Текст книги "Книга власти (СИ)"
Автор книги: Admin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 78 страниц)
Глава 14: Конец неандертальцев.
Мы около полугода готовились к отправке, я строил лодки и готовил инструмент. С собой я взял несколько медных ножей, иголки и одно медное топорище, все те богатства, что принадлежали мне, а я не был бедным в этом умирающем государстве. Тем более, многие мелкие грабители не понимали всю ценность медного рубила и иголок, сами то они не делали одежду, им всё делали их слуги-рабы. В итоге я распрощался со старой жизнью в умирающем Северном Царстве, и мы на катамаранах отправились в путь. К берегам Ливии, чтобы начать наступление на запад и потом в Испанию. Также, я взял с собой несколько взрослых волков и волчат, которые были приучены сидеть в лодке во время путешествия терпеть и вести себя адекватно. Надо сказать, далеко не все волки умели это делать, часто прыгая прочь с лодки и, пытаясь, вплавь добраться до берега, поэтому пришлось выбирать. Баранов я решил не брать, решив, что если что, найду в новом месте другое жвачное животное на приручение. Я подумал, что в принципе в Африке полно самых разных животных, разных размеров, и всех их несложно поймать и приручить. Тем более, что травоядные животные отличаются кротким нравом и послушанием, особенно самки.
Надо сказать, что выбор плыть на лодках был верным и очень удачным. Дело в том, что плыть вдоль побережья не так уж сложно и опасно, а если начинается шторм, всегда можно выбраться на берег, оттащить катамараны подальше от воды и переждать непогоду. Зато плыть можно почти по прямой вдоль берега, легко преодолевая наискосок все бухты и реки. При этом, очень важен тот факт, что скорость движения катамарана высока, и, наверное, в среднем уж точно не уступает скорости быстро идущего человека, я думаю, мы плыли даже существенно быстрее, чем могли бы идти пешком, а водная гладь весьма ровная, если нет сильного волнения. А здесь в Средиземном море часто бывает почти полный штиль, это не Тихий океан с его огромными волнами. При этом, в пути по морю не было никаких хищников и опасных для жизни животных. Точнее, крупные и опасные животные в море существуют, это разного рода хищные киты и акулы, но на крупные лодки те не нападают почти никогда. Поэтому плыть по морю безопаснее, чем идти по земле на своих двоих. Гребли мы половина на половину по очереди, где-то полчаса гребла одна половина людей, а полчаса вторая, таким образом, мы успевали отдохнуть, и двигались в быстром темпе. И самое главное, мы наложили на дно лодок достаточно большой груз, в среднем килограмм по пятьдесят на человека, что почти невозможно было бы нести на своих двоих на спине в рюкзаке.
В общем, путешествие длинной в несколько тысяч километров из одной части света в другую, оказалось наудивление лёгким. И всего за месяц, без каких-либо потерь, мы успешно доплыли до Ливии. В те времена Ливия представляла из себя достаточно зелёную часть света, там было много деревьев и речушек, что впадали в море. По крайней мере, у побережья точно, если не идти пятьсот километров на юг. Я несколько дней плавал туда сюда вдоль побережья, пока не нашёл подходящее место для построения города. Я, прежде всего, искал подходящие холмы и местность, где можно было бы построить городок, потому что понимал, что от выбора места постройки городка зависит очень многое, в плане его дальнейшего развития, и тут могут сыграть решающую роль даже пол километра, и да я нашёл очень подходящее место.
Мы разбили лагерь на территории нашего будущего городка. Это была небольшая лишённая деревьев полу скалистая возвышенность плато, на высоте примерно двести метров над уровнем моря, пять километров вверх по течению от моря, если двигаться вверх по одной из небольших речушек. Также, важным моментом было то, что примерно на пол километра вверх от плато находились каменистые холмы, которые можно было раскопать на камни для постройки будущего города. Я сказал бы даже, что наше плато само плавно перетекало в эти холмы, так что до них было рукой подать. Что очень важно и удобно при постройке каменного города. Таким образом, наше путешествие было окончено.
