Текст книги "Книга власти (СИ)"

Автор книги: Admin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 78 страниц)

   Тем не менее, разработки ядерных ракетных двигателей продолжались, их создатели уверяли американское правительство в том, что при падении они заключат ядерное топливо в прочнейшие молибденовые стержни, что прочнее стали почти в два раза, и имеют высокую температуру плавления 2890К. И таким образом, сверхпрочные стержни переживут падение на Землю из космоса, а потом будут просто подобраны войсками на Земле. Причём, даже при падении в воду такие стержни смогут пролежать на морском дне десятилетия, и высокие технологии людей якобы позволят их извлечь без угрозы природе. А что касается недостаточной силы тяги двигателя, то это тоже возможно поправимо, и создание более прочных веществ, с более высокой температурой плавления и теплопроводностью позволит США оптимизировать и создать пригодный ядерный ракетный двигатель. Но я знал, что простого пути создания таких металлов нет, то есть металлы с температурами плавления, например 6000К существуют, но получить их технологически сложно и надо применить, например, методы литья под гипервысоким давлением, или другие сложные методы. Достижение такого гигантского давления подчас невозможно даже на алмазной наковальне, что уж говорить о промышленном применении. Кроме того, я считал знания о сверхпрочных и сверхтугоплавких металлах особо важными для нашего мира. И поэтому не собирался никому о них рассказывать, отложив их для своих роботов далёкого будущего. Уже тогда, я не собирался делиться всеми своими технологиями с простыми смертными. Тем не менее, отдельные опыты с давлением на алмазных наковальнях проводились, и я делал свои выводы, но ни с кем не делился. Людям же, проводившим опыты, полученные результаты ни о чём не говорили.

   Кстати говоря, модернизация ракетных двигателей также должна была наткнуться на невозможность создания лучших топлив. Дело в том, что перспективный двигатель высокого давления на керосине кислороде, с давлением в камере сгорания более 300 атмосфер, способен дать удельный импульс порядка 3300м/сек в атмосфере и 3600м/с в вакууме. При этом, не стоит думать, что повышать давление в камере сгорания ракетного двигателя можно бесконечно, и оно ограничено лишь прочностью металла камеры, на самом деле максимальное давление в камере ракетного двигателя ограничено плотностью топлива и его теплотворной способностью. Чем выше плотность топлива и его теплотворная способность, тем выше возможное максимальное давление. Я не считал никогда точно, каков абсолютный предел для керосина и кислорода, но думаю, он не превышает 500 атмосфер. То есть чисто физически давление в камере сгорания керосинового ракетного двигателя не может превышать 500 атмосфер, если только не имеется запаса давления в баке ракеты. А для достижения наибольших давлений, которые очень нужны в двигателе, нужно иметь топливо максимальной плотности, с максимальным давлением в баке, и максимальной теплотворной способности. Жидкий водород, имеющий крайне низкую плотность, кстати, плохо удовлетворяет этому условию.

