Текст книги "Река Имен (СИ)"

Автор книги: _Michelle_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)

Итан глубоко выдохнул. Этот рассказ не дался ему легко. На моих губах заиграла нежная улыбка. Я легко поднялся и подошел к моему Волку

Я сел на один из подлокотников и перекинув ноги через Волка, уперся ими в другой подлокотник. На душе было невероятно тепло, хотелось прижаться к парню и нежно поцеловать. Я мягко погладил его щеку.

–Только не надо меня жалеть, – устало выдохнул Итан, медленно открыв глаза и посмотрев на меня немного раздраженно. Я только сильнее улыбнулся.

–Жалеть? Тебя? Ты шутишь? – я взял его лицо в руки так, чтобы он посмотрел мне в глаза, – Ты пережил такое, но не сломался. Ты не сдался и шел до конца, и ты смог победить. Ты нашел в себе силы жить дальше и, даже после всего этого, ты остался таким же каким был или даже стал лучше. Ты сильнее всех о ком я только слышал. Как я могу тебя жалеть?

Итан удивленно смотрел на меня, а потом тоже улыбнулся, потянув за руку к себе, так, что я оказался у него на коленях. Он уткнулся носом мне в шею и крепко прижал к себе. Мне было хорошо.

–Парни я все понимаю, вы можете не отлипать друг от друга, только послушайте меня, – мягко улыбнулась девушка, крутя в руках незажженную сигарету.

Я быстро поцеловал Волка в скулу и, отстранившись, сел обратно на подлокотник, зажав в ладони его руку.

–Мы слушаем, – кивнул я, все так же улыбаясь.

–Нет, – покачала она головой, – Сначала ты.

Я наклонил голову на бок и понял, что рассказывать-то мне нечего. По сравнению с тем, что рассказал Итан, мой секрет кажется смешным и не серьезным. Даже рассказывать стыдно.

–Да нечего рассказывать, – пожал я плечами, – Почти девять лет назад, я проснулся в палате двадцать четвертой больницы. Врачи сказали, что меня нашли при разборе завалов метро. Ничего серьёзного, только вот я ничего не помню. Ни кто я, ни где родился, ни как оказался под завалинами, ни где был до этого. Ничего. Чистый лист. Я знал все об окружающем мире, помнил о войне, даже мог пересказать сюжет любимой книги, но ничего, совсем ничего, что бы рассказало хоть что-нибудь обо мне. Меня не было ни в одном списке, ни в одном архиве. Я не рождался и не жил. Никаких следов моего существования до того, как меня нашли. Ничего. Одна медсестра дала мне имя своего покойного брата, а фамилия моего врача. Меня отправили учиться. Отправили жить как все. Я стал тем, кем являюсь сейчас. Вот, собственно, и все.

Я посмотрел на Эннки, она просто кивнула. Она и так все это знала. Итан тоже сдержанно кивнул, сжимая мою ладонь сильнее.

