эдварда владеть его рукой. Он действительно показывал ей сказочный мир. Они гуляли у пруда с лебедями, они ходили на ту волшебную поляну с цветами, общались и расспрашивали друг друга о всяких мелочах без намека на серьезные вещи. Но это не значит что никого из них это не тревожило. Белла например мечтала узнать что либо об Изабелле, но не решалась рушить идиллию, возникшую между ней и Эдвардом, а тот в свою очередь мечтал разобраться с кошмарами Беллы, которые сейчас немного ослабли, но явно не закончились. Такое так просто не кончается. Но как уже говорилось, эта неделя была дана им для отдыха, а не для решения серьезных конфликтов. Поэтому они просто наслаждались жизнью и обществом друг друга. Эдвард заново открывал для себя мисс Свон, а сама девушка по-новому смотрела на Каллена. Теперь она убедилась в его внутренней красоте, и уже никогда не сомневалась в ней.

Вот только одно убеждение не давало спокойствия девушке: их отношения не могут вечно балансировать на острие ножа, когда-нибудь все должно решиться, и Беллу пугал исход этого решения. Она не знала что такое любовь к мужчине, и вряд ли собиралась узнавать. Она была привязана к Каллену, но не знала что это за привязаность. Ей было страшно потерять его, потому что она едва не умерла сама, когда узнала что в него стреляли. Она не могла, не пережила бы, если бы лишилась своего единственного друга, коим называла для себя этого человека. Она знала, что заблуждается, но не решалась в этом признаваться.

Что ей тогда делать?

Он же обещал Белле неприкосновенность к ней до тех пор, пока она сама не попросит, но теперь он уже начинал сомневаться, что она это сделает. Вела себя она бесподобно, больше не срывалась на него, а только втиралась в доверие, как котенок, подобранный с улицы. Практически оно так и было, но он никогда не говорил и не будет говорить об этом с ней. Белла и так знала свое бедственное положение, знала, что никогда не вернется домой, не увидит Рене, потому что та мертва. Ей было больно и страшно, но ей было хорошо рядом с Калленом, и, скорее всего, если бы сейчас девушке предложили вернуться в прежнюю жизнь, она при всей своей любви к матери отказалась бы от предложения. Она понимала, что нет для неё уже ничего важнее в этой жизни, чем Эдвард, и кажется смирилась с этим. Только вот действительно, что делать с их отношениями, балансирующими на такой опасной зоне. Что ей делать?

Параллельно её заботила другая проблема – что будет с Элис? Эдвард говорил, что Джаспер задался целью вылечить его сестру, и пару дней назад увез её в Швейцарию, подальше от напоминаний о Джейкобе. Наверное это было правильно решение, потому что сам Каллен немного расслабился с её отлетом. Интересно, а что чувствует он? Это ведь его сестра и лучший друг. Никогда не имея ни друзей, ни сестры, Белла и представить себе не могла его ощущения, но зато ей было предоставлено наблюдать, как Эдвард рад полному исцелению своей руки, движения и жизнедеятельность которой уже не отличается от прежней, до стрельбы. Белла до сих пор содрогалась от ужаса, когда вспоминала о том моменте, когда Каллен рассказал ей о ранении. Тот ужас, что вселился в её сердце не отпускал и сейчас. Он каждый раз возвращался, едва она перевязывала рану мужчины. Но она не имела права показывать свой страх, что бы не испугать Каллена.

Сейчас она занималась этим же, и перед её глазами взрывались новые картинки ужасных, возможных развитий событий, которые к великому её счастью не произошли. Эдвард все так же внимательно вглядывался в лицо Беллы, ища хоть малейшее изменение, что бы немедленно убрать источник её волнений с глаз. Но их не было. Белла хорошо научилась прятать чувства, и сейчас это впервые помогло ей в положительную сторону, нежели в негативную.

– Все нормально? – этот вопрос Эдвард задавал каждый день, и Белле уже наизусть выучила ответ на него.

– Конечно. Тебе больно?