Первый лагерь мы построили буквально за пару дней, и почти сразу приступили к постройке самого городка. Здесь, мы впервые столкнулись с проблемой, камни в холмах были очень прочными, и их невозможно было выкапывать и колоть, как мы делали это раньше. В прошлом в Европе для строительства использовался достаточно ломкий камень, или камни были изначально покрошены, и их надо было только собрать. Но я быстро придумал интересную технологию извлечения камней из скал. Дело в том, что в скалах было полно трещин, и мы загоняли в них сухие деревянные колышки, а потом заполняли трещину водой и просто ждали. Деревянный колышек разбухал, и увеличивался в размерах, в итоге спустя всего несколько часов камень резким рывком, почти небольшим взрывом, с грохотом откалывался от скалы, и дальше мы вытягивали его верёвками и раскалывали на камни поменьше так, как нам было надо.
Мы работали очень напряжённо, желая лучшей жизни. Всего за одно лето, мы возвели себе целый каменный форт, при этом стены нашего нового городка также были каменными. И это было монументальное строение, каменные стены по периметру высотой четыре метра, крупные двухэтажные каменные дома внутри, и дом крепость в центре. В общем-то, нас всего сотня человек, но выглядел наш город так, как будто в нём жило человек с тысячу. Я сразу строил впрок, чтобы потом снизить работы по расширению территории, и стена строилась также, что её придётся перенести. Также, теперь я уделил больше места каждому гражданину своего государства. А причина столь эффективного строительства лежала в том, что я, во-первых, отобрал лучших самых трудолюбивых рабочих с золотыми руками, что строили и не ленились. А, во-вторых, скалы были очень близко от нас, и таскать камни было просто и не на большую дистанцию. Наличие большого количества камня в непосредственной близости от города резко упростило строительство. И многие были рады, что, наконец, избавились от этой гнусной гвардии, военных, вождей, и всех тех, кто их раньше притеснял. Люди радовались свободе и тому, что надо подчиняться только мне. Увы, я знал, их радость ненадолго, потому что уже в следующем поколении всю эту систему гвардии придётся возродить, как единственный способ сохранить мою власть. Но пока что всё было хорошо, и все были относительно довольны.
Правда, я заметил, что другим людям с севера было очень тяжело здесь на юге в плане самого быта. Это я был привычен, но иммунитет многих сдавал, у них часто расстраивался желудок, и понос стал обычным явлением, они очень страдали от насекомых и ядовитых гадов. К счастью, я вовремя научил их, как надо высасывать яд из ранок. Люди болели, но пока что никто не умер, а женщины уже были оплодотворены, и собирались рожать детей. По требованию всего племени, половина первого поколения детей была от меня. Таким образом, соплеменники хотели повысить чистоту крови. Что ж, я был не против. А от всех бед люди спасались дома, в нашем форте. Здесь в каменных домах было прохладнее в жару и поменьше насекомых и гадов.
Также я потерпел большую неудачу с волками, но это мы пережили. Один из волков, поймал в джунглях какую-то хворь, и разразилась целая эпидемия. К счастью, хворь почему-то оказалась незаразна для людей, и ею болели только волки. Они умирали несколько месяцев, жутко страдали и выли, в итоге последних из них я сам лично убил, а трупы на всякий случай сжёг на костре, а заодно сжёг и ту солому на которой те спали, а женщинам велел вымыть полы. В итоге, с эпидемией мы пролетели, она забрала только волчьи жизни, но надо сказать, здесь в южных широтах от волчьих жизней толку было мало. Волки не знали местность, не знали как вести себя и охотиться, им было тяжело и жарко здесь.
Тем не менее, дела шли помаленьку, и вскоре мы привыкли к образу жизни на юге. Я бродил по окрестностям, и как-то раз нашёл километрах в двадцати от нас одно небольшое племя людей, которые были непохожи ни на обычных людей, ни на кроманьонцев, ни на неандертальцев, это был совсем другой вид. Они были странные на вид, и находились на очень низком уровне развития, жили семьёй в сорок человек, и у них даже не было огня. Спустя несколько дней, мы с воинами пришли к ним в стойбище, и убили всех воинов, женщин и детей, никто не смог от нас убежать. Вот такая вот жестокость, но я давно решил зачистить этот мир от всех людей, которые могли бы составить угрозу нам кроманьонцам, даже если когда-нибудь не скоро в будущем.
