Текст книги "Контур забвения (СИ)"

Автор книги: Юрий Уленгов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Преследователи ввалились во двор и замерли. Особым умом, судя по всему, ребята не отличались и сейчас пытались понять, куда делась их жертва. А жертва в это время рассматривала незадачливых охотников с балкона третьего этажа, сжимая в руке половинку кирпича.

Сейчас, рассмотрев парнишек с близкого расстояния, я понял, что мысль выйти к ним была несколько опрометчивой. Разгляди я их в подробностях раньше, обошёл бы десятой дорогой. Да, они были похожи на людей. Примерно так же, как на людей походили обезьяны. Спутать можно только издалека, да и то, из-за одежды.

Мои преследователи были мутантами. Иначе объяснить увиденное мне никак не удавалось. Маловероятно, что это цирк уродов на гастролях. Подобный цирк давно бы разорился – ибо это были уроды среди уродов, и вряд ли нашлись бы желающие смотреть на это.

У ближайшего ко мне, того самого, под номером двенадцать, было три руки. Две из них сжимали дубину, утыканную обрезками арматуры, а третья, растущая из середины груди, тонкая и суставчатая, была обернута вокруг пояса. Ближний к нему мутант щеголял рудиментарной второй головой, уродливой опухолью торчащей рядом с основной бестолковкой. У кого-то на руках было по дополнительному суставу, кто-то скрывал под курткой чудовищный горб. Те ещё красавчики, в общем. Сделать такое с людьми мог только устойчивый, сильный радиационный фон. Что такая прожарка сделала с мозгами бедолаг – остаётся только догадываться. Но то, что ничего хорошего – это факт.

Я взвесил в руке половинку кирпича. Имплант тут же услужливо подсветил затылок типа с автоматом, выведя заодно расстояние до цели и прочертив траекторию броска. Нехорошо, конечно, вот так вот, из засады… Но они сами начали.

Я коротко размахнулся и отправил кирпич в полет. Разогнанный мышечными усилителями бросок оказался точным и сильным. Послышалось громкое «чвяк» и вражеский боец рухнул на землю с размозженным затылком. Не успели мутанты понять, что произошло, а в воздухе свистнули ещё два кирпича, отправившиеся к целям. А потом я просто ухватился за перила и сиганул вниз.

– Переход в боевой режим! Активация нейрогена! – доложил имплант. Спасибо, как раз вовремя! Правда, я думал, что уже в этом самом боевом режиме, а оказывается, нереальные прыжки и разгон кирпичей до скорости пули – это ещё не оно. Что ж. Глянем, что там за боевой режим.

Я приземлился там, где и планировал – позади мутанта с дубиной. Удар ребром ладони по шее, характерный треск – и он неспешно, будто в замедленной съёмке, валится на землю. Я успеваю вырвать у него из рук дубину и запустить ее в также медленно, как во сне, поворачивающегося мутанта с арбалетом.

Слышится влажный хруст, с которым дубина вминает внутрь лицевые кости черепа арбалетчика. Уже будучи трупом, он успевает выстрелить. Я с удивлением смотрю на медленно летящий болт, хватаю ближайшего мутанта и толкаю его навстречу летящему снаряду. Слышится удар, тело с торчащим из головы оперением болта валится назад. Ударом ноги я меняю его траекторию, отправляя труп в сторону бойца с обрезом вертикалки. Удар настолько силен, что бойца сносит с места и впечатывает в стену. Я же вырываю из руки одного из мутантов арматурину, попутно ломая уроду кисть, перехватываю дубину удобнее за импровизированную рукоять, заботливо перемотанную обрывками резины, и прыгаю вперед… Перед глазами – красная пелена. Ну, идите сюда, уроды…

Через несколько секунд все было кончено. Я замер, тяжело дыша и борясь с внезапно нахлынувшей слабостью, тошнотой и головокружением.

