Текст книги "Контур забвения (СИ)"

Автор книги: Юрий Уленгов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Состояние: нейтрализован.

Сетник, значит. Ну, я мог бы и догадаться, да.

– Симба, – нахмурился я. – У тебя есть информация по этим тварям?

– Доступ к запрошенной информации ограничен. Данные засекречены согласно протоколу 7-Альфа, – бесстрастно отозвался Симба.

– Чего?.. – Я замер. – В смысле засекречены?

– Информация недоступна для юнитов без подтверждённой привязки к основному ядру Эдема, – отозвался ассистент без капли смущения. – Классификация уровня «чёрный код». Файлы закрыты.

– Охренеть, – только и выдохнул я. – То есть, драться мне с этой хреновиной можно, а получать информацию о ней – нельзя?

– Высказывание корректно.

– Ну офигеть теперь, – пробормотал я. – Просто зашибись. Не хватало только…

Закончить мысль я не успел. Потому что перед глазами вспыхнула новая проекция.

ВНИМАНИЕ!

Обнаружена мутагенная угроза!

СФОРМИРОВАНО НОВОЕ ЗАДАНИЕ:

Объект: Центральый Узел

Протокол действий: Ликвидация.

Текущая цель: Установить местонахождение Центрального Узла. Провести локализацию мутагенной угрозы. Уничтожить Центральный Узел.

Уровень опасности: Высокий.

Вознаграждение: вариативное. Доступно на ближайшей станции Эдема при подтверждении завершения операции.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Невыполнение задачи приведёт к автоматическому изменению статуса юнита.

В СЛУЧАЕ ОТКАЗА ОТ ЗАДАНИЯ:

– Юнит будет помечен как враждебный.

– Доступ ко всем объектам и системам Эдема – заблокирован.

– Боевые юниты Эдема получают директиву на уничтожение субъекта при обнаружении.

– Повторная авторизация в системе Эдема станет невозможной.

– Да вы издеваетесь? – едва ли не взвыл я. – Опять?

Я со злостью хватанул кулаком о стену. Гребаный модуль Эдема! Я еще первое задание не выполнил, а оно мне второе наваливает! Я вообще-то планировал тихонечно проскользнуть сквозь метро и заняться ретранслятором, а не шоркаться по подземельям в поисках непонятно чего. Мутагенная угроза, насколько я понимаю – это Сетники. И что-то мне подсказывает, что там, куда меня хочет загнать долбанная система, их совсем не десяток-другой! Я и с этими-то не сказать, чтоб легко справился… Еще пара таких схваток – и идти к ретранслятору будет уже незачем, меня просто убьет нейргенный откат…

– Слушай, Симба, – с надеждой проговорил я. – А я ведь могу сначала выполнить первое задание, подлечиться и вернуться, чтобы выполнить это?

– Ответ отрицательный, – тут же отозвалась бездушная железяка у меня в голове. – Заданию присвоен критический уровень. Задания этой категории имеют приоритет над остальными.

– Да чтоб тебя! – я заковыристо выругался. Помолчал. Вдохнул. Выдохнул.

Ладно. Переходим к стадии «Принятие». Ничего другого мне все равно не остается. Гребаный Эдем, чтоб ему пусто было!

– Ладно. Черт с вами. Пойдем посмотрим, что там за Центральный Узел. Надеюсь, он не настолько впечатляющий, как его пиарят.

– Вероятность минимальная. Шансы на то, что ликвидация Центрального Узла будет сопровождаться боестолкновением повышенной сложности – более девяноста процентов, – без тени юмора отозвался Симба.

Я закатил глаза.

– Утешил, спасибо. Напомни, чтоб я прихватил тебе немного оптимизма, когда я буду выбирать вознаграждение за это задание.

– Напоминание создано. Прихватить немного оптимизма. Уточните условия активации напоминая.

– И щепотка юмора тоже не помешает, – тяжело вздохнул я. – Ладно. Пошли искать этот ваш Центральный Узел.

Глава 10

Осмотревшись, я понял, куда попал – это был второй тоннель. Если по первому в свое время поезда шли с Тушинской на Сходненскую, по этому они двигались в обратном направлении. Ну, или наоборот. Сейчас без разницы.

