355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Силоч » Заново, с новыми силами (СИ) » Текст книги (страница 3)
Заново, с новыми силами (СИ)
  • Текст добавлен: 17 октября 2016, 01:57

Текст книги "Заново, с новыми силами (СИ)"


Автор книги: Юрий Силоч



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

  – Твоё прозвище говорит само за себя. – сказал, наконец, Христос.

  – Не мы такие, жизнь такая. – равнодушно пожал плечами Злой, – Спасибо бы сказал. За предупреждение.

  – Спасибо. – буркнул Христос, – Слушай, я сам понимаю, что ситуация сложилась непростая. Только вот откуда в наше время простоте взяться? Люди еще с ума не посходили только потому, что за старую жизнь цепляются, а ты их хочешь сразу из этого состояния выдернуть?...

  – А миндальничать времени нет. Я не большой специалист в сельском хозяйстве, но сдается мне, что сажать-сеять надо уже сейчас, потом поздно будет. Ты извини, я человек прямой, поэтому скажу честно: ты тут развел детский сад. Ты и сам, наверное, понимаешь, что дальше будет только хуже. Кстати, мне не совсем понятно, чего вы так в город вцепились. Собрал бы людей, переселились бы всем скопом куда-нибудь в деревню. Кругом земли непаханой – море. Пастбища, всё такое. Ну и, к тому же, – Злой усмехнулся, – В деревне не так заметно, что конец света произошел. Разве что телевизор не показывает, и электричества нет.

  – Я думал об этом. – кивнул Христос, – Но решил все-таки сохранить город. Он сейчас важен как центр, вокруг которого можно начать объединять общины в деревнях.

  – Да ты империалист. – присвистнул Злой.

  – Не только в этом дело. – Христос пытался сделать вид, что пропустил подколку мимо ушей, но было заметно, что она его зацепила, – В городе есть какая-никакая, а инфраструктура. Те же самые дороги, хоть и хреновые, но все же лучше, чем грязь непролазная. На год их еще хватит, а там что-нибудь придумаем. Опять-таки, топливо. Газ, бензин – все под боком, хоть и не так много, как хотелось бы. Я тебе состав с углем тоже не просто так показывал. Это только кажется, что его никуда не приспособить. Я думал над тем, чтобы котельную запустить. Есть тут недалеко школа одна, у нее котельная индивидуальная. Чем не общежитие? Окна утеплить-укрепить, и жить. Правда, я опять-таки не знаю, нужно ли для котельной электричество. В него все упирается.

  – Ну, тут я тебе ничего сказать не могу, это надо вдумчиво изучать матчасть. И упирается, я тебе напомню, в нежелание людей работать, а не в электричество.

  – Ну да, ну да... – виновато улыбнулся Христос.

  Вообще, он вел себя как-то непонятно. Если в первую встречу наезжал, угрожал и показывал собственную крутизну, то сейчас едва ли не лебезил.

  – Короче! – начальник Вязьмы хлопнул по рулю ладонями, – Ты поможешь мне, я помогу тебе.

  – А я все думал, когда ты к делу перейдешь? – ухмыльнулся Злой, – Выкладывай, я весь в нетерпении.

  – Видение ситуации у нас похожее, так что будем работать в команде. Я соберу народ, мы перед ними выступим, скажем, что к чему. Толковые ребята у нас есть, так что мы будем не одиноки. Умника с блокпоста вытащу, еще кое-кого...

  – Ну да, без группы поддержки никак. Когда собираешься?

  – А ты как хочешь?

  – Да чем быстрее, тем лучше. Как я понял, чем раньше мы соберем армию и пойдем громить Сафоново, тем быстрее я окажусь в Смоленске.

  – Не обязательно громить. – начальник Вязьмы поднял указательный палец, – Война мне не нужна, я же Христос, а не Гитлер. Просто лучше, если мы приедем предлагать мирный договор с толпой вооруженных людей, чем просто так. Логика ясна?

  – Само собой. Любой пакт о ненападении должен быть чем-то подкреплен. Значит, завтра?

