Текст книги "Мозаика мертвого короля"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Дальше пошло хуже. Лихие отцы-командиры прочухали, что с отрядом движется молодая дама, лишь при остановке на ночлег. Началось. Всем известно, что баба на корабле – это к несчастью. В конной полусотне – еще хуже, даже непонятно к чему. Одни ворчали, другие уже шушукались, ведь разделить в походе плащ с красоткой, – что может быть романтичнее? Ага, сейчас. Спаун почтительно показывал отцам-командирам бумагу с печатью лорда Адальберта, Катрин обходилась нецензурными выражениями. Правильная интонация весьма снижает либидо искателей амурных развлечений. Поспать удалось нормально, благо, от караула «специалистов по магии» освободили.

Утром сразу испортили настроение. Подъем произвели рано, но с выступлением провозились просто до невозможности. Катрин понимала, что с боеготовностью вооруженных сил Глора дела обстоят не блестяще, но чтобы настолько… Двигались в самую жару, что влияло на личный состав не лучшим образом. Основную часть рядовых конников составляла молодежь, привыкшая лишь к коротким дневным рейдам вблизи стен города. Командиры, наоборот, были людьми навидавшимися, любящими порассказать, как лет двадцать назад они о-го-го как…

Ко всему прочему, маршрут отряда проложили от столицы к северу с дальнейшим поворотом на северо-восток. Любому трезвомыслящему человеку было достаточно глянуть на карту, чтобы понять, – базу противника нужно искать на побережье к востоку от Глора. Там, конечно, сам черт ногу сломит среди бесчисленных обрывов, бухт и заливов. Но поиски в иных направлениях принесут результат предсказуемый, – удастся захватить и обезвредить лишь кучки отвратительного помета йиен-трупоедов. При небывалом везении можно надеяться на отлов нескольких разбойников из мелких банд, заведомо не имеющих никакого отношения к Эшенбе. Впрочем, имя мертвого короля пока даже не звучало. Цель отряда: розыски несчастного Эмруозоса и негодяев, его похитивших. По официальной версии, королевского астролога под страхом смерти заставили огласить ложное пророчество.

Больше всего Катрин доставали три вещи. Во-первых, собственные волосы, – чересчур отросшие и собранные в хвост, они непривычно били по спине и вообще жутко раздражали. Во-вторых, нервировало то, что все время приходилось двигаться в хвосте отряда и глотать пыль. Об изучении каких-либо следов и речи не было: кавалерия добросовестно вытаптывала всё на своем пути. В-третьих, один из благородных господ не настолько утомлялся от верховой езды, чтобы прекратить свои прямолинейные ухаживания. Приходилось то и дело заводить с Ква глубокомысленые дискуссии на колдовские темы. И сама Катрин, и одноглазый магией особенно не увлекались, и больше обсуждали смежные материи, в основном лекарские. Живописания коварства древнего проклятья люэса, разнообразий эрозии крайней плоти и размера твердых шанкров исправно отпугивали донжуана, впервые слышащего о венерических заболеваниях.

– Слушай, Ква, а ты-то откуда о сифилисе знаешь? – поинтересовалась Катрин, с ненавистью глядя в спину лорду-кавалеристу, поспешно решившему вернуться в голову колонны.

– Когда я лежал в вашем гос-питале, там была такая книга, – лекарский справочник. Энци… как-то там.

– Энциклопедия?

– Именно. В ней имелись замечательные картинки.

– Да, ты времени в палате не терял. Телевизор, биржевые сводки, справочники.

– Я любознателен. Одного не могу понять – откуда в том мире, при таких-то болячках, столько народа?

К вечеру третьего дня отряд вышел к Конгерскому тракту, и выяснилось, что боевая часть операции успешно завершена. Утром доблестные кавалеристы направятся к столице, попутно проверяя безопасность тракта.

Катрин отвела друга в сторону и в сердцах сказала:

– Ну их в жопу!

– Примерно туда, – согласился одноглазый шпион. – Тут бы как раз делом заняться.

– Вот и займемся. Прочешем побережье в сторону Глора. Потратим еще дня три. Хоть что-то. Тем более, мы с тобой когда-то здесь проходили.

Ква поежился:

– Не очень-то приятные воспоминания. Но мы стали поопытнее. Если действовать с осторожностью…

– Всенепременно. Зови нашего следователя. Пусть что-нибудь наврет генералам. Например, что мы отбываем в Новый Конгер на симпозиум по проблемам своевременной оплаты магических услуг.

