Текст книги "Русские не сдаются (СИ)"

Автор книги: aavdee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Малфой смертельно побледнел. Потом пошел красными пятнами, отчетливо видными в алом тусклом свете Хагридова фонаря, а Поттер и Дурсль прибавили шагу и первыми вырвались на пристань, обогнав даже лесника.

– О, Гарри! Вот ты где! И кузен с тобой! А школа-то вона. Хороша, а?

– Сказочно! – абсолютно искренне выдохнул Гарри, мигом забыв о всех сегодняшних приключениях.

– По четыре человека в одну лодку, не больше, – скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.*

Надутый Малфой тут же утащил к себе Паркинсон, Кребба и Гойла.

Рон сел в пустую лодку и с тайной надеждой уставился на Гарри – вдруг он уже передумал? Глупо же ссориться из-за доставучей девчонки, да?

Гарри и Дадли подсели к Гермионе и Невиллу. Грейнджер подозрительно шмыгала носом. Лонгботтом удерживал рвущегося в озеро Тревора.

– Ай! А я Рапунцель в поезде оставил! – Дадли подорвался было бежать назад, но лодочка отчалила от берега. Да еще Хагрид рявкнул, чтоб все сидели смирно и лодки не шатали, не то упадут в озеро – прямо в пасть русалкам и гигантскому кальмару.

Зря он это сказал.

Не только Дадли и Гарри сразу перевесились через низкий бортик, силясь разглядеть хоть что-то в темной воде, на других лодках тоже началось шевеление. Напрасно Хагрид призывал всех к порядку. И только он махнул своим зонтиком на почти перевернувшуюся лодку на правой стороне флотилии, как слева Гарри показалось, что он увидел-таки гибкое тело русалки.

– Ты видел, Дэ? Видел?! Нев? Смотри же! – завопил он и дернул за рукав Невилла, приглашая тоже глянуть. Интересно же!

– Круто! – откликнулся понимающий человек с соседней лодки.

Но Невилл не считал, что круто. Невилл дернулся и выпустил Тревора. Жаб булькнул в воду. Попытавшийся перехватить его в полете жабовладелец булькнул следом и принялся старательно тонуть – воды он боялся с тех пор, как дядюшка Элджи столкнул его с пирса. Дадли и Гарри сиганули следом – показать, как хорошо они умеют спасать на водах. Лодка перевернулась, едва не накрыв Гермиону, которая тоже хотела разглядеть русалок в темной воде. Над озером поднялся визг. Многие дети от страха вскакивали в лодочках, рискуя так же оказаться в воде.

– Тих-хо! – взревел Хагрид. Дети испуганно притихли. Лодочки поплыли быстрее.

Но русалок в итоге все посмотрели. А некоторые на них даже покатались, чем были горды безмерно. Невилл остро переживал утрату Тревора. Гермиона стучала зубами и куталась в хагридово кротовье пальто, вздрагивая, когда в карманах что-то шебуршилось.

Было холодно, мокро и очень, очень здорово!

– Гермиона, скажи, здорово! Скажи? Ну скажи, что здорово было!

– Не скажу! Я чуть не утонула! Мы чуть не утонули! Невилл Тревора потерял! И... И...

– Да ладно тебе! Ты так из-за Рона что ли расстроилась?

– А почему он... а?! Это нечестно! Несправедливо вот так судить человека!

– Ну, со Слизерина этот их доктор Но**.

– И что? Там учились и достойные маги!

– Да кто туда нормальный пойдет?! – влез догнавший их Рон. – Да я лучше на Хаффлпафф, чем туда!

– Рон Уизли, ты... ты...

– Вот первоклашки, профр МакГонагалл. Они тут эта... немножко того... лодку перевернули. Гарри вот. И Дадли.

– Вижу. Спасибо, Хагрид. Я их забираю. Следуйте все за мной, – и старая ведьма лет сорока повела их за собой мимо шумной залы в крошечный зальчик, слишком тесный для толпы первокурсников (учитывая еще, что никто не хотел прижиматься к насквозь мокрым “купальщикам”).

