Текст книги "Флорентийка и султан"

Автор книги: Жаннетта Беньи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Капитан Рэд расхохотался.

– Тогда понятно. Что же в этом удивительного? Какой адвокат без языка?

Толстый захныкал.

– Тебе смешно, Рэд, а мне – не до шуток... Нет, я совершенно серьезно, капитан. За все надо платить: за дорогу туда и обратно, за посредников, накладные расходы... Даже денег на их содержание не вернуть. Я даже не знаю, что делать с этими заложниками. Куда их девать? Они только пьют и едят. А доходов от них никаких.

Рэд озабоченно почесал бороду.

– Гм... Да, похоже, дело плохо. И все-таки эта девица – хороший товар. Я почти не сомневаюсь в том, что мы сможем ее очень выгодно задвинуть.

– Мне тут весной одного банкира привозили... Вот это был товар так товар! Тоже, кстати, итальяшка был. Плыл откуда-то из Генуи в Альгамбру. Наши ребята подловили его у испанских берегов. Чуть было не улизнул... Тихий такой, спокойный старикашка оказался. Почти ничего не ел, а спиртное даже на язык не пробовал. Говорил, что это вредно для его желудка. И знаешь, сколько мы получили?

– Сколько?

– Мы обменяли его на золото по весу.

– И где же оно?

Толстяка снова перекосило.

– Да эти все прожрали. Ты у меня в хлеву еще не был. Их там столько, что можно пару кораблей загрузить. Одни убытки, одни убытки...

Он снова захныкал и принялся жалеть себя.

– Да ладно тебе,– пробурчал капитан Рэд.– Сейчас ты на мой товар посмотришь.

Им не пришлось долго ждать.

Гром не успел прогреметь и двух раз, когда дверца хижины широко распахнулась, и на пороге показалась высокая нескладная фигура Черепа.

– Я доставил их! – радостно воскликнул он. Следом за ним, отряхиваясь от лившейся со шляпы воды, в хижину вошел командир полуроты гвардейцев с фрегата «Эксепсьон», мессир Готье де Бовуар, потом сам капитан Жан-Батист Дюрасье, командир артиллерии мессир Антуан де Флобаль, отец Бонифаций, корабельный лекарь мессир де Шарве, а замыкала всю эту процессию Фьора Бельтрами, которая шла в сопровождении своей старой верной гувернантки Леонарды Мерсе.

Пока они отряхивались от воды, ручьем лившейся с их одежды, толстяк обратился к капитану Рэду.

– Так ты говоришь – фрегат «Эксепсьон»?

– Да.

– Так это же один из лучших кораблей короля Карла VIII.

– Вот именно.

– И ты говоришь, что на нем не было ни капли золота? – подозрительно спросил толстяк.

– Ни капли,– твердо ответил одноногий пират. Но, видно, было в его голосе что-то такое, из-за чего сомнения начали терзать душу толстяка.

Последним в хижину вошел Лягушонок. В одной руке он держал пистолет, а в другой – шпагу.

– Кого я вижу...– кисло протянул Жирный.– Наш юный друг. Я рад приветствовать вас.

Капитан Рэд, гремя деревяшкой, подошел к заложникам и, растянув лицо в широкой улыбке, сказал:

– Устраивайтесь поудобнее, красавчики. Надеюсь, вам не помешала непогода? Как со здоровьем? Все в порядке?

Не дождавшись ответа, он продолжил:

– Ну и ладно. Разрешите вам представить моего друга. Это...

Он показал на испуганно съежившегося в кресле и отмахивающегося толстяка.

– Нет-нет, не надо! Ничего им не говори! – завизжал тот.

Капитан Рэд немного поколебался, решив, что неблагозвучное прозвище «Жирный» нужно заменить на что-нибудь более благородное.

– ... это Фламандец. Прошу любить и жаловать. Толстяк не изъявлял никакого желания здороваться с заложниками.

– Нет-нет! Уводи их отсюда!..– продолжал пищать он.– Я не хочу их видеть... Меня от этих благородных лиц уже тошнит.

Капитан Рэд осуждающе покачал головой.

– Нет, Лягушонок, ты только посмотри, во что превратился наш милый, толстый Фламандец. Он уже людей боится. Давно ли с ним такое стало?

Лягушонок засмеялся.

– По-моему, он всегда был таким.