– Я бы с вами проехал, – неожиданно сказал Спаун. – Если вы не возражаете, конечно.

– Ты вроде разумный парень, – удивилась Катрин. – Чего ты потащишься?

– Разумным в наше время быть мало. Если хочешь сделать карьеру, приходится рисковать, – дознаватель обаятельно улыбнулся.

– Заявление достойное уважения, но… – Катрин обернулась к Ква. – Можешь поручиться?

– Выдержит. Крепкий парень.

Выезжать решили все-таки утром, – провести ночь под охраной часовых было разумнее.

Как выяснилось, разумное решение было не таким уж разумным. Утром пошедшую умыться Катрин подстерег неугомонный кривоногий романтик. Руки у него оказались цепкие.

– Грабли убери, – тихо сказала Катрин, озираясь, – склон над ручьем надежно заслонял от костров лагеря.

– Мы одни, злючка. Никто не увидит, а мы быстро, – лорд-конник тесно прижался сзади. Лапа легла поверх мягкой ткани сорочки, стиснула упругую грудь. Пальцы искали сосок.

– Отстань, говорю. Заколдую, – морщась, пробормотала Катрин, – от кандидата в мимолетные любовники крепко несло смесью лошадиного пота и каких-то клопиных духов. Будто месяц в походе провел, недоносок.

– О, я видел колдуний пострашнее, – хихикнул здоровяк и сунул ладонь за пояс женских брюк.

Через мгновение он стоял, упираясь лбом во влажные камни у журчащего ручья. Стонать и вопить не мог. Катрин отбивать ему мошонку не стала, – все-таки глуховатому герою верхом трястись, – но почки ему слегка опустила.

– Я не колдунья, я только учусь, – проворчала светловолосая воительница. – Наябедничаешь кому-то, тебя же и засмеют.

Кавалер, скорее всего не слышал, – для него было подвигом сделать первый вдох. Дурная боль от единственного удара была так сильна, что мужчине хотелось издохнуть немедленно.

– Продышишься, – Катрин хотела пнуть паскудника в зад, но передумала. – Наберут чмарей в кавалерию…

* * *

– Он мстительный, – сказал Спаун, когда остановились на краткий отдых.

– Кто? – удивился Ква.

– Милорд сотник, чьё самолюбие невольно задела леди Катрин.

– Самолюбие я ему оставила в целости, – заметила Катрин. – Почки немного поболят и тоже останутся на месте. А ты следишь за обстановкой. Это хорошо. Плохо, что опыт верховой езды у тебя скромный.

– Бедра ломит просто невыносимо, – признался молодой сыщик.

– Стремена сейчас чуть выше подберем. А вообще в будущем надевай правильные штаны, – посоветовал Ква.

– Штаны? – удивился Спаун.

Ква принялся объяснять. Катрин подумала, что все не так плохо. Есть еще толковые люди. И дома, в Медвежьей, наверное, все-таки поддерживают порядок. Утомила эта туристическая жизнь. Ничего, возможно удача повернется в нужную позу. От армии избавились. И какой в ней вообще прок?

Крупные военные формирования Катрин не любила с давних пор. Шумно, пыльно, глупо и неповоротливо. Кроваво. После завершения компании остается лишь жуткая усталость и сочувствие к похоронной команде. Вот уж кто всегда обеспечен работой.

* * *

Двигались осторожно. Местность самая подходящая, – полное безлюдье, до Конгерского тракта больше дня пути, вокруг почти непроходимые скалы, берег моря испещрен множеством больших и малых бухт. Среди скал поскрипывают и благоухают смолой стволы древних кедров, в светлых рощах звенят насекомые, шныряют по раскаленным камням ящерицы. И все время где-то рядом ворчит и плещет море. Курорт.

Разведчики обследовали заброшенную деревню, – никаких следов человека, если не считать старых, раздробленных звериными клыками костей и черепов. Из одной хижины с просевшей крышей так перло зверьем, что дышать было трудно. Ква не опускал взведенный арбалет. Катрин жалела, что верная глефа осталась дома. Шляешься здесь по курортным местам почти голая…

Но все пока было спокойно. Ночевали над самым морем. Сидели у костерка. В мешке с провизией, который Ква предложил «потерять» кавалеристам, почему-то оказалось, в основном, сладкое и жутко жесткое печенье. Его наскоро дробили и замешивали в котелке с водой, а получившееся тесто, добавляя ягоды уже созревшей дикой вишни, запекали на камнях.

