Текст книги "Непристойно богатые вампиры. Второй обряд"

Автор книги: Женева Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Потому что я всего лишь жалкая смертная? ― Лед сковал ее голос. Но, несмотря на холодное выражение лица, ее нижняя губа дрогнула.

Она так подумала? Нет, это то, что я заставил ее почувствовать. Я причинил ей эту боль. Теперь я должен все исправить и начать с того, что убедить ее, насколько она ошибается насчет моих чувств к ней.

– Потому что ты хрупкая, мимолетная и представляешь собой все, о чем я когда-либо мечтал. И я так боюсь, что этот мир отнимет тебя или сломает, что не хочу признавать то, что знал с того момента, как встретил тебя, ― сказал я.

Тея не шелохнулась. Она просто смотрела на меня, ее лицо было пустым, а глаза устремлены куда-то вдаль. На секунду я задумался, слышала ли она меня вообще. Наконец ее горло сжалось, как будто она проглотила правду, которую я сообщил.

– Кстати, это было ужасное предложение.

Это была не та реакция, которую я ожидал. Несерьезная. Легкомысленная. Она пряталась за критикой, чтобы не дать мне настоящего ответа.

– Я не планировал делать предложение сегодня, ― сказал я. ― Но, если тебе нужно доказательство того, что эту связь между нами невозможно разорвать, я тебе его дам. Выходи за меня замуж.

Один ее глаз прищурился, словно раздраженный тем, что получил второе дерьмовое предложение за один вечер.

– И, что потом? Целомудренный брак?

Может, она и находила дыры в моем предложении, но она также задавала вопросы. Это было начало.

– Компромисс. ― Мой мозг работал одновременно с нашим разговором, составляя план, на который, как я надеялся, она согласится. Я ничего не терял, предлагая ей это.

– Я слушаю, ― тихо сказала она.

– Шесть месяцев. ― Я прижался к ней ближе. ― Через шесть месяцев выходи за меня замуж, и тогда я сделаю тебя своей во всех возможных смыслах.

Но она покачала головой.

– Это слишком долго.

– Ты ведешь со мной переговоры? ― осторожно спросил я. Переговоры были опасно близки к соглашению. Я решил подыграть. ― Пять месяцев.

– Шесть недель, ― возразила она. ― Это даст нам время выяснить что и откуда знает моя мать и разобраться со всей этой неразберихой.

– Три месяца, ― сказал я, быстро продолжив, когда она снова открыла рот, чтобы возразить, ― и я пойду на компромисс еще по одному вопросу.

Тея ждала, затаив дыхание. Мой взгляд остановился на прекрасной голубой вене, трепещущей на ее шее. Человек едва ли смог бы разглядеть ее, но она взывала ко мне. Каждый удар ее сердца ― безмолвная песня сирены, которую я старался игнорировать. Я протянул руку и провел по ней пальцем, прослеживая ее путь вниз, пока она не исчезла у груди. Мой палец задержался там.

– Ты предлагала свою кровь.

Она выпустила вздох, который задерживала до сих пор, и снова втянула воздух. Наконец она кивнула, ее глаза стали такими же круглыми, как луна, висевшая за окном. Она по-прежнему молчала, и я продолжил говорить.

– Для меня будет честью питаться своей парой, ― промурлыкал я. При этой мысли во рту у меня заклокотал яд. Мои клыки удлинились, а тело приготовилось получить удовольствие, в котором я себе отказывал. ― Питание от одного и того же человека многократно меняет химию тела. Никто не будет сомневаться в том, кто мы друг для друга, когда уловит наши запахи.

– Но это не спаривание, ― осторожно сказала она.

– Нет, ― согласился я. ― Но я никогда не разделял такую связь с любовницей.

– Ты никогда не кусал кого-то во время секса? ― в ее вопросе слышалось сомнение.

– О, кусал. ― Я мрачно усмехнулся, и она недовольно зашипела. ― Этот инстинкт трудно контролировать. Но я никогда не питался долго одним человеком. Это всегда казалось слишком… интимным.

– Почему? ― Она испытывала меня. ― Раньше ты говорил ― нет. Почему теперь передумал?

Но это был не тот вопрос, который она действительно хотела задать.

– Ты думаешь, я пытаюсь отвлечь тебя от проблемы спаривания.

