Текст книги "Бесстыжая нечисть (СИ)"
Автор книги: Зинаида Гаврик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Или любой другой леший, – мстительно проворчала я.
– Другой леший не захочет со мной связываться, – лениво заметил Влас, потягиваясь. Я застыла, не в силах отвести взгляд от его тела. А самое ужасное – он это увидел. Поймал меня за разглядыванием, как какого-то прыщавого подростка!
– Может, хочешь рассмотреть поближе? – вполне серьезно уточнил гад. Я вспыхнула.
– Больно надо! Оделся бы лучше! Ходит тут по чужой квартире, как у себя дома! Надеешься соблазнить меня и склонить таким образом к добровольному сотрудничеству?
– А что, не получается? – хмыкнул Влас. – М-да… а я то наивно полагал, что перед моими чарами не устоит ни одна девушка… эх…
Зря он это сказал. Разумеется, я тут же представила, как полуголый Влас расхаживает по кухне у Вики. Может, впечатлительная скромняшка с конспектами перед его чарами и не устояла, но меня голыми руками не возьмешь! Я почувствовала, что зверею, и выпалила:
– Да ты… хуже продажной женщины! Торгуешь тут своими телесами, чтобы манипулировать наивными дурочками!
– Что? – обалдел Влас. – Какими дурочками я манипулирую?!
Я осознала, что ляпнула, и едва не взвыла! Да что это со мной? Неужели неудача с Ксюшиным заданием меня так подкосила? Или я из-за расставания с Денисом такая нервная и вспыльчивая? Да еще и Влас никак не желает дать мне хотя бы малюсенькую передышку! Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Успокойся, Тоня. Тебе ведь нельзя нервничать… легко, блин, сказать!
– Просто уйди, – устало попросила я. – Пожалуйста. Из-за тебя я не могу расслабиться в собственной квартире. Постоянно приходится быть начеку! И знаешь, это страшно
выматывает.
– Ты вымотана, потому что борешься. Как только поймешь, что я не враг, сразу все встанет на свои места, – мягко объяснил Влас.
– Значит, ты упорно не желаешь принимать всерьез мои просьбы? Думаешь, я не до конца осознаю, что мне нужно на самом деле?
– Угу, – невозмутимо подтвердил он.
Я скрипнула зубами. Ах так? Ну, тогда держись!
– Вот поэтому я от тебя сбежала! И не жалею об этом! А еще знаешь, что?
– Что? – как-то напряженно спросил Влас, нехорошо прищурившись.
– Я сделала бы так снова!
Его лицо окаменело. Я поняла, что перегнула палку.
– Не доводи меня до греха, Тоня… – Край толстенной столешницы смялся и раскрошился в руке Власа, а он этого даже не заметил. – Я же говорил, что на взводе!
Наверное, еще сегодня утром я струхнула бы не на шутку. Но не сейчас! Ярость буквально разъедала меня изнутри.
– И что ты сделаешь? – прошипела я, вскакивая. – Снова начнешь угрожать здоровьем близких?!
Вместо того чтобы окончательно озвереть, Влас вдруг, наоборот, успокоился.
– Есть и другие отличные способы, – ровно заметил он. Что-то не пойму – это он взял себя в руки, или так у него выглядит крайняя степень злости? – К примеру, ты полностью уверена, что в момент очередного срыва не выскочишь за городскую черту? Сегодня ты видела во мне союзника и я довольно легко направлял тебя в нужную сторону. Вчера же, когда ты видела во мне противника, я, наоборот, специально заставлял тебя нарезать круги по району, периодически бросаясь наперерез. А ведь мог бы просто гнать вперед до самого барьера! Представь, что после следующего приступа ты очнешься без защиты? И тогда я…
– Что?! Ремня задашь? Или розгами выпорешь? Может, мне приготовиться заранее? Так сказать, потренироваться, чтобы в нужный момент не разочаровать своего господина?!
Я вскочила, яростно убрала кружки, расплескивая чай, переставила тарелку с блинами и легла животом на стол, подставив обалдевшему Власу ягодицы.
– Ты что это делаешь? – нехорошо уточнил он.
– Привыкаю быть девочкой для битья! Разве ты не этого хотел? Ты ведь даже ни разу не спросил, а почему, собственно, я сбежала! Тебе плевать! Главное, чтобы я сдалась на твою милость, задавила собственные желания и осталась жить в твоем лесу. По твоим правилам. А раз так, значит, тебя должна обрадовать моя покорность. Наслаждайся!
