Текст книги "Пересечение вселенных. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Зинаида Порохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 45 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Юрий… Не совсем обычный мальчишка. Ну и что? Он аутист с детства, хотя и окончил спецшколу на "отлично", что не является показателем большого ума при таком-то диагнозе. Но что-то с ним явно не так. Александр Петрович кожей это чувствовал. "Ю" слишком умён для несчастного и одинокого обитателя пятьдесят восьмой квартиры, видящего сны наяву на своём коврике. Чем этот странный ребёнок мог заинтересовать и испугать Контору? Скорее, её подозрение мог бы вызвать Илья Степанович, разочаровавшийся в жизни и, возможно, продавшийся иностранной разведке. Но не вызвал, судя по всему. Да и какие могут быть сегодня у этой страны секреты? Всё, что хоть кого-то интересовало, давно уже продано. Интересно, а за таксистскими рейдами бывшего инженера-кондитера по столице, кто-нибудь следит? Хотя бы маячок на него подвесили? Чтобы выяснить повторяющиеся эпизоды по пассажирам и адресам? "

Александр Петрович лишь вздохнул и с досадой кинул папки на полку. Он не сомневался – здесь идёт какая-то сложная игра, в которую его не посвятили. Но где же большой куш? И почему его – суперагента взятого на прочный Машкин кукан – до сих пор водят за нос?

Александр Петрович вышел в другую комнату, заглянул в видеоэкраны через плечо упитанного Вадима – их с Анной-Ванной незаконного "сына". И недоумевающе вздохнул: объект "Ю" неподвижно сидел в своей комнате на коврике в позе лотоса, витая в неких мечтах, а суперсовременные конторские камеры неотступно бдели за этим вполне законным, хотя и слегка странным действом, накручивая многометровые записи. Ради чего? Более бессмысленной охоты за более бессмысленной добычей Александр Петрович ещё не видел.

***

Вечером в квартире раздался звонок и незнакомый голос, назвав кодовое слово, сказал Александру Петровичу, что Матвей Алексеевич в отъезде, и что он за него. Не голос, конечно, а этот абонент, знавший кодовое слово. А затем абонент-заместитель пригласил Александра Петровича к двадцати ноль-ноль в ближайший ресторан со свойским названием – "У Кости". Заверил, что он сам его узнает и подойдёт.

"Ну, хоть какие-то сдвиги в этом мутном болоте, – обрадовался Александр Петрович, – узнает, подойдёт, может, что путное скажет этот абонент-заместитель".

В назначенное время, заняв "У Кости" указанный официантом столик, Александр Петрович взял себе безалкогольный коктейль и, по привычке, принялся незаметно изучать обстановку и посетителей – обычная публика, заурядный ресторан, есть чёрный ход и ещё один – на кухню, а там, явно, ещё одна дверь – во внутренний дворик. Кроме третьего – главного входа. Пути для отступления есть. Затем Александр Петрович уделил основное внимание коктейлю. Абонент-заместитель невежливо задерживался.

Но вот в зал торопливо вбежал и тут же деловито уселся напротив него молодой мужчина – светловолосый, в отлично сшитом светлом костюме, чем-то похожий на дипломата: такая же вышколенность и холодность в каждой чёрточке и движении. И находящийся от него на расстоянии, примерно, как Нептун от Земли.

"Ещё один агент 007 детективов в детстве обчитался" – усмехнувшись, подумал Александр Петрович. И покосился на свои поношенные джинсы, потёртую куртку и далеко не новый свитер.

– Ну, привет, абонент. Не эпатирую своим прикидом? – прищурился он на своего визави, скинув на стол потрёпанную бейсболку.

Ему очень хотелось вывести из себя этого несостоявшегося дипломата и увидеть его истинное лицо. Кажется, это будет нетрудно.

– Ничего, – улыбнулся ему блондин, став немного человечнее, – вам идёт. Привет! Итак, давайте знакомиться – я Альберт.

Кто б сомневался! Затейливое имя и явно с чужого плеча не сделало его хотя бы на парсек доступнее. Он так и остался от Александра Петровича на расстоянии, примерно, чуть ближе Марса.

