Текст книги "Мультипликатор"

Автор книги: Юрий Манаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Загрузив новые трофеи на плот, решил слегка украсить свой круизный лайнер. Для этого осторожно надел все украшения в перьях на носовой шест. Он после этого он стал похож на шаурму, где вместо мяса разместились перья изумительной красоты. Мне кажется, такого количества перьев райских птиц, в одном месте не собиралось никогда. Из многих десятков красочных корон выбрал и нацепил себе на голову самый роскошный головной убор. Достал маленькое серебряное зеркало и оглядел себя со стороны, повертев головой из стороны в сторону. Видок был – просто блеск!

Надо будет организовать, как вернусь к себе на Базу, подарки моим девочкам-жрицам. То-то порадуются красотки. Тем более, что диадемы у них будут воистину царские.

Кажется, у меня в голове мелькнуло понимание истинного положения вещей. Что у нас получается в технической цивилизации? Какие украшения нам интересны? Правильно – алмазы, бриллианты, рубины, изумруды и прочие красивые камушки. А какие украшения будут интересны биологической цивилизации? Почти наверняка им тоже нравятся яркие краски и необычные сочетания цвета. Но камни противны их природе, а перья то, что надо. Так сказать, – индейцы-старатели и занимаются разработкой залежей самоцветных перьев…

На прощанье обратился к обоим индейцам, которые так и простояли, не шевелясь, все время пока я готовился к отплытию.

– Возможно, что я когда-нибудь вернусь и заберу немного перьев. Если опять начнете размахивать копьями и стрелять из луков, уничтожу все племя. – По-доброму улыбнулся, махнул рукой на прощание и оттолкнулся веслом от берега. Затем вывел свой рейдер на середину реки и возобновил движение на север.

Ближе к вечеру снова нашел подходящий закуток на реке среди лиан. Бросил якорь и полез на верхотуру. Надо на ужин заправиться фруктами и отыскать подходящее местечко для отдыха. Первые звезды еще только показались на небосводе, когда я закрыл глаза и провалился в сон.

Утром в отличном настроении опять пробежался по веткам и позавтракал фруктами. Почти сразу недалеко заметил группу деревьев, на которых вчера в сумерках не обратил внимания. Вокруг их крон устроили хоровод несколько сотен потрясающих по красоте летунов. Сначала думал это птицы, но при ближайшем рассмотрении понял – это бабочки! Они оккупировали деревья, на которых висели истекающие сладчайшим соком гроздья бордовых ягод. Ягоды я попробовал – и вкусно, и полезно.

Но главный удар получил не мой желудок, а эстетические чувства. Я и раньше относился к бабочкам весьма трепетно. Здесь же меня окружил волшебный мир летающих фей и настоящий фейерверк красок и расцветок. Но главную роль в хороводе вокруг крон деревьев играли безусловно птицекрылы с размахом крыльев до тридцати сантиметров. Сначала мне на руку непринужденно сел самец с желтым брюшком и крыльями, сияющими тончайшими оттенками синих и зеленых цветов. Затем к нему присоединился еще один. Его узкие листовидные крылья бархатисто-черного цвета отливали червонным золотом и яркой зеленью. Но буквально на смерть сразил птицекрыл Крез. Он уселся на ветку прямо перед носом. Яркие золотисто-оранжевые крылья при боковом освещении восходящего солнца вспыхнули неземным зеленовато-желтым сиянием и сердце мое дало сбой. Красота – это страшная, почти смертельная сила!

Я и не заметил, как пролетело несколько часов… С трудом заставил себя очнуться и преодолеть гипноз ярких красок. С чувством сожаления вернулся с верхнего яруса леса на землю и, полный переживаний и погруженный в себя, вывел плот на стремнину.

Но в расслабленном состоянии оставался лишь минут пятнадцать. Затем меня буквально выдернули за шкирку из страны грез. Я вскочил на ноги, почувствовав взгляд со стороны. Нехороший взгляд, будто через прорезь прицела или через объектив снайперской винтовки.