–Теперь я расскажу самое главное, и вы поймете, что то, во что вас впутали без вашего ведома, куда серьёзнее, чем вы можете себе представить, – она зажала между губ измятую сигарету и та вспыхнула, – Слушайте. Сколько я себя помнила, я была в том месте. Оно было похоже на то, где держали тебя Итан. И тебя Нео... – она замолкла, посмотрев на меня. Я не стал ее перебивать, – Они проводили эксперименты. Им нужно было знать, за счет чего работают наши силы. Они исследовали все, как сказал Итан, они забрались своими скальпелями везде. Со мной каждый день говорили психологи, неврологи, эксперты во всем, что связанно с мозгами и мыслями. Они думали, что разгадка где-то в наших головах. Таких как мы было много. Очень много. Каждого подвергали исследованиям, и раз за разом это не давало ничего. Они поняли, что ошиблись, но остановить эксперимент было нельзя. Это был бы крах для них. Многих, как тебя, Итан, держали на транквилизаторах, мне их кололи раз в два месяца, чтобы не было привыкания. А таких, как я и Нео, спокойных, держали на успокоительном. Так было всегда и со всеми. Почти все из нас, те, кто попадали к ним, не покидали больше стен лечебницы. Почти все умерли в ее стенах. Те немногие, кому удалось выжить, были отпущены. Их было немного и один из них ты, Нео. Те кого они отпускают, подвергаются жесткой промывке мозгов. Им стирают память и подкидывают куда-нибудь. После войны, в этой неразберихе, это было очень удобно. Но таких, как я уже сказала, было мало. Среди них были только стабильные и послушные. Я нашла только четырех таких, – она затянулась настолько глубоко, насколько только могла и медленно выпустила дым изо рта, – У этих людей была невероятно крутая охранная система. Многие были убиты при попытке побега. Но... Всегда есть исключения. Я бежала, после того, как врач решил не делать мне укол. Он решил, что я и так буду слушаться. И я слушалась. Я выросла в этом месте, я не знала ничего кроме этого мира. И тогда, когда я лежала в своей палате я услышала мысли. Мне всегда говорили, что нельзя этого делать, но тогда я ослушалась. Это были мысли детей. Таких же, как мы. Таких как я. Они ненавидели это место, ненавидели людей и хотели на волю, к своим семьям. И тогда я поняла, что они мне не друзей. Быть добрыми со мной их работа. Им плевать на меня и на всех этих детей, их заботит только собственная шкура. Я стала нервной, мне снова начали колоть успокоительное, но оно не действовало. Я просто не поддавалась его действию. Моя ненависть с каждым днем становилась все сильнее. И я перегорела. В тот день все было, как всегда. Пока я не вырубила охранника. Потом еще одного. Выключила камеры и побежала прочь. Мысли людей вокруг подсказывали мне путь и тут появился он. Мой врач. Единственный, кого я так и не смогла возненавидеть. Он просил меня вернуться в палату. Но я не слушала. Я убила его.

Я помню, как он безвольно упал передо мной, я перешагнула его труп и побежала дальше. Я не хотела его убивать, но иначе было нельзя. Он бы не отпустил меня, а если бы отпустил, то доложил, и меня бы схватили. Мне было жаль. Мне до сих пор жаль, но исправить ничего нельзя. Да я и не хочу. Все случилось так, как должно было, – она докурила сигарету и посмотрела на нас, – Но самое интересное, это ты, Итан. Ты не только сбежал, но и сохранил все в своей памяти. Ты не помнишь только подробности побега, но это мелочи, поверь. Ты правильно делаешь, что боишься их, они все еще ищут тебя, но теперь... Теперь им точно ничего не светит. Теперь вы вместе. Вас обоих им не достать. Их пугает то, что ты можешь, ты одна из самых больших их загадок. Они только недавно поняли, что препараты на тебя не действовали, и ничего не действовало и это их пугает до чертиков. Они хотят тебя найти, но боятся этого. Они не знают, на что ты способен, не знают, что с тобой делать. Когда ты при побеге принял полную форму, ты поверг их в шок. Таких как ты они не встречали, но...

Она замялась, нервно сгибая пальцы и как-то странно косясь в сторону.

–Энн, говори, если уж начала, – улыбнулся Волк, улыбка вышла какая-то нервная и вымученная.

–Ты тоже не представляешь, на что способен. Твои силы не ограничены силой волка. Ты что-то большее, чем все мы, – она серьезно посмотрела на меня, – И ты тоже. Ты не просто провидец. Сейчас я получила этому последние доказательства.

Она посмотрела в окно поверх наших голов и тяжела вздохнула. В ее пальцах снова была зажата сигарета.

–Охотники хотят, чтобы вы присоединились к ним. Им это очень нужно.

–Почему? Зачем? – отрешенно спросил Итан.

–Сейчас тяжелые времена. От перенапряжения они постоянно на взводе. Они сходят с ума, – она закурила, – Вы видели, как они себя вели. Это не нормально. Они обычно всегда спокойны. Это место гармонизирует их, но сейчас это не действует.

–Что произойдёт, если это будет продолжаться? – тихо спросил я.

–Такие как мы связаны с природой, не в зависимости от того охотники мы или нет. Он влияет на нас. Мир выходит из равновесия – мы выходим из равновесия. Когда ты связан с лесом, все еще хуже. В нас просыпаются животные инстинкты. И нам нужна кровь, – она затянулась, – Недавно я нашла растерзанного оленя. Здесь нет хищников способных на такое, тем более так близко к дороге... Голод толкает их к тому, чтобы покинуть лес. Они пьют кровь животных, но этого мало. Им нужна человеческая кровь. И если все продолжиться так же, то они выйдут из леса и убьют человека. А потом еще одного. И еще. К моменту, когда они опомнятся, их уже заметит служба и тогда нам всем конец.