– Моё имя вам знакомо, Альберт, – кивнул Александр Петрович. – Но я повторю его специально для вас: я – Александр Петрович Елисеев. Бывший.

– Ошибаетесь! Как известно – бывших разведчиков не бывает, – снова почти "тепло" улыбнулся ему Альберт. – Итак – о деле.

Нам с вами, уважаемый Александр Петрович, предстоит непростая работа, – заявил он, – которая по плечу только такому, как вы. Легенде!

– Да что вы? – понизив голос, всплеснул руками Александр Петрович. – Неужели аутиста "Ю" замочить? Или его папу "И"? Про маму "О" я уж и не говорю. Она и сама помрёт, когда это безобразие увидит.

Альберт криво усмехнулся и чуть напрягся. Теперь, снова заледенев, он опять был дальше Нептуна.

– Говорите скорее – чего вы все от меня хотите? – не давая ему передышки, продолжил атаку Александр Петрович. – Я на всё готов! Только Машку мою не трогайте, уроды! Дурдом какой-то! У вас там совсем, что ли, одни маразматики остались и самовлюблённые юнцы? Чего вы привязались к мальчишке? И зачем вам такая легенда, как я? Больному мальчишке диагноз уточнить?

– Успокойтесь, Александр Петрович! – холодно остановил его Алик – так теперь про себя называл его Александр Петрович: всё равно ведь имя не настоящее.

А тот, щёлкнув пальцами, подозвал официанта и заказал ему кофе-экспрессо – как и положено рафинированному продвинутому дипломату.

– Машку вашу никто не тронет, – скривившись, бросил он. И огляделся – ресторан жил своей жизнью, не обращая на них внимания. – Если, конечно, вы будете вести себя правильно. А вы, пока, не в теме. От вас ничего такого зверского вовсе и не требуется. Пока что.

– А что требуется, Алик? Я теряюсь в догадках! Просветите! – продолжал ёрничать Александр Петрович. – Какой интерес у Конторы к этой семье? Чисто научный? Но я не психиатр. Я, как вам известно – не первый день служу, но более бессмысленного задания ещё не получал! Как там? Подтвердить диагноз инвалиду детства? Обалдеть, как это непросто! Растерянная медицина, вся в слезах восторга, с радостью примет от вас, Алик, сей исторический вердикт!

– Выслушайте меня сначала, Александр Петрович, а потом решайте – просто это или нет. Договорились? – закурив тонкую и изящную – а как же, статус! – сигаретку, продолжил Алик. – Я понимаю ваши чувства.

– Да что вы? – умилился Александр Петрович. – Растроган. Польщён! – Привстав, он даже попытался щёлкнуть каблуками. Но поношенные кеды свели эффект этой сцены на нет.

– Сам бы, наверное, так же вёл себя на вашем месте, – снизошёл, наконец, до его места Алик. – Но мы были вынуждены обратиться за помощью именно к вам. В надежде на ваш немалый опыт и феноменальные способности к преображению.

– Что вы говорите! – усмехнулся Александр Петрович. – Никак решили меня лестью взять? А зрители моих преображений кто? Анна-Ванна? Аутист и его родня? Не боитесь, что они разоблачат меня? Жалобу в ЖЭК подадут. Или в Страсбургский суд? За розыгрыш и обман их доверчивых чувств. О, надо не забыть записать – внести новый пункт в уголовный кодекс: статья за обман чувств!

– Причём, – не обращая внимания на его паясничание, упорно продолжил Алик, – как нам говорили – вы преображаетесь в своего персонажа не только внешне, но и внутренне. Акцент появляется, иные привычки, внешность неузнаваемо меняется, причём – без грима. Не знаю уж, как вам это удаётся. Я, кстати, когда увидел вас сегодня во дворе в роли подагрика с собачкой, честное слово – едва признал. Как будто даже в росте убавились и седым мхом обросли.

– Понравилось? Я рад! – усмехнулся Александр Петрович. – В следующий раз изображу старушку. Уверен – в этот раз вы точно меня нет узнаете! Особенно мне удаются цыганки. Даже неведомо как научаюсь гадать. Вам не погадать?

– Нет, Александр Петрович! Обойдусь, – пуская кольца дыма, сказал Алик. – И прошу вас – больше так не рискуйте! Не подходите близко к "Ю"!

