Текст книги "Совершенная мечта (СИ)"
Автор книги: Аграфена
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)
Глава 11
Что за звон? Назойливый, как нахальный комар, зудит и зудит Открыла глаза, и только когда Павел вполголоса проговорил: «Слушаю тебя, Зейли», поняла – звонил Пашкин «мобильник».
– Наридис, как у тебя дела? – вопрос верховного прозвучал приглушенно, очевидно, он тоже пытался говорить тихо.
– Пока никак, – это Пашка.
– Рид, нам очень нужна твоя помощь, – голос Зейли слегка повысился, но потом снова стал тише.
– Я понял: что-то случилось, – прошептал блондин, – но она пока не дала мне никакого ответа.
– Наридис, никогда не думал, что однажды скажу такое, но, может, тебе ее запереть, пока она не смирится?
– Она меня возненавидит за это, а я не хочу, чтобы моя женщина была несчастной со мной.
– Зато ты будешь в своем уме! – пытался не кричать альфа.
– А если бы дело касалось Тамилы, ты тоже бы так поступил? – прошипел Павел. Когда в ответ донеслось злобное рычание, продолжил: – Я могу помочь, пока мой зверь не вышел из-под контроля. Что случилось?
– Супругу Догера похитили, – устало проговорил Зейли. – Он совсем с катушек слетел. Каро еле сумел скрутить его и запереть. Теперь мне только еще одного нестабильного оборотня не хватает
Возникла небольшая пауза, во время которой я, чтобы не пропустить что-либо важное, даже дышать боялась. – Где они? – прервал тягостное молчание хозяин дома.
– На Тори Пятой. Вы с Догером – единственные, кто лучше нас всех знаком с этим миром. Догер, сам понимаешь, не сможет возглавить спасательную группу.
– А я…
– А ты тоже не сможешь, если в ближайшем будущем не решишь свои проблемы.
– Я смогу, – упрямо рыкнул блондин.
– А если вытащить Наю сразу не получится, и потребуется время? Где гарантии, что ты не загрызешь кого-нибудь?
– Зейли, перестань! – Пашка даже зубами скрипнул. – Я умею удерживать своего зверя, сколько нужно.
– Именно поэтому ты и попытался вызвать на поединок Слая?
– Это совсем тут ни при чем, – неуверенно возразил Пашка.
– Ты сам-то веришь в это? – скептически поинтересовался начальник. Так как ответить на этот вопрос его собеседник не соизволил, то продолжил: – Или ты каждый раз вызываешь своих друзей на смертный бой всего лишь за то, что они немного пошутили? И это еще только то, что я знаю, а сколько мне еще неизвестно о твоих срывах, Наридис? Неужели это первый случай твоей агрессии?
Я тут же с содроганием припомнила, как Пашка ломился в мой дом, аж стены ходуном ходили.
Теперь я точно уверена: не открой я ему тогда дверь, он по любому бы вошел, и не факт, что дверь осталась бы в целости и сохранности. Скорее всего, он бы ее просто вышиб, как ненужное препятствие на пути… ко мне. Так же как мог устранить и Макса, если бы тот не распустил слюни на автомобиль Павла. Не зря же тогда Пашкины глаза пожелтели и хищно сузились. А вот и разгадка: просто он сам – хищник!
Слова Иреим эхом прозвучали у меня в голове: «И не нужно на меня так удивленно смотреть, сама знаешь, как наши мужчины от нас зависят». От этой довольно фантастической догадки меня передернуло, как от озноба.
Неужели такое может быть? По словам Зейли, муж этой женщины, которую выкрали, совсем с катушек слетел. Так, что его даже заперли где-то, и он сам искать свою жену теперь не сможет
Представляю, как он себя сейчас чувствует. Он же точно знает, что на поиски своей половинки его никто не отпустит И что же выходит теперь? Если я брошу Пашку и вернусь домой, он что, тоже может начать вести себя несколько неадекватно?
– Послушай, Зейли, ты сам понимаешь, что в этом мире у меня самые большие шансы на то, чтобы найти Наю.
