Текст книги "Хитросплетения тьмы (СИ)"

Автор книги: Жанна Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Вставай! – прозвучало возле лица, и в нос просочился едва заметный запах падали, – не время отдыхать.

Холодные пальцы сжали плечи и встряхнули расслабленное теплое тело…

Нарбелия открыла глаза, с жалостью понимая, что дивный светлый мир исчез, оказавшись лишь приятным сном. Над ее кроватью склонился Хайди. Его глаза светились в полуночном мраке:

– Поднимайся, живее!

Нарбелия села на кровати, с недоумением глядя на незваного гостя.

– Хайди, ты с ума сошел? Сейчас середина ночи, – она села на кровати, зевая и натягивая на оголившиеся колени одеяло.

– Не время спать, дорогая, – понизив голос, ответил мертвец, – одевайся и собирай вещи. Быстро.

– Какие вещи? Куда собираться? – давясь новым зевком, промямлила Нарбелия, несмотря на не желающий уходить сон, она почуяла неладное и занервничала. – Что случилось, объясни, наконец?

– Отрывай свою прекрасную задницу от постели и натягивай платье, – приказал Хайди, поворачиваясь в сторону коридора и напряженно прислушиваясь.

Сон сняло, как рукой. Нарбелия резко вскочила на ноги, ойкнула от острой боли, передернувшей живот, выдохнула, собралась духом и мыслями, сунула ноги в комнатные туфли, накинула свободное домашнее платье, лишенное шнуровок и корсета. Хайди швырнул ей плащ, висящий у двери, потом вдруг замер, напряженно принюхался, прижался ухом к стене.

– В твоих апартаментах есть тайный выход, – сказал утвердительно.

– Конечно, – кивнула девушка, не заставив себя ждать, шагнула к стене, сделала руками несколько пасов, – вот.

Украшавший стену гобелен с драконом и единорогом открылся по центру темной дырой.

– Стой! – Нарбелия ухватила за рукав ринувшегося в проход мертвеца, – есть другой…

Они подошли к висящей возле окна картине, изображающей пейзаж с садом. Приложив к незаметной впадинке на узоре багета хитро ограненный камень одного из своих колец, принцесса открыла еще один потайной ход: внутри картины что-то щелкнуло и изображение вдруг стало объемным и реальным.

– В картину, – перелезая через край золоченой рамы, пояснила принцесса.

Хайди последовал за ней. Они оказались в саду, возле высокой каменной стены, на которой, позади них висела большая картина, изображающая апартаменты Нарбелии. Обернувшись, принцесса всадила в картину стрелу голубого огня. Проход был уничтожен.

– Это зачарованный сад. Здесь мы в безопасности, – с облегчением выдохнула она. – Рассказывай, что случилось.

– Безопасность тебе больше не грозит, – не разделил ее уверенности Хайди, – на тебя объявлена охота.

– Ты шутишь? Кто посмеет охотиться на дочь Короля? – не поверила бывшая наследница, тяжело присаживаясь на изящную скамейку, скрытую кустами роз. Хайди встал рядом, озираясь вокруг.

– Жена Короля – твоя драгоценная мачеха.

– Миния? Но зачем? Она и так прибрала к рукам мое наследство, неужели эта стерва так труслива, что боится моей мести и решила…

– Не угадала, – оборвал ее мертвец, – ты даже не догадываешься, что послужило причиной. Миния – приверженка одной из древних религий. Ты слышала что-нибудь о Санагге?

– Конечно.

Она знала. Тяга к знаниям, к постоянному самосовершенствованию и желание во всем превосходить других заставляли наследницу с усердием штудировать историю, географию, культурологию и другие предметы. Санагга – культ темного демона Санаггары зародился и сгинул в Темноморье много веков назад. Позднее его оставшиеся приверженцы мигрировали в Королевство и попытались заново распространить свою религию там, но толка из этого не вышло – соперничать с Централом было нереально. С эльфами тоже не получилось – тьма у них всегда находилась под запретом. В итоге Санаггу приняли некоторые особо кровожадные гоблинские племена. Единичные случаи были и у драконов Гильдии.

Непопулярность Санагги в Королевстве объяснялась невероятной жестокостью и кровожадностью ритуалов, каждый из которых сопровождался безжалостной расправой над жертвой – человеком или нелюдем.

– Думаешь, Миния хочет принести меня в жертву? – усмехнулась Нарбелия, такое объяснение ночного визита Хайди не вызвало у нее доверия, – звучит нелепо. Я – королевская дочь, и мое бесследное исчезновение, конечно, заметят. Не думаю, что змеиная морда решится убрать меня в открытую.

