Текст книги "Берг Аксель Иванович. Жизнь и деятельность"

Автор книги: Юрий Ерофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Знаменательно, что руководит выполнением этой программы академик А.И. Берг, который, по-видимому, по совместительству обладает правом финансовых и административных решений в области кибернетики, включая проектирование ЭВМ и их применение» [43].

Можно отметить следующее: в 1970 г. академик А.И. Берг получил приглашение от генерального директора Всемирной организации по общим системам и кибернетике доктора Дж. Роуза занять пост вице-председателя: «...В настоящее время ведется подготовка к созданию временного Совета организации, которая получила условное наименование «Всемирная организация по общим системам и кибернетике» (ВООСиК). Профессор У. Росс Эшби любезно согласился занять пост председателя организации, а профессор Стаффорд Бир – пост вице-председателя. Настоящим мы искренне просим Вас занять пост вице-председателя организации. Я лично буду исполнять обязанности генерального директора. Совет организации почти полностью укомплектован и включает представителей 18 стран, которые все являются известными специалистами в области кибернетики.

Я буду Вам благодарен, если Вы проинформируете меня, по возможности скорее, согласны ли Вы принять приглашение занять пост вице-председателя.

С уважением Дж. Роуз».

Это было очень почетное предложение. Войти в одну тройку с У.Р. Эшби и С. Биром, кибернетиками с мировым именем, означало и международное признание! Но Президиум АН СССР устроил такую волокиту и выдвинул столько препятствий, что Бергу пришлось отказаться от поста вице-председателя...» [43].

До последних лет в работе в Научном совете по комплексной проблеме «Кибернетика» он оставался энергичным, деятельным и решительным человеком. «На углу улиц Губкина и Вавилова, – вспоминала С.С. Масчан, – стоял пивной ларек. Это очень раздражало Акселя Ивановича. Много раз он говорил, что ларек надо закрыть, что там пьют пиво сотрудники академических институтов, а это позор. Как-то утром, проезжая на работу мимо ларька, он остановил машину и быстро вышел. Он был в адмиральской форме. Далее рассказ идет со слов очевидца – водителя машины. Берг у каждого в очереди спрашивал, в каком институте он работает и почему не в лаборатории, а пьет пиво? Толпа быстро рассеялась, недопитые кружки остались на прилавке, продавщица на всякий случай закрыла окошко. Берг, довольный, сел в машину и, войдя в кабинет, рассказал, как он разогнал бездельников. Через несколько дней ларек закрыли. Может быть, это было просто совпадение, а может быть, испугались «грозного адмирала». А сам адмирал радовался успеху, как ребенок» [52]. Эта история немедленно дошла и до «сто восьмого»: в тот же день Б.Ф. Авянович^{58 рассказывал мне об этой победе адмирала.}

Годы, между тем, брали свое: в сентябре 1960 г. Аксель Иванович был «уволен из Вооруженных сил – с оставлением в группе генеральных инспекторов при Министре обороны СССР» [7] («райской группе», как тогда называли эту группу). В 1963 г. ему присваивают звание Героя Социалистического Труда. За постоянный, без передышек, труд – в течение всей жизни академика-адмирала.

«МАССОВАЯ РАДИОБИБЛИОТЕКА»

Большое внимание Аксель Иванович уделял пропаганде знаний по радиотехнике в массах, в первую очередь – в массах радиолюбительских. Он являлся инициатором создания «Массовой радиобиблиотеки» – издательства, выпускающего книги радиолюбительского профиля. «Массовая радиобиблиотека» начала функционировать в 1947 году. В разные годы она входила в состав Госэнергоиздата, издательств «Энергия», «Радио и связь».

Аксель Иванович возглавлял редакционную коллегию «Массовой радиобиблиотеки» до самой кончины. Он ввел в состав редакционной коллегии, обычно включавшей 12-15 авторитетных в области радиотехники специалистов, А.Д. Батракова¹, одного из своих преемников по руководству «сто восьмым», и ученого секретаря «сто восьмого» И.С. Джигита, специалиста по телевидению, активно помогавших ему в редакторской работе. В разное время в состав редколлегии «Массовой радиобиблиотеки» входили Е.Н. Геништа, Н.И. Чистяков, И.П. Жеребцов, В.И. Шамшур, Э.Т. Кренкель и другие известные в среде радиолюбителей лица.