– Нет… – за этим их разговор при обработке ран и заканчивался, не идя дальше. Но сегодня воскресенье, завтра понедельник, и волей не волей Каллену придется окунуться в работу, хотя бы на пару часов. Иначе все его предприятия, которым он не уделяет должного внимания уже очень много дней, действительно рухнут и перестанут приносить прибыль. Не то что бы его это сильно заботило, но тем не менее «делу время, потехе час», и Эдвард решил завтра все-таки поработать с часу до трех, не желая ни на более отрываться от Беллы.

Сегодня у них был ещё один свободный день, но он уже близился к концу, потому что оранжевое солнце заходило за окнами кабинета Каллена.

– Ты привыкла к этому, Белла? – едва она закончила с раной, спросил он Эдвард, обнимая её уже обеими руками, не обращая внимания на ноющую боль между левой частью груди и шеей. В конце-концов, пуля прошла именно там.

– К закатам рядом с тобой? – усмехаясь, спросила девушка, и покрепче обняла Эдварда. – Да.

Он удовлетворенно хмыкнул, и, нагнувшись к её волосам, запечатлел на них очередной поцелуй, заставив Беллу рассмеяться.

– Что смешного? – не понял он.

– Такое ощущение что мне снова пять лет, – хмыкнула она. – Ты так заботишься обо мне!

Эдвард тоже засмеялся вслед за ней, прижимая к себе даже крепче чем обычно.

– Можешь в это время представлять меня своим папочкой! – рассмеялся он, а Белла замерла, ударенная по самому больному. Нет, Эдвард не знал и не мог знать что делает ей больно, но она то знала.

– Белла, что не так? – почувствовав её напряжение и страх, спросил Эдвард, раслабляюще поглаживая её плечи.

– Я никогда не смогу сравнивать тебя со своим отцом? не напоминай про него больше, пожалуйста! – Белла испуганно оглянулась вокруг, отстраняясь от Эдварда, и подходя к окну. Эдвард был в замешательстве, не понимая что произошло.

– И не нужно, – отозвался он, подходя к Белле со спины. Его руки мягко коснулись её волос, убирая их с плеч. – Это была глупая шутка, прости.

– Не важно! – отмахнулась Белла, проглатывая слезы страха. – Проехали!

– Милая… – Эдвард нежно прошелся пальцами по её плечам, снова успокаивая её, и на этот раз не понимая, что происходит.

– Мистер Каллен, какой-то мужчина срочно хочет поговорить с вами! – постучав внезапно в дверь, сообщила Мари, стоя за дубовыми ставнями.

– Сейчас иду! – ответил Эдвард, и приобнял Беллу, обращаясь теперь уже непосредственно к ней.

– Ты идешь?

– Нет, я лучше пойду в комнату, – сдавленно ответила Белла, выдавливая скупую улыбку сквозь слезы.

– Ладно, я скоро приду к тебе! – ласково сообщил Эдвард, открывая перед Беллой дверь. Она кивнула и выскользнула вперед, направлясь по коридору к себе.

Но планировка дома была такова, что коридор был опоясан ограждением, ведущим к лестнице. Поэтому когда Белла проходила мимо выхода на мраморные ступени, её взгляд, запеленелый слезами, блуждал по холлу и внезапно наткнулся на странного гостья.

Белла вскрикнула, и замерла посреди лестницы. Эдвард, идущий где-то позади, услышал её крик, и практически бегом кинулся к тому месту где она стояла.

– Что такое Белла? – вопрошал он, замирая перед девушкой, и заграждая от неё человека. Белла лишь покачала головой, будто бы силясь скинуть иллюзию, и выглянув через плечо Эдварда, снова посмотрела на гостя, который её кажется пока не замечал, разговаривая с Мари.

– В чем дело, Белла? – не понимал Эдвард, вглядываясь в лицо девушки.

У неё же было два варианта происходящего – либо её умопомешательство достигло предела, и у неё начались галлюцинации, либо на пороге действительно стоит никто иной как Чарли Свон. Её отец.

Нет нужды говорить, что на первый вариант Белла уповала гораздо больше, чем на второй!

