Текст книги "Измена. Бей на поражение (СИ)"

Автор книги: Зоя Астэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

31

Мне постоянно хочется арбузов со сметаной и именно вместе. Дикое сочетание, но мне до дрожи вкусно именно так.

Видимо, это мой единственный симптом беременности, потому что меня не тошнит, как Галю. Живот не тянет. Сплю примерно столько же, сколько и раньше. И даже на солёненькое не тянет.

Словом, скрывать моё положение пока достаточно просто, если не демонстрировать странные гурманские изыски окружающим. Предаюсь арбузно-сметанному разврату наедине с собой и живу спокойно.

Стараюсь не пересекаться с Галей в женской консультации, вот и вся маскировка. Да даже если и столкнусь там с ней случайно, просто скажу, что пришла на обычный осмотр.

В платной клинике я сделала первое УЗИ и увидела на снимке светлую горошинку, которая должна превратиться в ребёнка.

Я уже люблю его или её. Это так странно – любить кого-то, кого пока ещё, по сути, нет. Однако каждый раз, когда я думаю о крохотном чуде, растущим во мне, в груди появляется тёплое чувство, мозг размягчается, а фантазия уже рисует, как я держу на руках розовощёкого малыша и гуляю по парку с коляской. Потом фантазия рисует мне лопоухого лабрадора, которого ползающий ребёнок дёргает за хвост.

Дурацкий лабрадор! Почему он всё время в моих фантазиях? Одиноким матерям с детьми квартиры сдают почти без вопросов, если есть чем платить, разумеется. А вот завести в съёмной квартире собаку, да ещё такую большую, вряд ли позволят. Да и неразумно это.

Как я стану разрываться между плачущим крохой и собакой, которую срочно нужно выгулять? Ведь помощи ждать будет неоткуда. Родственников, готовых посидеть с крохой, нет. А единственная подруга будет занята собственным ребёнком.

А ещё я должна подготовить для себя с малышом финансовую подушку.

Если бы Гроднев не помог вытрясти из Стаса наши деньги и оборудование, то мы с Галей попали бы в кредитную кабалу. Лет десять бы расплачивались, едва сводя концы с концами. В таком случае ни о каком ребёнке и мечтать бы не стояло.

Забавно. Гроднев сделал мне ребёнка и обеспечил возможность его прокормить. Благодаря ему, я могу спокойно работать до родов, не отдавая все деньги в счёт кредитных платежей, и успеть скопить сумму, на которую проживу первые месяцы после родов. А потом можно будет и вернуться к работе.

Я всё подсчитала.

Аренда, еда, приданое малышу. Кроватка, коляска, пелёнки. Резерв на лекарства и непредвиденные траты.

Я заработаю себе и малышу на спокойную жизнь. Да, дорогие мобили и брендовые слипы мне не по карману, как и полноценный отпуск по уходу за ребёнком. Я смогу посвятить этому только три месяца по моим расчётам. Но и работаю я не в шахте, к счастью.

Поставлю в ателье манеж и буду дальше принимать заказы.

Вечером раздеваюсь перед зеркалом до нижнего белья и внимательно рассматриваю фигуру. Ищу изменения. Грудь стала немного пышнее, а живот слегка надулся. Хотя в последнем, возможно, виноваты шесть долек сметанного арбуза.

Десять недель беременности… Пройдёт ещё две, и на УЗИ можно будет увидеть даже пол малыша, если повезёт.

Ложусь в постель и сладко зеваю. Сплю я теперь отлично. Засыпаю, едва голова касается подушки.

Это можно считать симптомом беременности?

Наверно, это гормоны так действуют. Нервный развод, проблемы в ателье и короткий роман, закончившийся так и не начавшись, отошли на второй план. В центре моей жизни теперь ребёнок, растущий внутри.

Все мысли о нём. И все волнения тоже о нём.

Всё ли с ним хорошо? Достаточно ли правильно я питаюсь? Не вредит ли ему то, что я сижу над платьями по десять часов в день?

Галя косится на меня подозрительно, когда я делаю в работе перерывы на разминку, которых раньше не делала.

