Текст книги "Похищение Евразии"

Автор книги: Юрий Болдырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

– годовые отчеты составляются компанией с отклонениями от указанных принципов бухгалтерского учета и не соответствуют условиям Соглашения. Статьи затрат перераспределены, отсутствует сопоставление произведенных затрат со сметными назначениями, что не дает достоверной и полной информации о фактически произведенных затратах по каждому элементу затрат;

– бухгалтерский учет компания осуществляла по методу начисления затрат, а не по кассовому методу, как предусмотрено Соглашением;

– калькулирование всех расходов и порядок определения возмещаемых затрат не соответствует положениям Соглашения «Сахалин-2» в части осуществления бухгалтерского учета в соответствии с российским законодательством;

– часть расходов проходит через счета, открытые в зарубежных банках, что, как и в случае с Соглашением «Сахалин-1», делает практически невозможным контроль за их достоверностью в связи со сложностью получения находящихся за пределами Российской Федерации первичных документов, подтверждающих оплату произведенных расходов.

4.6. По состоянию на 1 июля 1999 года общая численность сотрудников персонала компании «Сахалин Энерджи», по данным недропользователя, составляла 337 человек, из них 248 человек, или 74 %, являлись российскими гражданами.

За период с 1996 г. по 1998 год при реализации проекта по Соглашению «Сахалин-2» из выплат персоналу расходы на российский персонал, по данным недропользователя, составили 9248 тыс. долларов США, или 22,4 % от общих расходов на персонал; на иностранный – 28511 тыс. долларов, или 69,2%; на переезд, компенсации иностранному персоналу разницы в стоимости жизни, оплату жилья и другие общепринятые льготы и выплаты персоналу и членам их семей – 3451,5 тыс. долларов США, или 8,4 % от указанных общих расходов.

5. В части поступления российской стороне бонусов и других платежей при реализации Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2»:

5.1. Согласно п. 2 Договора от 7 апреля 1997 года между Правительством Российской Федерации и администрацией Сахалинской области о распределении российской доли доходов при реализации Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2» федеральная часть каждого бонуса составляет 40 процентов от его суммы. Такое распределение противоречит ст. 42 Закона «О недрах» – оно соответствует платежам за пользование недрами территориального моря, в то время как 30-40% территории Пильтун-Астохского месторождения принадлежит континентальному шельфу Российской Федерации, а платежи за пользование недрами континентального шельфа Российской Федерации полностью поступают в федеральный бюджет.

В соответствии со ст. 42. Закона «О недрах» платежи за пользование недрами должны представлять комбинацию платежей за пользование недрами территориального моря и платежей за пользование недрами континентального шельфа Российской Федерации. Заключение указанного Договора привело к снижению суммы бонусов, причитающейся федеральному бюджету за период с момента вступления в силу Соглашения «Сахалин-2» до момента освоения Пильтун-Астохского месторождения, не менее чем на 2,7 млн. долларов США.

5.2. Минтопэнерго России с согласия и при попустительстве Минфина России нецелевым образом использовало бюджетные средства, приходящиеся на долю Российской Федерации, в том числе в интересах коммерческих банков. Проведенные перечисления платежей организациям Минтопэнерго России и частично на счета администрации Сахалинской области являются незаконным изъятием средств федерального бюджета, которые подлежат возврату. Ущерб федеральному бюджету оценивается не менее чем в 19,7 млн. долларов США.

6. В части правильности и своевременности исчисления и уплаты недропользователями страховых взносов в государственные внебюджетные фонды при исполнении ими Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2»: образовавшаяся в 1998 году просроченная задолженность консорциума «Эксон» и компании «Сахалин Энерджи» по страховым взносам и пеням была погашена без применения отделениями государственных внебюджетных фондов дополнительных мер по взысканию долгов. В 1999 году страховые взносы уплачивались ими своевременно и полностью.

