Текст книги "Контур забвения (СИ)"

Автор книги: Юрий Уленгов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Вот только что-то подсказывало мне, что красной ковровой дорожки на входе все-таки не будет…

Глава 17

Ожидания меня не обманули.

Визуально станция выглядела так же, как и раньше. Никаких отличий. Настороженные темные стены, риперы, патрулирующие периметр… И тяжелые шаги с той стороны стены. Окулюсов или им подобных беспилотников в небе видно не было, но это не означало, что их нет. Потому наблюдал я за станцией, как следует замаскировавшись в кустах на высоком берегу. Конечно, в условиях, когда у противника есть тепловизоры, детекторы биомассы и прочая технологическая дрянь, маскировка была так себе, но другой у меня не было. Так что оставалось только надеяться на то, что тревога на станции поднимается лишь когда кто-то подходит к периметру слишком близко.

Из моего укрытия открывался хороший обзор на весь комплекс: корпус машинного зала, диспетчерская, два вспомогательных ангара и массивное здание блока управления. Над всей этой красотой – остов ретранслятора, тонкий, как игла, и такой же недружелюбный. Понять бы теперь, перешла станция под контроль Эдема, или все осталось так, как было, и все мои усилия напрасны?

– Симба, что по обстановке? – спросил я вполголоса.

Ответа не последовало.

Я уже было собирался повторить, как в поле зрения вывелась строка:

[ПЕРЕЗАГРУЗКА СЕНСОРНОЙ СИСТЕМЫ. ПОИСК БЕЗОПАСНОГО ПОДКЛЮЧЕНИЯ…]

– Серьезно? – фыркнул я. – Прекрасно. Очень вовремя.

После того, как я приказал Симбе отрубить все связи с внешним миром, его способности значительно поурезались, так что все, что мне сейчас оставалось – наблюдение и старая добрая интуиция. Что ж. Значит, будем наблюдать.

Станция будто дышала, медленно и тяжело. Из-за забора периодически продолжал слышаться шум. Вот и сейчас что-то грохнуло. Коротко и тяжело, будто каменная глыба упала. Я вздрогнул, прижался к земле и увидел, как между двумя корпусами прошагал силуэт. Огромный, стальной, с загнутыми назад коленями и тускло блестящей башней. Раптор. Как минимум один. А там – кто знает, сколько их внутри ходит…

– Отлично, – прошептал я. – Вот просто то, что нужно.

Наконец, Симба ожил. Голос его звучал глухо, будто издалека, но четко:

– Безопасные каналы для внешнего подключения отстутствуют. Оценка обстановки – по визуальному анализу. Признаки активности юнитов вне протокола Эдема. Статус станции – неподконтрольна. Вероятность – девяносто пять процентов.

Я выдохнул.

– То есть, все еще автономный режим? – уточнил я. – Или, точнее, режим «хаос и бродячие механические психопаты»?

– Несмотря на высокий уровень абстракции, высказывание корректно.

– Угу. Абстракция, – буркнул я. – Как по мне – так голый реализм, мать его. И что нам дальше делать?

– Внимание! Регистрирую запрос входящего подключения! —внезапно доложил Симба.

– Какого хрена? – нахмурился я. – Нас что, опять ломают?

– Ответ отрицательный. Попыток взлома не зарегистрировано. Запрос на соединение по защищенному каналу.

– Это что, как по телефону? Нам, типа, звонят?

– Аналогия уместна.

– И кто на другом конце провода?

– Запрос подписан сертификатом создателя.

– То есть, это Эдем? – я нахмурился. Только этого не хватало.

– Ответ положительный.

Я вздохнул.

– Так. То есть, через забор влезть у него не получилось, и он решил попробовать постучать в дверь? А сразу так нельзя было?

Симба промолчал. Кажется, даже железяка поняла, что вопрос носит риторический характер.

– Ну, допустим. Скажи, ты можешь как-то… эээ… не дать ему покопаться у меня в башке?

– Да, я могу создать защищенное соединение. Исключить доступ к файловой системе и оперативной памяти.

