Автор книги: Abacus
сообщить о нарушении
Текущая страница: 228 (всего у книги 242 страниц)
Мы с Франком переглянулись.
- Совсем дерьмом запахло, надо валить от этой семейки сумасшедших.
- Ага!- они скрылись с наших глаз.
- Я, кстати, согласен с ними,- прошептал Франк мне на ухо,- насчет вашей семейной болезни.
- Да иди ты!- я вырвался вперед и побежал в сторону интересующего меня входа в дом.
Это был запасной выход, опять же, используемый прислугой.
- У нас не так много времени.
Под удивленный взгляд Франка я вытащил из стены небольшой ключ.
Узнал бы мой отец, что храниться под вылетевшим когда-то из ряда кирпичом, нашей поварихе не поздоровилось бы.
Эта женщина великолепно готовила, я вырос на ее стряпне, однако, ей было "далеко за" и отец держал ее только лишь по просьбе матери. Если бы ему доложили, что старушка постоянно забывая ключи, хранит запасные в столь ненадежном месте, плакало бы ее рабочее место.
- Ого! Фига ты хитрый!
- Это не я! Это привычки нашего дома,- повернулся я к Диме.
- Все равно, забавно.
Не ответив ему, я сжал ключи в ладони.
Дом. Родной дом.
Что я делаю?
Врываюсь в свою же семью.
Пытаюсь все уничтожить.
Как назло, вдохнув побольше воздуха, я учуял в нем знакомые до боли запахи.
- Эй, Паш! Время!
- Да-да,- кивнул я, стараясь избавиться от мешающих мыслей.
Не получалось.
Я смотрел на черную дверь, ведущую в мой дом, и выстроенная мной крепость рушилась.
Вход в мой дом. В святое для меня место.
Воспоминания захлестнули меня.
Стало жарко.
Соберись.
Раз. Два. Три.
Прикоснись к ней. К дверной ручке. Открой дверь. И просто войди. Войди сам и впусти того, кто поможет тебе все уничтожить.
Сглотнув, дрожащей рукой, я наконец-таки смог заставить себя сжать пальцами холодный металл.
Меня тот час пробило потом. Закрылись глаза.
Меня ударило током.
Током воспоминаний.
Я совсем-совсем маленький.
Плачу, сидя на ступеньках перед дверью. Только что ударился коленкой о садовую плитку, возясь с ярко-красной безумно красивой моделькой машинки известной фирмы. Феррари. Первая в огромной, собираемой годами коллекции.
Чуть позже. Через год.
Я подрос. Тянусь до двери, чтобы незаметно прокравшись в дом, стащить из кухни запретные сладости.
Время идет.
Я вбегаю в эту дверь, с рогаткой в руках. Тогда меня неожиданно поймал отец.
Вместо того, чтобы отругать меня, он сажает меня на колени и рассказывает о том, что в будущем я буду отличным завоевателем, бойцом, прямо как сейчас, только управлять людьми я буду не с помощью рогатки, а чем-то более весомым.
Еще вперед.
Я сижу на ступенях и заучиваю наизусть формулы, необходимые мне для поступление в университет.
Любимая старушка выходит на улицу и предлагает мне чая.
Немного позже моя рука касается дверной ручки.
- Спасибо, Паш. Какой ты все-таки хороший мальчик.
Постаревшая женщина обнимает меня, благодаря за то, что я, увидев ее на улице, довез до дома и помог занести пакеты.
Мой отец на своем кортеже проехал бы мимо, даже не обратив на нее внимания. Не заметив, поскольку за столько лет не успел запомнить ее лица.
- Не за что, пустяки!
Первая машина. Я наконец-таки получил права. Повзрослел. Мне перевалило за восемнадцать. Отец стал гораздо больше уделять мне времени. Он заставляет меня ездить к нему на работу, забирает с лишних, по его мнению, пар в университете и приобщает к делам.
Некоторое время спустя.
- Черт, заела.
Я дергаю дверную ручку, надо смазать.
Лишний шум может навредить мне.
Тайком я выхожу из дома и, зная нюансы видеонаблюдения, крадусь к черному выходу.
Вот это да! Я и не знал, что так круто не подчиняться правилам! Круто иметь секреты, тайны. Сейчас я сяду в свою машину, над которой в последнее время так долго трудился и поеду по ночной Москве. Вдруг мне удастся встретить их на своем пути? Они же существуют! Не зря так много шепчется о каком-то клубе парни с мастерской. Говорят, там лучшие. А я знаю, что имею талант. Я хочу испытать себя. Хочу посмотреть на них. Я чувствую - это мое!
Следующий кадр.
Главное не забыть маску.
Сегодня гонка с черной карточкой.