– Боевой режим деактивирован – бесстрастно отрапортовал имплант-симбионт. – Длительность работы – девять секунд. Состояние носителя – удовлетворительное. В дальнейшем не рекомендуется активация боевого режима больше, чем на три секунды, рекомендуется воздержаться от использования нейрогена.

Чего? Девять секунд? Я огляделся.

Я стоял посреди кучи изломанных тел, сжимая в руке окровавленную арматурину с налипшими на металл пучками волос. Живых не было. Двенадцать человек – точнее, мутантов – за девять секунд превратились в кучу бездыханного мяса. Меньше, чем по секунде на брата. Не слабо. Ну, ладно, больше, потому что троих я убил кирпичами. Но все равно впечатляющий результат.

Сзади послышался стон. Я резко развернулся, и отдав мысленную команду, метнул арматурину. Команда сработала, как надо. Усилители отправили в мышцы короткий импульс – и бедолага, которого я сбил с ног в начале боя, замер, прибитый арматуриной к стене.

– Нифига себе… – пробормотал я. – Слышь, Симбионт, что это было?

– При выбросе нейрогена реакции организма ускоряются. Визуально создается эффект замедления времени. – голос Симбы звучал на фоне адреналинового угара. – Благодаря этому носитель получает боевое преимущество.

Да уж. Получает, ничего не скажешь. Я, по ощущениям, и раньше не промах парень был, но такой результат… Да уж. По ощущениям – будто супергероем стал. Жаль, что ненадолго.

– Нормально… Я и не знал, что так умею. Спасибо, Симба. Без тебя бы я не справился.

Имплант не отозвался. Наверное, был занят поиском обхода блокировки. Ну, ладно. Кстати. Уроды – уродами, но жрать-то что-то эти мутанты должны, верно? Да и без воды вряд ли они в свой поход бы выдвинулись. А значит что? Значит, самое время заняться сбором трофеев. Да и оружие не помешает…

Я окинул взглядом груду изломанных тел, и, под бурчание настоятельно требующего пищи желудка, занялся мародеркой.

Надеюсь, еда у этих парней выглядит не так же отвратительно, как они сами…

Глава 5

Вблизи мертвые уродцы выглядели еще отвратительнее. Особенно учитывая тот факт, что радиация, хоть и исковеркала их тела до неузнаваемости, однако естественных свойств организма не отменила. Ну а меня неведомые биоинженеры обоняния не лишили. Хотя, полагаю, попроси я Симбу вырубить рецепторы – он бы это сделал. Но я просить не стал, поэтому дышать, обирая мутантов, старался исключительно ртом. Не выдерживает сфинктер в момент смерти хозяина, расслабляется, что ж тут поделаешь… Да и при жизни гигена явно не была коньком этих ребят. Так что поиск трофеев оказался несколько затруднен. Ну, да ладно, мы не из брезгливых. И не такое видеть доводилось.

В первую очередь я занялся гордым обладателем автомата. Ствол древний, но, при должном подходе, толковый. Особенно в ближнем бою. Мне он ох, как пригодится! Вот только меня ждало суровое разочарование. Хватило беглого взгляда на оружие, чтобы понять – для дальнейшего использования оно не пригодно. Не помню, в какой момент, но по автомату прилетело моей арматуриной, да так, что затворная коробка – просто в хлам. М-да. Теперь из него не постреляешь. Сомневаюсь, что запасные части тут на каждом шагу валяются. Жалко оставлять, но и таскать на себе изувеченный и бесполезный ствол просто бессмысленно. Что ж. Посмотрим, что тут у нас еще есть.

Следующим на очереди был горбатый парень с обрезом. Судя по залитым кровью, но еще недавно весьма богатым шмоткам – командир этого отряда неудачников. Ну, как богатым? По местным меркам, разумеется. Вытертая добела кожаная куртка с черепами каких-то мелких животных на плечах, видавшие гораздо лучшие времена камуфляжные штаны и относительно годные ботинки с высоким берцем. За плечами – стандартный солдатский вещмешок. Ладно, вещмешком мы займемся позже, а пока глянем, что там за ствол был у этого предводителя команчей.

