Текст книги "Феникс"

Автор книги: afan_elena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Раньше я готов был жить хотя бы для того, чтобы любить ее со стороны. Тосковать по ней, скучать по ней, быть для нее кем угодно: другом, братом, просто знакомым. Но знать, что она счастлива. Сейчас мне все чаще хочется, чтобы мои муки прекратились. Ее крик не меняется. Каждый из сорока пяти дней она кричит, что ненавидит меня.

Только что это произошло опять. Я зажимаю уши руками, ощущая почти физическую боль от ее слов.

В мое убежище входит Джоанна.

– Прости, Пит, – она стоит за моей спиной, чувствую ее дыхание, – я пыталась ей сказать, но ты сам все видишь.

И я вижу: как Китнисс швыряет подушку в стену, как мечется на своем ложе из белых простыней, и как, наконец, свернувшись клубочком, тихо плачет. Ее губы продолжают шевелиться: “ненавижу”, бормочет она.

– Знаешь, я бы, на твоем месте, согласилась на поездку в Седьмой, – говорит Джоанна. – Тебе надо развеяться!

– Но тогда я не смогу быть с ней, – возражение срывается с моих губ.

– Может, так и лучше? – спрашивает она и уходит.

Пару минут стою один в темноте. Китнисс за стеной затихла: вероятно, уснула.

«Может, так и правда лучше?» – шепчет мне внутренний голос.

В следующее мгновение со всей силы бью стену. Еще раз, и еще, и еще! На руках появляется кровь, но я, как сумасшедший, продолжаю наносить удары. В них все: ярость, горечь, бессилие, тоска…

Наконец, силы покидают меня – я сгибаю ноги и сажусь на пол.

Я больше не вынесу. Надежда на то, что Китнисс станет легче, тает с каждым днем.

Джоанна права: мне нужно чем-то отвлечь себя. Плутарх настойчиво рекомендовал сделать серию роликов, так сказать, «в полях сражений»: собрать съемочную группу и отправиться в восставшие дистрикты. Мы уже сделали несколько в Двенадцатом, и они успешно внедряются, время от времени, в эфир капитолийского телевидения. Пора добавить немного остроты.

Я не хотел ни на один день оставлять Китнисс одну и до сих пор отказывался ехать куда-то. Но какой смысл в том, что я сижу здесь день за днем?

Даже Прим перестала приходить сюда. Она очень страдает. Хочет обнять сестру и рассказать, что у нее все хорошо. Но доктор Аврелий запретил. Он надеется, что однажды Китнисс осознает нереальность своих воспоминаний, и только тогда придет время для визитов младшей Эвердин. Девочка решила, что не может видеть Китнисс и не иметь возможности подойти к ней. С тех пор я ни разу не встречал ее здесь.

Инстинкт самосохранения есть даже у тринадцатилетней девочки, которая старается переждать бурю в стороне. Почему же я поступаю иначе?

На следующий день, когда группа Альфа собирается на очередное плановое совещание, я говорю, что готов отправиться в путь.

Тем же вечером я и съемочная группа вылетаем в Дистрикт семь. С нами Джоанна и Боггс. В команде царит воодушевленное настроение, и все воспринимают эту поездку как приключение.

Джоанна сидит рядом и вертит в руках топор.

– Где ты его взяла? – спрашиваю я.

– Дом, милый дом, – загадочно улыбается она.

Я никогда не спрашивал ее о личном. Помню, на Арене, когда на Китнисс и Финника напали пересмешники, Джоанне все было нипочём. «У меня не осталось близких», – бросила она тогда. С тех пор о сокровенном она не говорила ни разу.

Через пару часов планолет приземлится в ее родном Дистрикте, и мне впервые захотелось узнать ее поближе.

– Какой он? Твой дом? – спрашиваю я.

Выражение ее лица становится гримасой. Она опять кривит губы. Злится?

– Зачем тебе, Пит?

– Мы ведь команда, – стараюсь пошутить я.

И она начинает говорить. О детстве, о семье. О первом парне, с которым она целовалась. Обо всем. Мы шутим и стараемся не касаться грустных эпизодов.

В какой-то момент я понимаю, что она во многом похожа на Китнисс: такая же колючая снаружи, и такая же ранимая внутри…

Опять Китнисс! Что ж, видимо, где бы я ни был, она всегда будет со мной. Хотя бы в моей голове.