Мне нужно снять стресс. Отец расформировал мое подразделение. Лишил части работы.
Я так зол. Мне надо выплеснуть эмоции. Как кстати побороться с кем-то, выиграть и стать лучше.
Я дергаю за дверную ручку и, выйдя через черный выход, превращаюсь в Шторма.
- Эй! Паш!
Внезапно возникший голос Димы вырвал меня из воспоминаний.
- Ты чего? С тобой все нормально?
- А?- я не мог отвести взгляда от двери.- Да-да…
- Так нам уже можно входить? Или как? Камера же скоро...
- Идем,- кивнул я, вставив в замок ключ.
Ручка двери обжигала.
Я вошел в дом, из которого так стремился сбежать.
Мы оказались в небольшом помещение, напоминающего кладовку. Из него можно было попасть на кухню, а так же пройдя по коридору, попасть в основную часть дома.
Франк следовал за мной по пятам.
Минута, и мы уже стоим перед дверью, через которую мы попадем в центральный холл.
Я не позволил Диме выйти туда первым, мне надо было самому убедиться, что нас не засветят. Я надеялся, что камеры, пристроенные к стенам, до сих пор являются муляжами.
- Куда нам теперь?- с открытым, судя по всему от восторга ртом, поинтересовался Дима.
Его можно было понять. Моя семья никогда не скупилась на место своего проживания.
- Нам на лестницу.
Она не была центральной. Парадная была немного в другой стороне, но так или иначе, та, по которой мы быстро начали подниматься вверх, привела бы нас к коридору, ведущему в сторону кабинета отца.
В этом и заключался наш план.
Обвести всех вокруг пальца. Сбить с толку.
Мой отец, столь уверенный, что я жив, наверняка был уже в курсе событий. Ему наверняка уже успели доложить, кто участвовал в разгромной гонке. Я был уверен, он весь во внимании и жаждет заполучить себе водителя Ауди, вот только он не догадывался, что тот, кто ему нужен совсем близко. Стоит да его спиной, и весь этот розыгрыш - лишь красивый ход в сложной игре.
Нам оставалось лишь пройти по коридору и, выполнив пару поворотов, пройдя мимо охраны, оказаться в логове моего отца.
Сжимая пальцами позолоченную решетку лестницы, я вновь вспомнил о том, как был счастлив, крадясь по ней вниз, ради того, чтобы насладиться своей ночной жизнью.
- Эй! Опять стоишь! Куда нам?- нервничал Дима.
Я перевел на него взгляд.
- Туда!- указал в совершенно противоположную сторону.- Я хочу туда.
- Хочешь?- не понял меня Франк.
- Мне надо,- я больше его не слышал.
- Эй!- прошипел он, бросившись за мной.
Я пробегал по дому, твердо уверившись в том, что схожу с ума.
Что я делаю? Ведь я пришел сюда совсем не за этим!
Павел! Остановись!
- Чувак! Куда мы?
Поворот. Еще один.
- Шторм!
Я как вкопанный замер перед деревянной дверью.
- Эй!- Франк на всех парах врезался в меня.- Ты чокнулся?
Я молчал.
- Куда мы пришли? Ты же вроде...- он наткнулся глазами на дверь.- Это что?
Я никак не мог заставить себя отвести взгляд.
Медленно подняв руку, я провел пальцами по двери.
- Паша!
- Тихо,- прошептал я.
- Мятежный.
В это время я набрался сил и сжал ручку.
Еще одно длинное мгновение. Бесконечное.
Я вошел в свою комнату.
- Это что,- Дима не договорил.
Я, не обращая на него внимания, прошел в середину.
Сердце бешено колотило.
Сколько я не был здесь?
В этот момент мне почудилось, будто и не было всех этих месяцев.
Будто бы ничего не произошло за эти дни.
Как сейчас я помнил о том, что сидел за своим компьютерным столом и рассуждал о том, что уеду и обязательно увезу с собой Берг.
Каким наивным я был.
Осмотрелся по сторонам.
Все на своих местах, все осталось таким же.
Моя комната будто бы замерла, ожидая моего скоро возвращения.
В груди застыл ком, когда я увидел на столе смятую пачку из-под мармелада, который я так любил есть по время работы.
В голове вспыхнуло воспоминание.
Упаковка осталась там, где я ее оставил. На том же самом месте.
- Хрена себе?- прошептал Франк.- Круто!
Я, так же как и он, осматривался по сторонам, хоть и знал здесь все до мельчайшей детали.
Широкий, мощный стол у окна, новейшая техника. Огромная удобная, дорогая кровать. Комод возле большого окна, уютные шторы, тщательно выложенный паркет.
Моя комната совмещала в себе технологии и комфорт, новизну и элементы проверенные временем. Все было прибрано и чисто, именно так, как было всегда.
