Текст книги "Птица с белыми глазами (СИ)"

Автор книги: Aihaa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Да, – неуверенно ответила я. – Она имбрина… Жила у меня пару недель. Потом Бах нашёл ей домик, оформил на неё. Пришлось сделать ей паспорт, в котором она на год старше своего настоящего возраста.

– Я знала! – подскочила ко мне Оливия и крепко обняла. – Я знала, что ты добрая!

– Имбрина? – спросила Эмма не оглядываясь, голосом явно выражая недоверие.

– Бах? – усмехнулся Енох.

– Она имбрина, – ответила я, стараясь скрыть смущение. – Но вы её не знаете. Она не входит в совет имбрин и вообще в теории умерла при нападение на петлю. А Ба-ах, – протянула я, меняя тему. – Мой жених, которого вы скинули с маяка.

Этот разговор можно было бы продолжать вечно, открывая всё новые подробности моей жизни. Там бы могло и до отца дойти, и до моего собственного птичьего образа. Но мы остановились, врезавшись в друг друга. Эмма светила куда-то в открытую дверь, которую я не заметила до этого момента. Я вспомнила, что у меня в руке пистолет и крепче сжала рукоятку.

Там внутри, в темноте кто-то очень тихо плакал.

– Эгей? – позвала Эмма. – Кто здесь?

– Пожалуйста, не делайте мне больно, – произнес в ответ чей-то голос, который повторился эхом отскакивая от стен.

Эмма с Джейкобом осторожно прошли в комнату. Там от света девушки стали видны кости. Много костей. Локтевые, лучевые кости внизу, на них вперемешку берцовые, бедренные и черепа. Пока странные застыли в ужасе, в моей голове пронеслась мысль: «вот бы их обглатать. Интересно, какие они на вкус?».

– Эй! – снова позвала Эмма. – Кто здесь? Покажитесь!

Я сделала пару шагов назад, чтобы забыть искушение взять пару костей с собой, а потом размахивать ими, жестикулируя руками. Оливия отпустила меня и подошла ближе к комнате, заинтересованная голосами.

– Здесь никого нет, – произнес тихий голос.

– Уходите, – раздался второй голос. Так их двое. – Мы мертвы.

– Ничего подобного, – фыркнул Енох. – Я-то уж знаю!

– Не смей пугать их, – угрожающе прошептала мне Бронвин.

– Выходите оттуда, – ласково позвала Эмма. – Мы вас не обидим.

– Обещаете? – хором спросили голоса.

– Обещаем, – кивнула Эмма.

Кости зашевелились. Из них начали вылезать двое мальчиков. Черепа выпадали из кучи костей и катились по полу. Мальчики неуверенно встали перед нами. Их обведенные черными кругами глаза на фоне мертвенно-бледной коже беспрестанно вращались в глазницах, рассматривая нас. Я спрятала пистолет за спиной.

– Я Эмма, это Джейкоб, а это наши друзья, – сообщила им Эмма. – Мы странные, и мы не причиним вам вреда.

Я подняла брови, отводя взгляд. Конечно никто не обидет. Здесь ни одной твари на горизонте.

– Вы можете нам сказать, как вас зовут? – очень мягким, увещевающим тоном поинтересовалась у них Бронвин.

– Я Джоэл и Питер, – сказал мальчик повыше.

– Так ты Джоэл или Питер? – уточнила Эмма.

– Я Питер и Джоэл, – сообщил ей младший мальчик.

Эти странные оказались эхолокаторами, зависящими друг от друга. Их петлю взломали и сейчас мы идём именно в неё! Мальчики-эхолокаторы показывают нам путь. А у меня в голове не укладывается одна мысль.

– Мы идём в петлю, где уже никого и ничто не найти и не спасти? – поинтересовалась я.

– Но здесь могут быть странные голуби, – пояснил Хью.

Голуби. Голуби. Голуби. Я глубоко вздохнула, просто ожидая того, что будет дальше. Не хватает либо попкорна, как в кино, либо уютного пледа, как для чтения книги. Я далеко не героиня этой истории. Я её зритель, наблюдатель, смотритель, очевидец, свидетель, созерцатель, но не действующее лицо. Как минимум, держаться надо именно так. У меня и так проблем теперь будет достаточно.