Ежегодно выходило от 25 до 35 книг по разным направлениям радиолюбительской техники. Среди авторов были и сотрудники «сто восьмого», хотя, по роду работы, они, конечно, были профессионалами, а не «любителями» – например, в 1974 г. книгу «Комбинированный измерительный прибор» (вып. 847) издал В.И. Бутенко^{59 60}.

ПУТЬ В ВЕЧНОСТЬ (о последних днях жизни и похоронах академика А.И. Берга)

Попавшее в печать сообщение о том, что Аксель Иванович Берг скончался 2 июля 1979 г. ([14], стр. 14), конечно, ошибочно: растиражированная двухтысячным тиражом ошибка или опечатка. Аксель Иванович умер в ночь с 8 на 9 июля 1979 г. в палате больницы на улице Грановского. Случилось это после полуночи, в первом часу ночи, так что можно считать – 9 июля. В этот день, в его второй половине, у Акселя Ивановича была жена, Раиса Павловна. Положение угрожающим не казалось: Аксель Иванович немного покушал домашней снеди, поговорил о семейных делах, попросил почитать ему книгу (книга была про Айседору Дункан). Дежурная медсестра сделала ему на ночь положенный «сердечный» укол и села у монитора. Вдруг после полуночи она увидела, что пошла «прямая линия» – на языке медработников это сигнал, указывающий на остановку сердца больного. Дальше – морг Кунцевской больницы...

Надо сказать, что в последние годы Аксель Иванович болел часто: его бойцовский, гладиаторский дух (он оставался таким) уже стал входить в противоречие со слабостью плоти, и капельница становилась его частым спутником – более частым, чем лист с расчетными формулами. Годы... Как-то раз (дело было в его кабинете в Научном совете по комплексной проблеме «Кибернетика») он достал из стола и показал мне пробирку, доверху наполненную чем-то похожим на старые вишневые косточки. Это были камни, которые оперирующие врачи выбирали из его желчного пузыря и желчных проток во время очередной операции. Аксель Иванович мужественно перенес и ее, но, конечно, слабел.

К своим болезням он относился с известной долей иронии. Как-то раз с Александром Алексеевичем Зиничевым^{61 были у Акселя Ивановича дома. Он, молодцеватый, в строгой тройке, встретил нас стоя на фоне военно-морского флага, прикрепленного к стене – подарка балтийских военных моряков. Рассказывая о своих мытарствах в больнице, заметил: «Сердце – сердцем, но вот и сосуды мозга тоже сдают, питание мозга ухудшается. Чудить, в общем, начинаю. По этому поводу количество иностранных журналов, которые я получал, мне для облегчения моей жизни изрядно сократили...» – в его глазах блеснул озорной огонек, и он тут же дал такую едкую характеристику завсегдатаям кунцевской «кремлевки», что было ясно: рассказ про сосуды – камешек, который он забросил сам, чтобы посмотреть, какие круги пойдут по воде.}

К болезням прибавлялось и другое: постепенно уходили из жизни его ровесники, его друзья. Он, работавший теперь в системе Академии наук и состоявший в ней «тридцать лет и три года», конечно, хорошо знал этот круг ученых – прежде всего академиков-радистов и радиофизиков. Но близкие отношения теперь оставались у него с очень узким крутом академиков – с академиком Владимиром Александровичем Энгельгардтом, биохимиком, с академиком Николаем Николаевичем Семеновым, тем самым, который, еще молодым, изображен вместе с П.Л. Капицей на знаменитом портрете Б.М. Кустодиева. Это были люди его склада.