– В общем, так, – прекратил дискуссию альфа всех альф, – пока собирается группа, время до утра еще есть, потом мне нужно знать, могу я рассчитывать на тебя в этом задании или нет. Пусть малышка отдохнет, может быть, и изменит свое решение.
Последовавшая за этими словами тишина означала, что разговор мужчин закончен, но я настороженно прислушивалась еще несколько долгих минут. А когда наконец Павел вернулся в постель, и кровать под его весом неожиданно прогнулась, я довольно натурально дернулась:
– Ой! Что такое?
В тот же миг была прижата спиной к горячей мускулистой груди.
– Спи, девочка моя, – раздался тихий голос у самого моего уха, – спи, все хорошо.
«Ой, ли? – чуть не выпалила я. – Так ли уж все хорошо, как ты пытаешься мне тут представить?» Попробовала немного отстраниться, но не тут-то было. Я крепко-накрепко была вжата в стальные мышцы, и даже пошевелиться мне никто не позволил. Ну и ладно, подумаешь. Спать, так спать.
Уснула я на удивление быстро. Едва успела подумать, что для человека, который всю свою сознательную жизнь спал один, я как-то слишком быстро приспособилась к присутствию в одной постели с собой весьма крупногабаритного объекта. Хотя эта постель принадлежит как раз ему, но все-таки…
Ощущение какого-то необыкновенного чуда, происходящего где-то совсем рядом со мной, заставило выскользнуть из царства сновидений, чтобы сразу же окунуться в фантастический водоворот разноцветных отблесков. За окном происходило нечто невероятное: хоровод ярких огоньков кружил с непостоянной скоростью, то взлетая, то опадая, создавая сказочные узоры.
Я выкрутилась из тесных мужских объятий, сползла с кровати и как завороженная двинулась к окну Сделала лишь два шага, когда скрипнула кровать, и Пашка, обогнав меня, направился туда же. Остановилась, расстроенная тем, что не удалось посмотреть поближе фантастическое кружение светлячков. А что это были и в самом деле они, поняла, когда танец на мгновение прекратился, как будто кто-то невидимый нажал на кнопку "пауза".
В следующую секунду хозяин дома распахнул окно во всю ширину, и лавина крохотных сверкающих искорок хлынула в спальню. Комната удивительным образом вдруг изменилась от тут же возобновившегося чарующего танца крохотных светящихся танцоров.
Стоило Пашке подойти ко мне, как мы сразу же оказались в центре плывущих огоньков.
Сердце мое, кажется, замерло от восторга.
– Зачем они делают это?
– Соскучились, – прошептал Пашка, поворачивая меня к себе спиной и тесно прижимаясь к ней. – Здесь давно уже никто не ночевал.
Теплые губы Павла в легком поцелуе прикоснулись к моей шее.
– Детка, останься со мной, – проворковал Пашка, поглаживая ладонью меня по животу, отчего кровь бросилась мне в голову. – Я тебе покажу такие чудеса, что и во сне тебе не снились, – колени у меня ослабели, и я бы свалилась на пол, если бы он меня не поддерживал. – Мы съездим в такие места, о которых ты и мечтать не могла.
Противный голосок внутри моей головы вдруг выдал: «Любимая, я тебя поведу к самому краю Вселенной…», и неожиданно даже для себя самой брякнула:
– Я ненавижу чистить кастрюли.
– Что? – опешил Пашка и, развернув меня вокруг моей собственной оси. воззрился на меня как на восьмое чудо света.
– Ты слышал, – не стала я отступать.
Несколько секунд он смотрел, словно не решаясь поверить в то, что именно в такой трогательный момент я вдруг заговорила о посуде, а потом захохотал, чем спугнул светлячков, и те, по инерции пролетев еще немного, повернули к окну и исчезли за ним, растворившись в занимающемся рассвете.
– Вика-а-а, – простонал он, отсмеявшись, – иногда я думаю, что проживи мы хоть сто лет вместе, я никогда так и не сумел бы понять, чего от тебя ожидать в следующую минуту Не любишь, ну и ладно, будем каждый месяц покупать новую кастрюлю. Или закажем заговоренную, самоочищающуюся. В чем проблема-то?