Она замолчала. Я посмотрел на Волка, он только покачал головой. Он, как и я, не знал, что делать. Я потупил взгляд, но уже через мгновение смотрел на девушку.

–А зачем тогда им мы?

–Их мало. Поэтому они и не выдержали. У них не достаточно сил, а если к ним присоединиться хотя бы один из вас, то это приведет их в относительную гармонию сил. Они восстановятся, – она грустно улыбнулась, – Но вам не место здесь. Вы не такие, как они. Вы не можете привязать себя к одному месту. Особенно Итан. Это все равно, что посадить дикого зверя на цепь. Это издевательство. А если плохо будет Итану, то и тебе тоже, Нео. Вы теперь связаны. И эта связь сильнее, чем то, что может дать лес. Они этого не понимают. Поэтому я попросила доверить этот разговор мне. Это все. Теперь вы в курсе дел. Но у вас все еще много вопросов.

–Да, вопросов еще много, – кивнул Итан, – Почему именно кровь? Неужели нет альтернативы? Я понимаю, что так было тысячи лет, но ведь сейчас другие времена, можно что-то придумать. Например, донорская кровь.

–Хм... – Эннки лишь покачала головой, – Ты упускаешь самую суть.

–Они Охотники, – сам себе кивнул он, – Для них важна не столько добыча, сколько сам процесс охоты.

–Да. Дисбаланс сводит их с ума. Они подчиняются лесу. А в лесу самые сильные всегда хищники. И вот результат.

–Но почему им не достаточно крови животных? Им ведь больше важна охота, – я и правда этого не понимаю, хотя я вообще сейчас мало чего понимаю.

–Вы не понимаете саму охоту и вампиризм. Вы знаете, что происходит с человеком, когда ему вкалывают не его кровь? С другим резус-фактором? В теле человека начитается сложная химическая реакция. Он буквально сгорает изнутри. От этого можно легко умереть. В основу вампиризма положена именно эта реакция. Мы не такие, как люди, наш организм устроен иначе. И одна из наших способностей это регенерация. У таких, как Итан регенерация очень быстрая, ему хватит минуты, чтобы залечить глубокое ножевое ранение. Такие, как я и Нео, восстанавливаемся значительно медленнее, но мы можем этим управлять и научится восстанавливать себя намного быстрее. Главное желание. Когда такие, как мы пьют кровь, то становятся куда сильнее. Это работает, как двигатель внутреннего сгорания. Кровь попадает в наш организм, и запускает реакцию, высвобождая силу. Чем больше крови, тем больше силы.

–В чем подвох? – криво усмехнулся Волк, – Не может быть все насколько гладко. Если бы все было просто, то все иные постоянно пили бы кровь и становились сильнее. К вам бы потянулись новые иные, все было бы просто. Так в чем подвох?

–Пить кровь людей и животных – это преступление против природы. Мы не должны пить кровь. Иначе мы будем прокляты. В нашем мире такое не прощается, – она докурила и нервно отбросила сигарету.

–Чем это чревато?

–Мы сходим с ума. Сила сводит нас с ума.

–А с городскими этого не случается?

–Редко. Обычно они теряют рассудок, и инстинкт приводит их в лес. Здесь все проходит.

–Они не покидают лес? – сморщился Волк, хотя я его понимаю. Прожить всю жизнь в лесу, это как-то дико.

–Нет. Лес их не отпускает.

–Никогда?

–Нет.

–Но зачем? – я тоже скривился, – Это же дикость.

–Я тоже этого не понимаю. Поэтому я здесь, с вами. А они там, – грустно улыбнулась Эннки, откидывая голову назад и о чем-то задумываясь.

–Ты была с ними?