Мы подошли к отвесной стене с крошечными не-до-ступеньками поросшими мхом. Там далеко наверху должен быть дом эхолокаторов. Там же мои странные хотели найти голубей. Туда полезли Джейкоб, Гораций и Эмма.

Я устроилась на полу, откинувшись спиной на стену и закрыв глаза. Пол подо мной был мокрый, но было уже совсем всё равно. Скоро придётся бежать. Просто потому что петля уже взломанная и здесь должны пастись пустоты.

За сегодня мы пережили уже очень многое. Ранним утром я ещё хотела пристрелить странных. Я сняла их с поезда, потом с ними же на том же поезде доехала до Лондона. Потом я сменила одежду, догнала странных, наблюдала как они ловят голубей на площади. Дальше собор, бомбёжка и наконец этот мрачный склеп-туннель. Ах, да. Ещё я была птицей и даже летала. Если папа узнал о последнем бы, был бы в ярости. Да и от остального в восторг не пришёл бы.

Джейкоб, Эмма и Гораций поднялись наверх и осталось только ждать.

Внезапно мне стало очень плохо. Голова неприятно закружилась и я не могла остановить это. Каждое движение головой имело последственную навязчивую боль. Живот скрутило, в горле застрял мерзкий ком и моя спина согнулась, отклоняясь от спины.

Я кушать хочу. И это очень-очень плохо. Мне надо есть или пить в виде амбро странные души, чтобы поддерживать человеческий вид. Об этом я совсем забыла и теперь у меня максимум недели две. Потом изо рта вырвуться щупальца, я потеряю контроль и начну вонять. Однако мои шансы умереть раньше нельзя отрицать. Если меня найдут другие твари, мне конец.

Рядом со мной села Оливия. Мы молчали. Самый доверяющий мне человек – простодушная маленькая девочка. Это при том, что там в доме в Кэрнохолме я так грубо тащила её по лестнице. И вообще, я сильно изменилась за последние дни. Особенно, за сегодня.

– Эй, вы там, внизу, осторожно! – крикнул Джейкоб и, поскользнувшись на мокрых каменных ступенях, свалился на руки Бронвин.

– Что там произошло? – спросила она. – Вы поймали голубя?

– Он у нас, – ответил Портман.

Потом Брантли также поймала Эмму и Горация.

– А это Мелина, – добавила Эмма, держащая голубя в одной руке, а другой показывая наверх.

Ещё одна странная возилась наверху. Джейкоб заметно нервничал, что нельзя было не заметить. Пришлось убрать пистолет обратно в карман. Я аккуратно взяла Оливия к себе на спину. Странная была не против. Она обхватила мою шею, а я её ноги. Если бы не утяжелённые туфли, она совсем лёгкая.

Мелина захлопнула и заперла на ключ деревянную крышку колодца, одновременно отрезав нас от последнего источника света.

Пока она в темноте спускалась вниз, Портман объяснил друзьям, что за нами уже гонятся пустоты. Он так нервничал, что все, что у меня получилось, прозвучало так:

– Уходите! Скорее бегите! – не членораздельно выкрикивал странный.

Я обернулась к Оливии:

– Подождем Мелину? – малышка неуверенно кивнула в ответ.

– Пустоты! – продолжал Джейкоб. – Сейчас же!!!

Странные начали бежать в сторону выхода. Через пару секунд к нам спрыгнула брюнетка лет четырнадцати-шестнадцати. Я с Оливией на спине и Мелиной побежали за странными.

====== 13 глава – Аллилуйя! ======

Я бежала так быстро, как могла. Оливия вцепилась в меня. Я держала себя в руках и не подавалась панике, пускай голодные пустоты вполне могли собрать и меня. Эти были совсем близко. Вонь от них заполнила туннель быстрее, чем пустоты бежавшие за нами.

Я поднялась в склеп за Эммой, спустила с плеч Оливию, быстрыми рывками начала вытаскивать странных, помогая им минуть последние ступеньки. Также делала Эмма, а после и Бронвин. Последняя вытащила Джейкоба, оставляя тоннель только пустотам, и закрыла лестницу плитой-надгробием. Не прошло и двух секунд, как что-то с такой силой ударилось о плиту снизу, что тяжелая каменная глыба подпрыгнула. Было ясно, что надолго она их не задержит.