Когда планолет приземляется, я выхожу первым и протягиваю руку Джоанне. Она улыбается, и я помогаю ей спуститься на землю.

Я плохо помню Седьмой, хотя был здесь во время Тура победителей. Тогда мы волновались о том, чтобы предотвратить Восстание… Почти забавно, что сейчас моя цель совершенно противоположная.

Нас встречает группа людей в военной форме во главе с женщиной лет тридцати.

– Командир Пэйлор, – приветствует ее Боггс. Она кивает, и они жмут друг другу руки.

– Добрались без приключений? – невинный вопрос, но ее голос отдает такой сталью, что по коже бегут мурашки.

– Так точно, – говорит Боггс и представляет нас, – Пит Мелларк и Джоанна Мейсон.

– Знаю, – сухо отвечает она. – Командир Пэйлор, Дистрикт Восемь – временно возглавляю местное Сопротивление. Прошу за мной.

Только теперь мы узнаем, что до места съемок придется еще пару часов добираться на машинах. На то, чтобы погрузить все оборудование в транспорт, уходит около часа, и, когда мы, наконец, готовы выдвигаться, уже темнеет.

Ровный шум гравия под колесами нагоняет на меня сон. Прикрываю глаза, собираясь уснуть. Джоанна сидит так близко, что чувствую, как наши колени соприкасаются каждый раз, когда машина наезжает на очередную кочку. Улыбаюсь и предлагаю ей тоже вздремнуть. Она спорит и начинает меня щекотать.

Впервые за последние месяцы я чувствую, что мои мысли выбрались за пределы комнаты со стеклянной стеной.

Все-таки стоило согласиться на эту поездку. Мне и правда нужно было развеяться.

Чувствую, как, вместе с прохладным воздухом, попадающим в мои легкие, во мне растет надежда, что Китнисс справится.

Она в моей голове. Она в моем сердце. И будет там до последнего вздоха.

Внезапно небо становится кроваво-красным, тишину ночи разрывают раскаты грома.

На нас начинают сыпаться бомбы.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 2-4 ======

POV Китнисс

– Моя стрела взорвала Арену?

Доктор Аврелий и я снова играем в «доведи Китнисс до слез». Он рассказывает свою историю обо мне, мы спорим, я плачу. Он всегда выигрывает. Это как бег по кругу. Уже несколько дней.

Все-таки он считает, что я стала справляться лучше. Первые дни у меня начинался приступ от одной мысли о Прим и маме, но теперь я стараюсь выслушать то, что говорит доктор. Я не во все слова готова поверить, но мне любопытно.

– Да, Китнисс. Признаюсь, ты удивила всех нас. Никто не предполагал, что такое может случиться.

Киваю. Анализирую: пока все логично. Мои собственные воспоминания о Бойне обрываются гораздо раньше: когда я и остальные выжившие Победители только отправились к Дереву молний.

– Было много огня? Я помню вспышки света…

– Купол начал разламываться и рассыпаться. И ты права: были взрывы.

– А потом появились планолеты Капитолия…

Не знаю, почему я это сказала. Я помню это? Лицо доктора становится довольным и тут же принимает взволнованное выражение.

– Ты помнишь, что было после?

– Нет, – отвечаю я. – Но вы мне расскажете, да?

Он кивает и задумывается. Похоже, подбирает слова.

Доктор странный. Я вообще не люблю врачей, в особенности тех, кто пытается копаться у меня в голове. Но этот меня не раздражает. Вру! Временами очень раздражает: когда смотрит на меня с жалостью. Терпеть не могу, когда меня жалеют. Но такое бывает не часто. В основном, он спокоен и приветлив. Ждет, пока я выплачусь, а потом продолжает разговор с того же места.

Так делал папа… Но папа умер! А это просто… человек в белом халате, который не выпускает меня из этой чертовой палаты!

– Планолеты забрали тебя и Энорабию. Президент Сноу несколько месяцев насильно удерживал вас в заточении. Вероятно, вас пытали…

Он с опаской смотрит на меня. Ждет приступа? Но я спокойна. Я видела свою кожу: сотни порезов, на шее ожог. Я не знаю, откуда они, но уже смирилась с ними. Его ответ просто ставит галочку напротив моего вопроса.