Несколько позабытых уже слов из моей дневниковой записи от 5 февраля 1973 г. о взаимоотношениях А.И. Берга с академиком А.Д. Сахаровым: «Пришел к Бергу академик Сахаров с петицией об отмене в стране смертной казни и попросил Берга поставить свою подпись». Положение – щекотливое. Сахаров уже тогда был Сахаровым: с одной стороны, творец водородной бомбы, с другой – активный борец за гражданские права, за облегчение участи политзаключенных. Берг мгновенно прикинул: хорошо ли будет, если его имя будет в числе «подписантов»? Получалось: для бывшего зам. наркома электропромышленности, бывшего заместителя Министра обороны СССР – нехорошо. Берг тут же нашелся: «А Вы знаете, я, в общем-то, против отмены смертной казни. Более того, я буду настаивать, чтобы в ближайшее воскресенье расстреляли публично, на Красной площади, академика Лысенко!» Сахаров раскланялся.

Аксель Иванович прекрасно понимал роль академика Лысенко в борьбе с генетикой, используемые тем приемы. Тогда «Белые одежды» Дудинцева еще не вышли в свет, но Аксель Иванович и до их выхода знал всю подноготную борьбы с генетикой: он был членом рабочей комиссии АН СССР^{62, рассматривавшей деятельность академика Т.Д. Лысенко, и знал о его приемах в этой борьбе, что называется, из первых рук.}

Яков Наумович Фельд, член Ученого совета «сто восьмого» и член Дома ученых, рассказывал мне тогда: «В Доме ученых работал хороший буфет, который посещали многие видные работники науки; мест всегда не хватало – приносили дополнительные стулья, приставляли их к столикам. Но стол, за который садился Т.Д. Лысенко, всегда пустовал: никто не хотел садиться с ним за один столик. Он молча, в одиночестве, восседал за этим столиком и также молча удалялся».

Но добавлю еще несколько слов о Сахарове. После испытаний гигантской силы водородной бомбы маршал Митрофан Иванович Неделин на полигоне предложил Андрею Дмитриевичу Сахарову первым поднять бокал за успех. «Сахаров поднял бокал и выпил за то, чтобы «изделия» взрывались над полигонами и никогда – над мирными городами» [72]. Неделин (впоследствии погибнет на дальнем полигоне во время аварии, случившейся при запуске ракеты, и прах его опознают только по оплавленным пуговицам маршальского мундира [73]) ответил притчей: сидит бабка на печи, а старик перед образом на коленях просит:

– Господи, укрепи и направь... укрепи и направь...

– Старый, – говорит ему старуха с печи, – моли только об укреплении. Направим мы уж как-нибудь сами...

«Сахаров не хотел и не мог смириться с той ролью, которую обозначил ему, в притче, Неделин» [72]. Направляющей силой в те годы были военные или, в более широком смысле, верхушка военно-промышленного комплекса. С этого началась трагедия еще одного ученого...

Перебирая высказывания об А.И. Берге академиков и связанные с ними эпизоды, можно вспомнить и исключительно положительную характеристику, которую дал Акселю Ивановичу академик Борис Евсеевич Черток: «Аксель Иванович среди ученых был яркой личностью... Он не стеснялся высказывать свои, иногда очень резкие, суждения по вопросам технического прогресса и экономической политики» [74].

Но продолжим рассказ о последнем дне Акселя Ивановича.

9 июля ровно в 9 часов 15 минут я был на месте, в своем служебном кабинете «сто восьмого». Лидия Михайловна Ос-тольская^{63, так уж было заведено, приходила на несколько минут раньше. «Юрий Николаевич, – сказала она упавшим голосом, -только что звонила Нина Сергеевна (Нина Савватеевна Рут-ковская, в обиходе – Нина Сергеевна, была референтом Акселя Ивановича). Она говорит...». Дальше можно было не продолжать. Я пошел к Генеральному директору, Ю.Н. Мажорову. Он был у министра. Ожидая его, стал прикидывать: что может понадобиться в этой ситуации, в общем-то назревавшей, но всегда неожиданной.}

Портрет Акселя Ивановича. Ведь будут же давать сообщение: «После продолжительной и тяжелой...» – никуда не денешься. (В скобках отмечу: потом было время сопоставить прикидки и реальность. Телевизионщики за портретом действительно приехали. Однако после затянувшейся паузы – о ней будет ниже – дали все-таки другой портрет, в белом кителе. Видимо, «уровень белого» на этом портрете больше подходил для демонстрации на телевизионном экране.)