Взбежав по винтовой лестнице, мы оказались в нефе. В соборе было темно, и единственным источником света служило зловещее оранжевое сияние пожара, мерцающее за витражными окнами. Бомбы падали слишком часто и вот это породило во мне панику.

В Кэрнохолме я спала с пустотой в одной палатке, но вот представить себе настолько же близко даже не разорвавшуюся бомбу было для меня невозможно. Видимо так повлияла на меня, относительно спокойная, жизнь во Флориде.

Мы выбежали наружу и замерли на ступенях собора, в благоговейном ужасе озираясь вокруг. Казалось, что весь город охвачен огнем. Небо пылало оранжевыми бликами, такими яркими, что можно было читать. Площадь, по которой странные гонялись за голубями, превратилась в дымящуюся черную воронку. Сирены продолжали завывать, своим пронзительным сопрано оттеняя неумолимый мощный бас бомб.

Инстинкт самосохранения властно напомнил о себе, и мы сбежали по заваленной какими-то обломками лестнице на улицу. Мы пробежали мимо изуродованной площади и обогнули двухэтажный автобус, который выглядел так, будто побывал в кулаке свирепого великана.

Я снова достала пистолет, чувствуя в себе небывалую уверенность. Вокруг горит город, за нами гонятся монстры, которые ещё пару дней назад были для меня «своими». К нам прибавилось трое странных и голубь.

Мы спешили по бесконечным кварталам затемненных окон, уставившихся на нас подобно глазам, лишенным век. Мимо разбомбленной библиотеки, осыпающей улицы пеплом и горящими страницами книг. Бомбы, упавшие на кладбище, вырыли из земли давно позабытых лондонцев в строгих костюмах и платьях, разметав их по деревьям, откуда они ухмылялись нам лишенными плоти улыбками. Скрученные в причудливый узел качели покачивались на краю превращенной в кратер детской площадки. Ужасы громоздились друг на друге, а с бомбардировщиков время от времени падали осветительные ракеты, озаряющие все вокруг ослепительными вспышками тысяч прожекторов.

Когда сил бежать уже ни у кого не осталось мы свернули к ряду домов в поисках надежного укрытия. Бронвин отломала ручку одной из входных дверей. Та открылась сама. Испуганные странные сбежали в мрачную прихожую. Я осмотрела пустующую улицу, ещё живую пару часов назад. Днём здесь ещё кипела городская жизнь. Теперь же это место стало несопоставимо со словом «жизнь».

Я вошла за странными и захлопнула дверь. Бронвин тут же закрыла проход огромным комодом и обернулась взглядом ища что-нибудь ещё, чтобы забаррикадировать дверь.

– Кто там? – раздался голос откуда-то изнутри.

Половина из нас замерли в ступоре.

– Мы не грабители и не фашисты, – ответила Эмма. – Мы просто спрятались! – потом она повернулась к нам и сказала оставаться на месте, а сама пошла на голос.

Я последовала за ней. Голос владелицы этого дома показался мне детским. Джейкоб пошёл за нами. Пускай Эмма пыталась жестами прогнать меня к остальным, я завернула за угол и заметила девочку. Она стояла сжимая в одной руке фонарик, а в другой нож для писем. У неё тёмные глаза, короткие волосы. На ней платье с большими пуговицами.

– Если вы не уйдете, я закричу и… и мой отец прибежит… со своим ружьем! – пригрозила девочка.

– Пожалуйста, не надо кричать, – попросил Джейкоб.

Я уверенно подошла к девочке, направляя на неё пистолет.

– Иначе я заткну тебя, – уверенно произнесла я.

Темноглазая сначала испугалась, но уже через мгновение замахнулась на меня ножом. Я перехватила её руку с оружием и заломила за спину. Девочка вскрикнула и вынужденно наполнилась вперёд.

– Сэм? – донёся тихий голосок из соседней комнаты.

– Сиди тихо! – крикнула Сэм.

Я наклонилась к ней и по глубже вздохнула. От неё пахло вкусно, никак от духов, скорее как пирожного с вишенкой наверху.

– Надо же, – удивилась я, забирая из руки девочки нож. – Нам так везёт находить странных, – я отпустила девочку, чем удивила её. – Они тоже странные.