–Да, – тихо ответила она, – Когда я бежала из клиники оказалась здесь. Нашла это место. Когда-то это была стекольная фабрика. Мне было всего восемь и никого рядом. А потом я встретила Аполу. Она и привела меня к ним. И все было хорошо, первое время... Я не могла сидеть на месте, зная, что где-то мучаются и умирают такие, как мы. Конечно же, меня не отпустили. Тогда я начала сбегать. Рекс и Нел защищали меня, прикрывали, но все равно меня раскрыли. Они хотели убить мен, но Апола вступилась за меня. Мне сохранили жизнь, а она потеряла свой пост главы. Его занял Шейн. Он не плохой, но очень не любит людей, и меня... Рекс его правая рука.

–Куда ты сбегала?

–В город, – она выпрямилась, улыбаясь, – Это прозвучит странно, но в лесу мне было тесно. Мне здесь нравится, я люблю это место, но я не могу быть здесь все время... Это как родители в разводе. Я люблю обоих, и меня буквально разрывает на части.

–А почему лес их не отпускает? И вообще, как это работает? – глаза начали слипаться. Почему ночь никак не заканчивается? Сколько вообще сейчас часов? Уже давно должно было наступить утро.

–Без понятия. Ни в одной книге этого нет. Это просто передается от одного поколения к другому. Это правило. Нерушимое правило.

–Что происходит если его нарушить? – тихо спросил Итан, внимательно смотря на девушку.

–Вы оба это видите, – она снова посмотрела поверх нас, ее взгляд остекленел.

–Что с тобой? – я тоже смотрел в упор на нее.

–СЭВ.

Черт. Это плохо. Очень плохо.

–Я один не понимаю, что это значит? – Волк дёрнул меня за руку и посмотрел мне в глаза немного осуждающе и зло.

–СЭВ – это синдром эмоционального выгорания, – вздохнул я, – Что является причиной?

–Город. Я связана с лесом. Фактически я охотник и должна следовать правилам. Но, не смотря ни на что, я уже десять лет нарушаю его. Я должна была умереть, еще после первого побега, но я все еще жива. Но это не проходит бесследно. За все в этой жизни нужно расплачиваться...

Повисло молчание. Эннки поднялась и прошла куда-то к лестнице, вернулась она с книгой.

–Здесь есть глава о ликанах, – она протянула ее Волку, – И о провидцах. Можете взять с собой, если хотите.

Она взобралась по коробкам, открыла дверь в панорамном окне и оперлась плечом о косяк.

–Ты не останешься здесь?

–Я никогда, нигде не остаюсь до рассвета. Да и вам пора, она шагнула за дверь.

Я сполз с колен Волка, он встал следом. Я только сейчас заметил, что вышел из дома босиком. Бетонный пол неприятно холодил голые ступни. Джинсы, что дал мне Итан, были влажными и то там, то тут были рваные дырки, с футболкой та же фигня. Хорошо хоть джинсы были загнуты, еще с утра, когда мы убирались, почти до колена, иначе я бы я их все изорвал. Я кивнул Волку и полез вверх по коробкам к открытой двери. За ней оказалась обширная площадка, покрытая мягким влажным мхом, вокруг росли молодые деревья и кустарники. Даже не верится, что это крыша. На самом краю сидела Эннки и курила. Ее коса лежала рядом, извиваясь, как змея. По правую сторону от нее лежал огромный черный пес, она не спеша поглаживала зверя по голове.

–У меня только один вопрос, – я остановился в паре метров от нее, – Как ты узнала, все это, о службе? О том, что было со мной, с Итаном? Откуда все это? Этого нет в моей голове, ты не могла узнать это от меня.

–Коробки, – тихо произнесла девушка, не поворачиваясь, зверь приподнял голову и посмотрел на меня. Большая черная овчарка сверкнула зелёными глазами.

–Что?

–Коробки. Все те коробки в комнате. Они заполнены бумагами. Личные дела таких как мы, подопытных, данные об операциях, экспериментах, анализах. В этих коробках все, что мне удалось добыть, – голос девушки был механическим, спокойным, бесчувственным, совсем ничего не выражал. Она ушла в себя.

–Бумаги? Кто хранит такую важную информацию на бумаге? Это же глупо, – я склонил голову к плечу. Было как-то невероятно спокойно.