И технический лаз, по которому я спустился в метро, и отсек, в котором мне пришлось биться с Сетниками, находились в перемычке между тоннелями. Судя по направлению, в котором удирал Сетник, он спешил к Тушинской. Ну да, логично. Мужик на видео тоже говорил о проходе с Тушинской. И про Центральный Узел. Чем бы он ни был, спустились в метро трое, а выжил один. И то ненадолго. Значит, там действительно опасно. Ну, что же. Безопасных мест я здесь пока не видел, так что опасностью больше, опасностью меньше… Да и все равно у меня нет других вариантов. Долбанный протокол Эдема!

Пройдя несколько шагов, я прислушался. Тишина. Или почти тишина – в этом месте она не бывает полной. Где-то за бетонной стеной слабо гудел воздух, будто тяжело дышала сама земля. Из глубины тоннля тянуло затхлой сыростью и чем-то еще – липким, кисловатым, с металлическим привкусом. Впрочем, кажется, я уже начинаю привыкать к здешним запахам.

Я двинулся вперед, стараясь не наступать в лужи. Найденный фонарь выключил – он мне еще пригодится, а вот возможности зарядить аккумулятор пока не предвидится. Вокруг – облупленные железобетонные стены, остатки старых кабелей, паутина… Все больше паутины. Сначала – тонкие нити у потолка. Потом – тяжелые, нависающие, как рыбачьи сети, плети, сползающие на пол. Некоторые натянуты поперек тоннеля – шагай не глядя, и мигом будешь опутан.

Паутина, слизь и тишина. Хороший такой набор. Мне почему-то подумалось, что нормальное существо такие интеръерные решения не выберет.

Шел медленно. Шпалы под ногами были скользкие. На стенах все чаще попадались лоснящиеся пятна слизи. Свет фонаря, когда я его все-таки зажигал на короткие промежутки времени, преломлялся в этих участках странным образом, добавляя глубине тоннеля едва заметное голубовато-зеленое свечение. Я выключил фонарь – и убедился, что ошибался. Свет шел не от него. Слизь светилась сама.

– Симба, ты это видишь? – пробормотал я.

– Подтверждаю. Анализ указывает на биолюминесцентные колонии. Вероятный источник: отходы жизнедеятельности мутировавшей фауны.

– Сетники?

– Информация отсутствует, – отозвался тот. Ну да, засекречена. Ладно, сам разберусь.

С каждым шагом паутины становилось все больше, нити – плотнее. Иногда приходилось останавливаться, чтобы выпутать ногу из густой сети или очистить подошву от очередного пятна слизи. Теплой, будто только что… выложенной. Это плохо.

Постепенно к звуку моего дыхания стали добавляться другие. Сперва – отдаленнок царапанье, потом – плеск. Слабый, будто где-то в темноте кто-то макнул лапу в лужу. Не шаги. Не бег. А движения. Сотни мелких движений. Пальцы? Щупальца? Челюсти?

Я начал замедляться. И в какой-то момент понял – дошел.

Тоннель впереди расступался, в отдалении, будто в тумане, расплывались очертания платформы. Угу. Приехали. Станция. Тушинская. Обшарпанная, изъеденная плесенью, затянутая слизью, но узнаваемая.

Станция дышала. Медленно и тяжело, словно больше спящее животное. Сквозь трещины сочилась слизь, на потолке и стенах висели целые коконы паутины, некоторые слегка шевелились.

Я присел у края платформы, выровнял дыхание и принялся изучать происходящее на станции. Сначала, казалось, что она пуста. Станция как станция – если выкинуть из головы, что вокруг все завешено паутиной, можно было бы даже представить, что все это просто затянуто плесенью Бывет. Подтопило, или еше что… Вот только даже вселенский по том не оставил бы после себя такой атмосферы. Вязкой, давящей и практически живой.

Постепенно то ли глаза адаптировались к мягкому свечению, то ли Симба в очередной раз подстроил зрение под новые условия… Неясно. Но я стал видеть лушче. И, вглядевшись, вздрогнул.

Станция не зря казалось живой. Она такой и была. Непрерывное движение, практически броуновское, хаотичное, но, вместе с тем – упорядоченное, подчиняющееся какой-то совсем не человеческой логике.