В целом, мирно потекли года, люди постепенно акклиматизировались и адаптировались к местному климату. Все участники похода были моими прямыми потомками, или в их жилах частично текла моя кровь, а я силён, привык и к жаре и к холоду и у меня сильный иммунитет, они приспособились тоже, потому что в их жилах текла моя кровь. Хотя этот мир здесь сильно отличался от севера, всё же здесь были жара и джунгли. Спустя несколько лет численность детей превысила двести человек, и я сосредоточился на воспитании подрастающего поколения.
Всё пошло обычно своим чередом, а в холмах я даже нашёл ещё немного меди, которую мы очень берегли, и это позволило мне наделать ещё полезных вещичек, в итоге наше общество процветало. А позже я нашёл ещё два металла, железо и совсем немного серебра.
* * *
Город рос и развивался, года текли чередой, и примерно через пятьдесят лет после высадки численность населения города значительно превысила тысячу человек. С этого момента я начал постепенно готовить государственную систему под новые военные походы. Я снова создал институт личной гвардии, что следили за государством, и начал готовить воинов и разведку. Поскольку, до этого я был сосредоточен на подготовке и воспитании людей, а не на внешней политике. Я совершил первые рейды разведки на дистанции до пятисот километров вокруг города, и разведчики обнаружили около тридцати племён неандертальцев, в основном на западе от нас, и несколько десятков других странных людей. Я подготовил военные отряды для рейдов, и они в течение нескольких лет совершили рейды по округе, уничтожив всех наших соседей.
Опасаясь эпидемий, я основал ещё два мини городка деревни в нескольких километрах к западу и к востоку от столицы. Это были небольшие поселения по сто человек, но они были полностью под моим контролем. Я предполагал, что через поколение численность этих деревень значительно возрастёт. Тем более, здесь на юге, несмотря на жаркий климат, который плохо переносился людьми, было меньше проблем с одеждой для детей, из-за чего детей в целом было больше. Также, мы снова начали массово выращивать зерно и ещё ряд фруктов, из-за чего не было проблем с едой, я бы даже сказал, что еды было больше, чем на севере. А специально выращенные и огороженные от зверей забором сады вообще производили впечатление. Когда десятки плодовых деревьев стояли ровными рядами, и там можно было сравнительно безопасно ходить и собирать еду.
Самое удивительное, то, что я впервые открыл стекло, и его изобретение также считаю важнейшим в истории человечества. Поскольку мы работали с медью и железом, теми двумя металлами, небольшие запасы которых нам удалось собрать на холмах вокруг. Мне пришлось повышать температуру горения пламени, поскольку железо имело более высокую температуру плавления, чем медь и не плавилось само по себе. Я составил из камней специальную печку, в которой пламя располагалось так, чтобы греть небольшую область пространства, в этой печи температура была немного выше, чем просто на костре, и я смог плавить железо. И вот как-то раз я попробовал плавить другие вещества, просто чтобы посмотреть, как они себя поведут при высокой температуре. И в холмах я нашёл мелкий и чистый песок, и мне удалось его расплавить, а когда он застыл и я почистил его, он оказался прозрачным! Да он был прозрачным и твёрдым, хотя и легко кололся. Я продолжил свои эксперименты, и впервые в истории создал первое небольшое плоское стекло. Я использовал стекло, для того чтобы изолировать окна своего дворца, через которые постоянно проникали насекомые и птицы, а я не люблю насекомых. В итоге уже спустя несколько месяцев моих работ со стеклом, все окна дворца были с деревянными рамами, внутрь которых вставлялось стекло, и их можно было закрыть, а свет через них проникал.