   Дальнейшее улучшение двигателей заменой топлива, позволило бы создать двигатель на кислород водороде, с удельным импульсом 4200м/сек у Земли и 5100м/сек в вакууме. Это крайне мало, и не позволило бы людям создать ракеты, для выведения на орбиту груза без использования одноразовых ступеней в многоступенчатой схеме полётов. При этом, лично я считал, что освоение космоса и дальние полёты в принципе невозможны без создания двигателей больших удельных импульсов порядка 9000м/сек или 900сек и выше. Да кстати, стоит заметить, что уже тогда многие идиоты, исходя из каких-то своих идиотских слабоумных побуждений начали считать удельный импульс не скоростью в метрах в секунду, как я, а переводя его в секунды, за счёт деления на число g=9,81, а также в килограммы сил. Причём измерение скорости килограммами также обуславливалось преобразованием и делением скорости на единицу силы Ньютон, имевший размерность килограмм на метр на секунду в квадрате. Дело в том, что деление на число g величины скорости, а g имеет размерность м/с2, превращает м/с делить на м/с2, в секунду. И таким образом, поделив скорость 5100м/с на число 9,81м/с2 можно получить примерно 510секунд. Хочу особо подчеркнуть, что перевод удельного импульса в секунды или килограммы сил, через деление его на число g (9,81), это крайняя степень идиотизма и слабоумия, на которую способны только тупые смертные люди. Просто потому, что скорость истечения реактивной массы из сопла двигателя, никак не зависит от числа g. При этом число g даже на Земле в разных районах, в зависимости от северного полюса до экватора, может колебаться в пределах одной десятой. Что уж говорить про число g на Луне, где оно в 4 раза меньше, или на Марсе где оно на треть меньше, чем на Земле. А как скажите мне считать удельный импульс двигателя, летящего в глубоком космосе, где рядом нет объектов с ускорением свободного падения вовсе? Или, по мнению человеконедодебилоидов, ракетный двигатель, летящий в открытом космосе, не может иметь параметра удельный импульс? Очевидно, что как давал ракетный двигатель скорость истечения продуктов сгорания на Земле, так и на Луне или в открытом космосе, он даёт такую же скорость. Только законченный дебил и идиот, не понимающий устройство двигателя и газодинамику ни капли, может догадаться привязать скорость истечения реактивной массы из сопла ракетного двигателя к числу g в какой-то конкретной точке планеты. Ведь даже последнему имбицилу должно быть понятно, что скорость истечения реактивной массы, то есть удельный импульс двигателя, никак и ни при каких условиях не может зависеть и не зависит от числа g. И где бы, не работал двигатель, при его заданных параметрах. Он как выдавал скорость рабочего тела, истекающего из его сопла, в 3300м/сек, так эти 3300м/сек, везде и будет всегда и везде выдавать, и эта скорость может зависеть, разве что от колебания давления атмосферы на выходе из сопла, которое учитывается в газодинамической формуле удельного импульса. Однако, безмозглые бюрократы, которые занимались вычислениями моих идей, не понимая предмета своей работы ни капли, нередко поправляли меня за мою необразованность. Говоря мне, что я ошибаюсь и ничего не знаю, потому что молодой ещё и желторотый, и как только правительство мне доверило такой важный проект, чай без меня бы гораздо лучше справились. А удельный импульс, скорость, надо мерить в секундах, то есть единицей времени, либо в килограммах, то есть единицей массы. Стоит ли говорить о том, что и в дальнейшем многие истинно гениальные люди, настоящие учёные и конструктора, до которых мне с моим интеллектом как до Проксимы Центавра пешком, глубоко разбирающиеся в ракетных двигателях на уровне начальной школы, аля третий "Ж" класс. Нередко говорили мне, что я в двигателях не разбираюсь совсем, и не знаю, что в википедии написано, удельный импульс или скорость истечения рабочего тела двигателя надо мерить единицей времени, а не единицей скорости. Впрочем, это будет позже, и пока осталось за кадром. Стоит ли упоминать тот факт, что какую бы чушь и глупость не нёс в силу своего врождённого слабоумия человек, он никогда и ни при каких условиях этого не признает. И даже не поймёт того простого факта, что, имея абсолютно пустую голову на плечах, с умным видом называть идиотом и поправлять человека, который разбирается и много лет занимается текущим вопросом, есть высшая степень кретинизма. Увы, как показывает мой опыт, чем тупее человек, и чем меньше он понимает, тем выше его самооценка собственного эго и мнения. И именно поэтому, нет ничего хуже в государстве, чем истинная демократия, и право ското-быдла выбирать себе правителя. Что уж говорить про то, что никогда и ни при каких условиях, нельзя давать право тупому, необразованному и невежественному ското-быдло-троллю судить научные идеи великих учёных. А если он всё-таки порывается на это, желая подчас просто и примитивно обосрать науку, надо жесточайше наказывать. К счастью, в США демократии никогда и не было, мы лишь экспортировали эту политическую систему за рубеж, с целью разрушения соседних государств конкурентов. Сама политическая система, сохраняя свободу людей друг от друга в низах, не оставляла им никакого права выбора власти наверху. При этом, рыночная экономика самих США была создана таким образом, чтобы неработающие и бесполезные люди в прямом смысле теряли в своей жизни всё, превращаясь в бомжей или низкооплачиваемую, бесправную обслугу. Причём, те из них, кто, будучи бесконечно тупым, ещё и хамил, не мог устроиться даже в прислугу, и работали они на погрузке угля или на других тяжёлых и мало оплачиваемых работах. Общество должно стремиться к этому, и в те времена, президент и высшее руководство США, читая мои труды по экономике и политике, организации общества, принимали это к сведению.