Первого Сетника я заметил почти случайно. Он словно материализовался из теней под колонной, двигаясь резко и порывисто. Передвигалась тварь на четырех из шести конечностей, другие две она использовала для какого-то дела. Казалось, Сетник размазывал по полу слизь – как маляр, только вот вместо краски липкая и светящаяся гадость.

Второй спустился с потолка – длинный, вытянутый, с неровными сегментами позвоночника, словно его собирали из обломков человеческого тела и кусочков чужой мутации.

Третий – пробежал по стене, как ящерица.

Я затаил дыхание.

Станция была не пуста. Она буквально кипела жизнью. Мутировавшей, уродливой и извращенной, но – жизнью.

Я стал различать все больше силуэтов. Поначалу движения казались хаотичными. Куда-то бегут, по стенам, по потолку, вдоль платформы. Суетятся, мечутся. Но стоило мне замереть и понаблюдать – стало ясно: в этом есть какой-то свой порядок.

– Симба, ты это видишь?

– Подтверждаю. Поведенческие шаблоны не хаотичны. Фиксируется распределенная структура с четкими зонами ответственности.

– Прямо муравейник, – пробормотал я.

– Корректировка: скорее – улей. Организация на высоком уровне.

И правда. Один из Сетников плел густую паутину, затягивая ею пространство между колоннами. По мерпе работы, Сетник укреплял ее чем-то вроде секрета.Паутина тянулась толстой капроновой нитью, стягивая балки и своды, словно намереваясь закрыть проход. Не запутать, не скрыть, а наглухо запечатать.

Другие неспешно перемещались по платформе, обрабатывая слизью коконы. Похоже, внутри что-то было. В одном из коконов я заметил легкое движение. Но что это было, рассмотреть не успел.

Над всей этой колонией висело ощущение чуждого порядка. Как будто я действительно попал в огромный улей, в котором каждая особь четко знает, что должна делать. По телу пробежала легкая дрожь. Не от внешности Сетников – хотя красавчики они были еще те. В дрожь вгоняло то, как они работают. Молча. Быстро. Слаженно.

Вдоль дальней стены прошла тройка Сетников покрупнее – тяжелых, мускулистых, с чем-то вроде копий в руках. Один обернулся, и я приник к стене. Но взгляд мутанта проскользнул мимо. Не заметили.

– Симба, эти… – я кивнул на группу. – Это что, охрана?

– Вероятность высокая. Патрулирование. Цель: контроль внутреннего периметра. Уровень угрозы: критический. При обнаружении – атака без предупреждения.

– А я-то надеялся, что пригласят на чай, – пробормотал я сквозь зубы. Серьезность, с которой Симба излагал прописные истины, начинала понемногу раздражать.

Я проследил за маршрутом Сетников. В целом ясно. Твари не спешно обходили платформу по периметру. Странно даже. Они как будто играли в охрану. Горазбо эффективнее было поставить часовых в тоннеле. Или у них какая-то другая цель?

Ладно. Попробуем продвинуться дальше.

Сказано – сделано. Я проверил, как держится обрез на импровизированной перевязи, слегка поддернул полы пыльника, и, пригибаясь, медленно пошел вдоль стены. Дышал через рот, неглубоко, чтобы не издавать лишнего шума. Под подошвами периодически чавкала липкая слизь, но как раз таки этот звук ничьего внимания привлечь не мог – здесь он доносился со всех сторон.

Платформа, будто затянутая ватой, пульсировала чужой жизнью. Пауки-сетники сновали со всех сторон, я попытался прикинуть, сколько их здесь, и через минуту подумал, что лучше б этого не делал. По самым приблизительным прикидкам, здесь было не меньше пары сотен тварей. С таким количеством я совершенно точно не справлюсь. Стоит только выдать себя – и привет. Миссия провалена.

Вот только никто не перезапустит игру.

Медленно. Еще медленнее.

Я почти достиг середины станции, когда в паре метров от меня что-то зашевелилось.

Я стиснул зубы, перенес вес тела на носки, подался в сторону звука… И увидел его.

