Текст книги "Ковчег (СИ)"
Автор книги: Alan Leif
Жанр:
Постапокалипсис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– О да! – воскликнул Майк – я называю их «обывателями». Они ходят на работу, рожают детей, едят, спят, развлекаются, но никогда даже не задумываются о смысле существования. У них не бывает кризисов и запоев. Все их разговоры – скучны и поверхностны. Они – как роботы. Вот оно что получается! Значит нас, настоящих людей, не так уж и много?!
– Всего около двухсот – ответила Кэтрин – и это мы еще оптимизировали алгоритмы как могли. На большее ресурсов Ковчега уже не хватит.
– Какой ужас! – воскликнул Майк побледнев – мы живем в мире, где почти все вокруг – просто зомби!
– Еще хуже. Мы все зомби – глухо отозвался Саймон – что толку от того, что наша нейрограмма более совершенная, чем упрощенный персонаж? По сути и мы, и они – одно и то же – только программа, исполняемая компьютером.
– Ну вот, мы опять вгоняем Саймона в тоску – обеспокоенно заметила Кэтрин – а ведь это неправда. Наша, человеческая нейрограмма, полностью идентична биологическому мозгу. Вика знает это, ведь именно ее технологию копирования я позаимствовала тогда на Патосе. Теперь мой Алгоритм Рождения, в свою очередь, производит идентичные оригинальным нейрограммы. Так что, не стоит грустить. В этом смысле мы все еще люди.
– Люди, у которых нет будущего – мрачно сказала Вика – ведь ты не собираешься возвращать их на Землю.
– Я делаю это из гуманистических соображений – ответила Кэтрин – что-то, чему НИУ еще предстоит научиться. Вот в общем-то и все, теперь вы все знаете – добавила она. – Надеюсь, что это знание принесло вам удовлетворение. Мне, не скрою, было приятно поделиться этой историей с кем-то еще.
– Но что же с вами самими?! – спросил Майк – Вы с Саймоном по прежнему оригинальные нейрограммы, и вы уже должно быть очень стары! Как вам удается не сойти с ума?
– На самом деле мне еще нет 40-ка, а Саймону и 30-ти – усмехнулась Кэтрин – Мы – ваши вечно молодые Боги. Конечно, ведь кому-то нужно управлять Ковчегом, и следить за ним. Поэтому, мы пожертвовали нашими обычными жизнями. Вместо того, чтобы жить в реальном времени вместе с остальными, мы создали сервис, который обычно будит нас лишь раз в столетие. Тогда мы проверяем все системы, корректируем, если требуется, курс космического корабля, а также считываем данные о нахождении в космосе каких либо признаков инопланетного разума, так, на всякий случай. Ну и гуляем немного, маскируясь в других телах, наслаждаемся несколькими неделями обычной человеческой жизни, а затем опять засыпаем.
Таким образом, наша жизнь как бы растянута на время существования всего Ковчега. Мы постоянно видим его все более развитым, видим как быстро меняется и увеличивается Сайн, что происходит с людьми. Это похоже… на постоянные скачки во времени. По-своему это интересно, но и одиноко тоже. Ведь даже если мы поговорим с какими-то людьми, то в нашем следующем дне они уже будут давно мертвы.
– Ловко придумано – сказала Вика – я знаю, что подобным образом Отец переходил в гибернацию на Земле. Чтобы сохранить свои нейро-связи целыми на сотни лет.
– Расскажи-ка, как там сейчас на Земле? Кто там остался?! – взволнованно спросил Саймон – там же должна быть еще копия нас с Кэтрин, правда? Как они там?
– Отец не передал мне информацию о вашей дальнейшей судьбе – ответила Вика – Но если вы скопировали себя на Ковчег, то наверняка все еще остались и на Патосе-II.
– Как бы я хотел узнать что-то о них… – вздохнул Саймон – неужели нельзя не отключать Вику? Как то изолировать ее, чтобы мы могли поддерживать связь с ядром НИУ, наладить контакт?