   Главное, что дальнейшее увеличение удельного импульса ракетного двигателя наткнулось на известный барьер, который заключался в том, в природе существует самая эффективная топливная пара по горению, это кислород водород, и эта пара даёт удельный импульс 5100м/сек в вакууме. Все другие компоненты топлив, основанные не на водороде, всегда имеют меньший удельный импульс, во многом из-за низкой R, газовой постоянной Больцмана. За исключением ряда химических соединений, в основе которых бериллий и водород, поскольку при сгорании бериллия выделяется много водорода, повышающего R при высокой температуре продуктов сгорания. При этом сам бериллий, являясь четвёртым элементом таблицы Менделеева, также имеет высокую R, и его левый собрат литий не смог выполнить такую же роль, чисто из-за своей высокой теплоты плавления в 20МДж/кг, которая съедает всю энергию, выделившуюся от сгорания. Тем не менее, бериллий, это очень опасное и ядовитое топливо, может довести удельный импульс двигателя, до 5500м/сек в вакууме. При этом, в отличие от чистого водорода, соединения BeH2 и BeH4, не являются сверх низкотемпературными. Однако, использование бериллиевых соединений опасно, поскольку продукты сгорания ядовиты и токсически отравляют окружающую среду, причём в отличие от не менее ядовитых боровых соединений, это отравление окончательно и остаётся навсегда. Другое же перспективное топливо, пентаборан В5Н9, на основе бора занимающего 5ое место в таблице Менделеева, имея удельный импульс в вакууме 4300м/сек, тем не менее, уже уступает кислород водороду. В связи с чем перспективой является углерод и все соединения им образуемые, такие как керосин СН2, метан СН4, другие углеводороды, в том числе и семейство гидразинов. На этом вся химия земных ракетных топлив закончилась. Все остальные топлива горения имеют параметры ещё хуже, чем керосин, и поэтому используются редко, и только там, где требуется избавиться от криогенных компонентов жидкого кислорода, либо обеспечить высокое давление для подводного старта ракеты. При этом ещё два направления, а именно применение в качестве окислителя озона, который позволил бы достичь удельного импульса озон-водородного ракетного двигателя в 6500м/сек, и атомарного водорода Н1 9000м/сек. Упёрлось в барьеры крайней взрывоопасности, и потребности создавать сверхнизкие температуры порядка 5К и ниже, для безопасного хранения этих компонентов. При этом, считаю, я в принципе мог бы лет за десять создать двигатели на этих веществах, но я предпочёл их похоронить, понимая, что там за океаном в СССР никто не сможет реализовать проект двигателя с температурой хранения компонентов 5К. А значит, мне сейчас просто нет нужды раскрывать свою котомку знаний, чтобы люди смогли слетать на моём горбу на Марс, человечество итак столетиями полагало, что имеет право, неблагодарно пользуясь моими знаниями, лишь свысока за всё попёрдывать на меня.

   И на самом деле СССР не смог бы реализовать этот проект и это точно. Дело в том, что при температурах менее 40К, подавляющее большинство металлов и веществ в природе стремительно теряют свои прочностные свойства и становятся твёрдыми и очень хрупкими. Причём процесс возникновения хрупкости идёт от температуры экспоненциально. Некоторые титановые сплавы, ещё сохраняют достаточные прочностные свойства до температур порядка 20К, и это в принципе позволяет сделать двигатель на жидком водороде и кислороде, при условии, что водород имеет температуру кипения в 20К при давлении 1 атмосферу. Создание двигателя, в котором озон или диссоциированный водород хранились бы при 5К уже радикально более сложная задача. Поскольку даже титан не способен выдержать температуру менее 15К, и использование столь криогенно стойких веществ, также потребовало бы от меня распечатать свои запасы знаний. А человечество пока ещё не заслужило, чтобы я очередной раз подарил ему свои знания. И речь идёт не только о прямой благодарности и верности мне, и прямой плате мне за мой вклад в будущее homp sapiens, но и о том, что нет никакой гарантии, что мои знания не будут использованы в войне против меня же, уже спустя десять или двадцать лет. И речь идёт не только о войне против меня, но и вообще о войне людей против людей, используя моё оружие. Люди получили невероятные и невообразимые технологии, и сегодня прогресс людей, вступивший в опасную эру сверхоружия, способного уничтожить всё живое на Земле, необходимо контролировать моей рукой. Пока я не буду уверен, что смогу контролировать это, пока все покорно и учтиво не склонят передо мной свои тупые и пустые бошки, было бы глупо с моей стороны бесплатно дарить людям пути создания сверхоружия.