Молодой сетник. Размером чуть поменьше остальных, кожа – светлее, больше розовая, чем серая. Глаза – огромные, черные. Не человеческие. И сейчас в них плеснулся страх. Кажется, он тоже не ожидал меня увидеть.

На мгновение мы с ним встретились взглядами, а потом он раскрыл пасть, намереваясь заорать, а я смазанной тенью метнулся к твари.

Я действовал автоматически, на голых инстинктах. Левая ладонь сомкнулась на тонкой шее сетника, правая рука сжалась в кулак, из запястья с щелчком выскочил клинок, и я без замаха вбил лезвие прямо в рот твари.

Крик застрял у него в груди.

Сетник издал лишь булькающее «гхррк», дернулся всем телом, выгибаясь, а я выдернул клинок и нанес новый удар. Лезвие вошло твари в глаз, он снова дернулся и обмяк.

Готов.

Я замер на несколько секунд, затаив дыхание, убедился, что скоротечная стычка не привлекла ничьего внимания, и только тогда медленно опустил тело мутанта на пол. Снова замер. Послушал.

Никто не среагировал.

Где-то наверху продолжали возиться с паутиной. Кто-то сновал у входа в другой тоннель.

Но никто не бежал на крик. Потому что крика не было. Гениально, правда?

Вдохнув поглубже, я поморщился: воняло, как из забитой канализации. Казалось, я уже привык к многообразию запахов подземки, но она раз за разом подкидывала новый аромат. Рай для любителя нишевой парфюмерии.

Я вытер клинок о бедра сетника, прикрытые какой-то тряпкой, убрал его обратно, и пополз дальше. Я искал место, чтобы лучше рассмотреть платформу.

Продвигаясь дальше, я действовал на автомате – шаг, пауза, взгляд по сторонам, оценка маршрута. Казалось, станция растянулась бесконечно, и я уже начинаю уставать, но…

В какой-то момент я замер.

Передо мной показалась центральная часть платформы.

И – мать твою, вот это было зрелище…

Странная, уродливая скульптура поднималась от пола к самому своду. И я затруднялся так сразу назвать, из чего она состояла. На первый взгляд вся конструкция состояла из мусора. Искореженные узлы, блоки, элементы каких-то устройств – все это лепилось друг к другу, крепко прихваченное паутинным секретом и смазанное светящейся слизью. Все стянуто в единый клубок, обмотано жгутами проводов, и мне показалось, что кое-где между деталями торчат чьи-то кости.

У подножия лежало несколько тел. Фигуры были изломанными, вывернутыми, но, несомненно, человеческими. Или…

Я напряг зрение, и Симба услужливо приблизил картинку. Ну, или это я уже понемногу привыкал к имплантам. Я присмотрелся, и кивнул. Киборги. С распоротыми корпусами, изломанными конечностями, сорванной броней. У одного из них в голове все еще мерцал оптический сенсор,

М-да.

– Это что у них, капищe, что ли?.. – пробормотал я.

– По всем признакам конструкция может использоваться как объект релизиозного культа, – согласился со мной Симба.

– Они что, поклоняются технологиям? – я вспомнил ожерелье из микросхем на шее убитого сетника, и меня передернуло.

– Возможно. Деградация примитивного разума в условиях изоляции и мутаций. Попытка ассимиляции остатков техносреды в структуру верований.

– Чет они не похожи на техногиков, – хмыкнул я. – Научный прогресс, мать его.

Симба продолжил что-то говорить, начав длинную цепочку объяснений – то ли про символическую интеграцию технофетишизма в структуру локального культа, то ли про ритуальное копирование архитектурных моделей…

Но я его уже не слушал.

Потому что увидел кое-что еще.

И это зрелище мне совсем не понравилось.

Рядом с капищем, между колннами были натянуты особо плотные сети из паутины. Толстой, затянутой в несколько слоев, но при этом… аккуратная, что ли. Будто была сплетена не в спешке, а нарочито тщательно. И в этой паутине висели коконы. Крупнее остальных, массивнее… Я «увеличил» картинку, и нахмурился.

– Симба, сделай четче, – прошептал я.

Изображение дрогнуло, подернулось рябью, и вдруг стало контрастным и отчетливым. Твою ма-а-а-ать…

Я с трудом сдердал порыв присвистнуть.