А через минуту мой крейсер обстреляли 'береговые орудия'. Из густого переплетения ветвей на берегу вылетели стрелы – общим количеством девять штук. И мне пришлось исполнить боевой танец на бревнах плота, уклоняясь от попаданий. Впрочем, я в долгу не остался. И, если с берега по мне промахнулись, а точнее – я увернулся, то четыре стрелы, которые отправились в ответ, нашли свои цели. Последняя оказалась особенно удачной – я прострелил туземцу низ живота. Кажется, повредил мочевой пузырь. Бедолага взвыл благим матом и поливал меня очень долго разными нехорошими словами, перемежая их криками от боли. Я успел отплыть на километр, а его вопли были еще слышны. Затем наступила тишина, резко, как обрезало.

Как оказалось, это было только начало. Видимо, вдоль реки между деревнями проходила тропинка, по которой перемещалась масса народу… по местным понятиям. Мне пришлось вступать в перестрелки еще два раза. Но, к счастью, в этот раз довелось вести отстрел одиночек, которые успевали выпустить в мою сторону в лучшем случае лишь одну стрелу. В общем, до самой деревни Попугаев, папуасы скучать мне не давали, а я так сказать, – в лучших традициях русского Военно-морского флота залпами башенных орудий давил сопротивление береговых батарей.

Когда до становища Розовых Попугаев оставалось плыть всего ничего, лихорадочно стал прокручивать в голове различные варианты контакта с аборигенами. В результате, решил придерживаться плана, который можно назвать – 'Бей по голове'.

Также как племя Калао, деревню Попугаев засек километра за три и подплыл к ней во всеоружии. Закрепив кормовое весло, встал по центру плота – ноги на ширине плеч, в левой руке лук, под правой рукой с удобством положена связка стрел.

Пленный Калао не обманул – у этих туземцев лодок оказалось всего семь штук и народа в деревне – дай Бог полторы сотни. Но ажиотаж я своим появлением вызвал аналогичный. Дети прыснули в россыпную, а вооруженные мужики подались на берег к лодкам.

Вождя я выделил в толпе сразу и не стал повторять ошибок. Как только он нацелился было махнуть своей гетманской булавой и отдать приказ о наступлении в моем направлении, у него во лбу расцвел серенький цветок из оперения стрелы. Немая сцена. Вождь, как после удара обухом топора по лбу, валится на спину, раскинув руки как крылья. Маленькая суета и его клюшку подхватывает другой воин – видимо, наиболее расторопный и охочий до власти. Он повернут ко мне спиной, его лица я не вижу, но он тоже не успевает поднять такой желанный маршальский жезл и скомандовать атаку. У него в затылке, точнехонько по центру мозжечка, расцветает еще одно растение – в виде оперенья стрелы. После этого все индейцы отшатываются в сторону от двух трупов, образуя круг из заинтересованных, но озадаченных лиц.

Некоторое время все тупо смотрят на убитых, затем самый догадливый поворачивается в мою сторону. После чего уже все аборигены дружно взирают на меня квадратными глазами.

И я настроенный бутафорить не обманул их ожиданий. На показ делаю злые глаза, вывешиваю на лице самый страшный оскал из своего арсенала, рычу разъяренным ягуаром – благо знаю, как он это делает в натуре, и на закуску демонстрирую публике три жеста. Сначала, на правой руке вытягиваю средний палец и показываю зрителям. Затем сжимаю кулак и демонстрирую его толпе, для усиления эффекта ударив левой рукой по сгибу локтя. В заключение, с угрозой, медленно провожу ладонью поперек горла. Как мне кажется, последнему недоумку из аборигенов, все должно быть понятно без слов…

О, какой актер во мне обитает! Ребятишек таки проняло… Туземцы простояли истуканами все время пока я не скрылся вместе с плотом за деревьями. Примерно полчаса после этого я еще ожидал от индейцев активных действий и погони. Так и не дождался. Похоже, удалось обойтись малой кровью. Очень хорошо. Я собой доволен.