Катрин и Ква жевали и смотрели на море. Там, далеко-далеко, лежал Желтый берег. Кто знает, доведется ли снова там побывать? Пока желания не возникало.

– Теа свои Холмы почти не вспоминает, – пробормотал одноглазый.

– Хорошие места? – поинтересовался Спаун. – Как там вообще у «желтков»? Обжиться можно?

– Обжиться везде можно, – заверил Ква. – Но учти, – «желтки» только у побережья сидят. Дальше вроде нас народец. Некоторые, пожалуй, и покруче нас будут. Устроиться можно, но смысл? Ты человек толковый, и здесь дело найдешь.

– Здесь мне выше начальника городского Угла не подняться, – признался Спаун.

– Тебе самолюбие потешить или жить прилично?

Мужчины разговаривали, а Катрин поднялась и подошла к лошадям. Гнедой насторожил уши, – кто-то хищный бродил вокруг. Катрин стояла, глядя в темноту.

Глупо. Что здесь делать? Совершенно безнадежное предприятие. Дома забот мало? Собственные дети бог знает, где болтаются. Младший в «Двух лапах» скучает, близнецы, наверняка, от рук отбились.

Острый запах хвои бил в голову и спать не хотелось.

* * *

– Определенно, башня, – заверил Ква, вглядываясь. – Нежилая, но место-то какое уютное, – он передал подзорную трубу Катрин.

Место действительно было удобным. Закрытая бухта с узкой полоской пляжа. Живописные обрывы, кедровые рощи над ними. Развалины.

И еще что-то манило… Предчувствие?

Ква задумчиво трогал живот.

– Что? – напряженно спросила Катрин.

– Слегка. Напоминает.

– Тогда идем предельно осторожно.

Спаун смотрел с изумлением.

– Сейчас Леди командует, – объяснил Ква. – По её части работа.

– Угу, по моей, – Катрин глянула на молодого дознавателя. – Ты не обижайся, но придется остаться с лошадьми. Кому-то ведь надо…

Спауна позвали не скоро. Пока, прикрывая друг друга, обошли периметр, убедились, что движения в развалинах нет. Пока проверили, прислушиваясь и принюхиваясь, руины. Замок (вернее, небольшая крепость) пустовал. Но следов недавнего присутствия людей хватало.

– Ушли, – сокрушенно сказал Ква, помогая дознавателю заводить лошадей в ворота. – Совсем чуть-чуть мы опоздали.

– Может, не они, – Спаун возбужденно озирался. – Мало ли шаек бродит?

Катрин стояла посреди двора, кукри вернулся в ножны. Ушло чувство тревоги, осталась досада. Действительно, день-два назад люди короля, а может и он сам, были здесь. Все могло проясниться…

– Спаун, ты сыщик? Приступай.

– Сыщик? – удивился парень.

– У нас так дознавателей называют. Так будем классифицировать следы злоумышленников, выявлять доказательства преступных деяний, собирать криминальные орудия и поддельные документы?

– О, моя леди, позвольте мне записать, – озаботился Спаун. – Как мудро сформулировано.

Шутит. Молодец парень. Посмотрим, как работает по специальности.

Работал Спаун хорошо, – это он вытащил из одного из кострищ клочок обгоревшего мудреного чертежа.

– Эмруозос, его рука! – радостный дознаватель принялся прятать клочок с поблекшими росчерками красной туши в потрепанную записную книжку. – Не зря я задницу стер.

– Угу, надеюсь, кавалеристам задницу тоже надерут за то, что сюда не пошли, – Катрин озиралась. – Ты бдительности не теряй.

Ква повезло меньше. В одной из полуподвальных смрадных комнат он наткнулся на труп.

– Симпатичная, – сказала Катрин, держа импровизированный факел.

– Молоденькая, – Ква тряпкой убрал с лица погибшей светлые пряди. – Только на нутте сидела. До сих пор запашок.

– Да тут чем только не несет, – заметила Катрин. – Она одна здесь? Судя по вони, – еще на трех-четырех мертвяков свободно можем рассчитывать.