–Тот, кто не хочет, чтобы ее нашли. Электронные носители не так уж и надёжны, всегда найдется тот, кто взломает самый лучший электронный замок, вскроет любой сервер и скачает любую информацию. А вот с бумагой все не так. В ней куда больше секретов, чем положено думать. Поэтому бумажные книги до сих пор так ценятся знающими людьми. Тот, кто додумался хранить все это на бумаге, был гением. Достать их было нелегко. Чтобы собрать такую коллекцию мне понадобилось десять лет... – она замолкла, – черная собака встала и, обойдя Эннки, спрыгнула вниз. Я не слышал, как она приземлилась, – Вам пора.

Через секунду она исчезла.

Я развернулся к Волку. В темноте я плохо видел его лицо, скорее только само очертание. Он кивнул мне в сторону и через следующую секунду спрыгнул вниз. В душе было невероятно спокойно, как затишье перед бурей. Я прошел к тому месту, где секунду назад стоял Волк. Здание было высоким, лететь метра четыре, если не больше. Сложно сказать в темноте. На секунду стало невероятно страшно. “Я разобьюсь, если прыгну”, пронеслась мысль в голове, но вопреки ей, я прыгнул. Полет был не долгим, но казалось, что я падаю в бездну. Когда я включил мозг, то понял, что не умер и даже не поранился. Меня держал Итан. Он медленно опустил меня на ноги, и взяв за руку повел прочь от старого здания.

В который раз за ночь я, иду сквозь темноту невесть куда. Только теперь мое запястье сжимала теплая ладонь, утягивая за собой. И я иду. Я бы пошел куда угодно за ним.

Все то, с чем нам пришлось столкнуться, не укладывается в голове. Звериная форма Итана, Охотники, которым нужны мы, чтобы не свихнутся и не пойти в город охотиться на людей и пить их кровь, рассказ Эннки о службе, экспериментах, рассказ Итана о прошлом...

Я резко остановился.

–Ты чего? – Итан повернулся и дёрнул меня за руку, – Идем.

Пара быстрых шагов и я уже оказался нос к носу к нему. От неожиданности Волк выпустил мое запястье, я тут же этим воспользовался, обхватывая его за шею, притягивая еще ближе к себе, и впился в его губы. Я провел языком между его губ, он правильно меня понял, приоткрыл рот. Я укусил его за нижнюю губу, так, что он взвыл от боли, но тут же втянул ее в рот, зализывая его рану. Мне это быстро надоело и я начал его глубоко целовать, первое время, потом всю инициативу он взял на себя. И вот тогда стало действительно жарко. Это было горячо и влажно. Хотелось еще и еще, и он давал мне это. Он посасывал мой язык, кусал губы, его язык был везде, а руки крепко обнимали за талию. Я отстранился, чтобы подышать. Спустил руки вниз, запуская их под майку, огладил пресс и бока, поднимался выше, гладя на накаченную грудь, ребра, задевая соски, огладил плечи и провел пальцами по ключицам, и под конец содрал с него эту чёртову майку к херам и откинул куда-то в сторону. Итан громко тяжело дышал, все так же обнимая меня, но его руки спускались все ниже и ниже. Я припал губами к его шее, проводя по ней языком, целуя, но в конце все превратилось в укусы легкие, но с каждым разом мне хотелось все глубже вогнать зубы в его тело. Я прошелся по ключицам, прикусил кадык, подбородок и вот мы снова целуемся, до тех пор, пока не кончается воздух и не начинает кружиться голова.

–Ты понимаешь, где мы и что делаем? – зашипел Итан мне в губы. Его горячие ладони очень близко подобрались к моей заднице.

–Да. Мы там, где не появится невесть откуда Селф, Рейн, еще кто-нибудь. Где я не смогу сбежать к холсту в самый важный момент. Мы тут одни. И ты только мой, – я опустил одну руку вниз, нащупывая его ширинку, его возбуждение было очевидно, я сжал его в ладони, чем вызвал рваный стон, – И я хочу тебя. Здесь. И прямо сейчас.

Губами я почувствовал, как он хищно улыбнулся. Меня подхватили за задницу, и впечатали спиной в ствол огромного дерева. Спереди ко мне прижался мой Волк, он впился в мою шею губами, а одной рукой принялся стаскивать с меня штаны. Я уже тоже был возбуждён, очень возбужден. Темнота усиливала все ощущения в тысячи раз. Джинсы, которые и так весь день падали с меня, соскользнули с моей задницы, стоило только Волку расстегнуть пуговицу, боксеры последовали за ними. Я оттолкнулся от дерева и до конца выбрался из джинс, крепко держась за плечи парня.

