Текст книги "Сталь и песок"

Автор книги: Юрий Вольнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 60 страниц)

* * *

Тяжелый кашель разрывал горло, не давая и глотка воздуха забывшим как дышать легким. Сдирая маску виртуального погружения, Череп выгнулся дугой в кресле. Пристегнутые ремни безопасности больно впились моментально натянувшимися тросами, едва не порвав комбез под судорожными рывками обезумевшего тела, дали отрезвляющую волну ощущений реальности и он пришел в себя.

– Да что же за млятство то, – проведя языком по прокушенным губам, ощутил во рту соленый привкус крови, зло зарычал – какому мудню оторвать руки, за экстренный выход?!

– Можешь мне, – раздался рядом знакомый голос.

Обернувшись на звук, сведя фокус мутного взгляда, Череп наткнулся на процессию во главе с полковником, еще державшим руку на пульте управление креслом, а чуть позади процессии крутился техник всем видом делая вид, что он здесь вообще ни причем, и Удав сам догадался какую кнопку нажать.

– Поступили срочные данные, – проговорил Удав, едва сдерживаемый от бешенства голосом, – и оказалось, что кроме тебя, на заставе нет толкового специалиста. А ты оказался занят. Пришлось срочно тебя освободить…

Обернувшись, к стоявшему как побитая собака Цыганову, требовательно протянул руку. Не глядя передал черный планшет с заранее выведенным текстом. Прыгающие перед глазами буквы наконец-то успокоились, и Череп погрузился в представленный начальником лаборатории текст.

С первых строк текст буквально кишел техническими выкладками и чертежами. Проматывая техническую документацию по сложному устройству, если судить по чертежам, занимающего отдельную площадку за пределами заставы, а подробные чертежи глубоких скважин, заявляли о ста метрах в глубину, Череп все не мог уловить смысл. Почему именно он оказался специалистом, так нужным полковнику, как наконец пошло описание работы устройства и Череп пораженно глотал текст абзацами.

Имея подробные расчеты Шептуна, с точными замерами, координатной сеткой и характеристиками нужных энергий, авральная работа всего лабораторного комплекса увенчалась успехом. Цыганов и Ко собрала устройство позволяющее улавливать частоту связи термитов. Побившись с шифрованием головой об стену, техники обратились к "церберам" и те вскрыли канал, но повалившая информация представляла собой такую мешанину данных что только обработка первого массива информации занимала несколько часов. Да и то обработанная информация была похожа на все что угодно, но только не на волну связи боевого соединения. Многочисленные переговоры велись на каком-то тарабарском языке. Говорили вроде на русском наречии, но понять кроме союзов и предлогов было не возможно из-за обилия слов больше похожих на жутко искаженные сленги. Но больше всего смущало несоответствие информации с действительностью, в разговорах только и мелькали слова описывающих, словно другой мир.

– Шептуну показывали? – коротко спросил Череп, уже полностью придя в себя, – что церберы говорят?

Немая переадресация вопроса, сопроводилась только вопросительным взглядом Удава, обращенным к Цыганову. Подчиняясь взгляду дающему право говорить без утайки, управляющий непонимающе переспросил:

– А зачем церберы? Мы посчитали, что они ничего не смыслят в наших реалиях. И смысла в дальнейшем сотрудничестве больше нет.

– Зря, – не отрываясь от планшета, медленно проговорил Череп продолжая глотать текст целыми фрагментами, – Если судить по текстовке то можно уловить очень интересные закономерности.

С трудом поднявшись на ноги, выгнул ноющую спину до хруста, неуверенной походкой дошаркав, склонился над пультом виртуального кресла. Активировав голограмму убогого проектора служившего только для отладки кресла, зашелестел клавиатурой. Использую консоль кресла как точку доступа к "вирту", слил всю информацию по знакомому адресу. Дожидаясь ответа, настроил терминал Цыганова на прием информации напрямую с "вирта".

