Текст книги "Из одного ручья (СИ)"

Автор книги: Аксара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Кем бы ни был его знакомый и почти друг, он был местами довольно похож на десятки просмотренных Васей рисунков. И будь Вася прежним, он бы решил, что друг и назвался в честь книжного героя, что было бы вполне логично. Запрос в Яндексе «Макалаурэ» дал самые неожиданные результаты…

Вася прежним уже не был. Он видел Макалаурэ – как тот реагирует, как смеется, как удивляется.

И прежними не были даже его друзья. Вася не знал, что такого сказала родителям Лена-Химера, что теперь снова жила с ними, и что те, пятидесятилетние истово верующие, ныне внезапно вознамерились проехать автостопом по России. Почему Бахус и Анархия решили пожениться прямо сейчас и подали заявление – друзья были приглашены на свадьбу – и почему они сознательно решили воздерживаться от постели и совместной жизни до этой самой свадьбы. Почему Матроскина резко переклинило в сторону классической музыки – и он старательно, по самоучителям, осваивал игру на арендованной скрипке, а потом потратил скудные студенческие сбережения на годовое обучение в музыкальной школе. А Нео, учившийся на своем факультете телеоператора, внезапно записался в сразу три волонтерские организации, и теперь почти все свое свободное время посвящал то бездомным кошкам, то пожилым одиноким людям, то ездил в интернат к умственно отсталым.

Вася уже прочитал «Сильмариллион», за двое суток, хотя чтение было довольно сложным. И теперь он думал, что то, что происходит с ним и его друзьями – это Рок. И пожалуй, только Роком можно было объяснить то, что вчера – совсем случайно, в магазине, он встретил высокого парня с длинными темными волосами, которому на кассе одолжил свою карточку со скидкой. А потом, по выходу из магазина, они поговорили и покурили. А потом и обменялись номерами телефонов. Парня звали Матвеем, ему было двадцать восемь, и он работал программистом. А еще очень любил музыку – любую.

Как будто бы их всех, его и его друзей, благословили валар. Или даже сам Эру Илуватар.

Эпилог второй

– Помочь? – Маэдрос заглянул в святая святых – комнату жениха – и внимательно огляделся.

Беспорядок там царил невероятный – как и везде, где менестрель устраивался более чем на два дня, а теперь, когда Маглор еще и был взволнован, и бардака было в два раза больше. Впрочем, видно это было только тем, кто Песнопевца хорошо знал – для прочих внешней разницы особо уже не наблюдалось.

– Не знаю, Майтимо, – выдохнул Макалаурэ и обернулся. – Я уже ничего не знаю.

Маэдрос скептически огляделся и зашел, плотно прикрыв дверь за собой. Он придирчиво осмотрел младшего брата и уточнил:

– Ты уверен, что хочешь встретить такой знаменательный в жизни день именно в таких одеяниях?

Макалаурэ невольно бросил взгляд в зеркало. Из серебристого стекла на него смотрел серьезный и внимательный нолдо в странноватых для Валинора одеждах. Рубаха с жестким воротником-стойкой слегка царапала кожу подбородка; плотные штаны, заправленные в высокие и тяжелые сапоги, как и положено, собирались небольшими складочками; массивный пояс был изукрашен серебряным плетением, а довершали все это кожаный плащ и распущенные по плечам блестящие темные пряди.

Как раз во внешнем виде Маглор был абсолютно уверен, что и озвучил:

– Да. Это… памятно и нужно для меня. Линдагарэ еще не видела этих одежд, но я уверен, она меня поймет. И она… любит меня любым. А это – тоже часть меня. Та самая, которую я мало кому показываю.

– Сейчас это увидит весь Тирион и пол-Альквалондэ, – напомнил Маэдрос.

– Ничего, – хмыкнул Маглор, несколько приходя в себя. – Тирион меня и не таким видел, а уж Альквалондэ… Да и в еще один свой знаменательный день – когда Моринготто не стало – я был куда хуже одет. Весь в крови, да еще и шлем синдарский…

– Да мы тогда все хороши были, – буркнул Майтимо. – Ни один целым не вышел. Жаль, что Эстэ не согласилась помочь Тэльво. Атани говорили, что шрамы украшают мужчин, но не во всю же рожу…

– Зато теперь Амбаруссар все различают, – привычно утешил старшего брата Макалаурэ. – Может, еще и согласится. Эстэ, конечно, не Тэльво. Все-таки мы еще не все завершили. Наш отец – в Чертогах, да и с Финвэ вопрос пока неясен…

– Зато тэлери оттуда горохом высыпались, – хмыкнул Майтимо. – Так и не понял, зачем их было мучить столько времени, если можно было вернуть сразу.