Вдруг раздался звонок, и улыбка вмиг слетела с лица Павла. Он молча проследовал к столу, на котором мигал переговорный аппарат, и провел над ним ладонью.
– Наридис, – раздался ледяной голос не менее ледяного альфы, – ваше решение?
– Подожди минуту, Зейли, – сказал Пашка, не сводя с меня глаз, и отключил "телефон".
– Виктория, – какая официальность! – к сожалению, мне нужно сегодня уехать, поэтому твой ответ необходим мне прямо сейчас. Извини, что подгоняю, но… что ты решила, малышка?
Одно то, что он, зная, что мой отъезд, мягко говоря, испортит его характер, ждет моего решения, добавил в его зачетку несколько плюсов.
– Павел, – начала я неуверенно, – я хочу, чтобы ты отправил меня домой.
Пашка застыл как мраморная статуя. Причем очень красивая мраморная статуя.
– И не нужно на меня так таращиться сердито! Я здесь никого почти не знаю, что мне делать, пока тебя не будет? – затараторила я, пытаясь оправдаться. – И потом, ты обещал, что не станешь мешать моей учебе. К тому же мне не нравится, как здешние женщины одеваются, и с этим нужно как-то бороться. И потом, неизвестно, сколько тебя вообще не будет, – выдвинула я главный аргумент в своей сумбурной речи, – а я даже не знаю, что тут опасно, а что нет. Как тебе понравится, если вернешься, а твою супругу какой-нибудь случайно взбесившийся подорожник сожрет? Или еще…
– Подожди, – прервал мою пламенную речь Пашка, изумленно хлопая глазами. – Так ты согласна, что ли!?
– Я что, непонятно сказала? – возмутилась я.
– В том-то и дело, что не очень, – подтвердил он.
– Тогда повторяю для особо непонятливых, – показала я свои зубки, – я согласна попробовать жить с тобой и посмотреть, к чему нас это приведет, но прямо сегодня хочу вернуться домой, я тут одна не останусь.
Блондин, не отводя от меня взгляда, нашарил рукой переговорное устройство и, подключив его, проговорил:
– Зейли, я готов выполнить твой приказ, но у меня возникло неотложное дело, которое необходимо срочно решить с моей парой. Сколько у меня есть времени в запасе?
Мне показалось, или альфа облегченно выдохнул? Уже не таким ледяным тоном, как раньше, он ответил:
– Талор и Эси смогут приехать только через час. Можешь использовать это время, чтобы решить свои… неотложные дела.
Экран погас, а блондин с грацией хищника, которым он, в принципе, и являлся, прищурив глаза, двинулся ко мне.
– Эй! – попятилась я, осознав, какого рода дело он собрался сейчас решать. – Мы так не договаривались.
– Сейчас договоримся, – проурчал Пашка, ну чисто как кошак на лежанке, и подхватил меня на руки. – Ты согласилась…
– А-ну, отпусти меня, маньяк озабоченный, – забарахталась я в его руках, – я не на это соглашалась!
– Ну, по справедливости сказать, именно на это, – не выпуская меня из крепких объятий, усмехнулся "маньяк". – Самая первая обязанность супруги – это что? – вопросил он торжественно. – Совершенно верно, – кивнул головой, будто я что-то ответила, – выполнение супружеских обязанностей. Так что давай, выполняй.
– Пусти, – рыкнула я, вырываясь, – мы еще не обо всем поговорили.
– Вот в постели и поговорим, что там тебе еще не ясно, – он не очень вежливо закинул меня на кровать и, отступив на пару шагов, потянулся к застежке на штанах.
– Стой! – выкрикнула я, сразу же подскакивая и садясь. Его пальцы замерли на поясе.
– Виктория, – угрожающим голосом прорычал он, сверкая глазами, в которых уже плескалось возбуждение. Проследив, куда был направлен его взгляд, быстро запахнула мой импровизированный халат на груди и застегнула выскользнувшую пуговицу.