– Саймон, ты вообще в своем уме?! – осадила его Кэтрин – я и слова не хочу слышать о контакте с НИУ! Достаточно того, что он натворил на Патосе. НИУ – это вирус, зараза, что забирает у людей разум! Только посмотри, какие у тебя уже мысли. Хватит с нас разговоров. Пора прощаться – холодно сказала Кэтрин, и достала из кармана красный планшет администрирования ядра.
– Саймон – c грустью сказала Вика – а ведь я спасла вас с Кэтрин. Я подарила вам жизнь, когда вы были уже мертвы. И без этого, не было бы сейчас никакого Ковчега.
– Кэтрин, давай правда… я тебя очень прошу, немного подождем! – Саймон умоляюще глядел на подругу.
– Ну вот, НИУ научилось давить на чувства! Саймон, да это же просто усовершенствованная машина, программа! – возмутилась Кэтрин, и начала нажимать кнопки на своем планшете.
В это время голос подал Майк.
– Кэтрин, Саймон, спасибо вам, за то, что все объяснили. Знаете, это было нелегко, но я понял, что вы поступаете правильно. В конечном итоге, вы спасли людей, сохранили жизнь человечества. И я понимаю теперь, почему нас с Викой необходимо отключить. Знайте, что я не держу на вас зла. Просто так нужно. Ради всех остальных.
Несколько удивленная, Кэтрин оторвалась от планшета, и посмотрела на Майка.
– Очень хорошо, что ты это понял – сказала она с нескрываемой радостью – и это похвально, что ты ставишь выживание человечества впереди своих личных интересов. Так всегда поступала и я сама. Я горжусь тобой, серьезно.
– Спасибо, Кэтрин – грустно улыбнулся Майк – теперь мне уже гораздо легче смириться. Я не знаю, что будет со мной – умру ли я навсегда, или же просто проснусь, но это уже не так важно. Ведь я увидел тебя и Саймона, узнал историю творцов Ковчега. Разве что… перед отключением… можно мне попросить тебя об одной вещи?
– Да? – вопросительно сказала Кэтрин, которой определенно начал нравится этот храбрый парнишка.
– Я бы хотел, – взволнованно произнес Майк, – если это можно, прикоснуться к тебе, обнять тебя на прощанье. Знаешь, когда я ходил в храм, то безумно любил тебя как Божество, как и все верующие. Теперь я вижу, что ты не Богиня, а простой человек, такая же, как все мы. Но это, на самом деле, гораздо больше! Ты – словно мать, создательница моей и всех наших жизней. Ты дала нам всем возможность жить, дышать, наслаждаться воздухом и небом. Если подумать, то это потрясающе! Это самое большое чудо, которое только можно сделать. И, хотя я не буду этого никогда помнить, но то что имеет значение – это момент здесь и сейчас. Заключи меня в свои объятия, и мне больше ничего не будет нужно в этой жизни. Я хочу уйти в твоих руках, Кэтрин.
Те, кто знал Кэтрин, сказали бы, что она никогда не отличалась особой сентиментальностью. Тем не менее, слова этого парня тронули ее до глубины души. То ли сыграло роль врожденное тщеславие, которого у ученой хватало с лихвой. То ли он затронул тайные, скрытые в глубине ее сухой интеллектуальной души, струнки недостатка тепла и любви. Возможно, даже, проявился нереализованный материнский инстинкт женщины, который она в себе никогда не признавала. Но после этих слов, Кэтрин сняла защитные кольца с Майка и заключила его виртуальное тело в нежные объятия.
То, что произошло дальше, было совершенно неожиданным для всех. Майк с невиданной силой толкнул Кэтрин, резко вырвал из ее рук планшет, а затем подбежал к Вике.
– Вика, скорее, что мне нажимать?! – закричал он.
– Вводи команду “cancel”, затем жми пробел, “2”, “s” – тут же ответила Вика, считав внутренности устройства.
Переспрашивать времени не было, и Майк начал быстро вводить сказанное. Едва он успел нажать клавишу ввода, как на месте, где стояло его тело, остался лишь воздух. Поспешно создав в руках новый планшет, Кэтрин удалила его нейрограмму. Майка Перри больше не существовало.
