Текст книги "Контур забвения (СИ)"

Автор книги: Юрий Уленгов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Вопреки моим ожиданиям, никакой всеобщей тревоги на станции не поднялось. Видимо, Симба был прав – «Режим управления – нерациональный». То ли на станции было слишком мало боевых юнитов, то ли зараженные вирусом кремниевые мозги совсем уехали набекрень – в целом, неважно. Главное, что коридор я миновал беспрепятственно. Симба, пользуясь инженерным доступом, вскрыл двери в технический отсек, и через десять минут после того, как покинул инженерный пост, я уже спускался по сервисной лестнице.

Металлические скобы под ботинками звякали при каждом шаге. Вниз, еще ниже… Воздух становился гуще, тяжелее, он был будто пропитан маслом, гарью и разогретым металлом. Где-то вдали глухо ухал пресс. Есмли верить схеме, я спускался на производственный уровень. Самый большой и запутанный этаж этой станции.

Спустившись, я перевел дух и шагнул к очередной двери. Панель доступа мигнула тревожным оранжевым, потом признала авторизацию Симбы, щелкнул замок, и двери со скрипом распахнулась.

Ну, посмотрим, что они тут производят…

Света в привычном смысле здесь не было. Вокруг дрожали и вспыхивали аварийные лампы, гасли, загорались вновь. Они метались, как больной пульс умирающего организма. В этом ритме – прерывистом, изломанном – и жила станция. Или, точнее, доживала.

Хотя некоторая жизнь здесь все же присутствововала. Та, которая уже становилась привычной – механическая, чужая, чуждая.

Огромный зал был наполнен гулом, постоянным и низким, как дыхание спящего зверя. С потолка свисали манипуляторы, кое-где все еще работающие – хватали, поднимали, опускали… Механизированные руки скользили по направляющим, что-то обрезая, сортируя, складывая… Мимо меня проплыл корпус киборга, механическая рука со звоном шлепнула его на конвейер и тот поехал дальше, куда-то туда, где глухо грохотал пресс. Хм. Кажется, я начинаю понимать, зачем Эдему сборщики, что они собирают и куда тащат.

Вдоль стены в несколько ярусов тянулись конвейеры. Некоторые остановились, другие продолжали движение. По ним ехали контейнеры, какие-то железяки… В одной из них я опознал оружейный пилон раптора. М-да. Серьезно все у них тут…

Сжимая в руках деструктор, я двинулся по залу, стараясь держаться в тени и укрываться за контейнерами, стоящими то тут, то там. Хорошо хоть красться не нужно – шум здесь стоял такой, что не то, что шаги скрывал – танк заведется и не заметишь.

Пунктир навигатора вел вперед, туда, где вспыхивали искры сварки и тревожно перемигивались аварийные лампы.

– Похоже на механический ад, – пробормотал я. – Интересно, кто здесь за дьявола?

– Уточните формулировку вопроса, – тут же отозвался Симба.

– Это не вопрос, железяка, – буркнул я. – Не отвлекайся, сканируй по сторонам, или что ты там делаешь…

Где-то в стороне клацнули гидравлические замки. Включилось что-то большое. Я замер. По стене метнулся отсвет фонаря, в тени наметилось движение. Но, кто бы там ни двигался, он меня не видел. Или я его не интересовал. Пока, по крайней мере.

Я вдохнул поглубже. Даже воздух здесь был тяжелым и насыщенным озоном, как перед грозой. Где-то в подсознании, глухо ворча, зашевелилась тревога. Идти вперед не хотелось. Но идти было нужно. Где-то там, впереди, лифт, шахта которого приведет меня к самому сердцу этого чудовищного организма. К сердцу, которое нуждалось в немедленной дефибрилляции. Однако, говоря начистоту, я не был уверен, что хочу его запускать.

Вот только вариантов мне не оставили.

Я прошел, наверное, метров сто, когда где-то позади раздалось глухое ритмичное цоканье. Будто когти по металлу. Быстро. Уверенно. И слишком близко.

– Опасность! – взвыл Симба, подсвечивая в интерфейсе нужный вектор, однако я уже начал действовать сам.