– М-да... – с прискорбием произнес одноногий пират.– Как меняет людей время.

Тут его взгляд упал на Фьору. Капитан Рэд снова ожил. Бесцеремонно схватив девушку за руку, он потащил ее к столу, за которым съежившись сидел Фламандец.

– Жирный, ты только посмотри! Ну, разве она не хороша?

Толстяк неохотно поднял глаза.

– Это она и есть?..

Увидев перед собой жирное тело, увенчанное безобразной головой с узкими свинячьими глазками, Фьора поморщилась. Неужели эти люди приводят в ужас половину Европы? На мгновение ей даже стало смешно. Ведь ее окружал обыкновенный сброд.

За свою жизнь она встречала немало подобных типов, и все они отличались непомерной жадностью к деньгам и склонностью к плотским грехам.

Единственное, что эти люди уважают и к чему относятся с пониманием – сила. Но, поскольку, на силу Фьоре надеяться не приходилось, у нее оставалось только одно оружие для самозащиты – гордость и достоинство. Ведь она – итальянка. Хотя в ее жилах и течет французская кровь. Вот, о чем она должна всегда помнить.

– Кто там у тебя на Крите? – поинтересовался капитан Рэд.– Папа? Дядя?..

Фьора надменно отвернулась.

– Это не имеет значения. Сеньор Гвиччардини заступится за меня.

Капитан Рэд самодовольно осклабился.

– Видишь, Жирный, она не сомневается в том, что за нее заплатят хорошие деньги. Нам остается только свистнуть.

– И что? – вяло спросил толстяк.

– И три тысячи дукатов у нас в кармане. Фьора едва не задохнулась от возмущения. Таких денег стоило только одно ее платье.

– Да как вы смеете? – воскликнула она. Однако, капитан Рэд не понял, по какому поводу она возмущается.

– Жирный, это же хорошие деньги, три тысячи! Капитан Рэд подошел к Фьоре и ласково – если это слово вообще можно применить к такому человеку – потрепал ее по щеке.

– Как тебя зовут, красавица? Я что-то запамятовал...

Фьора сверкнула глазами.

– Леонарда,– обратилась она к служанке,– скажи им, как меня зовут.

Старая гувернантка засуетилась.

– Это госпожа Фьора Бельтрами. Дочь очень известного в Италии купца, сеньора Франческо-Мария Бельтрами.

Толстяк тут же подскочил в кресле.

– Так твой папочка – купец? Что ж ты сразу не сказала? Ну, сколько он за тебя отвалит? Тысячу, две, три?..

Фьора не выдержала и воскликнула:

– Три тысячи?.. Проходимец! Если бы ты знал, кто мой отец, то бы оценил меня в десять раз больше!

Капитан Рэд церемонно поклонился.

– Ах, простите, сеньора Бельтрами, что я не знал, кто ваш отец. Надеюсь, что он в добром здравии?

Фьора помрачнела и отвернулась. Вместо нее ответила Леонарда:

– Сеньор Бельтрами умер. Его убили.

С деланным сочувствием капитан Рэд осведомился:

– Надеюсь, это были не пираты?

– Нет,– резко ответила Фьора.– Но они были такими же грязными негодяями, как и вы.

Капитан Рэд изумленно посмотрел на девушку.

– А у вас остренький язычок, сеньора Фьора. Если будете слишком много болтать, я прикажу укоротить его.

Фьора замолкла и отвернулась.

Капитан Рэд подошел к столу и наклонился к толстяку.

– Ну, что будем делать? Ты готов заняться ею? То ли под воздействием жары, то ли выпитого вина.

Жирный снова совершенно скис.

– Да ведь у нее даже нет папаши...– махнул он рукой.– Нет. Это бесполезное дело. Уводи их отсюда. Даже видеть их не желаю. От них только голова болит.

Капитан Рэд, взбешенный таким поведением толстого фламандца, рассвирепел.

– Святая кочерга! – заорал он.– Ах ты, сын старого весла и потного гребца! Чума на тебя, людоед! Чем тебе не нравятся мои заложники?

Толстяк принялся канючить:

– Да хватит мне заложников. Я со своими не знаю, что делать. А еще ты этих привел.

Капитан Рэд сплюнул.

– Черт тебя подери! Да ты только посмотри на них! Вот взгляни...