– И Шептуна зря сбросили со счетов. Если кто и сможет перевести на нормальный язык эту бредятину то только он.

– Кто такой Шептун, и почему только он сможет разобраться?! – Не улавливая смысла переговоров, раздражено спросил Удав. Но вслушиваясь в тихую поясниловку поданную всезнающим Рвачем зашептавшим на ухо скороговоркой, все больше делал удивлено растерянное лицо, – искусственный разум?! Да что за фантастику здесь рассказываете?! Кто давал приказ?! Что здесь вообще за бардак творится, почему без доклада?!

Терпеливо дождавшись, когда иссякнет напор разноса начальства вдруг узнавшего, что оно далеко не всегда держит руку на пульсе событий и оказавшегося просто зрителем в таких масштабных открытиях и изменениях окружавшего мира, Череп пояснил:

– Среди нас нет землянина, и не простого, а человека который варится в этой или схожей терминологии. А пользуясь филологическими массивами, накопленными за всю историю человечества, Шептун расковыряет этот текст быстрее, чем мы закончим говорить…

Словно в подтверждение слов, терминал Цыганова завибрировал в руках писком получаемой информации. Выхватив первый абзац текста, Череп оторопело замер. Встряхнув головой, словно отгоняя наваждение, вновь перечитал вступление Шептуна и от души матюкнулся. Отвечая на немые вопросы и взгляды полных напряженного ожидания готовых ко всем неожиданностям встревоженных людей, всегда встречавших опасности грудью, Череп потрясенно протянул терминал Цыганову.

Взяв планшет словно бомбу, управляющий впился в текст глазами человека зачитывающего приговор вслух:

– Анализируя представленные фрагменты информационного массива, были выделены несколько уровней информации. 50% – служебные протоколы связи, транслирующих искаженную окружающую обстановку на планете. 30% – сигналы управления автономными оболочками и носителями личностей, 20% – обмен информацией между носителями личностей. Содержание информации на 70% состоит из оскорблений и угроз, 30% – представляют реальный интерес как источник полезной информации. Вероятностный анализ и постройка модели, дают вероятность близкую к 1 что Марс представляет собой полигон виртуальной игры, где большая часть игроков это дети возраста 8-14 лет…

Голос управляющего неожиданно затих. Устало массирую переносицу Цыганов побледнел и наплевав на запрещающие надписи, устало присел на кончик виртуального полукресла. Жалобный скрип металла разнесся по погруженному в тишину залу словно рев животного. Пораженные люди переглядывались, не веря услышанным словам. Батальоны теряли людей, терзались тревожными ожиданиями, стремились выжить, готовились к смертельным битвам с кровожадными агрессорами, а на самом деле с ними ИГРАЮТ ДЕТИ!

– Пороть за такое – однозначно пороть, – нарушая тишину, раздался суровый голос давно очнувшегося от "вирта" Косяка, и ставшего нежданным участником разговора.

– Как пороть? – недоуменно переспросил Цыганов, еще не до конца осознавая смысл фразы.

– Молча, – поясняя недоуменным взглядам, Косяк говорил со знанием дела, – как дед меня воспитывал… Пряжкой от портупеи, что бы доходчивее было.

– Как ты сказал?! – вскинулся Череп.

Затаив дыхание ждал ответа, боясь вспугнуть идею, вспыхнувшую сверхновой и сияющей в черноте тягостных ожиданий путеводной звездой.

– Пряжкой по заднице, очень я скажу болезненно даже…

– Да не про задницу! Кто воспитывал?

Не понимая что так заинтересовало командира в богатом на воспитательные процессе детстве, Косяк растеряно произнес:

– Дед воспитывал…

– Сколько ему? Он еще работает?! – выстреливая вопросы словно из пулемета, Череп спешил обтрясти призрачную идею конкретными данными. Проявляясь все четче и четче штришками отдельных этапов, мимолетная догадка вырисовывалась грандиозным планом, – Он же у тебя в каком чине?

