Текст книги "Река Имен (СИ)"

Автор книги: _Michelle_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 39 страниц)

Я увидел ее. Азазель. Девушка стояла прислонившись лбом к стеклу, и положив на него раскрытые ладони. Она, как и все здесь, была совершенно неподвижна, застыв в этой позе как статуя. Даже спадающие вниз волосы выглядят, как выкованные из проводки. А в отражение была та темная фигура, что я видел, когда только оказался здесь. Темная фигура, скрытая черно-прозрачной рясой и голубые глаза, сияющее из под капюшона. Фигура парила в нескольких сантиметрах над землей, чуть согнув ноги в коленях. От нее исходил черный дым. Он клубами вился вокруг нее, окружая ее легким, невесомым коконом.

–Азазела, – пропел зверь, за моим плечом, – Девушка, что так не похожа на остальных Охотников. С нормальным цветом волос и глаз. Она бы могла прижиться среди людей, если бы не тьма... – зверь тяжело замолчал, обходя меня и подходя к девушке, наклоняясь к ней, нюхая ее шею, – Тебе кажется, что она слабая, что ее сила, какая-то аморфная, не имеющая веса. Но посмотри на это! – зверь восхищенно всплеснул руками и улыбнулся хищной улыбкой, – Богиня! Ей ведома вся ложь и грязь этого мира. Она может управлять тьмой снаружи и контролировать тьму внутри людей, подчиняя их себе. Для нее нет преград и ограничений. Ее бы никогда не смогли поймать и подчинить.

–Почему она не пользуется этим? – заворожено спросил я.

–Ей нравиться быть человеком, – грустно вздыхает зверь, – Невероятная глупость. Но, в этом главное достоинство силы. Сильный – всегда сам принимает решение, кем ему быть.

–Это, скорее, достоинство ума. Сила без ума – большая беда, чем слабость.

–Да. Она умна, – довольно кивнул зверь, – Она всегда делает правильные шаги. И всегда делает их вовремя, – он щелкает хвостом по полу, становясь серьёзным, – В нашей игре, у нее не такая уж большая роль. Возможно, ты бы справился и сам. Но тогда пришлось бы дольше ждать. Она сильно нам всем помогла. Сама не зная того, она влияла на тебя и твоего Зверя, пробуждая в вас тьму.

–То есть, она повлияла на мою память?

–И на обострение чувств Белого Зверя, – довольно кинул он, – Ну и, провела тебя сюда. Хотя, ты чуть не убил ее, – наигранно грустно хмыкнул зверь и как-то издевательски улыбнувшись, пошел дальше.

Я еще раз осмотрел Азель и ее отражение. Я верю, что это существо – богиня, как выразился зверь. Оно действительно может, практически все. Но... Мне все равно не верится, что это Зель. Ведь она так похожа на человека.

Зверь дёрнул хвостом, опять режа мою ладонь острой чешуей, заставляя идти за собой. В отместку я сильнее сжал хвост. Зверь злобно зыркнул на меня через плечо и зарычал, дергая еще сильнее, снова ударяя им об пол, и потащил меня дальше.

–Вот. Группа пешек без которых бы вы оба свихнулись, – провозгласил зверь, разводя руками, описывая зигзагообразный коридор.

Здесь были все. Крис и Селф. Миша и Сахи. Шакель, Рекс, Апола, Вики и Вайлет. Шейн и Баль. Ямато. Незнакомый мне миловидный брюнет. Кассандра.

Каждый из них стоял напротив зеркала, застывшими фигурами. На секунду мне подумалось, что я на кладбище. Среди памятников умершим...

Ближе всего ко мне стоял Сел. Он стоял как солдат, держа руки по швам, и строго смотрел в свое отражение. По ту сторону из зеркала на него смотрел облаченный в древние латы воин. Его лицо было полностью скрыто под гладкой, как зеркало, маской, в которой отражалось лицо Села, только, в отражении его глаза были закрыты. Латы были покрыты ржавчиной и запёкшейся кровью. Помню, он рассказывал, что во время войны был волонтёром и помогал в госпитале. Тогда он и захотел помогать людям. Воин.

Я обошел его кругом, рассматривая. Зверь молча следует за мной, скрестив руки на груди и недовольно сопя.