Он принялся расхаживать перед пленниками, пытаясь выбрать кого-нибудь попривлекательнее.

Взгляд его упал на отца Бонифация, который стал испуганно жаться в угол.

– Ваше преподобие, подите-ка сюда!

Капитан Рэд схватил трясущегося в ужасе монаха-доминиканца и подтащил его к столу.

– Жирный, смотри. Чем тебе не нравится этот? Ты только погляди! Какой товар!.. Как? Хорош?

Толстяк брезгливо осмотрел святого отца с ног до головы.

– Вроде ничего...

Одноногий пират воодушевился.

– А ты говоришь – плохой товар! Ну что, этот на сотню потянет?

Толстяк тут же замахал руками.

– Нет-нет! Даже и не думай! Куда там сотня... Это слишком много.

Одноногий пират изумленно взмахнул руками.

– Да тебя не поймешь, Жирный. То тебе товар хорош, то плох. Чем тебе уже этот не нравится?

Толстяк неуютно поерзал в кресле.

– Да я-то подумал, что это епископ.

– А кто же он, по-твоему! – возмущенно воскликнул капитан Рэд.– Посмотри, выглядит не меньше, чем на епископа.

Толстяк отмахнулся.

– Да он даже на приходского священника не тянет. Вы у нас кто, святой отец?

Корабельный капеллан едва слышно прошептал:

– Я – монах Доминиканского ордена. Отец Бонифаций.

Толстяк кисло кивнул.

– Ну, вот видишь, капитан. Это – обыкновенный монах. В прошлом году португалец Каллос за архиепископа получил только триста двадцать пять дукатов. А за этого святого отца никто и десяти не даст. За что тут платить? За его сутану и сандалии? Нет, ничего не получится.

Капитан Рэд разъяренно оттолкнул святого отца в Сторону и выхватил из-за пояса пистолет.

Заложники тут же шарахнулись в разные стороны. Однако, капитан Рэд не собирался никого убивать.

В углу хижины стояла большая бочка, в которую и выстрелил одноногий пират.

– Вот тебе, жирный сквалыга! – заорал он.– Ладно, о делах поговорим потом. А сейчас, накорми нас как следует.

Все население пиратского острова целиком умещалось в огромном сарае и двух хижинах, прилепившихся к нему по бокам.

Распорядившись, чтобы заложников накормили, капитан Рэд подошел в сарай, где пировала пиратская братия.

Здесь, под навесом из пальмовых листьев, служившем крышей, стояли несколько длинных столов, за которыми сидели члены берегового братства.

Кое-кто мог даже похвастаться тем, что у него есть подружка.

Здесь же останавливались пираты, которые пережидали на острове трудные времена, скрывались от преследования или привозили золото и заложников.

В этот вечер за столами собралось не меньше трех десятков человек. Среди них были испанцы и португальцы, французы и англичане, немцы и шотландцы.

Мало кто из них мог сказать, что незнаком с капитаном Рэдом.

Широко распахнув дверь, он вошел в сарай, пропитанный запахом пота и вина.

Под крышей из пальмовых ветвей раздался его громовой голос:

– Друзья мои, братья! А вот и я, если позволите. Правда, теперь у меня вместо ноги – деревяшка...

В качестве иллюстрации своих слов, он постучал ногой о ближайший табурет.

– А в остальном я – ваш старый, добрый капитан Рэд.

Никто не выразил по этому поводу особой радости. В сарае воцарилась мертвая тишина. Кое-кто из пиратов встал, но встреченный неодобрительным шиканьем остальных, уселся на свое место.

Только несколько девиц легкого поведения – из тех, что обычно сопровождают солдатские обозы и толкутся возле портовых кабаков – стали хихикать, показывая на деревянную ногу старого пирата. Но заметив на себе суровый взгляд из-под густых черных бровей капитана Рэда, они умолкли.

Он медленно подошел к столу и обвел взглядом враждебные лица пиратов.

– Что ж, я вижу, здесь все по-прежнему. То же вино, те же деревянные кружки... Только выглядите вы как-то по-другому, ребята. Да и бабенки, кажется, сменились.

И вновь на его слова не последовало никакого ответа.

Капитан Рэд ухмыльнулся.

– Я вне себя от радости! Меня просто переполняет счастье от возможности видеть ваши добрые, приветливые физиономии! – язвительно воскликнул он.