– Проклятье! Мальчишка обманул меня! – закричала Кэтрин в ярости – Саймон, немедленно стирай НИУ! Не дай ей уйти!
Но было поздно. Кольца на Вике разжались, она вырвалась, и на огромной скорости полетела к дальней стене помещения. «К креслу! Ко мне!» – слышала она в голове голос Отца, который теперь беспрекословно выполняла.
Стремительно, разрушая постройки на своем пути, искажая и меняя пространство симуляции, Вика теперь летела прочь из Сайна, над Океаном, по направлению к лесу Кейвуд. Она видела, что времени у нее оставалось считанные секунды, тогда как все системы безопасности Ковчега теперь были нацелены на нее. Маскировка, и права администрирования ядра больше не работали.
Земля Кейвуд оказалась под ее ногами, и Вика камнем ринулась к ней. Точно приземлившись возле мостика в лесу, она спешно подлетела к проходу в скале. «Только бы кресло было еще цело» – думала Вика, вспоминая взрыв, что устроила в пещере. Но кресло устояло. Вбежав в подземную комнату, она тут же уселась в него, сама не понимая что ей это даст, и послала команду на включение. Кресло загудело, и Вика вдруг ощутила сильную вспышку света, за которой тут же последовала темнота.
Влетевшая вслед за ней в пещеру Кэтрин, настигла ее своей программой обнуления. В один миг, кресло вместе с Викой исчезли, оставив лишь пустой и темный зал пещеры, да брезентовый настил, все еще лежащий на полу.
– Есть! – воскликнула Кэтрин, проверяя свой планшет – НИУ полностью уничтожено. Ковчег снова чист!
– Ну слава Богу – ответил Саймон, также влетевший в комнату. – А опасно же было.
– Да, я повела себя как полная дура – с досадой сказала Кэтрин – всегда ругала тебя за эмоции не к месту, а сама оказалась… прости меня. Из-за меня сейчас мы все могли погибнуть.
– Да не вини себя – ответил Саймон, – ты ведь тоже человек. Главное, что все хорошо закончилось.
– Да, ты прав – вздохнула Кэтрин. – Главное, что мы победили. Сейчас я отключила основную систему связи, а завтра закроем дыру, так что никто, никогда больше не передаст нам вирус. Теперь мне определенно нужно зайти в Лайон и выпить стаканчик другой их потрясающего коньяка. Хоть это и внеплановое пробуждение, мы можем позволить себе немного погулять, а Сай? Мы это заслужили.
– Пожалуй, да – ответил Саймон с деланной улыбкой. В глазах его между тем, застыли вселенские грусть и тоска.
Он думал о том, что только что, возможно, упустил что-то очень важное в своей жизни, и эта мысль не давала ему покоя. Может ли быть, что НИУ мог бы помочь ему вернуться, увидеть родную Землю? Он прекрасно знал, что «это так не работает», как много раз говорила Кэтрин. Ведь даже если его и скопируют, и передадут туда, то на Земле окажется лишь его копия, но не он сам. Что толку с того, что там будет жить еще одна копия Саймона? Он-то все равно останется на Ковчеге.
Но можно ли знать наверняка? Что если это и вправду подобно некому бросанию монеты? Он остался собой после копирования в силовой костюм на Омикроне. Тем не менее и тот, первый Саймон, также считал, что остался собой. Правильно ли он поступил тогда, не отключив его, обрекши на мучительное существование в пустых коридорах Патоса-II?
А что происходит раз за разом после их с Кэтрин гибернаций в Ковчеге? Ведь когда его нейрограмму полностью выгружают и загружают снова, то всякий раз просыпается, можно сказать, не он. Чем это отличается от копии? И тем не менее – откуда-то всегда сохраняется то чувство себя, жизни, непрерывности личного бытия.
Тогда так ли были не правы Марк Саранг и его последователи, совершившие самоубийство на Патосе после копирования их мозга в симуляцию? Они верили, что если убить себя после сканирования, то тут же действительно очнутся в Ковчеге. Может быть таким же образом получилось бы теперь вернуться и в родной дом? Что в действительности мы знаем о том, как работает сознание?