– Мы долгое время не знали, живы ли вы. Сноу надежно скрывал место, где вас удерживали. Наши разведчики делали все, что было в их силах, и, в итоге, все-таки нашли тебя и Энорабию. Спасательный отряд проник в Капитолий, освободил вас и привез сюда.

– С нами была еще одна девушка!

Доктор удивлен.

– Я… слышала ее крики… Ее тоже пытали! – говорю я жестко.

Очевидно, врач решает, что на сегодня с меня достаточно воспоминаний. Он хвалит меня за то, что я ни разу не сорвалась, и собирается уходить. Мне нужно спросить! Но понравится ли мне ответ?

– Доктор, – он оборачивается на мой голос, – та девушка… Она в порядке?

– Все хорошо, Китнисс! Энни молодая и сильная – она быстро идет на поправку!

– Она ведь… сумасшедшая? – мне все равно, если доктор решит, что я нахальная. Подбирать красивые слова я не умею.

– Мы все немного сумасшедшие, Китнисс, – улыбается он. – Ты хочешь еще о чем-то спросить?

Я отрицательно качаю головой. Доктор снова прощается и уже почти закрывает дверь, когда я решаюсь попросить.

– Я хотела бы ее увидеть…

– Я скажу ей об этом! – подмигивает мне он и закрывает за собой дверь.

Снова остаюсь одна в этой белой клетке из четырех стен. Порой мне будто не хватает воздуха – хочу в лес, хочу бегать, хочу чувствовать себя свободной.

Но там, за дверью, люди. По их общению я не скучаю. Мне хватает и тех, кто время от времени заглядывает сюда: доктор, Гейл, Джоанна… Пару раз был Хеймитч, но у нас не получилось разговора. Поглазели друг на друга, и он ушел.

Я не знаю, сколько проходит времени, когда в мою дверь снова стучатся. Поднимаю голову с подушки – несмелыми шагами в комнату заходит рыжеволосая девушка. Следом за ней появляется Финник Одейр.

Он по-прежнему красив, но появилось что-то еще. Его глаза – они такие счастливые! Он берет девушку за руку и подводит ко мне.

– Привет, Китнисс! – я улыбаюсь ему как старому приятелю. – Это Энни Креста – моя невеста!

Так вот какая она: маленькая, тоненькая с длинными рыжими волосами. Та девушка, которая заняла все место в сердце Одейра. Почти забавно: мы с ней слышали крики боли друг друга, но даже не знакомы.

– Меня зовут Китнисс, – говорю я.

Девушка смелеет и улыбается. Она совсем не похожа на сумасшедшую. Хотя, откуда мне знать, какие они? У меня у самой теперь есть мозгоправ, так что, похоже, я в этом не разбираюсь.

– Я знаю тебя, Огненная девушка, – первые ее слова ко мне.

– Ты сама огненная, – шучу я, имея в виду цвет ее волос.

Финник заливается смехом. Мы обе смотрим на него и тоже начинаем смеяться.

Смотрю на них, и где-то глубоко-глубоко в сердце появляется непонятное мне чувство. Глаза Финника, то, как он смотрит на Энни...

Я помню это взгляд. Любовь… Пит смотрел так на меня…

А потом убил мою семью.

Чувствую приближение приступа. Не хочу пугать Энни, поэтому говорю, что очень устала и хочу побыть одна. Мои гости обнимают меня на прощание и уходят.

Теперь можно не сдерживать слез.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 2-5 ======

POV Китнисс

В последние дни меня часто навещают гости.

Вчера снова заходил Хеймитч. На этот раз все-таки поболтали, но как совсем чужие люди. Что-то вроде «привет», «как дела?», «все отлично!».

Обнаружила, что злюсь на бывшего ментора. За то, что оставил меня на Арене. За то, что позволил Сноу забрать меня.

Конечно, у нас был договор: обещание, данное в полупьяном бреду, но это не меняет сути: он обещал спасти Пита. Я сама просила. Только я была ослеплена россказнями Пита про его большую любовь, но Хеймитч-то мог догадаться, «что» на самом деле представляет из себя мой напарник. Так почему тогда он все равно спас Пита, а не меня?

В общем, мы обменялись парой фраз, и ему пришлось уйти.