– Под сто уже… С какого фига ты опять вспомнил мою родословную? – подозрительно пробурчал Косяк, но видя как взволновано, едва не подпрыгивая командир дожидается ответа, растеряно отвечал, – на пенсии он давным давно. Ушел генералом. В последнее время был контракт с РУСЭНЕРГО на должности представителя Наемного Батальона в совете директоров…

– Так Косой твой дед? – потрясенно переспросил Рвач, едва удерживая челюсть от падения об пол, – тогда тебя за что сюда?!

– За распи…, – гордо ответил Косяк, но вовремя себя одернул, – за разгильдяйство.

– Узнаю командира, – улыбнулся Рвач воспоминаниям, – суров как топор… представляю твое детство парень. Он был нашим куратором, гонял и в хвост и в гриву. А после Бардака, помогал всем найти хоть какое-то место в жизни. Только я плюнул тогда на все и рванул на Марс…

– Мне соизволят объяснить, что здесь в конце за голосериал происходит? – вновь пытаясь взять беседу под контроль, Удав огласил ангар зычным командирским ревом.

Встрепенувшиеся наемники пристыжено затихли. Взгляды присутствующих устремились на молчащего Черепа. Освещенное мерцанием планшета лицо лейтенанта словно превратилось в маску, а в красных глазах мелькали строчки и чертежи с планшета прокручиваемы в режиме непрерывной перемотке. Возвращаясь в действительности только от подергиваний Косяка за рукав, решившего оторвать командира от увлекательно чтения, Череп встрепенулся и довольно усмехнулся.

– Кажется, я знаю как положить выход всем проблемам одним махом.

* * *

Стоя на возвышенности перед центральным проектором командного центра, Череп вглядывался в море белеющих в темноте лиц операторов, и шумных рядов забитых до упора кольцевых уровней. А по боковым проходам высились треноги фиксаторов для открытой трансляции многочисленные платформы еще не оживших проекторов, на которых будут удаленно присутствовать большие чины из всех Батальонов Марса. Сегодня, буквально с минуты на минуту ему предстоит озвучить план одной из самых грандиозных битв которые только велись на планете и не только.

Тщательно разработанная войсковая операция, отдельными этапами была разослана на изучения многим командирам застав и отдельных подразделений. В каких-то мелочах уже были жаркие споры, изменения но в большинстве принимались без поправок. Но общий план и его цели были озвучены только узкому кругу людей. Ох и попили ему тогда крови. Докапываясь почти к каждому движению отдельных подразделений, пункту общего плана, каждый пытался понять замысел многоходовой операции с привлечением не виданных в обычных сражениях специалистов и участников. А сейчас ему предстоит выдержать последний рывок, и разработанный и отшлифованный с Шептуном до блеска план приведет в действие тысячи единиц техники, десятки тысяч людей будут приближать победу, и миллионы ждать свободного глотка воздуха…

Стараясь сдержать волнение и тревожное ожидание терзавшее нутро ненасытным зверем, Череп закусил губу, в сотый раз вновь погрузившись в пучину расписанных поэтапно действий.

Большой проектор налился свечением и вспыхнув белым сиянием, мгновенно налившись чернотой фона набух золотым барельефом оскаленной псиной пасти. Заигравший бравый марш огласил собравшихся о начале мероприятия обросшего тьмой слухов и домыслов.

– Тишина в зале, – разнесся в помещении требовательный голос усиленный динамиками, – операторам проверить готовность каналов связи. Объявляется минутная готовность.

Вспыхивая новыми источниками света, проекторы голограмм освещали полумрак командного центра яркими свечениями. На "командной высоте" появился Удав. Ободряюще кивнув, встал у командорского кресла.

– Встать! Смирно! – разнеслась по залу команда дежурного офицера, – Командор на мостике!