– Вставай со мной! – подначиваю я. – Тебе нельзя подолгу сидеть без движения в одной позе. Кровь застаивается. Это вредно для малыша.

Галя неохотно слушается и вместе со мной приседает и тянется в разные стороны.

Валера, кстати, никуда так и не делся. Неожиданными обстоятельствами проникся и даже позвал Галю замуж. Так что нужно будет успеть сшить платье ещё и для подруги.

Против чего Галя действительно активно протестует, так это здоровая еда на обед. Я не позволяю ей заказывать всякую дрянь, типа пиццы и бургеров. Готовлю дома супчики с запеканками, приношу их собой в ателье и кормлю себя и сопротивляющуюся Галю.

– Полин, меня сейчас от всего этого тошнит… – стонет она. – Только пицца лезет, понимаешь?

– Ничего не знаю! – строго говорю я. – Ребёнку нужны белки и микроэлементы. В пицце их считай, что нет.

От зелёного смузи Галя отказывается категорически и наотрез.

– Полина, ты меня пугаешь, – возмущается она. – Какая муха тебя укусила? Я, конечно, понимаю, что ты хочешь мне добра, но вечные зарядки и диетические бульончики с брокколи меня уже доконали. Пожалуйста, давай закажем пончиков!

– Ни за что! Я прочитала в журнале для беременных, что нужно гулять хотя бы по часу в день. Сегодня после работы идём в парк!

Галя поднимает вверх брови.

– Ты читаешь журналы для беременных? – спрашивает она.

Чертыхаюсь про себя за такой прокол.

– Конечно, – отвечаю максимально непринуждённо. – Ты же моя подруга, и ты беременна. Я хочу пройти с тобой через это.

– Я вижу… – раздражённо замечает Галя, ковыряя вилкой в контейнере с салатом.

Когда в конце рабочего дня за ней заезжает Валера, Галя с радостью сбегает, забыв и про контейнер с авокадо, лежащий перед ней, и про прогулку в парке.

Отпускаю её с печальным вздохом.

Я правда рада за неё. Валера кажется хорошим. Он несколько раз заходил к нам в ателье, а ещё мы вместе ужинали. Приятный парень, и в Галю, видимо, на самом деле влюблён. По крайней мере, о предстоящей свадьбе и отцовстве говорит, как о чём-то приятном. Через два месяца в его доме закончат ремонт, и подруга переедет жить к новому мужу. А пока они почти всё время зависают у неё.

Скручиваю в рулон молочный шёлк, оставленный Галей на раскроечном столе, и отношу его в кладовку. Сейчас приберу булавки со стола и пойду гулять в парк одна.

Втыкаю тонкие иголки в подушечку. Выключаю в подсобке свет и вешаю на плечо сумку. Я перестала застёгивать верхнюю пуговицу на джинсах, но, кажется, этого уже недостаточно. Они всё равно давят.

Выключаю свет в помещении и лезу в сумку за ключами.

Слышу скрип двери. Наверно, какая-нибудь припозднившаяся клиентка.

– Мы уже закрыты, – говорю, продолжая рыться в своей сумочке, и даже не поднимая глаз. – Приходите завтра.

– И чего ты бегаешь от меня? – раздаётся низкий голос Гроднева, от которого по телу бегут мурашки.

Ключи, которые мне всё-таки удалось выудить из сумки, со звоном падают на пол.

32

– Ни от кого я не бегаю, – отвечаю равнодушно, а у самой внутри настоящая буря.

Сердце колотится как сумасшедшее. Что-то аж дурно стало, впервые за первые недели беременности.

– Я звонил, писал тебе… – в голосе Гроднева обвинение.

Поднимаю вверх одну бровь.

– На моём телефоне был один пропущенный через три дня после нашей… встречи… – память подкидывает мне горячие картинки того, что мы делали тем вечером. Щёки начинают гореть огнём. – И ещё один звонок был через неделю…

– И сообщение, – добавляет Гроднев.

Ах да, было ещё одно сообщение!