Толкать пафосную речь, лежа на животе, было страшно неудобно. Да еще и сыро из-за пролитого чая. Но Власа, кажется, проняло. Правда, неглубоко и ненадолго. Внезапно я услышала, как он усмехнулся.
– В эту игру ведь можно играть вдвоем, – сказал он, обходя стол и становясь прямо передо мной. Я вздернула голову и уставилась на его ширинку. Из-за выбранной мною позы поднять взгляд выше не получалось. – Раз уж ты решила пофантазировать на тему того, что тебя ждет, может, я добавлю в твою фантазию немного… деталей? Кто знает, возможно, после этого она перестанет быть такой мрачной?
Он медленно расстегнул ремень и взялся за пуговицу на брюках. Я тут же подскочила как ошпаренная.
– Ты чего это? – спросила охрипшим голосом.
– Ничего… всего-навсего хочу снять штаны, – пояснил Влас.
– Не надо… – У меня во рту внезапно пересохло. Боюсь, моя психика не перенесет такого испытания. Не уверена, что смогу контролировать собственные реакции… Даже сейчас, просто представив себе обнаженного Власа, я как никогда близка к полной капитуляции.
– Не надо? Почему? Если ты абсолютно ко мне равнодушна, то тебе нечего бояться, разве нет? Или все-таки допустишь на минуточку, что вовсе не так сильно жаждешь от меня избавиться?
Он самыми кончиками пальцев провел по поверхности стола, не отрывая от меня тягучего многообещающего взгляда. Я задрожала. Готова поклясться, что почувствовала это прикосновение.
– Ты по-прежнему хочешь, чтобы я покинул твою квартиру? Ну так выгони меня прямо сейчас, – предложил он пробирающим до мурашек голосом и придвинулся так близко, как только позволяла моя защита. Я невольно вдохнула исходящий от него еле уловимый и безумно приятный запах лесных трав. – Скажи, чтобы немедленно проваливал. Ты дала приглашение – ты можешь и забрать.
Он ждал ответа, а я молча смотрела на гладкую загорелую кожу на мускулистой груди и больше всего на свете хотела попробовать ее на вкус. Голова закружилась.
– Ну? – поторопил леший.
Я поняла, что не могу вымолвить и слова. Леший выдержал долгую паузу, во время которой я продолжала беспомощно на него таращиться, понимая, что проиграла битву задолго до того, как она вообще началась.
– Не утруждайся. До скорой встречи, моя гадкая девчонка, – он вышел из кухни.
Я прислушалась. Дверь никто не открывал. Помедлив, выглянула в прихожую. Его обувь исчезла. Озадачившись, прошла в комнату, где спал Хан, и как раз успела увидеть, как сидящий на перилах балкона Влас прыгает вниз. Судя по всему, на деревья. Его футболка была уже на нем.
А вот интересно, если он так легко управляет деревьями и способен с огромной скоростью носиться по городу, значит ли это, что он вовсе не так слаб, как я себе придумала? И кстати, после отключки я ничего не помню. Точно ли именно я прогнала мясного привратника? Свидетелей, кроме лешего, не было. Он мог наврать с три короба, чтобы скрыть от меня истинные пределы своих сил. Никак ведь не проверишь.
Котенок приподнял головку и сладко зевнул.
– Все в порядке? – сонно уточнил он.
– Да. Спи, – тихо сказала я. – Кстати, почему ты дрыхнешь не в мягком домике, который тебе купил Денис, а на тумбочке?
– Захотелось, – лаконично пояснил Хан, потянулся, вновь свернулся калачиком и засопел. Собственно, этим словом можно выразить основной жизненный девиз всех кошачьих без исключения.
Проша вернулся почти сразу после ухода Власа. Наверное, специально подгадал момент, учитывая его страх перед лешим. Я к тому времени успела намотать несколько кругов по квартире, попутно размышляя над тем, а есть ли, в действительности, риск, что во время своего бессознательного состояния я способна пройти сквозь барьер? Дом ведьмы располагался на окраине! Значит ли это, что я сегодня буквально ходила по лезвию ножа? Или все же мое безумное альтер эго вполне себе осознает, что делать стоит, а что нет? Хотелось бы верить, ибо проверить это пока не представляется возможным.