   Таким образом, совершив все эти выводы, я принял решение, что мы будем делать двигатели на керосине и кислороде, а если что вдруг, то быть может, когда-нибудь подключим кислород-водород. Поскольку любой шаг вперёд, такой как использование озона и атомарного водорода осложнён. Другие ещё более совершенные принципы, такие как ионно-электронная рекомбинация и эксимеры во всём их многообразии, включая физику сверхвысоких давлений и высоковалентное горение, можно даже не рассматривать. Я уверен, люди не догадаются до этого и не поймут, и не смогут. А значит можно не волноваться, космическая гонка будет идти чисто вокруг керосина, и не выйдет за рамки кислород водородных двигателей.

   А меж тем 1ого марта 1953его года случилось событие неординарное по своей необычности. Кто-то убил бессмертного, что правил СССР, сделал это тайно, и это был кто-то из его же ближайшего окружения. В СССР началась династическая смута и полилась кровь, бессмертные и долгоживущие боролись за власть. И эта война велась тайно, интригами, закулисами власти. Сталина похоронили как великого человека, миллионы пришли проститься с ним. А власть в свои руки взяли спецслужбы, решившие навести порядок в стране, а тем временем, разлад в обществе СССР нарастал. И уже весной 1953его, десятки долгоживущих бежали прочь из СССР в США. Мы не знали, чем кончится династическая смута, но очевидно было одно, в борьбе за власть, группировки долгоживущих Советского союза будут больше времени уделять конкуренции друг с другом, а не внешней гонке вооружений. Тем более, стали доходить слухи о том, что многих долгоживущих арестовывали, а потом расстреливали. И сейчас Советский союз менял свой курс, слабела его хватка, а значит, он больше не собирался воевать с нами за мировое господство, так как раньше. Тем временем, вместе со смертью Сталина закончилась и корейская война. В результате корейской войны было создано два государства Северная и Южная Корея. Северную Корею пестовал СССР, снабжая её технологиями и ресурсами. А мы стали развивать Южную Корею, организовав для неё некоторый аналог плана Маршалла, по экономической и военной помощи.

   К концу лета 1953его года мной был создан первый ракетный двигатель большой тяги, он имел массу порядка 450 килограмм, давление в камере сгорания 75 атмосфер и удельный импульс 2300м/сек, при расходе компонентов 15 килограмм в секунду. Его тяга составила 3,5 тонны, или 35кН. Мы установили этот двигатель в количестве четырёх экземпляров на основание ракеты, и сделали второй разгонный блок из одного двигателя, получив ракету, имевшую на старте массу 11700килограмм, с боеголовкой на сто килограмм. И запустили ракету по баллистической траектории с небольшого космодрома мыса Канаврал во Флориде. Ракета полетела на запад, на пике своей баллистической траектории вышла на высоту 220 километров, и шлёпнулась на 500 километров к западу от Гавайев, пролетев по баллистической траектории почти половину земного шара. Сам Трумэн после этого позвонил мне и поздравил:

   -Мои военные благодарны тебе. Твоя ракета на криогенных компонентах преодолела пол мира, а это значит, теперь у нас есть оружие способное доставить ядерный заряд в любую точку СССР. И не забудь, несколько месяцев назад успешно прошла испытания наша первая термоядерная бомба.

   -Да я знаю, я слежу за новостями.

   -А значит, у нас скоро появятся технологии, чтобы доставить на территорию СССР термоядерный заряд мощностью в мегатонну. Я уверен, если вы сделали маленькую ракету, то теперь сможете сделать и большую, это только вопрос времени. Совместив ракетные технологии, ваши компьютеры и ядерное оружие. Можно создать невероятное оружие, которое с невообразимой точностью сможет доставить термоядерный боеприпас к Москве, и тогда русские проиграют.

   -Да я знаю.

   -Сколько вам потребуется времени, чтобы создать ракету массой 200 тонн с боеголовкой 10 тонн?