– Ты ей не нужна, – покачал головой мертвец, – Королева узнала о твоей беременности. Узнала все, даже то, что ребенок не от будущего Владыки эльфов.

– Ей нужен ребенок, – голос принцессы дрогнул, стал хриплым и булькающим, неуправляемым, чужим; к горлу подкатил скользкий комок страха, осознание серьезности и опасности происходящего просочилось в сердце ледяным ручьем, – нет, не правда… Нет!

– Это так, – Хайди пригвоздил ее взглядом к скамейке, – для ритуала ей нужен младенец королевских кровей. Бояться ей нечего – ты скрыла свое положение, и ребенок фактически не существует.

– Хватит, – девушка вскочила на ноги, чувствуя, как пылают от напряжения виски, а по спине стекает холодный пот, – не говори больше ничего. Это невыносимо, – она непроизвольно обхватила руками живот, – я не отдам его, ни за что! Надо скорее сообщить обо всем отцу.

– Твой отец зачарован, и будет думать и поступать так, как прикажет ему женушка. Кстати, она объявила тебя предательницей и покусительницей на их с Королем драгоценные жизни и здоровье…

– Гадина! Вот, гадина! – рявкнула принцесса, и, сорвав голос, замолчала, потом взглянув на Хайди, шепотом спросила. – Почему ты мне помогаешь?

– Мы же с тобой партнеры, а я своих не бросаю, – уклончиво ответил тот, но Нарбелия не поверила, тут же поинтересовавшись:

– Не бросаешь, говоришь? Что же ты тогда оставил своего напарника Фаргуса? Или, поняв, что есть кое-кто повлиятельнее, решил переметнуться ко мне?

– Фаргус погиб, – прозвучало в ответ, – слишком близко подобрался к секретам Волдэя. В свои тайны эльфы не посвящают никого, а тех, кто все же их узнает, ждет скорая расправа.

– Ты так ненавидишь эльфов, – задумчиво протянула Нарбелия, – почему?

– Потому что эльфы никогда не признают равными ни людей, ни гоблинов, ни полудраконов, ни, тем более, мертвецов. Мы все для них – низшие существа, создания второго сорта, запомни это, дорогая.

Сперва Нарбелия хотела возразить. Она всегда восхищалась Высоким народом, безумно радовалась, обнаружив в своей генеалогии дальнее родство, гордилась той каплей эльфийской крови, что досталась ей от предков.

– А знаешь, кого они презирают больше всего? – оборвал ее мысли голос мертвеца, – своих же полукровок. Таких, как ты и твое будущее дитя. Усвой это, дорогая и не ищи защиты в Эльфаноре.

– Что же мне делать, – хмурясь и закусывая до крови губу, спросила Нарбелия.

– Бежать. Бежать на Север или в Апар. Или в Ликию к сестре, если, конечно, твоя гордость позволит поклониться ей и попросить мира…

Несмотря на страх и ярость, Нарбелия сумела сохранить трезвый ум и в панику не впала. Поразмыслив над своим отчаянным положением, она решила не ехать в Ликию, ведь это направление выглядело самым очевидным. Поэтому, отправившись на север, бывшая наследница не прогадала. Наняв невзрачную карету, изменив облик и сделав себе все необходимые бумаги, она ехала в сторону свободных земель, надеясь затеряться там, уйти от погони.

Дорога не была спокойной: облава шла на всей территории Королевства. Там и тут карету принцессы останавливали охотничьи объезды, в каждом из которых, помимо егерей, сыщиков, следопытов и солдат, имелся еще и маг. Конечно, найти такое количество хороших магов не представлялось возможным – это оказалось на руку Нарбелии. Никто из проверяющих не почуял подвоха, глядя на пожилую даму в старомодном платье, едущую на северную границу проведать сына-офицера…

Две резвые буланые кобылки быстро рысили по лесной дороге. Карета Нарбелии подпрыгивала на выпирающих из земли сосновых корнях, заставляя пассажирку вздрагивать и тревожно хвататься за живот. Времени осталось совсем мало. Ребенок устал ждать, он жаждал увидеть свет, и даже сильная магия принцессы не могла сдержать то, что предрешила сама великая природа.