– Вольно! – ответил Удав, – офицерам занять места согласно штатного расписания! Проверить наличие и готовность операторов дежурных смен! Доклад!

– Сектор связи, расчеты в наличие, отсутствующих нет! Дежурный Шныга!

– Принято.

– Сектор телеметрии, расчеты в наличии, отсутствующих нет! Дежурный Сопач…

Традиционный доклад занял несколько минут, настраивая всех на рабочий лад, напитал общий зал работы собранностью и готовностью к многочасовому дежурству, а вовремя боевых операций бывало ночевали на местах, отрываясь только на приемы пищи и физиологию.

– Куратору доложить боевую обстановку!

Казенный голос избавил от нервотрепки, и чувствуя ритм закрутившейся системы взаимодействия сотен людей настроенных на прием и обработку информации, Череп по– деловому сухо и без эмоций начал доклад.

– Согласно перехваченным данным, через 240 часов противник планирует нанести одновременный массированный удар по трем направлениям. Общая численность задействанных сил будет насчитывать 440 тысяч боевых единиц боевых машин класса "термит". Направление ударов будет проходить через треть застав батальонов. Конечной целью каждого вектора являются столицы трех секторов РУСЭНЕРГО, ТЕХАСКО и ТХАНЬЮ. После разрушения центров организованного сопротивление, планируется расщепление векторов на множество самостоятельных подразделений, целью которых является полное уничтожение всех опорных баз наемников и мест проживания людей…

Рассказывая ровным голосом обстановку, Череп мог наизусть процитировать почти каждую строчку объемного массива информации. Расшифровки многочисленных переговоров содержащих большое количество ничего не значащего трепа, заняло бы у наемников далеких от виртуальных игровых реальностей не одну неделю, но Шептун вылавливал среди терабайт информации нужную, все анализировал и систематизированные стенограммы с упорядоченной хронологией ложились на стол штабным офицерам начавшим планирование превентивного удара.

– Боевые характеристики машин класса "термит" значительно превосходят схожие показатели образцов техники стоящей на вооружении Батальонов. Каждая термит может выполнять как заранее заложенные приказы так и становиться оболочкой для виртуальной личности оператора, имеющего допуск на управление десятью автономными модулями. Сами операторы в зависимости от опыта и кодов доступа имеет командирский статус, позволяющий подчинять себе большее количество "децем". Боевые столкновения нашего батальона и союзников, позволяет заключить, что красные термиты являются самыми опытными и опасными бойцами, имеющими ряд модификаций и усовершенствований, делающих "центурионов" целью номер один. В случае поражения "центуриона" система управления становится не стабильной, и пока происходит полуавтоматическое присвоение нового статуса, боевые подразделения выполняют ранее полученные приказы. Такая низкая устойчивость системы управления вызвана многими факторами. Основные – это личности операторов занятых в процессе управления; виртуальный мир, в котором происходят игровые столкновения; и канал связи, из-за орбитального положения Марса относительно Солнца, еще не выведенный на рабочую мощность.

Пронесшийся по залу недоуменный ропот начался с кольцевых уровней, где присутствовали свободные от вахт простые наемники, гражданские специалисты, не имевшие доступы к штабным циркулярам. И прозвучавшая информация была в диковину, официальным заявлением а не слухом, искаженным сотнями уст, и невероятные данные просто огорошили и вызывали желание немедленно обсудить услышанное с соседями.

– Тишина в зале! – Вмешался требовательный голос дежурного офицера.