Аксель Иванович Берг в «белом кителе»

Выписал даты и вехи жизни Акселя Ивановича (этот листок действительно пригодился – в него, для справок, заглядывали постоянно).

Выписал имена и отчества: вдовы, Раисы Павловны, дочерей, внучки – ведь слова соболезнования будут адресованы прежде всего им. (Тоже пригодилось. Но младшая дочь, Маргарита, на похоронах не была, болела, и внучку Аниту – сейчас она за рубежом – все-таки упорно путали с ней.)

И тут – неожиданная пробуксовка. Чтобы были понятны ее истоки, перескочу назад во времени на несколько лет. 6 апреля 1973 года проходило очередное заседание нашего Ученого совета. Вел его Аксель Иванович. У заседания была заранее согласованная повестка дня, но был и один вопрос «вне плана»: Акселю Ивановичу в тот день вручали знак заслуженного ветерана труда института. Вручал этот знак Генеральный директор Юрий Николаевич Мажоров. Надо отметить, что при всей своей занятости и перегруженности институтскими делами Юрий Николаевич к Бергу относился очень внимательно: приезжая на заседание, Аксель Иванович всегда (такова была традиция) заглядывал к Юрию Николаевичу и беседовал с ним об институтских делах и проблемах, потом, после заседания, пил у него чай – обязательно с овсяным печеньем, никакое другое не годилось (эту привычку Акселя Ивановича отмечали и другие мемуаристы). Время было странное: самые помпезные чествования, юбилеи, награждения, им числа не было – и в то же время, для слоя не самого верхнего, – строгое указание, что юбилеи и разные там дни рождения отмечать только через десять, двадцать пять и пятьдесят лет. Юрий Николаевич считал нужным отмечать день рождения Акселя Ивановича каждый год, а по поводу того «высочайшего» указания говорил: «Что ж, в этом возрасте еще один прожитый год можно считать за десять. Этим и будем руководствоваться». Так вот, в тот день Юрий Николаевич вручил Акселю Ивановичу знак заслуженного ветерана труда института и сказал несколько теплых слов как о первом начальнике «сто восьмого». Ответное слово Акселя Ивановича было больше похоже на перечень тревог и забот, которые владели им. Его беспокоила отставание в области отечественной связи. Аксель Иванович оценивал отставание от передовых стран мира в этой области в 20 лет (интересно, как бы он оценивал это отставание теперь, после многолетнего топтания на месте?). Он рассказал, что был инициатором совещания у Кириленко по вопросу: что будем делать дальше?

Очень может быть, что у Акселя Ивановича тогда возникла мысль повторить тот, уже использованный в 43-м, прием, когда в тяжелое время, в разоренной, воюющей стране удалось восстановить утерянные позиции в области радиолокации, зажечь людей, создать современное радиолокационное вооружение.

Но в воду текущей реки нельзя войти дважды. Кириленко был отнюдь не И.В. Сталин, присутствующие министры – не сталинские наркомы. Да и сам Аксель Иванович, похоже, не смог представить цельной, развернутой программы действий. Потому что на этот раз потаенные корни отставания крылись не в технике, не в технологии и даже не в организации производства отдельной отрасли радиоэлектроники. «Министры не поддержали... – тяжело заключил Аксель Иванович. – У меня прямо в приемной случился сердечный приступ...». Он был зол. Читатель, возможно, слышал слова песни Дольского – не нашего, а того, барда^{64: «в России от веку полно дураков, особенно среди начальства». Аксель Иванович не раз проводил ту же мысль, наглядно показывал: кто есть кто в ЦК, кто есть кто в министерствах. Так было и в тот раз. Делал он это в форме, весьма резкой, и Ю.Н. Мажоров, руководитель, в общем-то, далеко не робкого десятка, шепнул мне, помнится, на ухо: «А если здесь, в зале, «узун-кулак» (т.е. «длинное ухо». – Ю.Е.)? Хвалить и Акселя Ивановича, и нас, организаторов заседания, за такие откровения не станут...».}