Взяв обрез в руки, я даже присвистнул. Ну надо же! Раритет какой! Охотничья двустволка, еще и гладкоствольная, не нарезная лаже! Где он его откопать умудрился? Это ж сколько лет этой пушке, а? Впрочем, раз до сих пор не сгнила и функционирует – проблем с ней и в дальнейшем не будет. Особенно если разобрать и почистить, этот головорез подобными действиями явно не заморачивался. Ну, ничего. Найдем время – сделаем. Как новенький будет.

А вот отсутствие патронов расстроило. Ни в куртке, ни в карманах изгаженных штанов дополнительного боекомплекта я не нашел. Видать, я показался этому Чингачгуку очень важной и значимой фигурой, коль он по мне решил столь драгоценными боеприпасами пулять. Гад, не мог придержать, все равно ведь промахнулся! Четыре патрона всяко лучше двух, оставшихся в обрезе. Ну, да ладно. Для начала и это неплохо. Нечего мордой кривить. Главное, чтобы от них вообще толк какой-то был. Сколько раз и чем переснаряжались гильзы я даже гадать не стал.

А вот результаты ревизии вещмешка порадовали. Во-первых, там, неждано-негадано, нашлась целая коробка патронов для обреза. Двадцать штук, с крупной дробью. Вот это очень хорошо! Возможно, даже лучше пластиковой бутылки с чуть мутноватой водой и свертка с сушеными полосками мяса неизвестного происхождения. В общем, вещмешок я экспроприировал полностью, со всем содержимым, вытряхнув лишь какие-то вонючие тряпки, которые уродец не постеснялся таскать рядом с едой. Насколько она съедобна – посмотрим позже. А пока надо бы проверить остальные тела.

Едва я об этом подумал, как послышался голос Симбы.

– Регистрирую подозрительную активность. Направление…

– Тихо!

Активность эту уже и я сам «зарегистрировал». Откуда-то со стороны дороги слышалось завывание сервоприводов и частый металлический перестук. Разбираться в происхождении этого звука я не стал, а просто нырнул в тот же подъезд, в котором прятался от мутантов. Только на второй этаж в этот раз подниматься не стал. Просто пнул дверь квартиры, поймал ее, когда она уже готова была завалиться внутрь, и, проскочив через короткий коридор, расположился под окном тесной кухоньки.

Ретировался я вовремя. Буквально через несколько секунд перестук и звук работающих механизмов стал громче, и на большой куче мусора, преграждающей вход в двор с другой стороны, появилось нечто.

Больше всего нечто напоминало огромного металлического паука. Ну, или краба. Да, скорее даже краба. Восемь суставчатых стальных ног, приплюснутое тело, два хватательных манипулятора, клешнями торчащие из корпуса. И даже глаза на стебельках. Ну, не глаза, понятно, что камеры. Но сходство поразительное. Где-то я такого парня уже видел.

[ИДЕНТИФИКАЦИЯ ОБЪЕКТА]

Объект идентифицирован успешно. Зараженный рипер. Средний сборщик Эдема. Статус: враждебный.

О как. Ну да. Это у нас, получается, старший братишка малого сборщика, с которым я уже успел повстречаться. Вот только этот – зараженный и враждебный. Замечательно.

Не успел я как следует рассмотреть железную зверушку, как робот соскочил с кучи и деловито засеменил к трупам мутантов. Потоптавшись вокруг, он замер и с щелчком выдвинул длинную телескопическую антенну.

– Готовлюсь к перехвату информации, – тут же доложил Симба.

– Отставить! – шикнул я. Еще не хватало, чтоб эта жестянка нас обнаружила. Неизвестно кому она радирует.