Ближе к полудню на берегу реки увидел великолепный гранитный камень. Этакий постамент для памятника полководцу на коне. Памятник нам без надобности, но он вполне пригодится для короткого отдыха. Да и, прислушавшись к своему желудку, я услышал пока еще несмелый голосок, – 'хочется покушать горяченького и желательно мясного, ты ведь вроде не вегетарианец, Панкрат…' Ну, в таком деле я всегда 'за' и за мной не заржавеет… люблю оправдывать ожидания.

Я беру в руки любимый крюк и броском на двадцать метров или около того, цепляюсь за кусты рядом с валуном. Затем подтягиваю плот вплотную к камню и становлюсь на якорь. Достаю спиннинг и после непродолжительного размышления, откладываю инструмент по добыванию рыбы в сторонку. Есть у меня подозрение, что под водой, толпится очень зубастый народец. А раз так, то решаю сделать поводок к своей плетенке. Небольшой такой поводок, из толстой паутинки длиной сантиметров тридцать. После этого можно дать гарантию, что никакая зубастая тварь не откусит блесну. Сказано – сделано…

Так что первый заброс с плота делаю модернизированной снастью. Удар. Есть! На конце бьется, что-то не слишком крупное, но очень бойкое. Подтягиваю ближе, вываживаю – мама родная! Большерот. К счастью мелкий, видимо молодой. Но и этого достаточно, чтобы меня прошиб холодный пот. Сам из себя он страшнее атомной войны. Да плюс зубищи у него – акула отдыхает! С наслаждением ножом накалываю извивающуюся тушку, руками трогать – будет себе дороже, и махом отправляю зубастую бестию подальше от плота, вниз по течению. Констатирую – начало рыбалки не очень успешное.

Новый бросок. Есть. Попалось что-то в районе килограмма. Тяну, и у плота выясняется, что это очень крупная пиранья. Тупая морда, красноватое брюшко и пасть с зубами как у собаки – все как по прописи. Хорошо все-таки, что я сделал поводок из углеродной нитки. Предусмотрительно поступил, можно сказать, – мудро. А то, плавала бы сейчас моя блесенка в животе у хищницы. С ожесточением пришпилил зубастика ножом и бросил на мешковину. Плохенький, но почин сделан. Настроение заметно упало.

Кинул блесну еще раз. Удар. Что-то покрупнее, этак килограмма на четыре. Подтягиваю и вижу змееобразное тело, но это точно не змея. По хребту, как редкие зубья пилы, проходят спинные плавники. Вытягиваю на плот, наношу удар милосердия и переправляю на мешковину. Как-то мне вся эта экзотика не по душе… Желание продолжать рыбалку тает прямо на глазах и я подумываю, – а не закусить ли мне пока не поздно фруктами. Рыбалка-то явно не задалась.

Но может быть в последний раз? Бросок. Протяжка. Удар. На конце лески какая-то каменюка килограммов на пять. Трясет и дергает леску, что твой бешеный пес. Подтягиваю ближе. В метре от плота вижу, что это черепаха с длинной змеиной шеей. Вываживаю ее на плот и, разглядев ее зубастую пасть, понимаю, что эту гадость, пока она живая, руками лучше не трогать.

Затащив панцирь черепахи на плот, молодецким ударом всаживаю по центру метательный нож, так что он пробивает верхний и нижний панцирь и пришпиливает хищницу к плоту. Затем со сладострастием отпиливаю черепахе голову со свирепым оскалом. Одновременно, чувствую себя обманутым в самых лучших чувствах.