========== Глава 29 – “Что с тобой произошло?” ==========

Моргнув пару раз и зажмурившись, девушка вглядывалась в лицо мужчины, видя, что оно точно такое же, как и в её кошмарах. Совсем не изменилось.

Наконец гость заметил её, и поднял взгляд.

– Белла! – послышалось снизу, и девушка вздрогнув будто от удара электрошоком, побледнела, и практически бегом кинулась к своей комнате. Эдвард бессильно смотрел ей вслед, а потом оглянулся на мужчину.

– Кто вы? – быстро спускаясь по лестнице спросил он, видя как Белла быстро скрылась за своей дверью.

– Я Чарли Свон, мистер Каллен! – сообщил незнакомец, и Эдвард, не доверяя, взглянул на мужчину. Как это, Чарли Свон? Отец Беллы?

– Вы…

– Да, я её отец, – быстро согласился Чарли, не давая Эдварду возможности задать вопрос в целиком. – И я хочу забрать свою девочку домой!

– Забрать домой? – переспросил Каллен. – Вы что, издеваетесь?

– Я не издеваюсь. Она моя дочь, и её незаконно держат в этом доме! – хмыкнул Чарли, оглядывая холл в котором оказался. – Если потребуется, я готов применить силу! – он достал из кармана удостоверение полицейского, и Эдвард посмотрел на этого человека, насмехаясь над ним. Он действительно решил, что сила – это понятия, с помощью которого он сможет забрать у него Беллу? Смысл его жизни?

– Уходите, мистер Свон, потому что ваша дочь останется здесь и со мной! – отмахнулся Эдвард, и дал знак Эммету увести мужчину. Тот быстро кивнул, и схватил Чарли за руку, выводя.

– Закон будет на моей стороне, мистер Каллен! – заорал Чарли, прежде чем за ним закрылась дверь. Эдвард замер посреди гостиной, яростно собираясь с мыслями.

Вот черт! Такого поворота событий он не ожидал.

То, что он не отдаст Беллу никому, даже этому человеку понятно и без размышлений, только вот имеет ли он на это право? Закон ведь действительно будет на стороне Чарли Свона, если он решит отобрать у него девушку.

Хотя, какой закон! Сколько раз Эдвард шел против закона! Что ему помешает на этот раз?

А вот что думает на этот счет Белла? Она так быстро убежала отсюда, потому что не хотела расставаться с Эдвардом, или потому что знала, что никогда не вернется к отцу? Почему она так испугалась, когда он позвал её? Это горе утраты?

Решая не мучатся более, Эдвард так же быстро как спустился оказался на лестнице, и через пару дверей уже был у комнаты своей маленькой девочки. Он коротко постучал, но не услышал ответа. Что это? Она снова не хочет его пускать?

Нахмурившись, он взялся за дверую ручку, и она поддалась. Значит дверь не заперта…

– Белла? – входя, позвал Эдвард, оглядываясь в поисках девушки. Его взгляд бороздил комнату, пока не нашел её в дальнем углу, на полу у комода с разбросанными вокруг подушками и простынями с кровати.

– Белла! – снова воскликнул Эдвард, направляясь в ту сторону. Его маленькая девочка сидела, обхватив колени руками, и невидящими глазами уставившись поперед себя.

– Что такое, Белла? – Эдвард опустился на пол рядом с ней, внимательно следя за её лицом.

Он действительно не понимал что происходит, потому что не мог читать мыслей Беллы. Она боится отца, или хочет к нему вернуться? Она опасается Эдварда, или хочет с ним остаться?

А в душе же самой Беллы каскадами взрывались страдания, пока животный страх ледяными стальными цепями охватывал её детское сердце.

Она помнила каждую секунду этого страшного кошмара с Чарли, и ей становилось все хуже от новых мыслей. Она не рыдала, как это случалось во время сновидений, она молча смотрела в одну точку, пока цветные страшные мысли будоражили её сознание.

Эдвард только приглядевшись к ней, увидел дрожь, разливавшуюся по всему её телу, и не на шутку был испуган. Кто причина такому состоянию его девочки? Он сам?