«Нужно найти какое-то жилье, чье-нибудь поместье, деревню, замок» – тревожилась бывшая наследница, глядя на изменившийся пейзаж за окном: сосны ссутулились, стали узловатыми, неровными, вырывая из земли корни, поползли по серым скалам, жмущимся к пути. Природа дышала севером, по крайней мере, так показалось ей, коренной жительнице центральных земель.

Солнце уже клонилось к горизонту, стремительно падало на заботливо подставленные сосновые кроны. Нарбелия чувствовала себя неуютно. Скрытый мороком живот то и дело неприятно побаливал, и в этих приступах уже чувствовалась периодичность. Постучав в переднюю стенку кареты, принцесса с надеждой обратилась к кучеру:

– Жилья впереди не видно?

– Не видно, госпожа, но мы уже выехали на свободную землю, значит, к середине ночи будем у ворот лаПлава.

ЛаПлава. Нарбелия смутно помнила это место, но, все же, помнила. Бедное, никчемное захолустье. Однажды она летала туда с Тианаром на Эльгине. Глаза бывшей наследницы напряглись, подавляя нагнетающие слезы. Эльгины уже не было в живых, а Тианар… Нарбелия зло прищурилась. Воспоминания об эльфийском принце не были прежними, теперь девушка испытала лишь презрение к нему. Холодное, высокомерное презрение и брезгливость…

Магическое чутье, усилившее все чувства в несколько раз, позволило услышать стук конских копыт, когда преследователи находились за пару миль от кареты. Судя по количеству скачущих лошадей, ее настигал большой отряд.

Нарбелия выдохнула, собираясь с силами и немного приглушая заметно усилившуюся боль. «Нечего волноваться, они ищут молодую беременную принцессу, и никогда не узнают меня в чопорной старушонке». Однако сердце подсказывало другое: на душе скреблись кошки, а охотники приближались все быстрее. Вскоре дочь Короля четко расслышала конский топот. Потом раздался оклик:

– Стоять! Именем Короля!

Карета резко встала. Нарбелия закусила губу, поднимая вокруг себя мощный магический щит и надежно фиксируя ложную внешность.

– Выйти из кареты, – прозвучало за дверью, – быстро.

– Я вам не девочка, прыгать туда-сюда по первому окрику какого-то неизвестного молодчика, – как можно сильнее изменив голос, проворчала Нарбелия.

– Выйти, это приказ! – в голосе охотника прозвучала угроза.

Решив не нагнетать обстановку, бывшая наследница неуклюже выбралась наружу и, молча, протянула документы.

– Вот. Надеюсь, этого вам достаточно?

Охотник, низкорослый молодой парень в щегольской, какой-то разбойничьей броне, внимательно осмотрел девушку-старуху, прищурил по-цыгански темный и въедливый глаз:

– Не нравится она мне, Ирис, проверь-ка на магию.

Из-за спины охотника вышла эльфийка. Своего командира она превосходила почти на голову, но смотрела на него с уважением, без привычных для эльфов высокомерия и спеси. Волосы холодного рыжего, почти розового оттенка выдавали в ней представительницу низкого рода, эдакую эльфийскую простолюдинку.

На свою беду Нарбелия свято верила в то, что могучие маги не рождаются в семьях бедняков, простаков и иного сброда. По ее наивному мнению, все великие колдуньи и колдуны являлись благородными отпрысками знатных, а то и королевских родов. А как иначе? Разве сможет простолюдин, живущий в трудовой суете, заметить в своем ребенке чудесные способности? Разве оплатит работу хорошему наставнику, не говоря уж о магических академиях и всем остальном…

Она поняла, как ошибалась, думая так. Бирюзовые глаза эльфийки смерили принцессу с головы до ног. Поток колыхнулся, надрывая накидку из морока, заставляя трещать по швам магические переплетения, умело созданные Нарбелией, уверенной в собственной гениальности и безопасности.

– Это не старуха, Брук, – спокойно заявила Ирис, разрушая и стягивая с бывшей наследницы остатки морока, – не бабка это, а беременная молодуха.

– Она, – кровожадно улыбнулся цыган, – это она. Молодец, Ирис.

Он сделал шаг в сторону кареты, но напарница остановила его:

– Осторожно, она напичкана магией, как пороховая бочка. Ожидать можно всего. Окружайте, живее! Эрл – лук! Ясень – прикроешь меня, пока буду разбираться с ее колдовством, – крикнула через плечо остальным членам отряда.