– Что так? У него чума, холера? Да объясните же мне, наконец, что происходит? Перед кем я цирк устраиваю? Староват я уже, снова выходить на подмостки! Перед "Ю", что ли, фиглярничать? – разыгрывал возмущённого пенсионера Александр Петрович – так, от скуки. – Ему пофиг, он в нирване. Перед "О"? Хороша дамочка! Но она несвободна, да и у меня уже жена есть. Хотя очень интересная женщина! Очень! Эх, если б годков так двадцать назад…

– Да всё вы отлично знаете, – вдруг отбросив эпатаж, оборвал его Алик. – Вы же матёрый волк, Александр Петрович! Почувствовали?

– Что? – прикинулся тот непонимающим, но насторожился.

– Что у аутиста есть второе дно? Я же вижу! Не простой мальчик, а?

– Ах, второе дно? – не сдавал свои позиции Александр Петрович. – Раздвоение личности аутиста? Два аутиста, так сказать, в одном флаконе! Ну да, что-то с ним не так, наверное. Вот и великолепно – поставим ему ещё один диагноз. Новое слово в медицине, так сказать – двойственность натуры больного аутизмом! Но у аутистов и не такое бывает. Сложный контингент, так сказать, непознанная область медицины. Может, Контора считает, что "Ю" трудоспособен, но не желает работать? Вот такой пофигист-аутист уродился! А не наскучило ещё вам уличать мальчишку? Пусть себе медитирует на коврике и раздваивается дальше, сколько хочет. Да хоть рас-траивается! Вам-то что?

– Александр Петрович! Остановитесь! – покраснев, сердито окликнул его Алик, придавливая недокуренную сигару в пепельнице и уже почти растеряв свой лоск. – Я ваши протесты внимательно выслушал. Теперь выслушайте вы меня! Нам было важно ваше беспристрастное мнение, поэтому мы и не сразу открыли вам всю имеющуюся информацию. И то, что вы сами почувствовали вторую личность в Юрии, очень ценно. Значит, можно работать дальше.

– Далась вам эта вторая личность! – с досадой проговорил Александр Петрович. – Объясните толком, чего вы от меня хотите?

Алик закурил вторую тонкую сигаретину и решительно сказал:

– "Ю", возможно, не совсем аутист! Вернее – совсем не аутист. А, может, и аутист, но особенный.

– А, может, мы с вами картишки раскинем? – усмехнулся Александр Петрович. – Авось, определим – кто он такой? Что вы тут гадаете: любит-не любит, аутист-не аутист? Агент ноль-ноль без семи, японский бог!

– Короче – кто-то в этой семье является уникальным телепатом! – сердито заявил Алик. – И мы пытаемся выявить – кто это?

– Уникальным? Да что вы? Что-то мне не верится! – усмехнулся Александр Петрович. Но его сердце ёкнуло, а ему-то он верил. – Откуда у вас такие данные? Я лично ничего подобного не заметил. Никакой аномальщины.

"Вру, заметил!" – сказал ему внутренний голос.

– Данные проверенные! – сухо проговорил Альберт.

– Кем?

– Нашими наблюдениями.

Альберт неприметно выложил на стол коробочку, похожую на пачку сигарет. Теперь можно было говорить смело – она, как известно, издавала специфический, неслышный человеческому уху шум, заглушающий речь и препятствующий любой внешней записи.

"Ого! – удивился Александр Петрович. – Дело, похоже, действительно серьёзное".

– Суть такова, – тихо начал рассказывать Алик. – Создан прибор, разработанный одним секретным НИИ ещё во времена Джуны Давиташвили. Называется – "Суперприбор-1", сокращённо – СП-1. Принцип его работы, как вы понимаете – государственная тайна. Что-то там заумное – нам с вами всё равно этого не понять. Да и незачем.

"Интересно, а эту заумь уже успели продать "за бугор"? Или только прицениваются?" – усмехнулся наученный горьким опытом распада СССР бывший агент.

– СП-1 предназначен для выявления аномальных полей и излучений от природных и прочих объектов, в том числе – от людей, обладающих сверх способностями, – вещал Алик. – То есть – экстрасенсов, магов и колдунов, энергетика которых выходит за пределы нормы.