– Там на улице пустоты, – добавил Джейкоб.

– Мы только не на долго спрячемся, – закончила Эмма.

Сэм не поверила бы нам, если бы я не упомянула пустот. Она была в шоке, но разрешила нам остаться. Остальные присоединились к нам в коридоре, пока мы переходили в крошечную ванную.

Здесь в ванне без воды сидела маленькая девочка, которая ранее звала Сэм.

– Привет! – приветливо пропела она, помахав нам резиновой уткой. – Бомбы не попадают в тех, кто сидит в ванне, вы это знали?

– Я не знала, – ответила Эмма.

– Эсме чувствует себя здесь в безопасности, – прошептала Сэм. – Мы сидим тут во время каждого налета.

Наконец все странные вошли в комнату. Было тесновато. При виде такого количества людей у Сэм подкосились ноги, и она тяжело плюхнулась на закрытую крышку унитаза. Зато ее сестра пришла в восторг, и по мере того как в ванную входили все новые гости, она по очереди спрашивала, как их зовут.

Я села рядом с также заинтересованной новыми знакомыми Оливией около ванны. Она и Эсме быстро нашли общие темы для разговора. Я с усталой улыбкой нежным взглядом смотрела на них.

Ко мне подсела Мелина, державшая за руку старшего из слепых мальчиков-эхолокаторов. Они не отпускали друг друга даже когда бежали.

– Ты имбрина? – спросила она меня.

Я впала в ступор и захотелось заорать так сильно, что мне стоило некоторых усилий промолчать. Но Мелина продолжала вопросительно смотреть на меня.

– Нет, – ответила я. – Нет. Нет. Нет. С чего ты взяла?

Странная пожала плечами. Я вспомнила, что до сих пор в линзах. Меня признали за имбрину! Это правда, но это ужасно! Я не «мисс-имбрина» и не «младшая мисс Сапсан». Нет!!! По моей спине пришёлся холодок. Теперь я не успокоюсь пока не по ставлю эту девушку на место.

Я аккуратно достала линзы из глаз, которые уже устали от них. Линзы было некуда убрать, поэтому я просто отпустила их в свободное медленное паденье.

Побледнела не только Мелина. Даже мускулистая Бронвин и убийца пустот Джейкоб нервно сглотнули, заметив мои глаза.

Сейчас бы началось: «а, тварь! Как вы могли! Тварь». Но вместо этого Джейкоб предостерег всех:

– Они близко.

Мелина вместе с мальчиками-эхолокаторами отошли подальше. Ко всему этому ещё и бомбы стали падать ощущаемо ближе. Я сжала зубы, прислушиваясь к глухому грохоту рушащихся стен. Оливия обхватила себя за плечи. Гораций заткнул уши пальцами. Слепые мальчики стонали и раскачивались из стороны в сторону. Мисс Сапсан поглубже зарылась в складки пальто Бронвин, а голубь дрожал на коленях Эммы.

Эсме прижала к себе резинового утенка и заплакала, то ли от страха перед бомбами, то ли от страха передо мной. Странные стали всячески пытаться её успокоить. Оливия протянула к ней руки и попыталась обнять, но Эсме только увернулась. Сэм начала петь. Гораций устроил маленькое теневое шоу с фонариком Сэм, но Эсме этого не замечала. И тогда к ванне подбежал последний, от кого я мог бы ожидать заботы о маленькой девочке.

– Смотри, – произнес Енох, – у меня тут есть человечек, который очень хочет прокатиться на твоей утке.

Он достал из кармана глиняного человечка, оживил его и поставил на бортик перед плачущей девочкой. Человечек прыгал, кланялся, нелепо упал в ванну, забрался на ногу Эсме. От всего этого девочка была в диком восторге. Она звонко смеялась и хлопала в ладоши. Запахло жареным… Мясом. Странность Еноха пахнет мя-ясом.

Внезапно послышался мучительный стон Джейкоб, подросток сгорбился и побледнел. Все в надежде ждали его указаний, но Портман только давился собственным языком. В конце концов входную дверь начали выламывать.

– Это они! – наконец выдавил из себя «убийца пустот».

Все вскочили на ноги и в панике выбежали в коридор. В ванной комнате остались только испуганные и растерянные Сэм и Эсме. Нам с Эммой пришлось отрывать Бронвин от ванны.