Нарбелия стояла спокойно – это стоило ей дорогого, ведь сердце колотилось бешено, в голове от напряжения что-то лопнуло, разразилось острой колющей болью, и невыносимо заныл живот. «Их семеро – два лучника четыре мечника и маг. Дурное дело» – мыслила она, пытаясь разложить все по полочкам и изобрести моментальный план побега. «Это не подойдет. В таком состоянии я не выдержу перемещения, – принцесса покрутила на пальце тонкое кольцо – артефакт для телепорта, – пешком тоже далеко не убегу. Остается одно!»

– Спасайтесь, госпожа, я их задержу! – раздалось откуда-то сверху.

Один из лучников упал, пораженный в шею метательным ножом.

– Ах ты, собака! – завопил цыган, и тут же метнулся в сторону, уворачиваясь от следующего броска, – убейте кучера! Живее!

Поняв, что слуга решил заступиться за нее, пожертвовав собой, Нарбелия действовала решительно и быстро. Собирая в левой руке дымовой заряд, она воздела вверх правую и громко выкрикнула заклинание перемещения. Раздался оглушительный хлопок, все вокруг заволокло сизым дымом, не позволяющим видеть, слышать и дышать.

– Отступайте, дайте рассеять ее чары, – прокричала своим Ирис.

Через миг дым исчез, но Нарбелии уже не было. Возле кареты в луже крови лежал убитый кучер, в руке он сжимал длинный тонкий стилет. Возле него ползал один из охотников и пытался собрать вывернутые из распоротого живота внутренности. Оба лучника тоже были мертвы.

– Ушла! – разочарованно плюнул себе под ноги Брук.

– Не уйдет, – спокойно ответила Ирис, – я отыщу ее по магическому следу. У меня на это дело собачье чутье…

– Переместилась, гадина, – не разделил спокойствия напарницы цыган, – ищи ее теперь.

– Найду, – уверенно подбоченилась эльфийка, – далеко она не улетела, помяни мое слово. Эта деваха уже на сносях, значит, будет искать жилье. Самое близкое жилье, которое сможет найти…

Тем временем через лес, мягко касаясь почвы большими плоскими копытами, бежала беременная лосиха. Лось – царь леса. Он огромен, силен, быстроходен и в то же время бесшумен, незаметен. Лось – часть леса, сам лес. Именно поэтому Нарбелия перекинулась в лосиху. Конечно, превращение требовало больших усилий и также как и перемещение, несло в себе серьезную угрозу жизни, но, все же, являлось более безопасным и надежным. Из последних сил принцесса двигалась по памяти туда, где в низине, спрятанной среди скал и лесов, стоял лаПлава.

Нарбелия остановилась: лесные дебри расступались, открыв взгляду древнее, громоздкое строение. Подобные постройки почти не встречались близ столицы, все они были переделаны или снесены уже сотню лет назад. Принцесса вздохнула, вспоминая темный сводчатый потолок гостевой комнаты, в которой они с Тианаром останавливались когда-то, находясь в гостях у леди Локк и ее сына…

Приняв человеческий облик, бывшая наследница спустилась в низину и двинулась к деревне. Оказавшись на главной улице, она поплотнее закуталась в шаль, решив добраться до замка незамеченной, но силы уходили с каждой минутой. Девушка сделала несколько неуверенных шагов, споткнулась, охнула и без сознания упала на землю.

Все, что произошло дальше, пронеслось как один миг. Нарбелия пришла в себя от того, что ласковый голос уговаривал ее очнуться, открыть глаза, а теплая сильная рука настойчиво похлопывала по щекам:

– Очнись милая, ты должна помочь своему малышу появиться на свет…

Принцесса с трудом разомкнула веки: она лежала на кровати в просторной светлой комнате, возле нее стояла женщина огромных размеров и держала в руках кувшин с водой.

– Ты измучена, но придется потрудиться и потерпеть, а потом сможешь отдохнуть, – снова зазвучал добрый уверенный голос.

– Мне страшно, – честно призналась Нарбелия, ощущая, как прокатывается по позвоночнику в низ живота волна невыносимой боли.

Из глаз брызнули слезы отчаяния. Внутри все сжалось от страха перед неизвестностью, перед собственной слабостью и беззащитностью. И тогда женщина опять заговорила, касаясь рукой окропленного испариной лба принцессы:

– Все будет хорошо, девочка моя, все обязательно будет хорошо.

Услышав такие слова, Нарбелия вдруг успокоилась. Огромная толстуха вызывала у нее доверие и уверенность в том, что все и вправду будет хорошо…

Когда стены замка огласил плач ребенка, дочь Короля вздохнула спокойно и забылась непробудным сном смертельной усталости.

