Текст книги "Бесстыжая нечисть (СИ)"
Автор книги: Зинаида Гаврик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– А ну-ка, стой! Прекрати! – приказала я вслух. Вдруг и во второй раз сработает? Но нет. Жаль. Долго я так не выдержу.
Надо сосредоточиться. Только как? Ох, голова гудит… Пора закачивать, а то я просто-напросто отключусь. Все, последняя попытка. Ведь Влас как-то с этим справляется?
Едва я подумала о лешем, как вдруг наступила тишина. Ну, почти. Какие-то звуки все же остались. Шум ветра. Отдаленный перестук проходящего где-то поезда. Тяжелое дыхание. Дыхание было слышно лучше всего. Правда, я пока не могла разобрать, кто дышит – мужчина или женщина.
Картинки не было. Перед глазами плясали разноцветные пятна. Кажется, моих сил уже не хватало на то, чтобы обеспечить полноценное соединение. И неудивительно. Я чувствовала себя как выжатый лимон и с каждой секундой все хуже. Связь вытягивала из меня силы. Кажется, еще немного – и сознание просто выключится, как перегоревшая лампочка. Однако я упрямо продолжала сжимать ствол. Чутье подсказывало – нельзя обрывать связь прямо сейчас, иначе упущу что-то очень, очень важное… поэтому я держалась из последних сил, до боли вслушиваясь в чье-то дыхание. Наконец, человек заговорил, с явным трудом выталкивая из себя слова.
– Да, любимый… я даю тебе разрешение войти в город…
Подозрительно знакомый женский голос. Чей это? Я попыталась навести резкость, напряженно вглядываясь в цветные пятна. Зря. В голове словно что-то взорвалось. Одновременно со вспышкой боли я увидела лицо скромняшки Вики, которая любила делиться конспектами с Власом. Картинка мелькнула и погасла. Я потеряла сознание.
Сквозь забытье ко мне пробился звонок. Кто-то названивал в дверь. Я сморщилась, не открывая глаз: приходить в сознание не хотелось. Я точно знала, что стоит мне вынырнуть из милосердной тьмы, как начнется жуткая головная боль. Или еще что похуже. К сожалению, отлежаться не получилось.
– Маааааам! – Пронзительный голосок Хана способен, кажется, и мертвого поднять.
– Давай, вставай, хозяюшка! Ты чего это удумала?! – присоединился к нему хриплый бас Проши. Меня не особенно аккуратно приподняли и встряхнули. Я грязно выругалась.
– Живая, – удовлетворенно заключил Проша. – Дверь-то будешь открывать или нет? А то жених твой уйдет несолоно хлебавши…
– Жених? – пробормотала я.
– Ну не жених – так хахаль!
– Он имеет в виду Дениса, – участливо пояснил Хан.
Я тут же подскочила, ожидая вспышки головной боли. Ее не было. Я с подозрением посмотрела на Прошу. Он отвел глаза.
– Ты опять мою боль забрал?!
– Не серчай, хозяюшка… а только как ты будешь с хахалем-то миловаться? – просипел он, стараясь не шевелить головой.
– Мы об этом еще поговорим! – рявкнула я, вскакивая. – А теперь прячься. Денис не должен тебя видеть.
– Не изволь беспокоиться, – заверил коловертыш.
Я кинулась к входной двери. А то вдруг Денис решит, что меня нет дома. Опять потом врать придется… а у нас и так отношения под угрозой из-за недавнего инцидента. Успела. Распахнула дверь и с облегчением улыбнулась Денису. Он почему-то не спешил улыбаться в ответ.
Мое появление в дверях не осталось незамеченным. Оказывается, за то время, пока я валялась без сознания, в подъезд вернулись давешние парни, которых утром пытался прогнать дядя Женя. В этот раз они расположились прямо на нашей площадке. Зря я с утра их раздразнила! При виде меня парни издали дружный стон: «Ооооооо».
Денис шагнул вперед, закрывая меня своим телом от посторонних взглядов, и прошипел:
– Тоня, ты же совсем голая! Что на тебя нашло?
Я запоздало ахнула, прикрываясь руками, и отскочила вглубь квартиры. Из подъезда слышались выкрики:
– Красотка!
– Конфетка! Так бы и облизал…
– Тоня, иди к нам!