– Ты написал, что я веду себя глупо, – я складываю руки на груди. – Какого ответа ты ждал?

– Конечно, глупо! – с чувством заявляет Платон. – Обиделась непонятно на что и молча слилась.

Что-то я правда так разволновалась, что аж голова кружится. Облокачиваюсь рукой на стену на всякий случай и поднимаю на Гроднева строгий взгляд.

– А не приходит в твою самовлюблённую голову, что я просто не хочу больше спать с тобой? – с усмешкой спрашиваю я. – Да, один раз было прикольно, даже здорово, но повторять я не собираюсь.

– В смысле больше не хочешь? – спрашивает Гроднев так, будто я сказала какую-то глупость. – Условия не понравились? Ну так и сказала бы. Что не устроило? Хочешь квартиру больше? Подарки?

Интересный он, конечно…

– Ты пытаешься договориться с женщиной о количестве подарков? – поражаюсь его деловому подходу. – Типа, серьги на восьмое марта, кольцо с бриллиантом на новый год и колье на день рождения? Раз в год новая машина и телефон последней модели?

Гроднев кивает, не моргнув глазом.

– Если это твои условия, то меня устраивает, – говорит он. – И не нужно было мариновать меня и заставлять тащиться к тебе сюда. Просто сказала бы сразу, я бы не отказал. Понравилась ты мне. Очень. Вот даже сюда притащился, как дурак.

Мне кажется, возмущение надувается во мне воздушным шариком. С каждым словом Платона оно распирает меня изнутри всё больше и больше. Вот-вот рванёт.

– Да не нужны мне твои подарки! – рявкаю я раздражённо. – И квартира твоя не нужна, и карта!

В груди ёкает. Хочется сказать: мне нужен ты. Сам по себе. С хрипящим басом, делающим тебя похожим на медведя. С хитрым прищуром умных глаз.

Но говорить такие глупости бесполезно. Платон не оценит. Вероятно, даже не поймёт.

– Полин, ну в чём проблема? – Гроднев обаятельно щурит глаза, именно так, как мне нравится, и растягивает на лице соблазнительную улыбку. – Если ты из тех феминисток, которых обижают подарки, то обойдёмся без них. Так даже лучше. Поехали к тебе.

Шлёпаю по руке, тянущейся к моей талии, и считаю про себя до трёх, чтобы невежливо не послать Платона матом.

– Мне это неинтересно, – твёрдо повторяю я.

Голова всё-таки кружится. Неприятно. У Гроднева и раньше был такой мерзкий запах туалетной воды?

Прикрываю на секунду глаза, чтобы справиться с головокружением, и кое-кто тут же пользуется моментом. Мужские руки ложатся мне на талию, посылая по телу волну мурашек.

Приятно. Заманчиво. Но больше я на это не куплюсь.

– Полина… – голос Гроднева звучит хрипло.

– Платон, ты извини, я стараюсь быть вежливой, – открываю глаза и выворачиваюсь из его лап, – не знаю, как ещё объяснить тебе, что продолжать наше общение не стоит. Я только развелась. Не хочу новых отношений, тем более таких, которые предлагаешь ты.

Гроднев хмурится.

– Это какие же «не такие» отношения я тебе предлагаю?

– Я тебя ни в чём не обвиняю, – стараюсь не вдыхать носом, чтобы запах мужской туалетной воды не провоцировал тошноту, – ты мне ничего не обещал, я понимаю. Но ведь и я тебе ничего не должна! Ты предложил мне содержание в обмен на интимные услуги по расписанию. Мне такой формат не подходит. Ну и всё! Не судьба. Не о чем тут говорить.

Гроднев слушает меня внимательно. Вообще, у меня такое ощущение, что мы обсуждаем условия деловой сделки. Ни слова про чувства.

– Ты так это видишь? – Платон выглядит удивлённым. – Я просто был с тобой честен. Думал, ты, как и я, будешь рада понятным договорённостям.

Усмехаюсь. Святая простота. Свёл отношения между мужчиной и женщиной к сексу и финансовой поддержке, и думает, что это честно.