Я задумался. С такими раскладами я, пожалуй, ничего не теряю. А вот вариант получить полезную информацию вероятность есть. Так что…

– Ну, тогда давай ответим, – проговорил я. – Будь готов оборвать соединение по моему сигналу.

– Выполняю.

На пару секунд повисла гнетущая тишина. Только вдалеке снова лязгнул кто-то тяжелый. Ну, главное что не рядом.

– Подключение установлено. Получен информационный пакет.

На экране замелькали строчки. Симба озвучил, хотя я и сам прекрасно видел написанное.

[ВНИМАНИЕ! СТАНЦИЯ НЕ ПОДКЛЮЧЕНА!]

Ну, спасибо, родной, сам бы я не догадался…

[ТРЕБУЕТСЯ СИНХРОНИЗАЦИЯ ЯДРА]

– Процедура ручная, – прокомментировал Симба. – Необходим физический доступ к серверному узлу.

– Кто бы сомневался, – пробормотал я. – Ну хоть не требует подписаться кровью под новым пользовательским соглашением.

В интерфейсе всплыла новая строчка:

[ВНИМАНИЕ! КОРРЕКТИРОВКА АКТИВНОГО ЗАДАНИЯ!]

[НОВОЕ ЗАДАНИЕ: ВОССТАНОВЛЕНИЕ КОНТРОЛЯ НАД ВСПОМОГАТЕЛЬНОЙ СТАНЦИЕЙ ЭДЕМА]

Объект: Станция Эдема (идентификатор: СХГЭС-01)

Статус: заражена. Сбой синхронизации. Управляющий сигнал не обнаружен.

**Ретранслятор С-2 активен. Станция не принимает сигнал.

Цель задания:

– Проникнуть на станцию СХГЭС-01.

– Добраться до управляющего ядра.

– Перезапустить управляющее ядро вручную.

– Обеспечить синхронизацию станции СХГЭС-01.

ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ:

– Подтверждение статуса: лояльный юнит Эдема

– Доступ: навигационный модуль

– Доступ: интерактивная карта оперативного района

– Доступ: медицинский блок станции Эдема

– Доступ: оружейная комната технического персонала.

– Доступ: возможность внеочередной установки совместимых модулей.

Хм. Интересно девки пляшут…

– Симба, скажи-ка, мне кажется, или наказание за невыполнение задания отстутствует, и появились дополнительные плюшки за выполнение?

– Ответ положительный. Штрафные санкции за отказ от задания отсутствуют, в списке поощрений появились новые пункты.

– То есть сейчас он не требует, а просит, да? – я усмехнулся. – А нельзя было с самого начала вот так вот, по-человечески?

– Ответ отрициательный. Эдем – система искусственного интеллекта…

– Все-все, не нуди, – отмахнулся я. – Это был риторический вопрос, железяка. Что ж. Давай принимать задание. Все равно нам надо на станцию. Осталась самая малость: решить, как именно мы будем туда проникать, учитывая всю эту сторожевую машинерию…

– Задание принято, – отрапортовал Симба. – Принимаю информационный пакет. Распаковка… Инсталляция…

– Эй, эй, железяка, чтоб тебя! – всполошился я. – Что ты там инсталлируешь без моего разрешения? Ты забыл, о чем мы договаривались?

– Информационный пакет не содержит исполняемых файлов, – невозмутимо ответил ассистент. – Только справочная информация, необходимая для успешного выполнения задания.

– Это какая еще информация? – вскинул брови я.

– Активирую информационный пакет.

И у меня перед глазами возникла трехмерная проекция станции. Симба покрутил проекцию, увеличил… М-да. Ладно, вопросов не имею. Это действительно полезная штука. Подробный объемный план, с выделенными красным патрульными зонами, секторами обстрела автоматических турелей, схемой коридоров и технических помещений…

– Ну, допустим, – пробурчал я. – Но давай ты с этого момента сначала будешь спрашивать у меня разрешения, прежде чем что-то устанавливать, договрились?