– Повезло тебе, парень…
– Так и знал, что вечером будет продолжение утреннего шоу!
Я покраснела. Черт! Все из-за того, что без одежды я ощущала себя так естественно и комфортно! Видимо, еще не очухалась после обморока. Хотя вот раньше даже в состоянии жесточайшего похмелья я бы не забыла накинуть на себя халат! А сейчас мне и в голову не пришло, что чего-то не хватает… Поскакала открывать дверь в чем мать родила! А в следующий раз что? Буду так торопиться на учебу, что голой на улицу выскочу?!
Денис захлопнул дверь и осторожно опустил на пол сумку с моими вещами. Он выглядел очень мрачным.
– Я просто встречалась с подругами, выпила лишнего. А потом пришла домой, решила сделать тебе сюрприз, разделась и нечаянно уснула… Твой звонок в дверь меня разбудил. Еще ничего не соображаю толком… – затараторила я, желая хотя бы не исправить, но чуть-чуть сгладить впечатление от произошедшего.
– Ясно, – только и ответил он.
– Все… эээ… в порядке? – Да, идиотский вопрос. Но я не знала, что еще сказать. В голове не было ни одной здравой мысли.
– Не совсем. Когда я вышел из машины перед твоим подъездом, ко мне подскочил наш ректор.
– Он… накинулся на тебя?! – воскликнула я. Вот и случилось то, чего я так боялась! – Ты… его побил?
– Зачем? – как-то вяло удивился Денис. – С чего бы ему на меня накидываться? Нет, он… плакал.
– А? – опешила я.
– Умолял меня, чтобы я оставил тебя ему, даже на колени упал. Говорил, что любит тебя так сильно, что расстался с женой. Еще говорил, что жить без тебя не может.
– Ох… – Я не знала, что и сказать. Лучше бы Аркадий Михайлович на него напал, честное слово! М-да, как-то вечер с самого начала не задался. Хуже некуда!
Но, как оказалось, я и тут ошиблась. Хуже быть могло.
Мы молча прошли в комнату, думая каждый о своем. Я злилась на дурацкое стечение обстоятельств, переживала из-за Дениса, а еще пыталась понять, почему мне так тревожно. Словно я забыла что-то очень-очень важное. Нет, так нельзя. Надо немедленно что-то предпринять! Раз Денис не ушел, значит, все еще поправимо. Вот сейчас я заварю чай, и мы непременно…
Я не успела додумать. Внезапно откуда-то со стороны шкафа раздался странный трубный звук. Из щели между дверцами пополз знакомый зловонный туман.
– Ой! – отчетливо сказал кто-то хриплым басом.
Денис вскочил и уставился на шкаф. Потом перевел взгляд на голую меня. Потом снова на шкаф. На его лице медленно проступало понимание.
– Кто это? – почти спокойно спросил он. Но взгляд при этом был…
– Со… сосед… тут слышимость такая… – залепетала я, мысленно костеря Прошу. Ну ладно, тумана напустил! Это еще хоть как-то можно было объяснить. Но ойкать-то зачем?! Теперь Денис решил, что у меня любовник! Любовник, который, видимо, курит вонючие сигары прямо в шкафу. Или еще что-то в этом роде.
Денис медленно подошел к шкафу. Я сидела молча. Он распахнул дверцы. Никого. Только полочки с аккуратно свернутым бельем. Проша не соврал: он действительно умел прятаться от человеческих глаз.
– Откуда дым? – чуть растерянно уточнил Денис.
– Не знаю, – еле слышно отозвалась я. От волнения у меня не придумывалось даже самое нелепое объяснение.
– Готов поклясться, что слышал отсюда голос.
– Можешь осмотреть всю квартиру, – ровно предложила я, с тревогой прислушиваясь к себе. Кажется, от волнения внутри что-то сдвинулось. Как бы мне снова не сорвало крышу! Надо срочно успокоиться.
– Нет. Я не буду осматривать квартиру, – Денис повернулся ко мне. Он выглядел так, словно на что-то решился. Ох, не нравится мне это. – Знаешь, ректор сказал одну вещь… он утверждал, что у тебя в телефоне есть фотографии, на которых вы с ним вместе. Я не собирался заводить этот разговор, но в свете последних событий и твоего странного поведения… в общем, не могла бы ты показать мне свой телефон?