Александр Петрович прямо-таки представил себе этот приборчик – компактный такой ящичек, способный работать от аккумулятора автомобиля. А на его изящной шкале рисуночки, обозначающие градацию: лучи, волнистые излучения, зубчатые аномалии, человек – в виде безликого контура. Засекает, ловит ведьм, подмигивает зелёным глазом. Красота! Ну, держитесь маги и колдуны! Не скроетесь теперь от Конторы! Будете служить ей, как Бобики!

– Один такой прибор недавно передали Конторе – для обкатки и пробных испытаний. Мы проверили его возможности в Москве, – тихо говорил Алик. – Вы же слышали о секретной программе ЦРУ, согласно которой они давно готовят спец агентов, обладающих уникальными экстрасенсорными способностями? Которые умеют, преодолевая сознанием большие расстояния, считывать секретные документы, воздействовать на психику людей, ну и так далее?

"И у нас таких спецов уже давно готовят-выпекают, – усмехнулся Александр Петрович. – Да, видать, не больно-то наготовишь, если Бог человека при рождении в макушку не поцеловал. Ведьм теперь вот ищут им в подмогу".

– Слышал о таком, – кивнул он. – И что?

– Ну вот, мы с помощью СП-1 и проверили столицу на предмет таких засланных казачков. Особенно тщательно ревизовали посольства, гостиницы, территории, прилегающие к военным объектам. Да и аномальные зоны, о которых в народе болтают, тоже вниманием не обошли. Искали и мощные излучения – вдруг и у них уже есть подобные установки, создающие негативные поля, которые они разместили здесь.

– И что, обнаружили что-нибудь? – зевнул Александр Петрович.

– Поначалу всякую мелочь, – отмахнулся Алик. – СП-1 выявил в Москве прорву экстрасенсов, ведьмаков и ясновидящих. Никогда не думал, что этих чудиков здесь так много. Некоторых мы… уговорили работать на Контору. И чтобы избежать обвинений в шпионаже и работе на ЦРУ, почти все согласились.

Александр Петрович понимающе хмыкнул:

– Остальные подумали и тоже согласились? – спросил он ехидно.

– Ну, что-то типа того, – тоже усмехнулся Алик. – Но это всё мелюзга. Потому что потом нам попалась настоящая щука, нет даже кит! СП-1 уловил такое! Мы чуть не чокнулись от ужаса, когда среди всей этой шушеры вдруг забил просто фонтан – невероятно мощный источник психической энергии!

– Чем невероятный?

– Его воздействие распространяется не только на территорию Москвы и её пригород! Аж за МКАД ушёл! – зло проговорил Алик-Альберт. – Возможно, этот источник охватил область и дальше, но такие масштабы СП-1 пока не способен охватить – мощности маловато. Да и нам хотя бы в столице разобраться! В Конторе сразу впали в панику, решив, что её обрабатывает каким-то негативным воздействием вражеская психо-техника. В том числе – и правительство. Наши генералы были вынуждены сообщить эту новость наверх. И члены правительства с семьями тут же приняли меры – укатили за границу в отпуска, приказав объявить в стране всеобщий аврал. Мы объявили готовность номер два, подняли спец войска и всех поисковиков. Но что толку? СП! Ведь у нас один – вот такой каламбур. В стране повсюду ездили и бродили поисковики, но так ничего и не нашли, кроме старых аномальных зон – хроно миражи, старые дома, кладбища, геопатогенные зоны и прочая нечисть. Поэтому вся ответственность опять выпала на нас с Матвеевичем. Нам было приказано не есть, не спать и лечь костьми, но найти этот источник излучения. Donnerwetter! Будь он не ладен! Мы трое суток мотались, как sie Pappnast, по всей Москве без сна – наперевес с этим чёртовым СП-1! Трижды Donnerwetter! Оперативности поиска мешало то, что объект, генерирующий психо-поле, работал хаотично – то ночью, то днём, то вообще затихал почти на сутки. В конце концов, идя в сторону увеличения на шкале прибора, местоположение этого die H;llenbrut сузилось до границ одного квартала, а потом и того дома на Чка…, ну, ты знаешь, а затем – и объекта "пятьдесят восемь", где и живут эти "Г", die H;llenbrutеп! Именно там и находится источник излучения, – закончил своё повествование Алик. А его идеальная причёска от бурных воспоминаний слегка взлохматилась. – Нам за оперативность и успех лычку дали. Но что толку? Теперь вот требуют выловить этого das Scheusal, кто бы он ни был. А мы которую неделю бьёмся вокруг, как рыбы об лёд, и никак не можем взять его за жабры.