Мне также дико захотелось остаться с маленькими девочками и в случае, если пустоты всё-таки обнаружат нас, расстрелять их. Убить своих же.До чего я дошла.

Но я не могла разорваться, ведь и своих странных мне спасти хочется! Я вышла из комнаты, потом вышли Хью и позеленевший Джейкоб, тащившие Эмму и Бронвин. Мой взгляд быстро бегал по коридору. Здесь просто не было того, чем можно забаррикадировать дверь. Поэтому я заглянула обратно в ванную, взяла швабру и вышла.

– Не открывайте никому дверь! – крикнула Эмма, обращаясь к Сэм.

Я вставила швабру в ручку до упора, тем самым надёжно заперев дверь. Так Бах запирал меня в моей комнате, пока я ещё жила отдельно и пока не научилась лазать по кровле крыльца.

Дальше я наконец побежала за странными, ибо в прихожей уже послышался звук выбивающегося стекла. Я пробежала по другому коридору, а затем через кухню и, распахнув заднюю дверь, оказалась в засыпанном пеплом саду. Странные уже бежали по садовой дорожке прочь от дома. Но тут кто-то крикнул:

– Смотрите! Смотрите!

Я рванула за странными, оглядываясь наверх. Там над тёмном цилиндром раскрылся невинный белый парашютик.

– Мина! Это мина! – крикнул Енох.

Пустоты морали уже в коридоре. Я в невероятном приступе адреналина бросилась к Оливии. Почему-то первое мгновенное решение, которое я приняла касалось спасения маленькой странной. Она замедляя шаг и оглядываясь была впереди всех.

– Ложись! – крикнул Портман.

Но вместо того, чтобы закрыться самой, я крепко обняла сгруппировавшуюся Оливию и зажмурилась. Все вокруг озарила ослепительная вспышка. Раздался такой грохот, как будто разверзлась сама земля. Невыносимая боль парализовало всё моё тело. Казалось ещё немного и я сама разорвусь, но вместо быстрой и лёгкой смерти мучительная, безумная боль оглушила меня.

Потом, когда мне казалось, что я в прилюдие смерти, на нас обрушился град осколков. Щепки покрыли то, что казалось мне остатками собственного тела. Но чувства восприятия мира возвращались и я просто рухнула на землю, растянувшись на ней. Глаза пока что не позволяет открыть защитный рефлекс. Ничего не слышу. Запах гари режет лёгкие. Всё болит. Болит, значит я ещё жива. Аллилуйя!

Вскоре сквозь нарастающий звон в ушах начали слышаться голоса странных. Они звали друг друга и только рядом со мной кто-то тихо всхлипывал. Оливия. Я с трудом начала откашливаться, чтобы дать знать, что это тело ещё живо. Голос Оливии что-то громко произнёс. Наверное, она позвала остальных. «Надо же», – думала я. – «ещё соображаю».

Наконец я открыла глаза. Взгляд долго не фокусировался и всё плыло. Голоса. Голоса. Голоса. Мне хотелось бы отмахнуться: «да всё нормально», но я даже на это не способна.

В какой-то момент мне показалось, что у меня хватит сил, чтобы сесть. И я это сделала. Взгляд сфокусировался на странных. Звон в ушах исчез. Они все в щепках, осколках смотрели на меня.

– Ура! – завизжала Оливия, обхватывая руками мою шею.

Они в щепках, но целые и здоровые. Это шокировало меня больше.

– Вы живы? – очень тихо и хрипло спросила я.

– Это всё чудесные свитера странных овец! – крикнула Хью, выдерживая всякие острые предметы из свитера Еноха, пока последний с энтузиазмом делал тоже самое со свитером Хью.

Тут появилась Мелина и слепые братья. При помощи своих способностей мальчики обнаружили низкую стену из укрепленного бетона.

Я закашлялась хрипло, громко и болезненно. Кровь прилила к лицу. Пустот, разумеется, больше нет, и теперь я снова единственный монстр странных на ближайшее время. Когда наконец я откашлялась, Оливия отпустила меня. Я заглянула к ней в глаза. Там, в её взгляде воссияла самая огромная благодарность, которая окупила всю мою боль.