А если копнуть поглубже, то он просто пытается отгородить себя от плохого настроения «партнёра по сексу», женских капризов и притязаний на брак.

– Платон, я тебе один раз объясню, повторять не буду, – заявляю я. – Я не из тех женщин, кто будет довольствоваться частью твоей жизни в обмен на деньги. Из меня не выйдет удобной любовницы. Мне нужен целиковый мужчина. Полностью. Со всеми потрохами. Чтоб засыпать и просыпаться вместе. Детей рожать. Состариться, держа кого-то за руку. К чёрту твои понятные договорённости!

– Я не такой, – Платон качает головой. – Я не умею так, Полин. И не ждёшь же ты признаний в любви и предложения выйти замуж после первого секса?

Гроднев усмехается. Для него это звучит, как шутка.

– Нет, конечно, но если ты хотя бы допускал такую возможность в перспективе, то не стал бы швырять в меня карточками и квартирами через пять минут после секса. Прекрати юлить. Ты попытался сразу поставить меня на место. Но я не обязана соглашаться, если меня это не устраивает.

Меня всё больше мутит. Я отступаю назад шаг за шагом, пытаясь увеличить между нами дистанцию, и вдохнуть свежего воздуха. Но Гроднев следует за мной. Наступает вперёд, не позволяя отойти.

– Я не думал, что моё предложение оскорбит тебя, – говорит Гроднев задумчиво. – Извини, я правда привык к такому формату, и прежде он всегда срабатывал. Ту же Луизу всё устраивало.

Я недоверчиво поднимаю вверх одну бровь.

– Ты снимал для невесты квартиру, дарил ей оговорённые заранее подарки и оформил на её имя карту? – спрашиваю я. – Может, и за сексом к ней три раза в неделю приезжал?

Гроднев кивает.

– Кроме этого, поездки к родителям раз в два месяца и совместный отпуск раз в год не менее пяти дней. Я занятой человек, Полина. У меня нет времени на то, чтобы вздыхать с букетом цветов под окном желанной дамы.

Гроднев загнал меня уже в самый угол, и тут почти нечем дышать.

– Я вижу, что у тебя совсем нет времени, – говорю я, – два звонка за два месяца. Я думала, что ты давно забыл о случившемся. Я вот забыла.

Вру, кровожадно надеясь задеть его этим. Чёртов хладнокровный робот. Всё у него по полочкам и расписанию.

– Куда ты гонишь? – спрашивает Гроднев, не поддавшись на мою провокацию. – Дай мне немного времени. Пару месяцев безопасного общения, когда никто никому ничего не должен. Ещё пару месяцев на то, чтобы посомневаться. А потом можно и о свадьбе задуматься, если никто никому не надоест.

Смеюсь ему прямо в лицо.

– Сколько ты мурыжил Луизу, прежде чем позвать замуж? – спрашиваю я. – В интернете пишут, что вы встречались в юности, потом расставались, и сейчас провстречались ещё несколько лет, прежде чем начать готовиться к свадьбе. Зачем ты вообще хотел жениться на ней? С твоим-то подходом…

– Что за допрос? – Гроднев перестаёт, наконец, наступать. Стоит, нахмурившись. Похоже, я всё-таки задела больную мозоль. – Хотел жениться, потому что решил, что пора. Я хочу семью, если тебя интересует. Хочу иметь детей. Мы договорились с Луизой, что через два года она родит мне ребёнка.

– Ну так прости её и воплоти в жизнь свой план! – выпаливаю я не сдержавшись. – Если у тебя так мало времени, то зачем тратить его на кого-то, кто ещё может надоесть, как ты говоришь?

Гроднев качает головой.

– Хватит о Луизе, ты зря старалась нас помирить. Как оказалось, она не хочет семью. Да и я понял, что в самом деле не горю желанием жениться на ней.

Гроднев опять пытается положить мне руки на талию, и я ловлю панический приступ, понимая, что ещё чуть-чуть и меня вырвет прямо на него.

– А знаешь, что? – нервно тараторю я. – Ты мне уже надоел! Не хочу давать тебе месяцы или годы на то, чтобы ты посомневался, подхожу ли я на какие-то непонятные роли. Оставь меня в покое, Гроднев!