На губах заиграла пошлая улыбка. Я вцепился в пояс его джинс, дёрнув их вниз, Итан снова все понял правильно, принялся стаскивать их. Я снял свою футболку и кинул ее куда-то в сторону. Потом найду. Все найду. Я снова прильнул к Итану, в ответ он прижал меня к себе, снова страстно целуя. Меня снова впечатали в дерево, грубая кора больно впивалась в спину, я болезненно застонал. Волк опешил от этого и я смог оттолкнуться и перевернулся так, что теперь я прижимал Итана к дереву. Губами я чувствовал его улыбку. Я поцеловал его в скулу, обожаю его скулу. В шею, еще раз и еще. Боже, как он пахнет! Не помню, чтобы раньше меня так возбуждали запахи. Я спустился вниз по его шее, к ключицам, к плечам. Его вставший член пачкал смазкой мой живот. Я спускался все ниже и ниже, обводя языком каждый кубик пресса. Как же я давно этого хотел. В конце концов, я осел на колени так, что прямо перед моим лицом возвышался возбужденный член. Меня немного повело от пряного запаха мускуса и я почувствовал, как собственный член вздрогнул, касаясь живота.

Небо начало медленно светлеть, все вокруг было окрашено в темно-синие цвета. Тьма расступалась.

Я обхватил основание его члена, плотно стискивая его в кольцо пальцев. Итан издал громкий животный стон. Это было божественно. Мы занимались сексом всего один раз, и я почти ничего не помню, кроме дикого удовольствия и звездной реки в конце, так что для меня слушать такие горячие стоны сравнимо с падением в бездну. Я счастливо улыбнулся, припадая к самому основанию губами, нежно, почти невесомо, только для того, чтобы подразнить. Сверху послышался рык. Мне это понравилось даже больше, чем стоны. Я прижался губами, плотнее сдавливая в пальцах истекающую смазкой головку. И снова рык. Хотелось слушать его вечно. Я провел языком вверх по стволу, вдоль вздувшейся венки. Отстранившись, я подышал на головку, втянул носом его сумасшедший запах и коснулся ее губами. Раньше, я не то что такого не делал, я о таком даже никогда не думал, поэтому, что делать я не знал, но мне так хотелось, что слабый голос разума и здравый смысл отошли на задний план. Хочу.

Я взял головку в рот провел по ней языком, описал по кругу, вывел несколько витиеватых узоров и под конец аккуратно, раздразнивая еще сильнее, пососал. Он снова зарычал. Я вынул головку изо рта, несколько раз быстро провел рукой по стволу, размазывая смазку.

Светлело, становилось все лучше видно. Я бросил взгляд вверх. В синих тенях утра он был великолепен. Итан был напряжен, как струна, все мышцы были будто выточены из гранита, глаза прикрыты, ресницы чуть подрагивают, а по виску катится капелька пота. Боже.

Я снова начал вылизывать его ствол, пытался заглотить как можно больше, но получалось не очень. Время от времени я задевал головку зубами, тогда рычание становилось громче и яростней. Я пропустил член в рот пока он не уткнулся мне за щеку и начал активно посасывать, вылизывать, немного покачивая головой, раз за разом пропуская все глубже.

Я так увлёкся, что когда меня за волосы потянули наверх, я с разочарованным вздохом выпустил член изо рта с пошлым, влажным звуком. Ноги не держали, но этого и не было нужно. Итан перехватил меня поперек спины, повалил на землю, наваливаясь сверху. Он впился страстным поцелуем в мои губы, вылизывая мой рот. Он сильно укусил меня за ключицу, я громко застонал, выгибаясь к нему на встречу. Он кусал мое тело, потом зализывал укусы, присасывался к коже.

–Оближи, – он поднес два пальца к моему рту, я тут же принялся их посасывать, облизывать. Да я бы сейчас все что угодно сделал, лишь бы мы занялись сексом, – Молодец.