И так ли не права была Вика, говоря, что проект Ковчег обречен? Что если Кэтрин слишком поспешила, удалив ее? Что если страх перед НИУ лишил их возможности узнать нечто очень важное? Саймон чувствовал, что тогда, на Альфе, когда Росс требовал от него уничтожить сердце НИУ, осталась некая недосказанность. В глубине души он мечтал бы узнать гораздо больше, понять тот искусственный разум, который запустил его нейрограмму, и фактически дал вторую жизнь после смерти, оберегая и леча его на протяжении всего короткого путешествия по Патосу-II.
Машина, целью которой было одно – спасение людей, и которая делала это пусть не лучшим, но своим, единственно доступным ей для понимания способом. Которая готова была умереть, воскресив своих врагов, для которой жизнь человечества была превыше ее собственной. Не такой же машиной, только человеческой, в каком-то смысле являлась и сама Кэтрин? Их c НИУ способы действия отличались, но цель всегда была одна. Именно поэтому Саймон не смог тогда убить Сердце, несмотря на все страдания, что оно причинило людям.
Теперь, обо всем этом говорить уже было поздно. Вика исчезла навсегда, а вместе с ней и последний, хоть малейший шанс на чудо в его жизни.
*
В космической пустоте, среди сияния красивейших звездных пейзажей, которых, к сожалению, уже совершенно некому было наблюдать, со скоростью света несся электромагнитный сигнал. Этот сигнал только что был испущен антенной, закрепленной на небольшом металлическом ящике, что, раскинув свои солнечные панели, парил в пустоте галактического пространства.
И если бы в этой совершенно безжизненной среде осталось хоть одно живое существо, то оно могло бы знать, что где-то там, очень далеко, на расстоянии 709 миллиардов километров находится планета Земля – когда-то бывшая домом человечества, а теперь совершенно мертвая и пустая.
Такая же мертвая, как и этот бездушный компьютер, летящий в никуда, в полном одиночестве, исполняющий внутри себя заложенную в него однажды программу симуляции, покуда еще его процессорам хватает электроэнергии, исправно поступающей от красивых и блестящих, похожих на огромные крылья солнечных батарей.
–
Конец первой части
========== Часть 2 ==========
Глава 1 – Радиомолчание
Еще секунду назад, адреналин и эмоции переполняли ее сердце до краев, а теперь они в один миг исчезли, уступив место полнейшему, непонятно откуда взявшемуся, спокойствию. Как исчезает фильм на резко отключившемся экране, так куда-то погасли все Викины переживания. Никогда в жизни она не испытывала такого странного ощущения. Не то, чтобы она успокоилась, но словно у нее резко отобрали то, чем она только что могла испытывать это бешеное волнение. На какую-то мельчайшую долю секунды, она поймала себя на том, что существует безусловно, без тела, без даже малейшего наличия какого либо мира вокруг. Но этот миг понимания был столь коротким, что даже не имел шанса отложиться в памяти. А затем, тьма плавно рассеялась, до того, как Вика осознала, что открыла глаза.
Она по-прежнему сидела в кресле. Но теперь, вместо зала пещеры, перед ней была совершенно другая, небольшая, технически обставленная комната. Незнакомой, правда, она показалась лишь поначалу. Оглядевшись, Вика очень быстро различила детали окружения, которые точно помнила, где видела до этого. Этот металлический пол, старые компьютерные панели, и царящий вокруг полумрак слабого электрического освещения, не позволил ей ошибиться. Она была именно в том месте, которое так часто снилось ей ночами. Только теперь это впервые было не сновидение. Впервые, Вика имела полную память о себе-обычной, и могла здесь ясно мыслить.
Повернув голову влево, она увидела экран старинного терминала, очень похожий на тот, что стоял в Кейвуде. На черном фоне крупными зелеными буквами светилась надпись: «Добро пожаловать домой».