Развернувшись, я вскинул деструктор – как раз вовремя, чтобы поймать в прицел взметнувшуюся в воздух фигуру.

Геллхаунд.

Тот самый, бронированный. Ну, или такой же.

Массивный, как хренов мотоцикл, с головой, в три раза большей моей, и с челюстями, полными титановых шипов. Он прыгнул откуда-то сверху, и, не услышь я стук когтей секундой ранее…

Я выстрелил.

Импульс деструктора расплескался по бронированному нагруднику, но это не причинило атакующему псу никакого вреда. Кажется, его броня защищала не только от огнестрела. В следующую секунду я уже летел в сторону, стелясь над полом в низком прыжке, уходя из-под удара. Приземлился на руки, перекатился, резкий разворот…

Деструктор будто сам поймал цель, довернувшись в нужном направлении. Импульс, импульс, импульс…

Один из выстрелов, кажется, все-таки нашел лазейку в сочленениях брони адской твари. Геллхаунд взвыл, его отбросило в сторону. Он заскользил по полу, снеся ящик с деталями, зацепил лапой металлическую рейку, и рухнул, заскулив как-то совсем по-щенячьи.

Прости, дружок, мне сейчас не до жалости.

Я прыгнул вперед, оказался рядом с бьющейся в конвульсиях, но все еще пытающейся встать тварью, сунул ствол деструктрора в распахнутую пасть и надавил на спуск.

Вспышка.

Тело содрогнулось в судорогах, глухо лязгнуло и затихло. Из швов хлынула густая субстанция – не кровь, но и не масло. Темный гель с пузырьками и нитями, похожими на слизистые жилы. Механизированная тварь вздрогнула еще пару раз и затихла.

Я медленно выпрямился, держа деструктор наготове. Вокруг – снова тишина. Только гудение станции. И запах – как будто кто-то одновременно сварил металл и поджег старую кожу.

– Симба, – выдохнул я, – ты видел это чудо инженерной безвкусицы?

– Подтверждаю. Данная модификация отсутствует в открытых базах. Предположительно – боевая адаптация, собранная на этой станции из локальных компонентов.

– Самопальный цербер, значит, – пробормотал я. – И ведь явно не последний. Блин, а где они их делают? Я бы не отказался от такой брони… Я ведь почти в упор саданул…

– Изготовление индивидуальной брони даже при наличии необходимых компонентов, требует наличия определенных инженерных схем и ресурсов.

Я хрипло хохотнул.

– Интересно, если я попрошу Эдем подкорректировать твои алгоритмы, он пойдет навстречу? В качестве маленького бонуса. А то меня уже начинает доставать твое занудство.

Симба промолчал. Обиделся, что ли? Если так – то это явный прогресс.

Ладно. Погнали дальше. Пронесло – и хорошо.

Я обошел огромный плавильный чан, сейчас бездействующий, миновал два контейнера…

И тут же пришел сигнал от Симбы.

– Опасность. Фиксирую враждебные сигнатуры. Расстояние – тридцать метров, быстро сокращается…

Откуда-то из-за угла на полной скорости вынеслись два рипера. От резкого маневра механических тварей занесло, они проскользили по полу, но тут же сориентировались и разошлись в сторону, пытаясь взять меня в клещи.

Согласованно действуют, зар-р-разы…

Я вскинул деструктор и выстрелил. Мимо. Еще выстрел. Есть! Да что за…

Вокруг рипера колыхнулся голубой, прозрасный пузырь – и заряд деструктора рассеялся, растворился в нем.

«Силовое поле. Фронтальная проекция. Генератор частичной защиты», – прокомментировал Симба.

Блин, да вы издеваетесь? Кто вообще придумал ставить силовой щит на робота-сборщика?

Я рванулся в сторону, и дисковая пила, закрепленная на манипуляторе, взрезала воздух в считанных сантиметрах от моего лица. Я коротко разбежался, прыгнул и ухватился за крюк на цепи, свисающей с потолка. Качнулся, прыгнул и оказался на двухметровом контейнере. Упав на колено, повел стволом, ловя в прицел вторую тварь, вжал приклад в плечо и выстрелил.

Есть!