– Нет.
Он некоторое время помолчал, ожидая какого-то правдоподобного объяснения. Он давал мне шанс соврать или придумать что-то! Если бы я сказала: «Понимаешь, там есть фотографии с моей вечеринки с подружками, и они умоляли меня никому эти кадры не показывать», он бы наверняка не стал больше задавать вопросов и остался. Но… я не смогла. Поэтому просто молчала. Нет, ну что мне стоило перенести эти фотографии куда-нибудь, и удалить их из телефона?! Пауза затянулась. Денис все понял. Он встал, посмотрел на меня долгим взглядом и сказал:
– Мне, наверное, лучше уйти. Поговорим… позже. Боюсь, сейчас я не совсем хорошо себя контролирую.
Я ничего не ответила. Я боролась с собой. И проигрывала. Подступал очередной срыв. Если расслаблюсь хоть на секунду, то произойдет что-то ужасное. Нет. Надо держаться. Из глаз хлынули слезы.
Денис бросил на меня последний взгляд и вышел. Я слышала, как хлопнула дверь. Внезапно мне стало очень страшно, что я его больше не увижу. Вдруг он ушел навсегда? От страха, нет, от ужаса у меня получилось овладеть собой.
Я вскочила и кинулась следом. В коридоре остановилась, вернулась в комнату и начала в спешке одеваться. Я должна его догнать!
Из шкафа вывалился Проша.
– Прости, – убито просипел он. – Я не сдержался…
Я быстро впрыгнула в джинсы, натянула первую попавшуюся футболку и шагнула к нему.
– Ты ведь соврал, что быстро восстанавливаешься, да? – спросила строго. – Соврал, чтобы я не чувствовала угрызений совести из-за того, что отдала тебе свою боль?
– Нет, я… – начал было он, но глянул в мои глаза и осекся. – Да.
– Поэтому живот у тебя не восстановился до конца. Скажи, как долго ты терпел боль, которую забрал у меня утром? Не ври!
– До вечера.
– То есть она и сейчас не прошла? А ты еще в дополнение к этому снова вытянул мою дурноту, чтобы не сорвалось свидание с Денисом. Надо думать, тебе сейчас совсем плохо? Поэтому ты и не контролируешь себя в полной мере?
– Да, – он опустил мохнатую голову. – В нормальном состоянии я бы ни в жисть такой оплошности со шкафом не допустил…
– Не делай так больше, – попросила я. – Не надо забирать мою боль. Я справлюсь.
Он промолчал. Кажется, остался при своем мнении. Ладно. Разберемся потом. Сейчас некогда. На то чтобы натянуть кроссовки и открыть входную дверь, ушло еще несколько драгоценных мгновений. Вниз я неслась, перепрыгивая через ступеньки. Парни, сидящие на площадке, что-то кричали мне вслед, но я даже не обернулась.
Выскочила из подъезда как раз вовремя, чтобы увидеть, как отъезжает автомобиль Дениса. Не успела.
– Тоня! – Ко мне через двор бежал Аркадий Михайлович.
Я заскочила в подъезд и закрыла дверь. Что же делать? Дениса уже не догнать. Разве что поймать такси и попытаться оказаться у его дома раньше него. Аркадий Михайлович наверняка захочет меня задержать. Я сейчас в таком состоянии, что легко могу принять устрашающий вид. Для этого только надо перестать себя контролировать и позволить чему-то дикому внутри на мгновение выглянуть наружу. Надо думать, любой испугается… кроме околдованного Аркадия Михайловича. Он привязан ко мне чарами, так что даже если я позеленею и покроюсь чешуей, он, скорее всего, и тогда будет считать меня красоткой. Эх, вот бы владеть магией перемещения… стоп. Я изо всех сил ударила себя ладонью по лбу. Вот балда! Я же знаю отличный способ! И имела шанс убедиться, что он работает в городе так же хорошо, как и в деревне! На то чтобы снять футболку, вывернуть ее наружу и снова надеть, потребовалась пара секунд. Я без особого удивления увидела, как стены становятся прозрачными и зыбкими, как туман. Под ногами появилась тропинка. Я пошла по ней, очень четко представляя себе дом Дениса. Идти по изнанке города было интересно. Как во сне, где все искажается и знакомые, казалось бы, места приобретают новые причудливые очертания. Только вот мне было не до любования. И изнанка города пошла навстречу моей отчаянной решимости. Не прошло, кажется, и пары минут, как я вышагнула прямо из стены в переулке возле дома Дениса. Всего в паре метров от подъезда. Отлично. Вот только сюда ли он направился? Вдруг он решил поехать в какой-нибудь бар или просто покататься по городу? Неважно. Я буду ждать его тут столько, сколько потребуется.