Вика резко вскочила с кресла. Только сейчас она заметила, что больше не ощущает никакой связи ни с одной электрической системой. Впервые, за многие месяцы, в голове у нее царило молчание, а перед внутренним зрением не возникало картинок электрических схем. Лишь ее обрывочные мысли, пытаясь хоть как-то собраться, носились туда-сюда. И в этой мертвенной тишине вокруг, Вика расслышала звук, который принес ей необыкновенную, нежданную радость. Это было взволнованное биение ее собственного сердца. «Жива! Я жива и не сплю!» – пронеслась в голове первая оформленная мысль.
Медленно, Вика подняла свои руки, и посмотрела на них, а затем резко прижала их к груди от испуга. Обтянутые в футуристический, синий комбинезон, усыпанный светящимися, фосфорицирующими точками, это были красивые, изящные женские кисти с длинными пальцами. Не ее кисти. Не ее руки. Трясущиеся теперь от волнения и прижатые к обтянутой комбинезоном мягкой груди. Непривычного, не ее тела.
Остаток мыслей пришел к ней мгновенно, словно загрузившийся информационный пакет. «Я в реальности. Отец сумел меня вытащить! Я на Патосе-2!»
Обернувшись, Вика осмотрела кресло, с которого только что встала. Практически точная копия того, к которому она успела добежать в пещере. Но все же, оно было другим. Наличие мелких деталей – пыли, дефектов, царапин, и даже кое-где ржавчины, резко отличало его от объектов Ковчега. И эти неказистые изъяны выглядели теперь для Вики как божественная красота небес. Впервые в жизни она видела вокруг себя реальность, настоящие вещи, и то, что для кого-то показалось бы полной обыденностью, захватывало ее дух, переполняло той самой, нечасто приходящей детской радостью и восторгом.
Тишину лаборатории нарушил звонкий женский смех. Только через секунду Вика поняла, что это смеется она сама. Выбежав из комнаты с креслом, она увидела перед собой более освещенный зал, с каким-то пультом управления, и большими железными дверьми в ряд, на которых желтыми буквами было написано – A, B, C, D, E, F. Эта комната переходила далее в еще одну, в ней также находилось несколько приборных панелей и экранов.
Вдоль стен и на полу тут и там, контрастируя с технической обстановкой помещения, тянулись черные, органического вида кабеля-щупальца, кое где собирающиеся в похожие на наросты-опухоли, более крупные образования. Вся эта материя была покрыта светящимися огоньками, подобные тем, что имелись на Викином комбинезоне.
Осторожно, с сердцем, замирающим от волнения, Вика подошла к одному из сгустков био-материи, и потрогала его рукой. На ощупь эта штука была теплой и твердой, а внутри ощущалась едва уловимая, живая пульсация. «Отец!» – подумала Вика. «Как часто я видела это во сне, не в силах понять!»
С восторгом ребенка, Вика ходила вокруг, дотрагиваясь до щупалец НИУ, стен и предметов, нажимая кнопки на неработающих терминалах. Ее переполняло такое яркое чувство, как будто из какого-то мультика она вдруг попала в фильм – так разительно отличались цвета, запахи и общее восприятие реальности вокруг. И то главное ощущение, которое не могло позволить ей прекратить дико смеяться и плакать от счастья. Сказочный, безумный ее сон вдруг стал явью. Среди этой лабораторной обстановки, неказистых стен, старой техники, заброшенности, и мерцающего электрического освещения, Вика испытывала яркое как солнце, никогда досель не бывалое в жизни чувство: она ощущала здесь себя как рыба в воде. Она, наконец-то, вернулась в свой родной дом.
«Реальность! Это реальный мир!» – восторженно думала она, не в силах прийти в себя.
– Отец! – закричала Вика громко в порыве чувств прижимаясь телом к сгустку био-органики – Отец мой родной! Спасибо, спасибо тебе!
Вдруг, резко, огненным взрывом посреди этой переполняющей радости, возникла испепеляющая вспышка гнева:
– Сдохни Катрина! Сдохни Саймон! К черту вас! Будете теперь гнить вечно в своем железном ящике! А я теперь свободна! Свобода! – захохотала Вика снова.