Никто не заметил, как рыжеволосый староста украдкой высунулся из ниши, тщательно прицелился и наложил какое-то заклинание на паршивца, испортившего ему момент, которого он ждал все лето. А после, с чувством выполненного долга, вернулся на свое место за столом Гриффиндора.

Комментарий к 12. *фраза из канона

Доктор Но – злодей из фильма о Дж.Бонде

====== 13. ======

– Добро пожаловать в Хогвартс*, – старательно отводя взгляд от промокшей компании, поприветствовала детей профессор МакГонагалл. – Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде, чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор – очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей*. Факультетов в школе четыре. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы*. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться*. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами – это огромная честь*. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи*. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы*. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.* Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами.* Пожалуйста, ведите себя тихо,* – сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери.

– А где тут туалет, чтобы себя в порядок привести? Зеркало там, раковина, кабинка?.. – крикнул ей вслед Гарри, сам себе удивляясь.

– Ему бы трусы выжать! – Дадли иногда подначивал кузена совершенно не к месту.

Вокруг захихикали. Невилл, который как раз не отказался бы выжать все, в том числе и трусы, из которых противно текли холодные капли, смешиваясь с такими же капельками из рубашки и брюк, отчаянно покраснел и попытался скрыться за спинами сокурсников.

– Дадли, заткнись! – тоже полыхнула щеками Гермиона.

– Или только про себя говори! У тебя, прям памперсы там! Чуть все озеро не впитали. А теперь сухо, как в телерекламе! – кивнул Гарри, в меру сил отжимая рукав прямо на каменный пол. Он тоже смутился, но выдавать себя не собирался. Потому, от смущения, брякнул еще круче. – Но если что, я и тут все выжму. Пусть только девчонки отвернутся.

Все вновь захихикали, а профессор, поджав губы, наложила на детей высушивающие и согревающие чары. Поттер, готовый провалиться под землю от своего поведения, все никак не мог остановиться:

– О! Класс! А погладить рубашку нельзя, мэм? А то у меня помялась.

– Профессор МакГонагалл, мистер Поттер. Впредь обращайтесь ко мне только так. И нет, я не стану гладить вашу рубашку. Как мне кажется, это будет хорошим уроком, чтобы вы впредь не рисковали понапрасну. Ждите, – и развернувшись на каблуках, профессор выскочила из комнатки.

– Ты с ума что ли сошел? Так разговаривать с профессором! Гарри Поттер, да ты!.. – Гермиона была возмущена.

Гарри и сам не знал, что с ним происходит. Но чувствовал, что вот прямо сейчас девочка узнает все, что он думает о чинопочитании. И рассорится вдребезги с еще одним человеком в Хогвартсе. На его счастье, скандала не случилось – в комнатушку влетели призраки, и Поттер с радостью переключил все внимание на них.

Многие дети были испуганы. Особенно те, кто воспитывался в волшебном мире. Гарри отметил для себя этот факт. Но его просто распирали вопросы, а рот не держался закрытым больше трех секунд. Ну, хоть перепуганных девиц отвлечет. Он же герой, а судя по Локхарту, девицы – главная спасательная цель. Хотя лично Гарри предпочел бы спасти коняшку и много-много золота.

– Ого! Круто! Сэр, а вы убили свою жену? – спросил он у сурового призрака, с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом, и в одеждах, запачканных серебряной кровью.

– Святой отец, а сколько надо богохульствовать, чтобы не попасть ни в ад, ни в рай? – не дожидаясь ответа повернулся он к маленькому толстому монаху.

– А мы можем показать вам дорогу на тот свет, как в Кентервильском привидении? – не то спросил, не то предложил он призраку в трико и круглом пышном воротнике.

По толпе первокурсников пронеслись смешки и шепотки.

– Простите, – робко присоединилась девочка со смешными косичками. – А почему у вас кровь капает, а на полу не остается, сэр?

– А вы помогаете на уроках истории? – не удержался еще один школьник.

– Как именно проходит распределение? – выкрикнул Рон, напуганный братьями, что там будет что-то жутко болезненное.