Проша, как обычно, вошел через кухонное окно. Я в это время была в комнате, а когда появилась на кухне, он уже сидел за столом и печально жевал блинчик. Я задумчиво посмотрела на него, на тарелку с блинами, снова на него… налила себе свежего чая и присела рядом.
– Отнес деньги в магазин?
Коловертыш кивнул.
– Я думала, ты пойдешь, когда стемнеет… а ты еще засветло ушел. Не хотел оставаться наедине с Власом?
– Угу, – ответил он виновато. А потом, помедлив, уточнил: – Ты не злишься, что я тебя подлечил?
– Но ты же спросил разрешения, как мы договаривались? – уточнила я строго.
– Да… – тихо ответил он. А потом еще тише добавил: – Но я знал, что в таком состоянии ты мне точно разрешишь…
– Получается, жульничал? – хмыкнула я и шутливо погрозила пальцем. – Ладно уж, прощаю. Единственный вопрос… кто меня раздел?
– Я, конечно, – Проша немного приободрился. Вот ведь интересно: он чувствует себя виноватым за то, что улучшил мне самочувствие, но совершенно не ощущает вины за то, что снял одежду. Будь на его месте человек, все было бы с точностью наоборот.
– Хорошо хоть догола не разоблачил… – пробормотала я себе под нос.
– Я хотел, – простодушно признался Проша. – Голышом ведь ты себя лучше чувствуешь. Но когда взялся за трусы, меня кто-то за палец цапнул.
Я как раз хотела откусить блинчик, да так и застыла с открытым ртом.
– А?!
– Я решил, что у тебя ловушка какая-то стоит, чтобы руки никто не распускал, – пожал плечами Проша и сделал хороший глоток чая, пока я пыталась осмыслить услышанное.
– Может, тебе померещилось? – наконец, пискнула я.
– Нет, это вряд ли, – флегматично покачал головой коловертыш. – У меня кровь из пальца шла… А еще мне показалось, что у тебя из-под белья что-то вроде родимого пятна или татуировки торчит. Я удивился, что раньше ничего такого не замечал. А потом пятно исчезло…
Я не стала его дослушивать – подскочила и бросилась в комнату, к шкафу-купе. Там у меня было зеркало в полный рост. Раздевшись, принялась осматривать тело. Первый осмотр ничего не дал: никаких посторонних пятен не наблюдалось. Лишь со второго раза я вдруг заметила, что с внутренней стороны бедра что-то мелькнуло. Мелькнуло и исчезло.
– Да вон же она! – возглас заглянувшего в комнату Проши застал меня в интересной позе. Я враскорячку застыла перед зеркалом, пытаясь рассмотреть что-то неуловимое в районе ягодиц.
– Кто – она?!
– Крыска! Она перемещается!
– К-крыска? – опешила я.
– Да! Татуировка! Ты ее, наверное, в подворотне подцепила, когда меня спасала!
– А зач-чем? – Мысль о том, что у меня на теле крыса из подворотни, отнюдь не привела меня в восторг. Почему-то захотелось помыться.
– Ну кто вас, леших, знает? Может, ты ее планировала использовать как-нибудь в случае надобности. А потом забыла.
Еще добрых десять минут провертевшись перед зеркалом, я сумела ее углядеть. Крыска была совсем небольшой. Размером примерно в четверть ладони. Интересно, она такая и есть или при материализации увеличится? Наверное, увеличится…
– И где же она пряталась до этого момента, а? Я ведь неоднократно по дому голышом расхаживала!
– Ну… – задумчиво протянул Проша. – Мало ли укромных мест на теле… В некоторые ты и не заглянешь без нужды…
– Так, закрыли тему! – сказала я железным голосом. – Надо эту крыску как-то извлечь!
– Тут я тебе не помощник. Это ваши все, лешачьи игры. Может, спросить у… – тут он поймал мой взгляд и быстро исправился: – Или оставить все как есть. Разберешься со временем. Кажется, она тебе не мешает. А если кого постороннего и цапнет, то пусть знают, что нечего руки распускать.