– Вроде одна, – Ква поднял под ногами обрывок толстой серебряной цепи. – Обычно нам больше везет на мертвецов.

– Да, семейные традиции, – согласилась Катрин, светя сыщику, бестрепетно присевшему на корточки у трупа.

– Определенно, проститутка, – пробормотал Спаун, разглядывая покойную. – Шею ей свернули.

– Похоже, кто-то просто тряхнул бедняжку за ожерелье, – заметил Ква. – Вон еще обрывок цепи.

– Кто-то весьма сильный, – Спаун двумя пальцами держал звенья украшения. – Цепь роскошная, северной работы. Вероятно, ваш тинтаджский мастер. Хм, очень сильный человек девушку придушил.

– Это Эшенба, – заверил Ква, роясь в тряпье, сваленном в углу.

Сыщик взглянул на Катрин:

– Боюсь вас разочаровать, моя леди, но доказательств недостаточно. Сильных людей много, а в мертвецов, пользующихся услугами раскрашенных красоток, я, откровенно говоря, не верю. Тупое умертвие управлять людьми не в состоянии. Следовательно, вожак здешней банды, кто бы он не был, скорее жив.

– Вот найдем, тогда определим, скорее жив пациент, чем мертв, или наоборот. Пока меня больше волнует, был ли здесь мальчик? Кстати, оставим пока формальности, до возвращения в Глор называй меня просто Катрин. Не до церемоний.

Поиски затянулись. Солнце уже пряталось за мыс на западе, когда Катрин сказала:

– Хорош. Давайте пожрем и подведем предварительные итоги.

Устроились у навеса, явно служившего прежним обитателям кухней. Ква развел в очаге огонь, – дров имелся изрядный запас, – повесил котелок с фасолью и полосками сушеного мяса. Предшественники оставляли лагерь в спешке, так что забытых продуктов хватало. Во время обследования помещений и окрестностей хозяйственный Ква отыскал и оружие, и даже набрал горсть украшений и серебряных монет.

– Итак, что мы знаем? – Катрин машинально протирала древко вполне добротного копья. – Жил здесь народец, особо не бедствовал.

– Человек шестьдесят, – заметил Ква. – Долго жили. Три раза отхожее место переносили.

– Похоже, действительно, люди короля Эшенбы, – дознаватель разглядывал тщательно очищенную пряжку с грубо вычеканенными тремя глазами.

– Не сомневайся, пряжка известная, – заверил Ква. – Еще когда Объединенный Флот собирали, Эшенба себе гвардию завел. Человек тридцать, но уж какие разудалые парни были, да нагадят аванки на могилы этих героев. Конечно, может, пряжка и случайно сюда попала, но сам понимаешь…

Спаун кивнул:

– Сходится. Вот только маловато людей здесь жило. Разве это армия?

– Или мы ошиблись в расчетах, или есть еще большой лагерь, – сказала Катрин. – Если король готовит атаку на Глор, самое время стянуть армию в кулак. Вероятно, сейчас ближе к столице отряды собираются.

– У них корабли должны быть, – задумчиво заметил Ква. – Я бы на месте короля атаковал порт.

Спаун развел руками:

– Сколько кораблей? Два? Три? И сотня или две сотни мечей? Взять такими силами Глор? Вы думаете король не только мертвый, но и сумасшедший?

– Ты же знаешь, он и при жизни был безумен, – напомнил Ква. – Кроме того, не ровняй их мечи с тупыми отполированными клинками охраны Цитадели. Я, мягко говоря, не любил Эшенбу, но бойцы у него были настоящие. Про таких-то и говорят нынче – «герои Севера». Герои, убийцы и насильники – частенько это одно и тоже.

– Не отвлекайся, – сердито сказала Катрин. – Сейчас весь героизм отправим к нашей сочинительнице, пусть про него в рифму врет. У Эшенбы опытные, сработавшиеся бойцы. Если в Глоре всё воинство похоже на наших доблестных конников, – город любая решительная шайка может захватить. Что будет потом, смогут ли удержать, – это следующий вопрос. В общем, судьба Глора в его собственных руках. Меня другое беспокоит – следов мальчишки мы не нашли. Вот это очень и очень хреново.

Ква кивнул на котел:

– Вариться еще долго будет. Давайте пройдемся, еще раз глянем.