Сборщик замер на некоторое время, а потом антенна с тем же звуком сложилась обратно. Робот стоял на месте, будто чего-то ожидая. И уже через пару минут стало понятно, чего именно.

В отдалении послышался шум шагов. Нет, даже не так – ШАГОВ. Вот так правильно. Так могли бы звучать… ну, не знаю. Пресловутые шаги статуи Командора. Или Тилли-Вилли из книжки Волкова, прочитанной в детстве. Или имперского шагохода из легендарной фантастической саги. Я даже не мог себе представить, насколько я близок к истине, делая подобные предположения.

Загрохотало так, что с потолка посыпалась штукатурка, а потом между домами возникла огромная стальная туша.

Высотой творение неизвестных мастеров было метров шесть-восемь – вытянутая башня заслоняла окна третьего этажа. Огромные лапы, выгнутые назад, как у упомянутого мной шагохода, продолговатый, скошенный спереди корпус и оружейные пилоны по бокам от него. На плечах – пусковые установки, на подвеске – авиационные пулеметы. Коробов под ленты не видно – либо они находятся непосредственно в корпусе, либо давно сброшены за ненадобностью. И во второй вариант мне, если честно, верилось больше.

На то, что робот знавал куда лучшие годы, указывало многое. От царапин и вмятин на корпусе, до плесени, покрывающей верхнюю часть башни. Очень сомнительно, что находящаяся в таком состоянии боевая машина могла сохранить боекомплект.

Стальной гигант повернулся боком и я едва не присвистнул, увидев на правом пилоне выцветший трехцветный флаг. Ну ничего себе, до чего дошел прогресс… С памятью у меня, конечно, все плохо, но я почему-то был точно уверен: раньше я таких штук не встречал. И даже не слышал о их существовании.

– Тактический биоробот «Раптор», принадлежность – корпорация «Калашников». Назначение – поддержка штурмовых биороботов типа «Бастион». Источник энергии – реактор, способный перерабатывать любые биологические отходы. Степень опасности – средняя. Активных боевых систем не обнаружено, – доложил тем временем Симба.

Нормально. Средняя степень опасности. Не очень хочется встречаться с тем, кто по мнению тактического сопроцессора представляет высокую степень опасности. Этой туше достаточно пилоном махнуть, чтоб от меня только мокрое место осталось. Да и паук не выглядит беззащитным и безобидным. Интересного, на кой черт они сюда приперлись?

Ответ не заставил себя долго ждать. Раптор, смахнув пилоном балкон с фасада здания, протиснулся во двор и присел на своих куриных лапах, практически поставив корпус на землю. В башне открылся люк. Паук тут же схватил каждым манипулятором по трупу и заспешил к своему «старшему товарищу». Оказавшись возле «припаркованного» робота он ловко забросил в люк оба тела и поскакал назад.

Шесть ходок – и в люке исчезли все двенадцать тел. Стоп, поправочка. Одиннадцать. В последнюю ходку паук прихватил только одно тело. Интересно, почему? Больше не влезет? И, черт побери, зачем им трупы-то? Это что, санитарная команда такая?

И снова мне не пришлось мучиться догадками. Ответ появился, когда паук замер над последним оставшимся телом, примерился… и принялся отрывать от него куски, запихивая их куда-то себе под днище. Сейчас робот еще сильнее походил на краба-падальщика. Он с такой скоростью и жадностью поглощал тело мутанта, что, будь я обычным человеком – меня бы вырвало. Преотвратнейшая картина.

Раптор, тем временем, закрыл люк и поднялся во весь рост. Интересно, мне кажется, или он начал двигаться быстрее? Да, действительно. Все движения робота ускорились и стали более четкими. Ну да. Теперь понятно, что имелось в виду при упоминании биологического реактора. Эти твари просто жрали трупы!