Энни. С тех пор, как мы познакомились, она стала приходить хотя бы раз в пару дней: иногда с Финником, чаще одна. Если бы я могла назвать кого-то своей подружкой, то, наверное, это была бы она. Я зову ее «Рыжая», и Энни не против. Она называет меня «Феникс», потому что ей кажется, что мне не было больно, когда Сноу жег мою кожу. На самом деле я кричала, но Энни этого не помнит.

Мы многое не помним из того ужаса, через который прошли. Но помогаем друг другу восстановить потерянные кусочки памяти. Это грустные воспоминания, и все равно они нужны нам.

Вообще, кажется, это очень по-девчачьи: давать друг другу прозвища и делить секреты. Так что да, думаю, мы подруги.

Она не пытается меня переубедить, когда я рассказываю про Прим и маму, про то, что сделал Пит. Просто плачет вместе со мной. А потом вдруг начинает рассказывать, как на днях они с моей сестрой ели мороженное в столовой Тринадцатого…

Видимо, мы все-таки обе ненормальные, поэтому нас устраивает общество друг друга.

– Кис-кис? – я слышу голос Гейла и сажусь на кровати, ожидая, когда он подойдет ближе. – Как дела?

Он всегда спрашивает одно и то же – я обычно отвечаю: «все отлично». Тогда он садится рядом и рассказывает мне какие-нибудь смешные истории.

Мне хорошо с Гейлом. Я жду его прихода и грущу, когда ему пора уходить. Он – частичка той меня, которая еще не знала о Голодных играх, о Сноу, вообще ни о чем таком. Конечно, и то время сложно назвать веселым: мы постоянно боролись за выживание. Но все было проще: подстрелил добычу – сыт, не получилось – ложишься спать голодным. С приходом Голодных игр в мою жизнь, все пошло наперекосяк… И закончилось здесь: заключением в больничной палате и диагнозом «нестабильное психологическое состояние».

Вот и сейчас Гейл рассказывает мне анекдот, а я улыбаюсь. Мы сидим на краю моей кровати, свесив ноги вниз. Мое плечо касается его, и по коже бегут мурашки.

– Китнисс, я попросил Президента Койн разрешить нам с тобой охотится! С этим есть некоторые трудности, но она обещала подумать! – голос Гейла возбужден, и это передается мне.

Сама мысль о том, что мне разрешат, наконец, покинуть эту белую камеру, кажется замечательной. Но то, что я смогу подняться на поверхность, вдохнуть полной грудью свежий воздух и пробежаться по теплой земле – это сладкая греза.

Мои глаза сияют, я обнимаю его и восклицаю.

– Когда мы сможем это сделать?!

Его руки притягивают меня к себе, он кладет голову мне на плечо. Дыхание Гейла холодит шею – я не отталкиваю его.

– Китнисс, президент хочет, чтобы сначала ты пообщалась с Прим…

Я вздрагиваю и отстраняюсь.

– Гейл, что ты такое говоришь?

Он встает и начинает мерить шагами комнату.

– Послушай, Китнисс, ты находишь здесь уже очень долго. Тебе пора прийти в себя! Прим и твоя мама живы! Они здесь, в Тринадцатом! Ты должна встретиться с ними! Сколько можно биться в истерике и отрицать реальность, Китнисс?

Мои глаза расширены от ужаса, я смотрю на него, не моргая. Слезы жгут глаза, но я не могу сейчас заплакать. Только не перед Гейлом. Только не тогда, когда он говорит такие ужасные вещи.

– Уходи, – это все, что мне удается выдавить из себя.

Он тут же приближается ко мне, сгребает меня в охапку и прижимает к груди.

– Кис-кис, вернись! Я не могу без тебя! Ты сводишь меня с ума! Иногда ты выглядишь такой… нормальной… А потом снова начинаешь нести эту чушь про свою сестру!

Теперь я злюсь. Сильно. Беспощадно.

– Ах, я только временами кажусь тебе «нормальной»? – я выплевываю это слово, будто в нем весь мой гнев. – Так уходи отсюда! Убирайся!

Я кричу на него, машу рукой на дверь и призываю исчезнуть из моей палаты.

Но сильные руки снова ловят меня, и мое лицо утыкается ему в шею. Злостью отпускает меня, и я начинаю плакать. Чувствую его пальцы на своем подбородке, знаю, что его лицо теперь рядом с моим. Но не открываю глаз.