– Что!?
– Ты согласилась!
– А ты согласился? – обвиняюще ткнула в его сторону пальцем.
– В каком смысле? – озадаченно посмотрел на меня Пашка. – Я всегда готов…
– Да знаю, к чему ты всегда готов, – досадливо поморщилась, – ты согласился вернуть меня домой?
– А, ты об этом, – наконец сообразил он, – конечно, если это – именно то, что тебе нужно, я отправлю тебя в твой мир. Подождешь, пока я вернусь, в доме своего отца или с моими родителями.
Он снова потянулся к застежке, но я предупредительно вытянула руку.
– Что еще? – застонал он.
– Где мы будем жить? Если здесь, то как часто я смогу видеться с папой?
– Все это мы можем решить после моего возвращения, поэтому… – одним прыжком Пашка преодолел расстояние в полкомнаты и, вскочив на кровать, опрокинул меня на спину. В следующую секунду я была крепко прижата к простыням, которые вдруг оказались удивительно прохладными, и я передернулась от озноба, глядя в пылающие страстью глаза нависающего надо мной мужчины.
– Ты просто тянешь время? – догадался он. – Не бойся меня, девочка моя, я знаю, что с мужчиной ты никогда не была, поэтому спешить не буду.
Я только рот от удивления раскрыла, чем Пашка тут же и воспользовался. Резко подавшись вперед, он накрыл мои губы своими в нежнейшем поцелуе.
Я чуть не задохнулась от неожиданности. Ну, я так думаю, что от неожиданности, а не от шквала эмоций, вихрем взорвавшихся в моем теле. И ведь, черт возьми, он был прав! Я действительно боялась. Вот только не того, что он подумал.
Я с ужасом ожидала, что вместо удовольствия, которое дарили прикосновения умелых рук и губ мужчины, вместо трепетного ожидания чего-то неизвестного, но невыразимо радостного, с минуты на минуту я почувствую омерзение или что-либо подобное.
Я напряглась, и когда Павел, сразу же ощутив это, отклонился, переводя дыхание и вопросительно глядя на меня, хрипло выдохнула:
– Откуда?
– Что откуда? – так же хрипло спросил он.
– Откуда ты знаешь…?
– Ты пахнешь невинностью и этим сводишь с ума, – прошептал он, облизнув губы, будто попробовал какую-то невероятную вкусняшку.
– Черт! – глаза мои распахнулись от изумления, и я почувствовала, как кровь бросилась мне в лицо.
– Я пахну!? – попыталась сдвинуть наглого блондина, почти развалившегося на маленькой и хрупкой девушке, то есть на мне. – Пусти, мне нужно срочно помыться.
– Вика-а, – покачал он головой, – угомонись наконец. Какая же ты еще…
– Только скажи это еще раз! – вызверилась я на него.
– Молодая, – не стал он рисковать. Потом наклонился ближе и замер, будто хотел поцеловать, а потом передумал:
– Любимая, посмотри на меня, – прошептал он, напряженно вглядываясь в мое лицо, и когда я встретилась с ним взглядом, спросил: – Скажи, что тебя беспокоит? Только правду.
И я сказала. Вернее, хаотически прокручивая в голове все, что знала, слышала или читала об оборотнях, спросила:
– Ты меня укусишь?
Этот вопрос выглядел бы глупо и нелепо в любом другом месте и в любой другой ситуации, но не здесь и не с этим мужчиной, который лишь смотрел молча, как будто язык проглотил. Потом осторожно произнес:
– Малышка, еще ни одна волчица от этого не умерла.
– Это не ответ, – у меня внутри все похолодело, потому что это как раз было ответом, и при том более чем положительным. Именно это Павел и собирался сделать.
– Вика, я прошу тебя… – напряжение сделало его голос выразительнее.
– Не надо меня просить! – воскликнула я. – Что бы ты мне заявил, если бы я сейчас сказала, что укушу тебя!?
Пашка мгновенно склонил голову набок и подставил мне шею:
– Кусай!