Светлое пятно в центре оказалось именно тем, чем мне показалось с самого начала. Лицом. Человеческим. Жеским.

Глаза закрыты, рот чуть приоткрыт. Кожа бледная, но… Да, кажется она жива. Возможно без сознания, возможно – под действием какая-то яда, но точно жива. Пока что, по крайней мере.

Я затаил дыхание и посмотрел на соседний кокон.

Второе лицо. Мужчина. Состояние – такое же. Даже отсюда я видел, как под пацтиной поднимается грудная клетка.

В памяти всплыло видео с коммуникатора, найденного в тоннеле.

«Лиса и Серый остались у них».

Лиса. Серый. Видимо, это они. И их пока не успели сожрать. Или им уготована другая участь?

Так. Ладно. Эмоции мы пока уберем в сторонку. Сейчас нужно сосредоточиться на другом.

Я еще раз медленно оглядел капище. Сетники сновали туда-сюда, не замечая меня. Кто-то обмазывал слизью киборгов у основания конструкции, кто-то снова поднимался по стене, таща тонкий жгут…

Я постарался запомнить все, как можно тщательнее, потом усмехнулся и отдал команду Симбе. Искусственный интеллект с этой задачей справится куда лучше меня. И запомнит все детали, и план нарисует, и карту составит… И, вероятно, даже тактическую схему набросает.

Вот только чем дольше я смотрел на все это, тем меньше во мне было уверенности в том, что эта задача вообще выполнима.

Впрочем, об этом я подумаю потом. А сейчас – пора сваливать.

– Симба, ты все запомнил? – прошептал я одними губами.

– Ответ положительный.

– Ну и отлично. Тогда убираемся отсюда.

Я окинул взглядом тоннель позади себя и принялся медленно продвигаться к выходу.

Я увидел все, что хотел. Теперь нужно все обдумать и подготовиться. Настолько тщательно, насколько это вообще возможно в моей ситуации.

Но сначала желательно выбраться отсюда живым.

Глава 11

Выбравшись с «Тушинской», я отправился обратно в техническое помещение подумать и подготовиться.

В принципе, первая часть задания звучала недвусмысленно: уничтожить Центральный Узел. Я пока не очень понимал, как это сделать, но, в целом задача более-менее понятная. А вот что значит «провести локализацию мутагенной угрозы»? Уничтожить колонию, что ли? Дак тут нужен минимум взвод с автоматическим орудием и огнеметами, а не один умирающий боец, страдающий амнезией. Огнеметы, хм…

Ладно. Для начала решим более насущные задачи.

Добравшись до технического отсека, я, в первую очередь занялся наведением порядка. То есть принялся выволакивать оттуда трупы сетников и выбрасывать их в параллельный тоннель. Ухватив очередное тело, я присмотрелся и пинком перевернул его на живот. На спине у твари висел замызганный, покрытый слизью, но целый и узнаваемый штурмовой рюкзак. Интересно.

Стараясь не перепачкаться, я стащил с сетника рюкзак и только после этого выбросил тело в тоннель. Вернувшись, стянул с трупа куртку и тщательно обтер ею находку.

– Прости, брат, тебе она все равно уже ни к чему, – пробормотал я, будто извиняясь за свое мародерство. Труп не ответил.

И слава богу. Еще этого мне не хватало для полного счастья.

Открыв клапан рюкзака, я осторожно заглянул внутрь. Что тут у нас? Хм-м-м… Любопытненько…

В целом, сам факт наличия у сетника рюкзака меня несколько удивил, но мало ли, насколько развиты эти твари. Однако, разложив перед собой на полу содержимое, я испытал легкое недоумение.

Три двухлитровых пластиковых бутылки с мутной жидкостью. Несколько обернутых в тряпки факелов. Коробка охотничьих спичек. Мощный ручной фонарь. Пачка патронов – 5,45, под автомат – вот уж где полная неожиданность. Что-то мне подсказывает, что все это принадлежало явно не сетнику. Ибо если у этих тварей еще и автоматы есть – тогда вообще пиши пропало.