К счастью, Денис не поехал ни в какой бар. Спустя буквально двадцать минут у подъезда остановилась его машина. От волнения у меня внутри снова что-то перемкнуло. Как не вовремя! Нет, я выдержу. Приложу все усилия. Я не могу его потерять! Ведь Денис прочно сросся с моей человеческой частью. Потерять его для меня значило потерять часть себя. Ту часть, которую я считала остатком своей основной человеческой личности и которую во что бы то ни стало хотела сохранить.
– Тоня? – удивленно позвал Денис, приближаясь. – Но как ты смогла? Как успела?..
Я посмотрела на него и поняла, что не могу сказать и слова. Горло перехватило.
– Твои глаза… они как будто светятся… – продолжал Денис, удивленно вглядываясь в мое лицо. – И выглядишь ты как-то по-другому…
Все, не могу больше держаться. Кажется, сейчас что-то случится…
– Денис, – быстро затараторила я, – я должна тебе кое в чем признаться. Пожалуйста, просто выслушай. Это будет похоже на бред, но… в общем, я… не совсем человек. Я была человеком до недавнего времени. А потом кое-что произошло. Оказалось, что нечисть существует. Существуют лешие, ведьмы, водяные… И я стала одной из них. Нечаянно. Нет, я частично человек. Но только частично. Поэтому я так странно себя веду. Я не изменяю тебе! Прошу, поверь. И знаешь, у меня есть шанс снова стать полноценным человеком! По крайней мере, я приложу все усилия! Ты только дождись, не бросай меня. Дай мне немного времени, я со всем разберусь, обещаю!
Он застыл, глядя на меня с изумлением. Затем изумление сменилось чем-то другим. Смесь жалости и какой-то… брезгливости, что ли. Наверное, думает, что я вру. Или что сошла с ума.
– Тоня, ты… заболела? – уточнил он, подтверждая мои мысли. Что ж.
Я на секунду ослабила контроль и позволила себе измениться. Немного.
– А… – Денис открыл рот, да так и замер. Наверное, у меня сейчас действительно горят глаза. Или вспыхивают зелеными искрами. Надо думать, выгляжу я жутко.
– Денис…
Но он не отвечал. Он смотрел на меня как на… чудовище! На его лице был написан ужас. Теперь он не видел меня. Он видел монстра. Испуганный Денис – это что-то новенькое. Я шагнула к нему, он отшатнулся. Отшатнулся так, словно вместо меня здесь стоял восставший мертвец со сгнившей плотью. Наверное, когда облезлая еретица сидела на скамейке напротив меня, я смотрела на нее также. Вот только ее это не волновало. А у меня было такое чувство, будто рухнул мир. Ведь я со всей ужасающей ясностью осознала – вот сейчас точно все кончено. Навсегда. Ничего у нас уже не будет. В этом нет никаких сомнений. Достаточно только увидеть застывший взгляд Дениса. Взгляд, который будет преследовать меня до конца жизни. Я аккуратно обошла его и побрела прочь. Он не окликнул. Это конец.
В этот раз я не пользовалась коротким переходом. По правде говоря, мне было все равно, куда идти.
На улице стемнело, а я все брела. Несколько раз со мной заговаривали прохожие. Конечно, мужского пола. Они что-то спрашивали. Наверное, интересовались, все ли у меня в порядке. Я ничего не отвечала, только махала рукой, чтобы отстали. Не до них.
Что интересно, буря внутри меня утихла. Удивительное дело. По всем признакам я должна была сейчас слететь с катушек и, не помня себя, носиться по городу, разгоняя стаи упырей. Или еще что-то в этом роде. Но нет. В голове царила омерзительная ясность. И ни следа безумия. А жаль. Наверное, дело в том, что эмоциональный ураган сменился полнейшей апатией. Она накатила на меня сразу, как я увидела застывший взгляд Дениса. Именно в тот момент на трон заступила ее величество Безнадежность. Настолько полная и всепоглощающая, что сейчас внутренняя буря казалась подарком.