Увидев все, что требовалось, я аккуратно опустился на пол и замер под подоконником. Главное теперь – не привлечь к себе внимания. Мне этим железякам противопоставить нечего. Тут не обрез, тут «Шмель» нужен. И то не факт, что справится. Думается мне, не все так просто с этими роботами. Иначе с такими габаритами их бы теми же «Шмелями» давным-давно и пожгли. Да и РПГ с кумулятивными никто не отменял. Нет уж, я лучше тут тихонечно посижу и дождусь, пока они свалят. А потом сделаю большой-большой крюк, чтобы с ними гарантировано по дороге не встретиться. Это не бедные уродцы, покореженные радиацией. Тут мой боевой режим не взлетит.

Ждать пришлось не так уж и долго. Паукокраб быстро расправился со своей трапезой и нырнул в проход между домами. Через минуту за ним двинулся и его «большой брат». Я дождался, пока грохот шагов робота стихнет вдалеке и только тогда выбрался из своего укрытия.

Да уж, кажется, я был слишком самонадеян, рассчитывая добраться до станции Эдема за несколько часов. Если по улицам разрушенной Москвы бродят такие ребята… До места можно и не дойти. Да, крупный робот медлителен и неповоротлив. Но что-то мне подсказывало, что его обслуга догонит меня легко и непринужденно.

Подумав, я решил двигаться дворами. Здесь, по крайней мере, есть где спрятаться, в случае чего. Правда, гипотетические противники тоже могли надежно укрыться среди коробок зданий и в темных оконных проемах. Но «Раптор» в подворотне точно не затаится, а больше мне, после увиденного, бояться некого особо.

Как выяснилось, я ошибался. Бояться нужно было не только гигантских роботов или уродов-мутантов. Флора в Москве нового образца была не менее опасной.

Узнал об этом я, когда попытался протиснуться через красновато-черные кусты, перекрывшие проход между домами. Едва я углубился в их заросли, как ветви тут же пришли в движение, откуда ни возьмись появились гибкие плети лиан, опутавшие мои ноги и не успел я дернуться, как оказался плотно спеленутым по рукам и ногам. Откуда-то из кроны куста вынырнули тонкие побеги, принявшиеся обшаривать мое тело. Правда, создавалось впечатление, что искомое они обнаружить никак не могут. Вот один отросток нырнул под рукав куртки, пошарил там, потыкался в голую кожу и недоумевающе вылез обратно. Еще через несколько секунд хватка ослабла, а потом я снова оказался на земле.

– Во тварь какая… – Пробормотал я сквозь зубы. Да уж. Останься я человеком – меня бы сейчас досуха высосали. Есть плюсы в моем положении, есть. Вот только почему они меня не радуют?

Симба притих. Видимо, всерьез увлекся задачей по обходу таинственной директивы, блокирующей доступ к боевым имплантам. Ну, пусть поработает. Мне сейчас в тишине и одиночестве даже лучше. Диковато несколько слышать голос в своей башке, каждый раз напоминающий мне о том, что я больше… Как бы так помягче сказать? Что я больше не совсем человек. Или совсем не человек. Черт. Гнать такие мысли. Интересно, может ли оцифрованное сознание сойти с ума?

Через некоторое время, перебираясь через развалины и обходя стороной хищные кусты, я добрался до параллельной улицы.Не просто улицы – широкого проспекта в четыре полосы, разделенного узенькой полоской скверика. Ну, вернее, сквериком это было в прошлом. Сейчас же – точно такой же плотоядный лес, как и виденный раньше. Где-то далеко справа виднелся… Да, спуск в метро! А в отдалении, на чистом пятачке – полуразваленная громада какого-то здания, на фасаде которого осталось еще несколько огромных букв. «А…ДО… СКОП». Хм… Что-то знакомое. Прямо вертится в голове. Надо бы продвинуться к метро. Если там какие-то опознавательные знаки остались – тогда я точно пойму, где нахожусь.