– Не плачь, Кис-кис, – его голос ласкает, проникает в мою душу. – Я не могу видеть, как ты плачешь…

Его губы накрывают мои, и я чувствую, как по телу растекается тепло. Он прижимает меня к себе так сильно, что, кажется, еще чуть-чуть, и я услышу хруст своих костей. Мне приятен его поцелуй, но я все равно не отвечаю. Не хочу.

Наконец, он отрывается от меня. И долго смотрит в глаза.

– Когда-то ты отвечала мне, Китнисс…

– Тогда я была нормальной, – говорю я и отхожу в сторону.

Мы молчим. Потом он медленно идет к двери и оставляет меня одну.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 2-6 ======

POV Китнисс

Сегодня Энни принесла мне кусок торта. Кажется, я сто лет не ела сладкого!

– Ммм… Рыжая, ты чудо, – улыбаюсь я. – По какому поводу угощение?

Она краснеет и объясняет.

– Сегодня Финник сделал мне предложение!

Несколько секунд перевариваю информацию, а потом подхожу и обнимаю ее.

– Я так рада за вас! Передай мои поздравления Финнику! – целую ее в обе щеки. – Ты наверняка будешь очень красивой невестой!

– Приходи сама и проверишь! – голос Одейра испугал меня: я не слышала, как он вошел.

– Иди ко мне! – зову его и открываю объятия.

– Но у меня сегодня нет сахара! – шутит Финник, подходя ближе.

– Сахар оставь лошадям, – отвечаю я, – у меня уже есть торт!

Мы смеемся и все вместе обнимаемся. Энни смотрит на него такими влюбленными глазами, что я чувствую, будто подглядываю в замочную скважину. А Финник… В его взгляде столько обожания, что сердце щемит: как бы все сложилось, если бы ей не удалось вернуться из Капитолия?

– А если серьезно, Китнисс, – говорит Одейр, – мы были бы рады видеть тебя на свадьбе!

Я вздыхаю и развожу руками.

– Финник ты же знаешь, что меня не выпустят отсюда…

– А Прим сказала, что придет! – внезапно говорит Энни.

Именно в этот момент мне хочется сказать ей какую-нибудь гадость, но не хочу обижать Финника. Да и ее тоже.

– Энни, – начинаю я, – моя сестра погибла…

– А если нет, Китнисс? – не унимается Финник. – Ты не хочешь проверить?

Я задумываюсь. Как часто я слышу уверения людей в том, что Прим жива… Иногда я будто и сама в это верю. Ведь не приснилась же мне та девочка в первый день, когда я оказалась здесь. Но кому верить? Воспоминания ее гибели в моей голове остаются такими же яркими, как и много дней назад.

Вдруг Энни говорит то, что заставляет меня всерьез задуматься о ситуации.

– Китнисс, ты лучше всех знаешь, что иногда я вижу то, чего нет, – грустно шепчет она. – Мне говорят, что я сумасшедшая…

– Энни! Ты не сумасшедшая! – перебивает ее Финник.

– Нет, дай мне договорить, – она снова обращается ко мне. – В такие минуты мне помогают те, кого я люблю. У тебя тоже есть такие люди, Китнисс. Попроси их о помощи. Попроси их быть рядом, когда придет Прим… И, может, окажется, что твои страхи напрасны?

Я почти не спала в ночь после их ухода. Что, если Энни права, и то, во что я верю – плод моей фантазии?

Доктор Аврелий говорил, что в Капитолии мне вкалывали яд ос-убийц. Он даже название этому дал. Кажется, «охмор». Но я помню, как действует этот яд: на первых Играх мне прилично досталось от этих ос… Тебе так страшно, что ты бежишь, не разбирая дороги. Только от себя не убежишь – весь ужас в твоей голове. Однако, спустя время, кошмары отступают.

То, как Пит убивал мою семью, не похоже на обычный кошмар. Все настолько же реально, насколько реальна я сама.

К тому же, я в Тринадцатом уже несколько месяцев – Сноу сюда не добраться, чтобы вколоть мне новую дозу яда, так почему мне не становится легче?

Ответ лежит на поверхности. Потому что все, что случилось – правда. Моих родных больше нет.

Но что если… ВДРУГ!