Рядом с ним стоял Крис. Он был очень сосредоточен и кажется, был чем-то расстроен. Его руки были скрещены на груди, будто он обнимал сам себя. Из отражения на него смотрел... Не знаю... Этот человек был полностью обнажен, его тело было покрыто стигматами и синяками. Волосы, будто были смазаны кровью, она запеклась, и спутанная грива безобразным месивом спадала на плечи. Под его глазами были темные тени, а белки, все таких же, темно-зеленых глаз покраснели. Губы были покусанными и потрескавшимися.

Это раненое создание совсем не было похоже, на такого красивого и опрятного Криса, который много улыбается и всегда терпеливо слушает...

Я отвернулся от этого... Комок подкатил к горлу от осознания, что это вот, прямо рядом со мной, ходит так глубоко израненный человек.

Я поднял глаза. По другую сторону коридора смотрел в свое зеркало неизвестный мне брюнет. Я подошел к нему поближе, таща за собой зверя.

Я его точно не знаю. Среди моих знакомых нет школьников, это уж точно. А ему не больше шестнадцати. Маленький, не выше метра семидесяти и худой. Кожа, белая как молоко, будто он никогда не видел солнца, сильно контрастирует с темными, почти черными, короткими волосами и большими темными глазами. Руки парня сомкнуты за спиной. Одна рука крепко держит другую.

А за зеркалом...

Израненная, худая фигура изгибается, будто от боли. Раны с запёкшейся кровью раскрываются и снова начинают кровоточить. Кровь тонкими струйками течет по грязному, обнажённому телу. Длинные, ниже плеч, черные волосы, грязные и спутанные, липнут к измазанному кровью телу и закрывают заплаканное лицо. Пальцы искусаны и тоже кровоточат, будто от порезов бумаги. Под ногтями видна грязь, будто он рыл землю.

–Кто он? – тихо прошептал я.

–Это Ник Горький, – тоже тихо ответил зверь, будто его тоже шокировало это зрелище, – Неужели ты не знаешь, кто он? Это же виновник всех бед бедного Криса, – опять, поддельная жалость в голосе, – Хотя, как по мне, во всех делах Криса – виноват сам Крис. А парень ведь думает, что это его вина.

–Что он здесь делает?

–О, – зверь наклонился к моему уху и зашипел, – Это действительно хороший вопрос. Пораскинь мозгами. Фамилия “Горький” ничего не напоминает?

–Министр здравоохранения..?

–Да, – гаденькая улыбка, – Младший сын министра. Правда, он сына видит всего раз в год, но суть дела это не меняет. Нас интересует немного другое. Смотри.

Отражение снова делает рваное движение и его лицо открывается, освобождаясь от волос. Его глаза опухшие и заплаканные и они... Горят желтым огнем.

–Он иной! – поражённо вздохнул я, резко отступая назад.

–Да. А его папочка – поддерживал инициативы Центра, – зверь хищно оскалился, – Только вот. Когда выяснилось, что его собственный сын тоже “чудовище”, в сердечке защемили родительские чувства. Он спас его, отстранив от себя и отправив сюда. Тем самым, он спас и всех вас. Именно в этом районе, была создана, своеобразная, резервация. О которой правда, никто и понятия не имеет, – он ласково пригладил волосы парня, на несколько секунд замолчав, что-то обдумывая, – Поэтому, Белого Зверя так и не нашли здесь. Предполагалось, что он будет сидеть в Лесу, пока не придет его час, но нет. Он все решил сам и выбрался в город. Но и тут этому сукину сыну повезло... – зверь зло зашипел.

–Что с его телом? – только не думай обо всей этой херне с предназначением, Лето.

–А, – зверь пренебрежительно махнул рукой, – Я же говорил, они парочка идиотов, – фыркнул он на Криса, – Они истинная пара. И должны быть вместе. Не должны делать друг другу больно. Или себе, за счет друг друга. Но они идиоты. Изводят себя, а значит и друг друга. Поэтому, их Изнанка изнашивается, покрывается ранами и кровоточит.

–Они умирают?

–Их Изнанка умирает.

–А что ждет их без Изнанки?