Я несколько часов бездумно бродила по темным улицам. Периодически со мной связывался Хан. Он переживал. Наконец, он устал от моих вялых заверений, что все в порядке, и в приказном тоне потребовал, чтобы я шла домой, иначе они с Прошей пойдут меня искать. Кажется, он говорил серьезно. Пришлось направить стопы в сторону дома.
Когда до моего двора оставалась пара кварталов, я вдруг ни с того ни с сего почувствовала нарастающую тревогу. Странно. Мне-то казалось, что в ближайшие дни я не буду ощущать ничего, кроме опустошения. По мере приближения к дому тревога усиливалась. Что-то надвигалось. Чутье буквально вопило: «Опасность! Опасность!». Хотелось развернуться и броситься прочь, но я все равно почему-то двигалась вперед. Подумаешь, опасность… Тревога – это даже хорошо. Если я как следует испугаюсь, то, возможно, снова стану безумной. И пусть! Это лучше, чем переживать из-за Дениса. Пожалуй, я даже не против, если на меня сейчас выскочит стая жутких упырей… По крайней мере, так я себя убеждала. А что – побегаю по городу, проветрюсь, а с утра очнусь с дикой головной болью, и мне будет плевать на все и на всех.
Несмотря на сии здравые доводы, тревога не утихала. Наоборот. Каждый шаг давался с трудом. Я замерла перед гаражами. Еще несколько шагов, и я заверну в свой двор.
В этот момент из-за ближайшего гаража выступила зловещая темная фигура с горящими зелеными глазами. Я раскрыла рот, чтобы завопить, и не смогла. От ужаса пропал голос.
– Ну привет, хозяйка моя, – мурлыкнул Влас. За всю жизнь я, кажется, не слышала ничего более жуткого, чем этот угрожающе-ласковый тон.
Если он ждал ответа, то напрасно. Пока я не могла даже полноценно вдохнуть.
– Молчишь… понимаю. Сердишься, что я прибыл с опозданием. Заждалась меня, наверное? В свое оправдание скажу, что торопился как мог, – он шагнул вперед. Я невольно отшатнулась назад, больше всего на свете мечтая сейчас оказаться на другом конце города. А лучше – на другом конце Вселенной. Не припомню Власа более пугающим. Даже когда он наказывал банницу…
– Не представляю, что ты забыла в этой дыре, – продолжал рассуждать он, травмируя меня своим пристальным взглядом. – Душно, пыльно. Совсем не место для юной лешачихи. Будь я чуть более мнительным, решил бы, что ты хочешь спрятаться здесь от меня. Какая чушь, правда? Как будто от меня можно где-то спрятаться…
– Влас… – пискнула я еле слышно.
– Да-да? – Он еще чуть сократил расстояние. – Слушаю тебя внимательно.
– Н-не надо…
– Вот и я думаю – не надо лишних разговоров. Нам давно пора домой. Давай руку и пойдем.
Я отрицательно качнула головой, завороженно глядя на предложенную мне ладонь.
– Давай руку, – медленно и с расстановкой повторил он. Его голос почти не изменился, но я почувствовала, что не стоит больше испытывать его терпение – он и так сдерживает себя с большим трудом. Мне вдруг стало холодно. Зубы застучали так, что я чуть не откусила себе язык.
– Хочешь, чтобы я тебя отнес? Что ж… разве я могу отказать? Ты ж из меня веревки вьешь…
Он стремительно скользнул вперед, преодолевая последние разделяющие нас полметра, и… с той же стремительностью отлетел назад, словно от толчка.
– Это еще что такое? – зловеще уточнил Влас.
– За… защита, – сглотнув, сообщила я. И приободрилась. Точно! У меня же защита есть! Совсем забыла. Как увидела Власа, все из головы вылетело.
Он прищурился, словно пытался что-то разглядеть, и медленно обошел меня по кругу.
– Точно, защита. Вижу ее. Причем, только от меня. Ведьма поставила?
– Ага, – уже более уверенно подтвердила я.