Он вынул пальцы из моего рта и тут же поцеловал. Это хорошо отвлекало, хотя я и так не сопротивлялся. Первый палец вошел легко, даже слишком легко, Итан ввел его в меня до упора, разрабатывая стенки. Он вернулся к моей шее, впиваясь в нее губами, принялся вылизывать. А в это время во мне было уже два пальца.

–Черт... Не тяни... – взвыл я, выгибаясь, сильнее насаживаясь на пальцы, – Не мучай меня... Больше.

–Будет больно, если не растянуть тебя как следует, – прохрипел сквозь зубы Волк, проводя языком по моей ключице.

–Плевать... Сделай это... – я уже не соображал, просто чувствовал.

–Видят боги, я сдерживался, как мог... – прорычал он мне в шею.

Он поднялся на коленях между моих раздвинутых ног, закинув одну себе на плечо. Плюнул на пальцы, которые еще недавно были во мне, и растер слюну по своему члену. Боже, какой у него охренительный член! Если подумать, то я вижу его впервые, и наконец-то достаточно светло, чтобы рассмотреть его. Я протяжно застонал, когда он начал медленно входить в меня. Это было больно. Немного больнее, чем я помнил.

–Больно? Мне остановится? – Волк наклонился ко мне, заглядывая в глаза и, специально или неосознанно, проникая только глубже.

–Только попробуй! Я тебе член отгрызу! Понял? – завопил я, притягивая его за волосы ближе, – Продолжай!

–Как скажешь, дорогой.

Он хищно улыбнулся и одним движение вошел в меня целиком. Я подавился воздухом, в голове не было ни одной мысли, а он целовал меня. Он начал двигаться, очень аккуратно, потом все сильнее и сильнее. Боли не было, было хорошо. В ушах шумела кровь, но даже сквозь нее я слышал, свои собственные стоны. Мир вокруг шел кругом. Я так хотел кончить, но тут мой член пережали у основания.

–Сука... – взвыл я, – Зачем ты меня мучаешь? Тварь...

–Ты такой милый, когда ругаешься, – улыбнулся этот ублюдок, наклоняясь ко мне, входя до упора, – Я рад, что ты пошел за мной в лес.

–Ненавижу тебя... – зашипел я сквозь зубы.

Он лишь покачал головой и вышел из меня почти полностью, оставляя лишь головку. Дальше началось что-то невозможное, дикое, животное, но сука, такое возбуждающее. Он вбивался в меня, как сумасшедший, до фейерверков перед глазами и пошлых шлепков тела о тело. Я не знаю точно когда, но кончил... Это было что-то, сквозь блаженство и негу я чувствовал, как он все еще двигается во мне.

Когда я пришел в себя я лежал на спине, на маленькой опушке, со всех сторон стояли огромные деревья, под спиной был теплый мягкий мох и прохладная трава, сверху, в небольшом просвете между деревьями, был виден небольшой кусочек неба, окрашенный в бордово-розовые цвета, а по правую руку от меня, очень близко, я слышал все еще тяжелое дыхание.

–Ты как? – хрипло спросил Итан, проводя кончиками пальцев по моей щеке.

–Хорошо... – расплылся в улыбке я. Мне действительно было хорошо.

Не хотелось ни двигаться, ни говорить, ничего не хотелось. Было слишком хорошо, чтобы чего-то еще хотеть. Волк, который до этого лежал на спине, перевернулся на бок и притянув меня к себе, крепко обнял. Я слышал, как мерно стучит его сердце, тихое дыхание опаляло мой висок.

–Нам нужно идти домой, – тихо сказал он, целуя меня в висок.

–Не сейчас. Нам некуда спешить, да и... – я вернулся к нему, и он прижался губами к моему лбу, – Не хочу я никуда идти, мне слишком хорошо здесь.

–Тогда, поспи.

И я закрыл глаза.

Мне снился странный сон. Как будто я блуждаю по бесконечным серым коридорам. Ледяной бетонный пол морозил босые ноги, время от времени меня обдавало холодным ветром. Коридоры казались бесконечными, почти все двери были закрыты, а за теми, что были открыты, снова были бесконечные коридоры. Я бродил по ним и бродил, пока не наткнулся на небольшой закуток. Там было по две двери с каждой стороны и одна в конце коридора. И все бы ничего, только вот, все двери, что мне встречались до этого, были белыми, а эти были черными. Я дёрнул первую дверь. Заперто. Вторая. Третья. Все заперто. Я с отчаянием дёрнул ручку последний двери. Заперто.