– Вы хотите сказать, что рационализатор "И" собрал у себя в гараже чудо-машинку, накрывающую целую область? Из аккумулятора и микроволновки? – усмехнулся Александр Петрович. – А аутист "Ю" теперь иногда ею балуется? Или же – "О". А? скучно ей.

– Интересная идея! – вздохнул Альберт, приглаживая макушку. – Надо будет подкинуть нашим стратегам. И гараж проверить.

– Ерунда! "И" никогда звёзд с неба не хватал! Скорее – он бы реквизировал её, когда все и всё тащили с предприятий – если б в "ящике" работал. Но, во-первых, сделать такое ему дворянская кровь не позволит. А во-вторых, он не работал в "ящике". Самое большее, что можно было стырить из кондитерки, это сахар, когда его по талонам давали. Но и на это он неспособен.

– Вы правы, Александр Петрович! "И" тут не причём. Мы уже выяснили, кто является источником аномального поля. И сделали это с помощью наших космо-поисковиков.

Александр Петрович криво усмехнулся:

– А шаманов не пробовали? Чёрного петуха, там, обезглавить? В берцовую кость посвистеть?

– И шаманов привлекали, – не моргнув глазом, согласился Алик. – И сновидцев тоже. Они описали нам отнюдь не прибор и не староватого "И", а молодого человека. Который, возможно, и является источником фантастического психо-поля. И это объект "Ю". Он…, как бы сказать – экстрасенс, колдун, маг. Короче – исчадие ада, die H;llenbrut! Внешность бывает обманчива.

– Не может человеческое поле охватывать территорию Москвы! – возразил Александр Петрович. – В специальных учебниках специальнейших служб сказано: максимальное биополе человека составляет не более сорока метров. Да и то – у величайших уникумов. А сознание тренированного и натасканного на такие вещи спеца, чтобы достигнуть отдалённого объекта, должно выйти из тела. И само приблизиться к объекту. Как у космо-поисковиков, например. Но не расшириться, накрыв собой город и его округу.

– Мы и это обсуждали. Но этими спецами был составлен фоторобот, – развёл руками Алик. – И на нём именно "Ю".

– Даже так? – недовольно уставился на него Александр Петрович, лихорадочно ища – как бы защитить мальчишку. – Но это невозможно! Он же ещё ребёнок! Да и зачем ему это? Что и зачем он может излучать? И куда? Он же ни с кем не общается, кроме своих родителей!

– Вот вам теперь и надо это выяснить – как, куда и зачем, – расслабившись, откинулся на стуле Алик, разжигая ещё одну длинную сигаретку. И снова входя в образ супер героя, агента "ноль с хвостиком". – Может – туда? – указал он большим пальцем за спину.

Что предполагало, конечно же, забугорье. Далось оно им!

– Ясненько. Но, насколько помнится, кто-то уже пытался сделать эту работу? – наморщил лоб Александр Петрович. – Мне было сказано – "другие не справились". Кто? И с чем? С наблюдением? С ликвидацией? Объясните!

– Да. Не справились, – пряча глаза за дымом, ответил Алик. – Но это уже другая и довольно трагичная история. В ней наш бедный мальчик выглядит отнюдь не беспомощной овечкой.

– Выражайтесь яснее, – потребовал Александр Петрович.

– Извольте! Все агенты, которые следили за объектом "пятьдесят восемь" и пытались взять "Ю", просто исчезли, – понёс какую-то галиматью Алик. – Как и куда – до сих пор не выяснено. Причём, один из них – девушка, медсестра.

– Ч-чёрт! Что значит – исчезли? – возмутился Александр Петрович. – Как это возможно? Не мог же мальчишка их ликвидировать! Тогда где тела и каковы следы от воздействия на них?