– А вот теперь я по-настоящему зол, – ровно и даже немного задумчиво сообщил Влас. – До этого был просто слегка раздражен, а теперь… Да ты хоть представляешь, что я сделаю, как только до тебя доберусь?
– Что? – выдавила я. А потом рассердилась на себя и добавила уже громче: – И ты до меня не доберешься.
– Правда? – вкрадчиво уточнил Влас. Он кружил около меня, словно голодный тигр возле клетки с аппетитной овечкой. Я как-то неожиданно ярко представила, как яростно мечется туда-сюда полосатый хвост. – А ты знаешь, что защита твоя действует только внутри города? Ее подпитывает силами городской барьер. Без этой подпитки она моментально развалится. Значит, стоит тебе выйти за барьер, и наши маленькие разногласия мгновенно разрешатся сами собой.
Черт! Сообразительный гад! Хорошо, что он не знает про то, что через неделю защита исчезнет сама собой. Если, конечно, я не вычислю подельника еретицы.
– Хватит меня пугать! У меня и без того был плохой день! Нет, даже чудовищный! – психанула я.
– Бедненькая… – неожиданно мягко протянул леший. Этот его стремительный переход от угрозы к сочувствию напрягал гораздо больше откровенной ярости. – Я бы тебя утешил, да прикоснуться не могу… Давай так. Мне очень не хочется огорчать тебя еще больше, поэтому я сделаю невероятно щедрое предложение. Если прямо сейчас сдашься, обещаю сильно не буянить. Максимум отшлепаю, и все. Тебе понравится.
Ах ты ж, мерзопакостный манипулятор! Запугиванием ничего не добился, решил зайти с другой стороны?
– Сдамся? – повторила я, ощущая, что понемногу зверею. Это хорошо. Лучше злиться, чем трястись от страха. – А что потом?
– Первым делом мы прогуляемся до городской стены и избавимся от этой защиты. После этого я помогу тебе собрать вещи и заберу отсюда.
У меня просто опустились руки.
– Влас… ну ты, блин… впрочем, ладно. Я вижу, ты сейчас совершенно не готов к нормальному разговору. И на мою точку зрения тебе, судя по всему, глубоко плевать. Тогда и я поступлю так же эгоистично. Как мы только что выяснили, ты не в силах меня удержать. Поэтому я сейчас просто уйду. Но перед этим скажу вот что: настоящее зло начинается тогда, когда кто-то свято уверен, что имеет право решать за другого, что для него лучше. Подумай об этом.
Я развернулась и побрела в сторону дома.
– Значит, ты настаиваешь на своем, – раздался позади усталый голос Власа. – Угу. Ладно. Я хотел все уладить по-хорошему. Судя по всему, ты искренне рассчитываешь на эту свою защиту, любезно поставленную ведьмой. А теперь слушай меня очень внимательно… – Он сделал паузу, и мое сердце тревожно екнуло. – Разве ведьма поставила защиту на всех твоих знакомых?
Что за дурацкий вопрос… ох. До меня дошло. Я застыла на месте.
– Ты никого не тронешь! Это… подло! Так может поступить только бессовестный, злой и отвратительный человек!
– Во-первых, я не человек, – жестко ответил Влас. – Во-вторых, совести у меня отродясь не было.
Я вдруг ясно поняла, что леший может легко сделать меня тихой и послушной. Для этого ему нужно только взять в заложники кого-то из подруг или даже Хана. Да, в городе он причинить особого вреда им не сможет. Но ему с избытком хватит и простой физической силы, чтобы вытащить их за пределы города. И все! После этого я сделаю что угодно, беспрекословно выполню любой приказ. Ушедший было страх вернулся в десятикратном размере. Он накрыл меня, как лавина в горах. Накрыл и одним махом снес все хлипкие защитные механизмы, которые я наставила в попытках оградить себя от безумия. И безумие выплеснулось. Так резко, что я застонала и согнулась пополам, словно от острой боли в животе.
– Тоня? – Леший мгновенно оказался рядом. Правда, я все равно слышала его голос будто издалека. – Что с тобой?
Ага, встревожился! Я хрипло и как-то каркающе рассмеялась. Получилось очень жутко.