– Белла, пожалуйста, расскажи мне что происходит! – взмолился он, подбирая с пола одно из покрывал, и оборачивая им плечи Беллы. Но её дрожь не унимались, наоборот, только усиливалась. Такое ощущение, что она лишилась дара речи. Она не смотрела на Эдварда, она не видела перед собой ничего, кроме тех страшных картинок из воспоминаний.

– Милая, – Эдвард всмотрелся в её лицо, пробегая пальцами по щеке, – моя хорошая, расскажи мне, что происходит!

– Он вернулся… – пресным голосом сообщила Белла, и подняла наконец-то на Каллена испуганные, затравленные, страдальческие глаза.

– Кто вернулся? Чарли? – не понял Эдвард, подбираясь ближе к Белле, и обнимая её за плечи, прижимая к себе. У него было такое ощущение, будто бы он обнимает не Беллу, а кусок камня. Она дрожала, но молчала, и, кажется, даже не реагировала на его прикосновения.

– Он вернулся за мной… – таким же бесцветным голосом сообщила девушка, и её дрожь усилилась, а в памяти замелькали самые ужасные из воспоминаний.

– Белла, постарайся успокоиться! – попросил Эдвард, продолжая поглаживать девушку по лицу, держа в своих объятьях. – Расскажи мне, что происходит! Кто вернулся, и почему за тобой?

Он умолчал об их разговоре с Чарли, надеясь что будет ещё время рассказать об этом Белле, и узнать её мнение обо всем.

– Ты не разговаривал с ним? – чуть более оживающим голосом спросила Белла, все ещё дрожа.

– С кем, Белла? Кто это?

– С Чарли, с моим отцом… – простонала девушка, откидываясь на здоровое плечо Эдварда.

– Ты хочешь пойти с ним? – с надеждой на отрицательный ответ, грустно спросил Каллен, убирая пряди каштановых локонов с её лица.

– НЕТ! – взвизгнула Белла, вырываясь из его объятий, и быстро оказываясь на ногах. – НЕТ! – повторила она, отходя от Эдварда, и смотря на него ошарашенным, безумным от ужаса взглядом. Покрывало лежащее на её плечах теперь покоилась на полу, и изножья кровати.

– Белла! – позвал Эдвард, протягивая к ней руки, и медленно приближаясь. – Что произошло? Что он тебе сделал?

Девушка отрицательно покачала головой на собственное, глупое и идиотское желание сказать Эдварду правду, и опуская голову на собственную грудь, и в голос зарыдав, упала на колени так же быстро, как и поднялась с них.

Секунду другую Эдвард был поглощен размышлениями о происходящем и потрясен, но уже совсем скоро снова оказался около своей маленькой девочки.

– Ну что такое, Белла? Твое молчание убивает меня! – взывал к ней Эдвард, беря её руки в свои, и заглядывая в шоколадные глаза.

Взгляд Беллы стрельнув в него ненавистью, и скрытой, насмехающейся болью. Её лицо исказилось от страданий, зато слова получились самыми что ни на есть язвительными.

– Он меня изнасиловал! Он сделал ЭТО со мной! – рявкнула Белла, и через минуту её крик заглушили так долго сдерживаемые рыдания, спасаясь от которых она снова ринулась в спасительные для неё объятья Эдварда.

– Он сделал… что? – обескураженный Каллен потирал плечи Беллы, пытаясь найти другое объяснение словам своей девочки, и не находя. Как это, изнасиловал? Чарли надругался над ней? Надругался над собственной дочерью?

А тут оказывается все намного серьезнее, чем он предполагал. У него были сотни вариантов вплоть до того, что Белла хочет вернуться к отцу, как к воспоминанию о любимой матери, и уйти от него, но такого он и представить не мог!

Все её кошмары, сны, крики, слезы, белые чехлы – все это слилось в одно пятно, которое кажется пульсировало, выбивая лишь одной слово «насилие», которое заставило вздрогнуть и самого Эдварда.

– Хорошая моя, Белла, – борясь с собственными эмоциями прошептал Эдвард, лаская её, и слыша бессвязные рыдания.