–То же, что случилось и с большей частью населения Земли. Они опустеют. Станут без эмоциональными и бесчувственными. Куклы из мяса и костей, – зверь смотрит в пол и такое чувство, будто ему действительно жаль, что все так.

Я еще раз оглядываю двух парней. Довести друг друга до такого... Это что-то непостижимое.

Дальше были Охотники.

Шакель. Спокойно смотрит в отражение, совсем близко подойдя к зеркалу. С той стороны стоит создание, чем-то напоминающее древнеегипетских богов, с головой зверя и телом человека. Амон Ра. Только, тело было не мужское, а скорее мальчишечье, худое и сильное, тугое как стрела. Глаза у птицы, как и у самой Шакель, сиреневые и переливаются мягким сиянием. Стройное тело покрыто письменами на разных языках.

Рекс. Одета во все чёрное и облегающие, корсет и джинсы, с неизменной повязкой из кружева на глаза. Волосы собраны в два высоких, неряшливых пучка и некоторые пряди подают на обнажённые плечи и спину. А из зеркала на меня смотрит нечто странное... Бесполое. С совершенно черной кожей, без волос и бровей. У него не было век и губ. Будто разрезанный лезвием рот, от уха до уха, через него видны жемчужно-белые зубы, острые, как кинжалы. Глазные яблоки были полностью красными с большими черными зрачками. Пальцев у создания было всего четыре. Они были очень длинными и тонкими, как паучьи лапки, и так же ровно двигаются.

И оно смотрит на меня. Смотрит так, будто вот-вот кинется. Будто хочет собрать...

–Что с ней? – дёрнул я за хвост зверя.

–Она злиться. Ее переполняет гнев.

–Она злится на меня?

–И на тебя тоже. Она почти все свои эмоции сводит в гнев. Это позволяет ей чувствовать все вокруг лучше.

–Как это работает?

–Гнев – очень точен и конкретен. Через него все видится гораздо лучше. Это как призма.

–Поэтому оно смотрит на меня?

–Да. Ее Изнанка тебя видит и даже понимает где она и что происходит.

–Но это же нереально, – я оторвал взгляд от девушки, поворачиваясь к зверю, что спокойно стоял рядом, – Это плод моего воображения. Все здесь. И их всех здесь нет. Как она может меня видеть?

–Мы на изнанке, – усмехается зверь, – И здесь она может тебя видеть.

–Что за...

–И он тоже, – перебивает меня зверь, кивая на Шейна, что стоит рядом.

Шейн, как и все тут, кроме нас со зверем, похож на статую. А вот его отражение очень даже живое. Худое, костлявое нечто смотрит на меня большими лемурьими глазами. И тело у него похоже на лемура, только без шерсти и с шестью конечностями. Его руки и ноги длинные и состоят из трех частей, заканчиваясь крупными лапами похожими на лапы лемура. У него вытянутая морда, со слегка длинноватым носом, как и у самого Шейна. У него большие, как у лисицы феника, уши и длинный хвост, которым он зло бьет по потолку.

Зверь сидит на потолке, распластавшись по поверхности и цепляясь длинными пальцами за зеркальную гладь. Он смотрел прямо на меня, часто моргая. Он смотрел на меня как зверь из своей клетки в зоопарке.

–Они вспомнят это, когда... Я очнусь?

–Не так как ты привык об этом думать. Это останется в их подсознании, как сон или дальнее воспоминание, – зверь резко дёрнул хвост на себя так, что я чуть не впечатался в него, замирая всего в десяти сантиметрах от его лица, – Только, с чего ты взял, что проснешься? – он низко зарычал, довольно скаля острые зубы.

Мне вдруг стал противно. Такое ощущение, что меня обдало зловонием или облили кровью. Сразу захотелось помыться, смыть это чувство с себя, собрав себе всю кожу мочалкой.

Я стиснул его хвост сильнее и дёрнул его, ведя зверя за собой дальше.

Мы прошли мимо Бальта. Его отражение было очень высоким, метра два, как минимум, и было облачено в потертые серебряные доспехи, полностью закрывающие его тело. В одной его руке булава, а в другой книга. Как на древних фресках и иконах.