Терпеливо дожидаясь тишины, Череп ждал. Он и сам, как не старался принять факт, что с ними "играют", так и не мог в это окончательно поверить, слишком чудовищным было не соответствие понятий игры и кровавых событий в жизни. Но расшифровки стенограмм проверялись, перепроверялись по сотне раз, и все подтверждало ранее сделанные выводы. И Череп озвучил очередной "взрывной факт":

– Наш противник это… дети, играющие в увлекательную игру "Последний шанс", где Марс выглядит планетой вечного болота, родиной злобных рептилий уничтоживший большую часть человечества. На орбите бушуют космические баталии остатков земного флота, а они отчаянный звездный десант модулей, последняя надежда людей, призванная восстановить справедливость и спасти остатки человечества от тотального истребления…

Пораженное молчание длилось буквально несколько секунд, как кольцевые уровни взорвались возмущенными криками. Большинство операторов находившихся за пультами консолей, так же впервые услышав полную версию происходящего, отвлеклись от обязанностей и ошарашено оглядываясь словно проверяя услышанное вглядывались в тексты выведенных на мониторы отдельных фрагментов боевой обстановки излагаемой лейтенантом. Голос дежурного пытался навести порядок в зале, но он едва улавливался в бушующей буре эмоций. Негодование, злость от несправедливости, и чудовищная подмена, буквально распирали людей желавших добраться до виновников всех кровавых потерь среди живых людей, страхов неопределенного будущего и просто бесчеловечного поступка по отношению к ним. Мало того что их лишили родины сослав на пожизненное проживание на планете едва приспособленной для жизни, где они каждый день обеспечивали процветание Земле, так теперь с ними забавляются детишки. Их прировняли к игрушкам! Сделали виртуальными мишенями для детских забав!

Обжигающая обида и распирающая злость кипела в людях гремучей смесью, вселяющей желание найти виновника и растерзать голыми руками. Растерзать за залитые кровью дальноходы, за сожженных пехотинцев пытавшихся сдержать волну тварей, за летунов почти поголовно полегших в ущелье Двух Сестер, за всех кто подох на проклятой планете ради процветания Земли, и в один день вдруг ставших не нужными и был отдан на кровавую забаву детям…

Признавая что оглашение такой информации в присутствии не занятых делом наемников, было не лучшей идеей, Череп устало помассировал виски. Но правду все равно надо было оглашать. Люди должны понимать что их ждет, почему принимаются те или иные решения. Но проводить отдельные просветительные мероприятия было для командования не позволительной роскошью. Предстояло еще проделать уйму работы по подготовке к ответному ходу. Одному единственному, но способному кардинально преломить ход событий. Одному стремительному как бросок кобры. И единственному. Решающему. Если он не удастся, то все будет бессмысленно.

– На основе полученных технических данных и оперативным планам противника, аналитиками штаба заставы "Южная" разработана операция упреждающего удара. Основная цель операции это получение доступа к одному из трех планетных ретрансляторов, распределяющих сигналы управления по планете. Использую физический доступ к аппаратной части наземного комплекс, подключиться к орбитальным ретрансляторам и отключить общий канал связи с Землей. Достижение цели операции прекратит подачу основных управляющих сигналов на автономные модули, и подчиняясь изначальной программе термиты перейдут в состояние ожидания, спячки.

– Как вы собираетесь получить доступ…, – раздался вопрос с одной из проекций союзников, замявшись с определением, изображение наемника в чине майора отвлеклось на сверку с текстом, – к планетарному ретранслятору?

Вводная часть закончилась, и сейчас Черепу предстояло выдержать обсуждение подготовительных этапов и тактических схем. А затем маховик событий провернется с лязгом тысяч просыпающихся танков, гулом пехотной брони, грохотом опустошаемых складов, и ревом подымающихся в небо грузовых шатлов. Будет подготовлена и проведена одна единственная битва, с напряжением всех людских и технических резервов с одной только целью – прекратить кровавую вакханалию на Марсе раз и навсегда.

А затем, ему предстоит совершить не приданную широкой огласке вторую часть операции, в планировании которой участвовало значительно меньше людей, но от успеха зависело очень многое. Если сейчас озвучить второй этап его сочтут совсем уж чокнутым, и не поймут, оспорят и будут только мешаться. По крайней мере Лью Ван с Рвачем настаивали на жуткой секретности авантюры. И скрепя сердцем, Череп согласился с доводами, и о втором этапе знали только друзья и Шептун, без того принимающий самое активное участие во всех планированиях.