– Забыла… предупредить… – булькнула из последних сил. – Мне… нельзя… волноваться… А тут ты … со… своими… блин… ультиматумами…
Я хотела добавить что-то еще, но тут сознание поплыло, и я отключилась. На смену заступила безумная Тоня.
Неудобно лежать. Во-первых, солнце печет. Во-вторых, поверхность твердая. В-третьих, что-то остренькое в ключицу тыкается. Да еще поблизости какие-то несознательные личности разговоры разговаривают. Разве не видят, что я тут дремать изволю?
Я невольно начала прислушиваться. Беседовали трое.
– И часто? – уточнил кто-то голосом Власа.
– Второй раз при мне. – Узнаю этот прокуренный басок! – Каждый раз по-разному проходит. Главное, не расстраивать…
– Вот-вот, – пропищал третий. Его было слышно лучше всего. – И так день не задался, еще ты со своими угрозами… странно, что она вообще в них верит…
– Не забывайся, – беззлобно одернул Влас. – А почему день не задался?
– Да с хахалем разругалась… – Проша понизил голос и добавил: – Из-за меня.
– Правда? – присвистнул леший. За простодушным показным удивлением в его интонации проскользнуло что-то еще. Готова поклясться, он сейчас нехорошо прищурил глаза. – Теперь я почти уверен, что мы с тобой поладим, мохнатик. Расскажи-ка поподробнее, что там у них за ссора?
– Не вздумай, Проша, – прохрипела я. – Прокляну…
– О, очнулась! – раздался топот. Готова спорить на деньги, что топал Проша. Влас при всех своих немалых размерах всегда передвигался бесшумно. Впрочем, коловертыш тоже наверняка так умел, когда хотел. Иначе как он магазины обчищает?
Я с трудом расклеила глаза и уставилась в небо.
– Ты как? – пропищал Хан. Он сидел у меня на груди. Это его коготки покалывали ключицу. Проша устроился рядом и, сочувственно сопя, взял меня за руку.
– Так себе, – мысленно ответила я котенку. Разговаривать было трудно.
Сверху возникло перевернутое лицо Власа: он сидел на корточках у меня над головой.
– Должен заметить, что ты умеешь уходить от разговора, – насмешливо сообщил леший.
– Сгинь… – прошептала я, радуясь своему отвратительному самочувствию. Не будь я такой вялой и обмякшей, наверняка бы волновалась из-за его близости. А так… сплошной отдых от эмоций. Хотя… кажется, что-то меняется. Откуда эта ясность в голове?
– Проша! – звонко рявкнула я, подскакивая и отбирая у него свою руку. Хан едва не свалился, чудом успев зацепиться коготками за футболку. Пришлось его подхватить. – Ты опять?! Мы же договаривались, что ты больше не забираешь мою боль!
– Я не соглашался, – прохрипел коловертыш, шлепаясь на попу.
– Да ты… да ты… да если ты будешь так относиться к моим просьбам, то я…
– Он все правильно сделал, – лениво сказал леший.
– А тебя вообще не спрашивали! – прошипела я.
– Нарываешься? – мило уточнил Влас. Я глянула на него с опаской. К счастью, он не стал развивать тему.
– Верни мою боль обратно, – велела я поникшему Проше. – Сейчас же!
Влас протянул руку и положил ее на плечо коловертышу. Тот напрягся, а потом с блаженным вздохом обмяк. Неужто леший его подлечил?
– А нечего уже возвращать, – легко сказал Влас, подтверждая мою догадку.
– Спасибо… – Проша посветлел взглядом и тут же виновато посмотрел на меня. Я отвернулась. Сам того не понимая, Проша позволил лешему оказать мне услугу. А я категорически не хотела быть ему должной. Ну кто просил этого коловертыша забирать мою боль? Нет, нам определенно надо будет серьезно поговорить. Если хочет жить со мной, то пусть соблюдает правила. Заодно неплохо бы обсудить, почему не стоит на каждом углу трепаться о моей личной жизни. А то взял и рассказал Власу о ссоре с Денисом. Ну кто так делает, а?
Не желая выяснять отношения при лешем, я встала и огляделась. Ого! Вот так меня занесло! Вокруг простирался… город! Красота! Для тех, кто не боится высоты, конечно. Ведь мы находились на крыше. Причем на крыше моего дома.