Так, и что же мы имеем по результатам рыбалки. Пиранья – вроде съедобна для человека, но полной уверенности нет. Не слышал я что-то, чтобы их употребляли в пищу человеки. Вот то, что она ест людей, это да – трубят на каждом углу! Далее. Нечто змееобразное с избыточным количеством перьев на спине – полная загадка. Теоретически, должна быть съедобна, как и почти все змеи. Но… чего-то не вдохновляет на эксперимент. Ну и, наконец, черепаха. Кто же не слышал, про деликатесный черепаховый суп. Да и у ягуаров это вроде любимый продукт, а они, как наипервейшие аристократы в джунглях, дерьмо есть не будут! Значит, решено – берем в оборот черепаху. Я подхватил ненужные теперь тушки пираньи и чуда в перьях и баскетбольным крюком переправил сначала одну, затем другую, подальше на глубину. В следующий раз, если ничего другого не поймаю, попробую приготовить и эту экзотику.

Тем временем, на месте падения тушек на короткое время разгорелась борьба, а от чуда в перьях, аж полетели клочья. Кому-то мой подарок пришелся по вкусу! Я хмыкнул, наблюдая за этим праздником жизни, отвернулся и приступил к разделке черепахи.

По-быстрому, с помощью крюка вскрыл панцирь и напластовал примерно два с половиной килограмма мяса с косточкой. Промывать мясо пришлось с оглядкой и ускоренным темпом. Рядом с плотиком уже во всю толпились хищники, почувствовавшие запах крови, и запросто можно было остаться без пальцев.

Забрав все самое необходимое, полез на камень. Развел маленький костер на верхушке, подвесил котелок и глубоко задумался. В нашем многотрудном деле, самое важное это понять, – как готовить этот черепаховый деликатес? На этот счет у меня имелись смутные представления.

Ладно, будем экспериментировать – главное не отравиться. А раз так, то нужно учесть, что большинство пищевых ядов разлагаются и становятся неопасными после кипячения продукта в воде. Поэтому, разведем-ка мы костер и проварим мясо пару часиков. В процессе варки, ближе к концу, попробуем вкус бульона и добавим: пахучие травки; остатки батата и чуть разбавим супец крупой из чечевицы.

В конце должно получиться нечто очень калорийное и вполне съедобное… или нет? С тяжелым вздохом, начал новое для себя действо. Пока работал, изредка поглядывал на плот. А там разворачивались драматические события. Привлеченные запахом крови, стали кучковаться самые отъявленные негодяи и бандиты из местного подводного населения. Сначала это были пираньи. Потом, в их сплоченный коллектив затесался длиннорылый панцирник. Он с ходу перекусил пополам двух зубастиков и захотел скрыться с добычей в зубах. Ха, как бы не так. Пираньи растерялись только в первый момент, но пары секунд им хватило, чтобы прийти в себя и дружно навалиться на пирата-одиночку. Результат оказался закономерный – они порвали его в клочки за десять секунд. Бедный панцирник, как мне его было жалко… Но долго праздновать победу им не пришлось. На арену вышли действительные хозяева этого водоема – большероты. Они грамотно, большой группой окружили плотную стаю пираний и по единой команде кинулись на них со всех сторон. Из ловушки, в которую себя загнали пираньи, удалось вырваться единицам. Повезло тем, кто показал отменную прыгучесть и смог перепрыгнуть через частокол медвежьих капканов.

Прошло несколько минут и от стайки зубастиков остались одни воспоминания. Причем, некоторые большероты так увлеклись уничтожением пираний, что запрыгнули на плот. Я не отказал себе в удовольствии поучаствовать в схватке, достал лук и пришпилил их стрелами к бревнам плота.

А дальше события развивались по неожиданному для меня сценарию. Большероты извивались на плоту и по всему было видно, что им достанет сил сопротивляться смерти еще очень долго. Но их собратья по клану, имели на этот счет другое мнение. Из воды выползло несколько зубастых заглотов и, недолго думая, начали рвать своих пришпиленных собратьев. Через короткое время на плоту никого не осталось. Пусто. Лишь в воде вокруг плота резвились большероты и было их, как мух поганых. От этой картины повеяло, чем-то знакомым, можно сказать, – родным. Уж очень зубастые бандиты были похожи на некоторые одиозные фигуры на Земле.

Так что, два часа пока готовил себе черепаховый суп, провел с пользой и без скуки. Затем полный ярких впечатлений приступил к насыщению, стараясь по максимуму оценить деликатес и по возможности не смотреть в сторону реки.