* * *

Вслушиваясь в монотонный гул турбин, Боб Форест вяло следил за приборами «осы» идущей на автопилоте в колоне ночного марша. А мысленно проклинал всех и вся. «Долбанутую» мамашу, родившего его и бросившего в приюте, «долбанутых» дружков втянувших в черное гетто, «долбанутого» сержанта Манкинса, прозванного Гориллой за свой ор от которого извилины опадали трухой, «долбанутого» себя на всю голову, так и не соскочившего с пилотов «осы» в технари, но больше всего он проклинал «долбанутых» русских, которым как всегда не живется спокойно и постоянно придумывающих сумасшедшие авантюры.

Все началось три дня назад. Влетевший как торнадо офицер всполошил сержанта, и урожденный садист, каннибал пожирающий мозг пилотов с кровожадной ухмылкой далекого африканского предка, скалил зубы, предвкушая новый повод вздрючить рядовой состав. Казарма наполнилась диким ревом Горилы и посыльные запорхали почтовыми голубями. Собранный личный состав, выдернутый со всех злачных мест и стриптиз баров, колыхался не уверенным строем. Наполняя казарму перегаром дешевого виски, коим отпущенные в увольнение пилоты заливали тоску безрадостных перспектив, личный состав пожирал придурковатого сержанта мутным взглядами абсолютной преданности.

– И так отребье. У меня две отличных новости, – закончив читать текст с терминала, отрываясь от блеклого сияния планшета, сержант наградил строй плотоядным оскалом, – Первая и самая радостная. Как раз для вашего здоровья – наконец-то появился повод растрясти ваши ожиревшие задницы! А вторая очень приятна для меня… – у нас объявляется готовность два!

Наслаждаясь стонами, словно мотивами любимой песни, сержант зажмурился от удовольствия. Растянув и без того не сползающую улыбку, еще в большем оскале, рыкнул:

– О да, мои птенчики! Теперь вы полностью в моей власти, до последнего грамма дерьма. Так что сейчас наш очень шустрый рядовой Форест раздаст аптечки, – наградив Боба любящим взглядом, Горилла дождался ветра от метнувшегося в медпункт рядового, так и не успевшего вырваться в кабак и набраться до беспамятства.

– И вы проблюетесь до изжоги в жопе, но что бы через 10 минут я видел строй пилотов, а не сборище пьянющих в задницу шлюх! Всем ясно?!

– Так, точно сэр! -разнесся по казарме не стройный голос обреченных.

Через девять с половиной минут строй уже твердо стоявших на ногах рядовых впечатлял ровными шеренгами и строго заправленными комбезами песочного цвета. Вглядываясь в камуфляжную раскраску всех цветов пустыни, матовый блеск утяжеленных ботинок, словно рассматривая шедевры в картинной галерее, сержант расхаживал вдоль строя купаясь в злющих взглядах рядовых. Искоса посматривая на секундную стрелку большого хронометра над входом, сержант резко замер. Дождавшись последнего тика на отметке десят отведенных минут, устремил в строй взгляд наполненный такой суровостью, что все смельчаки готовые пристрелить Гориллу как бешеное животное, загнали даже мысли о расправе в самый дальний чулан. Уставившись на стены пустыми взглядами, забыли как дышать вытянувшись по стойке смирно.

– Сегодня вам повезло, толи поумнели, то ли я раздобрел, дав вам целую вечность, – коснувшись козырька и так безупречно сидевшей на голом валуне головы кепи, сержант рыскал по строю взглядом, – Но я исправлюсь, обещаю. В следующем случае дать вам справедливые сроки. Ты мне веришь рядовой Форест?

Едва не застонав от выбора, Форест проклял сержанта назначившего его сегодня "любимчиком".

– Так точно, сэр!