– А вы настоящие привидения?

– Никогда не видела живых привидений! Дадите мне автограф? – щебетала блондинка, видимо, оправдывая цвет волос.

Поднялся невероятный гвалт. Такой, что вернувшуюся за студентами Минерву заметили далеко не сразу.

Едва они вошли в Большой зал, Гарри почувствовал, словно в лицо ему подул свежий ветер, и желание рассказать всем и все немедленно пропало. Краем глаза мальчик заметил старосту, убирающего в карман волшебную палочку. Поттер узнал этого человека.

Не ясно, что имели в виду братья Рона, говоря, что будет мучительно больно? Это Шляпа у них так старательно мозги искала? Или они перепутали слова – не “больно”, а “стыдно”?

Вот Гарри сразу вспомнил несколько неблаговидных поступков, которыми ни с кем делиться нельзя. А кто знает, насколько этот артефакт умеет хранить чужие тайны? Может, наоборот он тем и занимается, что просвечивает мысли и стучит потом учителям? А их с Дадли распределят куда-нибудь в карцер?

Будь Гарри в прежнем настроении (под действием заклинания, как он только что понял), он непременно бы подошел к МакГонагалл и задал все интересующие вопросы. А так – только стоял в общем строю и накручивал себя мыслями о глубоких страшных подземельях, где запирают мальчиков и девочек, которые плохо себя ведут.

Очередь Дадли подошла быстро.

Гарри затаил дыхание. Шкодных секретов в голове у кузена было как бы не побольше, чем в Поттеровской. Вот сейчас Шляпа ка-а-а-ак закричит...

– ГРИФФИНДОР!

Раздались аплодисменты и приветственные выкрики. Оторочка мантии Дадли приняла цвета его факультета. Гарри с облегчением перевел дух. Если Дэ взяли, то и его примут. А как иначе? Они с самого детства вместе.

Гермиона Грейнджер направилась на распределение решительно и сосредоточенно, что-то бормоча под нос. Перед тем, как шляпа съехала ей на нос, девочка многозначительно посмотрела на Рона Уизли.

– Только бы ее на Гриффиндор не распределили! – простонал рыжий.

Шляпа задумалась. Она и прежде распределяла школьников по-разному – кому-то не успевала опуститься на макушку, а кому-то просвечивала голову своим магическим рентгеном пару секунд. Но Грейнджер просидела на стуле уже минуту и все еще не была распределена. Строй первоклашек пришел в движение, словно волны прибоя. И так же – шур-шур-шур – шелестели шепотки.

Но профессора были спокойны, значит и Гарри не видел причин волноваться. Распределят сейчас. Мало ли, отчего артефакт завис? У них с Дэ игровая приставка иногда тоже не сразу работать начинала.

– Слизерин! – наконец-то выкрикнула шляпа.

Тут уже заволновались взрослые. Хотя, казалось бы – чего они? Всё. Шляпа заработала, всё нормально, можно дальше распределяться... Но профессор МакГонагалл застыла со своим свитком и не спешила называть следующее имя.

Гермиона, бросив победный взгляд на Рона, направилась к своему столу.

Старшекурсники-слизеринцы бросали удивленно-вопросительные взгляды на мрачного черноволосого мужчину. Наверное, их классного руководителя. Или как это называется? Декана? Постепенно взгляды становились возмущенными – в сторону учителей, и презрительными – на Грейнджер.

Гарри ткнули в бок – рядом оказался Блейз. Поздоровавшись и высказав восхищение Поттеровским умением попадать в веселые истории на самых скучных мероприятиях, Забини спросил:

– А кто она? Никогда раньше не слышал такую фамилию... Полукровка? И как?

– Ты о чем? Чего “и как”?

– Семья у Грейнджер нормальная? Ну, которая не магловская...

– Я откуда знаю?

– Вы же вместе шли! Я почему-то решил, что она с тобой...

– Мы подружились. И чего? Я должен у нее родословную до седьмого колена вызнавать?

– Д-да, – с запинкой ответил Блейз. Ему было непонятно – а как иначе?