Прикрываю глаза, сдаваясь дурноте. Кажется, я качаюсь из стороны в сторону. Или это голова так кружится?

– Полина? – Гроднев подходит ближе, чтобы придержать меня за талию. – Что с тобой? Тебе плохо?

О нет! Платон подходит совсем вплотную, и запах тошнотворной туалетной воды ещё усиливается. Сейчас меня точно вывернет прямо на его идеальную рубашку!

33

– Отойди, – цежу я сквозь зубы. – Меня от тебя тошнит…

– Зачем ты так? – в голосе Гроднева обида смешивается с возмущением.

– Платон… – стону я, – Твоя туалетная вода! Она просто ужасная! Если ты не отойдёшь…

– Оу, так ты это не образно? – руки с моей талии исчезают.

Приоткрываю один глаз и вижу, что Гроднев отошёл на несколько шагов от меня.

Дышать сразу стало легче.

– Сестра подарила мне новый аромат на прошлой неделе, – говорит Платон, – По её словам, это запах роскоши и свежести.

– А, по-моему, так могут пахнуть только заплесневевшие копчёные мыши, – я всё никак не могу отдышаться.

Кидаюсь к окну, открываю его и высовываю нос на улицу.

Как хорошо!

– Полина? – доносится до меня голос Гроднева. – Ты ведь сказала бы мне, если бы наше общение имело последствия?

Сердце замирает от страха.

– Зачем тебе знать о последствиях? – тихо спрашиваю я.

Сжимаю пальцами подоконник. Очень опасная тема.

– Я бы хотел знать, – говорит Гроднев. – Дал бы денег на аборт, если потребовалось. Сразу предупреждаю, принести мне в подоле новорождённого ребёнка и шантажировать этим не выйдет.

Вздыхаю. Правильно я сделала, что никому не сказала. Мне вовсе не нужно, чтобы кто-то трепал мне нервы, заставляя сделать аборт.

– Ты пупом земли себя считаешь, да? – спрашиваю не оборачиваясь. – Я же уже сказала, что ты мне не нужен. Не принесу я никого тебе в подоле. Успокойся уже и оставь меня в покое.

Говорю грубо, потому что меня задели его слова о шантаже. Прямо ножом резанули по сердцу. Мой ребёнок – это сокровище. Быть ему родителем– это награда, а не вынужденная кабала. Бессердечный Платон нам не нужен. Он в наш тёплый, полный любви мир не вписывается.

– Я тебя услышал, – доносится до меня ровный голос Гроднева.

Слышу, как за спиной хлопает дверь.

Ну вот и всё! Больше я его не увижу. Оборачиваюсь на пустую комнату.

Силы покидают меня разом. Ноги подкашиваются, и я сползаю на пол. Прислоняюсь лбом к батарее, висящей под окном.

– Он нам не нужен… – упрямо шепчу я.

Слёзы льются по щекам, а в груди, будто появилась дыра.

Ну зачем он приходил? Всё же нормально было. Зачем растревожил душу?

Реву в три ручья и не могу остановиться. Глупые гормоны. Это все они виноваты. Я же не могла успеть влюбиться в этого равнодушного придурка?

Приход Платона, будто прорвал во мне невидимую плотину. С тех пор у меня глаза на мокром месте.

Реву по десять раз на дню без всякого повода.

Клиентка на последней примерке растрогалась до слёз, и я расплакалась ещё сильнее, чем она. Нам прислали бракованный рулон фатина, и снова слёзы.

Галя косится на меня с подозрением и советует пропить магний.

– Мне просто нужно отвлечься и отдохнуть, – отмахиваюсь я. – А то мы с тобой работаем от рассвета до заката. Давай, съездим куда-нибудь в пригород на выходных? Погуляем на природе…

– Ты работаешь от рассвета до заката, – поправляет меня Галя. – И да, похоже, отдых тебе необходим. Я как раз хотела пригласить тебя на новоселье.

– У Валеры закончили ремонт? – удивляюсь я.