– Повторяю – их нет, они просто пропали: как с экранов камер видеонаблюдения, так и из визуального наблюдения, – скучным голосом проговорил Алик, вертя в пальцах дымящуюся сигаретку. – Причём – мгновенно. Маячки, которые были на них, сразу отключились и молчат уже две недели. То есть – с момента исчезновения.

– Так. Значит – как и куда делись неизвестно? И кто их дел – тоже? Ведь не мальчишка же их "дел"? Отлично! – проговорил Александр Петрович. – Уже хоть какая-то ясность. Хотя и весьма туманная. И где это произошло?

– Да где угодно! – развёл руками Алик и за его сигаретой потянулся тонкий дымок. – В парке, на улице, в подъезде. И всегда рядом был объект "Ю". Поэтому мы сейчас изменили тактику – просто наблюдаем и за этой семьёй издал. И пока все наши агенты целы. А то прямо чертовщина какая-то! Donnerwetter! Удивительно что "Ю" и вас не отправил к чёрту на кулички, когда вы толкнули его, – покачал он головой. – Толкнули! Этого пока не удавалось никому! Мы все чуть не обделались от страха. Такого агента потерять! С нас бы потом и все лычки, и головы поснимали! Хотя бы за то, что сразу вас не предупредили, насколько он опасен. Скажите, а вы что-нибудь ощутили тогда? Опасность, например? Такие, как вы, шкурой её чуют.

– Нет, – пожал плечами Александр Петрович. – Просто удивился, что он мне в глаза глянул. Аутисты, говорят, не выносят тактильных контактов, а особенно – прямых взглядов. И глянул он как-то… разумно, что ли, – слегка сдал он позицию глухой обороны.

Он не хотел делиться с Аликом своими ощущениями контакта с Юрием. Каким-то внутренним чутьём он чувствовал себя, скорее, на одной баррикаде с ним, чем с этим лощёным субчиком и Конторой. Но совсем не признать, что что-то было не так, нельзя. Фальшь проявится. Александр Петрович сделал это автоматически. Зачем он так поступал, он и сам не знал. Было какое-то ощущение – наверное, из-за Машки – что облава идёт и на него.

– Теперь, когда вы знаете всю информацию, присмотритесь к объекту "Ю" с этой новой позиции, – сказал Алик, провожая заинтересованным взглядом прошедшую мимо блондинку.

– Ну, что ж, присмотрюсь, – задумчиво проговорил Александр Петрович, делая вид, что озадачен их общей проблемой. – "Ю" ведёт обычный для аутиста образ жизни. Это и Анна Ивановна подтверждает. Он почти никуда не выходит, ни с кем не общается, ни с кем не разговаривает. Парень явно не в себе, хотя его болезнь не проявляется в агрессивной форме, как у некоторых аутистов. И что дальше? Какова наша цель?

Алик помялся и заявил:

– Вы как-то должны его… подобраться к нему, что ли. Надо заставить его работать с нами. А лучше – переехать с ним в…

– В "ящик"? Лабораторию? Виварий? Будете исследовать его, как лабораторную мышь? – понимающе усмехнулся Александр Петрович. – Не жаль мальчишку?

– Нет! Это же феномен! – воскликнул Алик. – И он является государственной собственностью, принадлежа своему народу и стране! – пафосно заявил он, помахивая сигарой, за которой опять потянулась тонкая струйка дыма. – А вдруг зарубежные службы выявили его раньше нас? И уже используют его? А мы даже не знаем пока, на что он способен! Кроме, конечно, того что люди вокруг него исчезают за "будь здоров". А его психо-поле толком и измерить невозможно. Вы понимаете, как он важен для Конторы?