Еще дальше были Миша и Сахи. Отражение Мишель облачено в белую длинную тунику. Ее кудрявые волосы собраны в высокий пучок, а на губах играла привычная мягкая улыбка. Отражение Сахи же было подобно другим иным. Она была обнажена и ее грудная клетка была вскрыта. Ребра были раскрыты так, будто это створки окна, и без них было видно, как бьется ее сердце и как легкие убирают в себя воздух и выпускают его. Ее глаза переливались алым, а медовые волосы парили в воздухе, будто гравитация над ними не властна.

Единственной, чьей Изнанке я не удивился, стала Апола. Это было то самое существо, что вышло ко мне, когда-то из огня. Сияющая, как млечный путь кожа и горящие голубым огнем волосы и глаза.

Ямато. Его Изнанка была облачена в чёрную, непроницаемую рясу, полностью скрывающую его фигуру и большой капюшон, скрывающий его лицо. Самыми кончиками пальцев, выглядывающих из под огромных рукавов, он держал стреляную сферу в которой отражались его перевёрнутое настоящее обличение.

И самое странное в этом кинозале для психопата – это Черти.

Близнецы стояли перед зеркалом вместе, взявшись за руки. С Изнанки на них смотрели... Другие близнецы. Обычные подростки, лет пятнадцати, парень и девушка. У них была светлая кожа и сине-карие глаза. У девушки глаза были просто шоколадные с темно-синим ободком, а вот у парня глаза были разными. Правый был темно-синим, а левый шоколадным. У них были рыжие волосы, у парня короткие и густые, слегка вьющиеся, а у девушки волосы были до середины поясницы и спадали вниз крупными блестящими локонами.

И это странно... Почему Изнанка Вики и Вайлет... Такая? Это выглядит в тысячи раз необычнее. Особенно здесь. После всего, что я уже видел.

–И какая же у них роль в нашей “игре”? – скорчившись, спросил я притихшего зверя.

–Все понемногу, – безразлично пожал он плечами, – Поддержка. Мелкая помощь. Наставление и направление. Все они делают “все”, правда, они делают все это незаметно. Даже для самих себя.

–Но без них нельзя.

–Да, – как-то грустно сказал зверь, озирая весь коридор, – Но, ты все еще не видел главного... – злобно мурлыкнул он, впиваясь когтями мне в плечо и резко толкая меня в один из коридоров, – Идем. Тебе понравится.

Зверь шел очень быстро, практически бежал, все сильнее всаживая когти мне в плечо. На его губах играла маниакальная улыбка, зрачки были расширены, а запах мяты душит.

Он вытащил меня в самый широкий коридор. Наверное, главный. И подвел к самому центру.

Тут было пять зеркал стоящих полукругом и напротив них стояли они.

Себастьян. Птица. Старший брат Волка. Сам Клен. И... Эннки.

–Какого черта здесь творится? – выдохнул я поражённо, на что зверь довольно хмыкнул.

–Это то, зачем ты сюда пришел. Ответы на вопросы.

Я никогда не знал Себастьяна, но сразу понял, что это именно он. Высокий статный мужчина, с военной выправкой, от которого веяло силой. Но это не главное. Главное то, что он так похож на Клена... Наверное, через лет десять, он будет выглядеть именно так. Его белые волосы коротко пострижены, а синие глаза смотрят строго. Настоящий военный.

А вот его Изнанка... Он похож на описание оборотня из старых фантастических книг. Нечто среднее между человеком и волком. Он стоит на задних лапах и плотно сжимает, почти человеческие, руки в кулаки. Его тело покрыто коротким, но светло-серым густым мехом. У него волчья голова с такими же, хорошо очерченными синими глазами, как и в человеческом облике.

Вот в кого у Клена его звериные корни.

В противоположной стороне полукруга стоит Птица. Я, как-то излишне осторожно подошел к ней, ведя за хвост зверя. Она была точно такой же, какой я ее запомнил. Худая и сильная, волосы цвета спелой вишни и холодные, как лед серые глаза. Она была одета в хорошо сидящую военную форму песочного цвета.

Мне захотелось подойти и обнять её, но зверь, будто почувствовав это, всадил когти в мое плечо с новой силой.

–Не приближайся к ней, – тихо рыкнул он.

–Почему?