Это слово дает надежду моей истерзанной душе. Так хочется поверить этому «вдруг»…

Что я потеряю, если попробую?

Когда утром меня навещает доктор Аврелий, я прошу его устроить мне встречу с Прим и мамой.

Кажется, он лишился дара речи от удивления. На меня обрушивается сотня вопросов о том, почему я решилась, как я себя чувствую и прочее. По словам доктора, риск может быть очень велик: в моем состоянии только недавно наметилось улучшение, и сильный стресс может все испортить. Но я настаиваю. Прошу только, чтобы, когда придет моя сестра, я была не одна.

Доктор спрашивает, кого бы я хотела видеть рядом в этот момент. Я вспоминаю слова Энни: «мне помогают те, кого я люблю». Я хотела бы видеть рядом Пита! Эта первая мысль, которая ко мне пришла. Ей богу, я безумна! Я не люблю Пита! Я его ненавижу!

В итоге, сходимся на том, что вечером у меня будут гости: Энни придет меня поддержать, а Прим…

Прим просто придет…

Доказать мне, что она существует.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 2-7 ======

POV Пит

Теперь я понимаю выражение «разверзлась преисподняя»!

Мир вокруг меня в считанные минуты превратился в кровавое поле боя. Первая бомба попала в машину, движущуюся в голове цепочки. Куда падают остальные, я не понимаю: вокруг черный дым, крики людей и запах гари. Где-то совсем рядом происходит взрыв, и машину переворачивает. Я вылетаю из кабины и лечу вниз по склону дороги. Боль пронзает мое тело, а в ушах звенят раскаты грома.

Когда я, наконец, достигаю земли и останавливаюсь, сразу пытаюсь встать. Нога с протезом вроде цела, но на здоровую ногу наступать очень больно. В панике оглядываюсь вокруг – никого. Все наши остались наверху, им нужна помощь.

Кое-как карабкаюсь по склону, сдирая руки в кровь и волоча за собой ногу.

– Джоанна! – кричу я, срывая голос. – Боггс!

Не думаю, что они меня слышат сквозь это шум, но не оставляю попыток.

Пока я добираюсь до дороги, грохот взрывов уже смолкает, в багровом небе сквозь застилающий глаза дым вижу несколько удаляющихся точек – планолеты Капитолия.

– Джоанна!

Сначала ответа нет, но потом различаю тихие всхлипы. Подбегаю к нашей перевернутой машине и рядом нахожу ее. Она вся в пыли, а ее нога выше колена кровоточит. Стараюсь помочь ей встать, но она корчится от боли и чертыхается.

– Пит! Ты решил меня добить что ли? Оставь, как есть!

Перевожу дух и сажусь рядом на корточки. Моя нога болит, но крови нет. Видимо, просто ушиб. А вот Джоанне явно нужна медицинская помощь. Касаюсь ее лица и убираю спутавшиеся волосы.

– Ты как? – сам понимаю, что глупый вопрос.

– Жить буду, – улыбается она и подмигивает мне.

Удивительная женщина! Нет, чтобы просто признать свою слабость и попросить помощи – она строит из себя героя. Но это ее право, и я не буду спорить.

Так мы и сидим, пока нас не находят солдаты Пэйлор. Несколько мужчин поднимают Джоанну на руки и уносят. Я провожу рукой по волосам и смотрю им в след. Меня окликает голос Боггса.

– Ты в порядке, Мелларк?

– Нормально, – отвечаю я. – Почему они напали на нас?

– А сам как думаешь?

Я думаю, потому что идет Война.

Как-то раньше, размышляя о Восстании, Революции и прочем, меня интересовал вопрос личной мести Сноу и его окружению. Будто на поле боя нас двое: я и он. Сейчас вижу, что ошибался. Это не наше личное. Это бомбы и кровь, крики и боль. Гибель людей.

Сегодня, кажется, обошлось без жертв, но что будет завтра? Сколько уже погибло и погибнет еще в борьбе за свою свободу?

И почему я решил, что это игра: читать тексты, выступать с агитацией, разгуливать в новехонькой военной форме, изображая из себя солдата? Я выполняю соглашение с Койн: вдохновляю людей… Заставляю их идти на смерть.