Передвигаться здесь было нисколько не легче, чем по дворам. Улица когда-то была весьма оживленной, и сейчас была запружена навеки замершими, заржавленными остовами машин. Машины были не только на проезжей части – немало их осталось и на тротуаре. Видимо, организованной эвакуации не было, а произошло все достаточно внезапно. И хорошо, если люди просто бросили машины, спасаясь бегством, а не остались в них навсегда.

Дальше – больше. Метров через двести я увидел совсем уж сюрреалистичную картину. Прямо в груде машин, «собранных» по дороге, как ледокол во льдах, застрял танк. Перед тем, как замереть навеки, боевая машина перла посреди дороги, через малолитражки и внедорожники. То ли механик-водитель куда-то очень сильно спешил, то ли… То ли он просто сошел с ума. И почему-то во второе верилось больше.

Танк стоял криво, опорные катки справа покоились на полураздавленном кроссовере. Странно. Неужели такая техника могла застрять? Или сдох движок, и экипаж не смог оживить машину?

Пройдя дальше мне стала понятна причина остановки танка. В задней части боевой машины зияла огромная дыра с оплавленными краями. Ого. Это чем его так? Я такого не видел никогда. Кроме того, дыра – есть, металл по краям оплавлен, но в целом машина в порядке. Офигеть Это чем по танку стреляли-то?

Я вспомнил оружейные пилоны встреченного робота и меня передернуло. Какая разница – чем? Главное – результат. Который вот он, передо мной.

Чем ближе я продвигался к спуску в метро, тем больше замедлялся и старался прятаться «в складках местности» – за перекошенными ларьками и перевернутыми машинами. Не знаю, почему, но разверстый зев спуска в подземку мне активно не нравился. Можно называть это интуицией, шестым чувством, чем угодно – но с каждым шагом все больше хотелось оказаться как можно дальше от входа. Странно. Очень странно. Ладно. Сильно близко и не пойду. Еще метров сто – и можно будет рассмотреть надпись. Если она, конечно, еще сохранилась. Но сто метров – черт, слишком близко. Хотя, стоп!

Я высунулся из-за машины и посмотрел в сторону входа в метро. Чуть напряг зрение… Оп-па! Изображение плавно приблизилось. Сначала слегка размытое, но через доли секунды навелась резкость. Ого! Да я теперь Соколиный Глаз! Еще немного приблизив изображение, я увидел обшарпанную плиту, заросшую черным вьюном, через который пробивались фактурные буквы:

«С…О…НЕНС…АЯ». Сходненская!

Так, хорошо. Ориентир получен. Отсюда трек маршрута, построенного Симбой, уходил вправо. Получается, если двигаться вправо, вдоль проспект, вскоре я выйду к Сходненскому каналу. А там и до ГЭС рукой подать. Так. Если это станция метро «Сходненская», значит, разрушенная громада на «пятачке» – торгово-развлекательный центр «Калейдоскоп»!

Внезапно в голове будто что-то стрельнуло, и я на секунду завис. А потом меня и вовсе куда-то унесло на волне внезапно прорезавшихся воспоминаний.

Я – в белой футболке и синих джинсах, стою возле дорожки в боулинге. Сзади – стол, за которым гомонит компания. Это – мои друзья. Черт, почему я не могу вспомнить их имена?

Парень, чуть пониже меня ростом, берет шар и поворачивается ко мне.

– Кажется, тебе нужно дать мастер-класс. Смотри! Берешь шар, – он просовывает пальцы в отверстии на шаре для боулинга, – целишься по центру дорожки. Маленький разбег – пара шагов, не больше – бросаешь!

Шар срывается с его руки, мягко касается покрытия дорожки, и, набирая скорость, устремляется к батарее кеглей. Удар! Над головой звучит победный сигнал. Я поднимаю взгляд и смотрю на монитор: страйк!

– Понял?