Возможно, основной черепаховый запах отбили пахучие травки или еще что, но ничего такого особенного в бульоне и мясном супе я не углядел. Обычный высококлассный продукт. Тот, что только и подходит мне по статусу Посланника Богов.

Выхлебал полный котелок. Обсосал мясную косточку. И минут пять сидел расслабляясь, анализируя вкусовые ощущения. Пришел к выводу – весьма, весьма! В следующий раз не грех и повторить… Но мясо я все-таки не доварил. Единственное оправдание, что готовил в походных условиях, в цейтноте.

К этому моменту, большинство заглотов уже покинуло местную акваторию. Можно двигаться дальше. Собрал вещички и вывел свой маленький плот на простор речной волны.

До темноты еще оставалось несколько часов, когда легким северо-западным ветерком до меня донесло сладковатый запах разложения. Где-то не очень далеко догнивали трупы. А это уже заслуживает внимание. Я достал свой крюк и броском метров на пятнадцать зацепился за кусты. Затем подтянул свой флагман к берегу.

В нашем многотрудном киллерском деле, если не обращать внимания на мелочи, то очень быстро из охотника превращаешься в дичь. Причем, – в мертвую дичь. Поэтому бросил якорь и полез на ближайшее дерево. Нужно осмотреться, прислушаться и принюхаться.

Добравшись до верхушки, увидел, что река метров через триста резко расширялась, формируя как бы маленькое озеро. На другом конце озера река снова сужалась и в этом сужении скорость потока заметно возрастала. Глубоко вздохнул, настраиваясь на долгое ожидание и скрупулезную работу. Затем начал последовательно по квадратам рассматривать перспективу. И, как подарок, через полчаса наблюдений увидел любопытный эпизод. Большой зеленый попугай, внешне похожий на кетцатля, вымахнул из кустов и собрался было пересечь реку по диагонали, как раз над сужением. Он пролетел две трети расстояния и… остался без своего роскошного хвоста. Но крылья остались при нем. Поэтому он продолжил движение, а добрая половина его роскошного украшения упала в воду. Чудеса.

Впрочем, чего-то похожего я ждал давно. Просто, я, наконец, вышел на границу резервации. А попугайчик попал на 'колючку' вокруг закрытой зоны. Так сказать, – своим телом лег на амбразуру, предупредив о преграде… Хорошо, что тельце у него маленькое… повезло птахе. Попади он, какой-другой частью тела и разрезанная тушка птички поплыла бы сейчас в дальние дали по течению реки.

Мне же нужно придумать, как преодолеть этот заслон, и остаться в живых. И суета здесь неуместна… Заграждение наверняка делали специалисты высокой квалификации, которые должны предусмотреть и устранить возможности различных вариантов прорыва. Как подтверждение этой мысли, разглядел в воде рядом с берегом куски тапира, а на кустах на суше разрезанное тело обезьяны. Значит, невидимый забор проходит не только над водой и обойти его по суше тоже не лучшее решение.

После часа размышлений, с улыбкой вспомнил, как пролезали в кино бандиты через лазерную защиту. Но это подтолкнуло на мысль, как я сам буду преодолевать ограду. Но потребуется специальная подготовка. До темноты оставалось всего ничего и кое-что из необходимого я еще смогу сделать. Полез было вниз, но на полпути к земле передумал и снова направился на верхотуру – лучше хорошенько выспаться и спокойно заняться делом с раннего утра.

Ранним утром еще раз оглядел преграду и начал спускаться, по возможности выбирая наиболее удобный путь. Предварительная подготовка, которую я рассчитывал осуществить, предполагала в ближайшее время активные челночные перемещения вверх вниз и обратно.

На берегу вынул из чехла 'лобзик'. Затем отыскал развесистое дерево, срубил его так, чтобы оно упало в воду. После чего оттолкнул подальше от берега на стремнину. Как только дерево отправилось в свободное плаванье, с максимальной скоростью взлетел на свой наблюдательный пункт, стараясь не пропустить самого интересного.