   -Я думаю пару тройку лет. Увы, я не смогу работать с большими ракетами сам, своими руками. Проблема в том, что приходится учить рабочих или рисовать им подробные чертежи. В прошлом, в процессе создания я в любой момент мог изменить деталь ещё на стадии изготовления, понимая, как будет лучше. Теперь это невозможно, рабочие неквалифицированны и не знают какую роль будет играть деталь и как её надо изготовить, они выполняют только то, что им скажут, да и то ленятся делать хорошо. К тому же при изготовлении компьютера ошибка в логике микросхемы редко уничтожает весь компьютер и её можно исправить в процессе тестового запуска, с космическими ракетами всё не так, ошибка всплывает только в момент запуска и приводит к гибели всю ракету. Так что изготовление ракет большая организационная проблема, меня убивает тот факт, что я не могу работать своими руками. Но мы используем системы компьютерного cad проектирования, компьютеры сильно помогают, правда, не так уж сильно, в работе такого характера русские вполне могут нас и обогнать.

   -Наши радары уже много раз фиксировали запуски ракет русских, они происходят нечасто, но ракеты тяжёлые. Вы должны поторопиться, политический кризис, вызванный смертью Сталина поутух, и я не уверен, что этот новый СССР стал более адекватным, было бы неприятно, если бы СССР, обладающий в данный момент десятками ядерных бомб, смог бы доставить свою ядерную бомбу в Вашингтон, преодолев расстояние в половину земного шара раньше нас.

   -Я понимаю.

   -Я верю в вас, спасибо.

   Он положил трубку, а я продолжил свои работы по созданию тяжёлого ракетоносителя. Для этого требовалось создать тяжёлый ракетный двигатель новой схемы и нового поколения. Новый ракетный двигатель должен был иметь тягу не менее пятидесяти тонн, при массовом расходе компонентов около двухсот килограмм. Я предполагал, что на первой ракете будет один центральный маршевый двигатель и восемь маломощный подруливающих устройств. Зимой 1954ого года я сформулировал задачу своим специалистам, и мы принялись за его разработку. Я понимал, для того, чтобы доставить на орбиту большой груз потребуется очень мощная ракета. И если для спутника хватит одного двигателя, то для пилотируемой миссии требуется радикально утяжелить ракету. Масса капсулы с космонавтом должна составлять не менее тонны, значит, стартовая масса должна быть порядка 200 тонн. Я предполагал использовать твердотопливные ракетоносители на начальном участке траектории, пока масса ракеты не упадёт, а дальше четыре двигателя по 35 тонн, с тем, чтобы потом твердотопливные ускорители отваливались, и ракета двигалась дальше сама. Третья ступень один двигатель тягой 35 тонн. Также, я решил заменить внутреннюю оболочку ракеты из бронзы на танталониобиевый сплав. Это сплав имел чуть меньшую, чем бронза теплопроводность и высокую температуру плавления 2950К, против температуры плавления бронзы около 1450К. Сплав тантал ниобий был тщательно засекречен, я понимал, в СССР в силу более слабого материаловедения используют бронзу, и за счёт этого я выплыву и смогу их опередить. Так я намеревался повысить температуру пристеночного слоя в камере сгорания, повысить долговечность работы двигателя с 60 секунд до 400секунд и мощность двигателя. Таким образом, разрабатывалось две ракеты, одна под спутник, другая под космонавта.

   Этот двигатель был очень сложен, и разработка его чертежей заняла у меня рекордно долгий срок, пол года, и только к концу 1954ого года, мне удалось этот двигатель, и впервые испытать его. Причём, первые два испытания закончили провалом, двигатель взрывался на стенде, и разрушил сам стенд. Только в начале 1955ого года, основательно намаявшись с ракетой, удалось, наконец, провести первые успешные испытания двигателя. При этом пришлось значительно снизить тягу двигателя, пришлось снизить давление, поскольку ТНА двигателя не справлялся и разрушался. Заложенный изначально объём камеры также оказался слишком мал, всё это снизило массовый расход двигателя до 160 килограмм компонентов в секунду, при этом на 1 килограмм керосина приходилось около 3х килограмм кислорода. В итоге полученный двигатель оказался откровенно слишком слабым. Но времени разрабатывать новый, уже не было, я понимал, не ровен час, СССР запустит на орбиту свой первый спутник, а там дальше до космонавтов недалеко. При этом, я полагал, что для запуска на орбиту спутника, мне будет достаточно двигателя тягой 35 тонн для первой ступени. А в дальнейшем, если потребуется запустить космонавта, можно будет доработать ракету, запустив сразу 4 двигателя, суммарной тягой 140тонн, по моим расчётам 140 тонн более чем достаточно для длительного орбитального полёта. И создав двигатель на 35 тонн, я не стал сразу разрабатывать ракету, а потратил ещё 3 месяца на то, чтобы 6 раз провести успешные испытания двигателя, прежде, чем я не убедился в том что мой первый ЖРД большой тяги успешно работает. На самом деле двигатель получился маломощным, ненадёжным, и мне он совсем не нравился для освоения космоса. Тем временем, шла уже середина 1955ого года, и программа СССР была на пике.