Я отшатнулась.
– Что-то подозрительно быстро ты согласился, – пробормотала, уставившись на голубую жилку, бешено бьющуюся у него на шее.
В ответ он только сделал выпад бедрами, тонко намекая, что сейчас за скорость принятия его решений отвечает голова, напрочь лишенная мозгов, и ждать от нее взвешенных решений не стоит.
– Павел, – начала я серьезным тоном, но договорить мне никто не разрешил. Пашкины теплые губы порывисто накрыли мои, заглушая протесты и возмущения.
Поцелуй, вначале невесомый и вполне целомудренный, вдруг вызвал у меня ответную волну желания, и Павел это, по-видимому, почувствовал.
Он начал целовать с такой страстью, граничащей с безрассудством и отчаянием, будто завтрашний день никогда не наступит, и единственное, что ему позволено в этой жизни, этот последний поцелуй. Какая женщина останется равнодушна к такому? Правильно, никакая. И я не осталась.
Мои руки взметнулись и, обхватив мужчину за шею, старались прижать как можно крепче, чему мужчина и не думал сопротивляться. Он придавил меня всем своим весом к кровати и, наконец оторвавшись от моих губ, прошептал, едва переводя дыхание:
– Я действительно укушу тебя, малышка, просто не смогу справиться со своим зверем, который требует этого. Но я обещаю тебе, что ты не будешь об этом думать, по крайней мере, я очень постараюсь, чтобы так и было.
И он действительно постарался. Я не то что о каких-то там укусах уже не помнила, не осознавала, как меня зовут.
Лихорадочно металась на кровати от сумасшедших поцелуев, поглаживаний горячих рук, ласковых слов. Не заметила, ни когда он полностью разделся, ни когда расстегнул на мне мою пижамку, но он вдруг как-то странно хрюкнул, и его плечи мелко задрожали.
Я, ничего не понимая, приподняла идущую кругом голову и затуманенными глазами попыталась рассмотреть, что вообще случилось. Плохо ему, что ли? А он, поганец, сел и заржал, иначе это никак не назовешь.
– Вика, – у Павла от смеха даже слезы выступили из глаз, – ты неподражаема! Ты ужинать со мной шла или воевать? А Терминатора решила в охранники взять?
Ну да, а что такого? Если на сделанных на заказ трусиках мой любимчик – Железный Арни, а его супер автомат-пушка-пулемет, оказался (совсем случайно) на самом пикантном месте.
– Дорогая, у тебя получилось, – торжественно возвестил блондин, отсмеявшись, – ты меня сразила своим оружием. Наповал, – и он уткнулся лбом в супер-автомат, который мужественно сжимал в крепкой руке невозмутимый супер-Терминатор.
– Да ну тебя! – обиделась я, безуспешно пытаясь пнуть насмешника коленкой. Уже наученный опытом, Пашка крепко прижал меня к кровати, не давая возможности хорошенько его стукнуть.
– Пусти меня, – пробормотала, выворачиваясь из захвата, – все настроение испортил.
– Сам испортил, сам исправлю твое настроение, – усмехнулся нахальный блондин, сверкая глазами, – только вот что, малышка, так как у нас сейчас перемирие, придется тебя разоружить. Хватит уже воевать со мной, – и в мгновение ока он действительно лишил меня последней защиты перед ним, одним быстрым движением стянув боевой, предмет туалета.
Я тоскливо проводила взглядом эксклюзивное изделие, которое Пашка нетерпеливо бросил через плечо, и почувствовала, что краснею.
Сейчас, когда я была полностью раздета, а возбуждение схлынуло, почувствовала себя очень неуютно под горящим взглядом обнаженного мужчины, поэтому не знала, куда глаза девать. Мне было стыдно рассматривать его, и я зажмурилась, чувствуя, что даже уши у меня пылают от смущения.
– Вика, – раздался хрипловатый то ли стон, то ли рык, – посмотри на меня!
Нехотя разлепила веки и стала внимательно разглядывать потолок.