– Я там посмотрю, – Спаун с некоторым смущением показал на заросли у скал.

Катрин глянула ему вслед и встала, держа приведенное в порядок копье:

– Твоя методика мальчика заинтересовала.

– А что, отхожее место много чего может порассказать, – согласился одноглазый шпион.

– Главное, чтобы не шибко увлекся. Ты за очагом все-таки присматривай…

Катрин выбралась из душной щели-комнатушки, повертела в руках мятый серебряный кубок и швырнула обратно в проход. Дышать там было трудно, на всем запах, – вроде и не разложение, а сухое что-то. Древнеегипетское. Тьфу! Где они мальчишку держать могли? Может, и нет давно в живых Сашика?

Проверять подвалы дальше не хотелось. Погибшую девушку хоронить не стали, – просто завалили вход камнями. Опять туда лезть? Катрин вставила факел в расщелину, поправила перчатки и со вздохом взялась за первый камень…

От зарослей донесся вскрик, треск ветвей и какие-то непонятные звуки. Дознаватель в незамеченную отхожую яму провалился?

Катрин, отводя колючие ветви древком, ворвалась в заросли тамариска, ориентируясь на рычание. Нет, рычал не отряхивающийся от нечистот дознаватель. Он-то как раз молчал, готовя длинный кинжал. Плотоядно взрыкивали две твари, смахивающие на слегка укороченные версии леопардов, украшенных милыми рысиными ушками. Ага, дикие южные коты. До сих пор видеть их воочию Катрин не приходилось. Сейчас рассмотрим…

Спаун попытался врезать обнаглевшему коту ногой. Обрадованная киска немедленно вцепилась в сапог обеими лапами. Дознаватель все-таки треснул ей по морде, но на ногах не удержался. На парня прыгнула вторая зверюга…

Катрин с ходу кольнула увлекшуюся кошку, развернулась и приняла на наконечник вторую киску. Животное успело зацепить и распороть свободный рукав рубашки, но копье пронзило киску насквозь. Кошка жалобно и басовито мяукнула, пытаясь отпрыгнуть в кусты. Вторая уже пятилась туда. Катрин выхватила кукри…

За спиной щелкнуло. Кошка, – та, что без копья, – подпрыгнула на месте и с совсем не кошачьей грацией плюхнулась под куст. Из черепа торчал арбалетный «болт». Катрин достала клинком кукри загривок второй кошки, тщетно пытающейся избавиться от древка в ребрах. Жалобное урчание оборвалось…

– Еще есть? – поинтересовался Ква, успевший взвести арбалет и накладывающий новый «болт».

– Хрен его знает. Не видно, – сказала Катрин, освобождая копье.

– Две было, – пропыхтел сыщик. – Вы шкуру снять не поможете? Куртки из их меха хорошие получаются.

– Мы их обдерем, конечно, – пробурчала Катрин. – А ты сам как? Еще рано разделывать? Сухожилия-то целы?

Рука у Спауна пострадала не сильно, – парень носил под рукавом легкий наруч густо усыпанный медными заклепками, способный защитить от режущего удара ножом, да и от клыков как выяснилось.

Катрин достала из сумки походную аптечку:

– Иди, кровь смой, и зашьем, чтобы шрамы поаккуратнее были.

Дознаватель с интересом глянул на кожаный чехол аптечки:

– Благодарю, Катрин. Я сейчас…

Катрин глянула ему вслед:

– Надо бы сказать, чтобы штаны почистил. Вляпался.

– Он знает.

– Ну-ну. Руку мне пока залепи. Антисанитария кругом, – Катрин принялась заворачивать лохмотья, в которые превратился рукав испорченной сорочки. – Без кольчуги прямо не шагу нельзя ступить.

– Фло будет опечалена, – шпион начал раскручивать рулон толстого лейкопластыря, производство которого в последнее время освоил Док.

– Да там царапины.

– Зато какие, – Ква при меркнущем свете примерялся, как залеплять три длинные параллельные царапины.

– Лепи-лепи. Кошек будем свежевать? Или ну их к демону?

– Мех неплохой. Чего уж, раз добыли зверя. Кошки, правда, подбитые были. Видно, пираты их гоняли.

– Богата и разнообразна фауна Глорского побе… – Катрин замолчала на полуслове, – снизу от берега доносились неясные вопли.