На тумбе возле кровати остался лежать номер журнала, который я так и не успел прочитать. Я был уверен в том, что если открою верхний ящик, увижу там фотографию Полины.
Так странно.
Тем временем, за моей спиной раздался шорох.
- Ух ты! Вот это да!
Не выдержав, я обернулся. Затем широко улыбнулся.
Как же я скучал.
За моей спиной висели полки, на которых были аккуратно расставлены любимые мной книги, сувениры из разных стран и прочая мелочь. Но самое главное, на одной из самых длинных из них выстроились в ряд многочисленные коллекционные машинки, которые я собирал с самого детства.
Еще не догадываясь о том, что в будущем буду гонять на настоящих железных конях, я тянулся к их уменьшенным во много раз прототипам.
- Офигеть!- Дима дотронулся рукой до одной из них.
Самая первая, самая дорогая и в тоже время самая дешевая, так как купленная в обыкновенном детском магазине.
- Ты тоже собирал модельки?
- Как видишь,- засунул я руки в карманы джинс.
- Блин, и я... А эта, Феррари, у меня тоже такая есть, верней, была. Самая дорогая, потому что самая...
- Самая первая,- закончил я за него.
Мы переглянулись.
Повисло молчание.
- Да брось?
Я пожал плечами.
- Шторм,- он смотрел на меня.
Я отвернулся. Присел на свою же кровать.
Взгляд упал на фоторамку, стоящую на тумбочке.
Точно. Вот что изменилось.
Ее здесь раньше не было.
Не было этой фотографии.
Я провел пальцем по маминому изображению.
Мы были сфотографированы с ней вместе. Я обнимал ее за плечи, стоя рядом.
- Красивая,- Дима незаметно подошел к краю кровати и сел на угол.
- Да,- не отрывался я от мамы.- Я знаю.
Мы оба молчали.
- Похожа...
- Рудковская?- поднял я взгляд.
- Да,- усмехнулся он.
Я вновь посмотрел на фото.
- То, что надо,- добавил Франк.
- Ха-ха-ха, увидим!
Я наблюдал за тем, как он перебирает в руках модельку Феррари.
- Забирай.
- Что?
- Забирай ее себе.
- Но она же дорога тебе,- посмотрел он на меня.
- Я тебе ее дарю,- произнес я.
- О-о-о,- он не мог скрыть свою радость.- Спасибо!
Франк, под мой тихий смех, спрятал машинку в карман джинсов.
- У тебя крутая комната! Размером в мою квартиру!
- Шикарно жить не запретишь,- пошутил я.
- Вот мудак!- улыбнулся он.- Еще и наехал на меня с жиру! А где твой шкаф?
- Вон!- указал я головой на дверь.
- Только не говори...
- Да,- кивнул я.- Там гардероб. А по соседству ванная и туалет.
- Нет, ты точно придурок,- покачал головой Дима.
- Почему?- стало мне интересно.
- Да я бы жил в этой комнате, нафига вообще выходить?
- Ха-ха-ха, все,- поднялся я с кровати.- Пошли! Время идет!
- Ты готов?- нахмурился он, поднимаясь следом за мной.
- Да,- кивнул я.- Хотел попрощаться. В прошлый раз не удалось. А сейчас,- направился я к выходу,- я хочу быстрее покончить с этим говном и уехать.
- Я даже знаю к кому! Ха-ха-ха!
Я промолчал.
- А как же мать?- поинтересовался Франк.
- Я бы,- вздохнул.- Я бы забрал ее с собой, если бы она захотела.
Дима понимающе кивнул.
- Но для этого мне надо победить.
- Тогда пошли.
Но я вновь замешкался.
- Если что...- обернулся я.- Спасибо...
- Нет!- перебил меня Франк.- Закрой рот. И давай, шевелись!
Так и не закончив мысль, я вышел в коридор. Закрыв дверь, попрощавшись со своей комнатой, в которую, скорее всего, мне было не суждено вернуться, я быстрым шагом нравился по нужному направлению.
Мы приблизились к завершению.
К финальному поединку.
Внезапность - была нашим приоритетом.
Растерянность отца могла помочь нам.
- Помни,- сказал я Диме.- Нам нужно записать его признание. Обязательно. Иначе все будет бесполезным.
- Я знаю,- кивнул Франк.
========== Сто тридцать шестая. Дмитрий. ==========
Все происходило слишком быстро, мне с трудом удавалось перебороть себя, дабы сохранить спокойствие.
Наш глобальный заезд - показательное выступление.
Все получилось красиво.
Безумно красиво.
Я впервые в своей жизни в открытую продемонстрировал себя и свою команду.
Свою ли?