В голове снова щелкнуло и меня выбросило назад в реальность.

Что это было? Возвращается память? Если да – то как-то обрывочно. Ведь я не смог вспомнить, ни как зовут ребят за столом, ни имени товарища, дававшего мне урок. Гребаный электромагнитный импульс!

– Симба, прием! Ты там живой?

– Технически меня нельзя назвать живым. Я – программа с функциями…

– Все-все. Я понял, не продолжай. Блин, как бы тебя человеческому языку-то обучить?

– В моей памяти заложено тридцать два языка, на двенадцати из которых я могу изъясняться в совершенстве. Среди них – русский, английский, французский, немецкий, испанский…

– Стоп-стоп-стоп! Хватит! Я ж говорю – не можешь по-человечески разговаривать.

– Просьба уточнить запрос. Человеческий – это диалект русского языка, на котором изъясняется носитель, используя фразеологизмы и сленг?

Я улыбнулся.

– Ну, практически. Ладно, разговор не о том. Мне сейчас вспомнился эпизод из… Прошлой жизни. Я увидел очень яркую картинку – с пробелами, правда, не мог кое-что вспомнить, но это определенно было со мной. Это означает, что ко мне возвращается память?

– Электромагнитный импульс повредил часть нейроматрицы. Чтобы предотвратить распад псевдоличности, аварийная программа заполнила освободившееся место нулями. У носителя сейчас нет доступа к информации, но, технически, она не утеряна, а скрыта. Полная потеря информации, которую носитель называет памятью, возможна только в случае перезаписи информации в те же сектора накопителя. Учитывая, что матрица носителя – дефектная, скрытая информация во время сбоев может передаваться в основной поток сознания. Чтобы этого избежать, рекомендуется подключиться к диагностическому блоку и отформатировать накопитель, создав резервную копию псевдоличности.

– Я тебе сейчас отформатирую! – буркнул я, но, скорее, автоматически. Имеющихся у меня познаний хватало, чтобы понять, о чем говорит Симба. Вот только понимание мне это совсем не нравится.

– То есть, поступающая информация может заменить скрытую, и тогда восстановить мои воспоминания будет невозможно?

– Ответ утвердительный.

– Слушай, а можно ли каким-то образом защитить эти сектора от перезаписи?

– Ответ утвердительный. Поврежденный участок накопителя можно преобразовать в отдельный логический том и установить защиту от записи.

– Действуй! – я с облегчением выдохнул. Было бы крайне печально добраться до этого самого диагностического блока, если он, конечно, уцелел, и выяснить, что мои воспоминания затерты новой входящей информацией. А теперь, по крайней мере, есть надежда, что скрытые данные удастся восстановить и я, наконец, узнаю, какого хрена произошло – и со мной, и с миром.

– Готово.

Ого. Как быстро. Ладно. Одной заботой меньше.

– Спасибо.

Имплант не отозвался. Вот бескультурщина! Ну, ничего! Я тебя еще вежливости научу!

– Как дела с разблокировкой имплантов?

– Статус процесса – в работе. Прогноз времени, необходимого для обхода блокировки – недоступен.

Ну, да. Относительное компьютерное время. То самое, когда во время копирования файлов система тебе пишет, что осталось пять минут, но длиться они могут два часа. Этот хоть честно говорит – мол, фиг его знает, когда получится и получится ли вообще.

– Принял. Продолжай.

Так. Ладно. Что и как там будет с этими имплантами – пока непонятно, да и не к спеху оно. Хотя, полагаю, если Симбе удастся их разблокировать – жить станет значительно проще и веселее. А пока – продолжаем заниматься по плану. То есть двигаем по составленному ассистентом маршруту в сторону станции таинственного Эдема. А дальше… Дальше – по обстоятельствам. Будем надеяться, что на станции найдется медицинский блок и все мои проблемы будут решены.

Вот только что-то мне подсказывает, что так просто отделаться не получится…