– Теперь что? Хитки нашим красавчиком соблазнились? – подскочил Ква.

На Спауна никто пока нападать не думал. Сыщик ждал товарищей у тропинки: голый по пояс и стыдливо придерживающий мокрые штаны:

– Я тут случайно узоры увидел и вас позвал. Вдруг вам интересно будет? Темнеет-то на глазах.

Узоры были, собственно, не узорами, а рисунками, выложенными камешками и мелкими ракушками на песке, там, куда не доставал прилив. Домик, зверь, похожий на тощую крысу, кто-то крылатый. Краткая рунная надпись…

Катрин смотрела на очень знакомое трехбуквенное слово. Буква «й» была выложена зеркально, но черточка наверху наличествовала.

– Я правильно думаю? – пробормотал Ква. – Смотри, здесь тоже знакомое.

В меркнущем свете слабо белел не слишком удачно, но старательно выложенный герб «Двух лап».

– Молодец, Сашик, – сказала Катрин. – Жив. И менталитет наш.

– Вот, боги меня вразуми, – сокрушенно признался Ква. – Я же к лодке брошенной ходил, а тут, под обрывом глянуть и не подумал.

2-й день месяца Солнца

У Конгерского тракта. Блоод.

На этот раз получилось даже точнее. Беспокойный, отрывистый сон Катрин, глубокие и жаркие сны Ква служили отличным ориентиром. «Маяком», как говорят настоящие моряки. С некоторых пор Блоод могла причислить себя к этим сумасшедшим. В последнее время частенько приходилось переходить на «Квадро». Один раз булькнула прямо в соленую бездонную воду. Ничуть не лучше, чем в запертую тьму. Нет, вспоминать не будем. Лучше гордиться, что есть первая ланон-ши, научившаяся плавать. Спасибо Кэт.

Костерок во впадине у ручья был едва заметен. Знакомая манера: и ночных дарков огонь отпугнет, и человеческого глаза не привлечет. Но охранял кто-то незнакомый. Молодой парень, с горячей кровью и приятным запахом. Судя по всему, податливый к зову.

Блоод медленно и беззвучно появилась из темноты. Вздрогнул, крепче сжал копье… Закричать не успел, – уверился, что чудо ему мнится. Задремал, привиделось. Почти так и есть. Скопилась мужская сила, наслала грезы сладкие…

Истинной ланон-ши всегда интересен новый мужчина. И его мысли не менее занятны, чем вкус его вожделения. Что жаждет этот крепкий мальчик?

Блоод заглянула в мужское видение, не удержалась и хихикнула.

Очнулся, вскочил, грозно взмахнул копьем:

– Дарки!

Надо же, разгадал. Умный мальчик. Впрочем, это и по грезам было понятно.

Блоод приподняла руки:

– Не колоть! Слово молвлю. Леди Катрин нужна.

Впрочем, плащи-одеяла уже разлетелись в стороны, и Кэт, и Ква были на ногах, грозили оружием.

Через мгновение подруга обнимала Блоод, привычно ворча:

– Надо же, «слово молвлю». А если бы одноглазый спросонок «болт» всадил?

– Одноглазый самый умный, – Блоод протянула шпиону руку.

Отдельная церемония. Ква где-то высмотрел, наверное, в Старом мире Катрин. Осторожно коснулся губами запястья ланон-ши. Выглядит волнующе, даже интимно. На самом деле Ква нравится трогать пальцы старой подруги, нравится восхищаться крепостью треугольных когтей. Оценивает замечательное оружие, заодно избавляется от неизбежного приступа возбуждения. Когти – оружие, – они и опасность, и выгода. Мысли переключает. Ква действительно один из самых умных мужчин, которых знает Блоод.

Юноша с копьем очумело тряс головой, отгоняя наваждение. Справишься, мальчик.

Первым делом обменяться новостями. Драккары спешат к Глору. Только бойцы. «Квадро» принял детей и пошел к Клыку. Молодые дамы обещают маленьким эк-скур-сию. Потом обещают придушить Жо за то, что отослал жён.

– Отлично, – с облегчением вздыхает Катрин. – Парня как-нибудь защитим, а детям лучше быть подальше. Тут такая каша заваривается.

Блоод глянула на юношу, тот тактично отошел.

– Если «каша». Разве не нужна? Некромантка?