Надо сказать, то стекло, что мне удалось отлить было достаточно неровным и мутным, и потому не идеально прозрачным, в связи с чем, смотреть в первые мои окна было нельзя, но они, тем не менее, пропускали в помещение свет. Стекло оказалось очень популярным изобретением, и уже спустя пол года практически все дома в городе имели стеклянные окна. Самый большой плюс стекла в том, что оно пропускает свет, но не пропускает насекомых, а также дождь и воздух. Я думаю, стекло было бы очень полезным изобретением в северных странах, где мы иногда оставляли проём окна открытым, либо пользовались кишками, чтобы изолировать помещение от зимнего воздуха. Короче, стекло оказалось невероятным изобретением, и я очень скоро начал широко использовать его в быту, я делал специальные кувшины и бокалы из стекла, и они были лучше и долговечнее глиняных, а заодно смотрелись красивее.
Стеклодувством я занимался целый год, забыв обо всём, и был просто в шоке от этого нового для себя знания. И ещё, я очень быстро заметил, что стекло было мутным и непрозрачным из-за большого числа неровностей, что получались у меня во время отливки, с той стороны стекла, которая лилась на камень. Я усовершенствовал технологию, очистив песок и подобрав как форму для заливки специальную, особо гладкую, заранее шлифованную глину. А потом уже после отливки стекла, я шлифовал его повторно, в итоге, качество стекла резко повысилось, и у меня получилось почти прозрачное нормальное стекло. Я использовал его для окон своей спальни, мне нравилось, что я могу смотреть на внешний мир через своё окно, что было настолько прозрачным, но не пропускало насекомых.
И вот тут, спустя непродолжительное время, я совершил ещё одно открытие, от которого, наверное, в будущем содрогнётся весь цивилизованный мир, потому что это было открытием не менее важным и эпохальным, чем само стекло. Я давно заметил, что у людей есть острая потребность посмотреть на себя, и для этого нужен отражающий предмет. Мои первые опыты с железом показали, что хорошо шлифованное железо хорошо отражает объекты, правда, недостаточно хорошо. А ещё лучше отражает объекты тот редкий и мягкий, бесполезный серебристый металл, что я нашёл в горах, правда серебра у меня была всего пара мелких слитков. И, тем не менее, я провёл эксперимент, я отлил стекло, сделал его идеально плоским и прозрачным, а потом покрыл его сплавом меди и серебра, очень тонким слоем, потому что этих металлов у меня было мало. И когда металл остыл, я посмотрел на первое в мире зеркало. Там, в Ливии я создал первое в истории человечества полноценное высококачественное зеркало, что представляло из себя стекло покрытое с одной стороны сплавом меди и серебра. Я хвалился зеркалом перед племенем целый месяц. Целый месяц люди приходили посмотреть на зеркало как на чудо света, смотрели на своё отражение, хвалили меня и называли настоящим волшебником. Увы, у меня больше не было серебра, а медь и железо не давали требуемого эффекта. И всё же, ещё несколько железных зеркал я отлил для других людей, по их настоятельным просьбам, железные зеркала не так хорошо передавали изображения и немного портили цвета, но это тоже были зеркала и многие гордились получить себе домой такое, и берегли их как зеницу ока.