====== 14 глава – Тоннель Лондона ======

Я сняла прожженный пиджак. Почти вся его часть со стороны спины сгорела до огромной дыры. Пришлось избавиться от испорченной части гардероба.

– Сэм и Эсме! – вскрикнула Бронвин, оглядываясь на дом.

Надежда на то, что девочки живы не дала о себе знать, при виде второго этажа, рухнувшего на первый. Все, что осталось, это скелет из обгоревших балок и куча дымящегося мусора.

Я с трудом встала. Странные направились к остаткам дома. Достаточно неожиданно меня подхватило пустое пальто. Милл дал мне опереться на него и мы потихоньку пошли за остальными.

Помощь с его стороны была необычной, но пожалуй заслуженной. Кроме спины, я осталась целой. Там из меня до сих пор торчали осколки, большие щепки. Страшно подумать, как выглядит моя рубашка или, что ещё ужаснее, моя спина.

Бронвин карабкалась на груду обломков, расшвыривая в разные стороны кирпичи и доски. Она обернулась и замахала нам руками.

– Я слышу одну из них! – крикнула Брантли.

Странные рванули к ней помогать. Я полностью встала на свои ноги. Это было трудновато, но терпимо.

– Помоги им, – тихо произнесла я.

Миллард пошёл к странным разгребать завалы. В этом даже крошка Оливия принимала участие. Я только подошла ближе и наблюдала за ними.

Мой взгляд пал на осколок зеркала всего в паре шагов от меня. Я аккуратно взяла его, направила так, что можно было рассмотреть часть спину. Ох, это просто ужасно. Вся рубашка на спине пропиталась кровью. Из неё торчат обломки металлические, стеклянные, деревянные. Как будто олицетворение всех последствий войны представляла собой моя спина. Мне пришлось на ощупь вытаскивать последствия взрыва из моей спины. Было больно и пришлось сдерживать вскрики. Но даже после этого во мне осталось ещё приличное количество осколков.

Наконец у странных появились успехи. Бронвин нашла малышку под плитой обрушившегося потолка. Та упала на ванну, искорежив, но не раздавив крепкий металл. Внутри сидела съежившаяся Эсме – грязная, перепуганная, но живая. Эмма вытащила девочку из скромного убежища и прижала к себе.

– Где моя сестра? Где Сэм? – бормотала Эсме.

Я прерывисто вздохнула, пошла к ним, забираясь на обломки здания.

– Эсме, я здесь, – неожиданно раздался откуда-то сверху голос.

– Сэм! – закричала малышка, и мы все оглянулась на девочку.

Её руки и ноги болтались совершенно свободно. Она ни за что ими не цеплялась. Толстое стропило пронзило ее туловище посередине. Сэм была нанизана на балку, как шашлычок. Тем не менее ее глаза были открыты, и она моргала, внимательно всматриваясь в нас.

Странных это повергло в шок, когда я же слабо улыбнулась и с трудом пошла к ней. Бронвин догнала меня и помогла снять девочку. У последней в животе осталась огромная дырка, которую её хозяйка угрюмо рассматривала.

– Ого, – слабо усмехнулась я.

Эсме вырвалась из рук Эммы и подбежала к сестре. Они так мило обнялись, что я невольно умилилась их связи друг с другом.

К нам подъехала скорая помощь, из неё выскочил потрепанный медик. Он бухнулся в обморок, когда увидел дыру в Сэм. У нас появилась карета скорой помощи, которую можно было угнать. Но тут запротестовала Бронвин:

– Скорую помощь красть нельзя. Она нужна раненым!

Странные начали спорить кому нужнее эта обшарпанная машина. Я была за то, чтобы угнать её. Всё-таки сейчас время много стоит.

Внезапно со стороны машины донесся громкий хлопок. Обернувшись, мы увидели мисс Сапсан. Она стояла возле одного из задних колес, шину которого с шипением покидал воздух. Мисс Сапсан проголосовала клювом, воткнув его в шину. Это показалось мне странным для поведения имбрины. Как будто она сама не понимает своей ситуации. «Каул был прав», – подумала я. – «Имбрины – глупые существа. И я одна из них».