Время летит так быстро.

– Да, завтра начну перевозить вещи, а на выходных отпразднуем новоселье. Ты приглашена, и отказы не принимаются.

– Но… – как-то не хочется мне сейчас шумных праздников.

– Никаких но! – категорично заявляет Галя. – Ты же хотела на природу? Так вот, там полно природы. Лес рядом и речка. Красота! Пожарим шашлык, погуляем по окрестностям.

– Всё это звучит очень заманчиво, – честно признаюсь я. – А много народу будет?

– Нет, – Галя томно зевает, откидываясь на спинку стула, на котором сидит. Её живот уже начинает быть заметным, в отличие от моего. – Моя сестра с мужем как раз в город на недельку возвращаются. Родители Валеры. Можно сказать, что всё.

В пятницу вечером меня вместе с шашлыком и помидорами грузят на заднее сидение Валериной машины.

– Не переживай, утром в понедельник, Валера отвезёт нас на работу, – обещает Галя, севшая на переднее сидение рядом с водителем.

Валера согласно кивает.

Мы выезжаем из города, двадцать минут мчим по трассе, а потом сворачиваем в уютный коттеджный посёлок. Тут, правда, красиво. Лес недалеко. Территория ухоженная. Дома большие, двухэтажные, и все между собой чем-то похожи. Видимо, строились в одном стиле.

Зажиточный посёлок. Жених подруги явно обеспеченный человек.

Мы подъезжаем к кованым воротам, а проехав через них, Валера ведёт машину к гаражу, примыкающему прямо к дому. Вокруг дома растут высокие туи и парочка ёлок. Дорожки выложены деревянной брусчаткой. Всё очень стильное. Сразу чувствуешь себя комфортно и по загородному расслаблено.

– Вот здесь я посажу розы, – Галя проводит экскурсию по участку после того, как мы выходим из машины. – А здесь будет беседка, а вот там… Валер, не переворачивай таз с мясом, я тебя умоляю! Лучше я сама отнесу!

– Поговори мне, женщина! – отзывается Валера.

В наигранно-возмущённом тоне Валеры слышится любовь к Гале.

Они реально уже кажутся супружеской парой. Быстро спелись.

Я капельку завидую подруге. Самую малость.

На глаза почему-то снова набегают слёзы. Да что ж такое?

Мы обе с Галей подпрыгиваем от испуга, когда рядом с воротами кто-то громко сигналит.

– О! – Валера ставит на землю таз с мясом и достаёт из кармана пульт от ворот. – Это, наверно, Платон, подъехал. Я говорил, что он смог выбраться? Здорово, правда?

– Здорово… – я прожигаю Галю убийственным взглядом. – Ты знала об этом?

– Нет, конечно, – щёки Гали краснеют, выдавая ложь.

– Значит, родители и сестра? – раздражённо цежу я сквозь зубы.

Чёрный внедорожник паркуется возле гаража, и из него выходит Гроднев. Он не такой, каким я привыкла его видеть. Вместо брюк – джинсы. Вместо рубашки – футболка с толстовкой. На ногах кроссовки. В руках сумки с продуктами. И всё равно он выглядит словно с обложки журнала про бизнес.

Мне даже становится неловко за свой спортивный костюм и волосы, просто собранные в небрежный хвост.

Платон подходит к Валере, и мужчины жмут друг другу руки.

– Галя, ты просто… – оборачиваюсь, а подруги уже и след простыл. Словно в воздухе растворилась.

Краем глаза вижу, что Валера указывает рукой в мою сторону.

Платон смотрит туда, куда ему указал друг, и мы встречаемся взглядами. Изо всех сил стараюсь не выглядеть паникующей. Сглатываю ком в горле и пытаюсь не забыть, как дышать.

На лице Платона непроницаемое выражение. Никаких эмоций. Я не понимаю, рад он или огорчён, увидев меня здесь. Знал ли, что я тут буду?

Смотрим друг на друга дольше, чем это было бы нормально, для людей, которые решили не общаться, а потом Платон решительно идёт в мою сторону.