– Директива принята и актуализирована, – ни тени раскаяния в механическом голосе. Ну да, а чего я ожидал? Что ассистент рассплется в извинениях? Как же, дождешься от него…

– Ну, раз актуализирована, тогда хорошо, – усмехнулся я. – Ладно, погнали. Медицинский модуль нам нужен, сдохнуть посреди этой свалки не входит в мои планы. Есть идеи, как попасть внутрь? Только, желательно, не через парадный вход. Мне жить пока хочется.

– Анализ схемы станции. Поиск оптимального маршрута. Маршрут построен. Вывожу визуализацию.

В интерфейсе снова вспыхнула проекция станции, через которую красным пунктиром шел предлагаемый Симбой маршрут. И чем больше я на него смотрел – тем больше он мне не нравился.

Вот только было ощущение, что это действительно единственный подходящий вариант.

Твою-то мать, вот где я так нагрешил в прошлой жизни?

* * *

– Через… подводный канал? – переспросил я, не сводя взгляда с зеленоватой бетонной громады плотины. – Ты это серьезно, Симба?

– Симуляция чувства юмора не входит в перечень активных алгоритмов, – без тени иронии отозвался ассистент. – Проникновение через водозабор со стороны плотины – единственный вариант, при котором вероятность утери целостности носителя не превышает двадцати процентов.

– Как оптимистично звучит, – протянул я. – Симба, ты хоть понимаешь, что я не рыба? Не амфибия. Не ихтиандр, мать твою. Я – человек. Дышу воздухом, ем кашу, потею и устаю! Я не умею плавать в радиоактивных прудах, кремниевая ты морда!

– У вас имеется базовая подготовка по форсированию водных преград. Данные о ваших физических кондициях и дыхательной емкости легких позволяют рассчитать допустимую продолжительность задержки дыхания. По предварительным данным, ваши возможность на тридцать процентов превышают таковые у тренированного ныряльщика. Это позволяет допустить, что времени на преодоление водной преграды у вас будет достаточно. Кроме того, на текущий момент времени вы и так поражены лучевой болезнью. Посещение медицинского модуля Эдема позволит избавиться от негативных последствий.

Я закатил глаза.

– Ну да, конечно. Останутся только позитивные. Книжки смогу ночью без света читать. Ладно, давай, излагай свой план.

– Охранная система станции Эдема строилась с учетом способностей обыкновенных людей. Проникновение через тоннель водозабора для обычного человека практически невозможно. Поэтому в алгоритмах юнитов, охраняющих станцию, не учитывается вероятность проникновения посредством гидросооружения. В то время как наземный периметр охраняется и патрулируется боевыми юнитами. При текущем состоянии носителя прямое боестолкновение окончится смертельным исходом с вероятностью в девяносто пять процентов. Таким образом, предложенный мною план является единственным вариантом попасть на станцию и не погибнуть.

– А ты умеешь быть убедительным, – пробормотал я, машинально отметив, что речь Симбы становится все человечнее. Так он скоро анекдоты травить начнет. – Ну допустим. Давай подробности.

Проекция в интерфейсе прокрутилась и увеличилась, акцентируя мое внимание на нужном участке. Симба начал свою лекцию, как университетский профессор. Только указки не хватало.

– Водозаборная труба станции представляет собой железобетонный канал диаметром два с половиной метра, начинающийся в нижней части плотины, на глубине порядка восьми метров от текущего уровня воды, – начал Симба с педантичной точностью. – Под действием гравитации вода поступает в напорный водовод и далее – в турбинный отсек.

Я следил за полупрозрачной голограммой, которую он выводил в поле зрения. Зеленые линии контура плотины, синие – тоннель, красным подсвечена турбина. Очень наглядно. Очень нервно.

– Подразумевается, – уточнил я, – что если я сейчас туда нырну, то меня не размажет в труху?

– При условии, что вы точно выполните инструкции, вероятность гибели составляет не больше двадцати процентов, – отозвался Симба, как будто это были шансы на выигрыш в лотерею.

– Обожаю твой оптимизм, – буркнул я. – Продолжай.