   В середине 1950ых годов Юань впервые обрадовала меня, презентовав новый язык программирования фартран. Надо сказать, это был первый язык программирования, написанный полностью без моего участия, и способный выполнять широкий спектр задач. А значит, впервые, появились люди, которые после многих лет подготовки могли как-то тащить отрасль микроэлектроники вперёд, без моего участия, и это архи важно. При этом, за эти годы без меня Юань продолжала выпускать весьма мощные электронно-вычислительные машины.

   Создание и доработка первой ракеты, заняла у меня примерно год. Выяснилось, что ракета требовала развитых систем управления, долго непонятно было, как их обеспечить. Дело в том, что моя микроэлектроника ещё не умела нормально видеть Землю, спутниковых систем позиционирования JPS в то время тоже не было. В итоге, я очень долго дорабатывал гироскопы, которые раскручивались на старте, обеспечивая ориентацию ракеты в течение запуска. Первая ракета по-настоящему большой массы около 25 тонн была испытана только в середине 1956ого года, но это была полноценная ракета, способная на более менее нормальный космический полёт. При этом, пришлось провести несколько испытаний, и только к началу 1957ого года ракета вообще полетела. И да, было очень много проблем не только с самим созданием ракеты, но и с организацией труда рабочих, заказом новых станков. Иногда мне по три месяца приходилось ждать, пока изготовят нужное мне для создания ракеты оборудование, а потом подготовленная ракета взрывалась на старте. Теперь предстояло разработать и запустить первый спутник. А для этого требовалось заправить ракету, подготовить точные расчёты, чтобы спутник попал на орбиту, и ещё я хотел сделать спутнику рулевые двигатели. Я на какое-то время занялся доработкой самого спутника, он весил 25 килограмм. И я хотел создать из него спутник связи и фотографирования Земли, чтобы дорогой запуск не пропадал зря, а тем временем, я зря затянул работы. И да, мне очень не хватало людей, и сильно мешало то, что за каждый проект я брался сам один своими руками, быть может, я плохой организатор.

   Пока я готовил свой первый полезный спутник связи, способный фотографировать Землю, передавать на поверхность по радио фотографии. И пока я дорабатывал ракету, с тем, чтобы она смогла вывести спутник, 4ого октября 1957ого года, СССР первым запустил на орбиту свой первый спутник. В отличие от моего устройства, спутник СССР не имел никакой полезной функции, зато был первым. Я как-то сразу даже не понял, зачем пускать такую дорогую ракету без цели? Но спутник вышел на орбиту и пищал в радиодиапазоне на весь мир. А всего месяц спустя СССР запустил на орбиту в один конец собаку Лайку, доказав, что жизнь в невесомости возможна. И меня вызвали на ковёр в Белый дом.

   Мой самолёт приземлился в Вашингтоне пасмурным ноябрьским утром. И меня по старой опальной привычке, встретили без красной дорожки и повезли в Белый дом. Там я прошёл в овальный кабинет президента и спокойно плюхнулся перед ним на кресло.

   -Здравствуйте Дуайт Эйзенхауэр. Это наша с вами первая встреча лицом к лицу.

   -Профукали вы космическую программу. Вы мистер Смит профукали. – Он сделал ударение на слове вы, как будто это моя вина – Мы потратили столько денег, а вы за столько лет работы, не смогли запустить даже спутник.

   -Наша ракета летала в космос, господин президент, а двигатель тягой 35 тонн, созданный мной, через раз стабильно работает, к тому же русские начали свой проект раньше нас. И всё же двигатель, допустимо надёжен и готов к полётам достаточно тяжёлых ракет.

   -Но у вас были компьютеры, несколько штук, чудо электроники. А у русских компьютеров нет!