Будто мало мне призраков тех, чей смерти я коснулся, участвуя в Голодных играх. Теперь меня будут преследовать еще и те, кто умирает на этой войне из-за моих призывов не сдаваться.

Но что будет, если мы сложим оружие? Сноу не позволит нам жить в любом случае!

Дистрикт Двенадцать уничтожен только за то, что я и Китнисс проявили непокорность воле Капитолия.

Целый дистрикт погиб из-за горстки ягод.

Нет! Сдаться сейчас – только позволить Сноу убить нас, пока мы спим.

– Пойдем, Пит, – зовет меня Боггс. – Капитолий сам организовал для нас съемочную площадку – самое время поработать.

Мы сняли ролик прямо там, на дороге. Потом был еще один, когда остатки нашей команды добрались до первоначальной цели.

Я больше не играю на камеру. Слова идут от сердца. Оператору это нравится, и мы управляемся за пару дублей.

К середине следующего дня я нахожусь в больнице, куда привезли Джоанну после нападения. Со мной Боггс и командующая Пэйлор.

– Мейсон понадобится пара дней на восстановление, – говорит она, – но рана не опасна. Она будет ходить.

– Мы можем чем-то помочь, пока ждем? – спрашивает ее Боггс.

Ее карие глаза изучающе смотрят на меня. После чего она кивает.

– Думаю, нашим солдатам пошла бы на пользу встреча с кем-то вроде тебя, Мелларк. Ты отлично проявил себя в боевой обстановке.

Я киваю, и тогда она зовет своего помощника.

– Том вам все покажет, а у меня дела, требующие моего присутствия. Удачи вам! – Пэйлор машет нам рукой и уходит. Ее голос не кажется мне больше таким уж жестким.

На третьи сутки мы, наконец, возвращаемся в Тринадцатый. Наш полет прошел без осложнений. Первой выходит съемочная группа и спешит показать Плутарху заснятые кадры.

Я и Джоанна покидаем планолет последними. Ее нога еще болит, и я поддерживаю ее под руку. В какой-то момент я случайно касаюсь ее груди и, кажется, краснею, чем вызываю взрыв смеха.

– Добро пожаловать домой! – кричит нам приближающийся Хеймитч. – У нас добрые вести: Сойка собирается покинуть свою клетку.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 2-8 ======

POV Китнисс

Вечно со мной так: сначала скажу, а потом думаю, как я это сделаю?

Утром доктор Аврелий обещал, что сегодня я увижу Прим. Я сама попросила. А теперь мне страшно так, что я не могу усидеть на одном месте. Наматываю круги по периметру палаты.

Здесь даже окон нет! Который сейчас час?

Ночью, когда я размышляла о возможности того, что мои воспоминания могут быть ошибочны, казалось, в этом есть хоть какая-то логика. Но за те часы, пока я ожидаю назначенной встречи, я уже дважды сорвалась. Память словно старается доказать, что все в ней настоящее. И у меня перед глазами вновь и вновь всплывают страшные картинки…

– Да когда же уже! – нетерпеливо вырывается у меня.

И именно в этот момент дверь открывается. На пороге стоит Энни. Она одна.

Я облегченно выдыхаю. И мне тут же становится стыдно за это.

– Как ты, Китнисс? – спрашивает Энни.

Я игнорирую ее вопрос, подхожу к своей кровати и забираюсь на нее с ногами. У меня противоречивые чувства. Заветное слово «вдруг» не оправдало надежд. А я так хотела этому поверить…

Наконец, я поднимаю глаза на Рыжую и говорю.

– Никакой Прим нет, ведь так?

Глаза Энни добрые, в них забота.

– Есть, Китнисс, она ждет в коридоре. Я просто хотела сначала проверить как ты…

На меня словно вылили ведро ледяной воды. Я опять боюсь! Медленно встаю и, держась обеими руками за спинку кровати, отвечаю.

– Энни… Ты… уверена, что это Прим?

Она подходит ко мне и обнимает за плечи. Моя спина не прогибается ни на сантиметр. Я будто оцепенела.

– Все в порядке, Китнисс. Я уверена, что это настоящая Прим!

– Хорошо, – говорю я машинально.

Все не хорошо! У меня паника!

Я слышала, как моя сестра кричала! Я видела, как из ее раны текла кровь! Я знаю, что она перестала дышать на моих руках!