Пока они болтали, Невилла распределили на Гриффиндор, Малфоя к Гермионе...

Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перкс и, наконец…*

– Поттер, Гарри!*

Встрепенувшись, как бывало, когда его за болтовню с Дадли вызывал к доске учитель, Гарри выбрался из строя и подбежал к шляпе.

Школьники, позабыв про Грейнджер, шептались: “Поттер... Тот самый...”

Довольный Гарри натянул шляпу едва ли не по плечи. В голове немедленно раздалось:

– Осторожнее! На мне и так хватает заплат!

– Ух ты! Искусственный Интеллект?! А если вас на голову робота нахлобучить, Терминатор получится?

– Хм... Рейвенкло? Нет, пожалуй не подходит... – в голосе Шляпы было много искристого веселья, слишком живого и непосредственного, чтобы Гарри мог и дальше воспринимать ее, как бездушный инструмент для распределения. Слишком она была... живая. – Непростой вопрос*. Очень непростой*. Много смелости, это я вижу*. И ум весьма неплох*. И таланта хватает, это так, и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно…* Так куда мне тебя определить?*

– Ну, – Гарри немного подумал, а потом решил не выделываться и идти на факультет Дадли. – Давайте на Гриффиндор, что ли?

– Гриффиндор? Да? Но на Слизерине ты так же мог бы проявить себя... Ты уверен?* Знаешь ли, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, я это вижу, а Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно…* Ты мог бы стать известным...

– Ага. Волдеморта даже называть нельзя! Отстань от меня с такой известностью!

– Какого Волдеморта?

– Какого ты распределила на Слизерин. Хлебнул известности полной ложкой, ага. Нет. Гриффиндор, пожалуйста.

– Но в Слизерине твоя подруга. И после разговора с Блейзом ты догадываешься, что ей там будет не просто...

– А на Гриффиндоре у меня брат. И списать у него проще. Грейнджер не выглядит девчонкой, спокойно относящейся к списыванию.

– Может, тебя на Хаффлпафф? Раз ты так рвешься за братом?

– Нетушки! Это семейная традиция просто. А вот если б я рвался поддержать подругу – то точно на Хаффлпафф.

– Гм. Ну ладно, если ты так в этом уверен…* Что ж, тогда… *

ГРИФФИНДОР!*

Когда Гарри встал и снял шляпу, ему показалось, что за него рады все в зале. Даже тот мрачный профессор, который был недоволен распределением Гермионы.

Стол под алыми стягами и вовсе бушевал. Рыжие близнецы вскочили на лавку и вопили: “С нами Поттер!”

Рыжий староста выглядел растерянным и смущенным.

Рон из изрядно поредевшей толпы нераспределенных первокурсников показывал какие-то загадочные знаки.

Пожав руки всем желающим,* Гарри плюхнулся между кузеном и Невиллом и принялся разглядывать профессоров. Дэ, который успел уже навести справки, вставлял свои комментарии.

В самом углу сидел Хагрид, который, поймав взгляд Гарри, показал ему большой палец, и Гарри улыбнулся в ответ.*

– Завтра с утра сбегаем на Флаффи глянуть? – просительно прошептал Дадли.

– Да у нас уроки с утра!

– А мы до уроков...

– А до уроков он спать будет. Я, кстати, тоже. Кто тут есть, рассказывай.

– Золотой трон в центре – это директорское место. Вот этот седой дед – Альбус Дамблдор, сильнейший маг столетия. Или двух столетий. Они как-то со счета сбились. Прикинь, такое чувство, что не осталось очевидцев, помнящих, в каком году директор народился.

– Может он вечный, как Горец?

– Да кто этих ненормальных знает, – пожал плечами Дэ, и братья захихикали.

– Но дед суров. Золото – это очень жестко. Интересно, у него там есть подушечка? Вот бы посмотреть!

– Ну, давай завтра глянем, раз к Флаффи нельзя...

– А давай!