  – Да, давай завтра. С утра пораньше, в актовом зале школы, той, которую я тебе показывал. Кстати, это та самая школа, с собственной котельной. Наглядно покажем, что собираемся делать. Соберемся часов в одиннадцать, а там видно будет.

  – Ну, тогда по рукам. Вези меня домой.

  Машина, тихо зафырчав мощным мотором, тронулась с места, оставляя позади общежитие с его вечным праздником.

  – Кстати, я все хотел спросить. С чего все началось? Между Вязьмой и Сафоново километров шестьдесят, а то и больше, как вы с ними умудрились поссориться?

  – Да все просто. Мы тут, когда освоились, с ребятами, из числа тех, что поактивнее, начали отправлять патрули в разные стороны. Разведка, значит. Вот и как-то раз решили добраться до Сафонова. Собрались, едем. Всюду тишина да пустота, в селах, кстати, непонятно почему, весь народ повымер. Вроде бы здоровые должны были быть... Ну да неважно. Подъезжаем к Сафоново, и видим, что поперек трассы блокпост. Как у нас в Мясоедово – из старых машин. Интересно стало. Затормозили, постояли, в бинокли поглядели. Тишина, ни видать никого. Ну, мы потихоньку и двинулись дальше. Метров 30 проехали, как из-за баррикады выскочил какой-то тип. Форма ненашенская, каска, бронежилет, ствол какой-то нерусский. На "Калашников" точно не похож. Выскочил и орет что-то, из чего понятно только "Стоп!". Ну, мы остановились. Он снова орет и жестами показывает, мол, уматывайте. Пока мы стояли и кумекали, как ему сказать, что мы пришли с миром и все такое, этот козел ствол поднял и палить начал. И из-за баррикады еще несколько человек вместе с ним. Первые залпы, правда, в воздух дали, зато потом по машинам влупили. Стекла побили, двери прострелили. Хорошо, хоть, не ранили никого.

  – М-да. Интересное кино.

  Христос кивнул:

  – Вот такие дела. Не соседи, а сплошное беспокойство. Что с запада, что с востока. Кстати, ты с Гагаринскими как умудрился разобраться?

  – Потом как-нибудь расскажу. – пообещал Злой.

  Они подъехали к дому. Злой попрощался за руку с Христом, еще раз повторил договоренность на завтра и отправился домой. Остаток дня он провел в хлопотах, и ничем не забивал себе голову.

  5.

  Зато ночью Злого мучили кошмары.

  Ничего конкретного, одни неясные образы, таинственные, расплывчатые, загадочные и пугающие. Они клубились вокруг исполинскими темно-серыми тучами, зависшими в невообразимо огромном пространстве, говорили что-то на непонятном языке, угрожая и предостерегая, грозя раздавить своей массой, расплющить и смешать с пылью. Под самый конец сна Злой все-таки понял, чего от него хотели, эта мысль была проста и гениальна – он ждал подобного озарения долгие годы, но до сих пор оно на него не снисходило. И спустя миг после этого самого озарения одна из теней бросилась на него, оскалив уродливую черную пасть, в которой – Злой отчетливо это разглядел, что-то шевелилось.

  Он подскочил на кровати, вскрикнув.

  За окном уже светало, начинался новый день. Злой, придя в себя, поднялся, посмотрел на часы, и потопал на кухню – попить чаю. Поспать ему сегодня уже явно не светило. Пока чайник грелся, Злой смотрел на пламя и думал. Каждый миг горения этого огонька истощал запас топлива, ставшего теперь бесценным. Раньше он и не задумался бы над тем, что газ и электричество – такая ценность, они были чем-то само собой разумеющимся. Да уж, человечеству предстоит пережить еще одно мрачное средневековье. Знания забудутся, техника и инфраструктура придут в негодность, топливо закончится, и придется, как встарь, жить натуральным хозяйством под началом какого-нибудь лорда. Например, Христа, имперские замашки которого были понятны и естественны, но все равно пугали.

  Именно поэтому нужно и важно сохранить как можно больше из того, что есть. Каждая капля былого наследия может сэкономить десятки лет в будущем.

  Чайник закипел, Злой торопливо выключил газ. Бросил в кружку щепотку чая, залил водой, насыпал сахара.