–Неизвестно, что тогда произойдет, – зверь опасливо огляделся, – Здесь самая нестабильная область...

–Область тьмы? – выдохнул я.

–Да. И отсюда не возвращаются.

Я перевел взгляд на зверя. Его зрачки были сильно сужены и ненормально блестели. Ему было страшно. Его запах стал более кислым и немного отдавал горечью на корне языка.

–Чего ты боишься?

–Скоро и сам поймешь. А пока смотри.

Зверь указал мне на зеркало, за которым стояла... Птица. Ее тело было сплошь покрыто глянцево-черными перьями. Перья совсем короткие и лежат плотно, как чешуя, бликуя от каждого лучика света. Ее лицо тоже было покрыто перьями и волосы тоже обратились в вороньи перья. Серые глаза стали еще ярче и выразительнее. В них будто переливалась ртуть. Ее руки были подобны огромным крыльям, с длинными черными перьями и почти человеческими кистями, с острыми когтями.

–Птица – по истине птица. Это ее суть, – начал тихо говорить зверь, – Она – это Ворон из сна Твоего Зверя.

–Как ей удалось оставаться незамеченной все это время? Как она попала в Центр и зачем ей вообще все это? – я подошел еще на шаг к Птице.

–Ну, во-первых, она очень умна. Ее ум поистине выдающийся. Именно благодаря ей ты выжил при внедрение “призрака”. Во-вторых, она большую часть своей жизни готовилась к этому. Ты наверное забыл, но она добралась до этих мест с другого конца континента. И поверь, это не было забавным и увлекательным путешествием. Ее пытались убить и она убивала. Она охотилась и выслеживала людей, чтобы стать сильнее и продолжить свое Восхождение. Все в ней создано для того, чтобы выжить, – тихо, и как-то заворожено закончил зверь на выдохе.

–А третье?

–У нее были они, – зверь обвел руками остальную четвёрку, – Центр сделал все, чтобы забрать у нее все, только вот, они не понимают, что нельзя отобрать то, что по праву принадлежат тебе. Ее семья всегда будет с ней. Они ее часть и она чувствует их через сотни километров. Все в ней всегда тянулось к ним. Ради этого стоило рискнуть и пойти в самую Топку. Чтобы только спасти их. Тем более, у нее есть Себастьян. Он никогда не оставит ее одну и готов на все, чтобы защитить ее и детей.

–И они сделали это, – я оглянулся на “детей”, – Они защитили их.

–Отчасти. Она спасла их от Центра. Но нельзя спасти кого-либо от самих себя. Они все еще иные и их главное испытание еще впереди.

–Что их ждет? – от мысли, что Эннки тоже часть семьи Клена, мне немного не по себе. Да и странно все это.

–Сложно сказать. Ведь в будущем – это...

–Река, – закончил я за него, подходя к брату Клена.

–Да. И сказать, что с ними будет нельзя. Все слишком быстро меняется, – зверь спокойно следует за мной, – Безобиднее всех это, пожалуй, для него.

–Кто он? – я остановился в метре от молодого мужчины. Широкие скулы, миндалевидный разрез глаз, красивая линия подбородка, широкие плечи, узкая талия и длинные ноги. Все в нем напоминает мне Волка, только он, более... Чопорный, что ли.

–Это Марс. Старший сын Себастьяна и Птицы, – я так и думал.

Высокой красивый молодой мужчина подобен крупной дикой кошке. Та же дикая грация и животная сила. У него алые, как кровь волосы, сложенные в стильную причёску и графитово-серые глаза. Он одет в идеально сидящие черные брюки, белую рубашку, с закатанными до локтя рукавами и плотно сидящую чёрную жилетку. На его запястье повязана алая нить с множеством узлов и какой-то, потемневшей от времени, подвеской. Через расстегнутые пуговицы на груди видна тонкая серебряная армейская цепочка с жетоном. Такая же, как и у меня...

–Старший брат Клена и Морфеи, – продолжил зверь, ходя из стороны в сторону за моей спиной, – Настоящий везунчик.

–Он был в Центе? Его спасли?

–Почти, – зверь гаденько усмехнулся, – Он сам себя спас, – он глухо зловеще засмеялся.

–Что он сделал?