Заряд угодил в кормовую часть рипера, и того будто молотом к полу препечатало. Выстрелом оторвало обе задние конечности и, видимо, повредило какой-то двигательный механизм. Припадая на правую сторону, он продолжал позти вперед. Я прицелился еще раз, на этот раз в центр корпуса…

Есть!

Силовое поле защищало рипера только спереди. Сверху он оставался беззащитен – если можно так сказать про огромного биомеханического паука со смертоносными клешнями. Выстрел пробил корпус рипера, тот дернулся, взорвался снопом искр и затих.

Так. А где второй?

Я даже не понял, кто отреагировал первым, я, или Симба. На периферии зрения еще не погасла вспышка, указывающая на вектор опасности, а я уже летел вперед, цепляясь за какие-то шнуры и кабели, висящие под потолком.

Шустрая зараза успела каким-то образом вскарабкаться на контейнер позади меня и едва не отчекрыжила мне ноги своей гребаной пилой. Я опередил ее на какие-то доли секунды. Развыернувшись в воздухе, я попытался прицелиться на лету, но в этот момент вверху что-то треснуло, дрогнуло, и я почувствовал, что лечу на пол.

Удар.

Я вскочил практически сразу же, но на то, чтоб прийти в себя, ушла пара драгоценных секунд. Приземлился я крайне неудачно, отбив спину и на какое-то время потеряв способность дышать, а когда снова обрел ее, драгоценное время было уже утеряно. Рипер спрыгнул с контейнера и пер на меня, клацая клешнями и визжа пилами.

Урод чертов!

Продолжая удерживать правой рукой деструктор, левой я сорвал с крепления топор, перехватил его за конец рукояти, и, коротко размахнувшись, швырнул его в механическую тварь, одновременно несколько раз выстрелив.

Вспышки ослепили рипера, не причинив ему никакого ощутимого вреда, а вот топор, не встретив никакого сопротивления, с силой врезался в лицевой щиток, разрубив и застряв в тонком металле. Потерявшего ориентацию рипера качнуло, а я прыгнул в сторону, прицелился и несколькими выстрелами завершил дело.

Твою мать.

Здесь что, вообще у всех защиты с броней больше, чем у меня? Мы так не договаривались!

Я выпрямился, тяжело дыша. В боку что-то саднило, я провел рукой и нахмурился, увидев кровь. Порез. Неглубокий, но чувствительный. Это когда меня зацепить успело?

Достав аптечку, я продезинфицировал рану, залил биоклеем и налепил сверху повязку. Пойдет. Пыльник жалко. Так от него скоро совсем ничего не останется. А он мне нравится. Удобный.

– Боевая эффективность – семьдесят восемь процентов, – провозгласил Симба. – Заношу в отчет: в отсутствие возможности использовать нейроген, эффективность носителя значительно падает.

– В задницу себе занеси, – буркнул я. – Я жив, они – нет. Меня это устраивает. А цифры свои распечатай, и…

Я оборвал себя. Серьезно? Вымещаю злость и усталость на цифровом помощнике? Понятно, что больше не на ком, но все же, но все же… Да. Устал. Но увы – покой нам только снится. Нужно идти дальше.

– Что там на очереди? – пробурчал я. – Стая рапторов? Парочка бастионов? Вообще уже ничему не удивлюсь…

– Лифтовая шахта находится в утилизационной зоне, – бесстрастно проговорил Симба. – Это следующий отсек. Расстояние – пятьдесят метров.

Пятьдесят метров… Плевая дистанция – если прогуливаться у дома. И дорога в тысячу миль, если крадешься по автоматическому заводу спятившей станции, набитой чокнутыми железяками, только и мечтающими содрать с тебя шкуру. Ладно. Будем надеяться, что лимит приключений я на сегодня выбрал.

Подойдя к риперу я выдрал топор из расколотого черепа и снова закрепил его на рюкзаке. Хорошая штука, не зря сразу мне понравился. В который раз уже выручает. Надо бы сберечь.

– Ладно, Симба, – пробурчал я. – Давай, веди в эту свою зону утилизации.

Интересное, конечно, расположение лифта. Не могли поближе его сделать, что ли? Например – в инженерном отсеке. Зашел, спустился – и никаких тебе блужданий по коридорам… М-да. Ладно. Здешние архитекторы не искали легких путей, и мы не будем.