Не смотря на то, что московский клуб раз за разом вызывал во мне лишь отрицательные эмоции, я не мог не признать того, что они сыграли важную, определяющую роль во всем действие.
Шторм не сказал. Он не предупредил.
Не упомянул о том, кого мы встретим, кто является тем, на кого и за кого он готов поручиться. Естественно, если бы я знал заранее, что он планирует, то всего бы этого не было, а вместе с этим, вообще ничего бы не получилось. В таком жидком составе нас никто бы не заметил.
Пять-семь машин, что это? Ничего.
А сорок-пятьдесят, которые, к моему глубочайшему удивлению, собрались в итоге? Вот это уже не обойти стороной.
Кто все эти люди? Зачем они здесь?
Парадоксально! Большинство не представляло, за что на самом деле будут выступать, о чем будут говорить.
Мы не поставили их в известность из-за боязни, что все испугаются. Одно дело просто прокатится по городу, другое - захватить источники информации и поведать свою историю, быть бок о бок с теми, кто считается погибшими.
Наблюдая за первой реакцией, я понял, что многие из тех, кто уяснил смысл всего действия, шокирован, однако, я был счастлив, увидев, что все ребята положительно отнеслись к тому, что творилось между нами. Они поняли. Не смотря на то, что это была Москва, она поняла. И приняла все. Ведь многие из погибших, были как раз местными, вынужденными рисковать, ребятами.
Я знал, какой портрет самый важный для Мятежного, он понимал, какой главный для меня.
Мы оба потеряли близких, это крепко связывало нас.
Все участники заезда были связаны. Когда до всех это дошло, стало ясно - мы одна команда. Плевать на то, что мы рушим нашим выступлением клуб, ведь он сам в свою очередь губил нас, используя наши же чувства, однако, не смотря ни на что, мы любили свое дело и не собирались его бросать. Клуб погибнет, но мы останемся. Это стало главным приоритетом.
Захватили город.
Устроили показательное выступление, за время которого я осознал, насколько талантливы его участники, но в тоже время насколько опасны некоторые из них.
Я прочувствовал разницу между нами. Между мной и ими, готовыми пойти на самую крайность только лишь ради того, чтобы запомниться. Это было одновременно и хорошо, и в тоже время ужасно, поскольку люди, не знающие страха, не могут осознать, что творят на самом деле.
Мы договорились с Павлом, что не будем светиться до самого конца. Любая лишняя информация могла поставить все под удар, о нас и так узнало много народа.
В этом я полагался только на Мятежного, на его чутье и доверие незнакомым мне людям.
Когда же расселись по машинам, в первые, с момента нашей "гибели", мы сняли запрет на все меры предосторожности.
Нам нужно было, чтобы нас увидели. Это было потрясающим воскрешением.
Получилось ли у нас?
Со временем узнаем.
То, что мы привлекли внимание к себе благодаря ярким, гоночным автомобилям - безусловно.
Я был благодарен Виктории за эту возможность - испытать их, почувствовать одну из привезенных тачек, которая, кстати, не подошла мне. Я не чувствовал с ней того, что ощущал вместе с теми машинами, которые собирал для себя самостоятельно.
Однако, это естественно не помешало мне красиво проехать на синем Порше по центру Москвы, подбирая на хвост полицию, к тому времени оповещенную о проблеме.
Закончили мы так же впечатляюще, как и начали. Хитро, но в тоже время просто.
Скрылись с всеобщего обозрения, а затем вынырнули так, что никто и не заметил.
Избитый прием, показываемый много раз в иностранных боевиках. Для этого нам понадобилась помощь Жени и Влада.
Они должны были продолжить привлекать к себе внимание, при этом уже не особо высовываясь на люди.
Все должны были поверить в то, что это Франк и Шторм. Чтобы тот, кто нам на самом деле был нужен, думал, что, мы там, мы в эпицентре, в то время как на самом деле я и Шторм, подбирались к нему из-за спины. Эффект неожиданности. Еще одна красивая фишка в нашем творении.
Парни должны были как можно дольше играть этот фокус, однако, если же варианта уйти у них не осталось бы, наша команда, так или иначе, вызволила бы их. Хотя, я был уверен в том, что подобного не произошло. Они были мастерами своего дела.
Покидая туннель, уже в другой, серой неприметной машине, двигаясь в сторону Пашиного дома, я чувствовал в себе какое-то напряжение, волнение. А вдруг что-то пойдет не так? Я периодически смотрел на иконки на приборной панели в моей временной машине.
Слишком уж агрессивно вела себя полиция столицы, но Шторм убедил меня в том, что это обычное беспокойство, что в нем нет ничего страшного.
И вот мы стоим с ним перед его домом.
Огромным, казалось бы мощно защищенным доминой.