– Потому что только тогда мог воцариться мир, – покачал головой Маглор, но быстро прекратил это занятие – воротник царапался. – Если бы они вышли, то проклинали бы нас еще много веков. А тогда, когда мы вернулись, они тоже сумели посмотреть на это иначе. Хотя мне до сих пор… стыдно. Знаю, что не мог иначе, но и…

– Может, с веками пройдет, – не очень уверенно протянул Маэдрос. – Ладно, Макалаурэ, давай не сегодня.

– Не сегодня, – послушно согласился Маглор. – Сегодня…

– Сегодня ты станешь мужем, – нарочито-торжественно провозгласил Маэдрос. – Гордость не жмет?

– Ничего мне не жмет… пока, – фыркнул менестрель. – Но я надеюсь продержаться до вечера. Хотя, честно говоря, пять лет ожидания показались мне чуть и не хуже всей Первой Эпохи с Моринготто под боком.

– Вот, – обличительно указал на него ладонью Майтимо. – А я говорил: тебе тоже не хватает для счастья одного – увезти с собой синдэ.

– Не синдэ, а тэлерэ! – буркнул Маглор. – И да, разница есть. И да, объяснял. Спроси у Тьелко, я ему столь вдохновенную речь произнес, что он, кажется, проникся.

– Вряд ли, – не проникся Маэдрос. – Держу пари, просто мимо ушей пропустил. Я знаю, что такое маленькие близнецы. Но мне и подумать страшно, что такое – маленькие близнецы-девочки!

– А тебе вообще девочки – страшно, – разозлился наконец Макалаурэ. – Ты даже собственных мелких племянниц побаиваешься… Майтимо, ты меня поддержать пришел или разозлить?

– В твоем случае – почти одно и то же, – парировал брат. – Если я начну тебя утешать по-синдарски, ты мне венец на уши натянешь.

– Ты прав… наверное, – прислушался к себе Маглор. – Когда мне нужно будет идти?

– Да иди сейчас, – предложил брат. – В худшем случае, дождешься невесты у арки цветов. Но тэлери научены, кажется, горьким опытом, что нолдор долго ждать не будут. Вон, и родители твоей Линдагарэ почти сразу же согласились. Ее мать всего пять лет подряд сознание от ужаса теряла, когда ты к ним в Альквалондэ приезжал…

– Вот в такие мгновения ты ужасно похож на отца, – фыркнул менестрель. – Кстати. Прошу, если мама будет сильно переживать…

– Не будет, я на нее уже Анайрэ с Эарвен напустил, – довольно отозвался Майтимо.

– Ты всё сделаешь, лишь бы ничего не делать…

– Иди, – ласково улыбнулся Маэдрос. – Не бойся ничего, я тебя прикрою.

– Я знаю, как ты можешь прикрывать в бою, – улыбнулся в ответ Маглор. – Но на моей собственной свадьбе тебе меня прикрыть не получится.

– Скажи спасибо Мелиан, что она нас от Эонвэ прикрыла, – попытался спрятать смущение Маэдрос, растроганный словами брата. – И Сильмариллы нам отстояла.

– Она не могла не отстоять, – пробормотал Макалаурэ. – Я видел, какими глазами на них смотрит Эльвэ. У него, видно… Как-то Вася это называл… Эффект незаконченного действия! Он же так до Света Древ и не дошел. Так что Мелиан вполне логично вступилась за супруга, а вовсе не за Свет, который могли забрать валар.

– Отец выйдет – и еще всем нам задаст, – мрачно напророчествовал Маэдрос. – Иди уже, жених.

И вдруг он с изумлением уставился на Маглора. Тот покрутился перед зеркалом последний раз и подхватил стоящий у кровати чехол с инструментом.

– А это ты куда тащишь?!

– Я с гитарой не расстанусь, – упрямо воззрился на него Маглор. – Финдарато я доверил – с трудом! – играть, когда я буду занят. Но на моей свадьбе должна звучать только самая прекрасная музыка. Это ведь знаменательный день, так ты сказал? Нельзя его опорочить пением Курво или, не дай Эру, Турьо!

– Лютиэн еще может спеть, – возразил Майтимо. – Или Эстемирэ твой.

– А он уже пришел? – приподнял бровь Маглор. – Ты его видел? Надо же. Его жена и дочери долго могут собираться…

– Пришел, – кивнул Маэдрос. – И между прочим, его старшая, кажется, заинтересована в обществе Амбаруссар…

– Только сейчас это заметил? – хмыкнул Маглор, закидывая чехол на плечо.

– Мне отдай, – непререкаемым тоном возразил Майтимо. – Положу в зале.

– Я не могу тебе ее доверить!

– Да что ж ты так орешь, как будто я на Линдагарэ твою покушаюсь, – пробурчал Маэдрос. – Ладно, передам Финдарато. У него же тоже такая же теперь есть, знает, как обращаться.

– Ну ладно… – с сомнением протянул Маглор.

– А ты вообще должен быть с невестой, а потом – с женой!