7. В части правильности и своевременности исчисления и уплаты недропользователями налогов в федеральный бюджет при исполнении ими Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2»:

7.1. Контроль за правильностью исчисления недропользователями налогов в федеральный бюджет затруднен в связи с отсутствием четкого перечня возмещаемых затрат и их нормативным ограничением.

7.2. Консорциум «Эксон» и компания «Сахалин Энерджи» предоставляют налоговые декларации с нарушением ст. 7 Закона Российской Федерации от 6 декабря 1991 г. № 1992-1 «О налоге на добавленную стоимость», необоснованно предъявляя к возмещению из бюджета суммы НДС, не выделенные поставщиками в первичных документах и самостоятельно исчисленные расчетным путем.

8. В части использования федеральной собственности:

В ходе заключения и реализации Соглашений «Сахалин-1» и «Сахалин-2» Правительство Российской Федерации и уполномоченные им органы не уделяли должного внимания вопросам, связанным с информацией о недрах, разведанных запасах полезных ископаемых, иных свойствах недр, определяющих их ценность или опасность, как особом виде федеральной собственности.

В Соглашениях не упоминается как объект имущественных прав первичная геологическая, геофизическая, геохимическая и иная информация, данные по ее интерпретации и производные данные, а также образцы горных пород, в том числе керн, пластовые жидкости, полученные инвестором в результате выполнения работ по соглашениям.

Кроме того, если в соответствии со ст. XXXI Соглашения о разделе продукции «Сахалин-1» стороны «могут свободно использовать информацию для своих целей, необходимых для выполнения своих обязательств по настоящему Соглашению, включая раскрытие информации родственным организациям и ее использование ими для этих целей», а также раскрывать информацию другим лицам в соответствии с порядком, предусмотренным настоящей статьей Соглашения, то в Соглашении «Сахалин-2» этот вопрос вообще не урегулирован.

VII. Предложения

1. Продолжить настоящие контрольные мероприятия с целью определения на основании платежных документов оператора Соглашения:

– затрат оператора, подлежащих возмещению в соответствии с подрядными контрактами оператора, в том числе фактических затрат компании «Сахалин Энерджи» на покупку платформы «Моликпак»;

– доли затрат оператора, подлежащих возмещению, в соответствии с подрядными контрактами оператора, заключенными с российскими производителями товаров и услуг.

2. Направить представление Правительству Российской Федерации по вопросам устранения выявленных в ходе контрольного мероприятия нарушений и недостатков с предложениями:

– привести правительственные нормативные правовые акты в соответствие с требованиями Федерального закона «О соглашениях о разделе продукции» и принять меры по приведению в соответствие с указанными требованиями ведомственных нормативных правовых актов;

– обеспечить возмещение федеральному бюджету сумм платежей при пользовании недрами (бонусы) в соответствии с Соглашениями «Сахалин-1» и «Сахалин-2»;

– привести в соответствие с Законом Российской Федерации «О недрах» Договор от 7 апреля 1997 года между Правительством Российской Федерации и администрацией Сахалинской области о распределении российской доли доходов между федеральным бюджетом и Сахалинской областью при реализации Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2»;

– обеспечить поступление платежей в федеральный бюджет за пользование недрами применительно к Соглашениям «Сахалин-1» и «Сахалин-2»;

– рассмотреть вопрос о финансировании российской стороной своей доли по Соглашению «Сахалин-1»;

– обеспечить в соответствии с действующим российским законодательством и условиями Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2» предъявление к инвесторам указанных Соглашений требований, пресекающих возможность искусственного сдерживания освоения месторождений, а в случае неисполнения данных требований применять меры, предусмотренные Соглашениями, в том числе в судебном порядке;

– обеспечить постоянный контроль со стороны Правительства Российской Федерации или уполномоченных им органов за подготовкой и реализацией соглашений о разделе продукции;

– рассмотреть вопрос о включении в состав уполномоченного государственного органа по Соглашению «Сахалин-1» представителей Минфина России, федеральных налоговых органов, а также специалистов, владеющих международной практикой бухгалтерского учета и финансово-экономической деятельности;