Коснулся Аксель Иванович и своего предстоящего юбилея (повторяю, дело было в 1973-м, перед его 80-летием). «Доживу – так доживу, – усмехнулся Аксель Иванович. – Не доживу -тоже беды не будет, прожито уже много. Я не хочу шумного юбилея. Зачем чествования в этом возрасте? Примеры ведь были. Недавно умерший, за 90 лет, Скрябин. Или экономист Струмилин. Нужен им был очередной юбилей? Состояние было такое, что, пожалуй, не нужен. Мне тоже не нужен. Ко мне уже ходят с телевидения, показывают сценарии. Совсем не хочу, чтобы повторилась история с лентой об академике А. (Аксель Иванович назвал фамилию известного ученого) – сплошные неестественные позы да сверхумные высказывания. В общем, я написал заявление в ЦК, что официального чествования не надо».

Чествование – чествованием, тут у каждого могут быть свои взгляды. Но Аксель Иванович в тот раз отказался и от награды – очередного ордена. Заявил, что последние лет пять много болел, и хотя работать продолжает – личные достижения уже не такие, как были раньше, и награждать его теперь, пожалуй, не за что.

Вот это вызвало непонимание. Если награждают – положено припадать к награждающей деснице: благодарю... надеюсь, что и впредь... А этот отказывается. Может, думает, что награда мала? Или – чудачество? Или, может быть, у него вообще такое отношение к нашим наградам? В общем, имя Акселя Ивановича стало вызывать некоторую настороженность: шумел у Кириленко, от ордена отказался...

В день кончины эти эпизоды вспомнились. Вопрос о том, «по какому разряду» организовать похороны, для власть имущих имел совсем не очевидное решение. Организовать их по линии Министерства обороны? Или по линии Академии наук? Во втором случае будет поскромнее. Впрочем, сказать: делать так, а не этак, – тоже никто, как это у нас водится, не решался. Проходили 9, 10, И июля, а еще не было не только решения о похоронах, но даже и сообщения о смерти Акселя Ивановича. Ждали мнения высших лиц государства.

Лишь 11 июля наконец смогли доложить о кончине А.И. Берга Дмитрию Федоровичу Устинову.

Как раз вовремя, потому что академическое начальство уже исподволь склонялось ко второму варианту – хоронить по линии Академии наук. Уже, помню, звонили нам, в «сто восьмой», что надо бы помочь людьми – прибрать зал Дома ученых.

Д.Ф. Устинов, член Политбюро и Министр обороны («силового», как теперь говорят, министерства) был, конечно, выше всех этих подозрений и дрязг. Он высказался в том смысле, что похоронить надо так, чтобы это было достойно адмирала и академика. На Новодевичьем. И Министерство обороны не должно оставаться в стороне.

Организация траурной церемонии немедленно попала в надежные руки полковника соседствующей с нами московской комендатуры. Правда (тут уж пути высшей политики неисповедимы), в официальном некрологе, появившемся в газете «Правда» и имеющем, в числе других, подписи Л.И. Брежнева, А.Н. Косыгина и министра радиопромышленности П.С. Плешакова (тоже ведь сиживал с Акселем Ивановичем за одним столом в Ученом совете «сто восьмого» и отслеживал все перемещения А.И. Берга по служебной лестнице) – почему-то не прозвучало, что Аксель Иванович, помимо академических, длительное время занимал и высокий государственный пост – был заместителем Министра обороны, он был на этом посту при Н.А. Булганине и Г.К. Жукове, как об этом уже рассказывалось в разд. «В зените служебного продвижения».

В любом деле, включая и это, траурное, бывают дилетанты и профессионалы. Полковник из комендатуры – фамилия его была Хохлов – оказался профессионалом высочайшего класса. «Вот здесь, – указывал он на выезд из-под арки у здания ЦДСА,

– обязательно надо поставить двух дружинников. Инструкции я дам». В ответ на мой непонимающе-вопросительный взгляд пояснил: «Как только кончится в зале траурная церемония, часть уважаемых гостей захочет выйти кратчайшим путем – бегом в эту арку. То есть – под колеса уходящих автобусов. А нам только дорожно-транспортного происшествия и не хватало. Оно весь ритм сразу сорвет. Нет, выход закрыть обязательно».