Мне, признаться, не очень понравился этот план. Я несколько раз попыталась сосредоточиться и мысленно отделить от себя крыску, но ничего не добилась. Пришлось смириться. Но у Власа я помощи просить не стану! Хотя он тоже носит татуировки в виде растений. Вот если бы случайно на него наткнуться, то я бы между делом обронила, что по его милости со мной опять творится невесть что! Крысы всякие на теле появляются… Почти уверена, что он подсказал бы, как от нее избавиться. И это, кажется, не будет выглядеть как просьба…
В комнату, зевая, вошел Хан.
– Чего шумите? – спросил он.
– Хан! – оживилась я. – А ты не хочешь прогуляться? Я ведь тебе обещала показать город.
– Да! – обрадовался котенок. – Давно пора!
– Чего это ты решила? – подозрительно уточнил Проша.
– Ничего. Захотелось вдруг пройтись, воздухом подышать. Да и думается мне лучше на ходу. А подумать, знаешь ли, есть над чем. Я не смогла выполнить задание ведьмы, а значит, теперь не видать мне постоянной защиты от Власа. И человеком я стать тоже не смогу. А вдруг это был мой единственный шанс на нормальную жизнь?
– Не пойму, почему ты вообще хочешь стать человеком? Разве плохо иметь лешачьи способности? – проворчал Проша. – Да другие нечистики только мечтать могут о том, что есть у тебя!
– Эх, Проша! Не буду скрывать, в нынешнем состоянии есть свои плюсы. Вот только минусов больше. К примеру, вот это, – я выразительно обвела рукой собственное обнаженное тело. – Ведь после возвращения в город я искренне хотела быть только с Денисом и все равно ощущала жгучую потребность дразнить других, совершенно посторонних мужчин. И продолжаю ощущать! Это сильнее меня! А ведь эти мужчины не вызывают у меня никакого плотского желания. Представляешь? Как можно жить в таком противоречии с собой?
Проша фыркнул и пожал плечами. Кажется, он не проникся моими проблемами в должной степени. Нечистик, что с него взять.
– И кстати, не факт еще, что Совет действительно выполнит желание. Может, Ксюша соврала для того, чтобы я помогла с расследованием…
– А вот тут ты не права! Совет и в самом деле очень щепетильно относится к тому, чтобы вознаграждать тех, кто оказывает им услуги. Это одно из их основных правил – никогда не оставаться в долгу, – твердо сказал Проша, воздев вверх когтистый палец.
– Хорошо бы, – вздохнула я.
На улице уже стемнело, так что я, рискуя показаться странноватой (все же в городе никогда не бывает по-настоящему темно), решила сразу надеть футболку наизнанку.
На всякий случай. Вдруг кто-нибудь привяжется? А так я – раз! – и исчезну. Вместе с Ханом. Как показала практика, мой волшебный питомец свободно перемещается на изнаночное пространство вместе со мной.
Я взяла самый маленький из имеющихся у меня рюкзаков, затолкала в него старую кофту и уже на нее посадила котенка. Застегнула рюкзак с боков, оставив открытой верхушку, чтобы Хан мог выглядывать оттуда, как с балкона.
Двор я миновала по изнанке. Если ректор дежурит где-то поблизости, он снова останется без «улова». За день от него накопилось множество пропущенных вызовов. Околдовала, блин, на свою голову.
По закону подлости Влас и не думал показываться. И главное, когда его появление совсем некстати, он тут как тут. А когда ждешь встречи, от пронырливого лешего ни слуху ни духу.
Хан был в полном восторге от прогулки. Он то и дело комментировал увиденное. К счастью, мысленно. Я что-то на автомате буркала в ответ, вроде «Ага… ну да… бывает…», а сама размышляла о том, как проверить, следит за мной Влас или нет.
Мягкие сумерки постепенно перешли в густой синий вечер, на улице зажглись фонари. Их теплый свет отражался в лужах: не так давно прошел дождь. Погода была потрясающая – тепло, но нет удушливой дневной жары. Прохладный ветерок обдувает…
Не только я оценила прелести вечерних прогулок: мимо несколько раз проходили влюбленные парочки, да целеустремленно проносились велосипедисты. Они не интересовались мной, я – ими, так что вскоре я и вовсе перестала обращать внимание на окружающих, полностью погрузившись в себя. А зря.
– Привет, красавица!
Я рассеянно обернулась и увидела компанию подвыпивших молодых людей. Вообще, они не выглядели особенно опасными, кроме того, с ними была девушка, которая недовольно поглядывала в мою сторону.