–Посмотри, – зверь кивнул мне на зеркало.

Оттуда на меня смотрел, объятое пламенем существо. Его волосы мерно двигались, как языки костра и глаза горели белым, как две звезды. Его тело будто выделено из мантии. Иногда, через кожу можно увидеть кости или органы. Под его кожей бегали искры, переливаясь мягким светом. У меня даже начали слезиться глазами, будто я долго смотрел на Солнце. И даже через “стекло”, я чувствую жар, исходящий от его тела.

–Они прозвали его Феникс, – заворожено зашипел зверь, – Они хотели подчинить его, заставить работать на них. С помощью клеток его тела хотели создать оружие нового поколения. Только, они ни как не могли стабилизировать их, подчинить. Их мог контролировать только он. Знаешь, ему тогда было пять, и сила в нем еще не до конца пробудилась, но он был очень сообразительным, пошел в мать, и знал, что происходит. Он знал, что они хотят его помощи и знал, что он им нужен. Только вот, они ему не были нужны, – зверь широко оскалился, смотря на отражение, – Он знал, чем они занимаются и знал, что если их эксперименты увенчаются успехом – ВСЕМУ придет конец.

–И что он сделал?

–Выждал, когда они соберут достаточно образцов, когда будет уверены в будущем успехе и... – зверь восторженно всплеснул руками, – Выпустил Феникса наружу!

Я оглянулся на зверя. Он застыл на месте все в той же позе. Его лицо было озарено каким-то фанатичным выражением. Полное обожание и благоговение.

–Он их взорвал, – на удивление спокойно сказал я, поворачиваясь обратно к зеркалу.

–Он все взорвал! Все в радиусе двадцати километров! Он уничтожил одну из главных баз цента. В одиночку. Ему тогда было всего восемь лет. Он внес смуту и неуверенность в их действиях. Все стали бояться, вдруг такое случится и с ними. Вдруг еще один иной выйдет из-под контроля и уничтожит все!

–Он жив? – не смотря на недовольное шипение зверя, я подошел совсем близко к Марсу.

–Как видишь. Он единственный, кто выжил тогда, – зверь снова улыбнулся, – Представь: ты один, а вокруг, на сотни метров ни одной живой души... Потрясающе.

–Я так не думаю, – морщусь я, – Я, кажется, помню это. То время, когда взорвался главное отделение, – прикрыл я глаза, отходя от мужчины, таща за собой зверя, – Тогда, все стояло на ушах. Я тогда еще мелким был, но этот страх, который испытывали весь персонал я помню, как сейчас. Он буквально пропитал все вокруг. Этот кислый, тошнотворный запах...

–Хотелось бы мне на это посмотреть, – вздыхает зверь, поддельно-расстроено, – Но знаешь, еще больше смуты внесла вот эта юная леди, – зверь подтащил мне к Эннки, останавливаясь в паре метров от нее.

–Что она сделала? Я помню ее тогда. Она не доставляла проблем, – я скинул руку зверя с плеча, выбираясь из его захвата, и подхожу к ней еще на метр.

–Такой она была только с тобой, – усмехается зверь, стараясь держаться, как можно дальше от девушки, – Что ты знаешь о ней?

Я окинул взглядом спокойно стоящую рядом Энн. Она такая же, как всегда, умиротворенная и красивая. Только, более бледная и усталая.

–Сбежала из Центра. Убила своего врача. Стала Охотником. Нарушает правила. Добывает информацию о Центре и спасла Вики и Вайлет, – жму я плечами.

–Нееет, – тянет зверь, довольно скалясь, – Я не о том. Кто она есть? Какова ее роль в нашей игре?

–Я не знаю.

–Знаешь.

–Не знаю.

–Ты не знаешь только потому, что еще не хочешь этого знать. Просто захоти! Увидь это!

Я перевожу взгляд на ее отражение.

Там стояла все та же Эннки... Те же малиново-бордовые волосы с легким медным отливом, собранные в толстую косу на левый бок, до самых колен. Худое сильное тело, созданное для движения, для скорости, как у гепарда. Длинные ноги и руки с цепкими пальцами. Она одета в короткие джинсовые шорты и темно-зелёную майку с рукавом в три четверти. На ней высокие черные гольфы и поношенные кеды. Ее руки облачены в небольшие черные перчаток без пальцев, и в правой она держит несколько цепочек с ржавыми ключами и старые окислившиеся часы.