Потом, за поминальным столом, он оказался моим соседом

– ему как раз отвели место между мною и М.Х. Заславским^{65, – и я наслушался тогда разных удивительных историй из его деятельности по этой линии.}

Председателем похоронной комиссии был академик Б.Н. Петров. В зале ЦДСА, у гроба Акселя Ивановича, выступил он, потом – академик А.П. Александров. Выступили также председатель Комитета но науке и технике В.А. Кириллин, член-корреспондент АН СССР В.И. Сифоров, адмирал П.Г. Котов, министр И.Ф. Образцов, от радиопромышленности – академик В.С. Семенихин. Пожалуй, более других запомнилось выступление В.А. Кириллина (может быть, потому, что очень скоро он был смещен со своего поста, и это вызвало много разных толков). «Есть люди, – говорил он об Акселе Ивановиче, – которых мы любим. Есть люди, которых уважаем. Акселя Ивановича любили и уважали. Резкий в высказываниях, пожалуй, даже излишне прямолинейный и несговорчивый, он, тем не менее, пользовался любовью знавших его людей»...

Потом, у могилы на Новодевичьем, говорил Р.П. Покровский^{66, другие хорошо знавшие Акселя Ивановича участники церемонии. Впрочем, время расписано, а у Хохлова все шло по расписанию. Точно в определенную Хохловым минуту заставил вздрогнуть и отозвался эхом в вершинах кладбищенских деревьев сухой залп. Потом – второй, третий. Секунда – и взвод матросов под музыку «Варяга» строевым шагом уже удалялся от могилы.}

Настала минута, когда пора было бросать прощальную горсть земли. Увы, это был отнюдь не тот чистый песочек, который подразумевают, наверное, когда говорят традиционное: «Да будет ему земля пухом». Это была тяжелая, красная, глинистая почва. Мы с Ю.Н. Мажоровым взяли по горсти.

А там внизу, на крышке гроба, сияла белоснежной белизной адмиральская фуражка Акселя Ивановича. Казалось противоестественным бросать раскисшую глину на этот белый верх фуражки. Я так и кинул свою горсть куда-то вбок, чтобы не запачкать эту белизну.

Для тех, кто захочет побывать на могиле Акселя Ивановича, приведу сведения о его захоронении: Новодевичье кладбище, участок 3, ряд 17, могила № 4.

Долгое время памятник Акселю Ивановичу не был готов. «Сто восьмой» помог установить на могиле Акселя Ивановича «временный» надгробный портрет, участвовал в изготовлении самого памятника, в открытии мемориальной доски на доме № 4 по улице Губкина, в котором в 1963-79 гг. проживал Аксель Иванович. Но пошло уже другое время – без Акселя Ивановича.

УВЕКОВЕЧИВАНИЕ ПАМЯТИ ОБ АКАДЕМИКЕ

Аксель Иванович Берг скончался более четверти века тому назад, 9 июля 1979-г., на 86-м году жизни. Перестали приходить от него коротенькие поздравительные весточки: он знал, разговоры на эту тему у нас были, что весна – любимое мною время года, и обычно присылал мне поздравления с майскими праздниками – вот такие, как показанное на этой иллюстрации.

ЦИмРта

и

7.

И. &яоа>ее&&

’ /

' <&

'

Глубокоуважаемый Юрий Николаевич!

Сердечно поздравляю Вас с первомайскими праздниками. От души желаю Вам всего самого наилучшего.

Индекс предприятия сект а адрес стпрмишлх

_^ К-

Поздравительная открытка, подписанная А.И. Бергом

Через два года, в 1981 году, на здании дома № 4 по улице Губкина была установлена мемориальная доска: «В этом доме с 1963 по 1979 г. жил Герой Социалистического Труда, адмирал-инженер, академик Аксель Иванович Берг» [32]. Представительная делегация нашего института, бывшего «сто восьмого», участвовала в этом мероприятии. На первом этаже «директорского» корпуса ГосЦНИРТИ установили скульптурный барельеф с погрудным изображением Берга [5]. Следующие три мероприятия по увековечиванию памяти об академике А.И. Берге связаны с Федеральным государственным унитарным предприятием «Калужский научно-исследовательский радиотехнический институт». Это бывший протвинский^{67 филиал}