– обеспечить предъявление к инвесторам Соглашений о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2» требований в соответствии с условиями указанных Соглашений и действующим российским законодательством в части предоставления годовых смет расходов, годовых отчетов и ведения (в том числе на русском языке) записей в бухгалтерских регистрах, хранения первичных документов на территории Российской Федерации, проведения ежегодных аудиторских проверок, а в случае неисполнения данных требований применять меры, предусмотренные Соглашениями, в том числе в судебном порядке;

– обеспечить создание информационной базы на весь комплекс оборудования, материалов, услуг, требующихся при реализации соглашений о разделе продукции;

– обеспечить защиту интересов российских производителей оборудования и услуг, используемых при реализации соглашений о разделе продукции, в том числе введением мер тарифного и иного регулирования;

– обеспечить гарантии 70-процентного уровня российского участия в проекте по Соглашению «Сахалин-2».

3. Направить информационное письмо в Генеральную прокуратуру Российской Федерации о правовой оценке действий должностных лиц Минтопэнерго России и Минфина России при решении вопроса о распределении подлежащей перечислению в федеральный бюджет части бонусов по Соглашениям о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2».

4. Направить настоящий отчет в Государственную Думу и в Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.

Во избежание дублирования недостатков Соглашений «Сахалин-1» и «Сахалин-2» во вновь заключаемых соглашениях о разделе продукции и в целях обеспечения защиты интересов Российской Федерации при заключении и реализации таких соглашений Счетная палата Российской Федерации считает целесообразным предложить Федеральному Собранию Российской Федерации рассмотреть вопрос о внесении в Федеральный закон «О соглашениях о разделе продукции» изменений и дополнений, учитывающих следующие требования:

1. Отношения недро– и природопользования, возникающие у инвестора с государством при реализации соглашений о разделе продукции, в том числе в связи с выполнением органами государственной власти Российской Федерации и субъектов Российской Федерации контрольных и надзорных функций, должны регулироваться законодательством Российской Федерации на момент заключения соглашения, а не только текстом соглашения. В противном случае российская сторона должна либо переписывать в соглашения все российское законодательство, либо часть норм российского законодательства может оказаться необязательной для недропользователя, как это произошло на Сахалине.

2. В случае изменения российского законодательства в части техники безопасности, экологических и иных требований новые нормы должны быть обязательны для недропользователя (в отличие от ситуации, сложившейся на Сахалине со сливом буровых растворов), хотя при этом он должен иметь право на справедливую компенсацию дополнительных затрат (частичную компенсацию недополученной прибыли), определяемую по согласованию сторон или по решению суда.

3. Установить законом порядок формирования, структуру и ограничения на затраты инвестора, подлежащие возмещению российским сырьем, в том числе ограничения по их абсолютной величине в процентах от стоимости добытого сырья (во избежание ситуации, сложившейся на Сахалине, когда в расходы инвестор вправе вписывать все, что угодно, без каких-либо ограничений).

4. Ввести требование, обеспечивающее выбор инвестором поставщиков оборудования и услуг и заключение контрактов исключительно на конкурсной основе, причем только по одному переменному параметру при всех прочих жестко фиксированных граничных условиях либо по нескольким переменным параметрам, но при наличии единой формулы (с весовыми коэффициентами по каждому переменному параметру), сводящей переменные параметры к скаляру. Отсутствие четких требований конкурсности создает неограниченную возможность принятия произвольных решений.

5. Исключить требование о конкурентоспособности российского оборудования «по срокам поставки», заменив его требованием соблюдения сроков, устанавливаемых согласованными программами ведения работ.

6. Исключить требование о конкурентоспособности российского оборудования «по качеству», заменив требованием по соотношению «цена/качество» или установив четкие требования по качеству (соответствие стандартам и т.п.) как граничные условия.

7. Ввести требование, гарантирующее протекцию российскому машиностроению при проведении конкурса, в том числе исключить возможность освобождать операторов соглашения, а также юридических лиц, участвующих в выполнении работ по соглашению, от взимания таможенных пошлин, НДС и акцизов при ввозе на таможенную территорию Российской Федерации товаров и услуг.