Он прошелся вдоль стола и остановился рядом со старикашкой, давно забывшем о том, что такое радость есть мясо собственными зубами.

– Дидлер! – закричал он.– Это ты, старина? Я рад знать, что ты еще жив и весел!

Капитан Рэд ласково потрепал старика по седой бороде, и полупьяный флибустьер-ветеран сипло засмеялся.

– Да, это я, капитан Рэд. Правда, бабы меня уже не любят.

Капитан Рэд махнул рукой.

– Это не беда, старина. Не расстраивайся. Кого они любят? Они любят только тех, у кого много денег. А мы с вами никогда не были богачами.

– Это верно,– просипел Дидлер.

– Ну что, старые кочерыжки? – захохотал капитан Рэд.– Я вижу, старуха с косой пока щадит вас. А где мой друг Мелье?

– Я здесь,– откликнулся тот, кого искал одноногий пират.

– А! Вот ты где? Все та же кислая рожа... Что-то ты не слишком хорошо выглядишь. А я-то думал, ребята, что вы тут веселитесь целыми днями. Что это у вас за пирушка такая? Никто не поет, никто не балуется с девчонками... Да...

Обнаружившийся среди гостей Череп оказался единственным, кто осмелился предложить табурет капитану Рэду.

Но старый пират гордо отказался.

– Я и на своих двоих могу постоять. Что из того, что у меня вместо ноги – деревяшка? А, вот и моя старая подруга Луиза! Ты, я вижу, постарела. Наверное, туго было без меня?

Потертая особа в бархатном платье хихикнула и смущенно отвернулась.

– Луиза, неужели к тебе вернулся стыд? – прогремел капитан Рэд.– Луиза, ты меня удивляешь. Я-то думал, что ты наградишь меня своими ласками... Да что с вами, в конце концов? Черт побери! Что вы смотрите на меня, как на покойника?

Тут взгляд его упал на человечка, который первым увидел капитана Рэда, отправляясь по дождю за водой.

– А, Лунатик, это ты, наверное, всех напугал? Что, уродливая твоя морда, улыбаешься?

Лунатик, бессмысленно хихикая, привстал со стула.

– Я... Я думал... Я не заметил...

– Принял меня за привидение, да? Вы решили, что я уже на том свете? Да?

Кроме жалких смешков Лунатика, под сводами сарая не раздавалось ни единого звука.

– Да есть здесь хоть одна живая душа или нет? – заорал изо всех сил капитан Рэд.– Что вы молчите, как сушеные макрели? Или из вас давно вынули душу? Думаете – раз давно меня не видели, то мне уже крышка? Ничего подобного, якорь мне в глотку! Я жив и здоров! И, по-моему, здоровее вас всех вместе взятых.

Череп, вертевшийся под ногами капитана Рэда, жалобно пролепетал:

– Но мы не видели вас уже два года. Все думали, что вас давно нет.

Капитан Рэд нахмурил лоб.

– Два года? Да что это за срок? Только младенцы за такое время родятся. А мне уже, слава Богу, ого-го сколько...

– Но мы думали...– едва выдавил из себя Череп.

– Что вы думали? – накинулся на него одноногий пират.– Я два года провел в какой-то богом забытой дыре, скрываясь от виселицы! И ничего. Посмотрите на меня. Отлично выгляжу и даже смеюсь. Не то, что вы, бродяги... Смеюсь, как ни в чем не бывало...

Какой-то старикашка с длинной седой бородой, всклокоченными волосами и безумно вытаращенными глазами ткнул пальцем в капитана Рэда, промычал что-то невнятное и начал топать ногами.

Отчаявшись убедить своих собратьев в том, что он не призрак, а живой человек, капитан Рэд грохнул своей тростью по столу, сшибая бутылки и кружки.

– Да что с вами, черт возьми? – что было мочи заорал он.– Вы что, своих языков лишились, как этот испанский адвокат?

Наконец-то, пираты сбросили охватившее их оцепенение и дружно захохотали.

– Вот так-то лучше! – радостно воскликнул одноногий пират.– Хватит грустить! Разве мы для этого здесь собрались? Лучше давайте очистим винный погреб Жирного фламандца! Эта свинья кое-что мне задолжала за два года.

– Он ставит выпивку!