Я помассировал виски, взял джеструктор двумя руками и двинулся к массивным дверям в конце зала.

* * *

В какой-то момент мне малодушно захотелось, чтобы дверь не открылась и я спокойно пошел назад. Однако панель доступа засветилась зеленым, откликаясь на настойчивую просьбу Симбы, и массивная створка поехала в сторону. Дождавшись, пока дверь откроется полностью, я осмотрелся, не заметил ничего подозрительного, и шагнул через порог.

Я оказался на металличесчкой платформе, возвышающейся над большим залом. Здесь сходились несколько лент конвейера, в дальнем конце виднелась пара массивных чанов, у одной из стен – огромный пресс. Откуда-то доносился стук, визг и шипение, но на первый взгляд здесь было пусто.

Но это только на первый.

– Фиксирую враждебную сигнатуру, – поспешил обрадовать меня Симба. – Идентификация невозможна. Удаление – пятьдесят шесть метров. Отмечаю на карте.

В интерфейсе засветилась жирная красная точка, неспешно кружащая примерно посередине зала.

Я вздохнул. Блин, а нельзя было без этих… Сигнатур?

– Ладно, – пробормотал я. – Попробуем обойти.

Я спустился по лесенке и двинулся вдоль стены, стараясь держаться подальше от открытого пространства. Впрочем, рано или поздно мне все равно предстояло на него выйти, но я намеревался оставаться незамеченным как можно дольше. По крайней мере, хотелось постараться…

Я шел мимо контейнеров, корпусов, в одном из которых опознал верхнюю часть раптора, укрывался за бездействующими погрузчиками и механизмами… Однако через некоторое время укрытия кончились. Впереди было чистое, пустое пространство, разделенное на две части лентами конвейера, один из которых все еще работал. По нему плыли груды металлолома. Искореженый рипер, целый контейнер лома, подозрительно напоминающего конечности киборгов, даже танковая, мать ее, башня! Ее-то они как сюда притащили?

Но главным в открывшейся мне картине было вовсе не это.

– Так вот ты какой, начальник цеха, – пробормотал я.

У края конвейера возвышалась настоящая махина. Шестирукий урод размером с микроавтобус и прозрачной капсулой на месте головы. Из тела торчали подвижные манипуляторы с резаками, клешнями, сварочными горелками и дисковыми пилами. В голове невольно всплыл старый армейский анекдот про «еще фонарь на член – и ночью работать можно». Да, здесь чье-то рацпредложение явно сработало. Вот это хреновина…

Я бросил взгляд в интерфейс. Точка, отмеченная Симбой, совпадала с местоположением робота. Вот ты значит какая, враждебная сигнатура…

Робот не стоял. Робот работал.

Он встречал хлам с контейнера, осматривал его и деловито сортировал. Взвзигнула пила, отделяя от рипера какую-то важную запчасть, и тело полетело в приемную воронку, а сама запчасть – в отдельно стоящий контейнер. Вспыхнула горелка – и снова что-то отрезав, робот деловито положил запчасть в целую кучу таких же.

Ты гляди, блин, трудяга…

– Объект идентифицирован. Инженерно-утилизационный узел. Модель С-993, «Рециклер». Режим: автономный. Обнаружены неизвестные модификациию.

Внимание: уровень угрозы – критический.

Я с сомнением посмотрел на работягу. Большой, неповоротливый… Да, если наступит – уже не поднимешься. Но, полагаю, можно попытаться проскользнуть мимо.

Я шагнул вперед, тенью стелясь у темной стены, миновал пять метров, десять… Сейчас перескочить через неработающий конвейер – и до лифта рукой подать. А там…

– Внимание, опасность!

Робот меня заметил.

Развернувшись ко мне всем корпусом, он направил на меня сенсорную маску. На груди вспыхнул мощный прожектор. Свет ударил по глазам, и будто припечатал меня к стене. Не успел я дернуться, как робот утробно взвыл…

И вдруг прыгнул.