Из воды ветки дерева торчали в разные стороны и в самой высокой точке достигали высоты не менее четырех метров. Однако, меня ждало определенное разочарование. Я зря так спешил на верхотуру. Выплыв на расширение реки, древесный таран резко сбросил скорость и до интересующего меня участка плыл минут пять. Но вот, наконец, он добрался до сужения реки и его подхватил быстрый поток.

Проплыв несколько десятков метров, дерево со всей дури въехало в невидимую загородку. Сначала ветки разрезало в нескольких местах, затем то, что от них осталось в инерции движения при падении на воду, порезало на более мелкие части. Круто. По всему выходило, – заграждение состояло из нескольких рядов, а нитки расположены на разной высоте. Внизу расстояние между рядами сантиметров двадцать. Чем выше, тем расстояние больше. Вдоль реки расположено, как минимум, три ряда. Но с ходу точное количество рядов не определить. Правда, был и один положительный момент. Эксперимент показал, что под водой паутинок нет. И то сказать, – было бы по-другому, знатная получилась бы мясорубка для речного народа…

Эта информация резко меняла мои планы. Я-то думал, что будет одна или две паутинки… а тут настоящая линия Мажино.

Так, будем думать и смотреть. Что же у нас выходит? Первоначально я рассчитывал прорваться по наглому, выставив перед собой деревяшку с натянутой толстой паутинкой. Как известно, бриллиант получают обработкой алмазом, и я собирался подцепить тонкую паутинку ее толстой разновидностью, приподнять и пропустить над собой. Так сказать, – с шашкой наголо, галопом, на лихом коне, но… теперь совершенно очевидно, что на скорости проскочить забор не получится. Придется действовать по проверенной веками методе – так, как поступают саперы. Потихоньку-полегоньку, мелкими шашками, нащупывая и обезвреживая последовательно каждую нитку.

Место, где можно сделать 'разминирование', имелось. Многие деревья, наподобие корней мангровых зарослей, заходили далеко в воду. Точнее, их залило разливом реки. Расстояние между стволами кое-где позволяло пропихнуть плот. Нужно только двигаться зигзагом.

С высоты этот ломанный путь хорошо виден. Лишь в одном месте придется спилить дерево под водой и все. Так что, цепляясь за деревья, я медленно пройду опасный участок и в этом будет моя главная гарантия безопасности.

А теперь, не худо бы заняться дополнительным оборудованием. Мне потребуется: второй запасной якорь; зацепы на плоту для веревок якорей и несколько длинных жердей, которые можно использовать в качестве щупов. Все остальное, вроде, имеется в наличии. Приняв окончательное решение, полез вниз.

На подготовку ушло около получаса и я направил свой тральщик к загородке. Осторожно с помощью шеста проплыв вдоль берега, добрался до опасного месте, бросил якорь и стал палкой нащупывать паутинки. Первый рядок состоял из трех штук. Отпустив немного веревку якоря, приступил к работе по разминированию, то бишь – разрыву нитей. Это можно было сделать, если нанести в одну точку паутинки жидкость из трех желез Черной вдовы. На преодоление первого ряда потребовалось не более десяти минут. Дальше, я подтянул плот и нащупал следующий рядок, который преодолел минут через восемь-десять. Снова подтянулся и так далее…

Всего между стволами нашлось пять рядов. Затем, довольно долго, передвигаясь между стволами деревьев, не мог нащупать ничего. И уж было решил выплывать на стрежень, когда, в очередной раз проведя перед собой жердиной сверху вниз, увидел, что кончик палки упал в воду. Ядрена вошь! Еще одна загородка. Эта преграда оказалась покруче. Семь рядов и все случайным образом – с разным количеством нитей и расстояний между ними! К концу разминирования пот с меня лил ручьями и устал я как собака, в основном от нервного напряжения, и уж не чаял до темноты выбраться с минного поля. Ночевать на воде, судя по всему, было чревато…