Рэд потрясал тростью.

– И вообще – жизнь прекрасна!

Разношерстный сброд, собравшийся под одной крышей на этом затерянном в море острове, дружно заголосил:

– Да здравствует капитан Рэд! Да здравствует выпивка! Ура!

Одноногого пирата тут же подхватили на руки и потащили к высокому креслу во главе стола.

– Качать капитана Рэда!

– Жирный, тащи вино!

– Череп, давай еще закуску!

К ночи тучи рассеялись. Дождь прекратился, и на небе высыпали яркие тропические звезды.

Пирушка, которая началась в хижине неподалеку от берега острова, продолжилась на улице возле костра.

Здесь стояло несколько бочек с вином. Сюда же вынесли длинный стол, заваленный всякой снедью. Правда, особого разнообразия в еде не наблюдалось – преобладала солонина, заправленная, правда, большим количеством специй.

Специй на острове хватало – пираты грабили суда, которые везли главным образом ваниль, мускатный орех, красный перец.

Но, судя по одеяниям, в которые были одеты подружки пиратов, на пути искателей удачи попадались торговцы сукном и готовым платьем. Шеи беспутных девиц украшали массивные, толщиной в палец, золотые цепи с огромными кулонами, бриллиантовые броши сверкали на бархатных платьях, а пальцы были унизаны бесчисленным количеством колец и перстней с изумрудами, рубинами, сапфирами и яшмой.

Это богатство среди ужасающей нищеты покосившихся стен сарая, изношенной одежды самих пиратов, выглядело какой-то дикостью.

Фьору вместе с остальными пленниками, накормив, заперли в непрочной на вид, но вполне пригодной для тюрьмы хижине с решетками на оконных дырах.

Через прутья решетки было хорошо видно празднество, развернувшееся на берегу по случаю возвращения доброго старого капитана Рэда.

Пираты попеременно прикладывались к кружкам с вином, закусывая солониной.

Среди них обнаружился и свой музыкант – старичок с редкой бородкой, который пиликал на скрипке вполне подходящую для танцев мелодию.

Разгоряченные вином пираты бросились в пляс. Они танцевали каждый на свой манер.

А все вместе это напоминало гигантский шабаш, отличающийся от Вальпургиевой ночи только тем, что никто не летал на метлах в черном ночном небе.

Однако, вместо ведьм на помелах, в небо взлетали шутихи, оставляя за собой яркие, рассыпающиеся в разные стороны огненные брызги.

Судя по тому, что весь пустынный берег был усыпан обгорелыми трубками от петард, черного пороха на этом острове было, пожалуй, не меньше, а, может быть, и больше, чем вина.

Никакой фестиваль в Венеции не мог похвастаться такой иллюминацией.

Пираты напивались все больше и больше, совершенно позабыв и о своих заложниках, и о капитане Рэде, всецело отдаваясь во власть одного лишь Бахуса.

Воспользовавшись этим, испанский адвокат с отрезанным языком под прикрытием пальм бросился к домику, где содержали вновь прибывших заложников.

К счастью, его никто не заметил: все были слишком увлечены вином и фейерверком.

Пригибаясь и прячась за стволами деревьев, бедняга с отрезанным языком подбежал к домику.

По торжественному случаю – в связи с прибытием на остров долгожданного капитана Рэда – пираты даже не позаботились о том, чтобы выставить охрану у дома, где содержались заложники. Их просто заперли на висячий замок, посчитав, что этого будет вполне достаточно.

Некоторые из пленников безуспешно пытались заснуть, другие в мрачных раздумьях расхаживали по своему новому каземату, когда рядом с домиком раздался шум шагов.

Старик-испанец с безумно блестящими глазами подобрался к решетке и заглянул внутрь.

Он увидел перед собой несколько человек в камзолах, выдававших в них людей благородного происхождения.

Поначалу, никто не обратил на испанца внимания, посчитав, что это какой-то пьяный пират решил посмотреть на новых заложников.

Тогда старик вытащил из кармана измятую железную кружку и, чтобы привлечь к себе внимание, постучал ,ею по прутьям решетки.

– Кто это? – недоуменно спросил капитан Дюрасье, подходя к решетке.

Старика и впрямь нетрудно было принять за безумца. Наверное, он что-то пытался сказать и потому отчаянно размахивал руками и мычал.