– Посмотри мне в глаза, девочка, не отдаляйся от меня. Я хочу знать, что, когда мы будем заниматься любовью, ты будешь видеть только меня и думать только обо мне.
Интересно, о ком я могу еще думать, если он нависает надо мной, весь из себя такой красивый?
Если он смотрит на меня сейчас как на какое-то божество…
Если дышит тяжело и быстро только оттого, что его широкая ладонь легко накрыла мою грудь…
Если его пальцы едва заметно дрожат, когда он поглаживает ими по обнаженной коже моего живота…
Если в глазах его вспыхивают искры желания, едва я прикасаюсь кончиками пальцев к его щеке…
Если он выгибается от возбуждения и нетерпения, когда я провожу ладонью по гладкой коже его спины…
Если этот нахальный, самоуверенный, несговорчивый мужчина тянется ко мне, стоит только намекнуть, что я не против…
Ну о ком мне сейчас еще думать, как не о нем, сразу же правильно понявшему намек, едва я погладила его по мускулистому плечу и перевела взгляд на красиво очерченные губы?
Реакция его была мгновенной и бурной.
Шквал поцелуев накрыл меня с головы до ног, вызывая ответную реакцию, и несколько минут спустя я уже сама стонала от возбуждения и цеплялась за Пашкины плечи, как за единственный в мире якорь, способный удержать меня на месте, не давая ускользнуть прочь моему сознанию.
Я не думала ни о чем. Все, что происходило сейчас, было таким правильным. И парень, обнимающий меня так нежно, что сердце замирало, ласкающий меня как хрупкую статуэтку, был нужным. Более того, он был просто необходим. Поэтому я как можно крепче прижимала его к себе, не осознавая ни места, где я находилась, ни времени.
И когда боль от соединения наших тел заставила выгнуться мое тело, шею обожгла еще одна резкая боль от укуса, которая секунду спустя обернулась таким сокрушительным удовольствием, что мир сначала покачнулся, а потом разлетелся фейерверком разноцветных осколков.
Пашка, рыча, свалился на меня, придавив к кровати всем своим весом, и сразу же перекатился вместе со мной на бок.
– Извини, – просипел он, едва переводя дыхание, но не покидая моего тела.
Я, немного придя в себя, удивленно посмотрела на парня. Все уже кончилось? Или нет? Чего это он, как будто на грани обморока?
Не успела ничего спросить, как он выгнулся и застонал, закрыв глаза. Черт! Это у него что, второй раунд? Удивлению моему не было предела. Вообще не знала, что такое бывает.
Но это было еще не все. Не успел он отдышаться, смущенно глядя на меня, как его снова накрыло.
Я во все глаза смотрела на его лицо, застывшее в высшем проявлении страсти: зубы и губы крепко сжаты, аж скулы побелели, глаза закрыты, лицо как будто высечено искусным резцом скульптора.
Наконец он расслабился в последний раз и затих, притянув меня потеснее к себе и прижавшись подбородком к моей макушке. Немного погодя приподнялся на локоть и начал облизывать место укуса.
– Предупреждать надо, – пробормотала я смущенно.
– Со мной такое впервые, хотя я знаю, что с парой подобное может быть, – поднял он на меня глаза, а потом как-то тоскливо прошептал, – как я смогу отказаться от этого, если ты вдруг передумаешь?
Я только молча смотрела на него, не зная что ответить. Слишком уж разительные перемены в моей жизни произойдут, чтобы вот так прямо согласиться навсегда остаться с ним.
Но как говорил слепой: «Будем посмотреть». Кто знает, что ее величество судьба приготовила нам на жизненном пути? Какие повороты ожидают нас впереди? Возможно, этот красавчик и в самом деле мой единственный, поскольку получается, что я – единственная для него. Если это только не ошибка какая-нибудь. Вдруг он обманулся?
– Паш?
– Да? – механически ответил он, погрузившись в свои мысли и мягко поглаживая меня по волосам.
– А ты уверен, что я твоя пара?
Он непонимающе уставился на меня.