8. Установить санкции к недропользователю за несоблюдение квоты по размещению на российских предприятиях заказов на оборудование, материалы и услуги и оговорить временные интервалы (квартал, год), в течение которых обеспечивается 70-процентный уровень квоты.

9. Предусмотреть систему санкций к недропользователю за несоблюдение требований к ведению бухгалтерского учета и отчетности, а также за необеспечение ведения документации на русском языке и хранения документации на территории Российской Федерации.

10. Установить требование проведения ежегодного государственного аудита финансово-хозяйственной деятельности недропользователя, утверждения годового плана работ, предполагаемых смет затрат, а также отчета об исполнении плана работ и фактических затрат.

11. Исключить возможность вводить в действие заключенные без конкурса соглашения решениями органов исполнительной власти, без публичного обсуждения и утверждения федеральными законами.

12. Исключить право исполнительной власти самостоятельно, без публичного обсуждения и решения Федерального Собрания, переводить на режим соглашений о разделе продукции участки недр, включающие месторождения нефти, извлекаемые запасы которых составляют до 25 миллионов тонн, в условиях, когда никакой федеральный закон не препятствует разделению месторождений на любое количество мелких участков.

13. Установить, что в перечни участков недр для разработки на основе соглашений о разделе продукции включаются только те участки, в отношении которых, наряду с обоснованием Правительства Российской Федерации, имелись бы заключения Счетной палаты Российской Федерации. Установить, что соглашения о разделе продукции заключаются при обязательном наличии на проекты этих соглашений заключений Счетной палаты Российской Федерации (в обоих случаях речь не идет об обязательности именно положительного заключения, но важно требование рассмотрения заключения Счетной палаты при принятии решения с тем, чтобы потом никто не мог ссылаться на то, что последствия решений невозможно было предвидеть).

14. Исключить возможность признания в качестве оснований для перевода участков недр на соглашения о разделе продукции «обязательств Российской Федерации» и результатов конкурсов по предоставлению участков недр в пользование на условиях раздела продукции, т.е. исключить фактически возникающее принуждение Федерального Собрания соглашаться со всеми незаконно осуществленными действиями Правительства Российской Федерации.

15. Обязать инвестора осуществлять (в течение трех календарных месяцев с даты подписания соглашения) страхование рисков неисполнения им своих финансовых и иных обязательств по соглашению о разделе продукции, а также рисков, связанных с последствиями аварий (разливы нефти и нефтепродуктов и т.п.); установить законом порядок определения сумм страхования, а также требования, которым должны удовлетворять соответствующие страховые компании.

16. Установить законом порядок формирования и использования ликвидационного фонда, используемого недропользователем с целью накопления финансовых средств, необходимых для осуществления работ по консервации и ликвидации горных выработок и всех видов скважин, по демонтажу оборудования и иных сооружений (платформ, металлоконструкций, объектов обустройства и т. д.), связанных с пользованием недрами в соответствии с соглашением о разделе продукции.

Заместитель Председателя Счетной палаты Российской Федерации Ю.Ю. БОЛДЫРЕВ

ПРИЛОЖЕНИЕ 8. Пример неопубликованного интервью[48]48
  Один из многочисленных примеров того, как различные издания (их корреспонденты) сначала уговаривают что-либо прокомментировать, но затем, надо полагать, в связи с несоответствием полученных ответов «линии» издания, интервью просто не публикуют.


[Закрыть]

ПРЕДПРОДАЖНАЯ ПОДГОТОВКА

Исполнительная власть не может успокоиться относительно того, где и как полезно применять режим Соглашений о разделе продукции (CPU). Хотя, казалось бы, страсти должны были поутихнуть, так как премьер Михаил Касьянов на прошлой неделе огласил позицию правительства: режим CPU должен применяться в «исключительных случаях» и только для разработки особо сложных месторождений.