– Я не знакомлюсь, – равнодушно обронила я и попыталась их обойти, но один из них заступил мне дорогу, пытаясь заглянуть в глаза.
– Не торопись, пупсик. Давай пообщаемся!
– О, да у нее тут котенок! – раздался возглас одного из его приятелей позади меня.
«Улизну на изнанку, и пусть ломают голову», – уже совсем было решила я. Но тут…
– Да отстаньте вы от замухрышки! – сказала девушка. – У нее вон футболка швами наружу… и рюкзак весь потрепанный. Наверное, и кошак лишайный…
Я мигом передумала сбегать. Кстати, а почему бы, собственно, не использовать эту ситуацию? Влас увидит, что ко мне пристают какие-то парни, и появится. Если, конечно, он за мной все-таки следит. Я мысленно предупредила Хана о своих намерениях и успокоила, что мы с ним в любой момент можем ускользнуть на изнанку. Он вообще не испугался! Наоборот, грозно предупредил, что, в случае чего, наложит устрашающие чары, которым научил его Проша. Мне вдруг подумалось, что мой питомец надеялся на что-то подобное, распираемый желанием опробовать новое умение. Поэтому и отвод глаз на себя не наложил.
Я повернулась к парням, томно потянулась и одарила их сладкой улыбкой. Они моментально приободрились. Не сказать, что мне понравились их раздевающие взгляды и недвусмысленные улыбочки на лицах, но…
– Ну что, парни, променяете вашу шикарную диву на замухрышку с лишайным котом? – мурлыкнула я.
«Шикарная дива» кинула на меня высокомерный взгляд, уверенная, что за нее заступятся. Однако, кажется, она демонстрировала свой стервозный характер сегодня не только мне.
– Да запросто! С ней все равно скучно! Все ей не нравится… – загомонили парни. Одно удовольствие было смотреть на то, как вытянулось ее лицо.
– Идиоты! – прошипела потрясенная предательством дива, чем только укрепила парней в принятом решении.
– И вот так целый день! – доверительно сообщил мне блондин, который стоял поблизости. – Но ты ведь не такая? Ты, наверное, ласковая…
Он попытался меня приобнять за талию.
– Не распускал бы ты щупальца, дружок, – процедила сквозь зубы я, с отвращением отталкивая его руку. Ну где носит этого Власа? Видимо, его все-таки нет поблизости. Может, он как раз сейчас покинул город, чтобы восстановить силы?
– А то что? – умильно спросил блондин, облизывая и без того мокрые губы.
– А то… – Я задумалась, чем бы таким пригрозить, но тут вдруг долгожданный защитник явился! Да только совсем не тот, которого я ждала.
Внезапно рядом затормозила шикарная спортивная тачка, и оттуда выскользнул… ректорский сын!
– А ну, отошли от нее, твари! – прорычал он. Парни попятились. Я сначала не поняла, в чем дело, а потом увидела, что в руке у него травмат. Ого! И где достал, интересно? Хотя, учитывая связи его папочки…
«Дива» восхищенно ахнула, пожирая Олега глазами. Ну да, для такой, как она, ректорский сын был, пожалуй, пределом мечтаний. К тому же он очень эффектно появился. Как в кино! Судя по всему, Олег и сам чувствовал себя героем фильма.
– Тоня, садись в машину! – сурово прищурившись, велел он. Я едва не хихикнула. Даже его голос стал более басовитым.
– Бонд, ты ли это?! – насмешливо уточнила я.
– Да ты что, парень? Мы же просто общались… – испуганно загомонили мои «ужасные» обидчики.
– Они и ко мне приставали! – внезапно подала голос девушка.
– Да кому ты нужна! – с досадой ляпнул блондин. – Дура!
– Алинка, ты обалдела? – поддержал другой. – Сама навязалась с нами гулять! Обещала подруг привести, а в итоге одна притащилась и ворчала еще всю дорогу, что внимания не уделяют…
Они начали переругиваться, а я насмешливо глянула на Олега.
– Ты чего примчался? Мне помощь не нужна!
– Они к тебе приставали, – нахмурился он. Парни глянули на него с опаской и всей гурьбой пошли прочь, резко передумав со мной знакомиться. Алина задержалась.