Здесь, на мелководье, среди корней деревьев стояли большероты жутких размеров. Чем-то они походили на полузатопленные пни, но в отличие от них были живыми. Отдельные экземпляры среди этих монстров без напряжения могли заглотнуть меня целиком и не поперхнуться. Сейчас, днем, они не активны. Но что будет ночью? Я хорошо помнил, как их более мелкие товарищи, залезали ко мне на плот и рвали на куски своих соплеменников. Им вполне по силам напасть на меня на плоту. Так просто, на всякий случай и без всякой задней мысли – просто из любви к искусству. Тем более что в этом месте они ко всему прочему прикормлены мясом, постоянно получая питание в виде кусков, погибающих в паутине птиц, и прочей живности. Посему, сама мысль о ночевке на воде – вызывала легкую оторопь и неприятные ощущения под ложечкой.

Более того, даже сейчас в заторможенном состоянии эти твари продолжали подобно радиолокаторам кругового обзора просматривать окружающую местность. Но смотрели они не глазами. Их у монстров не было. Они щупали местность ментально и всякий раз, когда точка внимания чудища проходила через мой мозг, появлялось ощущение пакостного липкого касания и возникали позывы к рвоте. Страшненькая защита у периметра Зоны… не стандартная.

Но я прорвался… и даже смог отплыть от опасного места метров на триста.

Когда жуткое место скрылось за поворотом, я громко, но подрагивающим от напряжения голосом, выразил свои чувства.

– Слава тебе Господи! Спасибо, что не забываешь обо мне и помогаешь! – Размашисто, на полном серьезе перекрестился и начал искать место, где можно причалить. Все-таки, то, что я прошел периметр, во многом похоже на чудо. Нормальному человеку через него хода нет.

Подходящее дерево на берегу нашлось довольно быстро. Я загнал плот в густые заросли и бросил якорь. Без колебаний метнул любимый крюк на нижнюю ветку и шустро полез вверх. На высоте метров сто обнаружил в стволе дерева чудесное сухое дупло. Когда-то, очень давно, здесь организовала себе гнездо большая птица и от нее осталась мягкая подстилка.

Залез внутрь, расстелил мешковину, разместился в полусогнутом состоянии, поворочался, устраиваясь поудобнее, с облегчением глубоко вздохнул и провалился в сон.

Утром проснулся от того, что выше метров на тридцать, услышал непонятный шум. Осторожно выглянул и увидел через просвет в листве на макушке противоположного дерева громадную птицу. И на спине у нее, в довольно сложной упряжи сидел человек. Он обхватил птицу руками и ногами. Маленький такой замухрышка из породы пигмеев, но на спине у недомерка болтался арбалет, на двух лямках, наподобие ружья у биатлонистов. В отличие от обычных арбалетов у этого имелись вроде, как бы крылышки, налево-направо от ложа. Но самое главное, одет он был в облегающее трико с капюшоном. Обычное такое трико, по фасону, чем-то похожее на гидрокостюм, но цвет материала… Это была та самая серебристая углеродная паутинка! Сначала я подумал, что это и не человек даже – у него было два лица, как у двуликого Януса. Причем, лицо на затылке повернуто к верху ногами. Но, приглядевшись, понял – на затылке маска. Он просто переместил ее с лица на затылок. Видимо, чтобы лучше дышалось.

По всему выходило – одет сморчок в боевой паучий костюм, материал которого, и мне это отлично известно, не берет ни стрела, ни клинок. Да и очередь из Калашникова он вполне выдержит, если не считать сломанные ребра и фундаментальные гематомы на теле. Если мочить такого спецназовца при надетой маске, тем, что у меня на руках, то только в глаз. Хорошо устроился… гуманоид… мля!

Н-да, приехали. Кажется, меня догнали охранники зоны. И обложили. Не помог мой обходной маневр, когда я показал, что отправился вроде как на запад. Похоже, по первоначалу это сыграло свою роль, но, прорываясь через ограду, где-то я тронул тревожную кнопку. И как результат, засветился. Если найдут плот, то обязательно отыщут и меня и, как следствие, придется воевать. Пока же мое плавающее средство передвижения не нашли, иначе бы уже разбудили… залпами из арбалетов.