Она выглядит так же, как когда у нее было обострение СЭВ. Бледная и сильно похудевшая, с выступающими костями и впалыми глазницами. Темные тени под глазами и обветренные потрескавшиеся губы.

–Сейчас, ты думаешь, что она может только улавливать мысли окружающих, – зашипел рядом зверь, – Но, на самом деле, ты знаешь, что она, практически всесильна.

Я знаю, о чем он говорит. Я все это знаю. Но это невозможно даже понять, не то, чтобы принять.

–Поэтому ее и боятся. Все боятся. Даже Себастьян и Птица. Хотя, возможно, они этого и не понимали. Даже сама Морфея это понимает и боится себя, – зверь вынул из моего кармана листок бумаги и принялся его мять и гнуть, продолжая тихо говорить, – А боятся, действительно есть чего. Если Марс – это взрыв, то Фея – это радиация. Ее сила не видна глазу, но ощутима. Это чувствуют все, и иные, и люди. Она может забраться человеку в голову и заставить его делать то, что ей нужно. Может заставить его забыть, кто он есть или заставить его думать иначе, думать, как гений или полный идиот. Может влиять на настроение окружающих. Может внушить человеку невероятный страх... Знаешь, она может сделать с разумом человека все, что ей пожелается. Человеческий разум – ее территория. И не важно, кому он принадлежит.

–Может сделать все, – повторил я услуги, – Она внушила охранникам мысль о смерти и они умерли. Она пробудила в своём враче память обо всех убитых им “пациентах” и его сознание не выдержало этого, убив его. Она внушала врачам и младшему медперсоналу, то что считала нужным, потому что не любила уколы и таблетки. Ее все боялись. Даже охранники старались не приближаться к ее комнате слишком близко. Хотя, ей никогда не было нужно видеть человека. Она их просто чувствует. За несколько десятков метров.

–Значит, ты все-таки, это знаешь, – оскалился зверь.

–Не знаю, – покачал я головой, – Помню.

Я прикрываю глаза. Не самые приятные воспоминания. Не потому что тогда она была безразлична к людям и относилась к ним, как к большим игрушкам. А потому что я был таким же. Поэтому нас и свели. Мы уравновешивали друг другу, делали более человечными. Два монстра с детскими лицами, слишком умные и сильные для этого мира. Если бы мы не сошлись – нас бы попытались убить. Не думаю, что у них бы получилось.

Тогда нас стало двое. Стали проявляться наши человеческие черты, и это было плохо. Плохо для Центра. Мы начали понимать, что все, что они делают – бесчеловечно и приправлено жестокостью. Мы понимали, что у них ничего не получится, как бы они не старались и сколько бы душ еще не загубили. А еще мы знали, что нас никто бы не послушал. Тогда мы начали обдумывать планы. Странно наверное, что двое детей обдумывали планы по разрушению огромной компании, которая существует уже не одно столетие, но мы никогда не были просто детьми.

Я открыл глаза и в ужасе отшатнулся назад. Это...

–Какого хрена..? – тихо выдохнул я, пятясь назад. Еще сильнее стискивая хвост зверя в кулак.

–Морфея не такая, как другие иные. Ее Изнанка может менять свое обличие и менять свою сущность, – тихо, словно боясь, ответил зверь, тоже пятясь.

Из зеркала на нас смотрело странное животное. У него было тело похожее на оленя, с длинными птичьими ногами, покрытыми мелкой черной чешуёй и длинным, похожим на плеть, хвостом с алой кисточкой на конце. У нее человеческий, женский, торс. Загорелая кожа отдает золотом, а задняя часть шеи, плечи, виски и острые скулы покрыты мелкими, шоколадными пятнами. Нечеловечески длинные руки заканчиваются сильно вытянутыми кистями, с пальцами в два раза превышающими длину человеческих. И на птичьих и на человеческих лапах были длинные острые когти, похожие на черные лезвия. У нее получеловеческое – полу кошачье лицо, с по-кошачьи широким носом и высокими острыми скулами. Она искажает тонкие губы в хищном оскале, сверкая острыми белыми зубами. Огромные синие глаза пересечены кошачьим, вертикальным зрачком. У нее очень густая, местами спутанная, грива малиново-винного цвета. Она растет вдоль позвоночника, до самой поясницы, накрывая животное подобно одеялу. И самое главное, это ослепительно белые, ветвистые рога.