   -Да, но компьютеры создал я, и в ходе проекта мне много раз приходилось отвлекаться на параллельные вопросы, и заменить меня было некому. Возможно, господин президент, я последний кого можно винить в провале. Я один тоже не успеваю делать всё и везде, а мои помощники не есть образец интеллектуальности и сознательности. И кой кто даже просто ворует, помните того менеджера, что повязало ФБР на взятке в 400 тысяч долларов, он поставил мне некачественный металл.

   -Вы могли, вы!

   -Мог да не сумел. Я не люблю так работать, когда всё валится из рук, когда не исполняются мои приказы, когда двигатель сделанный не мной, а глупым и неосторожным рабочим просто не срабатывает. Возможно, вам надо было не торопить и дёргать меня, а помочь мне.

   -Вы сами отказались от помощи Юань, а она...

   -Её ждёт не менее важная работа, отрасль микроэлектроники не должна умереть, пока я занимаюсь ракетами. Тем более, в прошлом такое уже произошло однажды, когда я вернулся с работы по ядерным бомбам к началу своего пути, и все устройства и оборудование были утеряны. Её задача сохранить компьютеры и приумножить, с тем, чтобы, когда я вернусь в отрасль, мы могли идти дальше хотя бы с того же самого места, где остановились. И кстати, у вас теперь есть работоспособная 30тонная ракета, способная доставить груз более тонны на расстояние в пол мира, чем же вы недовольны?

   -Прессой! Русские запустили спутник, а вы нет!

   -Это не играет роли, мы сможем тоже запустить спутник вот-вот, месяцем позже или раньше это не играет роли. А в отличие от русских машин, наш спутник сможет передавать в центр управления по радио фотографии, это уникальная способность. Я задержался именно из-за этого. Спутник русских тро-ло-ло, пустышка, наш сможет фотографировать Землю из космоса и передавать фотографии на Землю, это качественный шаг вперёд.

   -Когда вы сможете запустить наш спутник?

   -Через два месяца, ракета практически полностью готова. Русские перегнали нас весьма глупо.

   -Русские запустили в космос живую собаку!

   -И она сдохла там, через несколько часов от перегрева и закончившегося кислорода. Ракета, запустившая спутник, может запустить и собаку.

   -Русские доказали, что жизнь в невесомости возможна, по крайней мере, несколько часов.

   -Я понял, мы запустим ракету, и это произойдёт совсем скоро, итак, я свободен?

   -Да, и ещё.

   -Я слушаю вас господин Эйзенхауэр.

   -Вы бы могли поменьше отвлекаться на компьютеры, сейчас компьютеры уже вчерашний век, мы живём в эпоху космических кораблей, и последнее гораздо важнее. Ваши опыты с микроэлектроникой ничего уже не дадут, компьютеры достигли потолка своего развития, подобно тому, как достиг потолка развития паровой двигатель, и лет через пять СССР догонит нас и это неизбежно. Мне ясно видно, компьютеры уже нельзя сделать мощнее, и это понятно любому даже самому тупому аналитику в моём штабе. Век расцвета компьютеров подходит к концу, они сыграли свою роль и в будущем станут обыденностью. Сейчас в СССР ведутся разработки полупроводниковых процессоров на сотни килогерц, и только в объёме оперативной памяти они сильно отстают от вас. Поймите, космос это наше будущее, а компьютеры вчерашнее.

   -Не вам господин президент решать, что есть наше будущее, и что настоящее, а что завтрашнее, вы для этого слишком тупой господин Эйзенхауэр.

   -Что простите?

   -Я разве сказал непонятно? Вы дурак господин президент. Тупой и недалёкий человек, который в силу своей глупости и малого объёма мозга мнит себя неизвестно кем.

   -Как вы смеете, я...

   -Вы смертный, тупой, маленький смертный, мнящий себя более умным, чем я. Вы всего лишь миг на карте вечности, а я всегда был и буду. Что непонятного в моих словах? Не вам решать, что перспективно, а что нет, вы не обладаете для этого ни знаниями, ни интеллектом. Также как и самый тупой из ваших сотрудников, вы не можете судить о будущем устройства, технической структуры и принципов работы которого вы не понимаете. Сейчас вы господин президент извинитесь передо мной, и тогда, может быть, я сделаю вид, что этой ситуации между нами не было. Вам всё ясно?