Я попытался вспомнить – хорошо ли замаскировал плот. Вроде, нормально. Там, еще было раскидистое дерево с плотной листвой, которое накрыло плот ветвями будто широкая ладонь спичечный коробок. Не видно ни сверху, ни с воды. И потом, они, скорее всего, думают, что я передвигаюсь по деревьям. А через ограду прорвался у воды, исключительно случайно.

Ха, наивный ты парень, Панкрат. А индейцы Калао, а Розовые Попугаи… Их то куда девать, они молчать не будут про плот. Так что, есть резон, Панкрат, затаиться на денек другой в этом дупле как мышка в норке и не высовывать любопытный нос пока не иссякнет энтузиазм у погони.

Приняв решение, поудобнее устроился на мягкой подстилке и задремал. Несмотря на внешнюю угрозу, сон мой был легкий и освежающий.

Проснувшись в районе полудня, постарался еще со сна просканировать окрестности и как только наткнулся на ездовую птицу, резко прервал зондирование. Так сказать, – во избежание… Было у меня подозрение – этим секьюрити, не составит труда засечь меня по 'запаху мысли'.

Ну, а чтобы отвлечься, принял позу 'тай-за' и помедитировал дыша диафрагмой. Не выходя из состояния сосредоточенности, провел дыхательные упражнения и восстановил энергию жизни – последовательно проходя от физического тела через эфирное и астральное до состояния ментального, последовательно, на каждом этапе проверяя состояние организма и устраняя самые мелкие нестыковки. Попутно собирал энергию по крохам на всех уровнях и помещал эти крохи в теплый шарик в районе солнечного сплетения. Запасец никогда не повредит!

Устранение заусенцев в физическом теле и накопление энергии жизни потребовало много времени, но его у меня имелось с избытком.

Успешно завершив первый этап, расслабился, отдохнул и вновь прошел все ступеньки, но не остановился на метальной, а двинулся дальше в духовное тело и закончил космическим единением со всем миром.

Открыв глаза, удивился – вокруг тьма кромешная, ночь, вдобавок с небес льется очередной поток тропического ливня. У меня в дупле сухо и покойно. Самочувствие на пять с плюсом, организм прошел через полное обновление. Чувствию, что готов схлестнуться хоть с самим Дьяволом… и я ему не завидую.

Судя по внутренним часам, до утра еще часа полтора. Чужеродного внимания нет и в помине. Кажется, потеряли мой след ребятишки-летуны. Как рассветет, поплыву дальше…

В голове лениво ворочались мысли. Чисто по привычке, я систематизировал факты и фактики по ранжиру, подгоняя их друг к другу. Затем встраивал эти конструкции в свои домыслы, крутил и так, и эдак, стараясь выстроить непротиворечивую модель этой части планеты.

Я, конечно, не Лобачевский, но таки обладаю аналитическим складом ума и вполне приличным абстрактным мышлением. Так что, выстроить правдоподобную модель реального мира для меня, обычно, не составляет никаких проблем. Но сейчас, раз за разом, получалось что-то уж очень фантастическое. Сплошь мистика и колдовство!

Как только забрезжил рассвет, закончился ливень и я выскользнул из дупла. С осторожностью, приглядываясь и прислушиваясь, спустился на землю. Плот стоял там, где ему и положено. Все вещи, которые оставались на нем, в наличии. Можно отправляться в путь.

Тому, что летуны покинули этот район, я не верил ни на мгновение. Скорее всего, они приготовили неожиданный ход, а в ближайшее время меня ждет какой-нибудь сюрприз. Я бы на их месте, поднял в ружье всех индейцев в округе и заставил бы их обшаривать джунгли, заглядывая под каждый кустик. А самое главное, обязательно посадил бы несколько засад на реке, с приказом поднимать тревогу, как только они заметят проплывающий рейдер.