Животное поражало и завораживало своей красотой и статностью, но вместе с тем и пугало своей силой и злостью. Я каждой клеточкой своего тело чувствовал его гнев.

–Сколько лиц у ее Изнанки? – полушёпотом спросил я.

–Столько – сколько нужно, – рыкнул зверь, таща меня влево, в сторону Клена...

–Почему ее Изнанка меняется?

–Потому что она сама меняется. Изнанка – это твое отражение. Если с тобой что-то не так, то это отразится и на Изнанке.

–Изнанка Клёна – это Волк, – сказал я, плетясь за зверем. Это не было сложным умозаключением – это просто логика и еще какое-то врожденное знание.

–Кажется, ты начинаешь понимать, что к чему, – усмехается зверь, подводя меня к высокому красивому молодому мужчине, к которому я так прикипел за эти два месяца.

Клен – такой же статный и красивый, каким я его выдел в последний раз. Таким он был и когда я его в первый раз увидел. Он такой всегда, не зависимо от времени суток или настроения. Клен всегда прекрасен.

Я подхожу к нему совсем близко, наплевав на шипение зверя рядом. От него все так же пахнет горьким миндалем, полынью, тархуном и немного горьким кофе. Его волосы сильно отросли и теперь доставали до плеч, мягкими прямыми прядями обрамляя лицо.

Из зеркала на меня смотрел Волк. Огромный хищник, который совсем не выглядел грозно или пугающе. Он скорее похож на большую добрую собаку. Странно говорить так о монстре в десять раз больше и тяжелее тебя, но я не чувствую от него никакой угрозы. Такое уже было. В первую ночь в лесу. Тогда тоже не было страха, только легкое волнение.

–Он такой же, каким я его помню, – впервые за время, проведенное здесь, я облегчённо выдохнул. Я боялся заглядывать в его зеркало, в его душу. Боялся увидеть там нечто ужасное, но все обошлось, – И снаружи, и внутри.

–Да, – недовольно зашипел зверь, – И это самое странное, – он снова схватил меня за плечо, на этот раз за правое, всаживая когти под кожу, – Он – единственный из всех, кого я когда либо видел, кто может ходить в обличии Изнанки во внешнем мире. Он не вредит при этом ни себе, ни своей Изнанке. Такова его сущность. Такова его главная способность. Клен – это мост, между двумя мирами, – зверь всадил когти еще глубже, вырывая из меня глухое шипение, – И знаешь что? Ты такой же! Только наоборот.

–Что? – я отодрал от себя его лапу, быстро залечивая раны. Меня переполняло полное непонимание и раздражение. Какого он меня опять ранит? Зачем кидается на меня? Что с ним случилось? – Какого хрена ты несешь?

–Да неужели ты все еще не понял? – машет руками зверь, громко крича, – Неужели, до тебя еще не дошло, где ты и что происходит? – я застыл на месте, оглядываясь вокруг. Теперь все зеркала стояли, окружая меня, и я видел их всех. Их Изнанки. Их души, – Кто я и кто ты?

Мир пошел кругом, и я выпустил хвост из ослабшего кулака, раскрывая кровоточащую ладонь. Я перевел взгляд на... Зеркало.

–Ты моя Изнанка, – выдохнул я, прижимаясь лбом к холодному стеклу и кладя на него окровавленную ладонь, – Поэтому ты так хорошо здесь ориентируешься и знаешь ответы на все мои вопросы. Ты думаешь, как я, чувствуешь, как я и ведешь себя, как я...

–Да, – спокойно кивает зверь, отрывая такую же окровавленную, как и моя, правую ладонь, прижимая ее к стеклу по ту сторону, – И ты единственный, кто может говорить со своей Изнанкой вот так. Ты единственный, кто может находиться на Изнанке в своем человеческом обличие. Или менять кого-то, подстраивая под себя.