Готов спорить: тварь стянула рюкзак у кого-то из членов неудачливой поисковой группы, и, даже не задумываясь о том, что внутри, нацепила на спину, просто как украшение или элемент одежды. И мне очень повезло, что именно этот сетник прискакал меня ликвидировать.

Не знаю, было ли изначально в рюкзаке что-нибудь еще, но имеющийся набор как бы намекал: поисковики явно понимали, с чем могут столкнуться и к этому подготовились. Потому что мутной жидкостью в бутылках оказался бензин. Возможно, значительно выдохшийся, но, полагаю, все еще не утративший своих свойств. А еще там, на станции, глядя на свисающие с потолка паутинные лохмы, я подумал, что паутина должна очень даже неплохо гореть. Было бы чем поджигать… И сейчас, благодаря сетнику, которому хотелось выглядеть среди своих щеголем, у меня в руках оказалось кое-что получше обычной зажигалки.

– А жизнь-то – налаживается, – пробормотал я.

Усевшись прямо на пол в паре метров от трупа, я достал из вещмешка вяленое мясо, экпроприированное у дохлого мутанта, и принялся его сосредоточенно жевать. Война войной – а обед по расписанию.

Машинально разжевывая жесткие и слегка отдающие кислинкой волокна, я пытался придумать план. Бензин – хорошо. Спички – хорошо. Но не буду же я ползать по станции, поливая Центральный Узел из пластиковой бутылки? Что-то подсказывает, что сетники подобный вклад в их шедевр религиозного строительства не оценят… Хм. А что, если…

Чем больше я думал, тем меньше мне нравился придуманный мною план. Не потому что он не сработает, нет. Просто слишком велика была вероятность того, что сетники угробят меня прежде чем я я доведу его хотя бы до второго этапа. Но других вариантов я не видел. Так что…

– Ну что, Симба, – проговорил я, с сожалением пряча остатки мяса в мешок и запивая их несколькими глотками воды. – Готов локализовать мутагенную угрозу?

– Готовность – неактуальный параметр. Я – лишь программный код. Мои действия определяются алгоритмом, а не эмоциональным состоянием. Локализация мутагенной угрозы – задача носителя, и успешное завершение миссии зависит только от действий носителя. Моя задача – оказывать всестороннее содействие.

– Ну да, кто бы сомневался, – вздохнул я с усмешкой. – А я так надеялся, что ты скажешь «Конечно, Антей, посиди здесь, а я все сам сделаю»… Ладно. Погнали, железяка. Зажжем, так сказать, по полной. А то что-то они там совсем вяло работают, без огонька…

* * *

Подобравшись к краю тоннеля, я замер в тени, вглядываясь в мрак станции. Все оставалось по-прежнему. Тушинская дышала той же вязкой, затхлой жизнью: слизь стекала по сводам, коконы вздрагивали в своих ловушках, сетники сновали между колоннами, как механизированные муравьи, занятые делами своего извращенного улья.

Я вдохнул через рот, морщась – вонь здесь стала будто гуще, как будто станция ощущала мое возвращение. Может, и ощущала. Кто знает, на каком уровне срабатывает инстинкт у этой дряни…

Слегка отодвинувшись вглубь тоннеля, я присел у стены под большим пятном светящейся слизи, и разложил перед собой свою немудреную экипировку. Полосы ткани, нарезанные с камуфляжной куртки трупа, пачку патронов – тех самых автоматных, из рюкзака поисковика, бутылки с бензином, факелы… Свернув несколько полос ткани в бесформенные, плотные комки, я щедро пропитал их бензином, в центр засунул по горсти патронов и затянул. Получилось четыре увесистых «ежика». Отложив их в сторону, я занялся оставшейся тканью. Сформировав еще несколько комков, я сложил все в остатки куртки, свернул и приторочил к рюкзаку.

Арматурину я уже привычно приспособил под рюкзак за спину, топор воткнул в петлю на ремне, рассыпал остатки патронов по карманам пыльника, поправил налобный фонарь и выпрямился.

Ну, что ж. Остается надеяться, что все пойдет по плану. Очень шаткому, почти призрачному – но какой уж есть. Потому что другой придумать в этих обстоятельствах лично мне не под силу. Так что будем использовать тот, который имеется.