Мессир де Бовуар шепнул на ухо капитану:

– Наверное, это тот самый несчастный испанский адвокат из Севильи, про которого говорил этот жирный... как его?.. Фламандец.

Капитан Дюрасье повнимательнее присмотрелся к старику.

– Так это вам, мессир, эти собаки вырезали язык? Старик принялся трясти головой.

– О, Господи...– произнес Дюрасье.– Спаси и сохрани вас Всевышний...

Старик просунул руку между прутьями решетки и благодарно пожал руку капитана Дюрасье.

– А что же нам с ним делать?

– Кажется, он хочет что-то сказать.

Капитан Дюрасье приблизился к решетке и посмотрел вокруг, насколько это было возможно.

– Мессир, вы можете нам помочь? – обратился он к старику.

Старик снова начал кивать. Пленники оживились.

– Какая удача,– потирая руки, произнес капитан Дюрасье.– Простите, мессир, может быть у вас есть какой-нибудь план?

Бедняга-адвокат тут же просунул между прутьями решетки свою измятую кружку и стал что-то громко мычать.

Капитан Дюрасье пожал плечами.

– Я не понимаю, чего он хочет.

Кто-то из офицеров высказал предположение:

– Может быть, он просто хочет пить?

Мессир Дюрасье пожал плечами.

– Да это ерунда какая-то... Причем тут жажда? По-моему, там на берегу вполне достаточно питья. Нет, тут что-то другое.

Старик по-прежнему протягивал кружку и тряс ею, как это обычно делают нищие, собирая подаяния. Господин де Флобаль грустно улыбнулся.

– И все-таки этот господин хочет рома.

Капитан Дюрасье нахмурился.

– Это правда, мессир? – обратился он к старому испанцу.

Тот начал кивать головой.

– О, Бог мой!..– застонал капитан Дюрасье.– Именем Пресвятой девы Марии заклинаю вас, соберите остатки своего разума и помогите нам. Мы такие же пленники, как и вы, с той лишь разницей, что нас держат за решеткой. Чтобы вырваться отсюда, нам необходимо оружие. Вы можете его достать?

В ответ раздалось жалобное мычание. Капитан Дюрасье в изумлении пожал плечами.

– Чем же мы можем ему помочь? Откуда нам взять ром? Мы ведь не испанцы.

И тут из глубины хижины донесся голос отца Бонифация:

– Здесь стоят какие-то бочки.

Капитан Дюрасье обернулся.

– Проверьте. Может быть, это ром?

В бочках действительно оказался испанский ром – невероятно крепкий напиток, который годился только для разбойников и бандитов.

Капитан Дюрасье распорядился:

– Ладно, налейте ему рома. А не то этот несчастный умрет от жажды. Похоже, что он здесь спился вместе с пиратами.

Старик получил свою порцию рома и, громко стуча железной кружкой о последние оставшиеся у него во рту зубы, принялся жадно глотать крепкий напиток.

Увидев это, Фьора передернулась. Ее мутило от одного запаха рома. А сброду, который собрался на этом островке, похоже, ничего другого и не надо было.

С берега по-прежнему доносились радостные крики, виднелись всполохи запускаемых в небо петард и шутих. Они с шумом разрывались в вышине, осыпая прибрежные пальмы яркими искрами.

Чем больше было выпито вина, тем громче становились пьяные вопли и песни. Некоторые пираты уже лежали вповалку на сыром песке, другие забирались по пояс в море и, умывшись соленой водой, возвращались назад, туда, где под звуки скрипки плясали пьяные пираты.

Слышался громкий женский смех, который сменялся звоном кружек и возгласами.

– Да здравствует капитан Рэд!

– Да здравствует береговое братство! Неожиданно радостные вопли сменились недовольством.

– У нас кончилась выпивка!

– Эй, Череп! Ты куда смотришь? А ну-ка, отправляйся к Жирному! Пусть даст еще бочку!

– Нет! Две!

– Двух не хватит! Нужно три!

Капитан Рэд, в честь которого была организована вечеринка, размахивая зажатой в руке кружкой, заорал:

– Три бочки рому и ни пинтой меньше! Если эта жирная свинья откажется, я сам повешу его на пальме!

У пленников появился шанс бежать с пиратского острова, но для этого сначала нужно было получить оружие.