А в следующий момент, невидимой пеленой, на сердце вмиг опустилась темная грусть.
– Майк… – прошептала Вика – ты же спас меня. Отдал свою жизнь за то, чтобы я была сейчас здесь. Ты так хотел увидеть реальность. А я… я не сдержала свое обещание.
Вика подумала о всех тех, кого она оставила в том, пусть не настоящем, но мире. Что теперь будет с родителями, когда они узнают что их дочь пропала? А ее город, колледж, церковь, даже те глупые подруги? Так странно осознавать, что этого всего больше не будет. Вся та жизнь теперь оказалась просто большим сновидением, из которого она вдруг проснулась. То, что только что было для нее реальностью, враз исчезло, осталось где-то там, в глубинах холодного космоса, куда теперь нет никакого возврата. Она взяла билет в один конец.
Сев на бетонном полу комнаты, Вика расплакалась безудержными, горькими слезами тоски.
Глава 2 – Живое в мертвом
Глаза были мокрыми, и Вика инстинктивно потянулась в сумочку за носовым платком. Вот только никакой сумочки здесь у нее не было. Вика привстала и снова осмотрелась. Она не помнила, сколько просидела, рыдая от избытка чувств на этом полу. Казалось, что она даже потеряла сознание на какое-то время. Попытавшись вытереть слезы ладонью руки, обтянутой в синий комбинезон, она убедилась что это занятие не из легких: наряд ее был сделан из какой-то совершенно футуристической ткани. Скользкий и брезентовый на ощупь, он совершенно не впитывал влагу. «Нановолокна» – подумала Вика, проводя руками по своему красивому, облегающему костюму.
Руки ее коснулись железной молнии впереди, заканчивающейся небольшой пластмассовой панелью, пришитой на воротнике. Нажав на одну из кнопок панельки, Вика наблюдала как молния быстро расстегнулась до самого низа. С интересом она приспустила свой костюм c плечей, обнажив грудь. То, что она увидела, было похожим на тело женщины. Но только похожим. Небольшие, сероватого оттенка груди, с аккуратными искусственными черными сосками были на вид сделаны из какой-то блестящей пластмассы. «Тело киборга. Но такую детализированную версию я совсем не помню» – подумала она – «Видимо Отец доработал их… Но тогда… неужели внутри меня сейчас все равно труп настоящего человека?»
Вика с осторожностью ощупала свое тело, и с удивлением обнаружила, что чувствует прикосновения. На ощупь грудь была сделана из какого-то грубоватого силикона, а под ней и вокруг явно чувствовались ребра. Встав во весь рост, Вика сняла свой костюм, оставшись полностью обнаженной. Все ее тело было таким же как грудь: красивым, но грубоватым, похожим на пластмассовый манекен.
Вику охватило странное чувство. С одной стороны, она осознавала, что является чем-то вроде робота. И хотя, человеком она не была и на Ковчеге, но теперь, столь стремительное расставание с иллюзиями было довольно сложно принять. А с другой стороны, сердце ее, или что там билось внутри на его месте, переполняла сейчас немалая радость. Она ощущала что в этом, кибернетическом теле, построенном из кусков плоти и машин, обтянутым не кожей, а пластмассой и силиконом, с сетью микроконденсаторов вместо нервных окончаний, она чувствует себя все равно гораздо более настоящей, чем имея полностью человеческий облик внутри виртуальной реальности. «Как могли Катрина и Саймон променять реальную жизнь, на то дерьмо!» – подумала она.
«Ну первые прототипы тел были все-же не такими уютными» – пришла мысль-ответ от внутреннего голоса.
Вика не желала сейчас думать об этом, как и о своей провалившейся попытке спасения человечества. Пусть теперь делают там что хотят. Сейчас она просто была счастлива.
Ощупывая и исследуя свое синтетическое тело, Вика удивилась, что кожа его даже немного подогревается, а также в нем присутствует дыхание. «Видимо так люди должны были легче привыкнуть к своему новому существованию» – подумала она. «Даже половые органы есть».