– На расстоянии четырнадцати метров от устья трубы, в ее верхней стенке, расположено техническое ответвление – так называемый байпас, – продолжил он. – В нормальных условиях он служит для сброса избыточного давления или доступа техперсонала. Внутри байпаса проходит вертикальная шахта с металлической лестницей, которая выводит в подсобный отсек, смежный с машинным залом.

Я вгляделся в проекцию: труба, байпас, шахта… Все выглядело чертовски просто. Прямо как в инструкции на упаковке лазаньи. Только вот если ошибешься – хруст костей обеспечен.

– Сколько у меня будет времени? – тихо спросил я.

– С момента входа в водозабор – примерно пятнадцать секунд до байпаса, – ответил Симба. – Сила течения будет увеличиваться по мере приближения к турбине. На двенадцатой секунде вы должны будете оттолкнуться от дна, подняться примерно на полтора метра вверх и зацепиться за скобу техобслуживания. Я выведу указатель на интерфейс в режиме тактической навигации.

– А если не успею?

– Тогда ваш путь продолжится до зоны вращения турбинных лопастей. В этом случае дальнейший сценарий можно описать как: «неподдающееся восстановлению фрагментирование носителя».

– Спасибо, Симба. Ты как всегда умеешь приободрить.

Мне показалось, или Симба пошутил? Если это так – должен ответственно заявить: мне не нравится его чувство юмора.

Я молчал секунду-другую, разглядывая мутную воду у подножия бетонного монстра. Зеленая, маслянисто-густая… И вон там, на глубине, чуть темнее – зев трубы. Весело, ничего не скажешь.

– Уточняющий вопрос, – сказал я. – А ты хоть сам-то веришь, что я смогу туда попасть живым?

– Вера не входит в перечень моих функций. Однако вы уже неоднократно демонстрировали поведенческие паттерны, выходящие за пределы стандартных вероятностей. Включая, но не ограничиваясь: бой с тремя противниками в состоянии полного истощения, уничтожение узла колонии мутантов с минимальным вооружением и прорыв через зараженную зону с выключенной боевой системой. На основании этого анализа – да, я полагаю, что вероятность вашего выживания выше расчетной.

Я выдохнул и чуть качнул головой. Хоть кто-то в меня верит…

– А у тебя, случайно, нет плана попроще? Например, нажать кнопку и дождаться эвакуатора?

– Подобные опции недоступны.

– Жаль. Искренне жаль. Ну что ж. Тогда – плывем…

Я тяжело вздохнул, бросил еще один взгляд на мутную гладь воды, и принялся готовиться к погружению.

Глава 18

Прежде чем отправляться в свое, возможно, последнее плавание, я решил, все же, осмотреть рюкзак, который вынес с собой из странного места, в котором бы наверняка так и остался, если бы не странный то ли лесник, то ли охотник, существование которого так рьяно отвергал Симба.

Рюкзак был добротный, почти непотасканный, и интересное стало попадаться еще до того, как я открыл его. На левой лямке ручкой вниз висел небольшой нож. Пластиковые ножны закреплены на клипсе, рукоять небольшая, заканчивается кольцом. Я потянул за кольцо. Нож вышел из ножен с усилием и отчетливым щелчком. Я оглядел его. Не оружие, скорее – компактный и довольно удобный инструмент, чем-то напоминающий наконечник копья. Заточка – с одной стороны, лезвие переходит в цельную пластину с накладками из эластрона. Покрутив нож в руке, я одобрительно кивнул. Пойдет. И веревку быстро резануть, и хлебушка с колбаской подрезать, буде такие вдруг встретятся на пути, и в горло зазевавшемуся противнику ткнуть. Работяга. Не зря в быстром доступе висит. Одобряю.

Сбоку на стропах оказался закреплен какой-то предмет. Я повернул рюкзак, потрогал металлическую штуковину и уважительно кивнул.

Топор.

Нет – не просто топор. Диванные выживальщики называют такие «тактическими томагавками». Вылизанный, ухоженный, будто только с витрины. С топорищем, покрытым матовой чёрной эмалью, и аккуратной гравировкой на рукояти: «Т-Рейд. МК-VI». Хм. Толковая штука. Не кустарщина, не реплика, а настоящая военная вещь.