– Ну, – я попыталась сформулировать свою мысль точнее, – почему ты решил, что твоя пара – именно я? В универе столько девиц, может, ты как-то перепутал? И вообще, девчонки говорили, что ты совершенную мечту ищешь. Так почему вдруг я?
– Какая же ты глупенькая еще, – все-таки не сдержался он, – совершенная мечта для оборотня – это его суженная, которую не так-то легко отыскать. А универ… Ты, может быть, не помнишь, когда я там оказался?
– Так… – я пораженно уставилась на него, – на пятый курс пришел, – закончила уже шепотом, – когда я туда пришла учиться.
– Именно так, – подтвердил он.
– А как тебя вообще туда взяли, – мои глаза распахнулись еще больше, – ты же совсем не из нашего мира?
– Большие деньги – большие возможности, – пожал он плечами и совсем не в тему закончил: – Ты как? С тобой все хорошо?
Я снова покраснела. Хотя после того, что мы тут с ним вытворяли, краснеть уже поздно, но все-таки.
– Спасибо, все нормально, – пробормотала смущенно.
– Тогда, может, еще разок? – и его теплые губы накрыли мои, лаская поцелуем.
Даже не знаю, что ответила бы, но его разочарованный стон слился со звоном "мобильника", и он, крепко поцеловав меня, поднялся.
– Да, Зейли. Через пять минут я буду у тебя, – четко проговорил он и, отключив устройство, повернулся ко мне. – Может, все же останешься?
– Нет-нет, одна я не хочу здесь быть, – меня как пружиной подкинуло с кровати, и я, схватив простыню, завернулась в нее и растерянно покрутила головой.
– Помыться бы, – нерешительно протянула.
– Пойдем, – меня затянули в сверкающую белизной комнату, отодвинув дверь, которой я до сих пор не замечала, и там сразу же с потолка на нас обрушился теплый ливень. Пашка повернул какой-то рычажок на раздвижной панели у зеркала, отрегулировал напор воды и быстро вымыл меня, не обращая внимания на протесты, потом вымылся сам.
Как только он отключил воду и, отодвинув другую панель, включил нечто вроде сушилки, сверху и со всех сторон подул горячий ветер, мигом высушивший нас.
Пашка в это время осторожно и сосредоточенно расчесывал мне волосы. Никак не подозревала, что ему это может нравиться, а поди ж ты… Лицо у него стало спокойное и какое-то умиротворенное, что ли.
И вот, наконец, нас снова ожидает пыточная машина – эта карелли, будь она неладна! Но, что интересно, на этот раз я даже не визжала. То ли привыкаю к данному способу перемещения, то ли мой спутник тому причина, сразу же распахнувший мне свои объятия, как только мы вошли в кабинку. Но факт остается фактом: я даже не очень боялась, и когда мы приехали и вышли из помещения с подземными скоростными лифтами, уже вполне оптимистично смотрела на жизнь.
Ровно до тех пор, пока не уловила напряженный Пашкин взгляд. Он резко остановился на полпути к дому Зейли и, обхватив меня за плечи, крепко прижал к своей груди. Я повернула лицо в ту сторону, куда смотрел Пашка, и сначала не поняла, что его так напрягло.
Я увидела небольшое по размеру, но высокое каменное здание с башенками на всех четырех углах. У входа в него стояли несколько мужчин и какой-то предмет, похожий на большой куб.
Я еще немного похлопала глазами, не понимая, в чем дело, а когда мужчины развернулись в нашу сторону и, подхватив загадочный предмет, направились туда же, куда шли и мы, я догадалась, что это было – большая клетка!
И в ней, что я уже видела совершенно ясно, так как угрюмые носильщики подошли довольно близко, лежал огромный волк. Он был грязно-серого цвета, хотя что-то мне подсказывало, что раньше его мех был белоснежным, как у Павла и Зейли.
На оскаленной морде зверя таяли хлопья кровавой пены. Мощные передние лапы были в пятнах крови. Остекленевшие глаза бессмысленно смотрели прямо перед собой.
– Боже мой! – вырвалось у меня, – он мертв?