  Да, трудно будет, когда продуктовые запасы старого мира подойдут к концу. Трудно, поправил Злой сам себя, но терпимо. Вместо сахара мед, вместо газа – печки. Соль... А где ее добывают-то вообще? Злой слышал только про соляные копи где-то на Украине. По-крайней мере, надписи на пачках каменной соли были на украинском языке. Город еще есть такой – Соликамск, но где он?... Злой сидел, пил чай и хмурился. Вроде как все кажется нормальным. Но это – до поры до времени, пока вот так вот не сядешь в тишине и не задумаешься, сколько всего предстоит сделать. Горы свернуть – тьфу, мелочь. За одну жизнь всего явно не успеть, а дети уже не будут знать, что это за мир такой, и кто оставил все эти огромные дома и странные железные штуковины, гниющие повсюду. Вернее, знать-то будут, но не будут верить в то, что все это сделано руками их предков, а не какими-нибудь древними богами. И с каждым последующим поколением подобное мракобесие будет лишь укрепляться. Поэтому действительно важно, жизненно важно создать сейчас жизнеспособную общину, которая смогла бы не только выживать, но еще и копить наследие старого мира, а в перспективе – еще и когда-нибудь приумножить его.

  Да, наверное, именно об этом и стоит сказать на тех самых дебатах в школе. Показать, так сказать, перспективы у двух кардинально различных путей развития.

  Чтобы скоротать время, Злой решил почитать что-нибудь из хозяйских книг. На полках, помимо всяких женских детективов, нашлась неплохая коллекция исторических романов, приключений и классики. Особенно порадовал сборник рассказов и повестей Джека Лондона, который Злой тут же извлек с полки и погрузился в чтение "Белого безмолвия". Откуда было такое теплое отношение к Лондону и его творчеству, он не знал – память не давала никаких справок на этот счет, и это было даже хорошо. Если "безмолвие" в прошлой жизни было его любимым рассказом, то амнезия – это очень даже неплохо: можно было снова получить удовольствие от прочтения.

  Увлекшись, Злой едва не опоздал на собрание, поэтому собирался второпях. Книгу на всякий случай захватил с собой, бросив на пассажирское сиденье.

  К школе стянулась целая куча народа. Навскидку – человек триста.

  Стояли кучками в школьном дворе, переговаривались, над чем-то смеялись. На вид – сущие оборванцы, несмотря на то, что хорошую одежду можно было достать не легко, а очень легко – зайти в ближайший магазин и порыться там. Кто-то был поддат уже с утра. Много курили. Что интересно, женщин Злой почти не видел – видимо, их решили не допускать до решения важных проблем. Вот тебе и эмансипация, и всеобщее избирательное право... Христос нашелся на втором этаже. Он вместе с Умником и еще какими-то парнями в камуфляже занял кабинет директора. Еще двое стояли при входе в актовый зал – показывали своим присутствием, что власти тут, и обо всём помнят.

  Злой поздоровался, познакомился с присутствующими, и тут же забыл их прозвища.

  – Не знаю, как у тебя, а у меня мандраж. – сказал Умник.

  – Меня тоже потряхивает. – кивнул Злой, – Публики боюсь, наверное.

  – Тут дело не в выступлении, – сказал Христос как-то глухо, видать, тоже волновался, – А в том, что мы не песни туда идем петь, а важные вещи говорить. И в том, что от результатов этого вот съезда КПСС зависит наше будущее, ни больше ни меньше.

  Начали не ровно в 12, а на 20 минут позже, чтобы наверняка дождаться тех, кто мог опаздывать.

  Вся команда Христа вышла из кабинета директора, и направилась в актовый зал, который находился буквально в двух шагах, и был забит до отказа. Христос сразу же протолкался на ближайшую к двери сцену (в противоположном конце зала была еще одна), а Злой с остальными остался стоять рядом, не в силах пройти дальше – толпа сбилась плотно, как в общественном транспорте в час пик. Если б не открытые настежь окна, в которые задувал свежий ветер, в зале была бы настоящая парилка.