Посреди этого зеркального изобилия я как-то забыл о главном. О том изобретении, что изменило всю картину древнего мира конца эпохи каменного века, начала эпохи ранней античности. Скажу даже более, рождение этого изобретения можно считать окончанием эпохи каменного века, правда, в те времена металлов у меня было очень мало, из-за чего оно не пошло в массы. И это изобретение играло исключительную военную роль в древнем мире долгие тысячелетия эпохи раннего расцвета нашей расы. Я забыл сказать, что, получив в своё распоряжение небольшое количество меди и железа, я, конечно же, додумался попробовать их смешать в разных пропорциях. Самым удачным сплавом меди и железа оказалась бронза, состоящая на треть из железа и на две трети из меди. Бронза в отличие от чистой меди и железа была очень твёрдой, и стала идеальным оружием для разного рода клинков и режущих инструментов. Я очень быстро переплавил все медные и железные вещи, что были сделаны мной ранее, в бронзу. В итоге мы получили несколько бронзовых топоров, которыми можно было очень эффективно рубить дерево, и в отличие от чисто медных и чисто железных топоров, бронзовые топоры почти не тупились и не сминались от ударов, потому что были намного твёрже. А также я сделал другие инструменты, как, то ножи, иголки, и другие швейные принадлежности. Увы, металла было мало, слишком мало, и я так и не смог вооружить им армию, хотя лично у меня был для собственных нужд крупный бронзовый нож с острым лезвием и острым наконечником. Я часто использовал его при работе с кожей, и для резьбы по дереву, а также, если оказывал кому-нибудь медицинские услуги. Позже я также провёл эксперимент с обработкой камня, я заметил, что бронза твёрже и прочнее камня. Я изготовил специальный клин, и смог им раздробить камень так, как мне было нужно. Но работа с камнем с применением бронзы именно тогда не прижилась, потому что бронзы было мало, и камни при желании можно было дробить и иначе, пусть менее точно.
Таким образом, лично мои знания в области металлургии сказочно обогатились, осталось только найти источник металла, и я уверен, я смог бы построить великое государство, каких не было никогда раньше на земле. Но сейчас, пока что я поставил перед собой задачу всё же истребить нашего исторического врага неандертальцев.
Спустя ещё двадцать пять лет развития, численность населения моего государства достигла трёх тысяч человек, и я стал формировать первые отряды по 400 человек, я посылал их на запад, по результатам разведки моих спец войск. Такие отряды уходили в длительные походы, иногда в походе делились на четыре сотни по сто бойцов, и истребляли неандертальцев. При этом, мои отряды впервые стали доходить до Гибралтара, расстояние до которого составляло чуть менее тысячи километров. И вот тогда, я впервые стал задумываться, что, наверное, я построил новое государство слишком далеко от Испании, чтобы вторгнуться туда. В связи с чем, я приступил к созданию семей поселенцев, и за следующие пять лет худо-бедно заселил территорию в радиусе сотен километров вокруг, потратив на это полторы тысячи человек населения. После чего, я приказал начать строить новый город на юге Гибралтарского пролива, что вёл самый короткий путь в Испанию. Постройка города представляла из себя посылку туда сначала ста человек, что построили первую факторию, потом я стал посылать туда людей регулярно, по сто человек каждые три месяца в течение года. И спустя несколько лет мне удалось построить на западе Африки к югу от Гибралтарского пролива город с населением тысячу человек, только я остро нуждался в населении, людей не хватало. В итоге, я, уничтожив все племена других людей в западной Африке, которых кроме неандертальцев было минимум два вида, какое-то время просто жил и ждал.
Мне потребовалось минимум пятьдесят лет, чтобы построить крупное государство в юго-западной Африке, причём оно состояло из двух достаточно удалённых частей, сообщение между которыми шло по морю. Но сильные гребцы могли доплыть из одного государства в другое примерно за трое суток, то есть достаточно быстро, и обмен товарами и управление также осуществлялось по морю. При этом я вёл политику постепенного переселения населения с востока на запад. А чтобы людям проще было доплыть, я построил три небольших города фактории по двести человек в каждой, как промежуточные станции пути с востока на запад. В итоге, на западе Африки расцвела первая крупная цивилизация.
Я как-то раз отправил гонца в Северное Царство, тот добрался до него, вернулся и рассказал мне, что Северного Царства как такового больше не существует. Причём, видимо, города государства севера воевали друг с другом, и перебили людей и порушили дома и города. В той зоне, где раньше было Северное Царство, теперь осталась область несколькими десятками крупных деревень с населением свыше 200 человек, и пара деревень на 300 человек. Люди, жившие в тех деревнях, тем не менее, по уровню своего развития стояли намного выше, чем любые другие ранее известные мне дикие народы. В частности, они сохранили баранов (овец) в качестве домашнего скота, а также держали волков как домашних собак. Впрочем, эти одомашненные волки уже были не совсем теми волками, что бегали по лесу. Таким образом, я понял, что столетия существования в виде настоящего города, навсегда и очень сильно изменили людей, оставив неизгладимые следы в их культуре и жизни. А значит, всё, что я делал, то было не зря, и наш мир шёл вперёд в своём развитии.