– Ну что, Симба, готовься к первому акту представления, – пробормотал я, скатывая один из шаров и нанизывая его на арматурину, как на шампур. – Сейчас будет жарко. В буквальном смысле.

– Уточнение: температура возгорания бензина при наличии открытого источника пламени составляет от четырехсот до пятисот градусов по Цельсию, – не преминул похвастаться своей эрудицией Симба.

– Спасибо, справочник. Уточнение принято к сведению. А теперь заткнись и дай сконцентрироваться.

Вернувшись к краю тоннеля, я осмотрелся. Диспозиция не изменилась. Хорошо. Ну, что, паучки, сейчас факир-гастролер покажет вам увлекательное фаер-шоу…

Я чиркнул спичкой о коробок, закрепленный на плечевой лямке, поднес огонь к пропитанной бензином тряпке, и дождался, пока комок вспыхнет. Пламя взвилось рыжим лепестком, огонь жадно взялся за ткань. Я поднял арматурину, размахнулся – и резким движением мернул пылающий шар в темноту станции.

Горящий комок, словно выпущенный из катапульты, огненным протуберанцем прочертил темноту, и по параболе шмякнулся где-то в глубине, среди плотных, свисающих с потолка полотен паутины.

Через пару секунд там занялось, затем – вспыхнуло. Сухая сеть загорелась весело и охотно. Огонь взметнулся вверх, расползаясь по потолку.

Станция ожила.

Ближайшие к очагу возгорания сетники шарахнулись в сторону, что-то заверещав. Вокруг огня быстро образовалось пустое пространство, и я усмехнулся. Не ожидали, уроды? Сейчас добавлю.

Я поджег следующий комок тряпок и отправил его в другую сторону. Там тоже весело полыхнуло. По станции будто волна пробежала, а по тоннелю пронеслись многоголосый визг и стрекотание. Кто-то шипел, кто-то царапал бетон, но общая эмоция прослеживалась четко – страх.

Ба, ребятки, да вы, никак, огня боитесь? Это я удачно зашел…

И тут начали взрываться патроны, завернутые в тряпку.

Сетники бросились врассыпную, колонию охватила паника. Я же, пользуясь общей неразберихой, быстро двинулся вперед. Отправил в теноту еще один пропитанный бензином комок тряпок, достал факел, поджег, швырнул к стене станции – туда, где в сетях паутины взрагивали коконы. Вспыхнуло, я усмехнулся и практически побежал дальше.

И тут я понял, что совершил ошибку. Стоило загореться паутине вокруг коконов, как послышалась раскатистая трель, и часть сетников моментально рванула в мою сторону. И только сейчас до меня дошло, чем именно эти коконы отличались от других, и почему они шевелились.

Потомство.

Я покусился на будущее колонии, и сетникам это явно не понравилось.

Прямо на меня выскочила здоровенная тварь. Распахнула пасть, собираясь заорать, но я со всего маху зарядил ей арматуриной прямо по оскаленной морде. Сетник качнулся, я прыгнул вперед и одним движением вбил ему в голову выскочивший из руки клинок. За спиной свистнуло, я резко развернулся и ударом второго клинка почти снес голову второму сетнику. Выругался, стряхнул тварь с лезвия, и на полусогнутых, стараясь держаться в тени, побежал к центру платформы.

Сетники метались по платформе в панике. Появившиеся, словно из ниоткуда особо крупные особи свистом и щелчками пытались организовать из них хоть какое-то подобие пожарной команды. Получалось у них так себе. Те, что рванул к коконам, самоотверженно боролись с огнем, остальные же лишь бестолково метались по перрону. Усиливая неразбериху, я запустил еще два «фаербола», начиненных патронами. Через несколько секунд полыхала уже вся станция. Сам того не ведая, я, кажется, избрал идеальную тактику. Огонь и свет. Две вещи, которых, судя по реакции, сетники боялись больше всего на свете. Паутина, треща, полыхала, тоннель постепенно заволакивали клубы густого дыма, сетники, визжа и пересвистываясь, носились по платформе, а я, подобно демону, выбравшемуся из самых глубин ада, продолжал сеять хаос.

– Опасность! – раздался в голове голос Симбы, и в ту же секунду передо мной, рухнув откуда-то сверху, оказался один из воинов.