  Поднявшийся на сцену Христос помахал руками и галдёж постепенно стих, однако, еще какое-то время некоторые личности, перекрикивая самих себя, кричали "тихо!", пытаясь, очевидно, заткнуть друг друга.

  – Здорово всем! – поприветствовал присутствующих Христос, – Сильно громко говорить не могу, поэтому давайте там потише!

  – Слышь, Христос, может, на улицу переместимся? Тесно же! – выкрикнул какой-то заросший мужик, вызвав на свою голову целую бурю негодования, которая смолкала еще минуту, пока Христос снова не прикрикнул на толпу.

  – Никто никуда не пойдет, это ж еще полчаса впустую! Тише там! – и, когда все замолкли, продолжил, – Короче, народ, дело в следующем... – градоначальник кратко изложил свое понимание нависшей над Вязьмой проблемы, в конце выступления обозначив пути ее решения. Говорил громко, уверенно, убедительно, короткими, рублеными фразами, и Злой признал, что, при всей внешней неказистости и глупой склонности к соблюдению протокола, оратором Христос оказался отличным. Публика его слушала, и, что более важно, понимала.

  – И сейчас есть только два варианта. – сказал он, заканчивая выступление и показывая залу для наглядности два пальца, – Либо мы беремся за ум и начинаем работать для того, чтобы зажить нормальной жизнью, либо продолжаем валять дурака и зимой все дружно откидываем ласты. Да, именно так. И каждый из нас должен этот выбор сделать, отмазаться не получится. Либо одно, либо другое, потому что ситуация очень серьезная.

  Кто-то в зале предложил вынести вопрос на голосование. Все загалдели, а Христос сказал:

  – Не надо нам никакого голосования. Никто никого принуждать не будет. Грубо говоря, одни пойдут в одну сторону, а другие – в другую.

  – Да нафига нам делиться вообще, я не понимаю? Христос, ты ерунду-то не неси, скажите ему, мужики! – бородатая личность в грязной футболке подала голос откуда-то с галерки, – Что это, значит, за отделения такие? Переживем мы зиму без всяких там... Устроил, понимаешь, тут трагедию, как я не знаю кто... Что нам, консервов не хватит? Не надо нам тут своё навязывать. Перезимуем сами, и неплохо перезимуем.

  – Откуда такая уверенность? Ты, чтоли, по складам лазил и высчитывал, хватит или нет? И вообще, долго на полуфабрикатах протянешь? Не взвоешь посреди зимы, картошечки не захочется? А топиться чем будешь? Отопления-то тю-тю. И превратятся ваши красивые пятиэтажки в братские могилы.

  – А хотя бы и я лазил да проверял. – нахмурился мужик, – Ты следил чтоль? Я, в принципе, согласен, что надо хозяйство поднимать, да вот только сейчас-то народ баламутить нахрена?

  – Да затем, что время уходит!

  – Да куда оно уходит, я не понимаю??! – возмутился мужик, незаметно собравший вокруг себя группу согласных с его мнением, – Куда нам торопиться? Знаешь, ты так и скажи сразу, что Вязьму под себя подмять хочешь. Видели мы и твои посиделки в администрации, и охранника-придурка, и секретутку-вонючку, – послышались смешки, – Так что нечего нам тут тоталитаризм разводить. Сами с усами, сообразим, как и что делать.

  – Вот где я сказал, что собираюсь Вязьму под себя подминать? – вздохнул Христос, закатывая глаза, – Или, раз я хоть чем-то занимаюсь, пока ты водку жрешь да по бабам ходишь, значит, я тиран и деспот? Нормальный ход! – вяземский князь был возмущен, – Так давай я перестану. Не буду патрули организовывать, на газовую колонку забью, водовозку перестану гонять к вам, людей на отстрел собак собирать! Давай? Вас же тогда первых перегрызут к чертовой матери. Как раз рядом с общежитием машиностроительный завод, там собак – море. Ну, или, если не собаки, то вы сами поубиваетесь, допившись до белой горячки. Ты этого хочешь?

  Разразился безобразный скандал. У Христа и его оппонента нашлись защитники, зал встал на дыбы. Какая-то бабёнка стервозного вида начала верещать и непонятно на кого обзываться, но ее быстро утихомирили и вытолкали из зала. За две минуты споров голоса в зале повысились до крика. Все орали, и стопроцентно бы пошли бить друг другу морды, если бы не Злой.