– Простите, – кокетливо обратилась она к ректорскому сыну, – вы не могли бы меня подвезти? Уже очень поздно, и мне страшно добираться до дома одной… А я вас как-нибудь отблагодарю… – Она облизала губы.
– А как же твои товарищи? – хмыкнула я.
– Я не интересуюсь маленькими мальчиками, – гордо ответила Алина, не сводя глаз с Олега. Он же в это время смотрел только на меня. – Мне нравятся настоящие мужчины…
– Ну и отлично! – обрадовалась я. – Видишь, Олег, ей, в отличие от меня, нужна твоя помощь. А я домой пойду, пожалуй.
– Олег… – благоговейно протянула Алина, словно пробуя имя на вкус.
Я зашагала прочь. Разумеется, ректорский сын припустил следом.
– Олег! – жалобно проблеяла ему вслед девушка. Он словно и не заметил.
– Тоня! Подожди!
Конечно, он меня догнал. Не побегу же я с Ханом за спиной! А по изнанке уходить тоже не хотелось. Все-таки мы в одной группе учимся. Кто знает, как он отреагирует на мое внезапное исчезновение? И так с ним много мистики в последнее время произошло. Один росток чего стоит, который леший запустил в него через шею! А Олежка парень нервный, инфантильный. Вдруг крышняк поедет?
– Отстань, – сказала я с досадой, как только он меня догнал и пристроился рядом. Хан попросил разрешения испытать устрашающие чары на нем, но я отказалась, к великому неудовольствию котенка.
– Давай я тебя провожу хотя бы! – отчаянно предложил Олег. – Разреши сделать для тебя хоть что-то!
– Да что ты можешь… – начала я и вдруг замолчала. Мне пришла в голову удачная мысль. Если Влас за мной действительно не наблюдает, то это можно использовать для осуществления моего коварного плана по выдворению его из города! – Хотя, знаешь, пожалуй, ты можешь кое-что для меня сделать. Мне нужен домашний адрес одной девушки, которая учится в нашем универе. Хочу с ней встретиться и поболтать кое о чем. По силам тебе такое задание?
– Сделаю, что смогу, – радостно заверил Олег. – Фамилию скажешь?
– Не знаю я фамилии! В том и сложность. Ее зовут Вика. Могу внешность описать. Учится на нашей кафедре…
Олег достал из кармана телефон, поводил по нему пальцем (включил диктофон, как позже выяснилось) и сунул мне под нос, предложив:
– Опиши ее и расскажи все, что знаешь.
Я так и сделала. Под конец вдруг вспомнилось еще кое-что. Когда один из преподавателей помогал мне найти группу, в которой учится Вика, он звонил какой-то женщине, которая, очевидно, являлась куратором этой группы.
– Стой! У них куратора зовут Наталья… Наталья… Какая-то Наталья, короче говоря!
– Может, Наталья Степановна? – деловито уточнил Олег. – Она культурологию у нас на кафедре преподает.
– Может!
– Все выясню, – коротко пообещал он, вновь обретая уверенность. – Когда нужно?
– Лучше бы завтра до полудня, – подумав, сказала я. – Чем раньше, тем лучше. А ничего, что у тебя с отцом разлад?
– Ничего, – он чуть нахмурился. – Преподы в любом случае не захотят со мной ссориться. Ну а теперь-то ты позволишь мне тебя проводить до дома?
– А если во дворе дежурит Аркадий Михайлович?
– Нет, он сейчас с мамой. Она пытается с ним помириться, – неохотно отозвался Олег.
Я немного помолчала, а потом все же согласилась. Хотелось бы, конечно, отправить его в пеший тур, но уж очень мне нужен был Викин адресок. Ладно, в благодарность за услугу немного потерплю его общество.