– А это так? ― Она перешла к делу.

Я наклонился, заставляя ее смотреть мне в глаза. Я хотел, чтобы она не сомневалась, что я говорю ей чистую правду.

– Через три месяца, когда ты станешь моей женой и моей парой, я буду трахать тебя и питаться тобой каждый гребаный час. Я буду наслаждаться своей парой всеми возможными способами. Но сейчас я не думаю, что могу ждать еще минуту, чтобы попробовать тебя на вкус.

Она прижала ладонь к моей груди, сдерживая меня, и выдвинула еще один ультиматум.

– Если я скажу «да», то хочу, чтобы ты питался только моей кровью.

– Котёнок, ― начал спорить я.

– Да или нет, ― остановила она меня.

Я нежно обхватил рукой ее горло и наклонил свое лицо к ее лицу. Опасным поцелуем я провел губами по ее рту и продолжил спускаться ниже, прежде чем поцеловать эту соблазнительную венку. Она резко вдохнула, и воздух наполнился ароматом дыни, пропитанной медом. Я буду наслаждаться сладостью ее крови. Это будет моим вторым блюдом.

– Я согласен, ― мягко сказал я, принимая ее условие.

Она выгнула шею в приглашении, но я усмехнулся.

– Я ценю твой энтузиазм, ― сказал я, мой голос был таким же нечетким, как и мое зрение. ― Но считается дурным тоном кусать шею, если речь идет о человеке, которого ты уважаешь.

Она выпрямилась и посмотрела на меня с яростью.

– Есть еще какие-нибудь правила, о которых я должна знать? Я имею в виду, откуда ты будешь питаться?

Я воздержался от напоминания, что она уже знает ответ.

– Некоторые вампиры питаются из запястья. ― Я поднес ее руку ко рту и прижался губами к пульсирующим на ней венам. ― Но это мне тоже не нравится. Я не хочу, чтобы другие видели мои отметины на тебе. Ими могу наслаждаться только я.

Учитывая, как прижимались друг к другу наши тела, я уже был тверд, но мои яйца чуть не взорвались, когда я вспомнил о двух маленьких ранках, которые я оставил в ее нежной плоти. Возможно, она пожалеет о своем решении, когда поймет, как часто я хочу пробовать ее на вкус.

Она задрожала от осознания смысла, скрытого в моих словах. Но, несмотря на желание раздвинуть ее ноги и впиться зубами в запретные вены, я предложил альтернативу.

– Есть несколько более укромных мест, из которых я могу питаться, если тебе не понравилось в прошлый раз, или, если ты предпочитаешь, всегда есть кровопускание.

– Кровопускание? ― пискнула она. ― Как раньше делали…?

Я подавил смех над ее реакцией и пожал плечами.

– Обратная сторона целительских способностей заключается в том, что люди иногда путают причину и следствие. Вампиры часто практиковали кровопускание в обмен на исцеление. Наш источник пищи жил, мы питались, и легко внушаемые люди верили в то, во что мы их заставляли верить. Когда эту практику переняли человеческие врачи, пришлось внести изменения, чтобы не убивать пациентов. Это одна из причин, по которой в наши дни запрещено лечить раны смертных в обмен на их кровь. После того как Совет принял новый закон, врачи надеялись, что просто выпустив немного крови, они смогут сделать то же самое, что и вампиры, ― объяснил я. И снова история оказалась полностью перевернутой. ― Когда это делает вампир, кровопускание совершенно безболезненно. Небольшой точный надрез и чашка, или игла, трубка и пакет с кровью. Некоторые люди предпочитают обходиться без клыков.

– Я хочу клыки. ― Собственничество в ее голосе обволакивало меня, сжимало сердце, посылая первобытный сигнал к моему члену.

– В таком случае, ― сказал я, стиснув зубы, чтобы не взять ее немедленно, ― я могу сделать так, чтобы первая боль была более терпимой.

– Как в опере? ― вздохнула она.

Мир стал черным как ночь, когда я кивнул. Мои вампирские инстинкты требовали немедленно воплотить в жизнь наше новое соглашение.

– Да, именно так. Думаю, ты найдешь это приятным.

– Хорошо. ― Тея потянулась к пуговице джинсов. Очевидно, ее терпение тоже подходило к концу.