– А она флейту обещала принести, – мечтательно произнес Макалаурэ. – Нельо, как Линдагарэ играет на флейте! Как она…

– Мне в этом что-то неприличное видится, – честно произнес Майтимо, перебивая брата.

– Это потому что ты в супруги взял нолдо, – оскорбился менестрель. – Но Финдекано и то больше тебя в музыке понимает!

– А меня в этом плане всегда устраивало слушать, а не понимать… Макалаурэ… я буду в зале. Рядом, – успокаивающе заметил Маэдрос. – И всегда готов тебя выручить.

– Жаль, что у вас с ним так не вышло…

– Ничего, мне хватило и той скромной церемонии, – покачал головой Майтимо. – И я до сих пор благодарен тебе, что ты рассказал мне о том мире. Иначе я бы теперь мучился несбывшимся, а Финьо – браком, в который вовлек его Нолофинвэ.

– А раз благодарен, хватит язвить, – оставил за собой последнее слово Маглор.

Майтимо не торопясь отправился следом. Все-таки роскошная свадьба принца нолдор быстрой быть не могла. Здесь присутствовали все члены королевского рода нолдор, кроме, разумеется, Финвэ и его старшего сына, были и Тингол и Мелиан, а с ними еще множество синдар – друзей нолдор. Со стороны невесты, разумеется, из Алькванлондэ тоже понаехало множество родственников и друзей…

Маэдрос нашел Фингона в зале, где тот смеялся в компании Лютиэн, пока Келегорм отважно отлавливал шустрых маленьких дочерей, и поклонился Мелиан с Эльвэ, что заняли лучшие места в компании двоих королей нолдор с супругами.

– Финдо! – раздался звонкий оклик из золоченых дверей торжественного зала.

– Олвэ! – совсем не по-королевски подскочил Тингол, разом возвышаясь над толпой.

Финдекано вежливо извинился перед Лютиэн и повернулся к Майтимо:

– Нельо, я до сих пор никак не привыкну. Финдо – это?..

– Это Тингол, на тэлерине, – с готовностью подтвердил Маэдрос. – С тех пор, как Макалаурэ нашел себе деву из Альквалондэ, я весьма неплохо научился болтать. А вот они, – он указал на Олвэ и Эльвэ, – кажется, до сих пор немного путаются, когда разговаривают. Пытаются тэлерин и синдарин сопоставить. Я бы посоветовал им говорить на квэнья, но боюсь, что оба меня с таким предложением прогонят в шею.

– Прогонят, – мелодично отозвалась Лютиэн, которая с интересом слушала разговор. – А мама еще на валарине добавит.

– Вот нигде нас не любят, – буркнул Майтимо, но прозвучало это привычно-шутливо. – Сыновей Феанаро.

– Одного я люблю, – задумчиво поведала ему Лютиэн. – Да и остальных вроде тоже кто-то любит.

– Я – тоже одного, – улыбнулся Фингон.

– А говорят, кто-то – двух, – приподняла бровь Лютиэн и тотчас – совсем как Мелиан – замахала рукой. – Я только слышала, больше ничего не знаю.

– Амбаруссар, – скрипнул зубами Маэдрос.

– Оставь, – примирительно заметил Финдекано. – Сами разберутся. Валар признали, что не во всем понимают волю Эру – и будет на том. Не нам решать, и не валар.

Раздался нежный звук арфы, призывающий внимание гостей, и Майтимо невольно посмотрел на сияющего Финдарато. Было не очень понятно, отчего он такой счастливый: оттого, что присутствует на свадьбе друга или оттого, что неподалеку от него сидела застенчивая Амариэ, державшая на руках юного золотоволосого сына. А может, и оттого, что ему помахала рукой сестра Артанис, стоящая в окружении семьи – мужа, дочери и троих сыновей.

– Финьо, – прошептал Майтимо, когда Лютиэн отвлеклась на притащенных ей, как охотничий трофей, одинаковых светловолосых девчонок, – тебе не кажется, что это все сон?

– Не кажется, – твердо ответил тот, едва ощутимо касаясь левого предплечья супруга пальцами. – Я уже видел этот сон. И верил, что этот миг настанет.

– Ты так и не сказал мне, что видел в Источнике, – напрягся Маэдрос.

– Ты тоже.

– Я видел… Я видел, как мы целуемся. А из-за твоего плеча я видел, как кружатся в танце Макалаурэ с незнакомой мне тогда девой… и Турьо с Эленвэ там тоже были.

– Я видел то же самое, Майтимо, – мягко произнес Фингон. – Наверное, оттого, что мы смотрели туда вместе.

…Когда отзвучали слова супружеского обета, Макалаурэ уселся на возвышение для менестреля, и над торжественным залом королевского дворца Тириона поплыли незнакомые, но невероятно светлые слова:

– Питер, Питер…

Ты столько знаешь, ты много видел…*