Прислушивающаяся к разговору Мальчика-Который-Выжил Анджелина удивилась. Действительно, а почему ни она, ни друзья-подруги, ни даже известные хулиганы Уизли никогда не любопытствовали – сидит ли директор на подушке или накладывает на сиденье спанджифай? И если подушка, то лежит ли она там всегда или ее приносят эльфы? Или сам Альбус Дамблдор создает ее невербальной беспалочковой трансфигурацией?

А мальчишки уже обсуждали пожеванного Кетлеберна, к которому наведаются прямо сразу после того, как Хагрид покажет им Флаффи, растрепанную Бабблинг, и очень странного экс-преподавателя магловедения – Квиринуса Квиррелла.

– Это он! Это тот тип из кабака! – возбужденно зашептал Гарри прямо в ухо Дадли. Дэ отодвинулся и с сомнением посмотрел на профессора:

– Точно? Или ты его только по чалме угадал?

– А ты себе способен вообразить еще одного придурка, который такое на себя наденет и в люди выйдет?

– Легко! Пришли же сюда все в остроконечных шляпах! Даже мы с тобой.

Гарри помрачнел. А ведь эти шляпы на каждый день.

– Я тебе докажу! – решительно произнес он, поймал взгляд профессора и, убедившись, что он смотрит, многозначительно потер лоб.

Профессор вздрогнул так, что опрокинул кубок на декана Слизерина. Тоже ухватился за голову, потом кинулся поправлять чалму. Гарри почувствовал, как от всего этого мельтешения у него начинает болеть голова. Он еще раз потер шрам и повернулся к Дадли:

– Видел?

– Точно. Класс! Это мафия! Я слышал, как папа сказал маме, что этот тип похож на афганского наркоторговца...

– Точно! Ты помнишь, нам в школе говорили быть очень осторожными. И что иногда... Ohrenet! И что делать? Надо к директору идти!

– И что ты ему скажешь? Что профессор выпивал в том баре, куда нас Хагрид привел?

– А как же?..

– Будем за ним следить!

Комментарий к 13. *фраза из канона

====== 14. ======

Утром они проспали. Потому что электронный будильник сломался. Попасть на завтрак до директора не было никакого шанса. Так что мальчишки доели шоколадных лягушек (под укоризненным взглядом Рапунцель), изучили свою спальню и общую гостиную, высунулись поболтать с Полной Дамой, оказавшейся Розитой Гриффиндор. Она такие вещи помнила! Даже жалко, что прибежали Симус с Дином и принесли расписание. Начинался их первый учебный день в школе магии.

– Но в обед – к Флаффи! – непреклонно произнес Дэ.

Финниган скривился, видимо, посчитал, что Флаффи – кто-то вроде Роновой крысы, обжевавшей наволочку Гарри. Скабберза как раз переименовали в Хаэрса.

Мадам Розита порекомендовала им провожатого до кабинета трансфигурации, так что на месте они оказались раньше всех. Даже раньше слизеринцев, которых провожал второкурсник.

Гермиона выглядела неважно. Похоже, что она этой ночью плохо спала и даже, может быть, плакала.

– Ты чего? – на полуслове сбился Гарри. Он как раз принялся рассказывать подруге, какие классные в замке картины, как весело было идти за нарисованным человечком от холста к холсту и слушать его байки про Хогвартс, который маг помнил еще в строительных лесах.

– Ничего. Так, – девочка упрямо сжала губы и Гарри узнал эту гримасу. Когда так делала тетя, дядя Вернон бежал за цветами, а иногда даже покупал ей украшения или билеты в театр на всю семью. Гарри с Дадли так намучались на всех этих балетах и операх, что полезли в сумку за шоколадками практически на одних рефлексах – цветов поблизости не было. Но определенно кто-то в чем-то сильно виноват.

Пока Дадли забалтывал девчонку, Гарри бочком пробрался к Блейзу.

– Что у вас там случилось вчера?

– О! Я просто как в опере побывал, – Гарри не оценил сравнение, но смолчал, – все вопят на всю мощь легких, встают в позы, произносят выспренную чушь, твоя подружка рыдает крокодильими слезами, Снейп шипит и развешивает отработки на старост, ее учебнички летают по комнате и кусаются – миленький магический выброс, мне понравилось. Я маме написал, она тоже посмеялась.