– Нужна, – бурчит подруга, пытаясь привести в порядок свои роскошно отросшие локоны. – Нужна здоровая и спокойная некромантка, и нужно здоровое и веселое потомство. Удвоенное.

– О!

– Да, как тут заявили некоторые – «мы залетели». Только это тайна.

– Про тайны ни слова, – влез Ква. – Мои на «Квадро»?

– Теа на драккаре. Боец. И я извиняюсь. Аша тоже на драккаре.

– Этого еще не хватало! Привязать девицу не могли? Я же с ней договаривалась насчет детей, – возмутилась Катрин.

– Она бы прыгнула. В воду. Боец в сердце. Свирепый. С детьми ушла Эле. Весьма мрачная.

– Вот кому спасибо скажу, – Катрин сдержала чувства. – Ладно, слушай наши новости.

Блоод запомнила всё. Обговорили детали. Главное: драккарам и бойцам в город не лезть, ждать. Жо знает, где – впрочем, на кораблях все шкиперы свои, все знают. Пусть чуть потерпят. До дня исполнения пророчества все равно не успеют, а это и будет «три и десять». Обстановка может измениться. Связь – или посыльными, или старыми сигналами.

– Ты сама-то как? – с тревогой спросила Катрин. – Пугаешь. Кэтти прислала. Мы чуть не поумирали от ужаса.

– Я – хорошо. Слабость изгнана. Кэтти – взрослая. Ты забываешь, кто она. По крови. Её тянет.

– Ой-ой, только не это! Дайте с нынешними проблемами разобраться.

– Кэтти – не проблема. Она сдержанная. Мы много говорили. И Энгус учил.

– Ладно. Верю, – Катрин вздохнула. – Иди, что ли. Только осторожно.

– Бло, передай моей, чтобы тоже была осторожна. Лучше бы ей с детьми… – безнадежно сказал Ква.

– Она знает как лучше. Леди-стрелок. И сны у вас одинаковые.

Ква не смутился:

– И что такого? Мы еще молодые.

– Да. Вы с Энгусом лучшие мужья, – Блоод дернула одноглазого за рубашку. – Сами будьте целы.

Ланон-ши направилась к стоящему в стороне юноше:

– Была рада. Знакомству.

– О… леди.

Смотреть в потрясенные глаза было приятно. Людям и без сонной магии нравятся ланон-ши.

Блоод кивнула:

– Успеха.

37-й день месяца Кукушки.

Глор. Ква.

И ничего не произошло. Прошел день, который с ужасом и трепетом ждал весь Глор. «Три и десять» абсолютно ничем себя не проявили. Нет, для кое-кого этот день оказался последним. В Оружейном квартале повесилась целая семья, – даже на шеях младших детей родители затянули петельки. С Белого моста попрыгало в канал с десяток нервных леди, давних поклонниц великого Эмруозоса. Большинству дам утонуть не удалось, но ноги переломали многие. Белый мост сооружение величественное, но уж очень под ним канал мелкий. По уму бы с Корабельного нужно топиться, ну да ладно. У площади Старого Фонтана обнаглевшая в предчувствии конца света шайка пыталась ограбить лавку ювелира. С перепуга стражники всех «деловых» порубили. В стычке погиб и один из стражников, да двое приказчиков.

К ювелиру Ква на всякий случай сходил. Ничего особенного, – обычное, пусть и жестокое, ограбление. Спаун подтвердил, что два трупа налетчиков уже опознали, – парни из шайки Умника.

Не было конца света. И пришествие мертвых, да и любых иных королей, пока отменилось. Дул ровный северный ветер, жара в городе заметно спала. Нормальный день. Никаких пугающих черных рун на солнце и особо кровавых закатных звезд не проявилось. Впору чувствовать облегчение и разочарование. Ква ощущал смутное раздражение. То, что жара спала, – хорошо. За последние годы шпион привык к умеренным погодам земель Ворона. То, что Эшенба не появился, тоже неплохо, – скоро подойдут свои надежные люди, лагерь короля можно будет обложить и без спешки вырезать. Дело непростое, но вполне выполнимое. Глор даст солдат, – об этом уже идут переговоры. И со стороны Городской стражи нажимают, и благородные лорды, прислушивающиеся к мнению всезнающей Несс, свое слово скажут. Какие ни есть, пусть и вовсе зажравшиеся, воины Цитадели окажут помощь хотя бы своим числом.