При этом, мои разведчики в Испании, что исходили её взад и поперёк сообщали мне, что Испания является мощным демографическим центром для неандертальцев. В частности некоторые группы неандертальцев, иногда в поисках лучшей жизни переходят летом Пиренейские горы и протекают в Европу. При этом, численность населения Испании очень велика, и там никак не меньше 200 тысяч неандертальцев, которые правда, пока не догадываются о том, какая угроза грозит им с юга. И я решил их пока не тревожить, копить силы, чтобы потом покончить с ними одним ударом. Я понимал, что если уничтожать их кусками, враг будет учиться, как воевать со мной, и это плохо, надо бить одним ударом.
Наконец в какой-то день, я объявил, что мы должны начать поход через год. Мои поселенцы заранее высадились на северном берегу Гибралтара и построили там крупный город военную базу. Там в этом городе разместилось 500 поселенцев, которые должны были держать дома на 1000 солдат и больницу на 500 раненых. После чего, когда город был построен, мои армии стали переправляться на север. К этому моменту, численность государства в западной Африке превысила 50 тысяч человек, поэтому армия была очень крупной, 5 тысяч человек. Мы начали компанию очень успешно, десять отрядов по 500 воинов разбрелись по всей Испании, и на протяжении полугода уничтожали врага. Причём большую часть времени заняла не сама война, а зачистка территории. Мы уничтожали неандертальцев под корень, женщин и детей. Несколько десятков племён, зная о том, что с юга идут великие белые демоны, так они нас называли, решили выскользнуть в Европу через проход в Южных Пиренеях. Мне пришлось разместить в горах сеть блокпостов, с которых лучники успешно убивали бегущего мимо через перевалы врага. Но минимум три тысячи человек, по моим оценкам, выскользнуло из Испании в районы Южной Франции. Преследовать их регулярной армией было очень сложно и далеко. В связи с чем, я начал строительство новой крупной базы на юго-западе Франции, около моря, на Лазурном берегу. Туда морем прямо из Ливии свозились строители, которые готовили город к новому финальному нашествию на страны центральной Европы.
Одновременно, я обнаружил, что в Испании просто райский климат, там тепло, и есть слабая и тёплая, но зима, по которой я так соскучился. Очень благоприятные плодородные земли для выращивания зерна и фруктов, а также гораздо меньше, чем в Северной Африке всяких гадов. Я решил основать новую столицу своего царства именно в Испании. В течение последующих нескольких лет я занимался постройкой в Испании нового великого города, у меня была задумка построить величайший город в истории человечества и сделать его своей столицей. Строительство города продолжалось несколько лет, а тем временем, армия начала боевые операции по районам Европы. Кстати, там помимо неандертальцев обитало много других кроманьонцев, мои войска часто их обижали, и за это я сурово наказывал своих воинов. Каждый раз, объясняя моим солдатам, что это наши братья по крови и их надо беречь, а мы воюем с неандертальцами. Тем не менее, истребление неандертальцев в Европе шло полным ходом, и я понял, что те доживают последние века своей жизни. Сейчас неандертальцы были полностью выбиты отовсюду, где их раньше было много, из Африки, Малой Азии, Греции, Италии, Испании и даже в Южной Европе и Западной России их осталось крайне мало. Род неандертальцев прекращал своё существование, первый в истории человечества настоящий геноцид целого народа был совершён. Во имя блага и будущего наших последующих поколений мы выиграли эту войну раз и навсегда, предупредив все возможные войны с неандертальцами в будущем. И неандертальцы, когда-то заселявшие огромные земли и имевшие колоссальное население, теперь были на краю гибели, и скоро погибнут совсем. Тем более, теперь их теснили не только мои армии, но даже простые поселенцы кроманьонцев. Эпоха неандертальцев подошла к концу, эпоха величайшей войны и противостояния людей и другого чуждого вида, и мы люди победили, оформились как новая великая раса, что расселилась по всей территории Северной Африки, Ближнего Востока и по всей Европе. А многие кроманьонцы переселились и в районы Китая, Индии и даже Индонезии. Я думаю, в тот же период первые поселенцы людей ступили на лёд Берингова пролива и двинулись в Америку. Мы люди стали величайшим видом, мы поднялись из пепла той войны победителями. И именно жестокость и геноцид истребили неандертальцев тогда, когда их было во много раз больше чем нас. И если бы не война и не этот геноцид тех времён, во главе которого я встал лично, иной вид сегодня доминировал бы на планете. Но мы победили, эра неандертальцев подошла к закату, а эра моего народа подошла к расцвету, появились первые государства с большим населением и структурой, и численность населения кроманьонцев во всём мире впервые превысила миллион человек, чего не было никогда прежде. Мы люди стали единовластными владельцами земли. Жестокость, хитрость, технологии, собранность, умение работать, привели нас к победе.