Я освободил топор из крепления строп и повертел в руках. Ухват – удобный, сбалансированный. Лезвие скошено под острым углом, обух массивный, с ребрами жёсткости. С другой стороны – молоток с насечками. А на удобной, прорезиненной ручке – прорези под болты, выступ под вскрытие дверей, такой себе мини-ломик, гвоздодер… Да тут целый мультитул, только без лишней показухи.

Нормально, нормально…

– М-да, – пробормотал я, проверяя вес и баланс. – Кто бы ты ни был, мужик, ты знал, чем снаряжаться.

Томагавк был надежно, доступно, но так, чтобы не мешал в движении. Я аккуратно вернул его на место, поправил застежку, проверил, чтобы не болтался, и с сожалением посмотрел на пожарный топор, подобранный в тоннеле метро. Кажется, пора прощаться. В качестве как инструмента, так и оружия ближнего боя томагавк выглядел сильно интереснее. Мне бы, конечно, лучше что-нибудь дальнобойное, но дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. А то вот так вот откажут клинки опять – и до свидания. А тут хоть отмахнуться будет чем. Топор – он понятный и честный. Он всегда работает.

– Ну что, дружок, – сказал я, погладив рукоять и отложив старого товарища в сторону, – прости, но у меня появился другой.

Застежка молнии открылась мягко, почти без звука – ещё один плюс в копилку рюкзака. Видно, делали под задачи, где шум – последнее, что тебе простят.

Первым, что попалось в основном отделении, был пакет с несколькими… Пакетами. Пакет с пакетами, ага. Открыв его, я улыбнулся. Отлично. Сублиматы. В саморазогрвающихся пакетах, все – армейского образца. Гречка с мясом, макароны с тушенкой, плов. Это мне нравится. После визита к странному охотнику ни жажды, ни голода я не чувствовал, да и в целом чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим, но рано или поздно я все равно проголодаюсь. В общем, еду мы однозначно оставляем, война – войной, а обед по расписанию.

– Питательно, сытно, душевно… – пробормотал я. – Гляди ж ты, даже ложка есть. Отлично, отлично…

Следующей была фляга. Пластиковая, с плотно завинченной крышкой. Я побултыхал ее – почти полная. Открыл, понюхал, и хмыкнул, не зная, радоваться или расстраиваться. Не вода, спирт. Ладно, в определенных обстоятельствах это даже лучше. А воды у меня – вон, целая река. Еще напьюсь в процессе, блин…

Следующим был плотный подсумко с аптечкой. Обычно такие называют «аптечками второго эшелона». Уже не набор первой помощи на поле боя, но еше не медблок на колесах с симпатичными санитарками в комплекте. Хорошо, посмотрим, что здесь у нас.

Первым под руку попался стандартный турникет. Надпись на липучке – TQ-2, армейская классика. Я взял его в руки, машинально проверил – лента не потрескалась, храповик работает.

– Ну хоть это знакомо, – пробормотал я. – Сколько раз тебя на учениях крутил, гадёныш. А теперь ты у меня как талисман…

Стоп? Крутил на учениях? Хм, опять проблески памяти. Полезной информации – ноль, но хотя бы надежда на то, что не до всего еще злобный вирус добрался… Ладно, чего у нас там дальше?

Рядом лежала вакуумная упаковка с каким-то серым плотным бруском.

– Симба, что это?

– Гемостатическая губка «StopGel-C». Предназначена для остановки артериального кровотечения в полостях и при проникающих ранениях. Активируется при контакте с жидкой средой.

Угу. В целом, понятно, разве что таких я до этого не видел. Годится.

Следом – стандартный эластичный бинт с компрессом. Завернут в прозрачный пакет, на пакете – маркировка.

– Ну, ты – герой фронтовой медицины. Место тебе рядом с турникетом, – уважительно покивал я.

Я вытащил из сетчатого кармана пластину.

– А это что за блестяшка?