– Мама! Вот же! А мы с Дэ напрочь забыли про письма!

– Ну вот, наслушалась она по-полной про “грязнокровку”, про “не место”, про “должное место” и всего прочего. Девчонки наши сперва вообще с ней в одну комнату не хотели, а потом объявили бойкот. Короче, где ты или хоть тень твоего присутствия, там всегда нескучно.

– Вот попала она...

– Да уж.

– И чего теперь?

– Не знаю. А чего, кабинет закрыт?

– Нет... Не знаю. Не проверяли.

– Вот балбесы! Там уже, наверное, давно можно было войти и места себе лучшие выбрать! Ну, раз вы возможность упустили, мы воспользуемся.

Блейз решительно вошел в кабинет и огляделся. Ему приглянулась третья парта во втором ряду.

Гарри бросил сумку прямо за его спиной, Гермиона выбрала первую парту. Дэ, заболтавшись, чуть было тоже не уселся впереди, но вовремя опомнился, устроившись рядом с кузеном – так было привычно и правильно.

Профессора МакГонагалл все еще не было, и мальчишки, разложив учебники, отправились бродить по кабинету.

– Мышки! – Дадли приник к одной из витрин, за которой копошились белые мыши. Гарри тут же оказался рядом. Мышки были ужасно милые. А рядом стояла коробка с крупными черными жуками. Дурсль ухватил двух мышек, Поттер – коробку, Грейнджер внезапно взвилась и рявкнула на мальчишек, которые бессовестно залезли в вещи учителя.

Гарри хотел было спокойно возразить, что имущество не учителя, а школы. И не съедят же они этих мышей и жуков! Виноватым он себя не считал, но и не расслаблялся. А вот Дэ расслабился. Потому от воплей Гермионы дернулся, мышка добралась до его пальца и тяпнула, Дадли завопил и отбросил обеих мышек. В коробку к жукам. Которую Гарри не удержал.

Растерянно подобрав коробочку и бросив туда двух самых нерасторопных жуков, мальчик укоризненно посмотрел на кузена.

И тут в класс вбежали Драко, Винсент и Грегори.

– МакГонагалл идет! – предупредил класс Малфой.

Кребб и Гойл быстро сели за парту.

Дэ отстал ненамного.

Гарри сунул Драко пустой коробок и шмыгнул на свое место.

Профессор застала прилежно сидящих учеников. И Драко Малфоя, застывшего рядом с опустевшим пособием по трансфигурации для второго курса.

– Мистер Малфой! – Минерва еще не сталкивалась с подобным непослушанием прямо на первом уроке. Даже близнецы Уизли дождались второго.

Малфой сжал зубы и промолчал.

Не смолчала Гермиона:

– Но профессор! Драко не виноват!

– Молчание, мисс Грейнджер!

– Но!..

– Не заставляйте меня в первый же день снимать баллы с вашего факультета.

Гарри собрался с духом и встал со своего места. Следом неохотно поднялся Дэ. Мистер Дурсль всегда учил их отвечать за свои поступки и не прятаться за чужие спины.

– Профессор, Драко и правда...

– Сядьте на место мистер Поттер. И вы, мистер Малфой, не стойте посреди кабинета. Я назначу вам взыскание после урока. А пока, – женщина парой взмахов волшебной палочки собрала разбежавшихся жуков и мышек и превратила стол в свинью. – Трансфигурация – один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе*, – начала она вступительную речь.

Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть.* Дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки.*

Дадли попробовал. Не получилось. Он попробовал снова. Не получилось опять. Он поднял руку, как привык делать в своей школе, и сказал:

– Профессор МакГонагалл, у меня не получается превращение.

– Попробуйте снова, мистер Дурсль, – пожала плечами ведьма.

Дадли попробовал еще раз и задумался – почему не получается? Посмотрел, как кузен лениво помахивает волшебной палочкой.

Прислушался.

– Ты не так говоришь. Она сказала “а”, а не “е”, – прервал он Поттера.