  Ему быстро надоело слушать перепалку и пытаться понять, чья взяла, поэтому он просто и без затей вынул из висящей на поясе кобуры пистолет, и выстрелил в потолок три раза. Весь пафос момента испортила посыпавшаяся с потолка штукатурка, но на это можно было не обращать внимания. Установилась мертвая тишина. Злой взошел на сцену, встал рядом с Христом, окинул взглядом людей, смотревших на него со страхом, и сказал, не в пример Христу, тихо, заставляя всех находящихся в зале напряженно прислушиваться:

  – Христос сказал, что никто никого не будет заставлять. Ваши мнения мы услышали. Кто с Христом – приходите завтра на перепись населения в администрацию. У тех, кто не придет, еще останется ровно месяц на то, чтобы передумать. Потом – хоть на коленях ползайте. И запомните вот еще что: миру конец. Люди вымерли. – это предложение Злой произнес веско и тяжело, как будто опустил на присутствующих в зале огромный валун, – И сейчас мы боремся не за то, чтобы пережить эту зиму, а за то, каким будет человечество. За то, что осталось от старого мира. За то, что достанется нашим детям. В наших интересах сохранить и передать как можно больше.

  Злой замолчал, но тишину в зале нарушать никто не решался. Оппонент Христа что-то шептал на ухо своему соратнику.

  – Все всё поняли? – спросил Христос, перехватывая инициативу, – Тогда завтра с утра начинаем перепись. Расходитесь. – он махнул рукой и первым направился к выходу.

  Уже сидя в кабинете директора со своими приближенными, Христос сказал, что сам едва не обделался, когда Злой начал стрелять.

  – Что уж говорить о том хмыре... Как его там? – спросил он.

  – Космонавтом кличут. – ответил кто-то.

  – ...Космонавт, значит. Ну, космонавт так космонавт. А ты, Злой, хорошо сказал в конце. Веско. Люди чуют в тебе силу, и для нас это очень полезно. А стрельба... Да и хрен с ней. Может, их это в себя приведет. Встряхнет, покажет, что мир поменялся. Ты, кстати, зачем пистолет-то брал? – как будто невзначай спросил Христос.

  – Привычка. – пожал плечами Злой, – Я кобуру с пояса и не снимаю уже, без нее себя голым чувствую. К тому же, живу на окраине, там опасно. Я даже в сортир со стволом хожу.

  – М-да, дела... Боевой ты у нас. – улыбнулся Христос, но опасение в глазах не пропало, – Кстати, про перепись мы не договаривались.

  – Ну, надо же как-то зафиксировать свою позицию, правильно? В этом деле официоз только поможет. Тем более, менталитет у нас такой – если записали в книжечку, то все, назад дороги нет.

  Присутствующие посмеялись.

  – Ну что, расходимся? – спросил Злой, – Дел, вроде как на сегодня больше нет.

  – Да, можешь ехать. – кивнул Христос.

  – Нужна будет помощь – говори.

  Злой попрощался, вышел из школы, вокруг которой все еще стоял народ, с опаской косившийся на него, сел в машину, рыкнул пару раз мотором, и поехал домой.

  6.

  Дебаты в школе изменили Вязьму.

  Вопреки мрачным предсказаниям Злого, почти все жители поддержали инициативу Христа. Даже Космонавт, поняв, что остается в меньшинстве, предпочел не выпендриваться, и едва ли не первым пришел на местную биржу труда. Город, до того ленивый и сонный, ожил, наполнился снующими туда-сюда людьми, машинами, деловой суетой. Создавалось впечатление, будто люди только и ждали кого-то, кто придаст их деятельности направление. Христа Злой с тех пор так и не видел. Сперва тот был завален работой по самую маковку, а потом занят был уже Злой. На бирже труда его определили в "армию" и назначили начальником смены на Мясоедовском блокпосту – вместо Умника, который – сюрприз-сюрприз! – добровольно попросился в библиотекари, и тут же оккупировал центральную районную библиотеку, находившуюся в каком-то старинном религиозном строении. Как позже пояснил умник, это была церковь какого-то там Спаса – крепкий на вид двухэтажный каменный особняк, который от иных подобных строений отличала только необычная пристройка с башней и шпилем, которую Злой с первого взгляда принял за колокольню.