Туша весом в несколько тонн, вспорхнула, подобно кузнечику. Уже не знаю, что там за маршевые двигатели в него встроили, только рядом со мной он оказался быстрее, чем я успел проговорить слово «задница». Взвыли пилы, вспыхнула горелка…

Я чудом успел увернуться от удара манипулятором, прыгнул вперед, кувыркнулся, и, вскочив, выстрелил из деструктора. Импульс погас в полуметре от корпуса, словно врезался в невидимую стену. Волна энергии прошла по щиту, вспыхнув на секунду голубым полукуполом.

– Да ладно… – простонал я. – Сварщику-то нафига такая защита?

– Генератор фазового поля. Защита: полная, сферическая – констатировал Симба. – Тип модуля: нестандартный.

– Это уже не цех – это филиал дурдома! – выкрикнул я, смещаясь в сторону и резко ускоряясь.

Сборщик рванулся за мной – неуклюже, тяжело, но чертовски быстро для такой махины. Металлический пол под ним скрежетал, клешни с гудением рассекали воздух.

Я отскочил за балку, а в следующий миг пила сорвалась с манипулятора, пронеслась мимо и врезалась в бетонный пилон, прорезав его, как пенопласт. Осколки взвились пылью.

– Серьёзно⁈ – выдохнул я. – Ты вообще инструктаж по технике безопасности проходил⁈

Робот не ответил.

Балку, за которой я прятался, согнуло от мощного удара, я отскочил, чудом разминулся с огромной клешней, крутнулся в сторону…

Слева раздался глухой гул. Я дернулся – и вовремя.

Горелка, которая до этого тлела дежурным огоньком, вспыхнула, как огнемет. Сноп пламени прошел в сантиметрах от головы. Воздух на мгновение стал стеклянным, щеку рвануло болью. За спиной шипело – горелка расплавила поручень, и раскаленный металл со свистящим звуком капал на пол.

Я прыгнул в сторону, перекатился и вскинул деструктор. Давай-ка, дружок, сделай шажок…

Робот оказался в рассчетной точке, и я выстрелил.

Стрела грузового крана под потолком потеряла опору и тяжело рухнула прямо на, мать его, рециклера. Робот качнулся, зашатался и упал на колено. Ага, ну что, сука, нравится?

Но радоваться было рано.

Одним движением отбросив стрелу крана, весившую не меньше тонны, рециклер прыгнул вперед разьяренным буйволом. Я снова покатился в сторону, уходя от удара. Силища у него колоссальная… Пока что меня спасало лишь то, что я был быстрее… И, пожалуй что умнее. Хоть пока никак это и не проявил. В целом, если бы он не загораживал мне путь к лифту, я бы, наверное, смог бы рискнуть…

Рев, вой сервоприводов – и мне пришлось уворачиваться от запущенного в меня контейнера. Я выстрелил несколько раз, но все так же безрезультатно, только запас деструктора потратил. Твою мать, да как этот шагающий танк вообще остановить?

Танк?

Я длинно и заковыристо выругался, костеря себя, на чем свет стоит, и рванул клапан подсумка. Цилиндр плазменной гранаты лег в ладонь убтено и привычно, как будто я такие уже сотни раз в руках держал. А может и держал, кто его знает? Крутнув кольцо замедлителя, я снова покатился по полу, уходя от атаки и едва не потеряв деструктор, отскочил в сторону, примерился, и катнул гранату прямо под ноги роботу.

– Ложись! – рявкнулд вдруг Симба, да так, что я исполнил команду на одних лишь рефлексах. Идеально, лицом в пол, ногами к вспвышке, все, как учили. Позади грохнуло.

Яркий свет ударил по глазам, ослепляя даже сквозь крепко сжатые веки. Позади послышался вой и скрежет, как будто стадо бронированных тиранозавтров играло в футбол гигантской жестяной банкой. Перекатившись, я вскочил на ноги и посмотрел на робота.

Рециклер лежал на спине, безрезультатно пытаясь подняться. Взрывом ему оторвало одну ногу и пару верхних конечностей, но мозг механической твари был еще жив.

Впрочем, это мы постараемся исправить.

Подбежав к роботу, я поднырнул под взметнувшимся манипулятором, вспрыгнул на туловище, и в три шага оказался у полупрозрасного купола сенсорной маски. Вскинул деструктор, намереваясь поставить жирную точку в этом акте, и обмер.