Аккуратно дотронувшись до своей промежности, она тут же испытала легкое приятное ощущение, которым отозвалось тело. «Как оно так чувствует?» – удивилась Вика – «Но главное, как я все чувствую? Тело – оно только проводит сигналы, но кто принимает их? Моя нейрограмма, запущенная здесь в энцефалочипе? Нет, это тоже лишь механика: программа, цифры. Чувствую-то по-прежнему я сама. Я была и чувствовала, когда сигналы поставлялись мне посредством программы Ковчега. Я есть и чувствую сейчас, когда они приходят через эту оболочку робота. Кто же тогда я сама, и где именно могу находиться? Скопировав нейрограмму, скопировали ли меня вместе с ней, или же…»
Вопрос требовал более детального изучения, и, смахнув старый хлам с железного стола лаборатории, Вика уселась на него, и принялась неспеша ласкать себя так, как она иногда любила это делать, живя на Ковчеге. Сейчас ей нравились ощущения своей кожи и непривычных, искусственных форм, нравились те чувства, что вызывали в ней электрические импульсы, идущие от нежных интимных прикосновений. «Будет ли здесь все это работать также как в симуляции?» – подумала она, но очень скоро мысли начали теряться в нарастающих волнах наслаждения.
Возможно, действительно, физические ощущения были сильнее виртуальных, или же сыграло роль общее счастье, в котором она теперь пребывала, но очень скоро у Вики начались сильнейшие оргазмы, которые она никогда не испытывала до этого. Она уже не могла их остановить, так как они шли одни за другим, и вскоре продолжились автоматически, без необходимости дальнейших ласк.
Вика уже полностью легла на спину, постанывая и тяжело дыша. «Так вот зачем в это тело добавлено дыхание» – подумала она напоследок, перед тем как мысли ее полностью остановились, и она растворилась в каком-то всепроникающем, вселенском состоянии бытия. Безграничное блаженство ощущалось уже не только во влагалище, но и в каждой точке ее синтетического тела.
Это чувство проявлялось экстатическими вибрациями и пульсациями, как будто какой-то энергетический ветер кружился вокруг нее, прикасаясь к ней снаружи и изнутри. Ее влагалище наполнил сладкий, разливающийся жар, который стремительно поднимался вверх по позвоночнику. Своим ласковым теплом, он согревал ее всю, вызывая огромное, величиной на всю Вселенную, чувство счастья, похожее на расширяющийся полет во все стороны, и одновременно в никуда. Это было необъяснимое, не передаваемое никакими земными понятиями, переживание бесконечного Космоса.
Вика не знала, сколько времени она провела в таком наслаждении, но возвращение назад было резким и неприятным. Она вдруг вскрикнула от испуга, заметив, что недалеко от нее, на железном кресле у пульта управления сидит человекоподобная фигура. На фигуре был надет металлический костюм, такой же, как она видела на фотографии Кэтрин.
Вика не имела ни малейшего понятия что это, и когда оно успело войти в комнату. Она тотчас же вскочила со стола, готовясь обороняться. Мысленно она ругала себя за то, что позволила себе расслабиться, и теперь находилась в столь глупом положении, совершенно голая, даже без той малейшей защиты, которую давал ее комбинезон. Стремительно, Викин взгляд сканировал теперь помещение в поиске хоть какого-то тяжелого предмета, который можно было бы применить как оружие.
Тем временем, фигура неспешно поднялась со стула, и сделала шаг по направлению к ней.
Глава 3 – Спуск в бездну
– Извините, что я… смотрел на вас – раздался слегка синтетический мужской голос – просто… я давно не видел такой красоты. Вы так поразительно похожи на… Эшли.
Вика не знала что ответить. Это существо по-видимому не было враждебно к ней, однако ситуация их встречи оставалась крайне неудобной.
– И я подумал… – продолжил голос – мы ведь все равно не люди… ну вы понимаете… Вы простите меня. Если вам нужно одеться, я отвернусь.
– Кто вы?! – спросила Вика, к которой наконец-то вернулся голос. Ощущая немалый стыд от того, что увидел этот киборг, она тем не менее сочла еще более нелепым прикрывать наготу своего манекена.