Однако, реформаторы из Минэкономразвития РФ не вняли словам премьера. Как стало известно, в недрах ведомства Германа Грефа начата работа по подготовке новой редакции федерального закона «О CPU», который, в случае принятия, существенно расширит рамки применения CPU в нефтегазовом комплексе. В середине февраля на стол министра лег текст будущего закона, подготовленный департаментом по CPU Минэкономразвития РФ. Напомним, что департамент возглавляет Ольга Рыбак, в прошлом сотрудник НК «Роснефтъ», и которая, судя по тексту законопроекта, по-прежнему неравнодушна к этой компании.

Данное интервью я дал интернет-изданию «Газета.РУ» в феврале 2003 г. Несмотря на то, что интервью было дано по просьбе издания, тем не менее, опубликовано оно затем не было. Можно предположить, в связи с тем, что в ответах содержалась не только критика (отрицание) варианта монополии двух госкомпаний на СРП, но и пояснение, в каком случае такая монополия возможна и полезна – если компании надлежащим образом управляются государством и, главное, если законодательно установлено, что компании не могут быть в будущем приватизированы. Пропаганда подобных идей, видимо, не входила в планы редакции...

От каких-либо разъяснений корреспондент, как это в таких случаях водится, уклонился – просто перестал «выходить на связь»...

Мы попросили прокомментировать нововведения, предложенные в «черновой» версии нового закона «О СРП», Юрия Болдырева.

СПРАВКА: Юрий Болдырев – в 1995 год представлял Совет Федерации РФ как сопредседатель согласительной комиссии между палатами парламента по закону «О соглашениях о разделе продукции». В 1995-2000 году в качестве зампредседателя Счетной палаты РФ курировал вопросы недропользования, в том числе работу по проверкам реализации проектов СРП – «Сахалин-1» и «Сахалин-2».

– Новая редакция закона «О СРП». подготовленная МЭР-Том предусматривает, что утверждать перечень участков недр на условиях СРП будет правительство России, а субъектам Российской Федерации оставлено лишь право представлять в правительство свои предложения. Насколько это целесообразно?

– Смотря чего вы хотите добиться. Если цель – максимально продуманные решения в интересах общества и государства, тогда сохранение «фильтров», которые мы в согласительной комиссии между палатами парламента ввели в закон в 1995 году – многоступенчатости и публичности принятия решений, – необходимо. Если же цель – тихонько среди «своих» определять судьбу ресурсов суммарной стоимостью в сотню наших федеральных бюджетов, тогда для делящих эти ресурсы всякое «упрощение» процедуры конечно, целесообразно.

– В новой редакции закона отсутствует норма о том, что на условиях СРП может разрабатываться не более 30% запасов. К чему это может привести?

– Вопрос СРП (и концессий) следует рассматривать не с точки зрения сиюминутных прибылей или убытков, а с точки зрения глобального контроля за природными ресурсами на планете (здесь главное не то, у кого нефть, а то, чья рука на кране с этой нефтью). А также с точки зрения права и возможности России участвовать в регулировании мировых цен на энергоресурсы. Важно понимать, что поток на внешние рынки нефти и газа с месторождений, переводимых на СРП, государство регулировать уже не может. Соответственно, если мы допустим перевод существенной части извлекаемых запасов наших природных ресурсов на СРП, то перестанем быть партнерами для ОПЕК – этой организации будет бессмысленно координировать свои действия с нами. Регулировать поток нашей нефти будут ее потребители (транснациональные корпорации и стоящие за ними государства, прежде всего, США) без какого-либо нашего участия. Это отказ от одной из козырных карт России в глобальной экономической игре. С какой точки зрения ни посмотри (хоть с азов рыночной теории, хоть с позиций геополитики): это либо безумие, либо предательство долгосрочных национальных интересов.

В коротком интервью аргументация ограничена. Поэтому интересующихся этой темой могу отослать к своей книге «Похищение Евразии» (выходит в мае этого года).