Марина Акселевна Берг и профессор Юрий Николаевич Ерофеев у мемориальной доски

нашего учреждения, выросший в «градообразующее предприятие». Неподалеку, в деревне Стрелковка, родился «маршал Победы» Г.К. Жуков, и выросший поблизости городок получил его имя – гор. Жуков. Судьба сведет Жукова и Берга: во время пребывания Г.К. Жукова министром обороны СССР Аксель Иванович назначался его заместителем (заместителем по радиолокации). А.И. Берг был инициатором создания этого про-твинского филиала, и сотрудники ФГУП «КНИРТИ» сохраняют память о нем. Сейчас ФГУП «КНИРТИ» – самостоятельное научно-исследовательское учреждение, нередко соперничающее с «алма матер» – выигрывающее различные «тендеры» и конкурсы. Именно здесь делалась «Смальта» -станция помех, решившая исход «шестидневной» войны на Ближнем Востоке [39]. Не без участия директора ФГУП «КНИРТИ» к.т.н. Е.С. Качанова и заместителя директора по кадрам В.Г. Панасенко местная администрация приняла ряд решений, цель которых – одна: увековечивание памяти об академике.

На основании решения представительного собрания администрации гор. Жукова от 23 октября 1998 г., № 7, было постановлено «присвоить одной из улиц города в микрорайоне Про-тва имя Берга Акселя Ивановича».

На основании решения собрания представителей администрации гор. Жукова от 11 марта 2003 г. Акселю Ивановичу Бергу, посмертно, было присвоено звание «почетного гражданина г. Жукова». Вдова Акселя Ивановича Раиса Павловна Берг^{68 с дочерью Маргаритой, зятем и внучками Олей и Юлей приезжала в гор. Жуков для получения соответствующего диплома.}

На основании постановления правительства Калужской области от 19 февраля 2004 г., № 61, имя академика Акселя Ивановича Берга присвоено «муниципальному образовательному учреждению – средней школе № 2 г. Жукова».

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОЬРАЗОН А ТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

МУНИЦИПАЛЬНАЯ

СРЕДНЯЯ

ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА N-2

ИМЕНИ АКАДЕМИКА

А.И.БЕРГА

г. Жуков

Вывеска средней школы № 2 города Жукова

Видим, что в деле увековечивания памяти об Акселе Ивановиче наш бывший филиал в какой-то мере обгонял нас: видимо, контакты с местной администрацией руководству «градообразующего предприятия» установить все-таки проще.

Ветераны института неоднократно поднимали вопрос: институт должен носить имя своего основателя, А.И. Берга!

Еще в апреле 1993 г. председателю Госкомоборонпрома В.К. Глухих и председателю Моссовета Н.Н. Гончару было выслано письмо исх. №08/1178 с просьбой присвоить институту имя академика А.И. Берга. Надо сказать, что решение – положительное – по этому письму было принято довольно быстро и гладко, и через несколько месяцев мы были извещены о принятии положительного заключения. Вечером, довольные исходом рассмотрения, мы созвонились с Белым домом, чтобы утром приехать и забрать письменные результаты рассмотрения. Но в эту ночь Белый дом был расстрелян Ельциным – оказалось, что ехать некуда и незачем: документы сгорели при пожаре Белого дома.

Потом была смена правительства, изменение его структуры, и наши осторожные руководители объясняли, что ничего восстановить нельзя, придется все начинать заново. Писать обра-184

щения, мотивировки, проекты решений. В марте 2002 г. директором предприятия А.Н. Шулуновым были подписаны новые обращения – исх. № 20-к и исх. № 08/413. Первое – в адрес Генерального директора вышестоящей организации, Российского агентства по системам управления В.В. Симонова, второе – в адрес мэра г. Москвы Ю.М. Лужкова. Руководство РАСУ менялось, пришлось напоминать новым руководителям, что вопрос так и не решен (письмо исх. №08/1194 от 29 июля 2003 г.). В ответ – устно – было сказано, что сначала надо подготовить перечень уже реализованных мероприятий по увековечиванию памяти об академике. За этим, как я понимаю, угадывался другой вопрос: – Ребята, полно, не хватит ли? И так для увековечивания памяти сделано больше, чем нужно! Стоит ли этим вопросом заниматься?