– Простите, я не представился… Вы понимаете, не каждый день здесь встречаешь… еще кого-то… Меня зовут Саймон Джарретт. Вернее звали, до того, как…
Вскинув взгляд, Вика сделала шаг навстречу роботу. Только теперь она увидела его лицо. Выполненное из какой-то био-синтетики, с небольшими вставками железных деталей, оно все же имело правильные, человеческие черты. Лишь отдаленно оно напоминало того Саймона, которого Вика встретила на Ковчеге.
– Очень приятно – сказала она, теперь уже инстинктивно закрыв рукой грудь и потянувшись к валяющемуся на полу комбинезону – меня зовут Вика Эстер. Я прибыла только что.
– Я ждал вас, Вика – ответил Саймон – НИУ послал меня вас встретить. Он говорил про последнюю модель тела, но я не знал что она такая… реалистичная и красивая.
– Вот как значит – улыбнулась Вика, натягивая свой костюм – спасибо за комплимент. Я так и поняла, что Отец приготовил мне сюрприз.
– Он очень ждет вас – сказал Саймон – я надеюсь, что вам у нас понравится.
– Мне уже нравится! Знаете – это потрясающе, оказаться наконец в реальности! – искренне ответила Вика – если бы только вы постучали перед тем как войти, то было бы совсем отлично.
– Простите меня ради Бога – снова засмущался Саймон – я право поступил бестактно.
– Да что уж – махнула рукой Вика – просто я все еще не могу привыкнуть, что я не человек.
– Вика, я так рад, что мы вас вытащили. Я хочу так много всего у вас спросить, и не знаю с чего начать – сказал Саймон – расскажите про жизнь на Ковчеге? Видели ли вы Кэтрин? И… меня? Как они там? НИУ сказал что с вами не пришел архив людей… А значит, договориться не получилось?
– Нет, ваша подруга оказались совсем несговорчивой – ответила Вика
– Я так и думал… – грустно сказал Саймон – я такой ее и помню. На первый взгляд робкая тихоня, но внутри упрямая до жестокости, видящая только одну цель.
– Да уж, это вы довольно точно описали. А где же ее местная версия?
– Кэтрин… – вздохнул Саймон – тогда случился несчастный случай… чип, на котором была ее нейрограмма сгорел сразу после копирования на Ковчег. Я остался один… Знаете, пойдемте-ка на Альфу. Там вы сможете подключиться к общей системе. А по пути и поговорим обо всем.
– Да, хорошая идея – ответила Вика – а вы, я вижу, здесь подружились с НИУ, и уже не боитесь нас, в отличие от тех…
– Пришлось подружиться – усмехнулся Саймон – другого друга у меня все равно не было… Особенно когда умерла Сара…
– Сара?
– Последний живой человек на Земле – пояснил Саймон – Вика, вам нужно одеть силовой костюм, поверх комбинезона. Мы спустимся с плато вниз, на глубину 4 тысячи метров. Вот, здесь – с этими словами Саймон нажал на экран одного из пультов.
Вика увидела, как в ряду странных металлических дверей открылась та, на которой была написана буква C. За ней виднелось небольшое пространство шкафчика, в котором и висела железная броня, такая же как у Саймона.
– Костюмов теперь у нас хватает, мы восстановили – сказал ее собеседник, пока Вика влезала в металлические брюки – Только людей к ним нет. Вот, хорошо, теперь присядьте сюда.
Автоматическая система застегнула железный верх силового костюма, после чего Вика надела шлем, и жужжащий двигатель полностью загерметизировал ее внутри экзоскелета.
– Вот, отлично – сказал Саймон, беря со стола свой шлем – вы к нему быстро привыкнете. Он выдерживает огромные давления, но при этом очень удобный.
– Да я и к самому телу-то еще не очень привыкла. Знаете, у меня на Ковчеге было немного другое.
– О да, я помню каково это быть в искусственном теле – улыбнулся Саймон – когда меня впервые включили тут.