И город, построенный в Испании, действительно был построен на славу, огромный город с населением пять тысяч человек, каменными домами, каменой стеной и огромным дворцом для меня царя. Я построил в центре своего дворца огромную башню на семь этажей, что возвышалась над всеми и была гордостью нашей строительной и технологической мощи. И этот город имел высокие как никогда технологии, и я запретил разводить животных в черте города, чтобы он выглядел ещё величественнее. И архитектура моей новой великой столицы была просто невероятна. И да, мы использовали стекло, в каждом окне, а ещё я построил первый в истории человечества акведук с водой, правда, вода на вершину акведука подавалась людским трудом, но у нас в городе была вода, для всех. А ещё тогда, у меня впервые появилась задумка, как обезопасить себя на случай свержения, поскольку моё государство стало просто огромным, и я с трудом правил империей, что протянулась на районы Ливии, Гибралтарского пролива, Испании и юго-западной Франции. Я построил из своего дворца длиннющий подземный тайный ход за пределы города, чтобы если что, было куда бежать.
Прошло несколько лет и вскоре, моя столица в Испании была построена и набрала силу, а по остальным районам Испании я построил около тридцати деревень, чтобы этот благостный район планеты стал новым домом для людей. Сюда в Испанию я свозил лучших ремесленников, и многие почитали за честь жить здесь этом земном раю. Вся Испания превратилась в один огромный рай. Причём, если в прошлом я стремился расселять диких поселенцев, над которыми у меня не было никакого контроля, и хотел предоставить их самим себе, то здесь в Испании я построил деревни, которые официально были подконтрольны центру. То есть, я сохранил целостность государства, распространив власть на все поселения людей по этой территории. И империя моя не имела равных себе в древнем мире никогда, по территории и населению, уровню технологий, теперь, на территории моей империи рождалось и умирало никак не меньше трёхсот тысяч человек. И сам я уже сколько лет переселился жить в Испанию, и я снова совершил огромную оплошность. В силу демографических причин, огромную силу набрало царство, что я построил в Ливии, и именно там проживало 60% всего населения империи. А здесь в Испании были молодые и развитые поселения, в то время как десятки тысяч нищеты проживало в Ливии. И в том городе, который я некогда основал, как первую столицу, сейчас проживало около сорока тысяч человек, и я потерял над ними контроль из-за удалённости, почти не следил за тем, кто и как там правит. Это было слишком далеко, а им было обидно, что они, имея столь огромное население, всего лишь периферия.