– Да ладно вам, Алик Батькович! Никакому народу он не принадлежит! Кроме себя самого, – отмахнулся Александр Петрович. – Да и народа у нас теперь никакого нет. Так – свободные от обязательств личности на свободном бизнес-пространстве. И, мало ли, кому он интересен? Такие действия незаконны! Вы, Алик, и сами прекрасно это понимаете. Согласно Конституции, он может участвовать в ваших экспериментах только по собственной воле. А он этого не хочет, судя по отсутствующим в обозримом пространстве агентов, пытавшихся его заполучить. Зачем вы ему нужны со своим народом? Людей он на дух не переносит. Деньги – как аутиста, его, живущего в собственном изолированном пространстве на коврике – не интересуют. Слава – тоже навряд ли. Да и какая слава ждёт секретного узника вивария Конторы, вы тоже знаете. Имя своё и то забудет. Да и вообще – если он действительно аутист, то просто хочет, чтобы его оставили в покое. По какому праву вы хотите проводить над мальчиком эксперименты? Кому-нибудь его психо-поле нанесло вред? Есть информация, подтверждающая это? Даже про исчезнувших агентов мы ничего не знаем. Может, они все неожиданно в отпуск подались, забыв написать заявление?

– Шутник вы, однако! В отпуск! Donnerwetter! Вам бы так отдыхать, не к ночи будь сказано! И его психо-поле в любом случае необходимо изучить! Вдруг всё происходящее это только цветочки? – высокомерно заявил Алик, провожая взглядом очередную девушку, теперь уже брюнетку. – А когда "Ю" сведёт с ума наше правительство, будет уже поздно.

– Наше правительство давно умом не блещет, Алик! Оно это и не почувствует. И вы не можете закрывать человека в "ящик", исходя лишь из любопытства! Даже научного. Конституция…

– Да-а, Александр Петрович, испортила вас вольная жизнь, – перебив его, покачал головой Алик. – Какая ещё Конституция? Какие права? Забыли, где вы работаете? Мы с вами и закон, и конституция в одном флаконе! Да и не всё ли равно вашему Junge "Ю", где ему сидеть в позе лотоса?! В своей каморке – на коврике, или в лаборатории -

на проводах. По-моему, разницу он даже и не заметит. Он же постоянно в какой-то нирване и ничего вокруг не замечает.

Александр Петрович с любопытством воззрился на него.

– Не замечает? – усмехнулся он. – А как же ваши агенты? Почему они исчезли? Самоликвидировались? И что, в том случае, если вам удастся вывезти "Ю" в виварий, будет с его родителями? – поинтересовался он. – Он, хоть и неудачный, но, всё же, их сын, а не казанская сирота. За мою жизнь я по приказу родины сделал немало не очень этичных поступков, но здесь, у себя дома, отвык от подобного.

– Там уже всё продумали, – указал Алик пальцем куда-то вверх, явно не имея в виду бога. – Им скажут, что этот шизанутый бездельник – meschugge der Faulenzer, включён в некую оздоровительную программу для инвалидов детства. И что он будет получать лечение в лучшем санатории страны, – усмехнулся Алик. – Якобы государство выделило квоту на лечение таких больных – die Kranken. И этот самый "Ю" попал в число счастливчиков. Ну, там, например, была открыта чудодейственная сыворотка, уникальная методика, чудесно вразумляющая этих meschugge аутистов. И бла-бла-бла! Для правдоподобия ещё десяток-другой подобных щизо-Kinder наберут и направят куда-нибудь в Сочи. Наш Junge там, в пальмах, случайно и затеряется. А на крайний случай мы уже нашли ему двойника-детдомовца. Он нормален, только вдруг память слегка потеряет. "Г" получат во владение полноценного и почти здорового юношу. Они будут счастливы!

– Вы уже и крайний случай предусмотрели? – нахмурился Александр Петрович. – Вот муд…рецы!

Да, подзабыл он за эти мирные годы немирные методы и основной принцип работы родной Конторы – лес рубят, щепки летят. Это когда из-за щепки и весь лес вокруг валят. И он никак не ожидал, что ради каких-то "Г" Контора разыграет столь крупномасштабную акцию. И даже выкинет кульбит с двойником. Хотя… возможно, ставки столь велики, что даже Контора не поскупится. Кое-какие деревья уцелеют. А что это за ставки? Об этом он подумает потом. А то вон Алик и так смотрит филином. Будто правительственную ноту Риббентропу хочет зачитать.

– Ну что ж, – неохотно кивнул Александр Петрович, – вы неплохо всё продумали. Дело за малым – надо выманить этого…Junge в… Сочи, – криво улыбнулся он.