За полупрозрачным стеклом виднелось лицо. Человеческое.

Мужчина, средних лет, обритый наголо. В глазах – боль и ужас. Из висков, змеясь, тянутся куда-то вглубь механизма толстые кабели. Рот искривлен в немом крике.

– Твою ж мать… – выдохнул я, на миг забыв где я нахожусь и что собираюсь делать.

Наши взгляды встретились, и губы мужчины шевельнулись. Раз, другой…

«Добей».

Дерьмо!

Вжав приклад деструктора в плечо, я тщательно прицелился и утопил спуск. Стекло сенсорной маски лопнуло, пропуская внутрь сгусток энергии, робот дернулся и затих.

Робот… Да не, не робот. Машина, управляемая человеком.

Охренеть можно.

Рециклер затих окончательно. Пилы остановились, горелка потухла, манипуляторы обвисли, будто лапы дохлого паука. Под заляпанным кровю и мозгами стеклом виднелось человеческое лицо. Ну, то, что от него осталось после выстрела из деструктора. Я медленно опустил оружие.

– Симба… – хрипло проговорил я. – Это… Это что, человек?

– Ответ утвердительный. Основа рециклера – человеческий мозг. Контроль, вероятно, обеспечивался посредством нейрошунтов и внешнего управляющего массива.

– То есть он всё это время был жив⁈

– Нет. – Голос Симбы оставался бесстрастным. Как и положено голосу цифрового помощника. – Фактически, этот человек был мертв еще до вашего выстрела. Жизненные функции поддерживались на минимальном уровне для обеспечения связи с управляющим контуром, когнитивная деятельность подавлена. По сути, это был не более, чем интерфейс.

– Интерфейс… – я произнес это слово, будто выплюнул. – Ну, спасибо, родной. Теперь мне определенно стало легче.

Я вздохнул.

– Какому больному ублюдку вообще пришло в голову этим заниматься? Вживлять людей в механизмы?

– Это стандартная практика в условиях нехватки специализированных ИИ-матриц. Человеческий мозг способен адаптироваться к управлению сложными системами при минимальных ресурсах. Внедрение цифровых процессоров позволяет использовать его, как поддерживающий биоконтур.

– То есть – живой процессор?

– Утверждениме корректно.

Я промолчал.

Не знаю, что именно меня потрясло больше – сама идея или то, с какой спокойной уверенностью Симба это объяснял.

Стандартная практика. Нормально. В порядке вещей.

Охренеть у них тут порядок!

Я выдохнул, отступил от трупа – я теперь не мог воспринимать рециклера, как робота, и обвел взглядом цех. Все вокруг – манипуляторы, конвейеры, консоли – продолжало шуметь, мигать, двигаться. Машина без оператора, но с заданной программой.

«Цель достигнута. Путь к ядру свободен», – напомнил Симба.

– Очень этому рад, – пробурчал я.

Сев на пол, я снял рюкзак, достал флягу, открутил пробку и сделал большой глоток. Спирт обжег слизистые, чтобы через секунду пройти теплой волной по пищеводу.

Я посмотрел на лифтовую шахту и вздохнул.

Сейчас – вниз. Туда, где на техническом этаже находится инкапсулированное резервное ядро Эдема. Мне предстоит пробудить его и синхронизировать, чтобы станция перешла под контроль искусственного интеллекта, нейросети, основная задача которой – спасти человечество.

Вот только все, что я видел до сих пор, говорило о том, что решение для этой задачи цифровая хреновина нашла… Несколько необычное.

Так стоит ли ей помогать?

Я сделал еще глоток, убрал флягу в рюкзак и невесело усмехнулся.

Выбора мне не оставили. Так что…

Ладно. Найти ядро. Синхронизировать станцию. Отправиться в медблок и избавиться от гребаного вируса, пожирающего меня заживо. А заодно – и еще от целого букета разнообразной дряни. Задача максимум – вернуть память. Вот сделаю все это, и тогда буду решать этические проблемы. А пока…

А пока – подъем, солдат. Отдых – непозволительная роскошь.

Я поднялся, забросил рюкзак за спину, поправил на шее ремень деструктора и медленно пошел к лифту.