– Я рад Форест что ты мне веришь. Но в твоих хитрожопых глазенках вижу любопытство. Ты же хочешь меня о чем-то спросить?

– Ни как нет, сэр!

– Ты что тупой Форест!?

Запоздало одергивая себя за то, что не смог уловить смену настроения Гориллы, Боб запоздало заметался, соображая какой же вопрос задать.

– Сэр, разрешите вопрос?

– Валяй Форест…

– Какая причина боевой готовности два?

– Ты гений Форест, мать твою! Я уже засыпал, даже не надеясь, что ты пукнешь своим бледнолицым мозгом хоть какой-то звук! Но я тебе отвечу…, – буквально гипнотизирую выкатившимися белками глаз, резко выделяющимся на черном лице, сержант рычал, нависая горным утесом,– Да, рядовой! Есть замечательный повод вытряхнуть дерьмо из твоей головы! Долбанутым русским не сидится на жопе ровно! Да, да именно тем, кто поимел ваши розовые попки в прошлый раз суровым черенком баллистической ракеты! Они услышали ваши перепуганные молитвы и решили наконец-то успокоиться вечным сном, но как всегда… не так как нам хотелось бы – тихо и незаметно! А с долбанным оркестром! Где вам, мать вашу, рожденным по залету, предстоит сыграть на трахбоне!

– Трамбоне,– автоматически поправил, Боб но еще не успев договорить, уже оторвал свой язык, по-шинковал, сжег и развеял пепел по пустыни.

Воздух буквально сгустился грозовыми тучами и разразился ревом небес:

– Да ты же гений Форест! Но ответь на вопрос Энштейн, мать твою! Если ты такой умный, то какого хрена ты оказался на Марсе?! – секундная пауза не требующая ответа, разразилась ором от которого задрожали плакаты на стенах, – Молчишь?! Тогда я тебе отвечу! Потому что ты ТУПОЙ ФОРЕСТ! Как и девять корешей рядом с тобой! Вы только и можете, что жрать виски и трахать все что шевелится! А я, как мамочка и папочка, обязан присматривать за вами, но так как сиська у меня одна – буду любить и воспитывать вас одновременно!

Едва удержавшись, что бы не закашляться от тяжелого перегара изо рта Гориллы, любителя жрать сырой лук килограммами, Боб проводил сержанта что прошелся вдоль строя, едва ли не благодарным взглядом.

– И если я сказал трахбоне. Значит именно ТРАХБОНЕ! Всем ясно?!

– Так точно, сэр!

– И если хоть одна макака обосрется фальшивя ноты…, – Вливая в каждый взгляд обещание всех гнусностей которые могут возникнут в мозгу человека отдавшего армии всю жизнь, Горилла прорычал:

– То лучше сразу жрите десять фунтов вазелина, что бы срать им неделю! И бегите разминая булки на вечеринку к тварям! Ваши шансы на выживание резко возрастут!…

Очнувшись от воспоминаний Боб окинул кабину спохватившимся взглядом. Автопилот вел машину по заданному маршруту. Эфир потрескивал от статики и шелеста вялых разговоров скучающих в дальнем переходе наемников. А вокруг простирались "долбанные" пески и кратеры, и даже "долбанный" Горилла ни разу больше не высказался по поводу "долбанных русских". Проведенная в кабине ночь буквально высосала из него все эмоции и единственное, что сейчас он мог испытывать это просто усталость от "долбанности" всего происходящего.

Улыбнувшись откровенной голограмме девушки, игриво улыбающейся с проекции на пульте управления, Боб коснулся картинки. Рассыпаясь тысячей искорок, голограмма запрыгала на массивном пальце перчатки скафандра забавными светлячками. Изображение вновь восстановилось, стоило только убрать помеху, но пока настраивалась картинка, лицо Беллы сменялось десятками улыбок, оттенков и настроений, а игриво оттопыренная попка зазывно покачивалась из стороны в сторону. Заманивая его в приятные объятия, воспоминания их уединения и недолгих моментов счастья.