– Я знал, что вы разумный человек, – сказал Алик, ответно и по-дипломатически широко улыбнувшись. – Не хотите что-нибудь ещё заказать? – радушно спросил он. – Тут неплохая кухня.

И, щёлкнув пальцами, затребовал у официанта ещё чашечку кофе. Ну, не жалеет парень своё сердце! Александр Петрович, отказавшись от ресторанных изысков, не спеша выпил ещё один безалкогольный коктейль.

Он ощущал себя в западне.

От него не отстанут, пока он не подаст им мальчика на блюдце с каёмкой. А имея у них в заложниках Машку, Александр Петрович не посмеет даже рыпнуться или выставить свои условия. Хотя он прекрасно мог бы немедленно закончить эту грязную историю, уйдя прямо сейчас – выходов целых два. Не считая запасного, главного. Граница – не преграда. И никакой блондинчик с замашками лорда-сибарита вместе со всеми Конторами мира его не остановят. Но он уже не один на белом свете – чёрт бы вас всех побрал! – ему есть что терять. И семья, которая недавно так радовала и умиляла его, вдруг повисла на его ногах неподъёмными пудовыми гирями. Но кто же знал, что его снова призовёт эта потрёпанная временем труба? А мальчишку жаль. Если Александр Петрович откажется, они, возможно, просто уничтожат его. Нет носителя аномального психо-поля, нет проблемы. Было уже такое, проходили. Этот мальчик… феноменален. И уникален. Уж Александр Петрович-то разбирался в тонкой психологии и физиогномике. Да ещё эти стёртые в порошок агенты! Не говоря уж о психо-поле, накрывшем целую область. Хотя он почему-то думал, что ничего трагичного с агентами не случилось. Как и был уверен – если Юрий попадёт в руки эскулапов, он больше из них не вырвется. Мальчишка для них лишь объект "Ю" – мишень для экспериментов, а не живой человек. И не ребёнок. Хотя Александру Петровичу было почти всё равно, насколько необычен этот мальчик. Его способности – это его личное дело, никого не касающееся. Впрочем, лучше б они были обычными – целее был бы. И всё же в момент их контакта какая-то искра понимания или родства проскочила между матёрым суперагентом и мальчиком-аутистом. Он это чувствовал.

Что же он может сделать для него? Вернее – для них: для Юрия и Машки. Так, чтобы и Машка была цела, и Юрий не пострадал. М-да, задачка.

– Чего вы от меня конкретно хотите? – спросил он, наконец, у блондина. – Что я должен сделать? Связать его? Увезти? Договорится?

– Это на ваш выбор. Предложите свой вариант, мы на всё согласны, – сказал тот, отставляя пустую чашечку. – Думайте! Вы же агент, который ни разу не провалил задания. Справитесь и с этим. Не так ли?

– Дайте мне пару дней, – задумчиво сказал Александр Петрович. – И покажите видеозаписи о том, как исчезли эти агенты. Я должен знать, где тут подводные камни. И их, я чувствую, в этой истории немало.

– Sch;n, – кивнул Алик. – Записи вам покажет ваш оператор. Я дам указание. Но вряд ли вы по ним что-то сможете понять. Нам, по крайней мере, это не удалось. Сплошная мистика. Есть лишь догадка, что кто-то действовал со стороны. Поскольку мальчишка и пальцем не пошевелил. Может ещё кто-то стёр людей без следа какой-то установкой, что ли. Тот же "И", например? Куда ein Sohn, туда и его Vater. Подумайте на эту тему.

– Уже подумал. Думаю, Vater "И" в этом вряд ли участвовал. У него ведь в руках всё время руль от его Kraftwagen, если вы заметили, – снова принялся ёрничать Александр Петрович, обозлённый ситуацией. – Это слегка мешает, не правда ли? Скорее, это die Mutti "О", она за своего ein Sohn "Ю" любого в порошок сотрёт.

– Встретимся через два дня, Александр Петрович. Здесь же и в то же время, – снова заледенев, приказал несостоявшийся лорд Альберт. Ему хотелось бы говорить с этим суперагентом на равных или даже свысока, но тот всё время сбивал его с нужного тона.