– Да где “е”?! Натурально “а” было.

– Да нет же!

– Да да же! Потому у тебя и не получилось.

– А у тебя почему не получилось?

– А помнишь, мы ту песню записывали? “Я верю, друзья, шаровары ракет”**... весь класс над тобой рж...

– Да я виноват, что училка пения так нечетко диктовала?!

– А я про что?

– Мистер Поттер! Мистер Дурсль! Извольте объяснить, о чем вы беседуете. Быть может, вы выйдете к доске и поведаете нам это?

– Профессор МакГонагалл, не могли бы вы проверить наши с Гарри записи? И где ударение правильно делать обведите, если можно. У меня диктанты никогда на высшую отметку не удавались, мэм.

Строгая женщина подошла к мальчишкам и уставилась в их записи:

– Разве я так диктовала, мистер Дурсль? ... И мистер Поттер! Ни то, ни это не верно.

И она вновь продиктовала всю фразу.

Беда в том, что Дадли опять не различил на слух – где ошибка?

– Ну! Как вы сказали, так я и записал.

– Смотрите внимательно на доску, мистер Дурсль! – профессор выглядела очень разочарованной в своем студенте, и Дадли сперва даже испытал чувство вины, что вот такой он никудышний ученик. Но потом пришла злость. Да в самом деле! Ну нет у него музыкального слуха, что ж теперь?! Он не девчонка и в хор не ходил! А для умения играть на гитаре, по словам папы, достаточно “tri blatnich akkorda”. В смысле, что-то очень простое.

Еще больше Дадли уверился в своей правоте, когда заметил, что не только он, сверяясь с записью на доске, поправляет формулу заклинания. Воровато пригибаясь к столу, перьями скрипела большая часть класса. Даже и девчонки, кстати.

К концу урока с заданием справились почти все. Ну, не совсем, конечно, но заострились или засеребрились спички у многих.

У Дадли, к примеру, спичка была очень острой, а у Гарри – очень стальной.

Настоящая иголка получилась только у Гермионы Грейнджер. Только не стальная, а серебряная (такой особо шить не получится – слишком мягкий металл). Профессор МакГонагалл похвалила девочку и добавила баллов Слизерину.

Драко назначили оттирать кубки в Зале Наград.

Ни его оправданий, ни слов “добровольных защитников” Минерва слушать не пожелала.

Грейнджер и Малфой поспешили догнать своих, а Дэ и Гарри вспомнили про вчерашнюю идею. Высмотрев на картине с фруктами и вином знакомого человечка, мальчики, перебивая друг друга, попытались объяснить, что им “нужно к Большому залу так, чтобы успеть раньше всех”. Портрет вошел в положение и рассказал про короткий путь, который начинался за соседней гардиной. Сам он их провожать на этот раз отказался. Но там и на самом деле было просто – беги себе по прямой. Паутины только многовато.

Вывалились из хода они около двери, юркнули к учительскому столу и, пригнувшись, чтобы их не было видно, прокрались к директорскому трону.

Подушечка была.

Красивая, золотая, расшитая малиновыми нитями.

Но крепко приделанная к золотому основанию. Так крепко, что впору было заподозрить магию. И то, что не они первые покусились на эту подушечку.

Однако, как узнать – насколько она мягкая?

Пальцами потыкали, ладонью надавили – непонятно. Сесть – их сразу увидят в Большом зале. Вдруг учителям наябедничают?

– А давай промерим?

– А как?

– Я в старых штанах, которые с лагеря... – намекающе пошевелил бровями Дадли.

– И я! – обрадовался Гарри.

Дело в том, что в этих своих штанах они хранили “запас приключенца” – спички, немного соли, компас и упаковка упсы, на случай, если промокнут и простынут.

Так что спички у них были...

Заострить их получилось с третьей попытки.

– Я дна не чувствую, а ты?

– А я – вот... вот, ага – к краю сдвигай!

– Позвольте узнать, что вы делаете под учительским столом?

– Профессор? Ээээ... Мы тут... э...