Белла. Его девочка, только ему она дарит свою искреннюю заботу и ласку. Только с ним она счастлива. Ну и что же, что работает она в красных ярусах. А что еще делать девчонке с такой судьбой? Всем приходится заниматься не тем чем нравится. Как говорит ротный капеллан на исповеди главное – это то, что творится в душах, что помогает выжить им в этом сумасшедшем мире. Находить хорошее даже в дерьме которое плещется через край… этой "долбанной" планеты, "долбанной" жизни.

– Я вернусь Белла, – прошептал губами Боб, посылая в далекие барханы посыл искренней нежности, – назло карканьям Гориллы, назло термитам, назло всей "долбанутости" этого мира…

– А ну консервы, отозвались по номерам… – разрывая мечтательное состояние полудремы, ворвался в эфир рык сержанта, – Все написали завещания, помолились?! Через час прибываем на место. И пока ваши головы еще способны вмещать что-то кроме собственного дерьма, рассылаю план боевых действий, расписанный для каждого поминутно. По загрузке бортовых вычислителей, доклад!

На лицевой части круговой панорамы, транслирующей окружающее пространство бесконечных красных обломков скал и песка, всплыла иконка системного сообщения. Индикация загрузки мигала довольно долго для обычного плана операции. И когда Боб стал внимательно вчитываться в мешанину многослойной схемы, и вникать в суть казенных слов по спине пробежал предательский холодок запоздалого предчувствия.

– Мать твою…, – поражено прошептал Боб.

За свой тридцатник с хвостиком он успел повидать не мало, были и успешные рейды, и горечь потерь от притаившихся противников. Глотнул он и сухость пустых пищевых контейнеров и противно теплую воду с металлическим привкусом, когда взвод маневрировал днями и ночами участвую в больших баталиях. Но то что было в борту вычислителя, просто выходило за рамки возможного и ни как не укладывалось в голове. По предварительным расчетам планировалось взаимодействие с множеством соседей, на ограниченном пространстве и в строго определенных временных рамках.

– Сэр, – растеряно вопросительно проблеял в эфир Боб, забив на устав – сколько планируется длительность боя?

– С 9: 00 и до той кромки кратера…, – усмехнулся в ответ сержант, понимая состояние рядового.

– Но сэр, у нас боекомплекты рассчитаны на десять минут активного боя!

– Я говорил что ты гений Форест?

– Так точно сэр, – усмехнулся в эфир Боб. Теперь можно было не бояться Гориллу. Во время боевого выхода, сержант словно становился другим человеком. Исчезала манера постоянного издевательства и унижения, он превращался в почти нормального человека. С которым возможно поговорить, но больше хотелось иметь под боком такого асса. Опытный вояка вытворял с новой машиной такие фокусы, что порой казалось, будто его разработали яйцеголовые и собрали вместе с "осой" почему-то отдельным "гаджетом".

– Два раза, сэр! – с ехидцей добавил Боб, заранее зная ответ сержанта.

– Переоценил. Что бы меня совсем не поразить своей гениальностью, лучше обрати внимание на график прибытия остальных колон техники. А если совсем перестанешь тупить, то посмотри и состав колон.

Чертыхнувшись, Боб сам понял свою промашку. И погрузившись в значения зеленых точек жирными гусеницами стягивающихся к точке их прибытия, вначале не поверил. Но сравнивая значения тактического анализатора с графиком боевого плана, удивленно присвистнул.

– Но сэр как такое возможно?!

– Сам не понимаю, – ответил сержант голосом с растерянно удивленными нотами, – такое ощущение, какой то гений, мать его… планирующий выдвижение такого количества техники учел все, буквально до мелочей. Даже почесывание толстых задниц неторопливых латиносов отвечающих за погрузку такой прорвы снаряжения!