Подборку, конечно, сделали. Довольно поздно, из литературного источника [75] мы узнали, что именем А.И. Берга назван «корабль военно-морского флота». Сам академик об этом никогда ничего не говорил. Похваляться – мол, под моим именем морской корабль плавает! – было не в его характере. И хотя расстояние до портов приписки этого корабля – порта Совгавань и пос. Охотск Хабаровского края на нашем дальневосточном побережье Тихого океана – исчисляется тысячами километров, раскопать историю этого наименования все-таки удалось. На наш запрос начальнику Главного штаба Военно-морского флота адмиралу В.А. Кравченко, исх. № 08/1072 от 8 июля 2003 г., ответ дал начальник Научно-исторической группы Военно-морского флота Е.Г. Мачикин: «В составе ВМФ нет и никогда не было боевого корабля с таким названием. Не было такого корабля и в составе вспомогательного флота. Информация о наличии такого корабля в составе ВМФ в книге упомянутых Вами авторов могла появиться потому, что английский корабельный справочник «Джейн» зачисляет в состав ВМФ научно-исследовательские суда, которые принадлежат отделу морских экспедиций РАН, АН других республик, институтам и ведомствам.

Предположительно судно «Академик Берг» было научно-исследовательским судном и было приписано к Российской Академии наук».

Последующая проверка показала ошибочность этого предположения. Как показал ответ зам. начальника Отдела флота РАН Т.П. Суйтса (исх. № 1011-63 от 25 августа 2003 г.), «в составе научного флота Российской академии наук не было и нет судна с наименованием «Академик Берг».

В ходе последующих длительных поисков было установлено, что наименование «Академик Берг» было присвоено большому морозильному рыболовецкому траулеру типа «Маяковский», пр. 394, 1963-го года постройки, ныне списанному в связи с физическим износом и изрезанному автогеном на металлолом. Под нашим флагом «Академик Берг» проплавал 32 года, вместо 25 лет, составляющих предельный срок эксплуатации судов данного типа. Металлолом переплавили – за валюту, конечно, – в КНР.

Капитан Владивостокского рыбного порта А.Н. Германов в своем письме исх. № 11-2358 от 19 апреля 2004 г. отмечает: «В архивах не сохранилось каких-либо данных о наименовании судна в 1963 г. – большой морозильный рыболовецкий траулер «Академик Берг». Путем опроса непосредственных участников событий – лиц, работавших на данном судне, – удалось выяснить, что судно названо в честь биолога Берга Льва Семеновича (1876-1950), академика АН СССР (1946), широко известного капитальными трудами по ихтиологии, Лауреата Государственной премии СССР (1951 г., посмертно).

Об этом также свидетельствует и следующее: как правило, при названии судов и кораблей в честь военачальников указывается в первую очередь воинское'звание. Например, «Адмирал Кузнецов».

И то, что в 1963 году не менее заслуженный и известный адмирал – академик Аксель Иванович Берг (1893-1979) был еще жив, подтверждает данное предположение: названия дают, как правило, после смерти, для увековечивания памяти».

Об итогах наших разысканий мы проинформировали Начальника Военно-Морского инженерного института контр-адмирала Н.П. Мартынова: информируем Вас об этих разысканиях «для того, чтобы Вы либо высказали согласие с нашими выводами, либо, в случае несогласия, высказали предложения по дальнейшему изучению данного вопроса». Н.П. Мартынов согласился: «Уважаемый Юрий Николаевич! На Ваш исх. № 08/565 от 31 марта 2005 г. сообщаем свое согласие с Вашими выводами об ошибочности сведений о присвоении имени академика АН СССР адмирала А.И. Берга «кораблю Военно-морского флота», имеющихся в работах нашего института. Благодарим за уточнение фактов нашей истории. С уважением Начальник Военно-морского инженерного института контр-адмирал Мартынов Н.П. 18 апреля 2005 г.».