Мы уже собирались идти, как выяснилось, что Сэм и Эсме просто с нами не пойдут. Эсме не странная и не сможет войти в петлю. А Сэм не бросит сестру. Как мы не уговаривали девочек, они не пошли с нами. Мне со странными пришлось идти дальше одним. Оливия расстроилась от потери второй за сутки нормальной подруги.

Эмма сняла голубя с плеча и подбросила его в воздух. Он пролетел совсем немного, прежде чем шнурок, который она привязала к его лапке, натянулся, и он повис над нами, похожий на собаку, натягивающую поводок. Я слабо улыбнулась напуганной птице на шнурке. Такая беспомощная в такой безвыходной ситуации.

Огненная девочка расстроилась из-за Сэм и шла приунывшая впереди нас. Рядом с ней шёл Джейкоб. Остальные брели за ними толпой из детей и подростков.

Я смело подошла к идущем впереди. Почему-то приунывшая Эмма была навязчивой проблемой для меня. А подбодрить её было для меня собственной маленькой целью. Я взяла её свободную руку и руку Джейкоба, соединила их, чтобы они держались за руки. Это было мило с твоей стороны, но разового. Дальше я снова шла в хвосте нашей группы.

Нас вел голубь, натягивая поводок, как идущая по следу гончая. Мы поворачивали налево, когда птица летела налево, и шли направо, когда туда разворачивалась она. Мы брели покорно, как овцы, даже когда для этого приходилось пробираться по изрытым воронками улицам с останками разрушенных зданий. В мерцающем зареве пожаров обломки железных прутьев, торчащие из этих руин, напоминали зазубренные копья, устремленные нам в грудь.

Когда мы подошли к Т-образному перекрестку и остановились, потому что голубь никак не мог определиться, куда ему лететь – направо или налево.

– Ну же, Уинни, – подбадривала птицу Мелина, не отстающая от Эммы. – Хорошая моя. Покажи нам дорогу.

Енох наклонился вперед и произнёс:

– Если ты не поможешь нам найти мисс Королек, я лично поджарю тебя на вертеле.

Птица встрепенулась и потянула налево.

Наконец мы подошли к станции подземки. Сквозь арку входа мы вслед за голубем вошли в вестибюль билетной кассы. Никого не было и это место показалось мне давно заброшенным. Но дальше вестибюля сама станция кишела спящими людьми. Они лежали прямо на полу, кутаясь в грязные одеяла. И пока мы углублялись в станцию, людей становилось всё больше. Бедолаги лежали на полу и скамьях, были втиснуты между рельсами и стенами, сидели на складных стульях. Те, кто не спал, покачивали на руках младенцев, читали книги в бумажном переплете, играли в карты или молились.

Никто не обращал на нас внимания. Да, группа детей идёт за голубем на шнурке. Да, у одной из них под оттопыренном пальто сапсан. Да, два слепых мальчика держаться за свою подругу. Да, в этом пальто ничего нет и оно идёт само по себе, забыв, что находится у нормальных на виду. И да, одна из них имеет полностью бесцветные глаза. Подумаешь.

Голубь потянул нас к рельсам и следовать за ним пришлось, петляя между нормальными. Спрыгнув на рельсы, мы встали в колонну по одному.

– Я надеюсь, что нам не придется бродить там, – прошептала Оливия.

– Еще как придется, – заверил ее Енох. – Что это за праздник, если мы не поползаем по всем имеющимся в наличии сточным канавам!

– Енох! – прошипела на него Бронвин.

Мы пошли по рельсам за голубем. Я шла последней. Передо мной Хью, потом Гораций, слепые мальчики, идущие чуть ли не боком и так далее. Тоннель был длинным и прямым, к тому же его лишь изредка освещали красные лампочки, которые слабо поблескивали в угрожающем мраке.

Моя стихия! Классное место! Там глубже, подальше от людей можно было бы уютно расположиться. В вечной темноте и редко прерываемой тишине. Да ещё и странные посещают это место, переходя из времени во время. Это место подняло моё настроение.

Шли мы достаточно быстро. Вёл нас, судя по всему нервничающий, Джейкоб. Его поведение насторожило меня. Я оборачивалась, осматривалась, прислушивалась и всё больше напоминала себе заботливую имбрину.

Идти пришлось долго. Мы миновали несколько развилок, пока голубь не привел нас к заброшенному участку путей, на котором шпалы покоробились и прогнили, а под ногами хлюпали лужи стоячей воды.