  Умник кратко ввел Злого в курс дела, познакомил с будущими подчиненными, попросил слишком не лютовать, и отчалил восвояси – собирать и сортировать книги, газеты, учебники и прочее.

  С людьми Злой сошелся хорошо, они были неплохими ребятами. Первое время, правда, доставали, пытались выспросить, что случилось в Гагарине, но после угрозы организовать для особо любопытных дополнительные дежурства, отстали. Жизнь постепенно входила в колею, город преображался.

  Сам Злой по вечерам любил ходить в библиотеку, куда Умник окончательно переселился, оборудовав себе под спальню старую комнату отдыха сотрудников. Работы был непочатый край, но, похоже, она была ему только в радость. Христос выделил новоявленному библиотекарю в помощь двух человек – невзрачную девчонку и здорового мужика, с которыми он ездили по Вязьме, вламываясь в квартиры, газетные киоски, книжные магазины, и стараясь забрать оттуда как можно больше. В перспективе – всё вообще. А потом они вместе долго и вдумчиво разбирали получившуюся кучу, каталогизировали, раскладывали... В-общем, забот хватало. Умник со Злым частенько наведывались друг к другу в гости. Злой приходил попить чаю и взять что-нибудь почитать, а Умнику очень пришлась по нраву баня при доме Злого, поскольку в библиотеке помыться-постираться было негде.

  В один из таких вечеров они сидели в читальном зале. Было уже часов десять вечера, но еще не полностью стемнело. Библиотека погрузилась в полумрак, но зажигать огонь Умник строго-настрого запрещал – боялся пожара.

  – Слушай, мне, вот, интересно... – начал разговор Злой, – И я давно это хотел у тебя спросить. Ты в газетах не нашел ничего?... Ну, ты понимаешь.

  – Понимаю. – кивнул в темноте Умник, – Знаешь, я хотел бы тебя порадовать, но ничего сказать не могу. Совсем. Проштудировал все газеты, которые нашел, плюс – подшивка в библиотеке, вплоть до всякой бульварщины – и ничего. В мире все было относительно спокойно. Ну, насколько вообще может быть спокойно. Разве что на Ближнем Востоке снова какая-то фигня началась, то ли арабы евреев бомбили, то ли евреи арабов...

  Злой, нахмурясь, слушал, а Умник продолжал:

  – Но они так уже лет шестьдесят делают, и ничего... Как-то так.

  – Да не может быть! – не выдержал Злой и перешел на повышенный тон, – Должна же быть хоть какая-то зацепка. Такие вещи с бухты-барахты не происходят. Не бывает так, что сегодня все цветет и колосится, а завтра девяносто процентов людей взяли и вымерли! Не может быть такого!

  – Полегче там! Чего ты на меня-то кричишь? – с укоризной спросил Умник, – Что нашел, то и рассказываю. Знаешь, единственная статья, которая привлекла мое внимание – это про программируемые вирусы. Газетка так себе, бульварная, на плохой бумаге, и статья – пугало пугалом. Там на следующей странице на полном серьезе пишут, что среди нас живут инопланетяне. Так что резона верить нет. Но как рабочая гипотеза...

  – Согласен. – кивнул Злой, – В принципе, идея пандемии не так уж и плоха. Но возникает слишком много вопросов. Например, как она так быстро распространилась?

  – Может, это и был тот самый программируемый вирус? Его выпустили, он тихой сапой всех заразил, а потом ему дали команду "фас". – Умник пожал плечами, чего Злой в темноте почти не заметил.

  – Долго пришлось бы распространяться, кто-нибудь да заметил бы. К тому же, без ответа остается вопрос – кому это надо, весь мир гробить?

  – А с чего ты взял, что весь мир? Что случилось с остальным миром мы не знаем, у нас предел видимости – пятьдесят километров в обе стороны по трассе. Все остальное – тайна. Так что вполне может быть, что это только против русских эту чуму выпустили. Не забывай про то, кто у нас в Сафоново окопался.

  – Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я очнулся. Не кажется ли тебе, что при варианте с вторжением, сейчас тут повсюду были бы чужие войска? Не проще было бы ввести их раньше, пока люди не опомнились и не нашли оружие? Не вариант... Да и американцы ваши, к слову, тоже ломают эту гипотезу. Сидят себе в Сафоново тихонько, не дергаются. Был бы это экспедиционный корпус – он бы наши блокпосты в два счета раскатал даже без всякой техники.

  – А может, что-то пошло не так, и вирус заразил не тех, кого надо?...

  Злой молчал и думал, Умник ждал.

  – Знаешь, что... – наконец сказал он, – Это мы сейчас творим научную фантастику. Если бы что-то пошло не так, то всё равно в газетах были бы хоть какие-нибудь намеки. Любой войне предшествует долгий подготовительный период.

  – Ну смотри, а может мутировала какая-нибудь старая и хорошо известная бактерия? Стала, например, выделять какой-то токсин...

  – Ага. Мутировала. Вся. За неделю или около того. Кстати, каким числом датируются последние газеты?

  – Концом апреля. Позже двадцатого числа ничего не встречал. А что?

  – Да ничего... – сказал Злой, глядя в окно, на погружающуюся в темноту Вязьму, – Думаю, нам с тобой это дело не раскрыть. Тут что-то очень большое. Не нашего уровня. Однако, не буду отрицать, что идея с пандемией пока что кажется самой адекватной. Просто надо попробовать увязать все, что мы знаем, в одну гипотезу. Эпидемия, если это действительно эпидемия, а не излучение каких-нибудь рептилоидов, отсутствие тревожных сигналов в газетах, поднятая по тревоге армия, американцы в Сафоново... Я ничего не забыл?

  – Забыл. У нас еще половина электроники погорела. – добавил Умник, заставив Злого подпрыгнуть в кресле.

  – Вот как! И ты молчал?

  – Ты не спрашивал. – Умник подал плечами, – Короче, мы с Христом пытались воскресить телефоны. Нашли специальное зарядное устройство, типа динамо-машины, вставили, крутили-крутили – и ни фига. Батареи меняли, телефоны разные пробовали – бесполезно. Компьютеры-телевизоры тоже пытались запустить, но опять безрезультатно. Не работает ничего. Ерунда какая-то получается, всякие умные гаджеты и компьютеры почти все подохли, бытовая техника – 50 на 50, а автомобильные "мозги" вроде как живы.

  – Мда... Кажется, теперь я окончательно запутался... – сказал Злой, и умолк, раздумывая.

  В библиотеке было темно и тихо. Тиканье настенных часов казалось почти оглушительным. Солнце уже давно опустилось за горизонт, и его последние лучи разливали огненно-рыжий свет по пушистым и легким облачкам. Лето вступило в свои права.

  – Ладно, поехал я. – сказал Злой, вставая с кресла.

  Умник проводил его до двери, пожал руку на прощание:

  – До встречи.

  Дверь закрылась, лязгнул замок. Злой отточенным до автоматизма движением передвинул кобуру так, чтобы она была под рукой, и направился к машине. Завтра ему снова предстояло заступить на дежурство, и нужно было хорошенько выспаться, а не пытаться искать причину массового и внезапного вымирания девяноста процентов людей.

  7.

  Дежурство прошло хорошо, но отдохнуть после него не дали. Вечером примчался посыльный от Христа и сообщил, что в городе произошло ЧП. Один из "продотрядов", собиравших по городу съестные припасы и занимавшихся их доставкой на центральный склад, почти полностью перегрызли и съели собаки.

  Небольшой отряд (четыре человека) сунулся в супермаркет на окраине, надеясь там чем-нибудь поживиться. Они ввалились внутрь всем скопом, шумно топоча, смеясь и перешучиваясь. Фонари включили уже внутри, и это раздолбайство стоило беспечным сборщикам жизни. Из темноты сперва послышалось угрожающее рычание, которое, мигом спустя, переросло в лай и превратилось в лохматые тела с оскаленными пастями, выскакивавшие из темноты. Уцелел только один человек – стоявший самым последним и успевший добежать до машины и запереться. Он сидел там и ждал почти полчаса, надеясь, что хоть кто-нибудь еще выбежит из дверей супермаркета, но все зря. Даже криков о помощи не было слышно.