Пока мы брели до дома, Олег пару раз пытался завести разговор, но я отвечала скупо и односложно. Наконец, он понял, что я не настроена общаться, и замолчал. Я же лениво размышляла про недавний поход в дом еретицы. Что-то во всем этом не давало мне покоя. Потом мои мысли перескочили на саму еретицу. Надо же, бросила дом со всеми наложенными на него заклинаниями (я уж молчу про мясистого привратника) и угнала, зная, что уже не вернется. Это ведь нецелесообразно. Ведьмы могли вычислить ее раньше времени и начать искать. Допустим, кто-то из Совета явился бы в гости или какая-нибудь ведьма проходила бы рядом и заподозрила бы что-то неладное. Почему бы будущей еретице не уничтожить дом со всеми черномагическими уликами, если она знала, что уезжает навсегда? Пожалела свое жилище? Или нарочно оставила его, как страшную ловушку для всех, кто к нему приближается? А может, вообще не задумалась над тем, что делает? Возможно, ведьмы в принципе не способны испытывать привязанность к вещам или к питомцам? Вон бывшая хозяйка Проши тоже оставила его в городе, а сама угнала себе на новое место жительства. Просто бросила беднягу, как ненужный хлам… Внезапно у меня в голове что-то щелкнуло, и я замерла на месте. Ну как можно быть такой дурындой! Хозяйка Проши, по его словам, покинула город, и еретица покинула город. А что, если это одна и та же ведьма, а?! Все логично! Зачем бросать своего полезнейшего из полезных питомца, если можно взять его с собой? Другое дело, если точно знаешь, что скоро станешь еретицей. Еретице питомцы не нужны. Особенно такие, как добрый милый Проша, который отказывался младенцев для упырей воровать.
– Ты чего? – спросил Олег. Я аж вздрогнула. Со всеми этими мыслями я про него вовсе забыла.
– Ничего. Мы уже пришли. Не забудь про Вику! – Он шагнул вперед, будто бы для поцелуя, но я махнула рукой и быстро взбежала по ступенькам к двери подъезда. Достала ключи, открыла дверь и, не оглянувшись, шмыгнула внутрь.
Проша опять пил чай. С земляничным вареньем, привезенным мной из деревни. Я вдруг подумала, что он большой сладкоежка.
– Надеюсь, у тебя чай не сладкий? – спросила я, завороженно глядя на то, как он загружает варенье ложкой в рот.
– Сладкий. А что? – удивился коловертыш.
– А сахара сколько кладешь?
– Пять ложек, – пожал мохнатыми плечами он, а потом вдруг забеспокоился: – А что, надо экономить? Извини, я что-то не подумал…
– Тихо! Все в порядке. Просто за твое здоровье беспокоюсь. Недавно вон животом маялся. Кстати, сейчас-то как?
– Нормально. Леший же подлечил… Не беспокойся, я, вообще-то, крепкий. Могу даже несъедобные вещи переваривать. Просто упыри с полуночниками меня пока ловили – повредили малость… Они ж дурные, сил-то не рассчитывают. Да я еще и вырывался активно.
Я достала Хана из рюкзака, посадила на подоконник и согрела ему молока, размышляя, с чего начать деликатный разговор. А потом плюнула на все, села напротив Проши и прямо попросила:
– Проша, расскажи-ка мне про свою бывшую хозяйку.
Он застыл, не донеся ложку до рта. Варенье закапало ему на волосатую грудь, но он даже не заметил. Пауза затянулась.
– Она ведь стала еретицей?
Коловертыш долго не отвечал. Я уж испугалась, что он сейчас встанет, просочится в окно, и больше я его не увижу. На улице раздался раскат грома. Кажется, надвигалась ночная гроза. Этот звук словно привел Прошу в себя. Он вздрогнул и, наконец, положил почти пустую ложку на блюдце.
– Да, – сказал еле слышно.
– Почему ты это скрывал?
– Боялся, – он понемногу приходил в себя.
– Боялся, что я тебя выгоню? Не захочу иметь дело с прислужником черной ведьмы?
– И этого тоже, – Проша опустил глаза. – А еще, если обо мне узнает Совет ведьм, то они заберут меня для допроса и особенно церемониться, поверь, не будут. Я для них даже не второсортное существо, а так… что-то вроде личной вещи моей бывшей хозяйки. Поэтому никто не озаботится использованием… эээ… ну, скажем, бережных методов. Есть гораздо более эффективный способ вывернуть мою память наизнанку и просмотреть ее, словно фильм. Только вот вряд ли я смогу это пережить…
Я ахнула и прикрыла рукой рот. Да уж, у Проши была более чем веская причина таиться ото всех, даже от меня. Ведь мы, по большому счету, только познакомились. Он не может быть уверен на сто процентов, что я не сдам его Совету в обмен на что-то ценное. А учитывая, как сильно Совет хочет найти союзника еретицы, за Прошу я могла бы, пожалуй, попросить желание! Внезапно я поймала его пристальный взгляд. Конечно, он понял, о чем я думаю! И испугался, что искушение будет слишком велико.