Она спала долго, наверное, несколько часов, а может даже сутки. Проснулась от того, что магические силы, восстановившиеся немного за время отдыха, заставили ее почувствовать надвигающуюся опасность.

Прижав к себе новорожденного малыша, новоиспеченная мать открыла глаза и напряженно посмотрела на дверь. В коридоре слышался шум: недовольные крики толстухи, певучий и властный женский голос, спорящий с кем-то, скрип кожи и опасное позвякивание оружия.

– Не пушу! – возмущалась повитуха, – она совсем слабенькая, пожалейте ее.

– Пропусти, дура, – раздалось в ответ: Нарбелия узнала голос – он принадлежал Ирис, – у меня приказ Королевы! Я заберу беглянку, а ты, жирная корова, не лезь, иначе лишишься башки.

– Успокойтесь, и не оскорбляйте Миранду зазря, – зазвенел уверенным холодом властный голос, и Нарбелия вспомнила имя его обладательницы – леди Альтей, – девушка слаба, она не перенесет дороги, так что вы ее не заберете, по крайней мере, сейчас.

– Мне плевать на деваху, главное – ребенок.

– Ребенок нуждается в матери, – отрезала леди Альтей, – вам придется уступить.

– Хорошо, – сбавила обороты Ирис, – тогда мы подождем, прямо здесь, в этом замке. Велите своим поварам готовить добрый ужин, и не вздумайте подсунуть отраву – у меня на эти вещи чуйка, как у гончей суки, да и глотки я могу рвать не хуже.

Нарбелия вся скукожилась, прижимая к груди мирно спящего младенца. Ее сердце сжалось от боли и ужаса. А безысходность положения давила, словно стальные тиски. Некуда бежать, нет сил сражаться, нет защиты, нет надежды, нет будущего… Конец. Бесславный, досадный, жуткий. И самое страшное – не смерть и не плен, самое ужасное то, что она не сможет защитить своего ребенка…

– Вам придется ждать несколько дней, пока я не скажу, что с бедняжкой все хорошо, – сурово пригрозила охотникам Миранда, – и не вздумайте соваться в комнату, нечего таскать туда всякую грязь.

Услышав это, Нарбелия закусила губу, понимая, насколько заботливой и доброй была толстая служанка. Уже давно никто не проявлял к принцессе такой доброты, да и сама она раньше в ней не нуждалась – никого не подпускала к себе, и сама бы ни за что не вступилась за незнакомого, неизвестного человека.

Поняв, что, несмотря на обреченность положения, ей дали фору, Нарбелия постаралась собраться с мыслями. Она окинула взглядом комнату, прислушалась. За окном громко топали кони и кричали люди – похоже, Брук и Ирис поспешно призвали подкрепление. На миг небо укрыла темная тень. Дракон.

Охотники обложила лаПлава со всех сторон, не оставив и щели, через которую возможно было бы улизнуть. «Если не смогу бежать, буду драться насмерть» – решила для себя наследница, ощутив слабый прилив магической силы. Надолго не хватит, но нескольких негодяев она точно размажет по стенам. Только смысла в том нет: когда она погибнет, малыша все равно заберут и обрекут на погибель.

Из глаз Нарбелии хлынули слезы злого бессилия, а в памяти всплыло лицо Хайди. Хайди. Почему его нет рядом? Хотя… Сердце бывшей наследницы истошно забилось. Ну, конечно! Призыв! Призыв, который она наложила на мертвеца однажды в припадке ярости, желая досадить.

Едва сдерживая нервный стук зубов и дрожь рук, принцесса зашептала заклинание. В тот же миг воздух в центре комнаты потемнел, сгустился и пошел водоворотом, материализуясь в человеческую фигуру.

– Плохи твои дела, дорогая, как я погляжу, – прозвучало вместо приветствия.

– Хайди, ты пришел, – давясь подступившим всхлипом, прошептала Нарбелия, – я не верю, что ты пришел…

– Такова суть призыва, – усмехнулся мертвец, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора и со двора, – значит, королевская охота удалась, – задумчиво добавил он, подходя к изголовью кровати и понижая голос, – только призыв свой ты сотворила зря. Я не смогу вытащить тебя отсюда – ты еле жива, а под стенами стоит целая армия с драконом в придачу.

– Хайди… – Нарбелия коснулась его руки, принимая мертвенный холод в свою измученную жаром и напряжением ладонь, – пообещай мне кое-что.

– Пообещать? – внимательный взгляд пронзил глаза бывшей наследницы, – не считай меня всемогущим…

– Значит, стань таким, – принцесса нежно перебрала его пальцы, остановила взгляд на золотом кольце с гербом, под которым лишь теперь разобрала выгравированную надпись, вернее единственное оставшееся от этой надписи слово: «Никогда», – пообещай, поклянись мне сейчас, что вытащишь отсюда моего ребенка. За это я отдам тебе все – мои сокровища, мой трон, мою кровь, мою плоть, мою жизнь…

– У тебя уже нет ни трона, ни сокровищ, и жизнь твоя висит на волоске, – ответил мертвец, но голос его прозвучал мягче, чем обычно.

– Тогда, возьми мою любовь, – вырвалось у Нарбелии непроизвольно, словно кто-то чужой вложил эти слова в ее истрескавшиеся, пересохшие губы.

– Любовь? – брови Хайди удивленно приподнялись. – Странно слышать такое от тебя, но, вижу, сейчас ты не врешь. Да будет так, – холодные руки протянулись к малышу, и тот беспокойно завозился, отлученный в миг от материнского тепла, – наложи на него заклятье сна, лишний шум нам не нужен…

Устав от бессонных поисков, Брук дремал, сидя напротив двери, за которой держали принцессу-беглянку. Сон тянул его голову к полу, но командир охотников слишком сильно ценил свою добычу, и через щели прикрытых век неустанно следил за выходом из покоев роженицы. Чтобы немного взбодриться, Брук мысленно раскладывал и сортировал сокровища, обещанные Минией за поимку Нарбелии.

Брук радовался: основная работа сделана, под окнами сидит дракон и стоит целый полк вооруженных солдат. Что может случиться? Однако внутреннее чутье охотника подсказывало ему, что где-то поблизости притаилась опасность…

Когда в коридоре, словно из ниоткуда, появился закутанный в черные одеяния человек, Брук моментально вскочил и дернул из ножен меч. Мрачная фигура бесшумно двинулась в его сторону, колыхнулся на капюшоне дорогой песцовый мех, стремительно взметнулась рука, и командир повис, схваченный за горло и вздернутый над полом. Беспомощно болтая в воздухе ногами, Брук отчаянно захрипел, но ледяные, безжалостные пальцы вошли в его шею, словно она была куском теста.

– Стоять! Ты еще кто? – раздалось из лестничного проема – Ирис почуяла неладное и тут же пришла на помощь соратнику, – Брук! – заорала она истошно, увидев распластанное на полу тело.

Эльфийка замерла, парализованная ужасом. Существо, приблизившееся к ней, источало холод смерти, глаза, горящие в тени капюшона, прожигали насквозь.

– Сгинь, нежить! – выкрикнула она, отскакивая в сторону, одновременно вынимая меч одной рукой и творя магические пасы другой.

– Не выйдет, дорогуша, – раздалось над самым ухом волшебницы, – я неплохо умею раздирать глотки…

В тот же миг острые зубы мертвеца рванули нежную кожу девичьей шеи, разжались на миг, а потом впились еще глубже, вгрызаясь в плоть до самого горла.

Брук и Ирис пали быстро и почти бесшумно, но даже нескольких едва слышных хрипов хватило, чтобы остальные охотники и подоспевшие позже воины явились на звук. Достигнув коридора и заветной двери, они не успели даже разглядеть таинственного врага – их ослепила яркая вспышка, после которой ударили молнии и огневые шары. В дверном проеме комнаты, придерживаясь за косяк и неуверенно пошатываясь на непослушных ногах, стояла Нарбелия:

– Беги! Я прикрою, – прорычала она, оценивая усталым, решительным взглядом степень ущерба от своей атаки.

Черная фигура рванулась к лестнице, а на оставшихся врагов обрушился новый каскад молний и огня…

Закутанный в теплое одеяльце, младенец мирно спал в корзине из-под фруктов и не ведал о том, как рыдает в бессильной истерике его мать, как проклинает своих подчиненный лично прибывшая в лаПлава Миния, как жители замка прячутся в испуге по своим комнатам… Новорожденного баюкал шум ветра и едва различимый звук шагов того, кто нес его колыбель, перекинув на ремне через плечо. Человек не дышал, и не источал тепло, его сердце не билось, а руки были неимоверно холодны, но малыш больше не тревожился – ведь рядом со своим спутником он ощущал спокойствие и безопасность…