– Окклюзионная повязка. Применяется при проникающих ранениях грудной клетки для предотвращения коллапса легкого.

– Угу. Спасибо, доктор.

Следом шли всякие привычные мелочи: антисептический гель в тюбике, запаянные стерильные салфетки, пара рулонов эластичного бинта. Даже пластырь нашелся – тканевый и бактерицидный, а рядом – шприц-пистолет с биоклеем.

В отдельном отсеке нашлась капсула с двумя парами аккуратно уложенных нитриловых перчаток – тоже штука хорошая, особенно если помощь не себе оказывать. Так, а вот это уже поинтереснее. Я достал из бокового кармана автоинъектор с маркировкой П-3.

– Симба, что за зверь?

– «Прометин-3»: препарат двойного действия. Содержит анальгетик средней силы и адаптогенный стимулятор. Используется при боевых травмах для кратковременной мобилизации и купирования боли.

– То есть, практически аналог нашего нейрогена? – хмыкнул я.

– Разве что его прадедушка, – отозвался тот. Я улыбнулся, а когда до меня дошел смысл сказанного, аж головой затряс от неожиданности.

– Погоди, это ты чего, пошутил сейчас?

– Воздействие вируса нарушает когнитивные функции и логические связи. Вероятно использование нехарактерных терминов при общении с носителем, – прывычно занудным голосом отозвался ассистент. Я вздохнул.

– Эх, а я-то надеялся… Ладно, а побочки у нашего прадедушки какие?

– Дестабилизация сердечного ритма, временное помутнение сознания, возможны галлюцинации.

– То есть – идеально для выхода на сцену перед мутантами. Беру.

Внутри еще был антигистамин в блистере и небольшой контейнер с таблетками для обеззараживания воды.

– Акватэк, – прочел я. – Старый добрый трупный вкус в каждой капле. Проверено временем. Это мы покупаем, да…

Еще из интересного осталось изотермическое спасательное одеяло, тонкое, как фольга, и плотный пакет с гелем, на котором значилось «РегенПласт».

– Симба?

– Гидрогелевое покрытие для обожженной или поврежденной кожи. Ускоряет регенерацию, снижает риск инфицирования.

– Отлично. Надеюсь, не придется мазать себе рожу после встречи с турбиной…

– В том случае, если носитель не сумеет избежать столкновения с турбиной…

– Дальнейший сценарий можно описать как: «неподдающееся восстановлению фрагментирование носителя», – перебил его я. – Помню, помню, не нуди

На дне подсумка я нащупал тонкий водостойкий блокнот и маркер. Ну, с этим все ясно. Время наложения жгута, укола анальгетика, предсмертная записка, на случай, если вынырнуть мне так и не удастся… Местные сомы прочитают, растрогаются…

Вообще, содержимое аптечки выглядело, как диковатый микс из едва ли не гражданских средств и специлизированных армейских препаратов. Похоже, собирал ее кто-то толковый, но несколько стесненный в средствах. Впрочем, это было абсолютно неважно. Главное – у меня это было. Да, Симба рассказывал мне про чудесных наноботов, медленно, но верно исцеляющих меня ценой собственной жизни, но на тот случай, если они совсем закончатся, а я еще буду подавать признаки жизни, очень даже пригодится. Спасибо тебе, неизвестный!

Внутри клапана рюкзака нашелся моток тонкого, но крепкого шнура, метров шесть, наверное. Нейлон, с вшитой армированной жилой. С таким можно и на стену подняться, и супостата связать, и ловушку соорудить, если совсем прижмет. Универсальная вещь, одобряю.

Далее, в отдельной вставке, – небольшой гермомешок. На ощупь – пустой, но когда я его вывернул, оказалось, что внутри лежит свернутый в пакет дождевик и герметичный марлевый респиратор в блистере.