  – Их там целая стая! – рассказывал вернувшийся, держа в трясущихся руках стакан водки, которым пытался снять стресс, – Весь магазин ими просто кишит!

  В связи с этим Христос собирал отдыхающие смены, и с утра пораньше отправлял их на зачистку того самого магазина с псами-людоедами.

  Ну, надо, значит надо. Под утро Злой выпил пару кружек крепкого кофе, и, дождавшись сменщиков, отправился вместе со своими архаровцами к месту сбора – самолету-памятнику МИГ-17. Там уже находились смены со всех блокпостов, Злой со товарищи прибыл самым последним. На дороге, тротуарах и площадке возле памятника стояло с десяток машин и примерно двадцать-тридцать человек.

  – Да уж, солидную себе армию Христос организовал. – пробормотал Злой себе под нос.

  Выдвинулись примерно через час, после того, как все вволю покурили, поболтали, и обсудили план зачистки. Народ собрался бывалый, подобная операция была далеко не первой. Собак и до этого периодически гоняли, но раньше очень не хватало людей для того, чтобы перебить всех. Зато сейчас, в связи с тем, что армию Христос расширил – просто раздолье.

  – У кого нет патронов, подходи, разбирай! – памятный по южному блокпосту Виктор открыл пятую дверь своего "Шевроле Тахо", где вповалку лежали цинки, – Но у меня только пять – сорок пять!

  К нему потянулся народ с автоматами и нарезными охотничьими карабинами.

  Злой тоже подошел и взял себе пару пачек – исключительно на всякий пожарный, так как у него самого в пассажирском отделении болталось два нетронутых цинка.

  – Не жадничай. – покосился на него Виктор.

  – Я не жадный, я домовитый. – ответил Злой цитатой из мультика, и отправился восвояси.

  Колонна двигалась непонятно в каком направлении. Слишком много поворачивали – настолько много, что Злой через десять минут пути был окончательно дезориентирован. Его "Тигр" ехал вторым в колонне, которую вёл Виктор. Злому предстояло в этом сражении стать главной ударной силой, хотя бы потому, что в его машине могло разместиться и вести огонь через бойницы аж шесть человек. Собственно, они и разместились – пятеро сидели сзади, в креслах вдоль бортов, а один – на пассажирском сиденье. Все громко восхищались машиной, и Злому это очень льстило.

  Ожила рация.

  – Разъезжаемся! – прохрипел Виктор, и машины, ехавшие сзади, подались в стороны на ближайшем перекрестке.

  Совсем недавно Умник получил от Виктора задание – оживить хотя бы несколько автомобильных раций, и, ценой нечеловеческих усилий таки сумел привести целую дюжину в божеский вид. Злой знал, чего это стоило – он видел, как Умник и его помощник собирали из нескольких раций одну. Тогда еще родилась шутка: "Экипаж паяльника – два человека", поскольку Умник паял, а его напарник крутил динамо-машину.

  План Виктора был прост, как шпала – спугнуть стаю, загнать, что называется, "на флажки", и расстрелять. Злому предстояло быть в лагере загонщиков.

  По команде Виктора машины остановились. Из некоторых вышли люди, которые быстро и умело развернулись в цепь и тронулись в путь. Охота началась. Машины сигналили, люди стреляли в воздух. Те загонщики, что недавно отделились от колонны на перекрестке, тоже дали о себе знать. Стало очень шумно. Охотничьего азарта было – хоть отбавляй. Из-под забора выбежала одинокая облезлая дворняга и припустила в сторону, где располагались застрельщики.

  – Первая пошла! – послышался довольный голос Виктора.

  На подходе к тому самому супермаркету загонщики остановились, обсуждая, что делать. Собаки не спешили выходить из здания, а выкурить их оттуда было необходимо. По рации велись оживленные переговоры.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю