Текст книги "Вольница обречённых (СИ)"

Автор книги: Юрий Мещанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Война окончена, – повторил Всеслав, – а это означает, что нам с тобой нужно решить один очень важный вопрос, Харитон.

– Какой? – князь Волков не мог отвести взгляд от огня.

– Ты верой и правдой служил мне. Ты и твой отец делом доказали свою преданность государству. Поэтому твой Дом займёт важнейшее место в деле военного и мирного управления Рустовесской землёй. Я гарантирую тебе это.

– Что ты мне гарантируешь? – возмутился Харитон Волков. – Я предельный князь!

– Послушай, время предельных князей безвозвратно ушло. Но мне и стране всегда будут нужны полководцы в армию, наместники в города и земли. Дом Волковых должен продолжать служение. Ты должен согласиться, иначе...

– Иначе уничтожишь меня? – Харитон шарахнулся в сторону и выхватил меч. – Сожжёшь моих родных в башне?

– Иначе Волковы не смогут служить государству в новой мирной жизни, – закончил мысль Всеслав. – Убери меч, зачем он тебе?

– Он мне затем, чтобы сражаться! Хочешь забрать престол моих предков? Попробуй. Я объявляю тебе войну!

Стоявшие вперемежку ратники Строговых и Волковых схватились за оружие.

– Уберите мечи! – приказал Всеслав. Но послушались его только ратники его армии и бойцы Гвардии Единого.

– Я заметил, ты любишь предоставлять выбор, государь. Я тоже даю тебе выбор. У тебя сутки, чтобы изменить решение, иначе война. Любого, кто сунется в расположение моего войска я убью лично!

Харитон Волков, окружённый своими ратниками быстро удалился в темноту, в северную часть города, где укрепилось войско его Дома. Горящая башня накренилась и стала осыпаться.

***

Всеслав Строгов ходил взад-вперёд в тронном зале резиденции Булатовых. Лютогост угрюмо наблюдал за братом, сидя на престоле. Он всегда восхищался молодым предельным князем Солоплажа и возможность военного столкновения сильно его печалила. Какой приказ отдаст Всеслав? Что он надумает?

Всеслав напряжённо думал. С одной стороны, он готовился к разговору с Харитоном уже давно. Но сейчас он допустил ошибку, затеяв беседу, когда тот был под впечатлением от случившихся событий. Это нужно было предвидеть. Самому Всеславу было тошно от того, что он сжёг башню с Мириной и племянниками, что уж говорить о молодом князе. Что касается Мирины, то выбора не было. Врага нужно уничтожать беспощадно, не считаясь при этом с родственными связями. Булатовы показали себя как непримиримые враги, значит судьба их была предрешена. Но как быть с Харитоном Волковым? Он последний предельный князь Рустовесской земли, который имеет собственное войско. Предложенные условия перехода на службу ему не нравятся. Харитон хочет сохранить и земли и рать. Объявил войну и выставил условия. Это прямой мятеж и лучшего повода уничтожить строптивого князя не придумать, хоть сам он и вызывает симпатию. Но уничтожить его сейчас не получится. Только что одержана победа, главную заслуга в достижении которой принадлежит молодому Волкову. Ратники не пойдут убивать союзников. И как быть? А ведь ещё нужно усмирять сваяльцев. После предельных князей, они последние, кто не признаёт над собой власть Древгорода. Последняя вольница. Если у тебя есть две проблемы, которые решить в одиночку очень сложно, то эти проблемы могут решить сами себя! Главное, свести их вместе. В тронный зал буквально вбежал Волк Озеров:

– Всеслав, у нас мятеж!

– Знаю, как раз думаю, что делать.

– Нет, ты не понял. Гвардия отказывается исполнять приказы. Требуют тебя к себе!

– Да чтобы их!

Гвардия расположилась в бывших казармах Железного войска Булатовых. Всеслав Строгов пришёл вместе с Лютогостом и своими телохранителями. Гвардейцы почтительно приветствовали державного князя. Это было хорошим знаком. Когда он поинтересовался в чём дело, они зашумели и стали кричать каждый что-то своё. Странное дело, обученные искусству слаженных действий бойцы, вели себя как толпа склочных баб. Всеслав поднял руку и дождался пока галдёж смолкнет.

– А теперь кто-то один, – сказал князь. – в чём дело? Почему вы отказываетесь выполнять приказы начальника?

– Государь, – вперёд вышел самый старший из гвардейцев, – сегодня ты сказал, что война окончена. И раз она окончена в твоей земле, мы должны начать поход на запад. Там много стран, где не ведают Элая. И мы должны принести им свет истины. Вспомни, что когда мы только прибыли, ты обещал после победы в Рустовесье, начать поход в другие страны. Или сожительство с языческими любовницами для тебя важнее служения Элаю?

Слухи, слухи, слухи. Шила в мешке не утаишь, любовницу тоже не спрячешь. Так или иначе, но про Агату Лоскутову было известно всем. С той лишь разницей, что бойцам армии не было особого дела с кем изменяет своей жене Всеслав. Для фанатично верующих в Элая гвардейцев, это имело очень важное значение. Разврат вне брака очень порицался, тем более если речь шла о женщине иной веры. И так, третья проблема – Гвардия Элая. Они мечтают о завоевательных походах, мирная жизнь им не нужна, спокойно восстанавливать государство после многолетней кровавой смуты гвардейцы не дадут. Если соединить все три проблемы, то они уничтожат сами себя. По крайней мере надо попытаться.

– Я поведу вас в другие страны, как только мы закончим наши дела в Крайнесточье. Но вы, доблестные ратники, забыли кое о чём. Остался один племенной союз, который не принял единого бога. Сваяльцы не признают Элая, они поклоняются лешему. Разве можно оставить их здесь, а самим уходить на запад? Вы поможете мне разгромить сваяльцев?

Старший гвардеец стал оглядываться на своих товарищей. Те, подумав немного, стали кивать в знак одобрения.

– Да, господин, – сказал гвардеец, – мы поможем тебе одолеть сваяльцев. Но не вздумай обмануть нас! Наш гнев и гнев Элая сметёт твою власть с лица земли.

***

Ранним утром стоявшие в карауле ратники Волковых увидели, что на пустынной улице появились три человека. Это были Всеслав Строгов, его походный прислужник и писарь, в котором признали Мишу Воробья. Приблизившись к передовым заграждениям на расстояние полёта стрелы, державный князь остановился. Нарочито медленно снял с себя шлем, доспехи, кольчугу, пояс с ножнами, он передал их прислужнику. Оставшись совершенно безоружным, он направился ко рву, перегораживающему улицу. Следы вчерашней битвы в виде множества трупов, торчавших из земли стрел и валявшегося оружия, оставались нетронуты.

– Боишься? – спросил Всеслав у Миши.

– Боюсь, государь, – честно признался тот.

– Не волнуйся, я же ведь буду говорить. А ты делай что должен, запоминай.

Когда они подошли ко рву, их взяли на прицел лучники.

– Стойте! Князь велел убивать любого, кто приблизится.

– Убьёте безоружных? К тому же я не любой, я ваш государь. Я пришёл поговорить с князем Волковым.

Всеслава и Мишу проводили к Харитону, который занял один из домиков в центре гончарной слободы. Молодой предельный князь выглядел крайне уставшим, было видно, что он не спал уже несколько дней. Видимо, эта ночь тоже не принесла ему покоя. Харитон пригласил Всеслава сесть за стол, напротив себя.

– Ты со своим вечным спутником? – улыбнулся предельный князь.

– Да, Миша талантливый хронист. Книга которую он пишет о наших трудных временах, достойна всяческого внимания.

– Я же дал тебе сутки на ответ. Почему ты пришёл заранее, уже есть что мне предложить?

– Для начала мне есть, что рассказать тебе, Харитон. Если через два часа я не вернусь к своей армии, то она возьмёт твои укрепления штурмом и перебьёт всех.

– Угрожаешь, государь? Пришёл сюда один, без оружия и угрожаешь мне, – усмехнулся Харитон. – Я сделаю тебя заложником и заставлю выполнить свои требования.

– Нет, я не угрожаю. И если ты пленишь меня, это никак не поможет. Штурм начнётся в любом случае. Но моё убийство тебе не поможет.

– Не боишься умирать? – Харитон в очередной раз поразился хладнокровию державного князя.

– Боюсь, конечно. Но у меня есть наследник, полководцы. Моё дело не пропадёт. А вот ты, убив меня, станешь мятежником и преступником. За мятеж и преступления тебя ждёт смерть в любом случае. Ты ведь единственный наследник своего отца, не женат, детей у тебя нет. Оставшиеся твои родственники слишком слабы и малочисленны, чтобы взять под свою руку Солоплаж. Погубишь свой Дом. И всё твоё войско погибнет. Но довольно о плохом. Ты хочешь быть предельным князем? Будь им!

– То есть? – Харитон очень удивился. После услышанных угроз, не предвещавших ничего хорошего, такой поворот беседы был совершенно неожиданным. Задумка Всеслава сработала, молодой князь проглотил наживку. Показав непреодолимую проблему, он предложил её решение.

– То и есть. Мы же союзники. К чему нам так глупо ссориться? Ты хочешь сохранить вольности своих предков, это естественно. Я подумал и решил, что твои требования справедливы. Солоплаж и все права на него Дома Волковых оспариваться не будут.

– Я рад, государь, что ты решил именно так.

– Но нам нужно решить одну проблему. Если так, то ты должен мне десять тысяч золотых калист и двадцать тысяч серебряных ул в счёт налогов и снабжения.

– Сколько?! Но... За какое такое снабжение? Когда князь сражается за своего государя, он исполняет долг и его питание забота господина.

– Это когда князь на службе в армии. Тогда ему достаточно лишь служить, а вооружение и кормёжка ложатся на государство. Но если князь вольный, он снабжает своих людей сам. Так что ты должен мне десять тысяч золотом и двадцать тысяч серебром.

– У меня нет таких денег, – отрезал Харитон.

– Не беда. Верни долг по другому. Усмири племенной союз сваяльцев и мы в расчёте. А я обязуюсь снабдить твоё войско провизией и оружием.

– Моих собственных сил может не хватить.

– Я дам тебе под командование Гвардию Единого. Ещё усилим тебя разбойниками.

– Разбойники не воины, а просто мусор, – заметил Харитон.

– Сваяльцев нужно жестоко покарать. И для этого разбойники вполне сгодятся.

– Значит, если я покараю сваяльцев, то ты простишь мой долг и позволишь спокойно править Солоплажем?

– Именно. Подчиним Крайнесточье, осень проведём в Древгороде, а зимой отправимся в поход. Ведь с запада нам ничто не угрожает больше. Вечерние короли заняты катхорами, в киврийских землях правит наш союзник, твой старый знакомый Вендель. Разгром сваяльцев в твоих собственных интересах в том числе. Потом вернёшься в Удольчин, женишься, детей нарожаешь, будешь править спокойно. Ну что, каков твой ответ?

Харитон некоторое время думал.

– Да, я согласен.

– Тогда пойдём, покажемся нашим ратникам!

Когда они выходили из домика, Всеслав шепнул на ухо Мише Воробью: "В книге укажешь, что предельный князь Харитон сам попросился возглавить поход на сваяльцев". Хронист понимающе кивнул. Когда князья поднялись на заграждения, наблюдавшие за ними воины Строговых и Волковых радостно закричали. Если, князья мирятся, значит простые воины убивать друг друга не будут. Всеслав и Харитон обнялись.

– Кстати, – сказал молодой Волков, – мои люди поймали Корнила Шахова. Он пытался из города удрать.

– Корнила Шахова? Нужно срочно отправить его в темницу под охрану. И Лютогосту пока не говори ничего. Я ему сам скажу.

***

Арестант сидел на полу в своей маленькой камере и с демонстративным пренебрежением посматривал через решётки на пришедших. Лютогост сжимал руками стальные прутья так, что костяшки пальцев побелели. Всеслав стоял позади брата.

– Зачем ты убил мою жену и моих сыновей?! – выкрикнул Лютогост. – Или будешь утверждать, что это не ты?

– Я убил не твою жену, я убил свою любовницу, – лениво ответил Корнил Шахов, ковыряя соломинкой грязь под ногтями. – А ты что же, не знал? – усмехнулся он. – Она и не считала тебя своей женой, Элли любила меня. Кстати, она родила мне дочку. Впрочем, ты наверняка и так знаешь. Кстати, твои сыновья тоже меня уважали.

– Зачем ты убил их?! Зачем ты убил её?

– Просто они стали мне мешать, – ответил Шахов с такой лёгкостью, будто говорил о пыли, которую смахнул с сапога.

– Ты так запросто говоришь об убийстве женщины и детей?

– Поверь, Лютогост, убивать женщин и детей не сложнее, чем мужчин. Забавно.

– Ты убил их ради забавы?

– Я убил их потому, что они мне мешались, я же сказал. Забавно вот что. Я вас обоих хорошо помню. Державный князь, его прославленный брат, воевода Старшей дружины. В походах вас часто видел. В Древгороде доводилось. А вы меня не помните. Просто не обращали на меня внимания. А вон как вышло. Я спал с твоей женой. Она говорила, что любит меня, а не тебя. Родила от меня дочь. А я убил её и ещё твоих сыновей в придачу. И вот теперь вы мной интересуетесь, разговариваете со мной наедине. Во как!

– Вера Строгова и её дочь, – вмешался в разговор Всеслав, видя что Лютогост сейчас выйдет из себя окончательно, – ты убил их?

– Нет.

– На твоей сабле кровь.

– Ха-ха-ха, государь! А на чьих саблях сейчас нет крови? Я их не трогал.

– Элли и её сыновья держали в руках свои отрубленные головы. Веру и Раду нашли в таком же виде.

– Аааа, точно! – Шахов шлёпнул себя ладонью по лбу и усмехнулся. – Не смог удержаться. Да, их тоже убил я. Вера тоже была моей любовницей. Правда она ко мне в постель ложилась не так охотно, как Элли и никогда не говорила, что любит меня. Но тем не менее с Верой я тоже спал.

– А зачем убил её?

– Вера и её дочь стали мне обузой. Как Элли.

– Зачем отрубать головы и класть их в руки?

– Ты правда не понимаешь, государь? Это же так смешно. Лежит труп и держит свою собственную голову в руках! – Корнил Шахов залился таким жутким смехом, что Всеславу стало не по себе.

– Поединок!!! – прокричал Лютогост. – Я вызываю тебя на смертельный поединок!

– Не буду я с тобой драться, – лениво отмахнулся Корнил Шахов.

– Почему?

– Просто не хочу. Отрубите мне голову и закончим на этом. Хочешь отомстить, отруби мне голову сам.

– Я воин, а не палач. Мы будем драться.

– Не будем. Мне это не интересно.

Всеслав взял брата под руку и оттащил его в сторону.

– Лютогост, что ты привязался к нему с поединком? Давай просто казним его. Самым ужасным способом. Каким хочешь. Можно дождаться зимы и пусть он отведает "Поцелуй Килмы". Зачем тебе драться с ним? Дашь ему в руки оружие и он получит шанс. Твоей жене и сыновьям он шанса не давал. Мне не нужно, чтобы ты рисковал так глупо.

– Тебе не нужно, опять ты решаешь как быть. Напомню тебе, что если бы мы не повезли твою поблядушку в Вешневодье, моя жена и дети были бы живы. Но ты хотел, чтобы Пётр ушёл. Тебе так было нужно. Я хочу отомстить за своих родных. И за твоих, кстати, тоже. Мне нужен бой.

– А ему не нужен.

– Не лезь! Это не твоё дело.

Лютогост опять подошёл к решётке и, вцепившись в неё пальцами, стал трясти. Но строители заключевницы поработали на славу, прутья сидели прочно и она не гремела и не тряслась, раскачивался лишь сам Лютогост.

– Почему ты не хочешь драться со мной, боишься?

– Нет, – ответил Шахов, – просто не хочу. Зачем мне это? Что мне даст этот бой, кроме того, что ты потешишь своё самолюбие?

– Что тебе даст этот бой? Хммм.. – Лютогост задумался. – Давай так. Будем сражаться насмерть. Если ты убьёшь меня, то Всеслав возьмёт тебя полководцем в свою армию. Получишь все мои доходы и привилегии.

– Ты с ума сошёл? – Всеслав взял брата за плечо и встряхнул, пытаясь привести в чувства. Но Лютогост уже загорелся своей безумной идеей. Корнил Шахов тоже оживился. Вместо откровенной скуки и отрешённости, глаза его загорелись неподдельным интересом.

– Ничего я не сошёл с ума, – огрызнулся Лютогост. – Если Шахов убьёт меня, то заберёт себе всё, что я имею. И ты это гарантируешь.

– И жену твою новую тоже себе заберу! – воодушевился Корнил.

– И жену заберёшь, – подтвердил Лютогост.

– Тогда я согласен!

Два часа спустя толпа ратников собралась на плацу в резиденции Булатовых. Здесь же были все офицеры армии и гвардии, включая высших полководцев. Лютогост Строгов и Корнил Шахов вышли на плац. Одеты они были в штаны и рубахи, каждый был вооружён только щитом и саблей, так решили сами поединщики. Всеславу этот бой не нравился с самого начала. Понятно было желание Лютогоста отомстить за Элли и сыновей, но место этому Корнилу было на плахе или на дыбе, а не здесь. Такой подлец не заслужил смерти в честном поединке. А уж обещанная ему Лютогостом награда в случае победы, была просто безумием. Тем не менее, Всеслав, наблюдавший за боем с возвышения, дал команду начинать.

Противники сошлись. Некоторое время они бились в половину силы, отыскивая слабые места и определяя, кто на что способен. Всеслав сразу заметил, что его брат, больше привыкший к тяжёлому мечу, орудует саблей не очень уверенно. Корнил Шахов же наоборот, работал своей собственной саблей, которую много раз использовал в бою. Правда Шахов прихрамывал из-за раны, которую нанесла ему умирающая Вера, но воевода умело компенсировал этот свой недостаток техникой боя. Лютогост выложился по полной, заставив Корнила обороняться и отступать. Нанёс ему несколько неглубоких ран, кровь от которых стала растекаться пятнами по рубахе. Шахов сделал несколько выпадов и похожие кровавые пятна появились на рубахе Лютогоста. Строгов решил, что добивается успеха, но в этот момент Корнил перешёл в контратаку. Оказалось, что всё это время он бился лишь в половину силы, позволяя Лютогосту использовать все свои возможности. В этот момент брат державного князя пожалел, что не взял свой верный меч. Несколько ударов и Корнил поранил Лютогосту руку. Судя по кровотечению, порез был глубоким. Удар ногой и Лютогост упал на спину. Шахов отбросил в сторону свой щит. Победа уже близка, Лютогост лежал на спине. Когда Корнил занёс над лежащим свою саблю, Строгов сделал кувырок назад, поднимаясь на ноги. Когда через мгновение земля и небо вновь заняли свои привычные места, он снова был готов к бою. Но в боку Корнила Шахова торчал дротик. Кровь обильно лилась на песок, а сам раненый выронил саблю и хватался руками за древко. Лютогост оглянулся. Дротик метнул его брат, Всеслав.

– Зачем?! – закричал Лютогост. – Его должен был убить я! Он мой!

Оглядевшись вокруг, Лютогост осёкся. Нельзя вести себя как истеричка, когда за тобой наблюдают сотни бойцов и десятки офицеров. Но боль из-за унижения, была ужасной. Родной брат Всеслав, с которым они прошли столько сражений и походов унизил его на глазах чуть ли не всей армии, не дав отомстить за жену и сыновей. Лютогост подошёл к Корнилу, который лёжа в песке, пыхтел и охал, пытаясь вынуть из пробитого бока дротик. Брат державного князя занёс над ним саблю и остановился. Потом с гневом отшвырнул её в сторону. Убивать раненого он не станет, даже такую мразь.

Корнилу Шахову остановили кровотечение и подвесили на верёвках над северными воротами резиденции. Там он висел целых два дня, пока не умер в мучениях. Труп его так и оставили украшением для ворот, устроив пир для воронов.

***

– Я Мирину не любила никогда, – сказала Агата, когда Всеслав закончил свой долгий рассказ о походе в Крайнесточье. – Она ведь просто использовала меня в своих интригах против Деяна. Но всё равно жутко. Даже жаль её немного, ужасная смерть. Но зато ты победил теперь окончательно. Но я так и не поняла, зачем ты в Шахова дротик кидал?

– Не мог позволить, чтобы он убил Лютогоста, а всё к этому и шло. Откуда мне было знать, что брат вывернется и встанет на ноги, он ведь лежал. Тссс... Спи, малыш, спи, – Всеслав качал на руках своего маленького сына.

– Ой, вот этот Шахов ужасный тип. Он ведь поначалу кое мне пытался подступиться, хотел, чтобы я стала его любовницей. Но я его отвергла, тогда он Элли соблазнил. Бедная Элли! И Веру жало очень. Я ведь с ними дружила, особенно с Верой. Хорошо, что он умер, надеюсь долго мучился. А Лютогост с тобой так и не разговаривает?

– Неа...

– Но как же он конницей командует, если не говорит с тобой?

– По службе общается, а так стороной держится. Он ведь хотел сам убить Шахова, а выходит, что я помешал.

– Понятно, жаль, что так... Надеюсь вы скоро помиритесь. Хорошо, что война закончилась. Давай его мне, я отнесу в колыбель. Смотри как заснул быстро на твоих руках! И не плакал даже, почувствовал папу.

– Война не закончилась ещё, – ответил Всеслав, передавая Агате сына. – Ещё со сваяльцами будем зимой сражаться.

Агата уложила сына и вернулась к любовнику. Обняла его, положив голову ему на грудь. Он наслаждался ароматом её волос.

– Когда же теперь в поход? Месяца через два?

– Примерно.

– Тогда пойдём в спальню. Я так соскучилась по тебе!

– Слушай, Агата, я тут подумал. Перевезу ка я тебя в Древгород! Будем чаще видеться. И не надо будет ехать несколько часов до тебя, ещё по грязи по такой. Поселю тебя в тереме своего дяди Николая, он всё равно пустует.

– А как же твоя жена? Ей точно не понравится такое. А гвардейцы? Ты говорил, что они вообще тебе угрожали в том числе из-за меня.

– Жена... Зима и так про тебя знает. А насчёт гвардейцев не волнуйся, не так долго им осталось!

***

Зима Строгова оглядела сидящих за столом мужчин. Лютогост, Волк Озеров, Харитон Волков, самые ближайшие и надёжные помощники её мужа. Она сама пригласила их. Четыре дня назад Всеслав привёз в Древгород свою беззаконницу Агату Михайлову и сына, которого та прижила от него. Поселил их в тереме, в котором проживал когда-то казнённый за предательство Николай Строгов. Зима и глазом не повела, делая вид, что ей наплевать. Но это было не так. Этот поступок Всеслава был очень странным. А что если он решил развестись с Зимой и жениться на этой Агате? Сделать наследником своего сына от неё? Этого допустить нельзя. Такой опрометчивый поступок может сломать только что устоявшуюся систему управления Рустовесского государства, которое ещё не оправилось после многолетней междоусобной войны. Не говоря уже о том, что Зима не могла допустить, чтобы её дети лишились всего. А значит, ей нужны союзники из самого ближайшего окружения Всеслава. По сравнению с теми временами, когда Зима только прибыла в Древгород, теперь она очень хорошо разбиралась и в политике и в людях. Все собравшиеся были так или иначе недовольны её мужем. Всех он чем-то обидел. И все они были его самыми ближайшими полководцами. Зима Строгова сама налила каждому из гостей пиво, себе же взяв чашу с клюквенной водой.

– Спасибо за угощение, госпожа, – поблагодарил её Волк Озеров. – Но ты ведь вряд ли пригласила нас просто, чтобы попотчевать пивом.

– Конечно, я звала вас не за этим, – улыбнулась Зима. – Мне нужны друзья. Надёжные друзья, – подчеркнула она. – И я хочу поговорить с вами, чтобы понять, можем ли мы доверять друг другу. Возможно ли мне, скромной женщине, рассчитывать на дружбу и поддержку столь могучих и прославленных мужей.