Огорчило Ква одно вчерашнее событие. Ушел к богам Сельм-Пробка. Редкий был оружейник. Ква его знавал еще по старым временам, по Походу. Вместе на «Эридане» через океан шли. Сельм-Пробка мог почти волшебно эвфитон отладить. Вместе змеев с кораблей били, вместе в Скаре высаживались. Потом пути разошлись. Только здесь, в Глоре, Ква, уже женатый и поумневший, старого товарища увидел. Подходить, понятно, не стал, – ловкач Полумордый из морской пехоты давно сгинул на Желтом берегу, за дезертирство и прочие проступки судить некого. Но было приятно знать, что кто-то из приличных людей с «Эридана» еще жив. Сельм был одним из немногих вернувшихся из Похода на родину, да еще и скопивших какие-никакие деньжата. Открыл мастерскую с лавкой. Ква туда сам не ходил, но друзей посылал регулярно. И Жо туда со своими девочками заглядывал, и прочие свои люди.

Умер Сельм-Пробка плохо. Облил себя маслом, вышел за ворота да искру высек. Подмастерья огонь потушили, только что там от человека осталось?

Наверное, вовсе не пророчество дурака-астролога виновато. Проблемы были у Сельма. Торговля шла неважно. Кто в нынешнее время хорошее и надежное оружие ценит? Эх, жизнь. Поддержать бы человека. Не так уж много лет миновало, а флагман «Эридан» уже больше по сказкам помнят. Уходят люди, а всякие там колдунишки да короли никак не помирающие тому нехорошему делу помогают.

Ква свернул к Гвоздичному каналу. Ночевал в складской конторе, так как Син слезно просила за своим делом приглядеть. Не привыкла сестричка отдыхать. «Отпуск», как говорит Катрин. Оно и правильно, спокойнее. С делом ничего не случится, – какая тут торговля, когда конец света обещан? Пусть поплавают. Надо бы и Бома с ними отправить, да парень уперся. Взрослым себя считает. Тоже верно. Сам Ква в его годы… вовсю резвился.

Первого лежащего Ква увидел на выщербленных камнях набережной у моста. Заросший тип скрутился на боку, временами судорожно дергался, словно придавленная гусеница. Это ж с чем теперь нутт мешают? Ква сплюнул: бродяг он не любил, а этот еще и чумазый, словно всю ночь уголь жег. Куда Глор катится?

По раннему времени улица была пустынная, глазеть на бродягу было некому. Ква перешел мост, и тут раздались первые вопли. Слева, у ступенек, каталась по камням молодая женщина, судорожно колотила ногами, взбивая юбки. Отлетело ведро, соскочил с ноги башмак. Женщина хрипела, – её лицо на глазах становилось серым. Рядом бестолково топтались еще три бабы с ведрами и кувшинами. Испуганно пятилс парнишка вроде Бома, – вцепился в полные ведра, словно их отнять хотели.

Лицо бьющейся в конвульсиях молодухи начало синеть. Густо-синее, – в такой цвет самое хорошее полотно красят.

Вот оно! Черная зернь.

– Что стоите, курицы? – рявкнул шпион с моста. – Видите, отравилась? Домой её волоките, молоком отпаивайте. Да ведра бросьте, коровы. Вода дрянная!

Ясное дело, завизжали, бросились прочь. Лишь та, что постарше, опустилась на колени у синелицей, пыталась удержать, чтобы девка головой не билась.

Ква догнал удирающего парнишку, ногой вышиб ведра:

– Не понял, баран? Отраву тащишь!

Мальчишка пискнул, метнулся в переулок.

Ква рванул дальше по улице. К «Померанцу» быстрее. Началось!

Слева распахнулась дверь пекарни, вывалился толстяк, – морда аж черная. Ухватился за стену, громоподобно блеванул…

Проскочив мимо, Ква услышал как пекарь бормочет проклятья. Ничего, сообразит народ. Хотя и синемордых к вечеру хватит. Заблюют столицу…

От лодочной пристани, что у Проходного рынка, неслись вопли. Воду там брали много, – Рыбный канал считался чистым. Сейчас голосили, будто там уже сотня народу полегла. Выбежал ошалевший человек, из его мешка сыпалась мелкая живая черноперка, прыгала по мостовой, – Ква чуть не поскользнулся. Лох голохвостый!