Внезапно далеко впереди мигнула вспышка света. Крошечная поначалу, она стремительно росла и приближалась.

– Поезд! – закричала Эмма.

Мы разбежались в стороны и вжались в стену, стараясь слиться с ней. Послышался пронзительный визг и тоннель заполнился ослепляющим светом. Спина дала о себе знать жуткой болью. Потом у меня заложило уши и свет исчез. Я несколько раз сглотнула, чтобы убрать это ощущение.

Мы осматриваясь отошли от стен. Теперь рельсы были новыми, тоннели чище, а свет от редких ламп стал ярче, но мерцал.

– Мы вошли в петлю, – произнесла Эмма.

– Кто-нибудь знает, что это за время? – спросил Джейкоб.

– Рискну предположить, что мы попали во вторую половину девятнадцатого века, – отозвался Миллард. – До 1863 года в Лондоне не существовало подземной железной дороги.

На нам снова пополз яркий свет. На этот раз он сопровождался порывом горячего ветра и громоподобным ревом.

– Поезд! – крикнул Хью и мы снова разбежались в стороны.

Мы снова распластались по стенам за мгновение до того, как он пронесся мимо нас циклоном грохота, изрыгающим клубы дыма. Но он не был похож на современный поезд подземки, а скорее напоминал миниатюрный паровоз. При нем даже имелся служебный вагон, из которого на нас изумленно уставился человек с густой черной бородой и слабо мерцающим фонарем в руке.

Я отошла от стены, смотря вслед поезду. Пожалуй такого я ещё не делала. Я каталась на хвосте поезда, но никогда не вжималась в стену, спасаясь поезда. Это тоже самое, что лечь на рельсы! Давно мечтала это сделать! Пускай моя спина болит и возможно снова начала кровоточить, это было круто.

Мы продолжили идти быстрее. Голубь повел нас дальше вдоль путей. Минут через десять он остановился, потянув нас к стене, с виду гладкой. Чуть позже мы заметили дверь высоко над полом. В нижнем углу двери проржавело отверстие, в которое мог бы пробраться голубь. Поскольку другого способа попасть туда не было, Оливия сняла туфли и взлетела, чтобы рассмотреть ее поближе. Малышка сообщила, что там на двери висит кодовой замок. Странные начали думать над кодом. Оливия вводила цифры, которые предлагали друзья, но ничего не подходило.

– Сможешь отстрелить замок? – спросила я, протягивая Оливии пистолет.

– Я не хочу стрелять! – отозвалась невесомая.

Уговаривать я не стала, ведь пистолет – моё маленькое сокровище. Пожав плечами, я убрала пистолет.

Оливия начала набирать случайные комбинации. Мы стояли рядом, наблюдая за ней и отчаиваясь все больше с каждой неудачной попыткой. Тем временем мисс Сапсан осторожно выскользнула из-за пазухи Бронвин и поковыляла к голубю, который бродил на поводке и что-то клевал на земле. Увидев мисс Сапсан, он попытался убежать, но имбрина пошла за ним, издавая низкий угрожающий звук горлом.

От случая к случаю эта имбрина кажется мне всё более нервной, злой и далеко не той, за которую стоит бороться. Как странные могут доверять свои жизни такой женщине. Для меня это просто невообразимо.

– Если голубь знает дорогу, он может знать и код, – задумчиво произнёс Миллард.

– Он мог бы сказать его мисс Сапсан, потому что у них общий птичий язык. А потом мисс Сапсан сообщила бы код нам, – предложила Бронвин.

Это навело меня на мысль, что я тоже могла бы обернуться птицей и поболтать с голубем. Но от этого проблем у меня бы не приуменьшилось. Позже пришлось бы объясняться, снова искать одежду, да я не разу и не практиковалась в разговорах с птицами.

Эмма поставила голубями перед мисс Сапсан и наступила на шнурок, чтобы птица не улетела. Имбрина начала свой допрос, который очень быстро стал жестокой пыткой для голубя. Мелина пыталась спасти свою пернатую подругу, но Бронвин сдерживала девочку. Голубь держался достаточно долго, прежде чем наконец проворковал код. Затем мисс Сапсан три раза стукнула клювом по земле, потом десять раз, потом еще пять.