– Не бойся, я друзей не продаю, – поспешила успокоить его я. – Но все-таки как у такой гнусной черной ведьмы, как она, мог быть такой восхитительный помощник, как ты?!
– Она не всегда была такой… Трудно поверить, но когда я только вывелся, она была вполне нормальной. Ну, насколько это возможно для ведьмы. И она хорошо ко мне относилась. Я даже думаю, она меня по-своему любила, – сумрачно отозвался коловертыш.
– Прости, что заставляю тебя вспоминать это все… Но, Проша, это значит, что надежда еще не потеряна! Ведь ты можешь мне помочь! Если, конечно, ты не против…
Он немного помолчал, а потом сказал с глубоким вздохом:
– Ладно. Что ты хочешь знать?
Удивительно, но мне показалось, что, помимо обреченности, в его голосе прозвучало что-то вроде облегчения. Кажется, бедняге надо было выговориться.
– Все! Я хочу знать все! Как она стала злой? Как узнала, что стала еретицей? И что делала сразу после этого? Буду благодарна, если ты особенно подробно опишешь ее последние дни перед отбытием из города: с кем общалась, кого посещала, о чем разговаривала с тобой.
– Хорошо.
Проша помолчал, собираясь с мыслями, а потом приступил к повествованию. Признаться, я слушала его, открыв рот. За окном набирала обороты гроза, и раскаты грома были достойным фоном для этого жутковатого рассказа.
Изначально Проша искренне считал, что ему повезло с хозяйкой. Нет, конечно, как и все ведьмы, она была пакостной и развратной. Но при этом называла его Пушистиком и почти никогда не забывала поблагодарить за услуги, которые он ей оказывал. И все было хорошо, пока у нее не появилась одна навязчивая идея.
Стелла была сильной ведьмой, но все равно ей хотелось больше могущества. Она мечтала стать одной из старейшин в Совете ведьм, и это желание день ото дня становилось все более жгучим.
На самом-то деле, каждой ведьме нет-нет да и забредает в голову мысль: «Вот бы мне больше силы… я бы тогда ух, как развернулась!» Умная ведьма подумает так, да и забудет об этом. Но на сотню-другую умных ведьм всегда находится одна придурковатая, которая решает воспользоваться единственным доступным способом увеличить свою силу. А способ этот, разумеется, отвратительный и смертельно опасный.
И вот однажды, в безлунную ночь, Стелла разделась догола, взяла в руку ритуальный кинжал и покинула дом. Проша тайком последовал за ней. Он и сам не мог объяснить почему. Просто чуял, что ведьма решилась на что-то ужасное и запретное.
Он понял, что его догадки верны, когда Стелла завернула в одну из подворотен и заколдовала какого-то бродягу. Бедняга впал в транс и пошел за ведьмой как привязанный.
Как выяснилось, она направлялась на холм, который располагался за городом, недалеко от их дома. Взойдя на вершину, Стелла совершила жертвоприношение – хладнокровно заколола бродягу, обмазалась его кровью и воззвала к сущностям столь темным, что даже самый распоследний упырь взвыл бы от ужаса при одном упоминании о них. Когда Проша понял, что именно она делает, он задрожал как осиновый лист и едва не сбежал. Может, он и сбежал бы, но от страха отказали ноги.
Как и следовало ожидать, темные сущности охотно откликнулись на зов. Тьма перед ведьмой сгустилась и выплюнула отвратительную человекообразную тварь с горящими глазами, острыми зубами, извивающимся красным языком и гипертрофированными мужскими причиндалами. Ну а дальше… думаю, вы и сами догадались, как конкретно проходил процесс заключения сделки. Чуть ли не до самого утра обнаженная ведьма самым извращенным образом отдавалась чудовищу, и в процессе он вливал в нее силу, а взамен, в качестве оплаты, забрал маленький кусочек души. Казалось бы, что может быть отвратительнее, чем отдаваться ужасному демону? Но – вот парадокс! – в сам момент совокупления с этим дьяволом ведьма ощущала невероятную эйфорию! Что ж, логично. Если бы сходить с правильного пути не было зачастую так сладко, все мы делали бы это гораздо реже.