– Я знаю… это ужас… ужассно… – пролепетала Белла между рыданиями, отстраняясь от Эдварда лишь на секунду. – Это проттивно и ужассно! – слова растягивались и менялись буквами от её слез, и Эдвард озабоченно смотрел на свою девочку, и в глазах его расплывалась боль. Теперь его сердце болело не за собственные страдания, а за страдания Беллы. Его единственной Беллы… Он внимательно смотрел на неё, вслушиваясь в слова, далее произносимые ею с неимоверным трудом:

– Все это ненормально, но, пожалуйста! – она урвала момент что бы вдохнуть немного воздуха. – Пожалуйста, не отвор…отворачивайся от меня! Я не справлюсь без тебя! – сказав это, она со всей мольбой смотрела на него, и слезы лились из её глаз, текли по щекам, подбородку, падали на блузку, и устилали рубашку Эдварда, но это мало кого волновало, и тем более его. Чувство страшной боли и сожаления к Белле вспыхивали в нем, а теперь после её слов, чувство какой-то страшной силы, будто бы титановой, возникло в его руках, в его теле. Он почувствовал, что может защитить любимую от всего на свете. От прошлого, от будущего, от настоящего и от самого себя. Он нежно провел кончиками пальцев по её лицу, чувствуя как слезы горя за неё выступают и у него на глазах:

– Милая, даже если земля расколется пополам, даже если мир рухнет – что бы ни случилось, я буду с тобой, буду рядом, и буду оберегать тебя! Я никогда не отвернусь от тебя, я никогда тебя не предам! – произнес он, и Белла зарыдала вновь, припадая к его груди.

– Родная моя, хорошая моя, – он безостановочно повторял это, гладя её по волосам и спине. Он чувствовал что нужен ей как никогда ранее, и она это чувствовала. Она обхватила его руками, желая не отпускать, не потерять. Он был и есть единственной надеждой в этом страшном мире для неё. Единственной защитой для неё!

Сейчас, когда её самый страшный кошмар стал реальностью, он здесь и он рядом. Он не отвернулся от неё, как она это предполагала, он наоборот, только ближе стал к ней, уверяя, что ничего не имеет для него значение по сравнению с ней.

– Ты ведь не отдашь меня ему? – захлебываясь слезами, с мольбой в голосе спросила девушка.

Каллен наклонился ближе к ней, убрал непослушную прядь за ухо, и стер почти все слезы с её щек, глядя в шоколадные глаза, которые теперь считал центром мироздания:

– Я никому и никогда, и ни за что не отдам тебя, Белла! – клятвенно произнес он, и она кивнув, выдавила еле видную улыбку сквозь слезы, и снова погрузившись в рыдания, повисла у него на шее, соединяя собственные руки так крепко как могла. Она обхватила его шею кольцом из собственных рук, потому что больше всего на свете боялась его потерять. Что он отстранится от неё, исчезнет и оставит прозибать во мраке боли и отчаянья.

Эдвард прижимал её к себе за спину и плечи, тоже не желая отпускать. Он чувствовал что если отпустит это хрупкое, ангельское создание, лишится собственной души. Если он не сбережет свою маленькую девочку, ему и жить незачем.

– Он там, внизу? – снова отстраняясь, и смотря на Эдварда глазами, полными слез и страха, спросила Белла.

– Нет, я велел ему уходить! – покачал головой Каллен. – И даже если он вернется, если придет за тобой, я никогда не позволю ему притронуться к тебе! Я собственными руками убью его! – уверенно отозвался Эдвард, и Белла прерывисто задышав, снова обмякла в его руках, задыхаясь от нового видения, такого яркого и страшного, что даже её руки, которые она до белизны пальцев сжимала за спиной Эдварда, безвольно опустились на его плечи.

– Тише, тише, – он погладил пальцами её лицо, и наклонившись, поцеловал в лоб. А потом аккуратно пересаживая её на пол, поднялся с него. Белла с ужасом смотрела на него, решая что он уходит. Как же она без него?

– Эдвард… – шепнула она, на большее воздуха не хватило.