Я так устал блуждать здесь. Я оперся лбом о дверь. Холодная. Я пару раз приложился лбом об нее от отчаяния. Блядь! Сколько это может продолжаться? Еще раз головой о дверь. Черт!

И тут, что-то изменилось. Я отошел на шаг от двери. Дёрнул ручку. Открыто... Я открыл ее, но за ней не было нового коридора. Там была темнота. Раньше, еще вчера, я бы испугался, но не сейчас. Я еще раз оглянулся на черные двери и шагнул в темноту.

“Почти все двери закрыты. Хочешь что-то получить – стучи.”

Безличный, гулкий голос пронёсся надо мной.

Я опешил. Здесь ничего не было. Только густая, непроницаемая темнота.

–Где я? – крикнул я.

И ничего. Тишина вокруг. Она давила на мозг похлеще любого шума.

–Где я!? – закричал, что есть мочи я.

“Не смей воскрешать.”

Снова пронёсся надо мной голос и тут я потерял ощущение, чего-то твердого под ногами. Я потерял все. Я был один в этой темноте. Но самое худшее, это казалось мне знакомым...

–Эй? – моего плеча коснулось что-то тёплое, – Просыпайся. Что с тобой?

Что-то горячее обожгло мою щёку, потом по ней расплылась боль, и я раскрыл глаза.

Прямо надо мной ярко светило солнце, тихо шелестели листья, пахло влажной землей и грибами. Под головой было что-то достаточно крепкое и теплое. Мои волосы кто-то перебирал. Я попытался сфокусировать взгляд, и из непонятного пятна получилось обеспокоенное лицо Итана.

–Как ты? Что ты видел?

–Я... – голос был слабым. И я правда хотел ответить, рассказать о сне, обо всем этом дерьме, но нет... Он был таким милым, это обеспокоенное лицо, растрёпанные волосы, след моего укуса на шее... – Не важно, – я поднялся, обхватывая его шею и нежно целуя.

–Ты стонал во сне, – серьезно сказал Волк, когда я снова лег между его ног и положил голову ему на бедро, – Что ты видел?

–Коридоры, – на непонимающий взгляд я пояснил, – Я бродил по каким-то бетонным коридорам. Они были бесконечны, один перетекал в другой. А потом я наткнулся на пять дверей. Они были черными и, как и многие до этого, закрыты. Я был в отчаянии и начал биться головой о последнюю, и тут... Она открылась. За ней было полная тьма. Мне стало страшно. И голос...

–Что он сказал? – Волк не спеша гладил меня по голове.

–“Не смей воскрешать”.

–На латыни?

–Нет, конечно. Я же ее не понимаю.

–Странно.

–Что?

–Я как-то тоже сталкивался с этой фразой. Только я выцарапал ее на стекле. На латыни. Не помню, как, – его взгляд стал странным и он поморщился, – О чем ты думал, когда засыпал?

–С начала о тебе... А потом, когда я почти заснул, подумал обо всем том, что случилось этой ночью...

–И потом этот сон?

–Да.

–Не думаешь, что это как-то связанно? Ну, сегодняшний день и видение?

–Ты думаешь, что это было видение?

–А ты нет?

–Теперь уже да... – я посмотрел в небо, – Сейчас, все что было ночью кажется уже нереальным.

–Прям так все? – улыбнулся Волк.

–Ну, знаешь, это было уже на рассвете, так что нет. Это было очень даже реально. Тем более у меня до сих пор зад болит, – поморщился я, хотя на губах все равно была улыбка.

–Ты сам напросился.

–Да. Я и не жалуюсь. Это как боевое крещение.

–Ты псих.

–Именно поэтому я тебе и нравлюсь.

Он поднял меня на ноги, заставил одеться. Сейчас, даже свободные джинсы, казались тесными, что уж говорить о плотно сидящей футболке. Вещи все были влажные и пахли лесом. Итан нашел книгу, что дала нам Эннки и мы пошли.