Крупный, мощный, с импровизированным копьем наперевес. Глаза – два красных уголька. Он заметил меня, издал короткий скрежещущий рык и рванулся вперед.

Я вскинул обрез и выстрелил.

Звук выстрела разнесся по тоннелю гулким эхом, перекрывая треск пламени и гвалт тварей, сетник, получивший заряд в голову, рухнул на землю, захлебываясь собственной слизью, а среди гвалта послышались пронзительные щелкающие трели: меня заметили.

Твою мать!

Перезарядив обрез, я поджег последний оставшийся у меня сверток и швырнул его вперед, в сторону капища. Паутина вспыхнула, как сухая трава, воздух наполнился вонью гари, шипением, визгом. Кто-то завыл нечеловеческим голосом – долго и глухо.

Получайте, твари.

Я не скрывался. Уже не было смысла. Запрыгнув на платформу, я рванул вперед. Вдоль пылающих стен, под сводами, с которых срывались огненные капли. Под ногами хлюпала сгоревшая слизь, кто-то попытался преградить путь… Разрядив обрез в оскаленную морду, я качнулся в сторону, пропуская мимо заряд паутины, выстрелил еще раз, сбив плюнувшего сетника со стены, бросил бесполезный обрез в глубокий карман пыльника и устремился дальшье. На перезарядку времени не осталось.

Центральный Узел горел.

Пламя перекинулось на него по паутинным лианам, свисающим под сводами, и сейчас пламя лизало мусор, пластик и тела мертвых киборгов, вплетенные в общую инсталляцию. Выхватив очередной факел, я поджег его и бросил прямо к подножию. Тут же вспыхнуло, пара сетников, затаившихся в тени, с визгом бросились в сторону. Движение за спиной, вхмах топора, еще одна тварь валится на пол с раскроенным черепом.

Нужно заканчивать тут и сваливать. Если они сейчас сумеют организоваться – мне конец.

Вот только сначала я планировал сделать кое-что еще.

– Ну что, Симба, – выдохнул я сквозь копоть. – Локализация мутагенной угрозы идет по плану, да?

– Подтверждаю, – отозвался он. – Уровень поражения колонии – быстрорастущий. Внимание! По моим прогнозам, опасность для носителя растет! Рекомендую как можно быстрее покинуть локацию!

– Да плевать, – хрипло ответил я. – Мы ж хотели зажечь. Вот и зажгли. По полной. Но я рад, что мы с тобой снова думаем одинаково.

Воспользовавшись паузой, я перезарядил обрез. Слева мелькнула тень, я резко развернулся и выстрелил. Ранил. Воина сетников качнуло в сторону, я прицелился тщательнее, и вторым выстрелом добил тварь. Вот только с другого конца платформы уже спешили другие. Так, надо бы и правда заканчивать, а то что-то я заигрался.

– Эй! – со стороны коконов послышался хриплый голос. – Помоги! Быстрее!

– Погоди, – буркнул я, будто замурованные в коконах люди могли куда-то уйти. – Секунду, – я перезарядил обрез и только тогда двинулся на звук.

Центральный Узел уже не просто горел – он полыхал, чадя и воняя. Это явно не нравилось сетникам. Забыв даже о собственном потомстве, свистя и щелкая, они стягивались к центру платформы со всей станции. Пока еще их сдерживал огонь, многие щурились от яркого света и прикрывали головы руками, но я видел: еще немного, и чаша терпения переполнится. Настанет момент, когда ярость возоблададет над страхом, и они бросятся сюда всей кучей.

Очень хочется в этот момент быть где-нибудь в другом месте.

Подскочив к кокону, я сунул обрез в карман, достал топор, и, примерившись, одним движением перерубил удерживающую его паутину. Мужчина внутри задергался, кокон качнулся и покатился к огню. Я остановил его ногой, нагнулся, и, выпустив из запястья клинок, принялся за работу. Паутина была свежей, липкой и вязкой, поддавалась с трудом, и я потратил гораздо больше времени, чем рассчитывал, прежде чем мужик в покрытом слизью камуфляже смог выбраться наружу. Он буквально вывалился их кокона, попытался встать и упал. Видать, долго их здесь держали…