Я поймал ее запястье.

– Не нужно торопиться. Каждый момент, когда ты заставляешь меня ждать, это прелюдия перед тем, что должно произойти.

– Мне надоело ждать, ― нетерпеливо сказала она, слегка притопнув ногой.

– Непокорная, красивая женщина ― как я могу устоять? ― Я ухмыльнулся и взял ее на руки. Но я не понес ее в спальню. Я направился прямо к обеденному столу. Я положил Тею, и ее ноги приглашающе раздвинулись.

– Я собираюсь полакомиться тобой, ― прохрипел я, и она застонала. ― Так что это кажется более подходящим, чем кровать. ― Я потянулся, чтобы расстегнуть ее джинсы. Она впилась зубами в губу, когда я стал расстегивать молнию. Я стянул джинсы на несколько дюймов вниз по ее бедрам. ― По поводу моего другого вопроса.

Она подняла голову от стола, выходя из оцепенения.

– Спроси меня позже, и сделай это не так отстойно, как первый раз.

Я фыркнул, проведя большим пальцем по плоскому животу, который обнажил.

– Ты уверена?

– Это хуже, чем внушение, ― проворчала она. Я откинул голову назад и рассмеялся.

– Мы сделаем это по-твоему, ― согласился я, когда мое веселье улеглось. ― Но я, пожалуй, не буду торопиться.

– Ты можешь готовиться сколько угодно, но штаны сними с меня сейчас же, ― потребовала она.

– Ты такая нетерпеливая сегодня. ― Я опустил их еще на дюйм ниже. ― Может, тебе нужен урок, чтобы напомнить о границах.

Медово-дынный аромат стал таким густым, что я почти мог попробовать его на вкус.

– Может быть, позже, ― мрачно пообещал я. Я стянул с нее штаны и опустился на одно колено. ― Может быть, я сделаю тебе предложение вот так, когда ты будешь раскинута передо мной, как деликатес.

Она застонала, когда я провел ладонями по внутренней стороне ее бедер. Я сделал паузу.

– То, что ты сказала раньше, скажи еще раз.

Я услышал, как она сглотнула, ее возбуждение усиливалось с каждой секундой.

– Я твоя. Моя кровь. Мое тело. Все принадлежит моей паре. Принадлежит тебе. А теперь заяви свои права.

Я подтянул ее к краю стола и опустился на другое колено.

– С радостью.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Тея

Мне снились зубы, вспышки острых белых клыков вторгались в мой сон. Но я не убегала от монстра в своих снах. Я приветствовала его. И в моих прекрасных кошмарах не было никаких правил. Никаких границ. Ничто не было запретным.

Я извивалась, изнемогала и предлагала себя снова и снова. Но каждый раз, когда мое тело сжималось в предвкушении разрядки, сон менялся и оставлял меня неудовлетворенной.

Я проснулась, обливаясь потом, и обнаружила, что Джулиан ухмыляется, сидя у изножья кровати. В руках у него был поднос. Я вздрогнула, на мгновение забыв, где нахожусь, пока все произошедшее не всплыло в памяти. Не все клыки были сном, поняла я, зажмурившись. Он был здесь, и он был реален. И в отличие от моих снов, он оставил меня удовлетворенной пять умопомрачительных раз.

– Мечтаешь обо мне, котёнок? ― спросил он, его улыбка стала шире, когда он бесстыдно окинул взглядом мое тело.

– Кто-то очень высокого мнения о себе. ― Я натянула простынь на грудь, закрывая ему обзор.

– Наверное, это все из-за того, что прошлой ночью ты перепутала меня с богом. ― Он обошел кровать, приблизившись ко мне, и недовольно буркнул. ― Сядь, пожалуйста.

Я приподнялась, все еще удерживая простыню на своем обнаженном теле, и прислонилась спиной к кожаному изголовью.

– Я приготовил тебе завтрак. ― Он поставил поднос мне на колени и выругался, пытаясь расположить его устойчиво на деревянных ножах.

В горле запершило, когда я увидела тарелку с яичницей, тостами и свежими фруктами. Из маленького серебряного чайника, завернутого в льняное полотенце, шел пар. Еда выглядела аппетитно, но я не могла устоять перед запахом, исходящим от напитка. Я подняла его и закатила глаза, вдыхая насыщенный, землистый аромат свежего кофе.

– Может, мне оставить вас наедине? ― спросил он.

Мой взгляд метнулся к нему.

– Раздевайся, и ты сможешь присоединиться к нам.

Его низкий смех прокатился по моей коже и осел в тех местах, где бывал только он. Но Джулиан подошел к стулу у окна и сел там.

– Тебе нужно поесть. У тебя низкий уровень сахара в крови.

Я поморщилась. Еще одним раздражающим преимуществом моего парня-вампира было то, что он мог слишком много узнать о состоянии моего тела по запаху. Не то чтобы я жаловалась, если результатом стал завтрак в постель. Я налила кофе в чашку из китайского фарфора, стоявшую на подносе. Сделав глоток, я закрыла глаза от удовольствия.

– Тебе нравится? ― спросил он. ― Я купил его в лавке на соседней улице.

Я кивнула, открыв глаза, чтобы улыбнуться ему.

– Спасибо, но ты не должен был этого делать.

– Я не мог уснуть, ― сообщил он мне, располагая свои длинные руки на подлокотниках стула. Сильные мышцы напряглись под рукавами его футболки. ― Наверное, все дело в кофеине, который ты потребляешь.

Я поперхнулась глотком, который только что сделала. Схватив салфетку, я промокнула рот.

– Ты хочешь сказать, что моя кровь…

– Это как тройной эспрессо с несколькими дополнительными порциями, ― язвительно сказал он.

Я подняла плечо и сделала еще один глоток.

– Думаю, если тебе не нравится…

– Нравится? ― мрачно повторил он. ― Мне почти стыдно за себя. Я мог бы питаться тобой всю ночь, котёнок.

Я проглотила его слова вместе с напитком, который только что выпила. Оба попали в мой желудок и растеклись по телу, согревая меня до глубины души.

– У меня нет никаких планов на сегодня, ― сказала я, наводя его на мысль. ― Не стесняйся.

Он зарычал, и его пальцы впились в ручки кресла.

– Перестань искушать меня и поешь, ― прорычал он.

Я послушно взяла тост и откусила большой кусок. Может быть, я умирала от голода, а может, после нашей разлуки еда казалась вкуснее, но я расправилась с тостом еще за два укуса. Потянувшись за вилкой, я заметила две таблетки рядом с маленьким стаканом воды.

– Что это? ― спросила я, взяв одну из них.

– Добавки с железом, ― сказал он, прочистив горло. ― Я подумал, что это может быть хорошей идеей, если ты хочешь, чтобы я продолжал…

– Питаться мной? ― закончила я за него, подняв бровь. ― Подожди. Ты передумал? Дело в кофеине? Я могу бросить пить кофе.

– Нет, ― быстро ответил он. Он поерзал в кресле, костяшки его пальцев побелели, когда он вцепился в подлокотники. ― Я не хотел предполагать, что ты получаешь от этого такое же удовольствие, как и я. Ты уверена, что это то, чего ты хочешь?

Его слова проникли в мою грудь и сжали сердце. Я засунула таблетки в рот и проглотила их, запив глотком воды.

– Это ответ на твой вопрос?

Его горло опасно задвигалось.

– Продолжай есть.

У меня возникло ощущение, что мне понадобятся силы. Я набросилась на яйца, пока он наблюдал за мной. Когда я проткнула последнюю чернику на своей тарелке, он метнулся в мою сторону и забрал поднос. Я отправила ягоду в рот и протянула вилку. Джулиан поставил поднос на прикроватную тумбочку. Теперь, когда я была накормлена, он ожидал, что он тоже поест? Я вздрогнула от этой мысли и откинула простыню.

Он проследил за моим движением, когда я обнажилась. В его глазах появился лукавый блеск, пока он рассматривал меня, но затем, облизав губы, отвернулся.

– Я бы хотел проверить места, где я тебя укусил.

Места. Это слово расплавило меня. Большая часть прошлой ночи прошла в тумане кожи, пота и зубов. Я почувствовала не один укус, но понятия не имела, сколько мест он мне отметил.

– Ты уверен, что не хочешь позавтракать? ― сказала я многозначительно.

– Мне девятьсот лет, Тея, ― произнес он сдавленным голосом. ― Мне нужна кровь только раз в несколько дней.

– О. ― Я прикусила губу. ― А прошлой ночью?

– Я выпил столько, что мне хватит на месяц, ― признался он. Его челюсть напряглась от признания, и я потянулась к нему.

– Прошлая ночь была особенной, ― пробормотала я. ― Нам это было нужно.

Он отстраненно покачал головой, и я поняла, что он не собирается слушать. Только после того, как он убедится, что ничего плохого не произошло. Его пальцы провели по моей груди, и я инстинктивно застонала.

Джулиан кашлянул.

– Котёнок…

– Прости, ― сказала я смущенно. Я ничего не могла поделать с тем, что мое тело откликалось на каждое его прикосновение. Он провел большим пальцем по моему соску, и я зажмурилась от удовольствия.

– Ты их видишь? ― тихо спросил он.

Я посмотрела вниз, где продолжал кружить его большой палец, изо всех сил стараясь не забыть, почему он ко мне прикасается. На внутренней стороне моей левой груди были едва заметны две лунообразные точки перламутрового цвета, похожие на рубцы.

– Они зажили, ― сказала я с удивлением.

– Почти, ― сказал он. ― Я не хотел оставлять тебя с открытыми ранами.

Я уставилась на доказательство его интимного поцелуя.

– У меня останутся шрамы?

– Да, ― тихо сказал он. ― Я должен был предупредить тебя об этом.

– И что, они будут появляться каждый раз? ― спросила я.

– Похоже на то. Некоторая кожа более склонна к образованию шрамов. ― Он поднял голову, пытаясь понять мою реакцию, его лицо было нечитаемым. Он не показывал своих чувств, ожидая услышать мое мнение. ― Тебя это беспокоит?

– Не очень, ― ответила я, пожав плечами, хотя мое сердце бешено колотилось. ― А тебя это беспокоит?

Он проигнорировал вопрос.

– У тебя сердце колотится. Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.

– Это… это возбуждает меня, ― сказала я, зажав губу между зубами.

Маска Джулиана сползла, показав его удивление.

– Тебе нравится идея моих следов на тебе?

Я заколебалась, прежде чем кивнуть.

– Даже если они оставляют шрамы? ― Он говорил так, словно не верил мне ― не мог поверить.

– Почему бы и нет? ― сказала я мягко, но с вызовом. ― Мне нравится все остальное в тебе. Я горжусь тем, что ношу твои знаки. Это значит, что я принадлежу тебе.

– Я думаю, это значит, что я принадлежу тебе, ― поправил он меня. Его голос стал таким низким, что прочертил раскаленную линию между моих ног: ― Потому что мои отметины на тебе ― самое горячее, что я видел за девятьсот лет жизни.

У меня пересохло во рту, когда его глаза потемнели, а взгляд стал хищным. Половина меня ожидала, что он бросится на меня. Все во мне хотело этого.

Его рука опустилась ниже, чтобы отодвинуть простыню с моего бедра и изучить линию моего бикини.

– А здесь, ― указал он, проводя кончиком указательного пальца по маленьким шрамам. ― Здесь их два. ― Я заставила себя дышать, когда его руки продолжили движение вниз и раздвинули мои ноги. ― И еще здесь.

Когда он коснулся шрамов, меня пронзил электрический разряд, и я задохнулась.

– Есть еще одна вещь, которую ты должна знать. ― Он продолжал гладить шрамы, и от каждого движения его пальцев у меня все сильнее кружилась голова. ― В отличие от обычной раны, укус вампира заживает по-другому. Видишь, как твоя кожа похожа на лунный камень в том месте, где я тебя укусил?

Я снова посмотрела вниз. Он был прав. Шрамы практически мерцали.

– Да.

– Остатки магии или того, что движет вампиром, вместе с ядом. ― Он надавил сильнее, и меня пробрала дрожь. ― Это делает место чувствительным.

– Каждый раз? ― Я вздохнула, пытаясь сосредоточиться на его словах, а не на его ловких пальцах.

– Да.

Я окинула его взглядом.

– Ты хочешь сказать, что каждый раз, когда ты будешь кусать меня, ощущения будут становиться еще лучше?

– Если я буду делать это в одних и тех же местах, то да.

Я впитала в себя эту информацию, прежде чем спросить:

– Ты уверен, что не хочешь позавтракать?

Джулиан снова рассмеялся, и от этого звука у меня в животе завязались узлы.

– Это мой великолепный, жадный котёнок, ― промурлыкал он. Его пальцы продолжили движение вниз, раздвинув мои складочки и нащупывав место, тикающее между ног.

– Жадный? ― повторила я. Я оттолкнула его от себя. Джулиан не сопротивлялся, когда я уложила его на матрас и забралась на него. ― Я могу быть очень щедрой.

– О? ― Его губы сложились в ухмылку.

– Да. ― Я скользила своей голой киской по выпуклости его джинсов. ― Позволь мне показать тебе.

Я сползла с него и опустилась на кровать рядом с ним, а он нахмурился.

– Мне это понравилось, ― сообщил он мне.

– Мы можем снять с тебя штаны, и тогда ты действительно получишь удовольствие, ― заметила я. Я не стала ждать, что он ответит. Я уже знала, что он не переспит со мной, пока мы не получим ответы. Пока же я могла показать ему, что он теряет. Расстегнув пуговицы на его джинсах, я просунула руку в штаны и обхватила пальцами его член. Джулиан одобрительно застонал, когда я освободила его.

– Что ты делаешь, котёнок?

– Я все еще голодна. ― Я оперлась ладонью о кровать, чтобы удержать равновесие, и наклонилась над ним. Другой рукой я поглаживала его, наслаждаясь тем, как он напрягается, когда я прикасаюсь к нему. Медленно я наклонила свой рот к нему. Я провела языком по его большой головке, а затем постепенно опустилась на него, пока не приняла в себя почти весь его член.

Я подняла глаза, пока его член был похоронен в моем рте, и обнаружила, что он смотрит на меня полуночными глазами. Я издала стон, чтобы дать ему понять, что наслаждаюсь его вкусом так же, как и он моим.

Джулиан опустил руки мне на задницу и начал растирать ее кругами. Затем он поднял ладонь и шлепнул по ней. По коже пробежали искры, и я застонала, продолжая сосать его член.

– Мне нравится смотреть, как ты мне отсасываешь. ― Он провел пальцем по моей спине, спускаясь ниже, а затем медленно ввел его в меня. Я задохнулась, но звук был приглушенным. ― Сейчас ты почти такая же мокрая, как тогда, когда я впился в тебя клыками.

Черт… Я прижалась к его руке, побуждая его проникнуть глубже.

– Когда-нибудь это будет моим. ― Он неторопливо входил и выходил из меня, его палец задевал какую-то невидимую точку глубоко внутри меня, отчего мои глаза закатывались. ― Как и все остальное. Не так ли?

Я закивала головой, лаская его сильнее, пока он приближал меня к краю одним лишь пальцем.

– Я уже близко, ― предупредил он, пока я продолжала доставлять ему удовольствие. ― Кончай со мной.

Я сжалась вокруг него, разрываясь на части, пока он изливался мне в рот.

Когда он кончил, я рухнула на него. Джулиан заключил меня в свои объятия и нежно поцеловал в лоб.

– Так вот что бывает, когда я приношу тебе завтрак в постель? ― спросил он.

– Может быть. ― Я подняла на него глаза. ― Лучше убедись в этом завтра.

Выражение его лица изменилось, став серьезным.

– Что ты думаешь о других вопросах?

Я знала, что он имеет в виду мою мать. Я покачала головой.

– Не знаю. Может, притворимся на минутку, что мы нормальные люди в нормальных отношениях?

– Если хочешь, котёнок. ― Он рассмеялся, обнажив слегка удлинившиеся клыки.

Этого было достаточно. От одного вида его клыков, пусть даже только кончиков, мои бедра сжались.

– Мы могли бы остаться в постели, ― предложила я, перекатываясь на него. Я почувствовала, как он напрягся подо мной, и поборола желание провести рукой по его длине.

– Это может быть опасно. ― Он с трудом выдавил из себя эти слова, как будто тоже был озабочен близостью наших нижних частей тел. ― Мы можем никогда не выйти.

– Разве это так плохо? ― Спросила я, наклоняясь, чтобы поцеловать его.

Наши рты встретились, и внезапно я оказалась на спине. Джулиан возвышался надо мной, ухмылка расплывалась по его мужественному, красивому лицу.

– Если верить старым вампирским сказкам, то неспособность держать руки подальше друг от друга ― это неизбежная часть спаривания.

– О? ― Каждый раз, когда он произносил это слово, меня пронзала дрожь. ― И как долго это длится?

– Я подозреваю, что у нас не будет ни минуты покоя, пока…

Я сглотнула, кивнув, что поняла.

– А когда мы это сделаем?

– Это будет длиться месяцами. Может быть, годами. Хотя… ― его губы коснулись поцелуем моих, ― я не могу представить, что когда-нибудь смогу насытиться тобой, так что, возможно, десятилетиями.

Я закрыла глаза и представила, как это ― любить его без ограничений. Да, на десятилетия это было больше похоже, вот только…

– А когда я состарюсь? ― Прошептала я.

Это была реальность, которую мы еще не обсуждали. Другие вопросы казались более насущными. Но с нашей новой договоренностью и реальностью того, что однажды мы станем супругами, я не могла игнорировать, что нам нужно принять еще одно решение.

– Даже тогда, ― мягко пообещал он.

Я провела пальцем по его напряженному бицепсу и заставила себя признать тот факт, что он был девятисотлетним вампиром, а я ― человеком.

– А когда я умру?

Он замолчал, как делал всякий раз, когда я заводила речь о чем-то болезненном.

– До этого еще далеко, ― сказал он, его губы едва шевелились.

Но это было не так. Не по вампирским стандартам.

– Джулиан, я смертна. Я могу умереть завтра.

– Если ты пытаешься убедить меня привязать тебя к кровати и держать здесь, в безопасности и постоянном удовольствии… ― Но игривый тон не коснулся его глаз. Они пылали, как будто он уже думал о мрачном будущем, которого нам не избежать.

Я сглотнула и заставила себя задать вопрос, который мы оба, казалось, обходили стороной. Вопрос, которого мы избегали. Вопрос, от которого зависело наше будущее.

– Джулиан, ты сделаешь меня вампиром?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Джулиан

Я колебался. Для Теи это был лишь миг, но для меня ― целая жизнь.

– Ты не понимаешь, о чем просишь. ― Я откатился от ее тела и вскочил на ноги. ― Нет, не сделаю.

– Серьезно? ― сказала она, тоже поднимаясь на ноги, забыв о простыне.

Я отвел глаза в сторону, но она приблизилась ко мне. Ее запах изменился, и, учитывая это, а также вид ее роскошного тела, я только и мог, что пытаться удержать себя от того, чтобы не взять ее прямо здесь и сейчас.

– Посмотри на меня, ― потребовала она, ― и назови мне хоть одну вескую причину.

Я поморщился и покачал головой.

– Посмотри на меня!

В комнате потемнело, когда я повернулся к ней лицом. Увидев мои глаза, Тея сделала шаг назад. Она окинула меня взглядом, отметив жесткую позу и кулаки, которые я крепко сжимал. Один вопрос вызвал во мне жажду крови. Одно неверное слово могло побудить меня к действию.

– Какого черта...? ― Она, пошатываясь, сделала еще один шаг от меня, но далеко не ушла. ― Мы даже не можем поговорить об этом?

– Одень. На себя. Что-нибудь. ― Каждое слово слетало с моих губ с усилием. ― Пожалуйста.

В этот раз она не стала спорить. Она схватила первое, что нашла на полу, и надела через голову. Моя футболка была огромной на ней, но это возымело желаемый эффект. Рев моей крови немного успокоился, а затем окончательно затих. Постепенно мир приобрел привычные оттенки.

– Это была жажда крови или ярость крови? ― тихо спросила она, все еще сохраняя дистанцию.

– Жажда. Может быть, и то, и другое. ― Моя голова опустилась, и я с облегчением расслабил плечи. Первобытное желание все еще ощущалось, но уже не так сильно. Я не напал на свою пару. Я не прижал ее к стене и не сделал того, что промелькнуло у меня в голове.

Я не обратил ее, чтобы она навсегда стала моей.

Она сделала паузу, словно обдумывая следующий вопрос.

– Почему?

Но у меня не было ответа. Похоть охватила меня сильнее, чем когда-либо в прошлом. Даже в ночь Кровавой оргии я не чувствовал себя настолько беспомощным. Меня съедала внезапность произошедшего. Только что я контролировал ситуацию. В следующий момент я почти полностью потерял контроль.

Тея изучала меня, несомненно, в поисках признаков опасности.

– Мы должны когда-нибудь поговорить об этом.

– Обязательно, ― пробурчал я, ― но, возможно, нам не стоит ложиться в постель до того, как мы это сделаем. А теперь надень побольше одежды, прежде чем...

Ее лицо выразило вопрос, который она не решалась озвучить. Прежде чем что?

Мы смотрели друг на друга, пока она наконец не прочистила горло.

– Я бы хотела принять душ.

Один кивок. Это было все, что я осмелился сделать.

– Туда. Там должно быть все необходимое.

– Хочешь... ― Она тут же оборвала вопрос, когда мои глаза вспыхнули.

Тея скрылась в ванной, а я не двигался, пока не услышал, как включилась вода. Что, черт возьми, только что произошло?

Каждый раз, когда мне казалось, что я держу себя в руках, какой-то первобытный порыв преодолевал мой самоконтроль. Если бы Тея начала спорить или отказалась прикрыться, я подозревал, что не только уложил ее на кровать и лишил бы ее сладкой девственности отвратительно жестоким способом, но и пошел бы дальше.

Ты сделаешь меня вампиром?

Я не ответил ей. Я не мог. Мой мозг перестал работать почти в ту же секунду, как она задала этот вопрос, и монстр взял верх. Он рычал, подталкивая меня к двери в ванную, даже когда я сопротивлялся. Я не доверял себе настолько, чтобы присоединиться к ней. Я не доверял темным желаниям, которые испытывал. Монстр добрался до двери в ванную, которую она оставила приоткрытой. Почему она совершила такую глупость после того, что только что произошло? Это было искушение? Приглашение?

Или, что еще хуже, она мне доверяла?

Я наблюдал за ней через щель. Ее голова откинулась назад под огромной душевой лейкой. Вода каскадом стекала по ее волосам, груди и ниже.

Я бросился через всю комнату, чтобы оказаться подальше от нее, когда внутри меня снова зашевелилась тьма. С увеличением расстояния хватка монстра ослабла, но мне с трудом удалось выйти за дверь спальни. Я закрыл ее за собой, и чудовище расслабилось.

Она была права. Мы должны поговорить об этом, но, возможно, сначала нам нужно оказаться по разные стороны железных прутьев. Я сделаю все, что потребуется, чтобы уберечь ее, даже от самого себя. Но сделать это я мог только в том случае, если бы смог проявить чертову сдержанность.

Я прошел на кухню и поставил для нее свежий кофе. К тому времени, когда она оденется, я буду держать себя в руках. Я поведу ее на прогулку, чтобы мы могли обсудить практические вопросы, например, то, что мой дом в Париже ― теперь уже действительно наш дом ― представляет собой дымящиеся руины, но только для того, чтобы мы могли решить, куда отправиться дальше. Возможно, она захочет остаться в Сан-Франциско, но я не позволю ей продолжать жить в своей плохо охраняемой квартире. Список вопросов, которые нам нужно было обсудить, рос с каждой секундой, но в нем не было ее вопроса.

Ты сделаешь меня вампиром?

Как я мог ответить ей? Я не мог. И не стал бы. Быть обращенным ― совсем другое дело, чем родиться вампиром. И дело было не только в социальном положении. Ее признали бы как созданного вампира и обращались с ней по-другому. Но главная проблема заключалась в том, что я не смогу спокойно смотреть, как она страдает ― а обращенные вампиры страдают во время перехода. Мысль о том, что Тея будет терпеть это, была слишком тяжела для меня. Как мне сказать ей об этом?

Я снял телефон с зарядки и позвонил Жаклин, не утруждая себя подсчетом разницы во времени. Она должна была проснуться. Она никогда не спала. Даже прожив почти тысячелетие, она ненавидела отдыхать. Она ненавидела терять время.

Она ответила на втором гудке.

– Я ждала твоего звонка. ― Она зевнула, удивив меня. ― Полагаю, ты был занят.

Я не упустил тон ее голоса, полный надежды.