– По версии МЭРТа, субъекты РФ должны быть исключены из числа «сторон СРП», а правительство РФ должны заменить «уполномоченные органы» (ФГУПы или акционерные общества, где 100% принадлежит государству).

– Вполне логично в рамках всеобщей «вертикализации власти»: Центр заберет у субъектов РФ ровно столько прав, сколько они отдадут. Если отдадут все – вопросы не к Центру, а к субъектам.

Что же касается представления правительства некими «уполномоченными», то важнее другое – фильтры парламентского контроля, о которых мы говорили. Если они будут сохранены, да еще и при условии появления дееспособного самостоятельного парламента (что сегодня, мягко говоря, под большим вопросом), тогда приемлем любой вариант, но при обеспечении конечной ответственности правительства. Но этого-то как раз и нет. И, похоже, не ожидается.

Новое прочтение закона «О СРП» предполагает, что в качестве инвестора может выступать специально созданное ОАО, часть акций которого закреплено в федеральной собственности и передано в управление уполномоченной организации. Если государство выступает на стороне инвестора от своего имени, то оно, вроде бы, заключает СРП с самим собой? Означает ли это, что государство берет на себя все риски, в том числе коммерческие? Может, это еще один способ увести деньги заграницу?

Во-первых, за последние годы мы получили массу нововведений, дающих законное право неограниченно перекачивать госресурсы в частные карманы (это и право кредитовать бюджетными средствами частные компании, и законная возможность уводить «налево» часть прибыли Центробанка и т.п.). Повторю: это даже не возможности безнаказанно нарушать закон (что было и раньше), а именно право присваивать ресурсы формально законным путем. Одним каналом больше, одним меньше...

Во-вторых, управлять госсобственностью наше государство так и не научилось. По единственной причине – власть вовсе к тому не стремится. Яркий пример – управление «Газпромом», РАО «ЕЭС России», МПС (применительно к последнему москвичи могут видеть, как срочно в преддверие акционирования закапываются госресурсы в новый супер-офис). Соответственно, пока порядка в управлении госсобственностью нет, от замены шила на мыло пользы ждать не приходится.

И в-третьих, если государство в разработке недр участвует напрямую, то вообще при чем здесь СРП? Ведь российский вариант СРП – это механизм полного вывода недропользователя из какой-либо зависимости от государства. Если у государства в СРП контрольный пакет (как это было в Норвегии и Китае – для обеспечения полного госконтроля за процессом и гарантирования обеспечения заказами своего машиностроения), то зависимость от государства сохраняется со всеми вытекающими последствиями. И если инвестор не боится такой зависимости от нашего государства, то есть все основания для работы в рамках единой национальной лицензионной системы. Если же у государства пакет несущественный, то это лишь перевод казенных денег в частные.

– Если для госкомпаний («Роснефти» и «Зарубежнефти») участие в СРП – бесплатное, без конкурсов и аукционов (так устанавливает версия закона от МЭРТа), то означает ли это уменьшение бонуса государства?

– Бонусы в СРП далеко не главное. Важнее другое: жесткий контроль и ограничение расходов недропользователей, полностью компенсируемых нашим сырьем. Также важно связать возможности доступа к нашим ресурсам с гарантированием заказов на оборудование и услуги российских производителей (то, что эффективно сумели сделать и норвежцы, и китайцы). И это можно сделать, в том числе, через госкомпании, но лишь при условии, что это надлежащим образом управляемые госкомпании, не подлежащие приватизации. У нас же пока нет даже подобия необходимого госуправления такими компаниями – не на это повернута вся государственная машина.

Если две госкомпании получат особые права на участие в СРП и если, при этом, в законе не будет установлено, что эти права принадлежат именно государству и переданы этим компаниям лишь до тех пор, пока они полностью принадлежат государству, то вероятен такой вариант развития событий. Две госкомпании под патриотическую риторику завладеют контрольными пакетами участия в СРП по ключевым месторождениям, после чего будут успешно приватизированы за бесценок в далеко не случайные руки. Такая вот «предпродажная подготовка».