И вот, прошло совсем не так много времени и там в Ливии нарисовался свой собственный царь. И ладно бы они просто откололись от моей Испании, но им этого было мало, им мало было просто свободы. Царь Ливии объявил меня предателем и врагом человечества! Собрал огромную армию, никак не меньше двадцати тысяч человек! Двадцать тысяч средневековых воинов с каменными копьями, луками и в доспехах, всё по моим технологиям. И они на катамаранах! Двинулись сюда в Испанию, высадились на юге страны, и их двадцатитысячная армия пошла к моей столице. Какая-то первобытная ненависть и зависть двигали ими, желание мести. Я думаю, это результат моей политики и пропаганды, в прошлом я очень часто расхваливал Испанию как земной рай, чтобы стимулировать лучших из людей ехать туда. И я каждый раз подчёркивал, что Испания рай для избранных, а не для кого попало, это вызвало всплеск ненависти среди нищеты ко мне. На лицо моя серьёзная психологическая ошибка в политике, эта избранность и эксклюзивность, разделение народа на достойных и недостойных во все времена вызывало бурную и бессмысленную ярость и зависть быдла. И именно быдло отправилось мне мстить, причём только за то, что я без них и не для них, сам построил лучший мир на другом конце света. Теперь, любое упоминание о лучшем мире Испании вызывало у нищеты только злобу и ярость. А нищеты в Ливийской части моей империи было множество, я давно забил на тот регион, а люди плодились.
Моя собственная небольшая испанская армия численностью всего две тысячи человек выдвинулась им навстречу, состоялся неравный бой, с обеих сторон погибло пять тысяч человек. Крупнейшая битва в истории каменного века кстати говоря. Я переоценил свои силы, полагая, что армия врага это просто толпа обезумивших от зависти нищих людей, я думал, что, несмотря на десятикратное превосходство, армия врага не опаснее аналогичной по численности толпы неандертальцев. Я понимал, там на юге плохая военная подготовка, и нет хороших генералов, только вот я ошибся, потому что в армии врага было то, чего никогда не было у неандертальцев, а именно, почти десять тысяч лучников. И пусть эти лучники были хуже и слабее моих, но это были лучники и копейщики, а не просто стадо с дубинами. Мои войска были окружены и полностью уничтожены. Враг осадил столицу, и на следующий день понаделал лестниц! И воины юга взяли город штурмом, мои граждане сопротивлялись им, враг с невероятным зверством уничтожал всех подряд и женщин и детей, четыре тысячи человек проживало в столице на момент штурма, все они были убиты, и ещё тысяча солдат врагов, огромные людские потери, и всё ради чего? Убить меня и только? Глупость. Я не представляю, как и зачем зародилась эта сумасшедшая мысль свергнуть и убить меня любой ценой, я не следил за мнением масс на юге. Могу только догадываться. Но они все хотели убить меня из зависти, и только за этим пришли сюда. Мне ничего не оставалось, как бежать, тем более, ливийские воины требовали моей смерти. Они пришли сюда, чтобы убить меня, и они искали меня. Хорошо, что у меня из города имелся тайный подземный ход, я бежал через него, покинул окрестности столицы, и потом, минуя блокпосты, через Северные Пиренеи, осуществил побег в Европу. При этом, по всей стране уже разнеслась весть о награде за меня живого или мёртвого. Но я был опытный и искусный воин, и не только воин, а главное охотник, я им не дался и меня не нашли, я незаметно бежал из ливийского царства, что погибало в пожаре великой войны. Тысячи людей умерло тогда, я думаю тысяч пятнадцать не меньше, и всё зря и из-за какой-то бессмысленной глупости, тупо и бесцельно, эта война никому ничего не дала. Тем не менее, мне следовало быть очень осторожным, я понимал, у ливийского царя есть отряды коммандос и дальняя разведка, которую я сам готовил, поэтому мне хотя бы пару поколений надо избегать людей и уйти подальше. Тем более, я понимал, отряд на десять или двадцать коммандос вполне может выследить убить или пленить меня. В связи с чем я двинул на своих двоих вдоль ледника к Уральским горам, подальше на восток. Понимая, что расстояние это лучшая преграда, и едва ли лазутчики врага доберутся туда за пять тысяч километров, а хожу я быстро и мне по силам уйти туда за несколько месяцев. И снова, в этом дальнем пути заметил, что в мире опять стало теплеть, а ледник медленно, но отступал на север. Значит, череда потеплений и похолоданий носит циклический характер и скоро я смогу жить в Европе как раньше, а я люблю Европу.