Кто бы ни вошел сейчас в эту дверь, это не Прим! Не мой утенок!

Это невозможно!

Энни возвращается к двери, приоткрывает ее и приглашает кого-то войти.

Это не может быть Прим!

Что я ожидаю увидеть? Двухголового монстра? Полупрозрачное привидение? Злобного карлика?

Когда она заходит, я молча смотрю на нее во все глаза. Я уверена, что она видит в них ужас.

Потому что ничего другого во мне сейчас просто нет.

Ее шаги неуверенные, она замерла в паре метров от двери и не решается пройти дальше.

Я сейчас закричу! Это переродок!

Это снова та девочка, которую я уже видела. Те же волосы, те же глаза…

Глаза! Я видела, какие бывают глаза переродка…

Но у нее глаза моей сестры…

Девочка мнется с ноги на ногу, а потом бросается ко мне!

Я вскидываю руки и начинаю истошно кричать, когда она обхватывает меня.

Сейчас я умру! Переродок разорвет меня на части…

Но ничего не происходит.

Девочка просто стоит и продолжает меня обнимать.

Крик, вырывающийся из моего горла, переходит в жалкий писк.

Ищу взглядом Энни. Она продолжает стоять у двери и улыбаться.

– Все в порядке, Китнисс, – говорит она. – Это Прим!

Девочка поднимает на меня глаза, но объятий не разжимает.

Эти глаза…

Я медленно опускаю руки и несмело касаюсь ее волос.

Провожу ладонью по щеке.

Тыкаю пальцем в плечо.

Она так похожа на мою сестру!

Мой мозг работает в максимальном режиме. Я листаю все воспоминания, которые связывают меня с Прим. Все, кроме тех, в которых она умирает.

– Это я, Китнисс, – шепчет девочка. – Это ведь правда я…

– Утенок? – выдыхаю свой вопрос одними губами.

Я не знаю, как такое возможно. Но передо мной стоит моя сестра…

– Прим! – говорю я уже увереннее и прижимаю ее к себе.

Мы обнимаемся, как будто не виделись целую жизнь! Я глажу ее голову, я смотрю в ее глаза…

– Никогда, слышишь, никогда больше не оставляй меня! Поняла? – требую я.

– Я всегда буду рядом, Китнисс, – отвечает она.

И мы вместе заливаемся слезами счастья.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 3-1. Надежда. ======

POV Пит

Лежу на кровати и смотрю в потолок. В моей комнате полумрак, лампа на потолке иногда раздражающе мигает. Мне холодно. Укрываюсь одеялом, не снимая одежды. Не помогает.

Несколько часов назад Прим отправилась на встречу с Китнисс. Она обещала зайти ко мне перед сном. Но до сих пор ее нет.

Как только мы с Джоанной спустились в жилые помещения Тринадцатого, сестра Китнисс нашла меня и не отходила больше ни на шаг. С искренним детским восторгом она рассказывала о том, что Китнисс поправляется! Она уже общается с некоторыми старыми друзьями и вечером ждет ее.

Теперь Прим ушла, а я томлюсь в ожидании и неизвестности.

Могу ли я надеяться, что если Китнисс поймет, что я не причинял зла ее семье, то перестанет меня ненавидеть? Позовет ли она меня? Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не пойти в комнату со стеклянной стеной. Все, что происходит сегодня с Китнисс и Прим, очень личное. Я не могу вторгаться в это без приглашения.

Перевожу взгляд на часы. Скоро полночь. Очевидно, Прим не придет. Переживания терзают меня. Но усталость последних дней дает о себе знать, и я погружаюсь в объятия Морфея.

Просыпаюсь от вибрации передатчика. Сбор в Штабе через тридцать минут. Встаю с кровати и понимаю, что спал прямо в одежде. На приведение себя в порядок уходит некоторое время, так что в Штаб я успеваю на последних минутах.

Джоанна видит меня и машет рукой, приглашая сесть рядом. Протискиваюсь к ней между рядами кресел и здороваюсь.

– Слышал новости? – уточняет она.

Говорю, что недавно проснулся и прошу рассказать, но она отказывает, улыбаясь.

– Терпение, дружок, терпение!

Сегодня Койн читает сводку о моей поездке в Седьмой. Все события укладываются буквально в несколько минут, после чего Президент передает слово Плутарху.