– Нет ли опасности в том, что «Роснефть» и «Зарубежнефть» будут в разных проектах меняться ролями «инвестора» и «контролера от имени государства» (это допускает версия закона от МЭРТа). а это, в свою очередь, дает им возможность потворствовать другу другу, от чего потеряет государство?

– Разумеется, такое совмещение функций абсолютно недопустимо. Контролерами должны быть совершенно другие организации, никак не связанные с недропользователями.

– МЭР Т планирует, что 90% соглашений по СРП будут заключаться без конкурсов и аукционов, если «интересы обороны и безопасности государства требуют заключения соглашения с конкретным инвестором». При чем здесь оборона и безопасность?

– Это проблема и действующего закона о СРП, где также предусмотрены «исключения», позволяющие конкурс не проводить. И цивилизованных требований к процедуре конкурса у нас ни в одном законе нет. Что же касается обороны и безопасности – это неприкрытая лазейка для произвола под прикрытием секретности. Здесь все очевидно: там, где есть вопрос безопасности – вообще не должно быть места никаким СРП.

– В новой редакции отсутствует требование проводить переговоры и заключать СРП в течение одного года. К каким последствиям это может привести?

– К тому, что, при слабости Парламента, и так уже стало привычной практикой: принятию «на всякий случай» решений о переводе на режим СРП месторождений, по которым такое решение абсолютно необоснованно. А дальше, как вы догадываетесь, таким более ликвидным товаром можно без всяких конкурсов торговать не торопясь и со вкусом...

– В новой версии закона нет нормы о 70% участии российского подрядчика...

– Связывание возможности доступа к нашим природным ресурсам гарантированием заказов нашему машиностроению – это единственный масштабный источник инвестиций в наше машиностроение в обозримый период. Ничего другого, сопоставимого по объемам средств – нет и не будет. Это для России – вопрос ключевой, стратегический. И здесь надо идти не на смягчение требований, а, напротив, – на их ужесточение.

Поясню. Действующая норма (введенная в 1998 г.) хотя и обязывает инвестора привлекать российских подрядчиков, но тут же открывает ему пару лазеек: оборудование должно быть «конкурентоспособным по качеству и срокам поставки». Если бы норму сформулировали иначе – как обязанность удовлетворять требованиям определенных стандартов – не было бы проблем. Или как в Китае – требование конкурентоспособности по соотношению «качество/цена» – тоже хорошо. Наш же вариант юридически позволяет недропользователю произвольно завышать требования по какому-то одному не определяющему параметру (блеск краски какой-нибудь станины) и на этом основании покупать оборудование у «своих».

Требование же «конкурентоспособности по срокам поставки» (в отличие от четких нормативных требований по срокам) – вообще совершенно издевательское. Юридически это позволяет приурочить заказ к моменту, когда у «своих» поставщиков все уже лежит готовенькое на складе, а наши еще только пытаются получить технические требования для разработки проектной документации.

Вообще, применительно к СРП надо понимать одну важнейшую деталь. В рамках лицензионной схемы (и у нас, и за рубежом) права на разработку месторождений предоставляются на пять, семь или десять лет. Затем их можно продлевать, при условии выполнения недропользователем всех своих обязательств. Соглашения о разделе продукции в России, напротив – практически бессрочны. И если допущена ошибка (не говоря уже о гарантированной в наших условиях коррупции), исправить что-либо уже невозможно. По спорным вопросам же (например, по сахалинским соглашениям) обращаться надо в Стокгольмский суд.

Международное право – замечательное достижение цивилизации, но еще не вполне совершенное. В частности, оно хорошо работает тогда, когда надо ограничить либо слабого, либо сильного, но в вопросах сравнительно пустяковых. Вопрос же контроля над самыми большими в мире российскими запасами полезных ископаемых к числу пустяковых не относится. Выпустим свои природные ресурсы из под национального контроля – вернуть уже не сможем никогда.