– Хан, – мысленно позвала я, подходя к металлическим перильцам. Солнце красиво отражалось в стеклах высоток. Казалось, будто они затянуты расплавленным золотом. – Как я здесь оказалась?
– Я точно не знаю, – чуть виновато отозвался он. – Мы тебя уже на крыше нашли… у лешего спроси. Он рядом был.
– Как нашли? – Ох, как не хочется у Власа что-то спрашивать…
– Ну, я не смог тебя дозваться, и мы с Прошей решили отправиться на поиски. Он сказал, что по стенам отлично лазит, так что без проблем покинет квартиру через окно. А меня посадит на голову или в зоб. Осталось определить направление. Я закрыл глаза, сосредоточился на нашей с тобой связи, и мне вдруг представился толстый красный канат, который, судя по всему, указывал в твою сторону. Только вот ты будто бы металась по городу, так как направление постоянно менялось. Рывками. Следовать за хаотично носящейся по улицам тобой было бы безумием, поэтому я потянулся к этой призрачной веревке и мысленно за нее дернул. Точнее, представил, что дергаю. Кажется, это сработало. Я почувствовал, что ты приближаешься. А потом «веревка» задралась вверх и остановилась. Ну мы с Прошей решили, что ты, очевидно, на крыше. Он посадил меня в зоб и заполз по стене. Тут мы тебя и нашли. Ты сидела вон там, на возвышении, и рычала на Власа. А потом запрокинула голову к небу, да как завоешь!
– А?! – Я так опешила, что заговорила вслух. – Что я делала?! Я… выла?!
– Да. Причем очень жалобно, – подтвердил Влас. Оказывается, он все это время стоял чуть позади меня и тоже смотрел на город. – В твоем голосе была такая тоска… Не скажешь, кого ты оплакивала?
«Дениса», – подумала я. Вслух, конечно, говорить не стала.
– И долго я так… выла?
– Где-то полчаса. Это ведь уже под утро было. Когда начало светать, ты успокоилась. Свернулась калачиком и уснула. Проша тебя вниз с выступа стащил и уложил здесь.
– М-да. Хорошо хоть голая под фонарем не танцевала в этот раз…
– С этого места поподробнее! – невероятно заинтересовался леший. Я тут же закрыла рот рукой, мысленно костеря себя за длинный язык. Хан опять расхихикался. Вся эта история с фонарем представлялась ему страшно забавной.
– А все же, как я попала на крышу? – поспешила перевести тему я, выразительно зыркнув на Прошу, чтобы не вздумал опять распускать язык.
– Дерево помогло, – пожал плечами Влас. – Это было несложно. У вас с торца один тополь до самой крыши верхушкой достает.
– Остальные раньше тоже доставали… только у них верхушки обрезали под провода… – проворчала я, ощутив вдруг резкую досаду оттого, что кто-то посмел обкорнать живые деревья. И стоят теперь под окнами эти странноватые уродцы с паукообразными кронами. Тянутся тонкими веточками к небу, вспоминая о былой красоте. Я поймала пристальный и удивительно понимающий взгляд Власа. Блин, такими темпами я, как и он, вскоре возненавижу город. М-да. К счастью, леший не стал комментировать мое состояние.
– Ладно. А что я делала до того, как залезла на крышу?
– Носилась от меня по всему району, – хмыкнул Влас. – А когда я приближался, улепетывала с завидной скоростью. Петляла, следы запутывала…
– И ты не отстал?
– Вот еще. Во мне дух леса… и всех его обитателей, – он наклонился к моему лицу, и его глаза вдруг сменили форму. Они стали чуть прищуренными и золотисто-желтыми, как у волка. Затем леший сморгнул, и волчьи глаза сменились круглыми, совиными. На человеческом лице они смотрелись, мягко говоря, жутковато. – При желании я и зайца обгоню.
У меня аж дыхание перехватило от неожиданности.
– Ненавижу тебя, – прозвучало почему-то с восхищением. Влас тоже уловил интонацию.
– Благодарю, – склонил он голову так, словно отвечал на комплимент.
Мы некоторое время помолчали.
– Может, уйдешь обратно в свой лес? – жалобно спросила я. Вдруг у меня получится до него достучаться, раз уж у нас такая минутка взаимопонимания?
– Конечно, уйду.
– Когда?! – воскликнула я, не веря своим ушам.