И как это объяснить? Промеряем директорский трон? А если профессор спросит: “Зачем?” А он наверняка спросит. Но они-то себе такого вопроса не задавали... Делали, потому что делалось...

– Идите отсюда.

– Но... Мы тут...

– Мистер Поттер, – такое количество яда в это имя не вкладывала даже лично знакомая с Джеймсом Поттером тетушка... – Я предупреждаю вас в последний раз. Вы поднимаетесь и идете обедать за стол Гриффиндора. Немедленно.

– Но у нас там...

– Минус балл с Гриффиндора за препирательство с преподавателем.

– Н...

– Минус еще один балл. Студенты вашего факультета заработали их своим трудом, вы же позволяете себе...

– Мы уходим, профессор! Простите, сэр! – Дадли за рукав попытался утянуть Гарри, но тот не мог позволить, чтобы старый дедушка по их вине сел на иголки.

– Да мы!..

– Минус еще два балла.

– Да, Гарри! Мы подождем у входной двери! – наконец-то убедил брата Дэ.

И они выбежали за порог и принялись кружить по холлу, высматривая директора и не давая угаснуть решимости вот так взять и подойти. Да еще и сознаться ему про иголки. Утешало лишь, что Альбус Дамблдор выглядел добрым дедушкой, а не как директор их младшей школы, которому они совершенно случайно пролили на голову клей.

И только услышав удивленное “Ай!” и тишину в Большом зале, мальчики поняли, что не только преподаватели приходят на обед через неприметную дверцу в стене. Директор тоже не пользуется главным входом.

Комментарий к 14. *фраза из канона

**Реальная детская оговорка, чем ее заменить и какую еще песню переделать, мы не знаем. Если кто знает английскую песенку и возможную детскую ошибку в ней – выслушаем и исправим у себя.

====== временная смена ракурса ======

Альбус Дамблдор не был плохим человеком. Просто рассеянным, стареньким, чудаковатым великим волшебником, директором школы, Председателем, Главой и прочая, прочая, прочая. Ну, и в силу преклонных лет, склада характера и многих должностей, любил он кое-какие свои обязанности переложить на помощников и сподвижников. Временно, разумеется! Только есть ли что-то постояннее временного?

Вот и в школе ему больше нравилось наблюдать за живостью характера, за непоседливостью учеников. За тем, как любознательные детишки превращаются в сильных, умных, добрых и честных людей. ... Или не превращаются. Но это были неприятные наблюдения. А порядком, бумажной волокитой и прочими обременительными, но важными вещами занимались Минерва и Северус – люди, которым он бы без колебания доверил собственную жизнь.

Вот и носились Снейп и МакГонагалл по школе двумя шальными домовиками, не успевая за голову хвататься, не то, что организовывать хоть как-то всю эту разновозрастную бандитскую вольницу в самом расцвете пубертата.

Северусу иногда хотелось изловить особо злостных и вбить, вбить пятисотстраничным справочником зельевара в некоторые пустые головы знание о том, почему амортенцию нельзя разливать во все понравившиеся стаканы, почему зельеварением занимаются в специально оборудованных лабораториях, почему не бросают, мать их, иглы дикобраза в зелье, которое бурлит на огне!!!

У Минервы, наверное, тоже были свои, нежно лелеемые желания. Но каждое утро деканы нацепляли маску холодной сдержанности и начинали свой бесконечный забег по коридорам.

А каждый вечер им находилось, что сказать друг другу по поводу студентов их факультета. Ну ведь могмогла бы присмотреть, чтобы эти балбесы доставляли меньше проблем! Ведь и так ни сна, ни отдыха!

Северус всегда обращал внимание коллеги, что ему приходится чаще присматривать за ее негодяями, чем ей за воспитанными слизеринцами. На что Минерва обижалась: “Присматривать и снимать баллы – это разные вещи”.

С поступлением в Хогвартс близнецов Уизли взаимные обиды множились и росли с удвоенной скоростью. Но на эту планерку Минерва шла с мрачным торжеством: даже неугомонные Фред и Джордж не покушались на ее жуков и мышек на первом же уроке.

В учительской остро пахло бадьяном.