– Блин, да кто ж ты такой продуманный-то, а? – невольно восхитился я. – Даже странно, что там лежать остался, – добавил я, вспомнив труп, возле которого подобрал рюкзак. – Спасибо, мужик. Разберусь со станцией – хлопну за упокой. Твоего же спирта, – невольно фыркнул я. – Извини, другого ничего все равно нет…

Однако самые интересные предметы нашлись в отдельном кармане на боку рюкзака, протовоположном от той стороны, где висел топор. Открыв клапан, я даже присвистнул тихонечко.

Прорезиненный футляр. Качественный пластик, фиксаторы, резиновая заглушка. Открыл – аккуратно уложенная водонепроницаемая рация. Без опознавательных знаков. Включать я ее не стал, заряда там, скорее всего, не будет, но, полагаю, разъем вполне стандартный. Можно будет и зарядить. Как бы то ни было, связь – это уже серьезно. Особенно учитывая, что планирую поискать выживших, после того, как закончу с этой катавасией. Даже если частота сбита, в чем я, если честно, сомневался, можно будет погонять в режиме сканера и кого-нибудь засечь. Ну, или меня засечет кто-нибудь. Наример – рипер. Я невесело усмехнулся. Будем надеяться, до этого не дойдет.

И, наконец, чуть глубже, в отдельном жестком кейсе с защитным клапаном на кнопке, я нашёл три гладких цилиндра с поворотной головкой и маркировкой от одного до пяти. Предметы казались знакомыми, но вспомнить, чем именно, я не мог, как не напрягался.

– Симба, анализ, – буркнул я, чувствуя, что мне в руки попало нечто серьезное и полезное.

– Плазменные гранаты. Тип М-13, – отозвался тот. – Наиболее эффективны против живой силы или скопления мутантов, особенно – в замкнутых пространствах…

– Дают осечки, примерно пятьдесят на пятьдесят, – задумчиво пробормотал я фразу, почему-то всплывшую в голове.

Плазменные гранаты, значит? Скопления мутантов, говоришь?

Я вспомнил, где я видел эти штуки. Точно такие же цилиндры бросала Лиса там, на эскалаторе, пытаясь остановить наступление сетников. И, насколько я помню, ей это очень даже удалось. Блин. А вот это прям хорошо… Это мне определенно пригодится.

Я вздохнул. М-да. Там, на пустыре, теряя сознание, я подхватил рюкзак практически рефлекторно. И определенно потерял бы его, если б не охотник. А так, благодаря ему…

– Спасибо, отец, – очень серьезно пробормотал я. – Даст бог свидимся – верну должок. Слово офицера.

Над рекой на миг повисла такая глухая тишина, что я вздрогнул. Уже через секунду все вернулось на круги своя, но я почему-то понял – меня услышали. Что ж. Такими словами не бросаются – но я и не собирался. Так что если охотник – не галлюциннация, и когда-нибудь нас снова сведет судьба…

Я свое слово держу. Всегда.

Ладно. Хватит рассиживаться.

Я быстро скинул собственный вещмешок, переложил остатки нехитрых пожитков в рюкзак и снял пыльник. Драный, покоцанный – но другого у меня пока нет. Так что берем с собой. Аккуратно обмотав пыльником рацию и аптечку, я сунул получившийся сверток в герму, которую плотно закупорил. Положил все это дело вглубь рюкзака, застегнул молнию и затянул клапан. На лоб нацепил фонарь, найденный еще в тоннеле, до щелчка посадил его в крепление. Надел рюкзак на спину, затянул ремень и щелкнул застежкой-фиксатором. Вроде нормально сидит. Тяжеловато, конечно, но мне все равно – на дно. А потом, если я все правильно понял, там, в потоке, не будет иметь абсолютно никакого значения, насколько тяжелое у меня снаряжение.

Я проверил, что легко дотягиваюсь до топора и ножа, и в последний раз посмотрел на мутные воды Сходни. Бросил взгляд на стену периметра, на темную громаду электростанции и вздохнул. Тянуть время дальше – себя не уважать.

– Ну что, Симба, пойдем поплаваем?

Надеюсь, что путь через водосброс окажется таким же простым и понятным, как на схеме, нарисованной ассистентом.

Хотя мне ли не знать, что в моем случае обязательно все пойдет не по плану?